Владимир Александрович Мисечко
Лекарь-оборотень – 2
Вынырнув из портала в нескольких метрах от арки – входа в Тарнтвул, Эйдариан позвал:
– Эй, приятель, Бранок, появись, это я твой старый знакомый?
– У меня нет никаких знакомых в этом городе! – раздался со всех сторон голос стража. – Убирайся отсюда, пока я …
– Бранок! – выкрикнул чародей, перебивая стража. – Это я, твой старый приятель, Эйдариан. Вспомни, как мы мальчишками бегали по улицам Тарнтвула и воровали плюшки на центральном базаре, а потом уплетали их, спрятавшись в саду под старым дубом.
– Откуда ты это знаешь, путник? – вновь раздался голос стража, но его самого не было видно.
– Бранок, разве ты уже не помнишь меня?! – бросил в пустоту арки седой старик в белой тунике. – Я старший сын Дариана, старого хозяина Тарнтвула, и брат Грэгунта, которому ты сейчас служишь!
– Никому я не служу! – прогремел голос Бранока, и в проходе арки появился старик. – Зачем ты прибыл в этот всеми покинутый город, где на улицах гуляет ветер и разметает по углам серый песок и разнообразный мусор?
– Захотел повидать старого друга, – ответил Эйдариан, сделав несколько шагов в сторону приятеля.
– У меня уже давно нет друзей, – произнёс Бранок, не двигаясь с места. – Так что …
Но Бранок, узнав в этом седом старике Эйдариана, резко замолчал и бросился к старому приятелю. Однако, не добежав до него пару шагов, он запнулся и упал лицом вниз.
Подняв приятеля на ноги, Эйдариан обнял его и, оторвав от земли, словно пушинку, закрутил.
Эйдариан был выше Бранока на целую голову и в два раза шире в плечах.
Если посмотреть на этих двух седовласых стариков со стороны, то показалось бы, что друг перед другом стоят взрослый мужчина и юноша.
– Отпусти, «Кузнец», – выдавил из себя Бранок, – а то раздавишь. Такое прозвище было у Эйдариана в детстве, ведь мальчишкой он был подмастерьем в кузнице. Хотя Эйдариан и был сыном хозяина Тарнтвула, но Дариан никогда не препятствовал его увлечению, а только поощрял.
Поставив Бранока на ноги и слегка отстранив его от себя, Эйдариан окинул старого приятеля внимательным взглядом.
– Неважно выглядишь, дружище! – бросил великий чародей стражу Мёртвого города, глядя на Бранока сверху вниз.
– И ты не помолодел, Эйдариан, – вместо приветствия ответил Бранок и подмигнул приятелю. – Зачем пожаловал?
– Вот решил осмотреть свой родной город, да и тебя давно не видел, – ответил Эйдариан. – Расскажи, как ты здесь живёшь?
– Живёшь ты, «Кузнец», а я служу твоему младшему братцу, который…
– Знаю, Бранок, всё знаю! – перебил приятеля Эйдариан. – Но ведь это ты…
Эйдариан не стал договаривать то, что хотел сказать, а резко перевёл тему разговора в другое русло.
– Поведай мне, Бранок, ты знаешь, где спрятано волшебное зеркальце – вторая часть древнего артефакта?
– Зачем оно тебе? – взглянул в лицо Эйдариана Бранок.
– Оно нужно не мне, а дочке Гнусиуса, которая в данный момент находится в моём доме. Ты ещё не забыл Гнусиуса?
– Рад бы забыть, но никак не могу, – проворчал Бранок. – Зачем оно понадобилось дочери мага?
– Теперь Гнусиус не простой маг, а архимаг, и он сейчас находится в Эльсиниоре – городе за каменной стеной, – заговорил Эйдариан. – Лисняна и Амос – человек из другого мира, хотят собрать в единое целое древний артефакт и…
– Этого нельзя делать! – выкрикнул страж Мёртвого города. – Разве ты это и сам не знаешь? А если не знаешь, то могу рассказать!
