Таня Гриц
Девочка с улицы Независимости
Вернулись! Скоро в школу!
Родители вернулись из Москвы, и это был самый счастливый день в моей жизни. Мы долго обнимались и не могли наговориться. Мама смахивала слёзы, а я была так рада, что щёки к концу дня болели от улыбки. Мне привезли красивый красный ранец, и хотя это мой нелюбимый цвет, зато на нём нарисованы зелёные динозаврики. А ещё папа купил два дневника, на первый и второй класс. На них нарисована старинная карта и очертания каравеллы с крестами, такой, как у Игоря в старой потёртой книжке «Люди, корабли, океаны». Это вам не какая-то agenda с листами газетного цвета, страницы моего школьного дневника идеально белые. А мама выбрала мне самую красивую белую рубашку с шёлковыми нежно-розовыми и кремовыми розочками, плиссированную синюю юбку на подтяжках и милейшую кукольную мебель: резиновые розовые креслица, кроватку и даже шкафчики для одежды. И хотя я уже почти школьница, мне ещё хочется поиграть в куклы.
Не терпелось, конечно, надеть всё новенькое и отправиться поскорее в школу, ведь я сильно хочу учиться. Каждый день я играла с куклами в школу, чтобы хоть немного приблизить 1 сентября. Мама сказала, что через неделю мы зайдём в мой будущий класс и познакомимся с Мариной Ивановной. Какая же она, моя будущая учительница? Красивая, добрая?
На следующий день после приезда родителей мы отправились по врачам перед школой. Всё прошло спокойно, кроме логопеда.
– Кто бы мог подумать, – удивлялась после мама, – кровь сдала и не плакала, а у логопеда разревелась.
Тётя логопед встретила меня разными вопросами про «Колобка» и «Семеро козлят», я хорошо знаю эти сказки и ответила на всё правильно. Но потом она как заорёт, и я сильно испугалась. Мама спросила: «Что случилось?» А логопед очень удивилась: «Почему ты так расстроилась, может быть, тебе Колобка жалко?» Мне не было жалко ни колобка, ни козлят, ни даже волка с распоротым брюхом. Я не привыкла к такому резкому тону, ведь у меня дома никогда не ругаются и не кричат.
По дороге домой мама объяснила, что тётя говорила громче обычного, учительским голосом. И мы с мамой договорились, что этот месяц до школы она будет тренировать мои уши и разговаривать по-учительски громко, чтобы я поскорее привыкла.
Была и другая проблема: в середине августа на две недели отключили воду. Не было даже холодной. Для питья мы покупали в магазине, а воду для стирки и чтобы помыться к дому привозили на специальной машине с огромной бочкой, и папа приносил пару вёдер. Но этого на нашу большую семью едва хватало. За день до 1 сентября воду всё-таки включили, наверное, для того, чтобы учителя и ученики приготовились к празднику. Я плескалась весь вечер, а потом Оля, мама и папа заплели из моих длинных до пояса светлых волос штук пятьдесят, не меньше, мелких косичек, чтобы в первый класс я отправилась нарядной и красивой.
Серебряная свадьба
У моих родителей самая красивая в мире история любви. Они познакомились в Киргизии, когда маме было всего шестнадцать лет. К бабушке Лизе приехали родственницы с Урала с дочерями. Девушки были немного старше моей мамы и уже ходили на танцы. Бабушка Лиза работала заведующей сельским клубом и видела местную молодёжь каждый день в кино и на концертах. А танцы по выходным проходили на площадке в соседнем селе, к которому бабушка отношения не имела. У себя хулиганить она никому не давала. Связку амбарных ключей Елизаветы Степановны все хорошо знали. Курить во время киносеанса строго запрещалось, даже летом под открытым небом. Нарушители получали фингал знаменитыми ключами под возглас: «А ну, не балдеть!» Бабушка ничего не боялась и своих детей воспитывала в строгости. Но мамины тётушки всё же уговорили свою Лизутку отпустить Танечку под присмотром троюродных сестёр. Бабушка все наряды для себя и семьи шила сама. Она достала моей юной маме новенькое летящее платье, которое приготовила ко дню рождения дочери, и отпустила, перекрестив, с Богом.
