Валерия Чернованова
Шиари выбирает первой
– Друзья ждут меня…
– Сам-то ты как? – решил вспомнить и о второй своей головной боли генерал.
Значит, не в курсе инцидента со старшекурсником.
Это хорошо. Очень.
– Всё замечательно.
Эскорн кивнул, удовлетворившись таким лаконичным ответом, и, коротко попрощавшись, отправился дальше. Подозреваю, выяснять, что интересного произошло в этих стенах за время его отсутствия. Лучше к тому моменту, как он всё выяснит, мне отсюда исчезнуть.
– Чего он хотел? – подбежал ко мне Торнвил, а за ним подтянулись и остальные.
– Спрашивал о сестре, – ответила я и взглядом дала понять, что все в порядке.
Кадет облегчённо улыбнулся.
– Не успел вернуться, а уже думает о Лайре, – заметил Ронан, усмехаясь. – Точно будет ей жениха искать?
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я.
– Вполне может себя предложить на эту почётную роль, – хохотнул Нейл.
Я и Эскорн? По спине пробежал холодок, колючим инеем осев на коже. Да лучше замуж за джара, чем за этого всеми командующего!
– У тебя нездоровая фантазия, Киернан.
К счастью, кадетам быстро наскучила эта тема, и они переключились на более интересную и животрепещущую: стали решать, где проведут пятничный вечер. Простившись с ребятами, я забежала в комнату, чтобы переодеться в одежду, в которой явилась в академию.
Сложив аккуратной стопочкой форму, обвела комнату взглядом, вздохнула, мысленно с ней прощаясь, и ушла.
Это была очень странная неделя. И тяжёлая, и интересная. Захватывающая – несомненно. А ещё жутко изматывающая. Наверное, будь у меня возможность, я бы здесь задержалась. Но хватит жить жизнью брата.
Пора становиться Лайрой.
Уже возле дома баронессы я в нерешительности остановилась. В сумерках, в это время года сгущавшихся незаметно и стремительно, старый особняк казался немного зловещим. Окна первого этажа горели на тёмном фасаде старинными факелами, всё остальное было окутано полумраком. Разве что над крыльцом тоскливо покачивалась закопченная лампа, но источаемого ею света едва хватало, чтобы осветить ступени.
Что ж, удачи мне.
Дверь была заперта, ключи мне не дали, поэтому пришлось хорошенько подёргать за дверной молоток, чтобы меня услышали. Впустил, ожидаемо, Дерек, хоть я и надеялась, что это будет Морри. Но, видимо, постоянно везти просто не может.
– Шиари Ноэро? – растеряв привычную невозмутимость, удивлённо воскликнул мужчина.
Я постаралась улыбнуться:
– Мне стало немного лучше, и я вышла подышать свежим воздухом.
– Но… я не видел, как вы выходили.
– А вы последние два часа всё время торчали в холле?
Поджав губы, мужчина посторонился. Видимо, не привык, чтобы шиари так разговаривали. Но я была слишком уставшей, чтобы ещё и помнить о манерах. Позанимался бы он с недельку в мужской академии…
Надеялась, что на этом допрос закончится, но не тут-то было: роль дознавателя решила взять на себя баронесса, гревшая косточки в гостиной возле камина.
– И как это понимать, юная шиари? – окликнула она меня прежде, чем я успела взбежать по ступеням лестницы.
Жилистые пальцы пожилой шейлы крепко сжимали набалдашник трости. Почему-то подумалось, что, если приближусь к фон Верт, она меня хорошенько ею треснет.
– Я не видела вас несколько дней, и вот вы появляетесь. Но не из своих покоев, а с улицы, как какая-нибудь…
Баронесса не стала делиться сравнением, вертевшимся у неё на языке, но я и так поняла, какого она обо мне мнения.
– Я просто гуляла, – повторила ложь, озвученную дворецкому.
– В таком виде?
Подумаешь, без платья. Зато в невзрачной одежде меньше внимания к себе привлекаю.
Заметив, как шейла ещё больше нахмурилась, поспешила добавить:
– И встречалась с братом! Мы ведь так долго не виделись, и когда он передал через хранителя, что сможет со мной увидеться, я тут же почувствовала себя лучше.
