Сергей Аб
Нам нельзя остаться
Глава 23
Остаток дня мы провели по разным комнатам. Я – в тщетной попытке сделать побольше заготовок для снадобий, а Зельборн ушёл общаться со своими духами. Иной раз я советую ему книжку какую-нибудь почитать, но он никогда не следует моему совету.
– Это намного интереснее и познавательнее! – с видом знатока говорит он, хотя я ещё ни разу не заметила хоть какой-либо пользы от такого времяпрепровождения.
Но раз уж все некроманты общаются с духами, то и ему непременно надо это делать. Бывает и так, что я уже спать лягу, а он всё сидит посреди комнаты со сложенными ногами в темноте и молчит.
– Зельборн! – шепчу тогда я ему. – Передай своим духам, что Анимара спать хочет. А не выспавшаяся ведьма своим проклятьям не хозяйка! И что она даже до тонкого мира добраться сможет, если захочет!
Ну, или что-нибудь в этом духе.
Это всегда веселит его, и их общение быстро сходит на нет. А случается это потому, что порой духи слышат и меня, и иногда это пугает. Однако Зельборн говорит, что я им нравлюсь. Уж не знаю, врёт, или правда мои гневные тирады заслуживают большого внимания в тонком мире, да только на сложные конструкции в адрес незримых собеседников в последнее время я совершенно не скуплюсь. Вообще, при особом желании я и правда могла бы несколько повлиять на неприглядную жизнь бесплотных существ, благо знания на этот счёт у меня уже имеются. Правда, это настолько же несуразно, насколько несуразно кидать проклятьем в камень. Должно быть, обременённые мудростью духи понимают это. Понимаю и я.
Наступил вечер. И только-только я всерьёз принялась за дело, как в дверь постучали. Я с досадой вскрикнула, лист цветка порвался в моих руках в неправильном месте. Я рефлекторно стала напускать на пространство вокруг себя плохо скрываемое призрение и гнев. И хотя мы и решили, что больше представлений своим гостям давать не будем, что нам вообще больше нет особой нужды принимать их, не могу же я отказать в посильной помощи? Но и желанья натягивать на себя доброжелательную улыбку тому, кто отрывает меня от столь важных дел, как обрывание листьев Горноцвета, у меня нет. И поди объясни им, что это сложный и кропотливый труд! Да даже мой некромант, что сидит за стеной и языком чешет (эфирным, разумеется, иначе я бы давно свихнулась!) по прошествии стольких лет имеет весьма смутное понятие об этом сложном процессе.
А потому дверь я отворяю с присущей мне обыденностью – яростно. Та, скрипит, словно бы извиняясь, а потом ударяется о внутреннюю стенку дома и возвращается ко мне.
На пороге стоит девушка. Её тёмные глаза смотрят на меня с опаской, чёрные волосы спускаются до самых плеч.
– Что вам угодно? – смерив её дежурным ледяным взглядом, раздражённо спрашиваю я.
– Мне нужна помощь, – как бы не хотя отвечает она.
– Заходи, – вздыхаю я, приглашая в дом.
Она зашла и огляделась. Могу себе представить те эпитеты, что награждают мою комнату за моей спиной. И судя по лицу девушки, в её голове сейчас шла ожесточённая борьба в поисках заветного определения моего жилища.
Наступил переломный момент – секунда, когда сомнения в их мыслях нарастают, когда они осознают, что совершенно зря пришли в этот дом и их проблемы могут решиться сами собой. Нет, не решатся.
Девушка попятилась, нащупывая ручку двери.
– Постой уж! – буднично говорю я, – Мои двери всегда закрыты, но в них отчаянно стучат. И раз уж тебе хватило ума явиться ко мне за помощью – изволь уважать моё, а заодно и своё время!
Она застыла, осознавая сказанное. Мышца в банке с раствором вдруг задёргалась, ритмичное жужжание раздалось из-за полки.
– Не сейчас! – крикнула я, и всё затихло.
