Владимир Александрович Мисечко
Лекарь-оборотень – 2
– Что с тобой, Гнусиус? – настороженно спросил Эйдариан, поднимаясь с кресла.
– Ничего! – выкрикнул архимаг и залпом выпил вино.
Отбросив в сторону пустой бокал, так, что тот, ударившись об стену, разлетелся на мелкие осколки, он сделал к Эйдариану пару шагов, гневно, скривив в гримасе лицо, продолжил:
– Зачем ты похитил мою дочь? Если ты сейчас же не отпустишь её, я убью тебя?
– Остановись! – выкрикнул Драмирус и, попытавшись остановить приятеля, отлетел от него, словно мяч от стены.
Не мешкая ни секунды, Эйдариан вскинул руки и, отбросив бокал, применил магию сплетения пут, чтобы обездвижить Гнусиуса.
Подойдя к Драмирусу, чародей помог подняться магу и, взглянув ему в лицо, спросил:
– Что с ним произошло?
Встряхнув головой, прогоняя из неё туман, Драмирус ответил:
– Я не могу с уверенностью сказать, что произошло с Гнусиусом. Это случилось, когда мы стояли у каменной стены, провожая Лисняну за волшебным зеркальцем. В одно мгновение с архимагом произошло нечто странное и не поддающееся объяснению. Он резко стал каким-то раздражённым. Дёрнув головой, он резко отвернулся от дочери и, ничего не произнеся, отправился домой. А когда я проводил девушку за городскую стену и повернулся, его уже не было видно, Гнусиус исчез. С того момента и до сих пор я его больше не видел.
– Сейчас посмотрим, что с ним произошло, – произнёс Эйдариан. – Драмирус, давай его аккуратно положим на пол и я загляну в его голову.
– Ты думаешь? – начал Драмирус, подходя к Гнусиусу со спины.
– Ничего я не думаю! – бросил чародей.
Опустив обездвиженное тело Драмируса на пол, Эйдариан заговорил:
– Держи его голову, так, чтобы он не смог ей дёрнуть, а сам закрой глаза.
– Зачем? – поинтересовался Драмирус.
– Так нужно, – ответил Эйдариан, наклоняясь над Гнусиусом.
Сжав голову архимага руками, чтобы он не смог ей пошевелить, Драмирус закрыл глаза и стал прислушиваться, но ничего необычного и сверхъестественного не происходило.
Глава 15
После того как тёмный бог покинул мостовую, исчезнув, растворившись прямо в воздухе, он не стал удаляться от таверны на значительное расстояние, а появился за углом этого заведения и вновь изменил свой облик. Теперь он предстал не в образе дряхлой старухи, а в облике черноволосого мужчины лет сорока, облачённого в строгий костюм и опирающегося на трость с золотой рукоятью.
Выглянув из-за угла таверны и не обнаружив женщины, с которой он только что разговаривал, мужчина направился в центр города, где на центральной площади находился базар.
На базаре можно было многое узнать о городской жизни и выяснить у местных жителей, где поселился Гнусиус. Люди были весьма внимательны и за достойное вознаграждение могли многое поведать, даже незнакомому человеку.
Бросая взгляды по сторонам, мужчина заметил старика, которого несколько раз видел, выходящим из таверны, которая принадлежит Аугусту.
Внимательно вглядевшись, мужчина заметил, что этот старик и Аугуст имеют некоторое сходство в чертах лица и фигуры.
«Неужели этот старик является родственником Аугуста, а возможно, даже его братом, о котором вскользь упомянула женщина?» – пронеслось в голове тёмного бога.
Не мешкая, мужчина пересёк улицу и, догнав старика, окликнул его.
– Почтеннейший! – заговорил мужчина, заглядывая в лицо старика. – Я тут разыскиваю своего старинного приятеля, но не имею представления, где он мог остановиться, прибыв в ваш славный и такой красивый город?
– А как имя вашего знакомого? – поинтересовался Ульрик, внимательно оглядывая мужчину и оценивая его богатство и положение в обществе.