– Знаю! – ответил великий чародей. – Но в руках простого смертного человека, не владеющего никакой магией, артефакт послужит доброму делу. Ты же сам знаешь, с помощью этого артефакта можно уничтожить тёмного бога. А Амос является таковым человеком. Гнусиус и Драмир послали их за мечом и зеркалом, только, где находится третья часть артефакта – перстень, они не знают. Однако про перстень знает твоя внучка Рогана.
– А ты уверен, Эйдариан, что Амос не знает, где перстень? – бросил приятелю Бранок.
– Тебе что-то известно?
– Да! – ответил страж Мёртвого города. – Пару часов назад я спас из лап Грэгунта свою внучку и вывел её из города. Рогана рассказала мне, что она повстречалась с этим человеком, который каким-то странным образом появился в нашем мире Вальгория, и всё ему поведала.
– Как? – сделал удивлённое лицо Эйдариан.
– Что как?
– Как Грэгунт смог пленить дочь Тантуса, – заговорил Эйдариан. – Он же, по моим источникам, дал слово «Тёмному», что не будет трогать его семью.
– Это ты лучше спроси у своего братца! – выкрикнул в лицо Эйдариана Бранок.
– Ладно, не будем ворошить старое и забытое прошлое, – вновь Эйдариан переключился на другую тему разговора. – Ты отдашь мне волшебное зеркальце или нет?
– Отдам, только извини, за стены Мёртвого города я тебя не пропущу, – ответил Бранок. – Ты же сам знаешь, что тот, кто владеет магией и колдовством, не может проникнуть в город. Я хоть и приятель твой, Эйдариан, но приказ своего хозяина не нарушу.
– Бранок, – произнёс Эйдариан, – когда Амос уничтожит тёмного бога, то душа моего младшего брата освободится, и он …
– Посмотрим! – бросил Бранок и исчез, а Эйдариан остался за стенами Мёртвого города, поджидать своего старого приятеля.
Усевшись на песок и привалившись спиной к стене, Эйдариан погрузился в воспоминания своей юности и незаметно для себя уснул.
***
– Эйдариан! – услышал у себя за спиной шестнадцатилетний парень, раздувающий кузнечные меха горна, сиплый голос своего приятеля Бранока, но отрываться от работы не стал.
– Эйдариан! – вновь прозвучал голос приятеля. – Оторвись, меня за тобой прислал твой отец.
Повернув голову к приятелю, который обливался от жара в кузнице, Эйдариан поинтересовался:
– Что ему нужно? Сейчас закончим новый меч с мастером, тогда и пойду.
– Меня прислал за тобой твой отец! – вновь закричал Бранок, вытирая бежавший ручьём пот с лица рукавом рубашки. – Он сказал, чтобы ты срочно пришёл к нему!
– Ладно, ступай, Эйдариан, домой! – взглянул на мальчишку старый кузнец, опуская молот возле наковальни.
– Хорошо, мастер! – отрываясь от горна и вытирая пот чистой тряпицей, повязанной на шее, произнёс Эйдариан. – Пошли! – бросил он, пыхтевшему от жара, Браноку и первым вышел из кузницы.
– Эйдариан, куда ты так бежишь? – окликнул приятеля босоногий Бранок. – Постой, мне нужно сообщить тебе что-то важное.
Немного замедлив шаг, чтобы Бранок поравнялся с ним, Эйдариан спросил:
– Ну и что ты хочешь поведать мне, приятель?
Задрав голову, светловолосый Бранок, он был ниже Эйдариана, глядя снизу вверх в лицо приятеля, с трудом выдавил, тяжело дыша после бега:
– Грэгунт вновь сегодня подрался на базаре.
– Ну и из-за чего на этот раз? – поинтересовался Эйдариан, внимательно смотря на приятеля.
– Не знаю! – пыхтя, как кузнечный горн, выпалил Бранок. – Но Дариан срочно послал меня за тобой именно из-за этого!
– Хорошо, разберёмся не впервой! – бросил Эйдариан, подмигнув Браноку правым глазом. – Всё, я побежал домой, а ты ступай к себе, вечером встретимся и поговорим!
