bannerbannerbanner
Фракс и пляска смерти

Мартин Скотт
Фракс и пляска смерти

Полная версия

– Но разве раньше этого никто не знал? – спросила Макри, еще не постигшая искусства быть тактичной.

– У меня нет наркотической зависимости от фазиса, – ледяным тоном произнесла волшебница.

– О, прошу прощения, – продолжала моя подруга. – А я-то считала вас наркоманкой. Помню, как вы упали во время Ассамблеи, и мне пришлось тащить вас к вашему кальяну, а вы в это время бормотали, что не можете жить без фазиса, и я, естественно, решила...

– Не могли бы мы обсудить этот вопрос как-нибудь в другой раз? – сказала Лисутарида, бросив на Макри сердитый взгляд. После этого она столь же сердито посмотрела на меня: – От моей репутации мало что осталось после того, как все прослышали, что я наняла тебя найти мой дневник с любовными стихами интимного содержания. Насколько мне известно, на всех званых обедах только и гадают, кто мог бы быть моим любовником.

– Я потрясен этим обстоятельством, Лисутарида. Когда я сказал Калию о твоем дневнике, я думал, что он будет держать язык за зубами.

– А кто это? – спросила Макри.

– Ты о ком?

– О человеке, которого вы любите.

– Я никого не люблю. Всё придумал Фракс.

– Зачем? – недоуменно спросила Макри.

– Мне надо было изобрести прикрытие. Ничего лучшего я придумать не мог.

Макри сказала, что я мог бы придумать что-то получше, и добавила:

– Ведь многие считают тебя одним из лучших врунов города.

Лисутарида не сомневалась, что во время костюмированного бала консул обязательно спросит ее о подвеске.

– Нельзя, конечно, сказать, что Калий остер, как ухо эльфа, но даже он к этому времени мог узнать, что я потеряла кулон. Я жалею, что выбрала этот момент для реализации своих социальных функций.

– К вопросу о социальных функциях, – сказал я. – Хорм Мертвец сказал, что может нанести тебе визит.

– Неужели?

– Именно. И, как ты верно заметила, Хорм – весьма опасный тип. Думаю, тебе следует принять дополнительные меры для обеспечения собственной безопасности во время бала.

– Возможно, ты прав, – ответила Лисутарида.

Я ждал, что сейчас последует приглашение, однако Лисутарида повернулась к Макри и спросила:

– Ты не хочешь еще разок стать моей телохранительницей?

– С удовольствием, – ответила моя подруга.

Я с кислым видом уставился в витрину ювелирной лавки, думая о том, что Лисутарида являет собой позорное пятно на репутации нашего города. Ее увлечение фазисом просто скандально, и она заслуживает изгнания.

– Ну и что же ты предложишь мне теперь, детектив?

– Понятия не имею.

– Не могу тебя за это осуждать, – вздохнула волшебница. – Я, как и ты, понятия не имею, что делать.

Я начинал серьезно подумывать о том, чтобы вообще прикрыть расследование. Создавалось впечатление, что кто-то сознательно водит нас за нос, посмеиваясь над нами, или же обстановка стала настолько хаотичной, что принимать какие-нибудь меры не имеет смысла. Я пребывай в полной растерянности.

– Если у вас обоих нет плана спасения города, то почему бы нам не навестить Бария? – радостно спросила Макри.

– Кто такой Барий? – поинтересовалась Лисутарида.

– Сын профессора Тоария. Полагаю, он может пролить свет на причину исключения Макри.

Лисутарида предложила доставить нас на место в своем экипаже, который ждал неподалеку. Ей не хотелось возвращаться домой из опасения снова встретиться с чрезмерно любознательным магом или любопытствующим правительственным чиновником.

– Еще шесть смертей сегодня, – сказал я. – Всего по моим приблизительным подсчетам двадцать семь. Поскольку множество смертей не поддаются объяснению, Обитель справедливости призвала на помощь мага. Старый Хасий Великолепный приступил к детальному изучению дела. Он хочет заглянуть в прошлое.