В маму, красавицу со светлыми длинными волосами и серо-голубыми глазами, папа влюбился с первого взгляда. Наказав друзьям и братьям, что все танцы с новенькой девушкой только за ним, папа весь вечер ухаживал за мамой. Танечке восемнадцатилетний, вежливый и робкий Алексей тоже понравился. И когда папу забрали в армию, они долго переписывались. За время папиной службы в ВДВ мама с бабушкой переехали в Кишинёв. И папа сразу после армии, погостив дома всего недельку, полетел вслед за любимой.
Мне нравится пересматривать семейный альбом. Он начинается с портретов родителей. Это те самые фотографии, которые они отправляли друг другу в конвертах во время папиной службы. На следующей странице свадебные снимки. Мама в коротком белом платье и пышной фате. Папа в костюме с красивой причёской. Затем маленький Игорь с Дедом Морозом на тройке белых коней, школьные годы и проводы в армию. Свободные страницы для будущей семьи брата. Дальше идёт место для Оли. Сестра в садике и школе: выступает, танцует в платье берёзки и костюме капитана – и много свободных страниц для будущего выпускного и семьи. Моих фотографий больше всего, потому что ко времени моего рождения у Игоря появился фотоаппарат, и родители подарили ему всё для проявки чёрно-белых снимков: красный фонарик, баночки с опасными химикатами, сканер негативов и многое другое. Даже фигурный резак для бумаги у Игоря есть, чтобы края у портретов были красивые, волнистые. В прошлом году на его восемнадцатилетие собралось много друзей, и они весь вечер пели, танцевали и много фотографировались. А на следующий день он разрешил мне посидеть с ним в ванной при свете красного фонаря и показал, как проявляются фотографии. Это настоящее волшебство. За работой брата можно было наблюдать бесконечно. У меня было много вопросов: почему бумага не портится в воде, почему нельзя включать свет и ещё много разных почему, но я сидела тихо, затаив дыхание, потому что Игорь попросил меня не отвлекать его шумом и разговорами. Жаль, что он сейчас в армии и не сможет запечатлеть родительское торжество. Через два дня будем праздновать серебряную свадьбу мамы и папы. По их словам, приглашено человек сорок. Думаю, что наша квартира ещё не видела такого пышного торжества. Мамуля с бабушкой Лизой и папиной мамой – бабушкой Машей из Киргизии несколько дней планируют меню. Бабушка Маша гостит у нас уже месяц. У неё большие сильные руки, она с лёгкостью замесит любое тесто. И бабуля Лиза тоже осталась ночевать: лишняя пара умелых ручек перед праздником не помешает.
– Бабуля, а ты венских булочек напечёшь? – начала я серьёзный разговор издалека, когда осталась с маминой мамой наедине.
– Наверное, на такую команду не получится, духовка же одна. Я испеку несколько больших пирогов солёных с капустой, картошкой, рыбой и сладких с вареньем и ягодами. Главное – всё успеть, – сказала она и призадумалась.
– Бабуля, я тебе скажу один секрет, только ты меня не ругай, пожалуйста, – прервала я её размышления.
– А когда я тебя ругала, милочка ты моя?
Бабушка прижала меня к себе и наклонила голову, чтобы я могла пошептать ей на ушко.
– Бабуля, это, наверное, очень плохо, но я тебя очень люблю, а бабушку Машу не очень. Я пытаюсь её полюбить, но так сильно, как тебя, не получается. Мне очень стыдно, я правда стараюсь, но не выходит.
Бабуля прижала меня к себе покрепче и ответила ласково:
– Моя ты хорошая, бабушка Маша живёт далеко, ты видишь её раз в несколько лет, поэтому и любишь меньше.
