Влад Непальский
Мир ждёт героя
Глава 19
Утреннее солнце грело прохладный пляж. Шла середина февраля, но на побережье империи Санья в это время стояла прохлада. Немного повзрослевший Эдик шёл босиком по берегу моря, держа в руке старые сандалии. Из прошлой экипировки у него остался только гномий топор. По жёлтому песку пробегали серые крабы, на нём лежали белые ракушки, и седые волны налетали на него, принося дары бескрайнего моря.
Уходя из Юхо, Эдик решил пойти в южную империю – а вдруг там всё по-другому. Вдруг там живут другие люди, которые лучше, добрее и сильнее. Вдруг там другие короли, другая знать, которая честнее и ответственнее. Вдруг и сама страна совершенно другая, там заботятся о людях и уважают труд. Эти фантазии манили его, и Эдик прошёл тысячу километров, чтобы попасть туда.
Баронства ему не нравились, на этот раз он побывал в небольших городках, которые стояли во владениях разных лордов. Там было всё то же, что в Юхо, только ещё хуже. Баронства представляли из себя целую империю деревень, где больших городов даже и не встречалось. И все думали о своих мелких интересах. И всё там было мелким и отсталым.
Книги по магии Эдик сбыл по дороге, и со временем у него ничего не осталось кроме топора. Старые сапоги развалились от долгих переходов, и теперь мальчик шёл босиком.
Он лелеял много надежд, он представлял много фантазий, он желал увидеть много нового.
Но Империя юга разочаровала его. Сказочная страна с развитой магией, не оправдала своих надежд. Единственное, чего там было больше чем в империи севера, так это людей. Но они не были ни добрее, ни лучше. Напротив – жуткая нищета простого народа порождала настоящий ужас. Как-то Эдик заглянул в город, и понял, что Юхо по сравнению с ним был образцом чистоты и справедливости.
В городах Саньи роскошные дворцы стояли между зловонных трущоб, а узкие улицы наполняла бездна бездомных, на рынках лютовали карманники, а города утопали в помоях. На огромных свалках копошились бомжи и кричали вороны. И ни причудливая архитектура городских зданий, ни величина городского рынка, ни доступность жриц утех – ни что не запомнилось мальчику, так, как язвы империи.
Эдик покинул это место как можно скорее.
Он понял, что обычные люди на юге живут гораздо беднее, чем на севере. Ко всему прочему он узнал, что в Империи Санья император почти никто. Всей страной правят дворяне и правители регионов. А так же огромную силу имеет гильдия магов.
Чем больше он шагал по золотистому песку, заполнявшему империю, тем больше понимал, что север был просто раем. Даже император уже не казался таким страшным, а братство тьмы обычной организацией ассасинов, без какой либо примеси зла. Да, в Юхо были бездомные и беспризорники, но там не было СТОЛЬКО бездомных и беспризорников. Повальная нищета обычного люда империи юга вопиюще бросалась в глаза не привыкшему к ней путешественнику. Вместе с ней о несправедливости мира кричало и богатство знати. Даже особняк Эдика в Юхо выглядел более чем скромно, по сравнению с дворцами местных аристократов.
Юг внушал опасения. Эдик понял, что надеяться здесь не на кого. Люди здесь одержимы богатством и наслаждениями. И в этой гонке они готовы пойти на что угодно, только чтобы стать на шаг ближе к заветному месту в обществе.
Посему Эдик очень аккуратно выбирал места для практики магии Огня, и сразу же уходил после окончания. Он опасался попасться на занятии магии. Неизвестно, что с ним будет, когда сильные мира в этой стране узнают, что он маг. Если они захотят использовать его, это будет самый лучший вариант. Но Эдик не хотел быть использованным, он предпочитал ночевать на улице и есть объедки, чем попасть в их грязные руки.
Вот и сейчас он шёл по безлюдному берегу, потому что услышал от рыбаков о том, что здесь на острове живёт колдун. Эдик подумал, что с одним колдуном он может быть как-нибудь и справится, посему решил рискнуть. Вокруг острова располагались пустынные места, выше по берегу росли сухие кусты. Отличное место для отшельника.
Остров, где жил колдун располагался в трёх километрах от берега, и Эдик который уже неплохо плавал, хотел попытать там счастья.