Скорее всего, только оцепенение от ужаса не давало моей гостье распахнуть дверь и выпорхнуть вон. Уж до чего я не люблю брать на себя роль доброй бабушки, но иногда без этого никак. Ведь что, если у человека и правда серьёзная беда, а я могла бы помочь? А всё, что стоит между человеком и моей помощью – моя блестящая репутация грозной ведьмы.
– Ну, вот что, – я беру инициативу в свои руки, – Давай по порядку!
Я беру гостью за руку и провожаю до стола, она не сопротивляется. Даю ей табуретку Зельборна, а сама наливаю две больших кружки компота.
– Вот, – протягиваю я ей, – Выпей.
Она покорно берёт кружку и делает глоток.
– Рассказывай, – говорю я, усаживаясь в своё кресло.
– Вы ругаться будете! – чуть не плача говорит она. – Зря я пришла, зря трачу ваше время!
– Раз пришла, – ответила я, – значит повод серьёзный. Просто так ко мне и мухи не залетают.
Она кивает, но как-то неуверенно. Одета она в серое платье с поблекшим золотым узором под тёплой коричневой накидкой. Обувь тоже тёплая, по сезону, что говорит о разумности в столь юные года. Впрочем, для меня все в этом городе юные, словно дети.
– Тут дело личное… – замялось она, теребя воротничок накидки.
– Что, думаешь муж тебе изменяет? – решила пошутить я.
– Верно, – её озадаченные округлённые глаза смотрели на меня не мигая. – Как вы узнали?!
– Ну, милая моя… – туманно проговорила я, с трудом борясь с собственным изумлением.
Только этого ещё не хватало, не люблю решать подобные проблемы. Совсем недавно же взялась за подобное, и вот опять!
Обречённо кивнув, я иду к полкам, в поисках нужной заготовки трав.
Впрочем, если больше никто не умирает от лихорадки, не истекает кровью и не чахнет от неведомой болезни – можно заняться и такими глупостями.
Хорошо было бы сейчас разразиться молниями, да напугать до полусмерти эту юную особу до полусмерти, что бы больше никто и носа не совал ко мне. Да где там! Переждут, да повалят табуном, как ужаса не наводи.
А главное, я ж добрая. Покричу, поворчу, да и помогу. Зельборн ни раз отмечал, что люди не дураки – раскусывают сущность мою раз за разом. Ладно, чего ж на последок не оставить после себя шлейф доброты?
– Почему же ты не спросишь его сама? – задаю я вполне закономерный вопрос. – У супругов не должно быть секретов. А кроме того, ты могла бы и проследить за ним в дни сомнений в его честности!
– Я могла, – согласилась она, – Но у меня нет на это времени. В последнее время я тайно посещаю одну обеспеченную семью. Они хорошо платят мне за уборку и помощь. Мы с мужем живём в тесном доме, и мечтаем переехать в дом побольше, вроде вашего.
Она ещё раз осмотрелась, и её полный воодушевления взгляд потух.
– Ну, или чуть больше, поновее, почище, – она запнулась, нервно сглатывая. – Я не хочу, что бы он знал, что я работаю, он будет страшно ругать меня, ведь мы ждём ребёнка.
За стеной раздался присвист. Я покраснела, ни то от злобы, ни то от стыда. Честное слово, убью этого невоспитанного некроманта!
Действительно, и как я сразу не подметила чуть выдающийся живот гостьи? Вероятно, от того, что это не так бросалось в глаза, и можно было списать на небольшой излишек веса.
– Он и сам подозревает меня в измене, – грустно продолжила она. – На днях устроил мне настоящий допрос. Выспрашивал у меня, допытывался…
Она заплакала.
– Ну-ну! – утешала её я, – Ничего, ничего. Думаю, что ни ты, ни твой муж не изменяете друг другу.
– Откуда вам это известно? – всхлипнула она.
– Ты забыла, к кому явилась, дитя? – спросила я. – Я вижу многое. Вижу то, чего не видят другие.