– Это удастся ему очень не скоро, – заметила Лисутарида. – Луны находятся в очень неблагоприятном положении.

Для того чтобы маг мог заглянуть в прошлое, наши три луны должны располагаться в определенном порядке. Как сообщила Лисутарида, мы как раз находились в самой середине неблагоприятного периода. Причем именно этот период отличался необыкновенной длительностью. Я должен был бы это знать, не будь я таким вшивым магом.

– До того как чародеи смогут заглянуть в прошлое, пройдет несколько месяцев. Если бы дело обстояло по-иному, я сама давно бы взглянула на то, как все начиналось.

Экипаж вез нас в округ Кушни. В какой-то момент на нашем пути оказалась компания гуляк, и кучер принялся на них орать. Они было принялись отстаивать свои права, но, рассмотрев на карете радужный герб Лисутариды, поспешно ретировались. Даже самым завзятым пропойцам не нравится перспектива превратиться в пепел.

– А вы не думаете, что нам стоит пересмотреть ставку? – спросила Макри. – Мы втроем поставили на тридцать три жмурика, но поскольку их уже сейчас двадцать семь, тридцать три явно мало.

– Верно, – мрачно усмехнулась Лисутарида. – А если консул заморозит до суда все мои активы, мне потребуются деньги на адвоката. Когда будут производиться платежи?

– Когда дело подойдет к концу... – смущенно ответила Макри.

– И когда же это случится?

– Когда Фракс найдет преступников или когда его убьют. Или когда вас арестуют.

Лисутарида была явно шокирована.

– Неужели трудящиеся массы Турая делают ставки на мой арест?

– Делают. Но это как бы побочные ставки.

– И народ не испытывает никакого почтения к главе Гильдии чародеев?

– Не жалуйся, – сказал я. – Арест все же лучше, чем убийство.

– По-моему, возможность смерти Лисутариды также учитывается. Она, как и убийство Фракса, кладет конец игре, – поправила меня Макри. – Но, по правде говоря, никто не ждет, что это случится. Кроме сапожника Паракса. Мне кажется, он поставил кой-какие деньги на смерть Лисутариды. Так же, как и капитан Ралли. Может, еще кто-нибудь, не знаю. Ставки на то, что Фракс откинет копыта, гораздо популярнее. Да, кстати, у вас нет с собой фазиса?

Экипаж катил по оживленным улицам, а мы тем временем наслаждались фазисом, который у волшебницы, естественно, оказался. Даже в столь напряженной обстановке я смог оценить высочайшее качество наркотика.

– Взращен в твоем саду?

– Да. Или скорее в оранжерее, которую я построила в прошлом году.

– У тебя есть оранжерея?

– И притом особой конструкции, – гордо пояснила волшебница. – Она защищает растения от неблагоприятных природных явлений, не препятствуй проникновению жизненно необходимого для их развития солнечного света. Такие оранжереи весьма популярны в Симинии. Моя в Турае – первая.

Я никогда не слышал ничего подобного и еще раз восхитился бесконечной преданностью Лисутариды ее любимой субстанции. Фазис активно культивируется на юго-востоке и оттуда импортируется в Турай. Насколько я знаю, некоторые ухитряются и у нас выращивать фазис. Но делается это в горшках на окнах. Массового производства в городе нет. Иное дело оранжерея. Я высказал предположение, что ее содержание влетает Лисутариде в огромные суммы.

– Ты даже не представляешь, в какие, – согласилась она. – Расходы просто сказочные. Но с тем количеством осадков, которые выпадают в Турае, других способов вырастить нужное количество фазиса просто нет.

Резко повернувшись к Макри, Лисутарида спросила:

– Почему капитан Ралли сделал ставку на мою кончину? Может быть, он располагает какой-то информацией?

Макри так не думала, но Лисутарида забеспокоилась. Не исключено, что это было влияние фазиса. Чрезмерное его употребление может привести в состояние, близкое к паранойе. Я как бы между прочим поинтересовался у Макри, сколько людей делает ставку на мою безвременную кончину.

– Сотни, – ответила она. – Ты – один из бесспорных фаворитов. После того как в дело вступило Братство, деньги потекли рекой.

