Виктория Вишневская
Звёздочка миллиардера. Это моя дочь!
Глава 13
Любовь
Тишина пугает.
Колыбель сломалась, пульт от телевизора потерялся, теперь не включить какой-нибудь мультфильм.
Затишье перед бурей. И только сопение дочки, уснувшей в кроватке, хоть как-то разбавляет гнетущую атмосферу.
Сижу на диване, прижав к себе коленки.
Трёхдневный срок вышел.
Что дальше? Ворвётся в мою квартиру, заберёт Астру?
Нет, не сделает. Возможно. Но я уже и не знаю, что от него ожидать.
Леон не обрадовал новостями. Сообщил, что поговорил с юристом, узнал тонкости. Шансы у меня большие. Были бы. Если бы не статус Пожарского и его огромные деньги.
Но даже если придётся судиться – я буду. Иного выхода нет.
Но всё ещё надеюсь, что произойдёт чудо. Злой монстр оставит нас в покое, поняв, что отцовство – не для него.
Когда он придёт? Или уже приходил, но нас не нашёл?
Мы не были дома весь день. Много гуляли, ходили по магазинам, кормили уточек на пруду. И всё из-за того, что я боялась встретиться с владельцем издательства лицом к лицу.
Боялась, что Глеб снова ворвётся с амбалами в квартиру и похитит Астру. Думала остаться у родителей, но… Бегать от него – не выход. Рано или поздно мы встретимся и столкнемся лицом к лицу.
И лучше сказать ему «нет» сейчас. И готовиться к худшему. К судам, к несправедливости, к подкупным судьям… Если надо – влезу в кредиты, но малышку свою не отдам.
Опять поглядываю на своё чадо. Безмятежно спит в кроватке без задних ног после насыщенного дня. Утомив доченьку к вечеру и пропустив дневной сон, надеялась, что Пожарский придёт именно в этот момент, пока она спит.
Чтобы не травмировать ребёнка.
Каждое его появление – стресс для неё.
А разговор будет не из лёгких…
По квартире разлетается мелодия моего мобильника.
Подрываюсь с места и по пути включаю плазму через кнопку. От шума становится спокойнее, и я бегу на кухню. Благо звук негромкий, Астру не разбудил.
Смотрю на экран – незнакомый номер.
И почему-то чувствую нутром, кто там… Прислонив телефон к уху, слышу знакомый голос и ожидаемые слова:
– Срок вышел.
Наконец-то. После ответа на пару минут смогу расслабиться. А то мои нервы как натянутая тетива, которая вот-вот лопнет.
– Нет, – говорю ему свой ответ.
– Я у твоей квартиры. Открой дверь.
Сжимаю в пальцах смартфон. Не хочу его впускать. Неужели короткого разговора не хватит? Согласна, что такое обсуждается лично, но видеть его не хочу.
– А если нет – выломаете?
– Я один, не переживай.
– Думаете, если вы пришли без своей охраны, мне как-то легче? – стараюсь говорить приглушённо, но не замечаю, как повышаю голос. – Вы у меня ребёнка забрать хотите!
Не зря включила телевизор. Заглушает мой дрожащий голос.
– Об этом и поговорим. Открывай.
Его слова звучат требовательно. Но в душе где-то теплится надежда, что он передумал. И пришёл сказать, что он погорячился, прочитав свои справочники. И теперь всего лишь хочет лишь участвовать в жизни малышки. А она может остаться со мной…
Спешу к двери. Гляжу в глазок, проверяя, правда ли Пожарский там один. Удостоверившись, щёлкаю замком, встречая на пороге мужчину.
– Астра спит, – предупреждаю его тихо. – Не шумите, пожалуйста.
Коротко кивает, проходя в квартиру. Прошу пройти на кухню. Закрываю за нами дверь, чтобы малютка не проснулась от голоса этого злодея. А ведь он для неё именно таким и является.
– Я ненадолго, – говорит он вполголоса, зайдя на просторную кухню. Если нужно будет – я продам нашу квартиру ради судов. Она находится в хорошем районе, в новом здании. Отделка отличная, всё новое. За десять миллионов её оторвут с руками.