– Прошу вас! – её умоляющий взгляд, полный слёз, обезоруживал. – Дайте мне зелье правды! Я знаю, что вы умеете такое делать, молва про вас ходит по всему Гонкораллу!
Я хотела было возразить, но осеклась. А почему нет? Если у её мужа был шанс выспросить все подробности её жизни, почему у его жены не может быть такой возможности?
А поскольку я за справедливость, то и моё решение было вполне оправданно.
– Хорошо, – ответила я.
Я приготовила тот же напиток, что и давала её мужу. Но перед тем, как отдать, я призадумалась. Нет, всё-таки я решила усилить его несколькими словами так, чтобы он сработал ещё лучше. Да, знаю, это выводит чаши весов из равновесия, но ведь и мужчины, как правило, более склонны к подобным преступлениям против своей семьи и совести, а потому этот факт не укрылся от меня при детальном взвешивании моего решения.
– Вот возьми, – я протянула закупоренную колбочку погрузившейся в размышления девушке. – Но скажи мне наперёд: ты-то верна ему?
– Как можно иначе?! – возмутилась она. – Мы ведь любим друг друга!
И в её взгляде я увидела правду, которой было вполне достаточно для оправдательного приговора. Я удовлетворенно вздохнула и отдала колбу с прозрачной жидкостью ей в руки.
– Тогда ладно, – продолжила я, – Влей это ему в кружку, одну треть. Остальное разбавь любым напитком. Через полчаса задавай свои вопросы.
– Это ведь не опасно? – засомневалась она.
– Нет, – буркнула я.
Можно подумать, я могла бы дать нечто опасное!
– Сколько я должна вам? – её взгляд и голос были уставшими.
– Ладно уж, – пробормотала я, сама себе удивляясь. – Ничего не нужно, копи на дом.
Приступы спонтанной щедрости иногда захлёстывают меня, но чаще всего я им отчаянно сопротивляюсь, потому как жить тоже на что-то надо.
– Нет, я хочу заплатить! – уверенно сказала она.
– Дело твоё, – отозвалась я. – Тогда иди домой и покончи со своими подозрениями. А уже по итогу сама решишь, как меня отблагодарить.
Такие предложенья я иногда даю своим гостям, и не всегда они исходят из широты моей необъятной души. Упрётся рогом дед, мол, озвучьте сумму! Так и до вечера можно проспорить, а мне моё время дорого. И когда я осознаю, что потратила час на пустые препирательства, я могу действительно вспыхнуть и вывернуть на изнанку свой характер, ради яркой демонстрации своих незаурядных способностей.
Да и не люблю я приёмы пищи пропускать. Тут мы с моей другой половиной сходимся во мнении.
Гостья кивнула и направилась к двери.
– Вы прямо два сапога! – усмехаюсь я ей, но она этого не услышала.
Она прощалась и ушла, оставляя меня в глубокой задумчивости.
Два сапога, прямо, как и мы с Зельборном.
Глава 24
Могла ли казнь пройти успешно с точки зрения закона? Могла. Я считаю, что сегодня грозное лезвие правосудия как нельзя лучше отыграло свою роль, пусть и с небольшой помощью.
Хотя если посмотреть правде в глаза, то помощь эта была довольно ощутимой. От резкого упадка сил после казни я пребывал на шаткой грани сознания. Как я добрался до дома, я помню смутно. Но Анимара, моя проницательная умничка, сразу поняла, что у меня сегодня выдался не простой день. Её компот если и не поставил меня на ноги, то, по крайней мере, придал сил добрести до кровати. Тем не менее я вкратце изложил суть сегодняшних событий, так как скрывать друг от друга подобные вещи у нас не принято. Анимара хоть и не одобряла столь явного риска, но мне показалось, что даже она прониклась моим поступком.
Платить пришлось своим самочувствием. Давно я не чувствовал себя в столь разбитом состоянии, а тут ещё и рана ну груди стала ныть.