Он пробовал здесь работать, но в империи юга процветало рабство, и за помощь рыбакам – пол дня тяжелейшего труда по переноске рыбы он получал всего лишь сушёную рыбёшку. Магия исцеления могла бы помочь ему заработать, но он боялся попасться на глаза местным магам.
Он уже понял, чем сильнее маг, тем больше он боится за своё место. И появление могущественного новичка не пройдёт незамеченным. Окружённый магами, он не сможет долго скрывать свою силу, и тогда ему придёт конец.
Эдик думал о поступлении в школу магии. Любая школа магии оторвала бы его с руками. Он может вступить туда, но что потом? А потом он в лучшем случае станет пешкой в их игре. Ему придётся лавировать между этих людей, пытаясь выжить. Он и так пытается выжить, только здесь ему пока не угрожают сильнейшие маги империи, а с разбойником и работорговцем, он как-нибудь разберётся сам. Талантливому новичку угрожает только одна участь – смерть. Вот что ждёт его, если он попытается высунуться. Именно поэтому такие слабаки и ничтожества задерживаются на должностях главных магов, поскольку как только они видят талантов, способных их заменить, то сразу уничтожают. У них есть своё оправдание – они защищают свои места под солнцем. То, чем занимается каждый в этом мире.
Поскольку классический путь магического образования был невозможен, Эдик решил поучиться у колдунов, предварительно обезвредив их. У них наверняка будут интересные книжки. А ради этих крупиц знания, он должен хотя бы попытаться что-то сделать.
Подойдя максимально близко к острову, Эдик прыгнул в воду и поплыл к нему. Одолеть три километра с его силой и выносливостью оказалось раз плюнуть. И встав на каменистый берег острова, он призвал огненного элементаля.
Огромная голова из огня с открытым ртом и двумя кистями по бокам выросла из пламени. Но напрасно Эдик осторожничал, искал ловушки и прочие ухищрения. Когда он вошёл в хижину колдуна, то по запустению догадался, что тот помер лет десять назад. Скелет прошлого владельца хижины всё ещё лежал в сухой кровати.
Обыскав хижину, Эдик нашёл тайник с книгами. Руки мальчика задрожали, от предвкушения того, что он прикоснётся к новым знаниям. Оценив хорошо сохранившиеся книги, он решил, что побудет здесь некоторое время.
Обустроившись на безлюдном острове, Эдик начал учить новые знания и продолжил практику в магии. Со временем он научился удалять вырывающееся пламя от ладони, и теперь оно не сжигало перчатку, вызывать огненных элементалей сразу после Инферно, что позволило почти не тратить на них энергию: они питались пламенем от прошлого заклинания.
Так же Эдик освоил огненный щит.
Найдя на острове источник питания в виде диких деревьев, мальчик оставался там, около года. Всё это время его единственным собеседником был призрак проклятого рыбака, появлявшийся иногда по вечерам. Одиночество помогло Эдику преодолеть страх перед призраком, и он начал общаться с ним, как с обычным человеком.
Эдик понял, что хочет вернуться в Юхо. Все его мысли были об этом городе. Он вспоминал о своём доме и знакомых. Ему насточертела вечная жара, особенно невыносимая летом. Прохладными вечерами он представлял, как выходит на заснеженное поле и бежит по хрустящему снегу. Теперь север предстал новыми красками в его воображении. Он уже не был грязным, с вечно разбитыми дорогами, унылым и безрадостным краем, где все живут только в ожидании лета, которое, как легкомысленная красотка, убегает, так и не дав. Север стал для Эдика краем богатырей, вечной прохлады, даже холод из колючего и неприятного казался в его воображении благородным и целительным. В мечтах, он уже давно вернулся в Юхо и наслаждался размеренной жизнью.
С каждым днём фантазии становились всё ярче и ярче, а жизнь всё невыносимее и невыносимее. Полное одиночество заставляло его делать странные вещи. Он мог целыми днями говорить с воображаемыми персонажами, разыгрывать только одному ему понятные сценки, в которых его роль постоянно менялась. Однажды, убив целый день на эти представления, он понял, что надо покинуть остров. Возвращаться в Юхо он пока не планировал, хотя и очень хотел этого. Этот город снился ему по ночам и манил, оживляя яркие воспоминания. Во снах он там по-прежнему был героем, любимцем народа и грозой разбойников. Там проигрывалась та жизнь, которую он не смог получить. И там он был хозяином жизни.