– Будь я проклят, если позволю себе умереть для того, чтобы на моей смерти нажилась банда дегенератов из «Секиры мщения»! Ты что, действительно думаешь, что какое-то вшивое Братство может меня беспокоить? Но вообще-то мне казалось, что ставки принимаются только на число трупов.

Макри пожала плечами:

– Игра постепенно разрасталась. К Моксалану стало обращаться так много людей, что ему пришлось взять себе помощника.

Экипаж остановился, и мы выбрались на пыльную улицу. Лисутарида осталась в своей радужной мантии. Пребывая в фаталистическом расположении духа, она никак не пыталась скрыть свою личность. Мы направились во «Вздыбленный единорог» – таверну на окраине округа Кушни, в которой, как мне сказали, часто бывает Барий. Когда Лисутарида вошла в зал, в убежище порока повисла мертвая тишина. Несколько завсегдатаев, видимо, решив, что глава Гильдии чародеев явилась сюда с официальной миссией, забились в углы.

Властительница Небес величественной походкой приблизилась к стойке бара и произнесла:

– Я ищу молодого человека по имени Барий.

– Он наверху, – невнятно пробормотал бармен и икнул: ему показалось, что на него начало действовать заклинание.

– Следуйте за мной, – велела страшно довольная собой Лисутарида и, направляясь к лестнице, добавила: – Никогда раньше не занималась расследованием. Но, похоже, это не так уж и трудно.

Воздержавшись от саркастического замечания, я проследовал за Лисутаридой к одной из четырех выходивших в коридор дверей. Лисутарида толкнула дверь и, убедившись, что та закрыта, прошептала простенькое заклинание. Дверь распахнулась. В комнате мы обнаружили тучного мужчину в тоге, сжимавшего в объятиях женщину, годившуюся ему по возрасту во внучки. Однако скорее всего они в столь близких родственных отношениях не состояли.

– Прошу прощения, сенатор Алезий, – величественно произнесла Лисутарида и вывела нас в коридор.

– Что же, мы испортили сенатору остаток дня, – заметил я. – А что касается работы сыщика, то она вовсе не сводится к тому, чтобы ломиться в каждую дверь.

– А как, по-твоему, я могла выбрать нужную?

 

– Это всецело зависит от опыта и интуиции, – пояснил я, – а приобрести подобные качества можно лишь после многих лет работы.

– Отлично, – сказала Лисутарида, показывая на три оставшиеся двери. – И какую из них ты рекомендуешь?

Я выбрал левую. Лисутарида снова прошептала заклинание, и дверь открылась. За ней мы обнаружили средних лет даму, увешанную драгоценностями, и обнаженного молодого человека, который, судя по телосложению, мог быть профессиональным атлетом. Оба они по очереди затягивались набитой «дивом» трубкой.

– Прости, Мальвини, – сказала Лисутарида и элегантно покинула помещение. Мы с Макри в изрядном смущении удалились за ней следом.

– Кто это?

– Супруга претора Капатия, – ответила Властительница Небес. – Ничего не понимаю. Все считают их идеальной парой. Только на прошлой неделе она за бокалом вина уверяла меня, что совершенно счастлива в семейной жизни.

– Возможно, потому, что супруг редко бывает дома?

– Неужели для округа Кушни это типичное явление?

– Довольно типичное, – ответил я. – Но боюсь, что, если ты будешь открывать двери, все твои знакомые сменят место развлечения и переберутся развратничать в другой округ.

– Следующую дверь выбираю я, – объявила Макри. За очередной дверью мы обнаружили Бария. Парень в полубессознательном состоянии валялся на кушетке. Вся комната провоняла «дивом». Судя по запаху и общему состоянию помещения, я пришел к выводу, что он торчит здесь уже несколько дней.

– Это я выбрала нужную дверь! – гордо заявила Макри.

– У тебя было всего лишь два варианта.

– Ну и что? Ты ошибся, а я угадала.

– Неужели ты не понимаешь? У тебя вероятность удачи была гораздо выше.