– Почему ваш брат не пришёл сюда, а заставил вас идти непонятно куда на ночь глядя? И почему вас не сопровождала служанка?
Что ж, спасибо тебе, Вейнанд. Нет бы поселить меня к какой-нибудь милой, подслеповатой старушке. В идеале ещё и глухой и ничего не помнящей.
Хотя, с другой стороны, такая бы точно не дала оборотнику от ворот поворот, и ему ещё днем стало бы известно, что его подопечная уже несколько дней не спит в своей постели.
Представляю, какие бы мысли его посетили.
– Я жду, юная шиари, – сверля меня грозным взглядом, проскрипела пожилая дама. – Немедленно отвечайте!
Ссориться с ней мне было невыгодно. Вздохнув, принялась выкручиваться:
– Я столько дней не выходила из дома и решила, что свежий воздух пойдёт мне на пользу. А Морри, бедняжка, за последние дни так со мной умаялась, что я решила дать ей выходной.
Её милость хмыкнула:
– Я бы не сказала, что она так уж сильно себя утруждала. Постоянно чаи на кухне гоняла. Правда, Дерек?
Дворецкий, сейчас очень напоминавший солдата на поверке, молча кивнул.
– Завтра же отправлю Морри за чаем, чтобы не подчищала ваши запасы.
– Я не то имела в виду, – хмуро начала хозяйка.
Но я её перебила:
– К сожалению, вынуждена вас оставить. Я всё ещё слаба и нуждаюсь в отдыхе. Доброй ночи, ваша милость.
Зыркнув напоследок в сторону доносчика, отправилась к себе. Морри, явно не ожидавшая моего появления, проводила время в смежном со спальней будуаре. Развалившись на софе, с упоением читала какой-то бульварный романчик.
Услышав, как скрипнула дверь, она встрепенулась. А когда увидела, кто пожаловал без стука, живо подскочила.
– Ах, госпожа, хвала духам вы вернулись! Я уже не знала, что и думать!
Я прижала палец к губам, прикрыла за собой дверь и только потом произнесла:
– Ты молодец, что меня не выдала. Я это очень ценю, Морри.
Надо будет при первой же возможности купить ей какую-нибудь брошку или заколку в волосы.
– Вы ведь больше никуда не уйдёте? – тихо, с надеждой спросила девушка.
– Больше не уйду.
Почему-то при этих словах сердце неприятно заныло. Продолжало ныть весь вечер и даже утром не перестало. Тревожно сжималось, пока я готовилась к встрече с генералом.
Я не знала, как себя с ним вести, что говорить. Точно не правду. Узнай он, что это я всю последнюю неделю была в Кальдероке, оторвал бы мне голову. Ну, или, что более вероятно, уже докладывал бы обо мне Великому. Он ведь один из генералов, а те, как известно, слепо преданы правителю.
Нет, нельзя ему знать, что я чаровница.
Сразу после завтрака я начала готовиться к «свиданию». Понятное дело, не романтическому, а деловому или даже военному, если так можно выразиться. Не уверена, что смогу сдерживаться и прятать злость на Эскорна.
Если бы не он, ничего бы этого не было!
Около полудня, когда Морри уже заканчивала укладывать мои волосы в аккуратную, изящную причёску, к воротам особняка подъехал экипаж.
– Лёгок на помине, – пробормотала я, привставая с кресла и наблюдая за тем, как его светлость, выйдя из кареты, широким шагом направляется к дому.
Как и вчера, на нём не было военной формы, а без неё он казался каким-то другим, на себя не похожим.
И вот такой Эскорн почему-то заставлял нервничать ещё больше.
Глава 18
– Вы такая хорошенькая, – восхитилась моим внешним видом Морри, с удовлетворением и гордостью оглядывая результаты своих стараний. – Уверена, его светлость с вас глаз отвести не сможет.
Сговорились они все, что ли?
– Морри, сходи на кухню, принеси мне воды.
– Может, лучше чаю? Для вас и для шейра.
Наверное, она действительно была рада моему возвращению, потому что крутилась возле меня весь вечер и всё утро, преданно заглядывала в глаза и всё пыталась сунуть мне что-нибудь вкусненькое.
Трусиха!
Можно подумать, я её одну на улице бросила. Согласна, дом чужой, город незнакомый, но зато минимум работы и куча времени на чтение любовных историй.
