Вадим Зеланд
Жрица Итфат. Тафти жрица. Трансерфинг реальности: Ступени I, II, III, IV, V
Карамилла-Маравилла
Впрошлый раз мы оставили нашу «экспедицию крышки» на площади, где они сидели в растерянности оттого, что кинолента остановилась, и все персонажи, во главе с сумасшедшим писателем, замерли.
– Что будем делать? – как обычно спросила Желтая Подлодка, и тут же сама ответила. – А что если нам вернуться по ленте обратно, до того кадра, как все остановилось, а потом еще немного назад?
– Да, это может быть интересно, – сказал Адя Зеленый. – Но что еще интересней, откуда у легкомысленной блондинки такие глубокие мысли?
– А ты у нас такой весь умник-разумник, что дальше некуда! – ответила ему Подлодка.
– Это кошевительно интересно, – сказала Кошиса. – Что там, на предыдущих кадрах? Ведь мы там должны встретить самих себя?
– Может так, а может и нет, – предположила Оранжевая Корова. – Если Адя прав, и мы гуляем живьем в застывшей кинокартине, тогда мы вышли из кино, и нас не должно быть на кадрах.
– Если мы там встретим самих себя, это будет нелогично, – подал голос Зверюга.
– Но, если мы не найдем себя на кадрах, предшествующих тому, в котором кино остановилось, это будет тоже нелогично, ведь мы там присутствовали, – заметила Корова.
– Так или иначе, если произойдет что-то нелогичное, тогда, возможно, кинолента и запустится, – сказал Адя. – Мы прошли три кадра, значит, надо вернуться обратно, и на четвертом посмотреть, что будет.
– Идем, – просто скомандовала королева Брунхильда.
Им пришлось проделать обратный путь, несмотря на то, что все уже порядком устали. Друзья трижды пересекли промежутки между кадрами и оказались в том кадре, где кино остановилось. Они снова заглянули в кафе, там все оставалось по-прежнему: неподвижные манекены в тех же позах. Наконец, они пересекли четвертый промежуток. Здесь тоже ничего не поменялось – полная статичность, как на фотоснимке. Наших героев не покидало ощущение, что они и в самом деле гуляют внутри фотоснимка, только объемного. Очень странное ощущение, от которого им всем было не по себе.
Но вот внезапно пространство шелохнулось, и подул легкий ветер. Деревья зашелестели листьями, появились другие звуки, прохожие манекены ожили, зашевелились, машины на улицах тронулись с места, все это сначала в замедленном темпе, а затем с ускорением, пришло в свое естественное движение.
– Ух ты! – только и проронила Подлодка.
Остальные с аналогичными возгласами дружно выдохнули, как на сердце отлегло.
– Больше не будем никого «укокошивать», без крайней необходимости, – сказала Брунхильда.
– Да уж кошечно! – согласилась Кошиса.
Друзья вышли на площадь. Там уже никого не было, за исключением редких прохожих, а книжный магазин был закрыт. Пройдя еще квартал, они остановились у дверей знакомого кафе.
– Заглянем? – предложил Адя.
Внутри оказалось, что все посетители уже ушли, а уборщица мыла пол, двигая стульями. К ним вышла та самая официантка и объявила:
– Мы уже закрываемся! Хотите снова сделать заказ? Приходите завтра.
– Да? – ответил за всех Адя. – Ладно, спасибо, до свидания.
Они повернулись и вышли на улицу.
– Надо же, разговаривает, как ни в чем не бывало! – удивилась Подлодка.
– Да, будто ничего не случилось, или будто не помнит, – сказала Корова.
– И кино как-то быстро прокрутилось вперед, – сказала Кошиса.
– Хорошо еще, что не назад, – отметил Зверюга.
Тем временем уже смеркалось.
– Нам надо куда-то устроиться, – сказала королева.