А потом поживём у родителей.
Если выиграем…
– Чай предлагать не буду, – хмурюсь, скрестив руки на груди. – Ответ на ваше предложение: я говорю…
– Знаю, ты уже озвучила, – перебивает меня. – Другого не ожидал. Как и того, что у тебя есть такие влиятельные знакомые. Не из той сферы, конечно, но всё же.
Он это про Леона говорит? Тот рассказал по телефону, что разговор прошёл напряжённо, и даже он не знает, что творится в голове у этого человека.
– Я вижу, как тебе дорога Астра, – вдруг начинает без тени похвалы или признания. Холодно, без души. Так и хочется сказать, что ради неё я поставила на кон всё, изменив свою жизнь. Но ему ведь плевать. – Поэтому предлагаю такой вариант решения.
Выгибаю бровь в вопросе.
Передумал?!
– Ты называешь цену.
Что он сказал?
– Сумму, которую хочешь получить взамен на то, что ты отдаёшь мне дочь. Без судов, заморочек и прочего.
Каждое его слово барабанной дробью отдаётся в голове.
– Вы предлагаете мне продать ребёнка?..
– Не совсем. Помимо обычной выплаты, несколько недель ты можешь побыть с Астрой. Она привыкла к тебе, и сейчас ты для неё – главное в жизни. И мне нужно сделать так, чтобы она не боялась меня, не пряталась. В общем, сделаешь всё, чтобы дочь смогла спокойно оставаться со мной, а не биться в истерике. А потом оставишь её. И я, так и быть, разрешу вам иногда встречаться.
Не мигаю. Услышанное не укладывается в голове. И следующие слова слетают с губ сами:
– Вы в своём уме?
– Более чем, – хмыкает. – Выгодное предложение, Нежная. Раз Астра тебе дорога, я должен предложить что-то взамен. Ко всему прочему, если ты так любишь детей, помогу тебе в усыновлении другого ребёнка, несмотря на отказ от этого. Государство плохо относится к подобному, ставит крест на таких опекунах. Но я позабочусь о том, чтобы проблем у тебя не возникло.
У него настолько много власти, что он способен и на подобное?
Значит, и Астра у меня под крылышком – всего лишь вопрос времени…
Но даже если так… Еле сдерживаюсь. Впервые в жизни жалею, что у меня короткие ногти. Будь подлиннее – без раздумий расцарапала бы ему лицо.
– Нет, – уверенно чеканю, разочаровавшись в этом человеке ещё сильнее. – Теперь я уверена в том, что вы – худший отец. Мало того, что из-за вас ребёнок попал в дом малютки, вы хотите купить его. Считаете товаром. А он живой… Понимаете? Ей со мной лучше будет. Если она так вам важна, и вы хотите её видеть – приходите, общайтесь. Я с радостью помогу вам найти контакт, но это – ни в какие рамки!
Стараюсь не кричать, но злоба рвётся наружу.
Ожидала ли я подобного? Нет. Даже в голову не закрадывалось.
– Хорошо подумала? – спрашивает без интереса.
– Если вы не хотите, чтобы эта горячая кастрюля с супом оказалась на вашей голове, – указываю на плиту, – вам лучше уйти. И больше никогда не появляться в нашей жизни.
– Кастрюля с супом, – усмехается. – Хорошее оружие, но на раз.
– Ещё сварю. Для вас не жалко.
– Великодушно.
– Да, проявляю его к вам, несмотря на то что вы мне омерзительны. А теперь прошу: убирайтесь из моей квартиры, – в этот раз указываю на выход.
– Ты ведь понимаешь, что своим отказом подписываешь себе приговор?
– Лучше я буду мучиться, отбиваясь от вас, чем страдать от того, что отдала самого любимого человека в своей жизни только из-за страха бороться.
– Любимого человека? – словно не верит в мои слова. – Она тебе даже не родная.
– Именно. Она мне не родная, но я не позволю её отобрать. В отличие от вас и вашей жены. Ей вообще как там, нормально спится? А вы куда смотрели? – зло выплёвываю.