– Вы кончите когда-нибудь свои препирательства? – спросила Лисутарида. – Вот ваш подозреваемый. Что дальше?

– Приведу его в чувство, если это возможно.

Рядом с кушеткой стоял кувшин с затхлой водой. Из маленькой сумки на поясе я извлек листок лесады и попытался заставить Бария его проглотить. Дело было нелегким, тем более что мне пришлось следить за тем, как бы не попасть под струю блевотины, если Барию вдруг вздумается опорожнить желудок. В конце концов упорство восторжествовало, и он проглотил листок.

– Будем ждать. Лисутарида, запри, пожалуйста, дверь.

Листья лесады, произрастающей на Островах Эльфов, весьма эффективно очищают организм от всяких вредных субстанций. В землях людей достать их крайне трудно, и я, как правило, неохотно трачу их на наркоманов, которые при первой возможности снова накурятся или наглотаются «дива». Однако времени ждать, пока Барий придет в себя без постороннего вмешательства, не было. Через несколько минут его кожа обрела нормальный цвет, а зрачки слегка сузились. Парень закашлялся и попытался встать. Я дал ему еще воды.

– Кто вы?

– Детектив Фракс.

– Детектив... из Be... Be... – Ему явно не хватало воздуха.

– Нет, не из агентства Венария. Я веду независимое расследование и могу тебе помочь.

– Что вам надо?

– Мне надо задать тебе несколько вопросов.

Похоже, лесада подействовала даже слишком хорошо. К Барию вернулись юношеский задор и даже некоторое нахальство.

– Вали к дьяволу! – сказал он, попытавшись встать с кушетки.

Я положил руку ему на плечо и вернул на место. Макри стояла рядом со мной, и я чувствовал, как ее терпение подходит к концу. Я понимал, что если Барий располагает хоть какими-нибудь сведениями, позволяющими вернуть ее доброе имя, она не выпустит его из комнаты, пока он этими сведениями не поделится. Или не выпустит его живым вообще. Лисутарида тем временем заскучала. Неопрятная, вонючая комната ее раздражала, и Властительница Небес, судя по всему, утратила интерес к детективной деятельности.

Я спросил Бария, что ему известно о краже денег в Колледже Гильдий. Мне казалось, что парень настолько пропитался «дивом», что не знает ничего ни о чем и вообще не способен связать двух слов. Я был готов выступить с угрозой, что сообщу папаше и всем снобам-родственникам, где он проводит свободное время, но тут терпение Макри лопнуло окончательно.

Макри была вооружена двумя мечами – одним блестящим из Страны эльфов и черным оркским. Страшный оркский клинок она сохранила с тех времен, когда была гладиатором, а меч эльфов получила в благодарность от правителя острова Авула. Оба клинка были великолепны, и за каждый она могла выручить на аукционе сумму достаточную, чтобы оплатить обучение за год, а то и больше. Но Макри никогда не продает свое оружие. И вот она обнажила оба меча, и свет укрепленного на стене факела заиграл на клинке эльфов, но оркское оружие осталось черным, поскольку металл, из которого оно выковано, поглощает свет. Клинки из черного металла считаются подлым оружием, и эльфы были страшно оскорблены, когда она явилась к ним с таким мечом. Однако потом все уладилось. В данный момент моя подруга весьма умело приставила острие оркского меча к шее Бария.

– Рассказывай о деньгах, или я тебя прикончу, – прошипела она.

У Бария хватило мозгов сообразить, что Макри не шутит. Он бросил на меня умоляющий взгляд. Я посмотрел в потолок, а Макри двинула меч чуть-чуть вперед. Из ранки на горле парня начала сочиться кровь. Барий откинулся назад и пожал плечами.

– Ну, я взял из шкафа пять гуранов. Кого это колышет?

– Это колышет меня, грязный кузикс! – ответила Макри, занося меч для удара. – За дозу «дива» ты погубил мою жизнь.

Я едва успел схватить ее за руку.

– Все в порядке, мы узнали то, за чем пришли. Уходим отсюда.

