Валерия Дмитриевна Лагутина
Дорога в сказку
Неожиданно гневно сверкнув голубыми глазами из под мохнатых бровей, Василий Петрович резко нажал на кнопки гармони и поставил её на свободный стул:
–Знаю, о чём. Но не проси. Дом продавать не буду. Зачем я столько лет строил? Что бы жить в коробочке на пятом этаже на старости лет?
–Да успокойся ты, бать. Я же не гоню вас. Хочешь дом – живи в доме. Мне-то что? Купишь себе что-нибудь поскромнее, поменьше. И забот поубавится.
–Ты мои заботы не считай. Сам накуролесил, значит, а мы с матерью – расхлёбывай?
Николай трясущимися руками налил себе в стакан:
–Пойми, отец, мне очень нужны эти деньги, – голос мужчины стал угрожающим.
Старая женщина всхрапнула. За занавеской в другой комнате послышалось шевеление и показалось заспанное лицо Катерины:
–Да ложитесь вы. Мне на дежурство завтра. Сегодня уже. Оставьте на утро, на трезвую голову.
Махнув в сторону дочери рукой, дед наклонился над столом в сторону сына и прошептал:
–Коль, ну взрослый ведь уже. Сколько можно за счёт нас выезжать? Образумься, женись, детишек заведи. Посмотри на Катюху…
– А чего на неё смотреть, – перебил Николай, – ну работает за копейки. Пацана нагуляла. Много ли видела?
–Не смей так о сестре, – стукнул кулаком Василий Петрович. – Любовь у них была. Кто ж знал, что так получиться. Ведь приходил, замуж звал, благословения просил…
Николай рассмеялся:
–А вы и поверили. Да больно ему нужна наша Катька. Приехал на завод, дела сделал, погулял, нагулял и сдулся в свою Москву.
–Как тебе не стыдно, – огорчённо покачал головой дед.
–Ладно, хватит нюни распускать, – отрезал Николай, – что с домом решать будем? –и, вылив остатки браги в стакан, выдохнул и поднёс его ко рту.
–А нет больше дома, – вздохнул Василий Петрович.
–Как так нет?! –поперхнулся мужчина и, вытерев рот рукавом, поставил недопитое на стол.
Дед же снова взял в руки гармошку и, тихо перебирая кнопки, как бы между прочим, сказал:
–Да как ты в очередной раз попался, я и переписал всё на Ванюшку.
От негодования и ненависти лицо Николая налилось кровью, вены на руках вздулись от силы, с какой он сжал кулаки.
–Вот выблюдок, – прошипел он, схватил со стола нож, заорав страшным голосом:
–Убью! – и бросился к занавеске.
…крики взрослых разбудили маленького Ваню, и он заплакал.
–Тише, – прошептала мама, закрывая ему рот, подхватила на руки и спрятала в большой плательный шкаф:
–Поиграем в прятки? – предложила она.
–Но я хочу спать, мамочка, – протирая глазки кулачками, гнусил мальчик.
–Конечно, конечно, только сначала поиграем?
Мама нежно поцеловала его в лобик:
–Помнишь, как мы с тобой всегда считали?
Мальчик кивнул головой.
–Ты считай, до скольки сможешь. А дедушка тебя будет искать. Хорошо? Только не высовывайся. А я в другом месте спрячусь. Посмотрим, кого быстрее найдут.
Мама ещё раз нежно поцеловала малыша и тихо прикрыла дверь, а Ванюшка печально вздохнул и начал:
– Один, два, три…
Клавдия Матвеевна перепугано вскинула голову, и, не разобрав, что произошло, поддержала сына:
–Бей их, сынок, всех бей! Бей гадов-фашистов! – Захохотала она пьяным голосом и снова упала в забытье.
Моментально скинув с плеч ставшую ненужной гармонь, Василий Петрович бросился к противоположной стене, где в коробе с замком стояло охотничье ружьё и трясущимися от волнения и похмелья руками попытался вставить в скважину ключ.
Из-за занавески выскочила Катерина в одной рубашке и бросилась на брата:
– Не смей, слышишь, уйди, – и со всей своей женской силы ударила его в грудь обеими руками. В это же время доставший оружие Василий Петрович попытался ударить им сына, но был отброшен им в сторону.
–Уйди…– процедила Катерина, вцепившись руками в ворот рубашки Николая и пытаясь его оттолкнуть к двери в сени, но тот посмотрел на неё вылупленными от злобы глазами и прошипел:
–С-сука…
И тут же женщина почувствовала, как что-то мягкое вошло в её живот и, раздирая внутренности, устремилось в верх, а затем вдруг покинуло её тело. Пытаясь что-то сказать вдруг онемевшими губами, Катерина отпустила брата и посмотрела на разрываемый невыносимой болью живот, по которому расползалось большое алое пятно. Широко распахнутыми голубыми глазами посмотрела она на Николая и, схватившись о косяк двери, мягко опустилась на пол, беззвучно глотая ртом воздух.
–А-а-а-а-а, – взвыл дед, схватившись за голову, но, видя, как сын, переступив через тело сестры, метнулся к кроватке, на которой должен был спать Ванюшка, вскинул ружьё.
–Где он? – взревел Николай, кромсая лезвием подушки и перину, но раздавшийся выстрел не дал завершить ему поиски и мужчина так и упал лицом в разлетевшиеся по кровати перья, распластав руки по скомканному одеялу.
Трясущимися руками Василий Петрович отбросил ружьё в сторону и, подойдя к дочери, опустился перед ней на колени.
–Катенька, Катюша, золотце моё, как же так, – уткнулся он лицом в её ещё тёплую руку, – за что же…
Выстрел в спину не дал ему договорить.
Это Клавдия, проснувшаяся от наполнившего комнату шума, увидела мёртвого сына и, несмотря на затмивший разум алкоголь, всё поняла. Подняв с пола ружьё, она направила его в спину старика и, не долго думая, выстрелила.