Его лицо меняется с каждой секундой.
Когда речь заходит о жене – огонёк мерцает в его карих глазах.
Не хочет, чтобы её затрагивали? Может, она умерла? Кольца ведь на пальце у него нет… Значит, вина полностью лежит на нём. И я всё равно продолжаю:
– Вы позволили женщине отказаться от вашего ребёнка… Виновата она. И вы тоже. Но почему-то страдаем все мы.
– Я не женат, – вдруг чеканит, надвигаясь на меня. – Это раз.
Я сглатываю, понимая, что затронула острую для него тему. Отступаю назад. Упираюсь спиной в холодильник.
– Два – я не знал, что эта тварь, которую я даже не могу назвать женщиной, была беременна от меня.
Укол вины чувствую где-то в сердце. Но он слишком жесток, чтобы я проявляла к нему сочувствие.
Его ладони оказываются по обе стороны от моей головы.
– Три – знал бы я дочери, ни за что бы не позволил ей оказаться в том месте.
Приоткрываю губы, чтобы ответить. Я ведь не в курсе…
То есть он не виноват, что его дочка оказалась в доме малютки?
– Четыре, – говорит угрожающе, наклоняясь ещё сильнее. Напоминает тот день в кабинете. И я даже готовлю заряд у себя во рту, как слышу: – ещё раз плюнешь мне в лицо – пожалеешь.
Сглатываю. Потому что боюсь. Мало ли что он сделает?.. В таком-то состоянии. Он снова в гневе. Как в прошлый раз, тогда, в лифте. И я не рискую.
– Ваша жена… – говорю неосознанно, отчего лицезрю гримасу отвращения и ненависти. Так, значит, она – его личный триггер? – Она ведь не поступила бы так без причины. Значит, вы сделали ей больно. И виноваты вы…
– Как легко обвинять человека, не зная, что произошло! – повышает голос, и я вся съёживаюсь.
Прислушиваюсь, боясь услышать крик Звёздочки. Пожалуйста, спи крепким сном!
– Я сужу по тому, что вижу. И по моему мнению, вы крайне неприятный человек. Как и для своей дочери.
Он крепко сжимает челюсти. Сверлит карими полыхающими глазами. Чувствую, как горит моё лицо.
И с облегчением выдыхаю, когда он отстраняется от меня.
– Хорошо, Нежная, – поднимает запястье, поправляет на нём часы. Будто находит для себя занятие, которое отвлечёт от того, чтобы не убить меня на месте. – Ты сама выбрала вариант – отказаться от Астры по-плохому. Твоё решение.
Кивает под моё тяжёлое дыхание. Отворачивается, направляясь на выход. А я смотрю ему вслед. Слежу за тем, как он обувается, открывает дверь квартиры. И закрывает её, с трудом сдерживаясь, чтобы не хлопнуть.
И вроде пытается не разбудить Астру, показывая заботу, несмотря на взрывное состояние. Но, с другой стороны, он – ужасный человек, которому нет оправдания…
Глава 14
Любовь
Прошло несколько дней с тех пор, как Пожарский ушёл. Нервничаю, не сплю, постоянно обнимаю Астру, будто вот-вот её потеряю.
Как параноик, проверяю замки.
До чего я докатилась? Не знаю… Готова была уехать к родителям и спрятаться у них в погребе. Но от Глеба не спрячешься. Он придёт и туда.
Вздрагиваю, услышав дверной звонок. Чуть не роняю ложечку, которой кормлю свою Звёздочку овощным пюре. Отправив ещё один «самолётик» в ротик, встаю и прошу Астру посидеть на месте.
Легонько, словно мышка, иду к дверям. Встаю на носочки, заглядываю в глазок и хватаюсь за сердце, выдохнув.
Щёлкаю замком, открывая дверь.
– Здравствуйте, Любовь Сергеевна, – здоровается со мной проверяющая из органов опеки. Хоть я работала в доме малютки, и тётя помогала с удочерением, к нам, как и ко всем, приходит проверка.
– Здравствуйте, вы в этом месяце рано, – пропускаю её внутрь. – Ждали вас позже.