– Шейр обойдётся, а я хочу просто воды.
На самом деле жажда меня не мучила. Но нужно было выпроводить Морри, чтобы один на один поговорить с Эшваром. Фамильяр предпочёл остаться незаметным для служанки, но я сразу почувствовала его появление.
Когда за Морри закрылась дверь, я соскользнула с кресла и опустилась на колени перед кроватью. Обычно именно из-под этой мебели Эшвар любил появляться.
– Надеюсь, ты пришёл порадовать меня известиями о брате.
Пернатый, чуть слышно ворча, выбрался из-под кровати, деловито стряхивая с перьев невидимую пыль.
– Безрукая девица…
– Что, прости?
Птица чихнула. И да, я этому совсем не удивляюсь. Звуки, который был способен издавать мой хранитель, поражали своим многообразием.
– Это я не тебе… А радовать, деточка, увы, нечем. Вот наставить тебя лишний раз не помешает. – Добавив в голос грозных ноток, хранитель гаркнул: – Когда будешь с Эскорном, молчи!
– Всё время молчать? – Я невольно заулыбалась.
Вид нахохлившегося цыпа всегда вызывал улыбку.
– О таком я даже и не мечтаю… Молчи о себе, Лайра. Ни слова об академии.
– Я ведь не идиотка, чтобы раскрывать перед ним свой самый большой секрет.
Хранитель скептически хмыкнул, словно готов был поспорить с моим заявлением про не идиотку.
– Бастарду ты открылась.
– Это случайно вышло!
– Чтобы сегодня, Лайра, никаких случайностей. Если про нас узнают…
Договорить он не успел – в спальню вернулась Морри. Со стаканом воды и горящими от восторга глазами.
– Генерал уже здесь! Ждёт вас в гостиной. Он сегодня такой… такой представительный!
Тяжело вздохнув, я поднялась на ноги. Сделала пару глотков, бросила беглый взгляд на себя в зеркало и пошла к представительному нашему радовать его своим здоровым румянцем.
Морри ошиблась. Вейнанд ждал меня не в гостиной, а в холле. Можно сказать, поджидал даже, считая в нетерпении секунды. Он явно любил пунктуальность, а я опаздывала, что не делало мне чести в его глазах. Ну и подумаешь! Последнее, что меня волнует, – буду ли я соответствовать его требованиям.
Эскорн стоял, заложив руки за спину, встречая меня таким цепким взглядом, что от волнения я чуть не запуталась в юбках и не покатилась к нему кубарем.
– Светлого дня, генерал, – поприветствовала его, честно пытаясь приклеить к губам улыбку.
Улыбка приклеивалась со скрипом, а точнее, просто не желала приставать к моим губам.
– Шиари Ноэро, – оборотник коротко поклонился.
Успела заметить гримасу боли, на миг исказившую его лицо, но она тут же исчезла за подозрительно тёплой улыбкой.
Что это с ним?
– Выглядите очаровательно. И полной сил, – не преминул добавить, продолжая скользить по мне пристальным, изучающим взглядом.
Слишком пристальным и чересчур изучающим. Даже лицо от него зачесалось.
– Это хорошо, что вы не видели меня вчера. Бледная поганка и то будет краше.
Усмехнувшись одними уголками губ, Вейнанд спросил:
– Где ваша служанка? Боюсь, без неё нас отсюда не выпустят, – и скосил взгляд в гостиную, очевидно имея в виду цербера по имени баронесса.
– Сейчас спустится.
– С Рифером уже виделись?
Я запнулась на последней ступени и лишь усилием воли заставила себя двинуться дальше, к оборотнику. Её милость заняла пост в кресле и теперь без зазрения совести прислушивалась к нашему разговору. Ей я уже соврала про встречу с братом. Придётся врать и генералу.
– Виделись. Вчера.
– Надеюсь, остались довольны общением?
– А вот и Морри! – Заслышав шаги служанки, я обернулась и взглядом велела девушке поторапливаться. – Куда вы собирались съездить?
– Хотел показать вам город и обсудить наши дальнейшие действия.
– В отношении отлова женихов?
Эскорн чуть слышно усмехнулся. Поклонился баронессе, молчаливым изваянием восседавшей в кресле, пожелал ей хорошего дня и указал на дверь.
