Виктор Райтер
Хандра
Астра
У Астры в жизни все было не так сказочно, как может показаться. Она совсем не любила говорить про это. Этим мы и были похожи – мы не любим свои прошлые жизни. Если для меня было тяжело вспоминать прошедшее из-за неприязни к себе и людям, которые меня окружали, то для нее было каторгой вспоминать про своих родителей.
Ее родители были алкоголиками, и это не голое название, это был диагноз. В семье денег совсем не водилось, т.к. мать с отцом сразу находили им применение. Душу то лечить надо.
Астра неоднократно рассказывала про то, как она приходила со школы и делилась своими впечатлениями, про свою первую любовь, про первые подростковые проблемы, а родителям было совершенно безразлично. Будто у них и не было никогда ребенка.
Отец и мать начали пить после того, как у них случился выкидыш. У Астры должен был быть братик, о котором она мечтала еще лет с шести. Девушка мечтала иметь рядом человека, с которым бы они уехали подальше от всей этой истории и совсем об этом не вспоминали. Кажется, из-за этого Астра так оптимистична, ведь каждый негатив ей напоминает о детстве.
Не каждый оптимист выбирает сказку заместо реальности по своей надобности. Это хороший щит, подмечу-ка я. Но и у этого средства есть свои минусы.
Астра начала закрывать глаза на все, что происходит у нее перед носом. Она не обращала внимания на своих родителей, она перестала уделять время на учебу и стала жить сама по себе. Стала прогуливать уроки, гулять по ночам, знакомиться с мальчиками.
И в один вечер, когда ей стукнуло шестнадцать, она познакомилась с парнем, который осчастливил ее судьбу. Они проводили все свободное время вместе. Это доходило до нездоровых вещей. Он взломал какой-то гараж, где они время от времени ночевали вместе. Она же ради этого сбегала из дома. Можно подумать: «Зачем девушке ночевать в гараже заместо уютной квартиры?». А на самом деле даже я могу понять ее, квартира не так уж была и уютна. Сам ведь ночевал в Вавилоне.
Эта пара была вместе около двух лет. Любовь их была чем-то безумным. Для меня она совсем непонятна. Как можно отдать человеку всего себя, чтоб тот пользовался как вздумается?
А на самом же деле я и сам когда-то влюблялся без оглядки. Сам прогуливал уроки, сам пропадал из дома. Просто видимо сам я это и позабыл совсем. Я тоже умел любить.
После полутора лет отношений у них настал некий кризис, как я понял. У них были вечные игры в догонялки: то он изменит и бегает за ней; то она разлюбит его, а потом мечется за ним туда-сюда. В общем они мучали друг друга. Я считаю это очень болезненный, но полезный опыт. После такого начинаешь понимать, какой тебе человек нужен и какие ошибки ты больше не должен допускать в следующих отношениях.
Тогда у Астры начались психические проблемы, видимо из-за вечных нервов от родителей и тревоги от любимого. У нее начались постоянные перепады настроения, причем от ярости до любви, от полной незаинтересованности до внутривенной нужды в чем-либо, от вселенского одиночества до невиданной дружелюбности. Она то билась в агонии в своей маленькой комнатке, то не могла насытиться своим парнишкой.
Тут о ней позаботился ее возлюбленный. Он ссорами и уговорами, но все же отправил Астру в больницу, где ее положили на полтора месяца для полного обследования. После этого срока она и стала другой.
Она увидела отношение санитаров к больным. Медбратья жестоко обращались с «избранными», избивая их и морально втаптывая в землю. Она видела, как других девчонок, примерно ее возраста, заставляли драить туалеты, работать в столовой, быть уборщиками, и все это под присмотром санитаров. Ежели этого не делать и сопротивляться – тебя ждет десятки минут пыток, если можно так сказать. Пациентов били в живот до рвоты, их же волосами мыли полы (попутно выкрикивая: «неплохая швабра»), а над некоторыми девушками надругались за пару сигарет. Страшное зрелище, которое даже взрослому человеку изменит сознание, не стоить даже говорить о подростке. Неужто сами санитары здоровые люди?