– Болит? – кивнула на мою прижатую к груди руку моя другая половина.
– Немного, – ответил я.
– Это ничего, – ответила она. – Я приготовлю тебе кое-что, может и полегчает. По крайней мере, не помрёшь. Скорее всего.
– Раньше тебя-то? Ха! – усмехнулся я, и сам не веря своей, в сущности, угрюмой шутке.
Если и дальше так дела пойдут, то смеяться мне будет не над чем.
– Тоже мне, долгожитель! – фыркнула Анимара.
– Твоя правда, – сменил тактику я. – Вот умру, а ты даже толком с духами общаться не умеешь, не стыдно?
– Если ты не прекратишь сыпать подобными фразами, – возмущённо проговорила она, – то общаться нам и правда не придётся. Ни здесь, ни там!
– Значит, тебе можно шутить про смерть, а мне нет? – обиженно произнёс я. – Это не честно.
– Всё верно, – подтвердила Анимара. – Кстати о честности. Судя по твоим словам, сегодня ты остался с носом.
– Это точно, – согласился я. – Но мог ли я поступить иначе? Справедливость должна восторжествовать!
– Я знаю,– отозвалась она. – Но правосудие тут не причём, сегодня ты купил себе немного спокойствия.
Мы ещё немного поговорили, и я побрёл в кровать.
Но до кровати так и не дошёл. Закрыв за собой дверь, я намеревался лечь и проспать до самого рассвета, но проходя мимо центра комнаты, я остановился.
Несколько мгновений я размышлял, найдётся ли у меня немного сил на общение с духами, или всё-таки подобное мероприятие стоит отложить?
Впрочем, кого я обманываю! Общение с духами стало для меня вроде умывания, а потому я попросту не мог улечься спать, не заглянув в тонкий язвительный мир.
Я уселся на излюбленный центр комнаты и сложил ноги. Добиться сосредоточенности мысли я могу почти мгновенно, однако нужного состояния для выхода в тонкий мир иногда приходится ждать долго. Всё происходит несколько иначе, чем при пробуждении мёртвой плоти. Вальяжно и даже нехотя, я бы сказал.
Я стал выжидать.
Через какое-то время я почувствовал, что моё тело осталось где-то в другом месте, а сам я сидел в неопределённом бесконечном полумраке, как и обычно. Вокруг меня мерцали тёмно-голубые тени. Я снова окунулся в тонкий мир, где витали нечеткие очертания духов.
Выбрав одну тень, я попытался наладить контакт, но та, словно рыба в озере, быстро ускользнула, едва я попытался сделать это.
Приглядевшись, я выбрал другую жертву моих ментальных изощрений. Та, видимо, скучала, а потому контакт был установлен. Её очертания приобрели более явственные формы. Я увидел парящего старика в мантии, с капюшоном на голове. Лицо было не рассмотреть, но я и не хотел этого делать – в этом мире не было ничего стабильного надолго. Некоторые вещи всё же могли оставаться неизменными, но для этого нужно было специально заострять на этом своё внимание, чего, как правило, ни духи, ни я не делаю.
– Как дела в загробном мире? – жизнерадостно спросил я.
Старик молчал, словно парящая статуя.
– Ты хочешь поделиться знаниями? – я решил сразу раскрыть свои интересы к нему.
– Ни плохо, ни хорошо, – вдруг ответил старик бесцветным голосом.
Бесконечное число раз я слышал нечто подобное. Что поделаешь, духи, словно тесто – попробуй, вытяни хоть пару слов! Но бывают и другие экземпляры – язвительные и говорливые, но встречаются не часто.
– У меня сложилось мнение, – продолжил я, – что у вас тут за каждое слово надо платить.
– Это не так, – отвечает старик. – Просто говорить в этом мире незачем.
Это мне тоже давно известно, но я не перестаю задавать подобные вопросы каждому новому собеседнику.
– То есть дела, как и всегда? – уточнил я.