Только через несколько дней Бранок встретился с Эйдарианом на городском кладбище, когда Дариана провожали в последний путь. Но поговорить ему с приятелем, так и не удалось. А потом и вовсе они не встречались целый год, ведь после отца юный Эйдариан занял место главы города и не мог, как прежде, носиться со своими сверстниками по улицам Тарнтвула. О кузнице Эйдариану тоже пришлось забыть, однако он никогда не забывал своего мастера. Но и та мимолётная встреча, закончилась лишь переброской несколькими фразами.
***
Какой-то шорох выдернул Эйдариана со сна, в котором он видел картины свою юность, и седовласый старик открыл глаза, но рядом никого не было.
Поднявшись на ноги и отряхнув свою белую тунику от прилипшего к нему серого песка, старик взглянул на небо, чтобы определить время. Но это ему не удалось, чёрная туча, нависнув над городом, закрыла солнце.
«Что-то Бранока давно нет, – промелькнуло в голове великого чародея, – неужели с ним что-то случилось?»
Однако, как это выяснить, Эйдариан не знал, ведь войти в город он не мог. Да и ждать на открытом месте старик не мог, из чёрной тучи ударила яркая вспышка, но грома не последовало, как бывает после грозы.
Закрыв глаза, чтобы не ослепнуть, Эйдариан вновь услышал какой-то шорох, теперь он напоминал шаги.
Не открывая глаз и прислушиваясь, он услышал голос:
– Что ты тут делаешь, чародей?
Узнав голос своего младшего брата, старик открыл глаза, но увидел перед собой не человеческую фигуру, а чёрную тень, стелившуюся по песку.
– Вот решил навестить свой город и посмотреть, как …
Но Грэгунт, то есть его тень, перебила седовласого старика:
– Это теперь не твой город, Эйдариан, он сейчас принадлежит мне! Убирайся, от стен Тарнтвула или я спущу на тебя своего пса!
– Кого? – не уразумел чародей, удивлённо уставившись на тень брата.
«Своего цепного стража», – прозвучал в голове Эйдариана голос Грэгунта, но самой тени уже нигде не было видно, она исчезла, словно просочилась, сквозь серый песок.
Глава 13
Спустя час пути по пустыне, увязая по щиколотку в песке, Амос, наконец-то, понял, что они движутся в ином направлении, всё дальше удаляясь от назначенной ими цели, а точнее Мёртвого города.
Остановившись, лекарь-оборотень поднял голову и, взглянув на солнце, стал определять место своего расположения.
– Рогана! – бросил он девушке, – мы сбились с пути и движемся в противоположную сторону от Мёртвого города!
– Откуда ты это знаешь, если никогда в нём не бывал? – спросила девушка и опустилась на песок, чтобы вытрясти из обуви, набившийся в неё песок.
– Мы движемся не на север, а на восток, – ответил Амос. – Смотри, солнце у нас за спиной, а это значит, что там запад.
Рогана, подняв голову, отставляя в сторону обувь, тоже поняла, что они сбились с назначенного ими пути.
– Нам нужно повернуть на север и … – начала говорить девушка.
– Нет! – резко перебил её лекарь-оборотень. – К Мёртвому городу мы не пойдём!
– А куда? – взглянула на Амоса Рогана, когда парень опустился рядом с ней на песок и тоже скинул свою обувь.
– Сначала мы отправимся в Эльсиниор, – ответил лекарь-оборотень, вытряхивая из обуви песок. – Нам нужна передышка и новый план действий. Без помощи Драмируса и Гнусиуса, нам не справиться. Однако осталось лишь малое.
– Что? – заглядывая в лицо Амоса, поинтересовалась Рогана.
– Найти к нему дорогу! – бросил лекарь-оборотень и улёгся на песок.
– Ну и как, ты это себе представляешь?
– Обернись птицей и полетай по округе, – ответил парень. – Возможно, что-нибудь и …
– Как же мне раньше не пришла в голову такая глупость! – фыркнула на парня девушка и отвернулась.
– Тогда придумай сама, как нам поступить в этой сложившейся не в нашу пользу ситуации. Если что-нибудь придумаешь путное, разбуди, и мы это обсудим. Если твой план будет приемлем, я на него соглашусь, – произнёс Амос и закрыл глаза.