Бросив взгляд по сторонам, и поняв, что никто на них не обращает внимания и не подслушивает, мужчина, вновь взглянув на старика, ответил:
– Имя моего приятеля Гнусиус. Мы условились встретиться с ним в городе, но я, к сожалению, забыл спросить у Гнусиуса, где он остановится. Вам, случайно, не известен этот человек, почтеннейший? Я знаю, – продолжил мужчина, заглядывая в глаза старика, – у Гнусиуса в городе есть брат, он хозяин таверны. Но …
– Я знаю Гнусиуса! – перебил мужчину Ульрик. – У него, действительно, в городе есть братья, один из них я! То есть были, – через мгновенье продолжил старик.
– Что-то я вас, почтеннейший, никак не могу понять? – заговорил мужчина. – Сначала мне сказали, вы брат Гнусиуса, а потом, сами себе же и противоречите, говоря, что были? Как это понимать?
– Вы меня неправильно поняли, уважаемый, – произнёс старик, прищурив правый глаз. – Я, ваш почтенный слуга, Аугуст и Гнусиус – братья, но …
– Извините, что перебиваю, мне будет столь приятно узнать ваше имя, почтеннейший? – вновь перебил старика тёмный бог.
– Моё имя – Ульрик, я средний брат Гнусиуса и Аугуста! – принимая извинение незнакомца, произнёс старик. – Так вот, я продолжу, Аугуст мёртв, его кто-то убил прямо в своей же таверне.
– Мне очень жаль, – вставил мужчина.
– Гнусиус сначала поселился у Аугуста, а после смерти брата, переехал ко мне.
– Значит, я не ошибся, обратившись к вам с просьбой! – бросил мужчина, поняв, что тот говорит правду. – Могу ли я узнать ваш адрес, где сейчас находится Гнусиус?
– А зачем? – усмехнулся Ульрик. – Мы сейчас вместе и отправимся в мой дом, там вы и встретитесь с Гнусиусом. Мои дела в таком случае могут и подождать.
– Моя благодарность не имеет границ! – выпалил мужчина и выудил из кармана небольшой мешочек с монетами. – Это вам небольшой презент от меня!
– Ну, зачем вы, не стоит, – произнёс Ульрик, пряча мешочек с монетами в свой карман. – Пойдёмте, уважаемый, нам здесь недалеко.
Развернувшись, Ульрик пошёл по улице, а мужчина, чтобы не отстать, поспешил за ним.
Пройдя почти всю улицу, старик повернул влево и, взглянув на незнакомца, бросил:
– Вон мой дом! Не смотрите, что он невелик и окружен садом, в нём уютно, а в знойную пору прохладно. Сад, окружающий дом, укрывает и оберегает его от жгучих лучей солнца.
Произнеся эти слова, старик резко остановился, словно что-то вспомнил.
– Что случилось? – спросил мужчина, пристально взглянув на старика.
– Что? – словно не расслышав вопроса незнакомца, переспросил Ульрик.
– Я спрашиваю, что случилось? – произнёс мужчина. – Вы так внезапно остановились, словно вспомнили, что забыли что-то сделать?
– Нет, – ответил Ульрик, наклоняясь к земле. – Просто камушек попал мне в обувь и уколол ногу. Сейчас я вытряхну его, и мы продолжим путь к моему дому.
Ничего не заподозрив в поведении и словах Ульрика, тёмный бог последовал за стариком, не ведая, кому принадлежит этот дом и что его там ожидает.
***
Сколько прошло времени: несколько минут, час или вечность, Драмирус сказать не мог.
Закрыв глаза и прислушавшись, маг погрузился в транс. Нет, не он сам погрузился в транс, а это Эйдариан отправил сознание Драмируса в голову Гнусиуса. И теперь, блуждая по лабиринтам серого вещества архимага, Драмирус должен был найти причину, которая привела Гнусиуса к тому, что он превратился в марионетку. Нет, назвать Гнусиуса марионеткой было бы неправильно, но то, что проникло в его мозг, когда они находились возле каменной стены, провожая в Мёртвый город Лисняну, начало управлять его телом.