– Верно, – отозвался он.
– Как тебя зовут? – спросил я.
– Никак, – отозвался старик. – У меня нет имени.
Моё тело сообщило мне, что кто-то явился в дом. Я перевёл часть вниманья обратно. Действительно, к Анимаре кто-то явился.
И хотя мы с ней договорились, что представлений больше давать не будем, меня начли одолевать сомнения. Вдруг это тот самый случай, которого мы так ждали? Да и что мне, жалко, что ли? Я решил оживить мышцу в стеклянной банке, а затем поднять мёртвых насекомых в воздух. Для выполнения этого действия мне пришлось практически оторваться от тонкого мира, чтобы воспользоваться своей силой в этом. И только я начал входить в азарт, как крик Анимары остановил меня.
Я перенёс внимание обратно в тонкий мир, но старика рядом уже не было. Но о нём я даже и не вспомнил, потому что рядом сияло нечто ослепительное, чего обычно тут не встретишь.
Это был силуэт парящей стройной девушки. Такое заключение нельзя было сделать ни об одном из скрывающимся в полутьме образе, но это… это, без сомнений была женщина. Её образ был настолько яркий и чёткий, что я мог хорошенько рассмотреть его во всех деталях.
Это была хрупкая девушка с яркими белыми короткими волосами. Одета она была в кожаный плащ и элегантную шляпку. В одной руке она держала сложенный зонтик. Одного взгляда на лицо было достаточно, чтобы понять, что это милое существо своего не упустит. Большие синие глаза смотрели сквозь меня, губы двигались, словно читали что-то. Под левым глазом чернела маленькая точка. Вероятно, родинка. На ногах у неё были одеты высокие чёрные сапожки, скорее всего, из кожи, а руки были облачены в белые перчатки. Вот уж действительно интересное сочетание, подумал я.
Какова вероятность, что это существо захочет со мной пообщаться? Небольшая. Впрочем, попытка – не пытка.
Как только я попытался установить контакт, я сразу же понял, что идея эта была не из лучших. Я ощутил тяжёлые вихри энергии, они потянулись ко мне, словно гигантские щупальца. Нет, такую ношу я не потяну, решил я, и попробовал оборвать контакт. Но не успел.
– Что тебе нужно? – вдруг раздался властный голос светящегося существа.
– Просто хотел пообщаться, – рассеянно проговорил я.
– Ты в этом уверен? – её грозный взгляд вдруг напугал меня.
– Не очень то, – честно признался я.
Она подлетела ближе, вглядываясь в меня.
– А не боишься ли ты, – произнесла отчетливо она, – что я решу, будто потеря времени на пустую болтовню с тобой – слишком большая роскошь, которую ты не сможешь искупить?
– Боюсь. – Страх вдруг овладел мной, и я уже не мог приукрасить своих чувств.
Лицо её изменилось, подобие улыбки коснулось её губ.
– То-то, – проговорила она. – Ладно, смертный, что ты хочешь узнать?
– Как ваше имя, госпожа? – сомнений быть не могло, что только такая форма общения могла быть приемлемой в этой ситуации.
– Бенфиона, – услышал я её голос.
– Расскажите про загробную жизнь! – попросил я её.
– Не расскажу, – ответила она и снова пристально вгляделась в моё лицо. – А ты, стало быть, некромантией балуешься? Любопытно!
– Да, – ответил я. – Балуюсь помаленьку. А что же здесь любопытного?
– С некромантами всегда любопытно, – ответила мне Бенфиона, – Все они такие чудные.
– Что ждёт нас в ближайшем будущем? – решил спросить я на всякий случай.
– Я что, похожа на пророка? – удивлённо спросила она.
– Очень! – умилился я.
– Вас ждёт поглощение пороками, – вздохнула она, – а потом смерть.
Я вздрогнул.
– Смерть? – ужаснулся я.