На следующий день, он собрал вещички и, переплыв пролив, вернулся на берег. Там Эдик пошёл напрямик, минуя пустыню. Неподалёку обитали ифриты, поэтому пески были безлюдны. Ища место для ночлега, Эдик зашёл в кольцо камней и обнаружил там тело монаха.
Оно превратилось в мумию, а его белая ряса отлично сохранилась. Вытряхнув из неё кости и закопав их в неглубокой яме, Эдик заплёл в косу длинные волосы и облачился в одежду монаха. Его собственная одежда уже порядком изорвалась.
Посмотрев на свои бронзовые от загара руки, он усмехнулся. Даже загар его раздражал.
Так началась его жизнь в образе странствующего монаха. Она оказалось на удивление простой и ужасно бедной.
Он приходил в деревни, и поскольку являлся монахом, то мог заниматься целительством, не привлекая внимания могущественных организаций. В деревнях он ел и, если там были мастера боевых искусств, то брал у них какие-то уроки. Всё чем платили монахам за их работу – еда и ночлег.
Чтобы случайно не встретиться с другими монахами и избежать ненужных вопросов, Эдик старался посещать самые бедные деревни. И это оправдало себя, его всегда ждали и хорошо кормили, даже если деревня умирала от голода. А самое главное он не встречал там других монахов. Мастера боевых искусств не требовали платы и учили его, взамен за магию.
Практика магии исцеления пошла в гору, но знаний всё равно было недостаточно. И с каждым днём это становилось всё очевидней и очевидней. Новая ступень силы требовала новых знаний, которых у мальчика к сожалению не было.
Эдик мог бы без труда поступить в любую школу магии, или даже стать членом гильдии магов Санья, но тогда бы на него обратили внимания сильные мира сего, чего он очень не хотел. Поэтому приходилось оставлять всё как есть.
Жизнь монахом продолжалась около полутора лет. Она не принесла никакого богатства – только ряса постарела и покрылась рядом заплаток. Да и сам Эдик повзрослел, и теперь мог постоять за себя не только благодаря силе и магии, но и ещё благодаря боевым искусствам.
Однажды где-то в середине лета он пришёл в отдалённую деревню в жаркой пустыне. Этот оазис находился в самом центре океана горячего песка, куда никто не приходил без видимой причины. Даже пустынные грабители избегали этих мест. Придя туда, Эдик узнал, что в деревне бушует эпидемия. Болезней Эдик не боялся, он уверовал в свою силу и магию. Его уже не раз кусали змеи и скорпионы, и от этих укусов любой обычный человек давно бы умер. Но не Эдик. Его здоровье позволяло ему не болеть, и он даже забыл, что такое насморк.
Эдик решил, что это поможет ему неплохо попрактиковаться. Так уж получилось, что боясь того, чего не надо, мальчик часто не замечал самые страшные опасности.
Неизвестная болезнь его нисколько не испугала, и он взялся за дело. Но напрасно он исцелял людей силой магии. Через день все исцелённые умерли, только без следов болезни на теле, а ещё через день Эдик почувствовал, что ему плохо. Тело жёг жар, и по нему разливалась сильная слабость.
Он слёг и лежал без сознания в небольшой комнатке. Жара вокруг казалась невыносимой. Ещё никогда он ненавидел юг так, как сейчас. В воображении он представлял север и глубокие снега. Он постоянно проваливался в сон, который тут же забывал. Когда Эдик приходил себя, его мучила жуткая жажда. Язык присыхал к нёбу, а рот, казалось, вообще терял чувство вкуса. Из последних сил мальчик вставал, шёл к находящемуся во дворе колодцу, доставал оттуда ведро воды, наполнял кувшин, который сразу же выпивал, возвращался назад и валился на кровать.
В бреду Эдик не обращал внимания, что ему никто не помогает. Он не обращал внимания на смены дня и ночи. Он просыпался, пил несколько глотков из кувшина и падал опять. Мальчик даже не знал, сколько так продлится его болезнь, и предпочитал спать, нежели пытаться что-то сделать. Магию на себе он решил не использовать, поскольку не знал, как она влияет на болезнь и надеялся только на своё тело. Однажды жар прошёл, и Эдик ощутил слабость. Бесконечный сон прервался, и мальчик с трудом вышёл на жаркую улицу. Его сжигал жуткий голод.