Всё глубже и глубже погружаясь в подсознание Гнусиуса, Драмирус, наконец-то, почувствовал что-то инородное, но самостоятельно подобраться к нему не смог, словно кто-то не пускал его.
После нескольких попыток пробиться сквозь заслон и осознав, что ничего не получается, Драмирус начал дёргаться, и в этот момент Эйдариан вывел его из транса.
Открыв глаза и убрав руки с головы архимага, Драмирус обратил свой взор на Эйдариана.
– Что это было? – с трудом выдавил маг.
Подняв Драмируса на ноги и усадив его в кресло, чтобы тому было удобно, Эйдариан, заглядывая магу в глаза, задал вопрос:
– Расскажи, что ты видел или ощущал, проникнув в подсознание Гнусиуса?
– Сначала ты ответь мне, зачем всё это? – вопросом на вопрос ответил Драмирус и попытался встать, но ноги не выдержали его вес, и старик вновь рухнул в кресло.
Налив вина, Эйдариан подал бокал Драмирусу.
– Выпей! – произнёс чародей, усаживаясь в кресло.
Сделав несколько глотков вина, Драмирус почувствовал, как по венам, распространяясь по всему телу, побежал жар, превращаясь в живительную силу.
– Полегчало? – поинтересовался Эйдариан, взглянув на Драмируса, когда его лицо вновь обрело естественный цвет.
Ничего не отвечая, Драмирус ещё сделал несколько глотков вина и почувствовал, что сердце забилось ровней.
Продолжая сжимать в руке бокал, старик поднялся на ноги, в которых вновь появилась сила.
Постояв несколько секунд, маг бросил взгляд на Гнусиуса, который по-прежнему лежал на полу, пребывал в бессознательном состоянии.
– И долго он будет так … – начал Драмирус и резко замолчал, услышав, в коридоре чьи-то шаги.
Эйдариан стремительно поднялся с кресла, однако сделал это столь бесшумно, так чтобы его не услышали в коридоре. Подобно хищнику, чародей приблизился к двери и прислушался.
– Что там? – вполголоса поинтересовался Драмирус.
Эйдариан приложил палец к губам, давая понять магу, чтобы тот сохранял молчание.
Драмирус понял намёк чародея и принял боевую стойку, готовый к встрече с неизвестным противником.
Кто бы ни шёл по коридору, Эйдариан и Драмирус были готовы к любым неожиданностям.
Спустя некоторое время, за дверью кто-то остановился, и, резко распахнув её, в комнату вошли, сначала черноволосый мужчина, а за ним Ульрик.
Увидев, лежащего на полу, Гнусиуса, мужчина открыл рот, чтобы заговорить, но Ульрик сильно ударил его по голове. Незнакомец рухнул на пол и потерял сознание.
– Что происходит? – поинтересовался Драмирус, взглянув на Ульрика.
– Свяжите его! – бросил Ульрик, – чтобы он не смог освободиться! Эйдариан, – обратился старик к чародею, – а ты скрути его своей магией!
– Кто это? – кинувшись к черноволосому мужчине и связывая его по рукам и ногам, спросил Драмирус.
– Усадите его в кресло и будьте готовы, нанести ему удар, если он попытается освободиться, и не смотрите ему в глаза, – произнёс Ульрик, помогая Драмирусу поднимать незнакомца.
Когда незнакомца усадили в кресло, Ульрик заговорил, показывая рукой на очнувшегося мужчину:
– Познакомьтесь, перед вами тёмный бог!
– Кто?! – выкрикнул Драмирус, переведя взгляд с Ульрика на незнакомца.
– Освободи меня, лучезарный, – процедил сквозь сжатые зубы мужчина. – Я обещаю тебе, что никому не причиню вреда.
– Сначала освободи тело Гнусиуса от пришельца, который пожирает его изнутри, а потом поговорим! – рявкнул на тёмного бога лучезарный.