Астра казалась всем нормальной, ведь ее явных отклонений от нормы не было видно. Она пыталась все это скрыть, т.к. ее соседка предупредила, что тем, кому плохо в больнице – делают еще хуже. Таким повышали дозировки и делали конкретным «овощем», чтобы мозг совершенно не работал. И тут непонятно, делали они это из добра или из интереса (что же будет с нормальным человеком, если его пару месяцев пичкать психотропными веществами).
Когда приходил главврач, он с насмешкой обращался к Астре:
– Здравствуй, самая здоровая пациентка!
Ее радовали эти слова, хотя бы с этой стороны была поддержка.
В больнице забирали телефоны, якобы чтобы не мешать сну и психике. По рассказам Астры я понял, что телефоны забирали, чтобы никто не смел снять эти жестокие «шоу», которые устраивали санитары. Так бы их сразу всех связали и увезли в Шарантон.
После больницы она осознала, что ей точно не до отношений и все-таки они разбежались. По ее словам, это было уже не так болезненно, как в первые разы.
Когда Астру разрывало от душевных болей, она не знала, как ей жить дальше, ведь жизни она совсем не видела. Ее часто посещали плохие мысли. Бывало, она ловила передозировку от таблеток, специально, но каждый раз ей удавалось выжить. И слава Богу! Родители даже не заметили, что дочки не было больше месяца, а вот в школе отреагировали быстро; по школе как-то разошелся слух, что она лежала в больнице для душевнобольных, хотя она никому не говорила, кроме подруг, конечно. Хорошие подруги, однако.
В учебном заведении и так знали, что Астра из неблагополучной семьи, что служило многими насмешками, а после новых новостей стало совсем тяжко.
После одиннадцатого класса Астра поехала в другой город, чтобы забыть свое болезненное прошлое, чтобы избавиться от всей ноши, что ее топила. Т.к. она была без образования, пришлось идти работать официанткой, попутно подрабатывая на всяческих мелочах.
На работе она сталкивалась с неадекватным поведением мужчин, что также оставило отпечаток на ней. Но приходилось работать, закрыв глаза на эти проблемы.
Ей стало лучше, она совсем забыла про своих родителей, про издевки со школы. Даже приставания от мужчин на работе для нее стали привычкой. Больше это не пугало, ведь она знала что делать. Также Астра бросила пить таблетки, ведь надобности уже никакой не было, триггеры были стерты.
Она даже была счастлива от легкости бытия; от того, что ее не тревожили мысли о доме; от того, что никто не заглянет в ее тяжелое прошлое.
В промежутке между ее переездом и нашей встречей она встречала многие невзгоды: неразделенная любовь, проблемы на работе, минуты одиночества, еще и состояние далеко не всегда было стабильным. Но Астра не сломалась. Она сильный человек. Я в это верю.
Как-то раз она решила поехать к своей тете, в деревню. У них очень теплые отношения. Именно тетушка поддерживала Астру в плохие времена, хоть и на расстоянии. Ее звонки опустошали девочку от душевных забот, как причастие, как исповедь. Так и получилось, что именно в ту поездку я ее и встретил.
Моя маленькая Астра…
Прощай
Мы всю ночь разговаривали, частично раскрывая наши скелеты. Это было страшно. Хоть мы и были рядом долгое время, но раскрываться мы начали именно в ту ночь. Все этому способствовало. Прям как там, в поезде.
Порой, заметив, что у нас осталось мало времени, мы перестаем ощущать настоящее. Мы полностью погружаемся в осознание некой потерянности "Что же будет после?", не замечая, как это поедает нас изнутри.
Это может касаться нас в любых сферах: встреча с любимым человеком, просмотр фильма, поход на массаж. Особенно болезненно происходит этот абсурд с вещами, которые доставляют эмоциональное удовольствие. Тяжко от такого отрываться. Мы зависимы.