Спустя несколько минут, так ничего и, не придумав, Рогана поднялась. Не удостоив Амоса взглядом, девушка, отойдя на несколько шагов в сторону, подняла голову и взглянула на безоблачное небо.
Услышав шорох шагов, лекарь-оборотень открыл глаза и стал внимательно наблюдать, что будет делать знахарка. Амос и не думал спать, а просто решил отключить все свои эмоции и подумать, как им выбраться из этой неприятной истории.
Остановившись в десяти шагах от Амоса, Рогана ударила ногами о землю, то есть песок, но ничего не произошло, трансформация из человека в птицу не произошла.
«Что происходит? – насторожилась девушка. – Почему я не могу трансформироваться в сову, ведь это же моя вторая сущность?»
Ударив ногами ещё несколько раз, так и не добившись никакого результата, Рогана повернулась и увидела, что Амос, молча, наблюдает за ней.
– Что, не получается? – поднимаясь, спросил лекарь-оборотень.
– Нет, – ответила девушка и подошла к Амосу. – Я никак не пойму, что произошло со мной? Почему, после плена, я не могу произвести трансформацию своего тела? Ещё находясь в комнате, после того, как меня освободил дедушка из клетки, я смогла, перевоплощаться в птицу, а теперь никак не могу этого сделать. Объясни, что со мной происходит?
– У меня нет ответа на твой вопрос, знахарка, – не спуская глаз с девушки, ответил Амос.
– Не называй меня знахаркой, Амос, – попросила девушка, взглянув на парня. – Мне это не нравится.
– Хорошо, Рогана! – бросил Амос и, взяв её за руки, притянул к себе.
– Что ты делаешь? – вырываясь из объятий Амоса, произнесла Рогана. – Я не хочу этого …
Но Амос не дал договорить Рогане, а ещё крепче обнял её, и поцеловал. Но не так, как это делают старые друзья, давно не видящие друг друга, а впился страстным поцелуем девушки в губы.
Спустя некоторое время, парень с девушкой оторвались друг от друга и, продолжая держаться за руки, медленно опустились на песок.
То, что происходило дальше, было подобно сну: крепкие объятия, долгий поцелуй, нежные ласки и полное отрешение от реальности и событий, которые происходили в мире «Вальгория». Про место в пустыне, где развернулись все эти события, рассказывать не стоит, так как сладострастные страсти, унесли Амоса и Рогану в райские сады, где вместо серого песка, проникающего во все доступные и недоступные места, была мягкая шёлковая трава, напоминающая перину.
Сколько времени длились все эти сладострастные утехи, никто из ныне живущих не мог сказать. Да и не стал бы об этом упоминать, а просто, постеснявшись, отвернулся.
Так и не одеваясь, продолжая лежать в объятиях, окружаемые пустынным пейзажем, Амос и Рогана погрузились в глубокий сон, ведь все их силы ушли не на отдых, а на другое, более приятное и полезное занятие для молодого организма.
Обдуваемые тёплым ласковым ветерком, обнажённые тела парня и девушки медленно поднялись в воздух и, словно покачиваясь на морских волнах, плавно поплыли над бескрайними просторами серой пустыни, а их одежда осталась лежать там, где они её и сбросили.
Но кто или что заставило их совершить это удивительное путешествие в неизвестность? Какие тайны и загадки ожидают их, когда Амос и Рогана проснутся и осознают, где они оказались? Все эти вопросы, лежащие за пределами человеческого понимания, пока остаются непостижимой загадкой. Однако иногда неизвестность воспринимается более привлекательной, чем сама реальность, и сказка становится явью. А мысли о возвращении в привычный мир исчезают сами собой.
Проплыв, плавно покачиваясь, как небольшое судно по гладкой поверхности моря, несколько метров, Амос и Рогана исчезли, словно растворились в воздухе или погрузились в морскую пучину. И только это произошло, словно из ниоткуда поднялся небольшой ветерок. Нарастая с каждой секундой, всё больше и больше набирая силу и мощь, он поднял в воздух тонны серого песка и, закружив его в вихревом потоке, понёсся смерчем по пустыне. Расширяясь и разрастаясь в своих размерах, словно распухшее брюхо дикого кабана, после славной охоты, смерч стал сметать всё, что попадалось у него на пути, разрывая на мельчайшие части и разбрасывая по сторонам.