– Я бы вас пригласила к себе, – заволновалась Кошиса, – но не знаю, будет ли вам удобно, у меня довольно тесно, я живу не особо кокошно.
– Не беспокойся, Кошиса, мы найдем какой-нибудь отель, – успокоила ее Корова.
– И я тогда с вами, – сказала Кошиса. – А вот, там, по-моему, это гостевой дом.
Невдалеке призывно сиял и светился особняк, помпезно украшенный шариками, ленточками и лампочками. Над парадным подъездом большими неоновыми буквами было выведено: «Вилла Маравилла»[11].
Они позвонили в колокольчик, и дверь сама распахнулась. Компания, войдя внутрь, оказалась в просторном зале, посреди которого стоял большой массивный стол с такими же грандиозными стульями, с потолка свисала не менее грандиозная люстра, в дальней стене уютно горел камин, а на второй этаж вела представительная деревянная лестница, переходящая в балюстраду.
Оттуда, со второго этажа, неторопливо и важно, к ним спустилась дама средних лет, одетая в пышное платье с бусинками и рюшечками, и с еще более грандиозной, нежели все остальное, прической, которая представляла собой начес высотой около полуметра.
– Какой коссаж! – не удержалась Кошиса.
– Тсс! – зашипела на нее Корова. – Видишь, как тут все важно-вальяжно.
– Не коссаж, а церемониальный антураж! – провозгласила дама. – Я Карамилла, хозяйка виллы Маравиллы!
Брунхильда вышла вперед.
– Здравствуйте, нельзя ли остановиться у вас на ночлег?
– Вы торжественные? – задала вопрос дама.
– Что? – обронила королева, не поняв.
– До чрезвычайности! – быстро среагировал Адя, видимо, что-то смекнув. – Вот смотрите, это наша Киса-Кошиса.
Он посторонился, продвинув вперед Кошису. Кошиса подняла лапки, распушила хвост и скуксила мордочку.
Хозяйка обошла Кошису, пристрастно ее осматривая, и похоже, осталась удовлетворенной.
– Да, вы торжественные. Ну что ж, тогда я, милейшая Карамилла, ошеломляюще вас приветствую в нашей вилле Маравилле! – она говорила высоким горловым голосом, стараясь подчеркнуть весь пафос происходящего. – Прошу за мной, за мной!
Милейшая Карамилла профланировала к столу и парадным манером обошла его вокруг, в то время как вся компания послушно следовала за ней.
– Амбициозный вальс! – произнесла милейшая Карамилла. – Прошу садиться за стол, за стол!
Друзья принялись рассаживаться, а хозяйка наблюдала, согнув руки в локтях. Брунхильда села во главе стола возле камина. Остальные расположились по бокам. Для Зверюги, однако, было задачей, где сесть: рядом с королевой, или с Кошисой? Он выбрал нейтралитет и уселся между Коровой и Подлодкой.
– Авантажный паритет! – с удовлетворением изрекла милейшая Карамилла. – Орнаментально! Прошу вас подождать, не ведая печали! Вам будет предложен легкий, эфирно-ненавязчивый ужин!
– Благодарим вас невообразимо, просто неимоверно, милейшая Карамилла, за столь радикально-гостеприимный прием! – изрек Адя.
Хозяйка кивнула, насколько это позволяла прическа, и удалилась эпатажной походкой, двигая плечами с поднятыми в локтях руками, и сопровождая себя очередной непонятной фразой:
– Официальная мода!
– Ну, Адя, – сказала Корова, – наконец, ты нашел достойную твоего красноречия собеседницу.
– Говорите тише, нас могут слышать, – предупредила всех Брунхильда.
– Ой, какая странная особа! – тихонько воскликнула Подлодка.
– А по мне, так лучше велеречивая вежливость, чем грубая прямота, как у той официантки, – отповедал Адя.
– Да кошеладно, пока все неплохо, – сказала Кошиса.