– В отношении вашего выхода в свет, Лайра, и представления вас императору. Времени до бала дебютанток осталось мало.
– Ещё не передумали меня мучить?
– Я вас не мучаю, а пытаюсь устроить вашу жизнь.
– И у меня нет ни малейшего шанса отказаться от этой благодати?
Мы с Эскорном вышли на крыльцо, с которого спустились вместе и вместе направились к карете. Морри семенила следом.
Помогая мне забраться в экипаж, Вейнанд сказал:
– Вот увидите, вы меня ещё поблагодарите.
– Или прокляну. – Очаровательно улыбнувшись мужчине, стала расправлять юбки.
Такого заявления он явно не ожидал, поэтому первые минуты, когда карета выезжала за ворота и катила по каштановой аллее, сидел и хмуро молчал. Морри расположилась у меня под боком и теперь усердно краснела, бросая робкие взгляды на красавца-генерала.
Очень непросто оставаться непредвзятой по отношению к человеку, так бесцеремонно ворвавшемуся в твою жизнь, но если уж судить беспристрастно, то Вейнанд Эскорн действительно был красив. Пусть это и была немного грубая красота, но светлые волосы и прозрачные серые глаза смягчали резкие, будто вырезанные из мрамора черты лица.
– Сколько вам лет?
Мой вопрос прозвучал несколько бесцеремонно, но уж такая я, прямая и бесцеремонная.
– Тридцать четыре, – коротко улыбнулся мужчина.
– И уже генерал Великого…
– Этого звания удостаиваются не по возрасту, а за заслуги.
– Выходит, на вашем счету немало трупов. Я хотела сказать, поверженных врагов.
Усмехнувшись, оборотник посмотрел мне прямо в глаза:
– Вы продолжаете меня ненавидеть.
– Я вас не ненавижу. Но вы же не думали, что я изменюсь за пару недель?
– Я на это надеялся.
Он вздохнул, а Морри неловко поёрзала на сиденье и чуть слышно кашлянула, словно напоминала вести себя чуть больше как шиари и чуть меньше как Лайра.
– Я тоже надеялась, что вы передумаете насильно выдавать меня замуж.
– Лайра! – Эскорн подался ко мне, и я… вжалась в подушки.
Инстинктивно или машинально. Просто… вот не надо нам находиться друг к другу так близко! Шейла фон Верт этого бы не одобрила.
– Вы даже не даёте себе шанса!
– По-моему, это вы мне его не даёте, – буркнула, скрестив на груди руки.
– Вы молоды и красивы, но почему-то решили похоронить себя в деревенской глуши. А как же любовь, радость материнства?
– Я хотела выйти замуж, испытать любовь и, возможно, радость материнства, но вы мне не позволили.
Вейнанд сощурился, и теперь его прозрачные глаза цветом напоминали грозовое небо.
– За простого солдата? Сына кухарки?
– Любви безразличны богатства и титулы.
Его глаза сверкнули, снова навеяв мысли о грозовых тучах, пронзаемых вспышками молний, пугающих и опасных.
– Вы его не любили и замуж за него не хотели.
– Как скажете, – согласилась я, запоздало осознав, что толку от этого спора никакого. Он всё равно потащит меня знакомиться с Великим и его придворными подхалимами.
– Всегда бы так, – мрачно ответил Эскорн.
Будь мне лет десять, я бы показала ему язык. Но, увы, я уже давно вышла из того возраста, когда всё легко и просто и никакие упрямые генералы не пытаются отдать тебя замуж.
Знакомство со столицей Вейнанд решил начать с парка Августины, названного в честь последней императрицы из династии Лимбургов. Наверное, летом здесь невероятно красиво, но и в разгар осени парк выглядел потрясающе. Все деревья в золотом и медном убранстве, настолько высокие, что устанешь задирать голову, чтобы как следует рассмотреть пышные кроны. Полуденные лучи, проникая сквозь вязь листвы, стелились по насыпным дорожкам причудливым блестящим узором. Широкие аллеи и узкие, неприметные на первый взгляд тропки, величественные фонтаны и изящные статуи – в парке Августины можно было провести не один час, любуясь его красотами.