Добравшись до места, где ещё недавно находились Амос и Рогана, смерч остановился, словно управляемый чьей-то могучей силой. И только это произошло, в самом эпицентре смерча вспыхнула ярко-красная молния и ударила в землю, прямо в то место, где осталась лежать на песке одежда парня и девушки. В одно мгновенье, спалив одежду, она превратила её в пепел.
Подняв пепел в воздух, и закрутив в вихревом потоке, он вновь бросил его на землю. Но не прошло и нескольких секунд, как в том месте, где на землю опустился пепел, от сгоревшей одежды, прямо из воздуха материализовался черноволосый мальчик, на вид которому было двенадцать-тринадцать лет.
Если внимательно вглядеться в лицо этого мальчика, то можно было признать в нём того самого ребёнка, которого Драмирус встретил возле дома Глэдмана.
Окинув пристальным взглядом местность, и не обнаружив на ней Амоса и Рогану, мальчик зарычал, словно дикий зверь, загнанный в западню, и, топнув от гнева и досады ногой, тотчас же исчез. А вместе с ним, осыпав на землю тонны песка, исчез и смерч. Ветер стих, и в пустыне воцарились полнейшая тишина и умиротворенный покой, словно ничего и не происходило.
***
Понимая, что все попытки дождаться Бранока и заполучить волшебное зеркальце, не увенчались успехом, а проникнуть самостоятельно в город он не сможет, Эйдариан открыл портал и шагнул в него. Однако вместе с ним в портал просочилась и тень, которая всё это время пряталась в песке и пристально наблюдала за чародеем. Грэгунт, а это был именно он, решил проверить, что предпримет его старший брат Эйдариан, с которым они уже давно разошлись в своих убеждениях и помыслах.
Эйдариан устоял перед искушением тёмного бога и, не поддавшись его уловкам, сохранил свою совесть и чистую душу, в то время как Грэгунт продал себя за бессмертие, несметные богатства и власть. Став слугой тёмного бога и собирателем душ, Грэгунт из обычного человека превратился в тень, хотя и мог принимать облик любого живого существа, которое когда-либо видел: будь то человек, дикий зверь или птица.
После нескольких десятков лет преданной службы, тёмный бог, имени которого никто не знал и никогда не слышал, передал Грэгунту в качестве награды давно покинутый и всеми забытый Тарнтвул, окружив его безжизненной пустыней. Однако тёмный бог опасался, что чёрная душа Грэгунта может взбунтоваться, подобно необузданному скакуну, и приставил к нему стража, чтобы тот неусыпно наблюдал за ним.
Когда-то Бранок, путешествуя по параллельным мирам, попал в западню и едва не погиб, но его вытащил из ловушки, которую сам же и поставил, черноволосый мужчина. Лишь впоследствии Бранок узнал, что этот незнакомец, которому он поклялся служить до конца своих дней, на самом деле оказался не тем, за кого себя выдавал. Но было уже слишком поздно, а данное честное слово своему спасителю обратно уже не вернуть.
«Ты будешь служить Грэгунту, но не забывай, кто твой истинный хозяин и кому ты обязан своей жизнью, – наставлял тёмный бог Бранока, отправляя его в Мёртвый город. – И если ты почувствуешь, что Грэгунт что-то замышляет против меня, убей его!»
Из открывшегося портала в нескольких метрах от каменной стены города Эльсиниор вышел седой старик в белой тунике и направился к городским воротам. Но не успел портал закрыться, из него выскользнула тень и спряталась в невысокой траве, наблюдая, что предпримет Эйдариан.
Подойдя к закрытым воротам, чародей не стал утруждать себя стуком, а просочился сквозь них, словно призрак. Грэгунт, точнее, его тень, последовал за ним, но магия, наложенная на стену и ворота, не пропустила его, ударив с такой силой, что он отлетел на несколько метров и затих в канаве.
Спустя две минуты, Грэгунт, уже в человеческом теле, поднялся на ноги и, тряся головой, подошёл к воротам. И только он занёс руку, чтобы постучать, как открылось небольшое окошко и в нём показалось лицо стражника.