– Ага, – спокойно подтвердила она. – Но это потом, когда вы проиграете. И, если это случится. А теперь ты ответь мне на пару вопросов.
Я кивнул.
– Как тебе Гонкоралл? – спросила она.
– Хороший город, могущественный, – детально ответил я.
– Как, по-твоему, – она наклонила голову, – Люди в Гоннкоралле хорошие?
Я немного подумал. Странные вопросы задаёт мне это существо. Тем не менее я попытался ответить исходя из сложившегося мнения.
– Большинство – да, – проговорил я. – Хотя у многих из них жизнь – не сахар.
Бенфиона некоторое время что-то обдумывала, а потом произнесла:
– Хорошо, я, пожалуй, отпущу тебя обратно.
– Спасибо, – рефлекторно проговорил я, – Но ответь мне на последний вопрос!
– Посмотрим, – туманно проговорила она.
– Кто ты? – я хорошенько оглядел её, чтобы запомнить.
– Тратить время на представление своей персоны я не буду, – легко ответила она. – К тому же есть в этом мире и те, кому известно чуть больше на этот счёт. Даже в этом городе.
Я кивнул, ну не протестовать же, в самом деле!
– Ах да, – спохватилась Бенфиона. – Передавай от меня привет Анимаре.
– Вы знакомы?! – изумился я.
– Нет, – ответила она, – Но мне она нравится. А теперь прощай.
А я кому-нибудь вообще нравлюсь?! Анимара ведь даже не общается ни с кем из мира духов! Вероятно, потому и нравится.
Тяжёлые щупальца энергии отступили назад, а я повалился на спину, ощущая, что снова нахожусь на холодном полу своего дома. На улице стояла ночь, в окно заглядывала почти полная луна. Анимара, вопреки всем традициям, крепко спала. Вытерев пот со лба, я залез под одеяло и почти сразу же провалился в беспроглядную тьму.
Глава 25
“Твоя борода не достаточно аристократична
для короля, но достаточно длинна для бездомного”
Рассвет наступил мгновенно. Мне показалось, что я даже не успел закрыть глаза. В комнате стало чуть светлее, а кровать опустела. Что за женщина? Как ей это удаётся?
Я встал с кровати и оделся. Раны на груди превратились в тёмные полосы и уже совсем не болели – в этом заслуга Анимары. Когда ремесло сочетается с даром – открываются великие возможности.
Позавтракав, мы собрались на разведку.
– Корзинку надо взять, – вспомнила Анимара. – Мы же прогуляться идём, как-никак!
– И поесть! – подтвердил я нашу легенду.
– Тебе бы только поесть! – всплеснула руками колдунья, но тут же задумалась. – Вообще, почему бы и нет?
День обещал быть солнечным, тёплым. В нашей корзинке лежал нарезанный хлеб, аккуратные кусочки мяса и сыра. Небольшой графин с морсом и двумя маленькими кружками так же уместились внутрь. С торжественным видом Анимара вручила мне корзинку в руки, и та оказалась довольно увесистой.
Когда мы вышли на улицу, потрясающий аромат осенних листьев окружил нас. В центре города такой чарующий запах мог лишь по ошибке заплутать в изломах паутины улиц, не иначе.
Мы побрели вдоль старых домов Гонкоролла, на выход из города. В этот раз на страже стояла другая парочка, но недоверие в их глазах было совершенно схоже с прежней.
– Куда это вы собрались? – вдруг спросил один из них, с усталыми глазами и большим носом.
– А тебе какое дело? – ответил я. – Дай пройти!
– Не полож… – хотел было сказать тот, но его перебили.
– Рассвет наступил, Тонк, – проговорил второй, с синими глазами и квадратным подбородком.
– О. – согласился первый, – Тогда, так и быть, можно.
Он отошёл в сторону, попуская нас наружу.
– Вы только смотрите, – кинул он нам в спину. – Осторожней там. Тут недавно двоих чуть медведи-оборотни не зашибли, вся дорога в крови была. Мы едва их прогнали, а я…
– А ты в тот день на дне рождении был, – заметил второй. – И напился, как чёрт!