Именно это я и чувствовал с Астрой каждую минуту в эту ночь, которую освещали тысячи звезд, одна из которых лежала рядом со мной, совсем рядом. Я думал, что вот-вот и она исчезнет. Я стал этого боятся.
Мы все-таки переночевали в Вавилоне на этой пыльной кровати, закинув друг на друга ноги, связав наши руки в замок, смотря вестникам наших жизненных перемен прямо в глаза.
Утром мы будто и не помнили, что было вчера. Быстро собравшись, мы пошли до дома. По дороге мы молчали. Это было довольно странно, даже Астра не была открыта к разговору. Я пытался не обращать на это внимания, сконцентрировавшись на своих задачах.
Совсем скоро наступало время работать, и я объяснил Астре, что мне нужно возвращаться в обычное русло, постараться не выбиваться из колеи. Ведь так комфортно, когда ничего в твоей жизни не меняется и идёт своим чередом: утро, кофе, сигарета, книга, работа, любимое кресло.
Примерно в обед начался сильнейший ветер и снегопад. Удивительная погода! Уж тут погода нам не угодила.
Также было удивительно, что Астра будто сама хотела поскорее уехать. Меня волновало ее поведение, ведь только вчера мы были душа в душу: согревали наши внутренности, что спрятаны под ребрами; ласкались всеми частями тела. Сегодня же все жесты и слова бьют бечёвкой по спине, разрывая кожу, разрывая наши чудовищно сентиментальные души на куски. Что же вчера было не так? Может я наговорил лишнего? Может у Астры был какой-то приступ спустя долгое время, а я его совсем не помню? Мысли поедали меня в тот момент, но я этого не выдавал.
Мы поехали на вокзал, чтобы узнать про билеты до города Астры. По пути туда, меня трясло внутри. Я больше не хотел расставаться с Астрой, не хотел отпускать ее ни на минуту. Еще пару дней назад я был готов отпустить ее, был готов навеки забыть это маленькое существо, но не в тот момент, не в те зловещие часы.
Казалось, будто еще вчера мы хотели быть той самой парой, за которой бы следили, которой бы все завидовали, которую хотелось бы поймать. Будто за нами охотятся. Но почему-то за нами никто и не гнался, а мы и вовсе никому не были нужны, кроме друг друга. Еще вчера я ей открыл свой тайный уголок, показал ей свою маленькую вселенную, о которой не знал даже Гиль! Никто о нем не знал. Если бы я умер – о нем бы так никто и не узнал. Моя тайна ушла бы вместе со мной.
Мы купили билет на тот же вечер. Вечером Астра уедет. Только эти мысли вились тогда в голове. Я опять чувствовал эти последние минуты. Я перестал чувствовать настоящее. Я думал только о следующей встрече с ней, хотя она была рядом.
Она была рядом, но совсем мертва. От прошлой Астры ни осталось даже осколка. Все взрывы, все выстрелы, что вчера сквозь нас проходили – просто отрывок из прошлого, которого, как казалось, вовсе и не существовало.
Вымысел. Я – вымысел. Она – вымысел. Мы – сказка, которую рассказывают детям перед сном. Это та самая сказка, в которой принцесса влюбляется в чудовище и раскрывает его прекрасный внутренний мир, все больше влюбляясь в него.
Я не помню, как проходил остаток этого злополучного дня, т.к. утопал в червях, которые заполонили мою голову. Эти черви пользы не несли. Единственное, что я помню – мы совсем не говорили. Я знал, что внутри Астры, также как и внутри меня, был скрежет железа. Внутри был тот самый звук гвоздя по стеклу, от которого разрывало.
В семь вечера прибыл поезд, и Астра ни о чем не думая зашла в него, без тяжести расставания, даже без мысли обо мне. Стоя на платформе мне хотелось провалиться под землю, исчезнуть. Я не был уверен, встретимся ли мы еще.
Последнее слово Астры было сухое, я бы даже сказал черствое:
– Прощай.