Но больше всего мне понравился Лебединый пруд, расположенный в сердце парка. По краям от него белели просторные площадки, обнесённые мраморной балюстрадой, а прямо посреди пруда красовалась беседка под хрустальным куполом. В такой погожий день, как сегодня, её многочисленные грани сияли в лучах солнца.
Морри, с тихим восторгом встречавшая каждую диковинку, поспешила на площадку, чтобы получше рассмотреть лебедей, величественно плавающих по воде.
– Здесь очень красиво, – сказала я, оглядываясь.
Последние несколько минут мы молчали, и из-за этого я чувствовала себя несколько неловко.
– Вы часто здесь бываете?
– Почти никогда. – Вейнанд улыбнулся: – Рад, что вам нравится, Лайра. Мне хотелось сделать для вас хоть что-то приятное.
– Признаю, хоть в чём-то вы преуспели.
Я первой отвела взгляд и первой двинулась по дорожке вдоль пруда.
– Скажите, – не стоило об этом говорить, но не спросить было выше моих сил, – если кадет решит прервать учёбу, чем это для него обернётся?
– Вы хотите сказать: дезертирует?
Я неопределённо пожала плечами. Мог бы и не уточнять. Мне это слово категорически не нравилось.
– Он будет недостоин называться мужчиной, а семья, воспитавшая слабака, покроется позором.
Всё это мне было хорошо известно, но я надеялась… А не знаю, на что я надеялась!
Плохо. Очень плохо.
– И если у дезертира, например, имеется сестра на выданье… Её ведь никто, такую опозоренную, замуж не возьмёт?
Я говорила серьёзно, но почему-то мои слова его развеселили. Вейнанд рассмеялся, а перестав раздражать меня своим смехом (глубоким, бархатистым), сказал:
– Лайра, Рифер не собирается сбегать.
Негодяй даже смеялся красиво.
– Он подаёт большие надежды. У него открылись способности к огненной магии, а в единоборствах я лично его натаскаю.
Ну-ну…
– Он не побоялся выступить против старшекурсника, защитил друга. Конечно, это не то, чем стоит гордиться, ведь был нарушен приказ, но у вас смелый и стойкий брат. Теперь я вижу, что не такие уж вы и разные.
Я кисло улыбнулась, а затем кивнула. Не дезертирует он, как же… Уже! Непонятно куда умчался, и где его искать, я не представляла. Как и не могла открыться Эскорну. Не сейчас. Послезавтра, когда всем станет ясно, что Рифер исчез, я брошусь ему в ноги и буду умолять помочь отыскать брата.
И да, при таком раскладе замужества можно не бояться.
Я настолько глубоко ушла в свои мысли, что не сразу заметила, как нас кто-то окликнул. Вернее, окликнул не нас, я Эскорна. Молодая, со вкусом одетая женщина.
Обернулись мы одновременно, чтобы увидеть, как брюнетка, грациозно подхватив юбки, двинулась к нам.
– Кто это? – спросила я и снова несколько бесцеремонно.
Не стоило, но вопрос сорвался с губ прежде, чем успела себя сдержать.
– Никто, – мрачнея на глазах, ответил генерал и напряжённо замер, наблюдая за приближением красавицы.
– Тогда мы оба видим и слышим то, чего на самом деле не существует, – справедливости ради сказала я, отмечая, сколько изящества заключено в каждом движении незнакомой шиари.
– Вейнанд, ты вернулся! – поравнявшись с нами, проворковала наша общая галлюцинация, после чего прошлась по оборотнику долгим, внимательным взглядом. Немного собственническим, как мне показалось. – Рада, что целый и невредимый.
Духи! А ведь я даже не поинтересовалась его самочувствием! Не спросила, при каких обстоятельствах его ранили и куда вообще он так внезапно сорвался. Хотя, вполне вероятно, он бы и не рассказал. Из нежелания меня тревожить или потому что не положено.
Впрочем, с чего это вдруг я должна за него тревожиться?
– Здравствуй, Катрина, – поздоровался Эскорн, пока я пыталась успокоить свою внезапно взбунтовавшуюся совесть.
– А это, я так понимаю, очаровательная шиари Ноэро. – Красавица удостоила и меня взглядом. Изящным движением руки откинув назад смоляную прядь, произнесла: – Дорогая Лайра, Вейнанд столько о вас рассказывал…
Может, я ошибаюсь, но будучи «никем», она слишком вольно себя с ним вела.