– А я напился, как чёрт, – согласился первый. – В общем, смотрите в оба!
Вот так распространяются слухи в Гонкоралле. Не удивлюсь, если в действительности на лесорубов напала стая зайцев, или ворона с перепуга клюнула кого-то из них в лоб. А уж из этой истории ком слухов стал нарастать с завидной быстротой. Запросто!
Тем не менее, мы вышли из города и свернули налево. Справа от дороги, ведущей в Торлис, начинался лес. Стена Гонкоралла хорошо проглядывалась, если не считать кустов, сорняков, да колючек. Оценив обстановку с дороги, мы пришли к выводу, что ближайших точек возможного наблюдения всего две – пара смотровых окон, в которых издалека сложно было что-либо различить.
– Ты должен убедиться, – шепнула мне Анимара, – что там никого нет.
Мы шли по дороге, ведущей в Торлис, я приглядывался к окружающей природе в поисках умершей живности, и Слава Богам, её было полно. Слева от дороги шло небольшое поле, усеянное ромашками и одуванчиками – деревья тут вырубили давно, даже пеньков почти не осталось. За полем шёл ров со стоками, но не глубокий, в нём вряд ли можно было утонуть. Этот ров можно было перепрыгнуть, настолько он был не солидным для столь могущественного города.
Едва поравнявшись с первым окном, мы свернули на полянку. Под первым окном снизу был тоннель, тот самый, что был изображён на моей карте. На входе в тоннель чернели крупные прутья решётки.
Мы уселись на всё ещё зелёную траву, как самая беззаботная в мире пара влюблённых и стали громко болтать.
– Ах, Зельборн, как тут красиво, – слишком громко, на мой взгляд, кричала Анимара.
– Потрясающе! – подтвердил я, оглядываясь вокруг.
В траве зажужжал крупный шмель, я возлагал на него большие надежды, но, похоже самого важного он сделать уже не мог. Кажется, у него было всего одно крыло, а потому я оставил бедолагу в покое. Пришлось поискать ещё.
Вот. Некрупная оса пришла в чувства и поднялась в воздух по моей команде. Лететь ей было тяжело, её тельце словно бы пожевали и выплюнули. Но то, что она летела, можно было бы причислить к разряду чудес.
Стена казалась непреодолимой, мне пришлось делать несколько больших кругов по спирали – осу сильно косило влево, словно повозку, колёса которой давно не затягивали.
Добравшись до окна, я убедился, что из него никто не наблюдает.
– Эй, Зельборн, – заговорщицкий тон Анимары просочился сквозь завывание ветра, который мог бы снести несчастную осу на сотни метров. – Всё хорошо?
– Да, – подтвердил я. – Не отвлекай!
– Ладно-ладно! – отозвалась она. – Просто ты так сжимаешь челюсти, словно у тебя припадок какой-нибудь.
– О, Боги! – только и смог произнести я.
Я вернулся обратно к ожидающей моих распоряжений осе и тут же услышал голоса.
– Да брось ты! – раздался низкий бас.
– Точно тебе говорю, Бруис, я сам видел! – убедительно проговорил второй голос.
Вновь расправив крылья, я залетел в окно и принялся чертить круги в воздухе. Другого способа оглядеться у осы не было.
Вдруг я ощутил нежное прикосновение к щеке. Осу пришлось бросить и вернуть внимание обратно в тело. Маленькую ниточку восприятия я всё же оставил на случай ложной тревоги.
В щёку мне упирался кусок хлеба с мясом и сыром.
– Ешь, Зельборн, – тихо цедила Анимара, видимо уже не первый раз повторяя эту фразу. – За нами наблюдают.
Я взял хлеб и стал жевать его.
– Так что, неужели так и сказал? – беззаботно расхохоталась она, глядя на меня грузным взглядом.