– Вы действительно уверены, что получили то, за чем пришли? – спросила Лисутарида. – Признание, полученное под угрозой применения оружия, может быть не принято судом.

– Никакого суда не будет. Профессор Тоарий без всякого шума восстановит Макри в Колледже, после того как я скажу, что его сынок увел деньги, чтобы купить «диво». Я также сообщу профессору, что у меня имеются надежные свидетели. Профессор сделает все, чтобы защитить честь семьи. Именно из этих соображений он сразу попытался повесить кражу на Макри.

Бария била дрожь. Я вновь положил руку ему на плечо и придавил к кушетке. Пусть проспится. После этого может идти домой, хотя я очень сомневался, что он на это решится. Но это, как говорится, не моя проблема. Меня несколько тревожил тот факт, что его уже нашли люди из детективного агентства Венария. Я не знал, кто мог обратиться в агентство. Когда мы вышли из «Вздыбленного единорога», Лисутарида содрогнулась. Правда, едва заметно.

– Ну и гнусное же место! – заметила она. – Я потрясена тем, что Марвини выбрала его для своих свиданий. Кто, дьявол их побери, этот обнаженный молодой человек?

– Думаю, один из королевских атлетов. Карабкающийся вверх по социальной лестнице. Впрочем, парень может в одночасье скатиться в самый низ, если претор Капатий его прихватит.

– Я попала в весьма неловкое положение, – продолжала Лисутарида. – Дело в том, что Марвини завтра будет среди гостей на моем балу. Так же, как и сенатор Алезий. Впрочем, встретив его здесь, я не слишком удивилась. Его непристойное поведение в определенных кругах секретом не является.

– Значит, я могу сдавать экзамены? – спросила Макри.

– Завтра я поговорю с Тоарием. Все будет в полном порядке.

– Когда у тебя экзамен? – поинтересовалась Лисутарида.

– Послезавтра.

– Так скоро? Ты уверена, что сможешь быть на балу в качестве моего телохранителя?

– Конечно, смогу, – ответила Макри. – Я уже закончила подготовку. Но, как я уже говорила, мне придется встать и выступить перед всем классом. Я ужасно этого боюсь.

Пока мы влезали в карету Лисутариды, Макри продолжала ныть.

Итак, одна проблема решена. Более или менее. Оставалось решить еще две: найти волшебную подвеску и разобраться с обвинением Фракса в трусости. Я никак не мог сосредоточиться. Я был зол на эту Лисутариду, с позволения сказать Властительницу Небес, за то, что она отказывалась пригласить меня на бал-маскарад. Впрочем, этого следовало ожидать. Черная неблагодарность и полное падение нравов давно стали отличительной чертой аристократов Турая. Супружеская неверность. «Диво». Продажность. Разврат в самом гнусном его проявлении. Честному труженику вроде меня следует подальше держаться от этой клоаки мерзости.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

В «Секире мщения» меня ждали предписание явиться к консулу и записка от Хормона Полуэльфа с просьбой о встрече. Я выбросил оба послания в мусорную корзину и отправился вниз выпить пива. За стойкой бара находилась Дандильон Одуванчик, что уже само по себе выводило из себя. Гурд по-прежнему выглядел несчастным, как ниожская шлюха. Еды никакой не было, а банда докеров жаждала узнать, были ли сегодня трупы. И если были, то сколько. Распахнулась входная дверь, и в таверну вошел правительственный чиновник в тоге. За первым чиновником тут же последовал второй – и тоже в тоге. В руках у каждого находился свиток.

В последнее время тоги то и дело появляются в «Секире мщения». Когда-то и я носил этот наряд. Я тогда занимал официальный пост при дворе. Тога – одежда весьма дорогая и страшно неудобная, зато она всем сразу говорит, что вы не принадлежите к тем жалким типам, которые честным трудом зарабатывают себе на жизнь.

– Глава дворцовой стражи Риттий требует, чтобы вы, Фракс, незамедлительно явились к нему обсудить важное государственное дело, – заявил первый чиновник.