– Жаловался на меня? – натянуто улыбнулась я.
– Сказал, что вы истинная дочь своего отца.
Я же говорю, жаловался. Характер у отца был не сахар. Скорее, его можно было сравнить с солью с перцем, смешанными с самыми острыми приправами с Креимских островов.
– Был рад с тобой повидаться, Катрина, – неожиданно свернул общение Вейнанд. Сказал тихо, но твёрдо.
Он явно находил этот разговор неуместным, а может, неловким, и был раздражён этим.
– Здесь неподалёку есть уютная кофейня со вкуснейшими десертами. Я как раз туда собиралась. Не составите мне компанию? – Голубые глаза красавицы, как и её улыбка, излучали безмятежность, но вот движения стали более напряжёнными и резкими.
– Мы бы хотели продолжить прогулку. – А вот в глазах генерала лёд присыпали порохом.
Малейшая искра, и сразу рванёт. Увы, с женским окружением Эскорну не везло.
– Что ж, – разочарованно вздохнула молодая женщина, – была рада знакомству, шиари Ноэро. Вейнанд… – кивнула ему и, понизив голос до томного шёпота, продолжила: – Надеюсь, мы увидимся в ближайшее время.
Бесстыдница!
Мне бы духу не хватило сказать такое мужчине, не мужу, да ещё и при свидетелях! А Катрина даже не покраснела. В то время как у меня почему-то уже щёки горели!
Просто стало стыдно за эту распутницу.
– Светлого дня, шейла Соран.
Шейла? То есть она ещё и замужем?
Я смотрела вслед удаляющейся брюнетке и чувствовала, как меня берёт злость. Ведь из-за таких вот пустоголовых кокеток всех женщин и считают… пустоголовыми кокетками.
– Ваша жена? – задала я очередной прямолинейный вопрос, но сейчас даже не стала утруждаться прикусывать себе язык.
Если тут все такие наглые, то чем я хуже?
– Я не женат, – отворачиваясь от шейлы Соран, грациозно плывущей по аллее и, словно сачком мотыльков, собирающей взгляды всех встречных прохожих, проговорил Эскорн.
– Тогда сестра?
– Пойдёмте, Лайра. Я вам ещё не показал…
– Я бы хотела вернуться к баронессе.
Оборотник, было двинувшийся в противоположную Катрине сторону, резко остановился.
– С чего вдруг смена настроения? Вам же здесь нравилось.
– Я устала.
– Опять мигрень? Тогда предлагаю не терять время и поехать к мэтру Орвену. Он вас осмотрит.
– Дело не в мигрени, а в том, что я не в состоянии долго вас выносить! – выпалила я и заметила, как меняется выражение его лица.
Раздражение, вызванное разговором с Катриной, прячется за непроницаемой маской. Из того же льда, а может, камня. Резкие черты лица обостряются ещё больше, а на лбу меж бровями пролегает глубокая складка.
– Как вам будет угодно.
Я позвала Морри, и мы двинулись обратно. Служанка бросала на меня вопросительные взгляды, Эскорн смотрел прямо, рассекая пространство широким, по-военному резким шагом. Мы едва за ним поспевали.
Выйдя за ворота, сразу устремились к экипажу. Распахнув дверцу так резко, что та едва не отлетела, он протянул мне руку, предлагая помочь забраться в карету. Я к тому времени уже немного остыла, поэтому помощь приняла, вложила свои пальцы в его и почувствовала, как внутри снова начинает что-то искриться.
Пришлось остывать заново, мысленно ругая генерала.
За всю обратную дорогу до дома ни он, ни я не проронили ни слова. Только уже когда выходила из кареты, Эскорн обмолвился:
– Завтра утром к вам приедет портниха. Снимет мерки и обсудит с вами платья для бального сезона.
– Благодарю. – Я прохладно кивнула и, изобразив жалкое подобие реверанса, направилась к крыльцу, уговаривая себя не оборачиваться.
Почему-то мне этого хотелось. Чего не могу сказать об Эскорне. Он явно не провожал меня взглядом: карета сорвалась с места почти мгновенно.
Ну и ладно.