– А ты, Зверюга, мог бы сесть рядом со мной по правую руку, – с упреком в голосе заметила королева. Хотя раньше такое пожелание было бы совершенно ей несвойственно.
– Или рядом со мной, мой господин, – вставила Кошиса.
– Прошу прощения, моя королева, и ты Кошиса, – пришлось оправдаться Зверюге. – Я еще не вполне освоился со своим новым обличьем, чувствую себя как не в своей тарелке.
– Позвольте выразить мою благодарность за честь, Ваше величество, – пришлось оправдаться так же и Аде.
(Адя сидел справа от Брунхильды, а Корова слева.)
– Неважно, – сказала королева.
Между тем милейшая Карамилла ждать себя не заставила. Она принесла с собой огромные плоские тарелки и церемонно разместила их перед каждым гостем, благо что размеры стола это позволяли. Затем, в противоположность масштабным тарелкам, по всему столу разложила легкие закуски и печенье в малюсеньких, но правда многочисленных блюдечках. Столовые приборы были столь же многочисленны и всевозможны. В завершение был подан здоровенный чайник, в контрасте с маленькими чашечками.
– Эпохальный концерт! – торжественно провозгласила милейшая Карамилла, закончив сервировку. – В нашей вилле Маравилле все изумительно и восхитительно!
– Точно так, милейшая Карамилла, – аналогично торжественно произнес Адя. – Ваш стол просто ослепительный, головокружительный, умопомрачительный!
– Орнаментальный, – снисходительно добавила милейшая Карамилла и собралась покинуть гостей, обронив очередную фразу:
– Мимолетные влияния!
– Простите, а на что влияния? – не утерпев, поинтересовалась Подлодка, прежде чем хозяйка успела уйти.
Та повернулась и с удивлением ответствовала:
– На беспечность, конечно же!
– А чьи это влияния? – продолжала расспрашивать Подлодка в надежде хоть что-то понять.
– Астральные! – манерно-обиженно воскликнула милейшая Карамилла, недоумевая, что гости не знают таких элементарных вещей. – Но, если вам больше по вкусу патетично-философские беседы, нежели мои угощения, тогда могу дать задачу.
– Какую задачу, простите? – спросила ошарашенная Подлодка.
– Итак, постановка задачи: вернуть объемы, воцарившиеся в мечте.
– Нет-нет, спасибо огромное, милейшая Карамилла, – вмешалась Корова. – Мы лучше отведаем ваших угощений!
– Да будет так! – провозгласила милейшая Карамилла и удалилась, слава богу, без дальнейшего усложнения ситуации.
Компания принялась за ужин неторопливо и с удовольствием. Вся обстановка располагала к комфортному времяпровождению, несмотря на экстравагантное поведение хозяйки. К тому же, милейшая Карамилла оказалась столь любезной, что не навязывала гостям свое общество и где-то занималась своими делами. А у наших друзей, наконец, появилась возможность все спокойно обсудить.
– Ну, что будем делать? – спросила Подлодка.
– В смысле? – отозвался Зверюга.
– Смысл проблемы понятен, – взялся ответить Адя. – Теперь, наряду с крышкой, у нас имеется другая загадка: кинокартина.
– И почему эта кинокартина может останавливаться, – добавила Корова.
– А еще эти странные светящиеся сплетения у манекенов, похожие на косицы, а еще синие лучи, уходящие в землю, что это вообще такое? – вставила Кошиса. – Я никогда ничего подобного не видала.
– Главное, нам надо выяснить, куда мы вообще попали, – сказала Брунхильда.
– Вопрос еще в том, реален ли мир, куда мы попали, или это нечто вроде иллюзии, – продолжил Адя.
– А разве мы попали в другой мир? – спросила Подлодка. – Может, мы в своем же мире и остались, просто с ним что-то неладное творится? Крышка ведь началась еще с нашего мира.
– Но у нас реальность никогда не останавливалась, – заметила Корова. – И нигде не встречалось таких странных объектов, через которые нельзя пройти. Помните, невидимую стену, за которой плещется море?