– Лицензионный комитет сената пришел к решению, что вы своими действиями нарушаете законы, запретил вам заниматься детективной деятельностью и требует, чтобы вы явились... – начал второй.

– Немедленно отправляюсь, – заверил я, прикончил одним большим глотком пиво и добавил: – Вот только сменю сапоги.

У меня всего одна пара сапог, но чиновники этого не знают. Поднявшись к себе, я сразу направился к дверям, выходящим на внешнюю лестницу, задержавшись лишь на мгновение, чтобы пробормотать простенький заговор Замыкания. Убедившись, что дверь заперта, я сбежал вниз.

Противоборствующие торговцы уже переходили к обмену ударами. Использовав свое превосходство в весе, я разбросал их в разные стороны и быстро двинулся туда, где меня не ждут предписания явиться, запросы или иные инструменты государственной власти. Одним словом, я шагал куда глаза глядят.

Ситуация начала приобретать катастрофический характер. Я оставил все надежды благополучно завершить расследование. Мне было совершенно ясно, что с Лисутариды сорвут маску на ее же маскараде, явив миру личину некомпетентной наркоманки, не сумевшей сберечь подвеску и поставившей под угрозу само существование нашего государства. После этого последует арест всех связанных с пропажей кулона лиц, а значит, и мой тоже. Меня обвинят в недонесении о преступлении, препятствии действиям властей, обмане консула, неповиновении решениям сената и еще в целой куче самых разных преступлений. Даже заявление об особом характере отношений между детективом и клиентом будет в данном случае выглядеть весьма неубедительно, во-первых, потому, что речь идет о преступлениях, граничащих с государственной изменой, и, во-вторых, в силу того обстоятельства, что действие моей лицензии приостановлено, а значит, я не могу официально заявлять, что являюсь детективом. Таким образом, меня ждет корабль-тюрьма. Да и то в лучшем случае. Скорее всего я окажусь на каторжной галере.

Я напрягал мозги, стараясь придумать выход из этого вшивого положения, как вдруг передо мной из пыли мостовой возникло дерево и зашелестело золотыми листьями. Очень милая картинка, но в то же время крайне неуместная. Совсем не дело, когда чудеса происходят посередине улицы Совершенства и именно в тот момент, когда я пытаюсь сосредоточиться. Хотя дерево действительно выглядело весьма привлекательно, никто из прохожих его появлению не обрадовался. Совсем напротив, часть тех, кто оказался рядом с мной, начали что-то бормотать о неизбежной гибели города, а самые впечатлительные принялись завывать и преклонять колена, дабы вознести молитву о спасении.

У меня по части чудес был достаточно богатый опыт. Мне не раз пришлось побывать в магическом пространстве, куда имеют доступ лишь существа, владеющие волшебным даром. Магическое пространство – это своего рода параллельное измерение, где предметы постоянно то появляются, то исчезают. Я не возражал, когда это были цветочки или единороги. Но когда я находился там в последний раз, прямо передо мной начал извергаться вулкан, и мне с трудом удалось унести ноги. Если магическое пространство каким-то образом прорывается в Турай (в принципе это невозможно, но иного объяснения я найти не могу), то это действительно означает гибель нашего города. И чем больше я думал об этом, тем сильнее начинал опасаться, что это может привести к разрушению всего нашего мира. Дерево исчезло так же быстро, как и появилось. Утешив себя мыслями о том, что Гильдия чародеев принимает меры в связи с этими явлениями, я вернулся к собственным проблемам.

 

Можно пойти к Калию и рассказать ему все, что мне известно. Но не исключено, что я уже опоздал. Как только Калий поймет, что я более недели знаю о пропаже кулона, он обрушится на меня, словно скверное заклятие. Меня передадут в лапы дворцовой стражи, и Риттий будет плясать от счастья, помещая меня в кутузку. Поэтому о правдивом рассказе не могло быть и речи. Но и молчание, к сожалению, не сулило радужных надежд. Завтра во время бала все так или иначе станет известно властям.