Остаток дня прошёл ужасно. Вроде бы ничего не происходило, я сидела в четырёх стенах, никого не трогала и меня никто не дёргал, но настроение было такое, что хотелось кого-нибудь цапнуть.
Я злилась на Эскорна, на себя, на брата. Возможно, я была слишком груба и вела себя недостойно шиари, но генерал тоже хорош… Обсуждает меня в постели со всякими куртизанками!
Дорогая Лайра, Вейнанд столько о вас рассказывал…
Тьфу!
И Рифер… Как можно вести себя так безответственно и безрассудно? Ты же глава рода, его надежда и опора.
Но пройдёт совсем немного времени, и надеяться нам уже будет не на что. Уверена, император будет счастлив добраться до наших рудников. Очень сомневаюсь, что нас с Тессой просто оставят в покое. Меня вполне могут лишить титула и выставить из родного дома, за ошибку Рифа и за преступления прапрабабушки Мэв.
Зачем мы теперь Великому?
К ночи я совсем раскисла и уже представляла, что вместо лишения титула меня попросту лишат головы. Или отправят в какую-нибудь обитель замаливать грехи родни. А Тесса… Бедная моя Тесса. Она же долго не продержится в сырости затхлой кельи. Зачахнет, как нежный цветок, коим она и являлась.
Это будет ужасно!
Но, возможно, я преувеличиваю, и правитель о нас просто забудет. Ведь не вспоминал же последние годы. Хорошо бы… Только вдруг не вспоминал, потому что знал, что о нас должен будет позаботиться генерал?
Сомневаюсь, что он продолжит о нас заботиться, узнав о побеге Рифера.
Так, всё, хватит, Лайра, ложись-ка ты спать!
В постели я долго ворочалась, продолжая истязать себя страхами и тревогой. Наконец, сморённая этими горькими чувствами, уснула, но даже во сне облегчения не почувствовала.
Мне снова снилась бальная зала. Огромная, роскошная, которой, казалось, не было конца и края. Хрустальные люстры, обрамлённые лепными кругами, освещали каждый малейший закуток. В отблесках пламени сверкали украшения шейл и шиари, нежными переливами блики скользили по шелковистой ткани бальных нарядов.
На мне светлое платье, такое же невероятное, как и у других красавиц. Я мнусь, стесняюсь и всё кого-то высматриваю. Боюсь даже в мыслях произнести его имя, признаться себе, что жду, когда он пригласит меня на танец, и отвергаю приглашение за приглашением.
Первый танец я подарю только ему…
Вот двери в зал раскрываются, и я замечаю широкоплечего мужчину в белоснежном парадном мундире. Он обводит собравшихся взглядом, и я чувствую, как сердце запинается, когда он находит меня глазами.
Его лицо озаряется светлой улыбкой. Вейнанд решительно направляется ко мне, больше ни на кого не глядя. Теперь уже сердце стучит быстро, громко, заглушая голоса гостей и даже музыку. Ещё немного, и он со мной поравняется, чтобы поклониться и пригласить на танец. Я жду этого, волнуюсь и радуюсь. Да что там… Я почти счастлива! Почти с ним рядом и…
Дорогу оборотнику неожиданно преграждает брюнетка, и уже ей он дарит своё внимание. И её, поклонившись, приглашает на танец. А я для него как будто превращаюсь в невидимку. Становлюсь прозрачной…
Разочарование и обида затапливают сознание. Становится так горько, что хочется сбежать, но… Но Лайра Ноэро никогда не убегает и поражение не принимает.
Пальцы начинают шевелиться вместе с губами, заставляя смазаться окружающую картинку. Хрусталь на люстрах капелью бьёт по паркету, гости Великого становятся безликими, несущественными и размытыми. Глупые марионетки, подвластные моей воле, они возвращаются в исходную точку, чтобы… начать всё с начала.
Неясный шум снова становится нежной музыкой, слышны и смех, и беззаботные голоса. Люстры всё так же светят в своих лепных кругах, а двери распахиваются, впуская оборотника.
И снова взгляд глаза в глаза, улыбка на его губах, и я без лишнего промедления устремляюсь к нему навстречу, торопясь скорее оказаться в его руках.