– Кошиса тоже говорила, что со здешней реальностью что-то не так, – сказал Зверюга.
– Кошиса, а ты видела объект? – спросила королева.
– Не понимаю, о чем вы, Ваше величество, – ответила Кошиса.
– Значит, ты не была там. А ты вообще давно здесь?
– Нет, недавно, но не помню, как тут оказалась.
– А что еще можешь рассказать об этом месте?
– Да в общем ничего, кроме того, что уже сказала: этот мир, будто ненастоящий какой-то, и люди ненастоящие. Кукольный спектакль, одним словом. Не поддается никакой кошелогии.
– А ты еще упоминала, что персонажи могут появляться и исчезать, в зависимости от того, что написано в книге.
– Да, здесь что ни напишешь, все сбывается в точности. У меня только с крышкой ничего не получилось, на нее почему-то никак повлиять невозможно.
– С другой стороны, тут все представляется вполне реальным, за исключением странного поведения здешних обитателей, – сказал Адя. – Например, еда вполне реальная.
– Во сне, когда тебе снится, что ты ешь, еда тоже кажется очень даже реальной, – заметила Корова.
– Вы что, хотите сказать, что нам все это снится? – спросила Подлодка. – Но ведь не может один и тот же сон видеться сразу всем одновременно?
– А может, этот сон снится только кому-то одному из нас? – предположил Зверюга.
– Еще лучше! – воскликнула Подлодка. – Ты хочешь сказать, что ты, например, видишь сон, а я ненастоящая, и тебе лишь снюсь в данный момент?
– Во сне все персонажи ненастоящие, в том числе и тот, кто видит сон, – опять заметила Корова.
– Нет, это все бред какой-то, – сказала королева. – В любом случае надо выяснить, куда мы попали. Совершенно очевидно, что мы не в своем мире.
– Я тоже не в своем! – подтвердила Кошиса. – Говорю же, этот мир ненастоящий. И да, это совершенно кошевидно. Хоть и весьма неукошительно.
– И еще одна нужная вещь нужна! – объявила Подлодка. – Себя вспомнить!
Тут все задумались и на какое-то время смолкли.
– Да, я себя словно чистым листом ощущаю, как говорила наша уважаемая королева, – нарушил молчание Адя.
– А я себя, словно заново родившейся, как говорил Зверюга, – сказала Корова. – Тем более что я больше не оранжевая корова, а рыжеволосая девушка-толстушка, ни с того ни с сего.
– А я, с какого-то перепугу, больше не подводная лодка, а девушка-блондинка, – добавила Подлодка.
– А Лохматая Зверюга больше не зверюга лохматая, а загадочный юноша интересной внешности, – добавила королева.
– Я польщен, моя королева, – поклонился Зверюга.
– Ну, а о себе, о своем кошеобразии я вам уже рассказывала, – замкнула круг Кошиса.
– Насколько я понимаю, мы себя не помним с момента нашей встречи с объектом, – сказала Брунхильда. – Во всяком случае, мне так кажется.
– Похоже на то, – согласился Адя. – Тем не менее, мы себя как-то знаем, хоть и смутно. Определенно знаем.
– Да, – сказала Корова. – Например, я знаю, что Адя у нас самый умный-разумный, а королева Брунхильда самая мудрая и рассудительная.
– Корова у нас самая вежливая, а Подлодка самая легкомысленная, – продолжил Адя.
– Не легкомысленная, а легко мыслящая! – возразила Подлодка. – У меня просто все мысли легкие, не то что у тебя, философ.
– Ладно, пусть так, – снова согласился Адя. – Я с блондинками даже и не берусь спорить.
– Зверюга у нас самый неотесанный, хоть сейчас вроде и напротив, не поймешь, – продолжила Корова. – А Кошиса… наверно, самая изысканная.
– Самая кошисканная! – обрадовалась Кошиса.