Мне бояться нечего. Всё убрано, ребёнок чист и накормлен.
– Как вышло, – хмыкает она, пугая своим поведением. Всегда была доброжелательной, милой, а сегодня всё оглядывает придирчивым взглядом. – Где девочка?
– На кухне, – указываю в комнату, которая хорошо просматривается и из коридора. Дочка послушно сидит на стуле, машет ножками и сама кушает пюре.
– Вы оставили ребёнка одного? – спрашивает, выгнув бровь. – Да в таком опасном месте?
Прямо в обуви шаркает по плитке.
– Вы о чём? – настораживаюсь, ступая следом.
– А если бы она встала и открыла ящики? – демонстративно ходит вдоль кухни, выдвигая ящички. Натыкается на один – с ложками и вилками. – Вот. Ножи, вилки в доступности для ребёнка.
Мощная вспышка гнева появляется в груди.
Она издевается надо мной?
Скрещиваю руки и недовольно спрашиваю:
– И сколько вам заплатил господин Пожарский?
Женщина поворачивается ко мне, чопорно поправляя очки. Делает вид, что не понимает, о чём я. Но в курсе ведь всего…
– Когда вы приходили в прошлый раз, и была подобная ситуация, вы улыбнулись и сказали, что отлучиться на несколько секунд – это нормально, – закипаю ещё сильнее.
– Вы меня с кем-то перепутали, – продолжает она, осматриваясь по сторонам.
– Вы ещё ребёнка на синяки проверьте. И на психику, – цежу сквозь зубы. – Вдруг что-то сработает, и вы сможете занести это в личное дело?
Стоит ли говорить о том, что после этого мы не разговариваем? Она воротит от меня нос, изредка записывая что-то в блокноте. И уходит, оставляя во мне огромную дыру из гнева.
Значит, так решил…
Опека заберёт у меня Астру, а вы тут как тут, Глеб Александрович?
Что дальше? Проверка моих документов и официальной работы?
Как я и предполагала, приключения на этом не заканчиваются. Через час мне летит звонок из издательства.
– Любовь Сергеевна, – привычно говорит редактор, – нам нужно встретиться. Подъедете в офис?
– Нет, – чеканю, складывая игрушки в ящик. – Я хочу расторгнуть договор с вами. Пришлите мне документы по электронной почте, я подпишу.
Пока не поздно, отец устроит к себе на работу. Я уже и договориться успела. Готова даже замуж выйти экстренно, если это потребуется.
– Даже если так, вам всё равно придётся прийти…
Сжимаю трубку в пальцах.
– Желательно сегодня. С завтрашнего дня, возможно, мы уходим на ремонт и две недели не будем принимать никакие бумаги.
Да чёрт возьми!
Кидаю пищащую игрушку в стенку и отвлекаю дочку от просмотра мультиков. А потом улыбаюсь, смягчаясь и боясь напугать её.
– Хорошо, я подойду через час.
Отключаюсь и готова взвыть.
Новый раунд. Новый бой.
Отвожу Астру к родителям, чтобы Звёздочка не страдала от внимания своего отца. Повезло, что мама уже пришла домой, иначе пришлось бы брать её с собой. А там ведь Пожарский где-то ходит… Уверена, всё это – его рук дело.
Через час, как и обещала, поднимаюсь на этаж издательства. Захожу к своему редактору, которая готовит все бумаги.
– Пойдёмте к шефу, – приглашает она меня на выход из кабинета.
– А без меня никак? – спрашиваю с надеждой. Встречаться с твердолобым жирафом нет никакого желания.
– Увы, будь вы простым автором…
А вот это уже – неприкрытая лесть. И обман. Я бы не назвала себя успешной писательницей. Сочиняю обычные сказки.
С тяжестью на душе соглашаюсь. Проходим в кабинет босса. Сразу замечаю этого говнюка, сидящего за столом. Подписывает одну бумажку за другой.
– Любовь Сергеевна пришла, – звучит как какой-то сигнал. А мужчина устремляет на меня равнодушный взгляд.