Больше никакие Катрины нас не разлучат…
…Наверное, это был самый страшный сон, который я когда-либо видела. И дело вовсе не в моём стремлении повальсировать с Эскорном, хотя и это тоже заставляло нервничать. Но пугало другое… Во сне я с лёгкостью, будто всю жизнь так могла, повернула время вспять.
Жуткое, леденящее душу чувство.
Сила, которой стоило бояться.
Больше я не сомкнула глаз. Боялась, что стоит забыться, и меня снова забросит в кошмар, в котором я ревную Вейнанда и владею силой хроновика.
Ведь это же невозможно?
Совершенно точно невозможно!
Я ведь не какая-нибудь аномалия. Я просто Лайра.
Бывало, у чаровика проявлялись довольно посредственные способности или же он тяготел к чему-то одному, становясь чаромастером, иллюзором или, например, животворцем. Нам с Рифером повезло – мы оба универсалы. Маги, способные подчинять стихии, управлять неживыми предметами, левитировать в пространстве. Наша сила сложна и многогранна, а у меня, ко всему прочему, имеется ещё и скрытый дар – создание иллюзий. Слышала, что в Кальдероке такие дары ещё называют профилирующими, если они достаточно ярко выражены.
Наверное, мою силу как раз и можно такой назвать.
В роду Ноэро рождались и иллюзоры, и хроновики. Первых было много, вторых – единицы. Но никогда и ни у кого не проявлялось сразу две профилирующие силы. Не только в моей семье. Мне в принципе не доводилось слышать, чтобы чаровик, тем более универсал, и без того наделённый немалым талантом, ещё и владел не одним скрытым даром.
Конечно, я не эксперт в чарах и, живя в Кроувере, могла черпать знания только из семейной библиотеки, но…
Но это, как мне кажется, невозможно и нереально. А значит, хотя бы из-за сна не стоит волноваться. Нет во мне силы хроновика и никогда не было.
А причудиться может всякое. Например, ерунда про ревность и танцы с генералом.
В реальности я скорее поверну время вспять, чтобы с ним не танцевать!
Только когда за изломами крыш забрезжил рассвет, я почувствовала, что начинаю успокаиваться. Страх отступал вместе с ночным полумраком, пугливо прячась в закутках моего сознания.
Ещё немного подождав, стала приводить себя в порядок. Собралась сама, без помощи Морри, не желая будить спозаранку. Не её вина, что меня посещают кошмары и из-за этого я полночи маюсь.
Уже около восьми позвонила в колокольчик и попросила подать завтрак в комнату. Когда там приедет портниха? В полдень. Что ж, дождусь её, а потом мы с Морри отправимся на прогулку.
Мне точно не помешает немного проветрить голову.
Швея, шейла И́рис, оказалась очень милой и лёгкой в общении. Я даже позволила себе увлечься изучением эскизов, хоть и понимала, что после того, как станет известно об исчезновении брата, ничего из этого не будет иметь значения. Но не прогонять же душку-шейлу с её потрясающими рисунками? Она всего лишь делает свою работу.
А я должна делать вид, что пока что не в курсе побега Рифера.
– И ещё вот это вам очень пойдёт, – журчала, склонившись надо мной, мастерица. – Изумрудный бархат будет выгодно оттенять вашу внешность, делая ярче волосы и подчёркивая благородную белизну вашей кожи. Что скажете?
Кивнула, улыбнулась. Я сегодня была сама на себя не похожа – соглашалась со всем предложенным.
– У вас изумительный вкус, Ирис, – польстила напоследок портнихе, причём совершенно искренне, уже когда мы прощались у ворот.
За ночь резко похолодало, и теперь приходилось кутаться в толстую шерстяную шаль, но даже она не спасала от резких порывов ветра, ледяного и хищного.
Середина октября, а кажется, будто уже канун Чароденья.
– Через несколько дней можно будет провести первую примерку. Сможете подъехать ко мне в мастерскую?
Снова кивнула и заверила, что буду с нетерпением ждать от неё вестей.
– Отлично! Тогда до скорой встречи, шиари Ноэро. Сегодня же возьмусь за работу!
Попрощавшись с Ирис, собиралась уже закрыть ворота, когда заметила, как из экипажа, остановившегося на другой стороне улицы, показался Бриан. Помахав мне, парень поспешил через дорогу.