Интересно, думал я, что будет, если я точно узнаю, при каких обстоятельствах пропал кулон. Нельзя исключать, что эти сведения окажутся очень полезными. Лисутарида последовательно запрещала заниматься мне расследованием момента пропажи, особо подчеркивая, что значение имеет лишь возвращение кулона. Если я сообщу консулу все обстоятельства кражи и скажу, кто и как украл драгоценный амулет, то мне, возможно, удастся выторговать себе более мягкий приговор. Но тогда мне придется действовать против правил. Я пойду против прямого требования своего клиента. Хотя план этот тоже, мягко говоря, никуда не годился, я все же решил оставить его в резерве.

Итак, мне оставалось только одно: немедленно найти кулон и вернуть его Лисутариде. Она, в свою очередь, продемонстрирует камешек консулу Калию, после чего все успокоятся. Волшебница с порога будет отметать все домыслы о том, что кулон куда-то исчезал. И кто докажет обратное? А значит, у меня пока еще были кое-какие шансы сорваться с крючка.

И тут меня осенило! Не совершаю ли я ошибку, бегая по указаниям Лисутариды по всему городу? Если детектив разыскивает пропавший кулон, а к нему является глава Гильдии чародеев и утверждает, что напала на след пропажи, то этот детектив, естественно, сломя голову мчится на указанное место. Ну и куда это меня привело? Точно. Никуда. Я находил лишь кучу мертвых тел и приобретал головную боль, бегая по жаре. Насколько я понял, драгоценный камень мог и не быть ни в одном из этих мест. Кто-то водил Лисутариду за нос. Пусть Властительница Небес и могущественная волшебница, однако это вовсе не значит, что она всегда права. Нельзя исключать, что, вернувшись к собственной методе расследования, я добьюсь гораздо больших успехов. Я раскрыл множество преступлений, просто бродя по городу и задавая вопросы.

К этому времени я добрел до южной городской стены. Пройдя через небольшие ворота, я оказался на берегу – полоске скалистой земли, довольно удаленной от порта. Дальше по берегу располагались песчаные пляжи, но здесь, вблизи города, волны разбивались о камни, образуя множество крошечных лужиц. Вся эта часть побережья пропиталась запахом фекалий, вытекающих в море из коллекторов городской канализации. Жители Турая всячески избегали этих мест и уж никак не выбирали их для прогулок.

Даже рыбаки, отлавливающие крабов из луж, старались держаться подальше от этих вонючих мест. Особенно к концу лета. Смердело так, что я сморщил нос, недоумевая, каким образом вообще тут оказался. На самом деле мне следовало бы пойти в порт и выяснить, какие суда там ошвартованы. Если сыщется отправляющаяся на юг трирема, я мог бы сразу попроситься в пассажиры.

И тут я заметил какого-то человека, частично скрытого выступом скалы. Я хотел было удалиться, но движения этого странного любителя прогулок показались мне знакомыми. Влекомый любопытством, я двинулся к нему, стараясь не поскользнуться на покрытой водорослями поверхности камней. Добравшись до выступа скалы, я увидел Хорма Мертвеца, копающегося в одной из лужиц.

– Ловишь крабов?

Хорм поднял глаза. Судя по изумленному виду, моего появления он явно не ждал.

– Я отправил сюда кулон на сохранение, после того как взял его у Гликсия, – объявил Хорм Мертвец. – Но кулон исчез.

Прежде чем я успел объявить о своей невиновности, Хорм уже знал, что я здесь ни при чем.

– Твои возможности сыщика уже давно перестали меня тревожить. Тебе на роду написано всегда опаздывать. Но кто мог найти кулон в этом заброшенном месте?

Хорм вытащил руки из лужи и с видимым отвращением стряхнул с них темную, липкую жидкость.

– Очень скверно, – продолжил он. – Я этим делом уже сыт по горло.

– Им все по горло сыты.

– Но тем не менее я должен получить этот кулон.

– Почему бы тебе не вернуть его владельцам? – спросил я. – Ведь, по правде говоря, он тебе ни к чему.