– Садись, – указывает на диван. – Наталья, принесите кофе. Два.
– Мне не надо, – мотаю головой.
– Два, – говорит ещё настойчивее.
Мой редактор испаряется. Мы остаёмся в кабинете один на один. Долгое молчание рушится моими словами, что так и просятся наружу:
– Что, позвали поглумиться надо мной?
Глава 15
Любовь
– Зачем? – хмурится он и делает вид, что сегодняшнее – не его рук дело.
– Не стройте из себя дурака. Сегодня приходила женщина из опеки. Она всегда была к нам добродушна, но не в этот визит. И подозреваю, в этом замешаны вы.
– Врать не буду, – убирает ручку и складывает перед собой ладони, в которые упирается подбородком. – Моих. Но ты сама выбрала такой путь.
Поджимаю пальцы на руках и веду ногтями по светлой юбке. Вот бы вонзиться ими в него…
– Вы – скотина, – говорю то, что и в голове.
– Слышал уже, не удивляешь. У тебя же богатый словарный запас. Давай, демонстрируй.
– Вы для чего меня позвали? – меняю тему. – Знаете ведь, что я одна у Астры. И вынуждаете оставлять её у родителей. Решили уволить? Не утруждайтесь, сама ухожу.
– Точно, – качает головой и перекладывает бумаги с одного места на другое. – Работа. Не буду я тебя увольнять.
С чего такая щедрость?
– Но с этого дня ты работаешь здесь. Вон та-а-ам, – он указывает в угол своего кабинета, где стоит небольшой стол и стул. Рядом пустой шкаф, где обычно хранятся книги или папки с документами.
– Нет, – отрезаю твёрдо, несмотря на удивление. Это что ещё за выходки? – Я работаю с вами по договору, и в нём не указано, что я должна сидеть в офисе.
– Верно, – спокойно кивает. – Но в нём присутствует пункт, что в любой момент издательство может внести изменения в твою работу. И ты его подписала.
– И для чего это?
– Скрывать не буду. Чтобы отдалить Астру. Ей нужно начать отвыкать от тебя.
Так вот оно что…
– Хороший ход, – хвалю его, усмехаясь. – Но увы, я увольняюсь. Чтобы быть с МОЕЙ дочерью ещё ближе. Не оставлю её ни на секунду. Это так, к слову, если вы решите позвонить в опеку.
Как же раздражает этот Пожарский!
– Тогда плати неустойку.
– Какую? – выгибаю бровь.
– Договор, – стучит пальцем по бумагам. – Буквально вчера мы напечатали тираж в пятьсот тысяч книг с твоим именем.
Глаза на лоб лезут. Сколько?!
– Огромные затраты, – вздыхая, качает головой. – И увы, они не окупятся. Если автор уходит из издательства, по договору я должен отозвать продажи книг. И что же мне делать с таким минусом?
– Я заплачу, – цежу сквозь зубы.
– Продашь квартиру?
– Если потребуется.
– Отчаянно.
– А вы ещё не поняли, что я пойду на всё ради того, чтобы вставить вам палки в колёса?
– Смотри, случайно не вставь себе, – усмехается. – Теперь, когда у тебя не будет даже договора, отобрать Астру у тебя будет ещё проще. Отсутствие работы… Финансовая дыра. Всё это мне лишь на руку.
Знаю. Но промолчу о том, что отец устроит меня к себе.
– Я тебя услышал. Наталья подготовит договор, – хмыкает и теряет ко мне интерес, возвращаясь к работе.
Встаю, поправляю юбку. Замечаю на себе его взгляд.
Бесит.
– Я подожду в коридоре.
– Как хочешь, – бросает, отмахиваясь рукой.
Разворачиваюсь и вылетаю из помещения. Стискиваю зубы и злюсь на этого урода.
Подлетаю к кулеру, пытаюсь успокоиться с помощью воды.
И почему он такой упрямый? Даже разговоры с ним не помогут. Это я уже поняла. Судя по его поведению… он тот ещё женоненавистник. Не хочет принимать меня и как-то идти на диалог.
Принципиальный.