– Что вам нужно? – поинтересовался мужчина, взглянув на черноволосого мужчину, облик которого принял Грэгунт.
Ничего не отвечая стражнику, Грэгунт взглянул ему в глаза, и тот, словно под воздействием гипноза отступил от окошка. Долго не раздумывая, Грэгунт вновь стал тенью и проскочил в город, а стражник, словно ничего не произошло, закрыл окошко и отправился в сторожку, которая приютилась возле ворот.
Но время было упущено и Грэгунт, юркнув тенью за угол небольшого деревянного строения, вновь приняв облик человека, потерял из вида Эйдариана.
Куда чародей отправился и зачем прибыл в этот город, Грэгунт не знал, а рыскать по улицам в его поисках он не мог, его сразу могли заподозрить и вызвать городских стражников. В обличии тени он тоже не мог передвигаться по городу, это ему ничем не поможет, а вот воспарив в небо птицей, Грэгунт попытается, что-нибудь выяснить.
В Эльсиниоре Грэгунт никогда не бывал, и это затрудняло его поиски старшего брата. Однако ему ничего другого не оставалось делать, как обратиться в птицу и воспарить в небо, чтобы с высоты птичьего полёта внимательно осмотреть городские улицы.
И только черноволосый мужчина, укрывшийся за углом строения, принял решение трансформировать своё человеческое тело в птицу, как кто-то его окликнул.
Повернув голову, Грэгунт замер, в нескольких метрах от него стоял мальчишка, на вид которому было тринадцать лет.
– С какой целью ты прибыл в этот город, Грэгунт? – произнёс ребёнок взрослым мужским голосом, которого он никогда не мог забыть.
Да, этот мальчишка, что стоял перед Грэгунтом, был тёмным богом, которому он продал свою душу за бессмертие.
Однако тёмный бог не дал Грэгунту возможности оправдаться, а, подойдя к мужчине, взял его за руку и перенёс в Тарнтвул.
– Посади его на цепь! – бросил он Браноку. – И дважды в сутки в течение десяти дней наказывай его плетью, нанося по двадцать ударов.
Произнеся эти слова, мальчишка исчез.
Глава 14
Оставив Грэгунта и Бранока, тёмный бог перенёсся обратно в Эльсиниор, но теперь он принял облик не мальчишки, а дряхлой старухи с деревянной клюкой.
Опираясь на клюку и бормоча себе под нос проклятия в адрес своей старости и немощности, старуха направилась в сторону таверны, где поселился Гнусиус и его дочка Лисняна. Однако она не знала, что в данный момент девушка отсутствовала в таверне, а находилась в ледяном храме Эйдариана.
«Гнусиус не поддастся на мою просьбу о том, чтобы я поселилась в таверне, – размышляла старая женщина, – а вот Лисняня – это совсем другое. Она добрая девушка и не позволит, чтобы старушка осталась на улице».
Но её план с треском провалился, когда старуха, подойдя к таверне, постучала клюкой в дверь. Она не знала, что после загадочной смерти Аугуста, Гнусиус поселился у своего среднего брата Ульрика.
Так и не дождавшись, пока ей откроют дверь, старуха, ударив со злостью по ней клюкой, развернулась и увидела, проходящую мимо женщину.
– Подожди, милая! – окликнула женщину старуха, подходя к ней. – Ты не подскажешь мне, почему закрыта таверна Аугуста?
– Разве вы не знаете? – задала вопрос старухе женщина.
– О чём? – прищурив глазки, спросила старая женщина, постукивая клюкой по каменной мостовой.
– Кто-то проник в таверну и зверски убил её хозяина, – преувеличивая происходящее, стала взахлёб рассказывать женщина, при этом размахиваясь руками, словно ветреная мельница. – Аугусту распороли живот и вырвали все внутренности, раскидав их по коридору. А что эти звери сотворили с его лицом, это и вовсе ужас.
– Подожди, милая, – решила остановить словесный поток женщины старуха, но у неё ничего не получилось.