– Боюсь, что он мне все-таки нужен, – сказал Хорм и, неожиданно улыбнувшись, добавил: – Я обещал его принцу Амрагу. Возможно, я поторопился, но дело сделано. Новый предводитель орков, похоже, на меня в обиде за кое-какие комментарии в его адрес. Об этом ему донесли шпионы. Само собой, мои замечания были вырваны из контекста... Тем не менее... Одним словом, кулон мне необходим.

– Хочешь сказать, что, если ты не отгрузишь товар, твоей заднице грозит опасность?

– Ну, так далеко я бы заходить не стал, – ответил Хорм. – Но такой подарок, несомненно, несколько сгладит возникшее между нами недопонимание.

Из всего этого я заключил, что Хорм Мертвец серьезно разругался с принцем Амрагом. Могущественный лорд-колдун не будет просто так, за здорово живешь, разгребать голыми руками полную дерьма воду на заброшенном берегу. Для этого нужны весьма серьезные причины.

– Да, Хорм, мягко говоря, ты попал в скверное положение, – заключил я – Оскорбить владыку, который способен превратить твою жизнь в сущий ад? Впрочем, не горюй, со мной такое случается постоянно.

– Власть Амрага на меня не распространяется.

– Верно. Но вскоре под его знаменами окажется самая большая армия Восточных стран.

Мы неторопливо шагали по берегу. Хорм был настолько мил (по своим меркам, естественно), что даже не пытался пустить в ход заклинание Убеждения. Колдун не видел во мне угрозы, и его не интересовало, что мне известно о его делишках. Более того, создавалось впечатление, что он просто рвется обсудить их со мной.

– Поскольку ты все еще бесцельно болтаешься по городу, я делаю вывод, что из лужи кулон выудила не Лисутарида.

– Насколько мне известно, нет.

– У Гликсия Драконоборца его точно нету. Что касается преступных банд Турая, то они тоже камнем не завладели. В подпольном мире Турая у меня очень хорошие связи, и если бы кулон был у бандитов, я бы об этом знал. А как ты считаешь, не могла ли увести зеленый камень сама Гильдия чародеев?

Не имея на сей счет никаких соображений, я пожал плечами.

– Я нахожу всю ситуацию крайне неудовлетворительной, – сказал колдун. – В делах подобного рода, как я полагаю, должна соблюдаться тайна, и меня поражает, что такое количество людей осведомлено о пропаже кулона. Такое положение могло бы даже показаться забавным, если бы не причиняло столько неприятностей.

– Я думал, слух о краже распустил именно ты. А теперь ты радуешься тому, что Лисутарида может слететь со своего недавно обретенного трона.

– Подобная перспектива меня, конечно, радует, – согласился Хорм, – но слух о том, что наша Властительница Небес, находясь под кайфом, посеяла чародейский кулон, пошел не от меня.

Нашу беседу прервало мелодичное пение. Это оказался хор появившихся неподалеку от берега русалок.

– Твоя работа? – поинтересовался я.

– Я здесь совершенно ни при чем, – заверил меня Хорм Мертвец. – С какой стати я буду тратить время на подобные глупости? Вчера меня едва не сбил с ног кентавр. Я решил, что это какой-то турайский обычай, но испуганные крики детей убедили меня, что это не так. Боюсь, что магическое пространство каким-то образом просачивается в реальный мир.

– Я тоже об этом подумал. Ты представляешь, каким образом это может происходить?

– Понятия не имею. Но если это произойдет, ваша гибель неизбежна.

– Если магическое пространство продолжит распространяться, тебе тоже конец.

Русалки исчезли. Я не знаю, где существуют русалки и существуют ли они вообще. Мне уже приходилось встречать единорогов, кентавров, дриад и наяд, но русалки мне еще не попадались.

– Задумано все было в лучшем виде, – мрачно произнес Хорм. – Сарина Беспощадная должна была добыть кулон и передать его мне. После этого я намеревался покинуть город, чтобы вручить этот замечательный подарок принцу Армагу. До сих пор не могу понять, что пошло не так. Возможно, во всем виноват Гликсий. Он хорошо знаком с Сариной Беспощадной и мог узнать о нашем деле раньше, чем я предполагал.

Рейтинг@Mail.ru