– Точно так, – подхватил я, жуя с нарастающим аппетитом. – Я, говорит, не вижу проблем!
– Ох, и выдумщик! – натянуто улыбалась она. – Ему стоило бы почаще смотреть себе за спину!
– Видишь, мы с тобой совершенно похожи во мнениях! – обрадовался я и потянулся к ней. – Иди обниму!
Она не сопротивлялась, с абсолютным достоинством принимая мои объятия, а затем и поцелуи. Всё это, впрочем, вдруг стало искренне.
Не важно, когда и какую роль приходится играть – чувства к этой восхитительной женщине никогда не стыдно выразить.
Целуя в щёку Анимару, я украдкой глянул на дорогу и приметил две фигуры стражников, бесцеремонно глазевших на нас. Я вернулся на своё место, Анимара принялась разливать компот.
– Ты знаешь, – игривым тоном сказала она. – Я давно тебе хотела рассказать одну забавную историю…
– О! – одобрительно отозвался я. – Люблю твои истории!
– Как-то раз, – начала Анимара, – Они ушли.
Я осторожно обернулся. Две фигуры и правда удалялись.
– Какого чёрта им было нужно? – возмутился я.
– Просто проверяют, – пояснила она, – Какие новости?
– Наверху кто-то есть, – начал я, но тут же вспомнил о споре двух голосов. – Проклятье! Я хочу услышать, о чём они спорили!
Я воспользовался нитью, что связывала меня и осу. Насекомое лежало на каменном полу. Что бы вновь взлететь пришлось преодолеть с десяток кругов.
– Да перестань ты чепуху мести! – снова раздался бас. – Не может быть!
Я поспел вовремя. Недалеко от окна стоял стол, а за ним сидели две фигуры. Вокруг стоял полумрак, и фигуры было сложно толком разглядеть. Обладатель баса был крупным, и сидел дальше. Судя по запаху, они там выпивали что-то забористое и не слишком разрешённое на дежурстве.
– Можешь не верить мне, Бру! – обиженно произнесла фигура поменьше. – Но ещё в позапрошлом месяце она была вот такая!
Я с интересом подлетел ближе. Окинув взглядом коридор, я увидел, что больше никого не было.
Фигура встала из-за стола и хлопнула себя по груди.
– Вот такая! – бойко произнесла фигура.
– Да не станет король отращивать такую бороду, – отмахнулся второй. – Такую бороду только отшельники, да сумасброды носят.
Тьфу ты, чёрт. И ради этого я сюда с таким трудом добирался?! Мой гнев был уже готов вырваться из моего маленького тельца и обрушиться на одного из этих бездельников острым жалом, но мне пришлось себя остановить.
– Может, в картишки перекинемся? – вдруг предложила тонкая фигура.
– Давай! – согласился второй. – Только смотри у меня, без твоих этих штучек. Увижу – дам по уху!
– Да ладно тебе! – обиженно проговорил первый. – Я тогда лишь попробовать хотел, а что б обманывать – ни в жизнь! Боги всё видят.
“Видят, и молчат” – вдруг пришло мне в голову.
Что ж, если они собирались играть в карты, то это надолго. А значит, путь открыт. Хотелось ужалить на прощанье кого-нибудь, да это могло испортить дело, а потому я просто оставил осу в тёмном уютном углу.
Солнце светило по-летнему ярко, но тепла от него было уже не так много. Тем не менее мне хотелось пить.
– Ну что? – Анимара вглядывалась в моё лицо.
– Почему моя кружка пуста? – я с удивлением заглядывал внутрь кружки.
– Потому, что ты всё пролил, дурачок! – отозвалась она.
Я с досадой глянул на свои руки, а затем хищно глянул на её руку, сжимающую сосуд с компотом.
– Даже и не думай! – с тоном эксперта посоветовала она.
– Ладно! – согласился я, – Не будем терять время. Пойдём!
Ещё раз хорошенько оглядевшись, мы двинулись к чёрным прутьям под стеной Гонкоралла.