Он посмотрел на свою руку – она отощала, как и он сам. Сорвав апельсин, он судорожными движениями снял кожуру, и, жуя и выплёвывая цедру, пил его сок. Он боялся сразу есть много. По окружающей его растительности Эдик определил, что сейчас уже началась осень, и в кровати он пролежал не меньше месяца.
После болезни Эдик ощутил сильное желание увидеть Юхо. Фантазии, начавшиеся на острове, опять вернулись к нему. Ему до ужаса захотелось ощутить северный холодок, вновь вдохнуть морозный воздух. Жара казалась отвратительной и невыносимой. Он называл дураками тех, кто ездит в южные страны на отдых. Теперь он ненавидел юг и не хотел здесь оставаться. Здесь он никогда не пробежится по хрустящему снегу, здесь он не вдохнёт морозный воздух, здесь он никогда не ощутит прохладу зимней ночи – здесь ничего нет.
Вся его жизнь там – на севере. Там началась его история. Там он герой, там его ждут. Там остались незавершённые дела. Он должен вернуть свой дом и найти принцессу севера.
Тут Эдик понял, что если бы его брат не превратил его в ребёнка и не унёс из Юхо, то рано или поздно мальчик бы уронил в грязь своё геройское достоинство. И его могли принять за самозванца, и тогда бы его ждала незавидная участь быть казнённым. В любом случае, когда он исчез, честь героя была спасена.
Через несколько дней Эдик почувствовал себя лучше и осмотрел деревню. Все люди в ней лежали мёртвыми в кроватях, а кто-то и на улице. Выжил только один он.
Поняв, что сейчас он не сможет дойти до Юхо, поскольку слишком слаб. Да и не гоже идти через баронства осенью и в начале зимы, когда лютуют разбойники и монстры. Мальчик, а уже почти подросток, решил подождать до весны.
Обыскав деревню, он нашёл, что там достаточно еды для того, чтобы пережить зиму, которая в пустыне вовсе не была зимой. Так началась его зимовка в вымершей деревне. В одном из домов он нашёл старую библиотеку. Правда это были не книги по магии, а сказания и истории мира. За время зимовки, он перечитал их все не один раз.
Чем больше он жил здесь, тем больше ему хотелось вновь вернуться в Юхо. Желание жить там никуда не исчезло. Ему снился север. Во сне он носился по снегу, играл в снежки, падал в глубокий снег. Было так хорошо и свежо.
Рай оказался адом. Южная империя не показала ему прелесть жизни, он понял, что там он чужой. И пытаться стать её частью, значит опять начать всё сначала – ту историю, где он уже проиграл.
Другие страны оказались не лучше дома. Есть ещё другие континенты. Но какая разница? Южная империя разочаровала Эдика. Он искал там свободу, равенство, уважение. Но понял, что на юге этого в десять раз меньше чем на севере. И ждать от других континентов райской сказки было напрасно – там были свои проблемы.
Юг привык подчиняться силе. Сильный здесь был всем, а слабый – никем. Везде постоянно шла подковёрная возня, и, протягивая одну руку для рукопожатия, во второй держали за спиной отравленный кинжал.
Эдик устал от всего этого. Бродя в одиночестве по вымершей деревне, он думал о Юхо. Готовясь к возвращению, он набирался сил и однажды отметил, что вырос достаточно, чтобы носить свой доспех. Это его несказанно обрадовало.
В одиночестве время тянулось просто бесконечно, хотя казалось, что Эдик к нему привык. Он разговаривал с воображаемыми персонажами и учил большого попугая говорить.
И казалось, птица проявляла какие-то зачатки интеллекта.
Определив по некоторым растениям начало весны, отдохнувший и набравшийся сил, Эдик двинулся в путь.
Находясь в одиночестве, он долго и упорно размышлял над своей жизнью. Он был физически сильным и уже стал мощным магом, но ничто это не могло ему дать той жизни, какую он хотел. Не будь у него этих качеств, он бы давно уже умер. Но толку от этой мощи, если она даже не может дать ему дома? Если он обычный бродяга, хотя и великий маг. Какая в этом суть?
В этом мире, имея великие возможности, он превратился в бомжа. Он не только не взлетел на вершины, но наоборот скатился на самое дно общества.