– Ты ведь ей не расскажешь? – прервала я её.
– Конечно, не скажу. Это наш с тобой секрет.
– Бабуль, ты со мной разговариваешь, всегда меня слушаешь, мы с тобой вместе стряпаем, и я у тебя иногда ночую, и ты играешь со мной и всегда меня веселишь. А бабушка Маша у нас уже месяц и ни разу не спросила, как у меня дела, во что я играю, что я люблю. Я не знаю ни одной истории из её детства, а о твоей жизни могу даже книгу написать, когда писать научусь.
Бабуля смотрела на меня, и глаза её блестели благодарностью и любовью. Она гладила меня по волосам и успокаивала словами о том, что переживать мне не следует и что все люди разные: есть болтуны, а есть молчуны.
Я про себя подумала, что бабушка Маша точно не молчунья, она любит подолгу говорить по телефону и вечерами беседует с папой обо всём. Но на нас с Ольчиком внимания не обращает. Один-единственный раз она со мной поговорила и даже поставила в угол, когда меня оставили с ней наедине. Я рисовала в комнате. Принесла свой рисунок показать бабушке. Она смотрела сериал и на мою картинку даже не обратила внимание. Я вернулась в комнату и раскрасила руку в красный цвет. Затем забежала в гостиную, упала на колени перед бабушкой и сквозь смех заявила: «Я порезала руку!»
Бабушка заохала, и по её тёмно-карим глазам было видно, что испугалась. Я сразу призналась и пожалела о своём поступке. Бабушка больно отмыла ладонь вонючим хозяйственным мылом и поставила меня в угол. О проделке моей она не рассказала родителям. После этого случая я перестала искать к ней подход.
День серебряной свадьбы наступил. С утра женщины, девочки и бабушки суетились на кухне. К обеду нас с Ольчиком отправили накрывать в гостиной. Столы и стулья были повсюду, кресла вынесли в просторную прихожку. Диван придвинули вплотную к шкафу. На нём разместятся старички: дедушка Лёня, бабушки и наша пожилая подружка, худенькая тётя Тося с белой короткой стрижкой. Надеюсь, что она принесёт с собой знаменитый наполеон. Он самый вкусный в целом мире! Это папа так говорит, и я с ним полностью согласна.
Мы с Олей постелили скатерть, разложили тарелки и приборы, натёрли бокалы. После этой работы, когда изо всей силы дуешь тёплым воздухом в стакан и трёшь его полотенцем, сильно кружится голова. И я отпросилась в детскую отдохнуть и уснула.
Проснулась от шума приходящих гостей. Цветы, поцелуи, пожелания, звон бокалов, смех и много танцев. Бабули тоже отплясывали цыганочку, я никогда не видела их такими живыми и энергичными – наверное, не только я, потому что гости отбили себе руки от аплодисментов (на следующий день бабули лежали с давлением и больными ногами, а я носила им в постель водичку и лекарства). Самыми счастливыми на празднике, конечно же, были мама с папой. Они весь вечер обнимались, целовались и танцевали, не отпуская рук. Казалось, что мама совсем не устала, будто и не стояла целый день у плиты. Все её движения были лёгкими и плавными. Понимаю, почему папа влюбился сразу, ведь она двигается изящно и аккуратно. Папа пляшет по-другому. Немножко смешно, особенно быстрые танцы, похожие на твист, когда нужно и крутить ногами, и приседать одновременно. Это движение получается у него виртуозно и задорно. И мне танцевать с папочкой очень весело. Ведь я маленькая, и ему легко подхватывать меня на руки и кружиться. А потом была весёлая ламбада и молдавская хора – без неё ни один праздник не обойдётся. До торта бабушки Тоси дело не дошло. Все наелись уральскими пирогами. Наполеоном мы завтракали, и мне даже разрешили немного кофе. Как же хорошо, что бабушка Лиза в тот летний день почти тридцать лет назад отпустила маму потанцевать и получилась моя семья, самая лучшая во всём мире!