Но я тоже упёртая.
Несмотря на страх за будущее, расторгаю наш договор. Прямо при нём. Напоследок бросаю испепеляющий взгляд. С трудом сдерживаюсь, чтобы не показать ему аккуратный фак. Но ещё припомнит… Решила, что не стоит.
Из издательства вылетаю пулей.
Бреду по дорожке, желая упасть на асфальт и просто лежать на нём, ни о чём не думать.
Слёзы просятся вырваться из глаз.
Хоть я и стараюсь выглядеть сильной, но в душе ранимая до чёртиков. И всё внутри меня копится, копится… И в один момент водопадом вырвется наружу.
Но мне за Астрой идти… Вместо этого я захожу в продуктовый. Хочу напиться, чтобы отвлечься хотя бы на секунду, но от алкоголя у меня отторжение. Вместо этого беру несколько «киндеров» и созваниваюсь с подругой, договариваясь о встрече.
Может, если излить душу, станет легче?
Глава 16
Любовь
– Может, у тебя найдётся там какой-нибудь богатый разведенец? Или разведёныш? Или разводняк? – смеюсь, спрашивая у подруги, работающей в отделении ЗАГСа. – Только не вдовец.
– Почему не вдовец? – смеётся Влада, разворачивая детский «киндер».
– Эй, я для двойняшек их покупала, – укоризненно смотрю в её сторону. – А вдовца не надо… Там у него травма. Жалко.
– Двойняшки в садике, и сладкого им много нельзя. Поэтому я съедаю это исключительно в заботе о своих детях, – хмыкает девушка, закинув половину шоколадного яйца себе в рот. И мычит от удовольствия. – А мужика-разведёнки нет. А был бы – не дала. Я понимаю, что у тебя тяжёлое положение, но… Ради денег замуж… Чтобы потягаться с ещё одним богачом…
– Да я же пошутила! – взрываюсь на месте. – Совсем шуток не понимаешь!
Бью её по плечу. Да кого она из меня сделала? Меркантильную и жадную проститутку!
Влада смеётся, раскрывая «желток» от киндера.
– Да поняла я, поняла, не бухти. О, смотри.
Достаёт игрушку в виде маленькой девочки-волшебницы. В руках у неё волшебная палочка, на кончике которой красуется огромная звезда.
– Астре подойдёт. Собираете?
– Да какой, – отмахиваюсь. – Быстрее в рот её засунет.
Вспоминаю свою крошку и опять непроизвольно улыбаюсь. Посижу ещё немного с подругой и пойду за ней. А потом вернёмся домой, вместе что-нибудь приготовим и сядем играть.
Час назад я думала, что расплачусь, только перешагнув порог родительского дома. Но сейчас… ощущаю облегчение, сидя в парке и вдыхая тёплый воздух. Всё же иногда нужно выговориться кому-то. Иначе всё удержать себе не получится.
Родителей тревожить – страшно. Они знают о ситуации, но не настолько подробно. Если бы рассказала про амбалов, ворвавшихся в мою квартиру – мама упала бы в обморок. А папа, только узнав о том, что мне предложили денег за Астру, пошёл бы, взял своё охотничье ружьё и точно пристрелил Пожарского. И привет, срок.
Хоть подруга выслушала. Мягко говоря, была в шоке. И несмотря на то, что ничем помочь не может против жирафа – поддержит в любую минуту.
Но ничего, справимся.
У меня вновь распускаются крылья за спиной.
Кручу в руках игрушку из шоколадного яйца и всё же забираю её себе. Поставлю на полку повыше, чтобы Астра случайно не проглотила. А когда подрастёт, отдам. Ей нравится всё, что связано со звёздочками. Всё же имя притягивает…
– Ладно, мне идти пора, – соскакиваю с лавочки. – Дела.
– Кого ты обманываешь? Просто по мелкой соскучилась.
Это правда. Одна мысль о малышке – и ноги сами несут меня в сторону дома родителей. Ну, что поделать, если я до безумия в неё влюблена? И ни при каких обстоятельствах не отдам её Пожарскому.
Да я быстрее его сама убью!