– И все-таки, мы себя знаем, и в то же время не знаем, – сказала королева.
– Короче, нам требуется определить, где мы находимся и как отсюда выбраться, – подытожил Адя. – Может тогда и себя вспомним.
– А не вернуться ли нам домой? – предложила Подлодка.
После этих слов все опять замолчали.
– А получится ли? – выразила всеобщее сомнение Корова.
– А вы знаете, куда идти? – спросила Кошиса. – Я, например, не знаю.
– Я что-то даже не помню, как вернуться хотя бы к объекту, – сказал Адя. – Кто-нибудь помнит?
Никто не ответил.
– Я тоже сейчас помочь не смогу, – сказала Корова. – Крыльев-то нет.
– А смысл какой? – спросила Брунхильда. – Мы зачем сюда шли? Чтобы возвратиться ни с чем? Давайте сначала здесь разбираться.
Все согласились, на том и порешили.
А тут и милейшая Карамилла как раз соблаговолила явиться.
– Наличествуют ли пожелания, стремления, или волеизъявления быть может? – выразилась она.
– Волеизъявления едва ли уместны в гостях, милейшая Карамилла, – как обычно взял на себя роль переговорщика Адя. – Во-первых, у нас наличествует всеобъемлющая благодарность, а во-вторых нижайшая просьба: мы устали и хотели бы отдохнуть, если позволите.
– А наличные у вас наличествуют? – осведомилась милейшая Карамилла.
– Сколько требуется? – спросила Брунхильда.
Милейшая Карамилла забралась рукой в изящный карманчик на обширной юбке, извлекла оттуда клочок бумаги, повернулась спиной и жеманным жестом протянула записочку королеве. Королева, взглянув на записку, сказала:
– Хорошо, – отсчитала нужную сумму и вручила хозяйке.
– Тогда, в нашей вилле Маравилле, вы будете триумфально возложены в объятные постели для необъятного отдохновения! Прошу следовать за мной, за мной! – произнесла милейшая Карамилла и повела всю компанию по лестнице на второй этаж.
Постели и в самом деле оказались триумфальными. На массивных железных кроватях с пышными матрасами и одеялами были выстроены пирамиды из многочисленных подушек разной величины. Поскольку гостевых комнат было всего пять, и поскольку Корова с Подлодкой сказали, что «Мы и вдвоем можем, для нас даже лучше», их двоих разместили вместе, а остальных в отдельные комнаты. Так что, все остались довольны. День закончился хорошо.
Сон зверюги и пробуждение
Зверюга долго ворочался и не мог заснуть. Зверюгу переполняли впечатления от событий прошедшего дня вместе с его нежданным превращением. Устав вертеться, он вышел в коридор. Там было две туалетных комнаты, мужская и женская. Из женской как раз выходила Корова.
– Что, не спится? – спросила она.
– Да, мысли мешают заснуть, а сны не дают спокойно спать, – ответил Зверюга.
– Вот как? И какие же сны?
– Мне часто снится один и тот же сон, – почему-то решил ей довериться Зверюга. – Чужие женщины приходят ко мне, то одна, то сразу несколько, и смотрят, недружелюбно и презрительно.
– А почему чужие, в каком смысле?
– Они стараются подчеркнуть, что они не мои.
– А они нужны тебе?
– Нет конечно!
– И что же, они приходят и просто смотрят?
– Не только, потом еще и выговаривают.
– Как? Расскажи.
Зверюга принялся рассказывать.
Чужая женщина пришла к Зверюге и говорит:
– Я не твоя.
– Да?
– Да.
– Уходи.
И она ушла.
И чего приходила, и зачем сказала?
В другой раз другая пришла, и стала подбоченясь, и смотрит.
– Чего смотришь? – спрашивает ее Зверюга.
– Ты мне не интересен.
– Зачем ты мне это говоришь?
– А вот.
– Уходи.