Но он понимал: на вершинах идёт борьба. Кроме него там полно могущественных людей. И если он захочет подняться со дна, то он непременно столкнётся с ними. А победит ли он? Не уничтожит ли его эта попытка? Может лучше сидеть здесь и не высовываться? Пусть маги думают, что они самые сильные и могущественные.
Он думал, что можно бы было бы стать мелким дворянином и жить за счёт какого-то дохода. Жить, не привлекая внимания могущественных организаций. Но что это будет за жизнь? Это всё на что он может рассчитывать будучи великим магом? Какое убожество! А он мечтал быть рыцарем, героем, человеком от которого зависит жизнь общества. Человеком, меняющим мир. И если мощнейшая магия не может дать ему этого, то что делать? Эта сила будет вечным укором, напоминая о утраченных возможностях.
Эдика пугал этот мир. В нём он усвоил главное правило – свободное время есть только у богатых. Все остальные должны дённо и нощно пахать за кусок хлеба. Жизнь бездомных коротка и ужасна.
Мир не справедлив.
Сидя вечером на лавочке и смотря на звёздное небо, Эдик задал себе вопрос.
А стоит ли такая жизнь того, чтобы скрываться от могущественных организаций?
Стоит ли она того, чтобы похоронить все свои великие возможности?
Стоит ли и здесь продолжить плыть по течению, которое унесёт его всё глубже и глубже на дно, и кроме старости он не получит ничего взамен?
Вот сейчас его никто не использует, но вне общества он не может пользоваться его благами.
Он отшельник, изгой, бродяга, хотя его возможности могли бы дать ему высшие места в обществе. И он готов был бы с ним сотрудничать. Он готов был бы делиться своей силой для его целей, в обмен на нормальную жизнь. Но захочет ли общество? Людей гложет бесконечная жадность, и они хотят всё больше и больше.
Дай! Дай! Дай!
Они хотят только отбирать, не давая ничего взамен. Они хотят своего блага, забыв о тех, кто им это благо дал. Они готовы забыть обо всём хорошем, что ты им сделал, только за один неприятный момент. Таковы люди! От них следует держаться подальше.
Но Эдик понял, что даже в одиночестве он всегда представлял себя в обществе. Он не может жить без них.
Остаётся только одно – стать акулой этого моря. Тем, кого не смогут использовать алчные сильные мира сего. Тем, кто не позволит больше водить себя вокруг пальца.
И сжав кулак, Эдик произнёс про себя.
«Нет! Хватит прятаться! Хватит бояться всех кого возможно! И у могущественных организаций полно врагов, так что я буду не одинок в своей борьбе. Если я буду скрываться, как крыса в норе, если буду бояться привлечь к себе внимание сильных мира сего, то я так и останусь гнить в этой дыре. Самое большое на что я смогу рассчитывать – стать заштатным мелким купцом и жить вдали от света, не привлекая к себе внимания. У меня уже есть своё место! Да, я упал! Но разве это страшно? Нужно просто встать, подняться и вернуться туда! Нужно поднять своё знамя над миром, чтобы под него могли встать и союзники! Нужно начать борьбу и победить или погибнуть! Ведь гибель лучше бесконечного бегства.
Которое будет продолжаться до конца жизни!»
Эти мысли он вынашивал четыре долгих и скучных года, которые он провёл практически в одиночестве. После болезни они обострились и кристаллизировались в сознании. Так же и воля, за дни проведённые в одиночестве и размышлениях, она собиралась по крупице, чтобы подвести его к этому выводу.
Нужно бороться!
И окрылённый мечтаниями, он смотрел на звёзды. Они мерцали в высоте, смотря на безразличный мир. Но и сам мир, казалось, не был равнодушным в эту минуту, он посылал песни ночных птиц, празднующих наступавшую весну. Он стучался прохладным ветерком, пришедшим томным вечером в океан жары. Он смотрел бесконечной чернотой холодного неба, с которого не так давно землю жарило безжалостное солнце.
И мир казался другом, и ночь была прекрасной. И холода пустыни застряли где-то на окраинах оазиса. Всё в этот вечер было не так как раньше – всё изменилось.
В душе появилось новое стремление, новая дерзость, новая сила, готовая вести в голубые дали. И она окрыляла, направляла взор на новые горизонты, опьяняла прекрасными возможностями.
И душа пела, предвкушая будущее.
И мир расцветал.