Через полчаса забегаю на участок, вижу свою Звёздочку, сидящую в маленьком детском бассейне. В панамке, розовых очках, в руках бутылочка с соком. Выглядит как хозяйка жизни.
При виде этой картинки смеюсь, сгибаясь в три погибели, чем привлекаю внимание моей отдыхающей дочери.
Может, и правда – рвануть на море? Ни о чём не думать, отдохнуть. Не слышать о Глебе, его кознях…
Точно! Так и сделаем. У меня есть некоторые сбережения, а пока будем отдыхать, как раз пропишемся в родительском доме и выставим квартиру на продажу. Неустойку выплатить-то нужно… Сумма там запредельная.
Астра на мой смех подрывается, самостоятельно вылезая из невысокого бассейна. А моя мама кричит ей вслед:
– Куда, непоседа?!
Ловлю мокрого котёнка у своих ног. Мама еле успевает встать и кинуть мне полотенце, в которое заворачиваю свой комочек, присаживаясь. Обнимаю её, прижавшись щекой к влажным волосам.
– Ты куда рвёшься? – спрашиваю ласково. А она только смеётся, обнажая свои белые крохотные зубки.
– А она спокойная весь день была. Чудо, а не ребёнок. А тебя увидит, и всё – тормозов нет, – упирает мама руки в бока. – Попробуй словить!
– Она такая, да, – довольно поглаживаю её по макушке. А Астра, как ласковый котёнок, прикрывает глаза и мурлычет.
Мы задерживаемся у мамы ещё на час, чтобы волосы дочки полностью высохли. Посвящаю родительницу в свои проблемы, планы, она качает головой, но поехать на море идею поддерживает.
Надо будет на днях вместе с ней сходить, выписать Звёздочку из квартиры и прописать в доме перед продажей.
Взяв такси, собираемся в родное гнёздышко. Родительница отчего-то увязывается за нами, решив передать закрутку. И без умолку болтает в салоне до самого дома.
И рядом с ним сердце беспокойно начинает биться в груди.
Ещё не подъехав к дому, вижу пожарку в наших дворах. Люди столпились возле подъезда, недалеко от которого останавливается автомобиль.
И издалека… замечаю обуглившуюся квартиру.
Прямо в моём подъезде.
Вылетев из машины, хватаю Астру и не чувствую ног, которыми еле-еле передвигаю.
– А хозяева где были на момент пожара? – спрашивает мужчина в форме.
– Мы на работе были, – говорит соседка сверху. – Нам позвонили – мы сразу примчались.
Квартира загорелась не наша. Но…
– А соседей снизу знаете?
– Да-да, знаю. А вот она, – указывает на меня, а я почти не дышу. Смотрю на окно своей кухни. Обгоревшей кухни… И, увидев мои округлившиеся от шока глаза, соседка поспешно говорит: – Люб, я ремонт кухни сделаю, честное слово!
– Ванной комнаты тоже, – говорит ей пожарный. – Затопили, пока вас тушили.
Не мигаю. Лишь смотрю на разбитое стекло, за которым всё чёрное. И там что… потолок рухнул? Отсюда ничего не вижу. Но знаю одно…
В моей квартире нет ни ванной, ни кухни. И если сейчас нагрянет опека, мне точно будет конец. Благо проверка была совсем недавно, и следующий её визит не скоро. Если кое-кто не постарается.
Но… почему всё навалилось именно сейчас?
Всё дерьмо случилось после того, как в нашей жизни появился… Глеб!
Боже… Точно! Нагрянувшая с утра опека. Долг в миллионы. Сгоревшая квартира сверху, что «случайно» затронула нас!
Пожарский!
– Мам, – говорю глухо, отдавая дочку родительнице. Мысли путаются, во рту пересохло. Боюсь окончательно потерять веру в людей. Неужели они способны на такое?.. – Езжайте домой.
– А ты куда? – раздаётся рядом взволнованно.
– С квартирой разбираться, – улыбаюсь и лгу матери. Сажаю в ещё не отъехавшее такси. А себе заказываю другое – до издательства.