– А я еще приду, и буду смотреть.
И ушла.
А потом еще вместе чужие женщины пришли, и стали, руки на груди скрестили, и смотрят, и молчат.
– Чего пришли? Чего молчите? Чего смотрите?
– Мы тебя не любим.
– Это все?
– Все.
– Уходите.
– А мы опять вернемся, и опять скажем.
И ушли.
Корова была удивлена такими рассказами, но проявила искреннее участие.
– А в чем причина таких снов? Почему все это? – спросила она.
– Потому что я наказан, – ответил Зверюга.
– За что?
– Да просто за то, что я плохой.
– Вот глупости! Вовсе ты не плохой, наоборот, ты хороший!
– Нет, я плохой, я никому не нравлюсь, и меня никто никогда не полюбит. Я так наказан.
– Да у тебя совершенно нелепый, выдуманный комплекс! Говорю тебе, ты всем нравишься и нравился, даже в прежнем обличье. А с новой внешностью, так и подавно. Ты знаешь, что две особы на тебя конкретно глаз положили?
– Какие особы?
– Ну да, будто не знаешь! Королева и Кошиса.
– Все равно не верится.
– Ну вот упрямый какой! Никто тебя не наказывал, ты сам себя наказал, это только твой выбор, и ты живешь с ним!
– Чего ты меня ругаешь, и так тошно.
– Да тебя не ругать, тебя бить надо за такие мысли! Вот мы с Подлодкой соберемся и побьем тебя, обязательно! А сейчас иди спать и прогони навсегда этих женщин!
– Как их прогонишь? Они все равно приходят.
– А ты, когда они в следующий раз явятся, просто ответь им: «Ну и что?»
– Ладно, попробую.
Зверюга с Коровой разошлись по своим комнатам. А когда Зверюга заснул, чужие женщины снова пришли к нему и сказали:
– Ты нам не интересен. Мы тебя не любим. И мы не твои.
А он сказал им:
– Ну и что?
– А мы тебе не достанемся.
– Ну и что?
– Как ну и что? А ты что, и страдать не будешь?
– Не буду.
– А мы тогда уйдем.
– Ну и уходите.
– Навсегда ведь уйдем. Уходим уже.
– Идите, уходите.
И они ушли, и стало Зверюге легче.
* * *
Наутро все члены «экспедиции крышки» проснулись, привели себя в порядок и собрались за столом в гостиной.
– Ну как, приходили твои женщины? – спросила шепотом Корова.
– Да, как обычно, – ответил Зверюга.
– И что? Ты им сказал?
– Сказал. Они удивились и ушли.
– Вот видишь! Больше не вернутся.
– Надеюсь.
Вскорости и милейшая Карамилла явилась в гостиную, как обычно чинно и церемонно, с очередной пафосной фразой:
– Рострально и конфидэнциально приветствую гостей в нашей вилле Маравилле!
– И мы высочайше и глубочайше приветствуем вас, милейшая Карамилла! – ответствовал ей Адя.
– Доброе утро! – сказали остальные.
– Утро не бывает добрым или злым, оно просто бывает, и бывает всегда, – изрекла милейшая Карамилла. – Спалось ли вам, дражайшие и разлюбезные?
– Да, хорошо, спасибо! – ответили ей.
– Спится не хорошо и не спасибо, а просто, спится или нет, – милейшая Карамилла была немилосердно категоричной. – А сейчас, в нашей вилле Маравилле, вам будет предложен одухотворенный желанными веяниями завтрак! – она повернулась, подняла руки в локтях и удалилась своей эпатажной походкой.
– В нашей фигле-Маравигле!
– В нашей фиглине-Маравиглине! – передразнили ее тихонько Корова с Подлодкой, как только та скрылась за дверью.
– Да, наша фигля-Маравигля!
– Наша фиглина-Маравиглина!
– Насмешничать изволите? – упрекнул их Адя. – Негоже, однако.