– Послушай меня! – продолжила тараторить женщина, схватив старуху за плечи и тряся её. – Эти звери, выкололи Аугусту глаза и, вырвав сердце, съели его!
– Откуда ты знаешь, что они съели сердце хозяина таверны? – спросила старуха, пытаясь вставить слово в словесный поток женщины. – И отпусти, ты вытрясешь из меня всю душу.
– Какую, к чертям, душу?! – выкрикнула в лицо старухи женщина. – У Аугуста никогда не было души! Он был жадным и скверным человеком, возомнившим себя хозяином жизни! Его привлекало только богатство и нажива, вот на таких, как я и ты, простодушных людей! Вы лучше найдите себе другую комнату, а таверна Аугуста – проклятое место! Даже его родственник, точно не знаю, брат он Аугусту или так, седьмая вода на киселе, прибывший в город с маленькой девочкой, и то поселился в другой таверне.
– Ты знаешь, где поселился Гнусиус? – перебила женщину старуха, отстраняясь от неё на пару шагов.
– Кто? – уставилась на старуху женщина. – Что ещё за Гнусиус такой? Никакого Гнусиуса я не знаю, что вы тут меня отвлекаете от важных дел и задаёте вопросы? Вы что, шпионка, прибывшая в наш славный город, чтобы поднять здесь мятеж? Эй, люди, смотрите, смотрите, эта старуха решила всех нас погубить и наслать на наш город проклятие! Бейте её, гоните прочь!
– Дура! – бросила в лицо женщины старуха и, ударив клюкой об мостовую, исчезла.
А женщина в тотчас же всё забыла и, покрутив головой, отправилась дальше по улице, словно ничего и не произошло.
Однако завернув за угол, женщина, обернувшись и никого не увидев, улыбнулась.
– Ходят тут всякие, надоедают глупыми вопросами, а мне объясняй им, что да как, – вслух произнесла женщина и, вновь улыбнувшись, отправилась дальше.
Пройдя по улице до следующего пересечения, женщина, обернувшись и убедившись, что никого нет, повернула и, пройдя ещё несколько шагов, не останавливаясь, вошла в ворота дома Громуса.
Заперев за собой ворота, женщина в тот же миг поменяла свой облик. И уже в дом Громуса вместо темноволосой женщины вошёл седовласый старик.
«Ну и кто эта старуха? – стал размышлять Драмирус, проходя в комнату. – Уж слишком подозрительно она себя повела, когда я с ней заговорил?»
Приблизившись к огромному шкафу, который занимал всю стену от пола до потолка, маг открыл дверцу и вытащил графин с красным вином.
Подойдя к столу, Драмирус налил себе в бокал вина и, опустившись в кресло, сделал несколько небольших глотков.
«Ну и зачем этой старухе понадобился Гнусиус?» – задумался Драмирус.
– Стоп! – вскакивая на ноги, выкрикнул старик. – Если это не старуха, а «Тёмный», принявший облик старой женщины?! Нет, этого не может быть, я бы почувствовал его сущность! Тогда кто, вот вопрос?
Опрокинув вино в рот, за один глоток опустошая бокал, Драмирус застыл, почувствовав, что в комнате он не один.
– Кто здесь?! – выкрикнул в пустоту старик, опуская бокал на стол, и приготовился к нежданной встрече, а если потребуется, то и к бою.
Но на его вопрос никто не ответил.
«Неужели мне померещилось?» – подумал Драмирус и услышал, как со стола упал на пол бокал и разлетелся на мелкие осколки, словно его кто-то толкнул.
Вздрогнув от неожиданности, Драмирус инстинктивно вскинул руку и выпустил белую молнию, которая врезавшись в стену, прожгла в ней дыру.
– Вот чёрт! – выругался Драмирус, уставившись на дыру в стене. – Теперь придётся её заделывать!
– Что-то слишком нервным ты стал, Драмирус! – прозвучал голос из пустоты, но его обладателя не было видно.
– Кто здесь? – уже спокойным размеренным тоном спросил маг.
– А разве ты уже забыл мой голос? – пришёл ответ.
– Покажись, Эйдариан, – произнёс Драмирус, вспомнив, кому принадлежит этот голос. – И расскажи, зачем ты пожаловал в Эльсиниор?