– Глубокоуважаемый Адя, мы не насмехаемся над нашей виллой Маравиллой, а шутить изволим, – выразилась Корова, копируя манеру Ади.
– А, ну извольте, извольте.
– Здесь хорошо! – сказала Подлодка.
– Да! – сказала Корова.
– Здесь кокошно! – присоединилась к ним Кошиса.
– Нам о деле поговорить надо, – обратилась ко всем Брунхильда.
– Каковы наши планы, Ваше величество? – учтиво осведомился Адя.
– Я думаю, следует для начала расспросить хозяйку, что ей известно.
– А имеет ли смысл? Она, похоже, не в себе, как и все в этом городе.
– Кстати, а как называется город? – спросила Подлодка, – Кошиса, ты ведь живешь здесь?
– Помпониус, – ответила Кошиса.
– О-хо-хо, название тоже, помпезное, соответственно сути, – сказал Адя.
– Сути чего? – спросила Корова.
– Того, что здесь все из себя что-то мнят, но по сути остаются невменяемыми.
– Всекошечно! – согласилась Кошиса. – Как мы убедились, у них нет собственного Я, вот они и не в себе. А вы сами, из какого города?
За вопросом последовала неловкая пауза.
– Кошиса, ты опять начинаешь! – сказала Корова. – Мы ведь говорили, у нас что-то с памятью случилось с тех пор, как мы здесь оказались.
– А я вспомнил! – отозвался Зверюга.
– Что? Что ты вспомнил? – всполошились остальные.
– Мы не из города, а из страны, страны Зеландии.
– Ой да! Ой точно! – воскликнула Подлодка.
– И как я сама не могла вспомнить?! – удивилась Корова. – Мы действительно, из королевства Зеландия[12], где правит наша королева.
– Да, теперь и я вспоминаю, – подтвердила Брунхильда.
– Никогда не слышала о таком королевстве, – сказала Кошиса.
– Ну как же так?! Ведь мы оттуда! Мы же не выдуманные персонажи! – опять удивилась Корова. – Это очень странно! Хотя, чему тут удивляться. Все, что с нами случилось, все более чем удивительно и странно.
– Глядя на здешних персонажей, у меня опять возникает подозрение, будто мы оказались в сновидении, – сказал Зверюга. – Отчего и сами частично впали в беспамятство. И потому себя знаем, и в то же время не знаем.
– Но мы же не спим! – возразила Подлодка. – Я точно знаю, что не спим!
– А я уже ничего не знаю, – подытожила королева. – В любом случае, нам стоит расспросить хозяйку.
Тем временем и милейшая Карамилла подоспела с подносом еды.
– Сейчас, сейчас я буду вас завтракать! – объявила она.
– Нас? – удивились гости.
– Да, поскольку вы являетесь объектами моего завтрака.
– Но милейшая Карамилла! – возразил было Адя. – Мы являемся, скорей, вполне осознанными субъектами!
– А по отношению к моему, то есть мной приготовленному завтраку, вы объекты, – продолжала настаивать хозяйка, раскладывая на столе тарелки.
– Не смеем с вами спорить, милейшая Карамилла, – согласился Адя. – А вот как раз по поводу объектов, хотели у вас спросить, известно ли вам что-либо о крышке, которая закрыла небо?
Карамилла тотчас насторожилась.
– А что именно и почему вас интересует?
– Видите ли, крышка нам очень досаждает, и мы имеем своей целью разобраться, откуда она взялась, а так же найти способ ее устранить.
– В самом деле, мои хорошие? – Карамилла сразу перестала придуриваться и оживилась, словно проснувшись. – Ах, как долго я ждала кого-то навроде вас!
– Почему же, милейшая Карамилла?
– Для вас просто Карамилла, – поправила хозяйка и принялась еще усерднее обслуживать гостей. – Да вы кушайте, кушайте, мои хорошие! Сейчас чайник принесу, и все вам расскажу!