И только прозвучали слова Драмируса, как в тот же миг возник, появившись прямо из воздуха, седой старик в белоснежной тунике.
Бросив взгляд на мага, чародей прошёл и присел в кресло, где до этого сидел Драмирус.
– Угости старого знакомого вином, – заговорил Эйдарион, – а то у меня что-то в горле пересохло.
Налив вина себе и нежданному гостю, Драмирус подал Эйдариану бокал и присел в соседнее кресло.
Сделав несколько небольших глотков красного вина, Эйдариан, продолжая держать бокал в руке, поинтересовался:
– А теперь поведай мне, Драмирус, для чего тебе понадобились меч и зеркальце?
– Откуда ты про это знаешь, чародей? – взглянул на Эйдариана Драмирус, так и не прикоснувшись к бокалу с вином.
– Сейчас у меня в гостях находится дочь Гнусиуса Лисняна, она мне и поведала об этом, – ответил Эйдариан и вновь сделал из бокала несколько глотков вина.
– Как? – открыл рот в недоумении Драмирус. – Ведь Лисняна должна была идти в Мёртвый город, а Амос к …
– Твой Амос сейчас с Роганой! – бросил Эйдариан.
– С кем? – вновь сделал удивлённое лицо маг.
– С дочкой Тантуса и Аурики, – ответил великий чародей. – Я не знаю, как они встретились и где в данный момент находятся.
– Тогда откуда тебе это известно, Эйдариан? – успокоившись, задал вопрос чародею Драмирус.
– Девчонку похитил мой братец Грэгунт и заточил её в своём доме в Мёртвом городе, – начал своё повествование Эйдариан. – Как и зачем он это сделал, я не знаю, можешь и не спрашивать.
Услышав про Грэгунта, Драмирус припал к своему бокалу, но вино попало ему не в то горло и старик, поперхнувшись, закашлял.
Когда Драмирус перестал кашлять и немного успокоился, Эйдариан продолжил свой рассказ:
– Но Рогану спас её дед и мой старинный приятель Бранок.
– Этого не может быть! – выпалил Драмирус. – Бранок давно исчез и, возможно, он уже мёртв!
– Нет, Бранок жив и сейчас он находится в Тарнтвуле.
– Где? – поинтересовался Драмирус, ведь он никогда не слышал это название Мёртвого города.
– В Мёртвом городе, – произнёс Эйдариан. – Бранок – это и есть страж, который охраняет вход в этот город. Как это произошло – долгая история и сейчас к делу не относится.
– Ты насмехаешься надо мной?! – выкрикнул Драмирус, вскакивая с кресла.
– Зачем мне это делать?
– Тогда нам нужно об этом рассказать Гнусиусу! – выкрикнул Драмирус и, размахивая руками, забегал по комнате.
– Ну и что потом? – взглянул на мага чародей и вновь припал к бокалу с вином.
– Его нужно вытащить оттуда, – произнёс Драмирус. – И сделать это нужно, как можно быстрей.
– Как ты себе это представляешь, маг? – заговорил старик в белоснежной тунике. – Ведь, тот, кто обладает магией, не может проникнуть в Мёртвый город. Кто, чёрт возьми, придумал, для Тарнтвула это название, оно режет по ушам, как …
Однако Эйдариан не успел договорить, в комнате завибрировал воздух и в этот миг, прямо из пустоты, появился, недавно упомянутый Гнусиус.
– Что здесь происходит? – начал было архимаг, но, увидев Эйдариана, замолчал.
– Присядь, Гнусиус, – спокойным тоном произнёс чародей. – У меня, для тебя, есть хорошая новость.
Переглянувшись с Драмирусом, Гнусиус не стал садиться. Подойдя к столу, он налил себе вина и, сделав пару глотков, поинтересовался:
– А теперь я тебя слушаю, Эйдариан?
Бросив пристальный взгляд на Гнусиуса, Эйдариан сразу же понял, что с архимагом что-то произошло. Его поведение было раздражительным, и он то и дело, как-то неестественно, дёргал головой, а бегающие глаза затуманены пеленой серого тумана.