– Кто? – услышав слова незнакомца, Эйдариан и Драмирус удивлённо посмотрели на Ульрика.
– А разве вы, смертные, не знаете, кто перед вами! – выпалил черноволосый мужчина.
– Все вопросы потом, – произнёс Ульрик. – Я жду, освобождай тело Гнусиуса от пришельца?! – вновь обратив свой взор на мужчину, в приказном порядке произнёс лучезарный.
– А если я этого не сделаю, что тогда? – выдавил мужчина и стал меняться.
И уже через несколько секунд, вместо черноволосого мужчины в кресле сидел дряхлый старик, всё лицо которого было испещрено шрамами и морщинами.
Усмехнувшись новому облику тёмного бога, Ульрик произнёс:
– Не стоит пугать людей, каждый из них видел и не такое зло. Делай, что я тебе сказал, или …
Но Ульрик не успел договорить, Гнусиус открыл свои затянутые пеленой глаза и, вскочив на ноги, бросился на брата. Но Драмирус вовремя подставил ему подножку, и Гнусиус вновь рухнул на пол. Да так сильно приложился головой, что тотчас же потерял сознание.
Не обратив никакого внимания на Гнусиуса, Ульрик, как ни в чём не бывало, продолжил:
– Я жду, или ты …
– Я понял тебя, лучезарный! – выплюнул старик и стал выкрикивать что-то неразборчивое, на непонятном Эйдариану и Драмирусу языке.
И только последнее слово сорвалось с губ тёмного бога, Гнусиуса, как-то передёрнуло, и он поднялся на ноги. В тот же миг пелена, застилающая глаза Гнусиуса, рассеялась.
– Я выполнил твой приказ, лучезарный! – прорычал, словно дикий зверь, тёмный бог. – Теперь освободи меня, и я уйду!
– Пускай он освободит моего брата Грэгунта и Бранока, от наложенного на них проклятья, – опередив с ответом Ульрика, произнёс Эйдариан.
– Нет! – выкрикнул тёмный бог. – Они поклялись, служить мне до последних своих дней жизни! Никто не заставлял их принимать такого решения! Это их воля, а не моя! Я не смогу избавить их от этого проклятия, пока они сами этого не пожелают!
– Хорошо! – заговорил Ульрик. – Я отпускаю тебя, тёмный бог, но с одним условием!
– Какое ещё условие? – прорычал старик, не спуская глаз с Ульрика.
– Ты немедленно покинешь этот мир и навсегда позабудешь сюда дорогу, – произнёс лучезарный и взмахнул в сторону старика рукой.
Верёвки, которыми был связан старик, тотчас же исчезли. И не успели ещё никто моргнуть глазом, как тёмный бог исчез.
– Ну а теперь, друзья мои, давайте присядем и поговорим, – проходя и присаживаясь в кресло, где ещё недавно сидел тёмный бог, произнёс Ульрик. – Драмирус, налей всем вина, ведь наш разговор будет долгим.
После того как было выпито два графина вина и прошёл час беседы, Ульрик поднялся из-за стола и обвёл пристальным взглядом присутствующих в комнате.
– Теперь вы знаете обо мне всё, – произнёс он. – Я хочу спросить вас, что вы намерены делать дальше?
– Нам нужно дождаться Амоса и Лисняну, которых мы отправили на поиски древнего артефакта, – заговорил Гнусиус, бросив взгляд на Ульрика.
– Но Лисняна и Амос исчезли, и мы не знаем, живы они или нет, – произнёс Ульрик, вновь окинув присутствующих в комнате.
– На счёт Лисняны не беспокойтесь, она находится в моём ледяном храме, – поднялся Эйдариан. – А вот Амос и Рогана действительно исчезли, и никто не знает, где они сейчас.
– Откуда ты знаешь, что Рогана и Амос вместе? – взглянул на Эйдариана Драмирус, услышав имя своей племянницы.
– Про Рогану мне поведал Бранок, когда я навестил его у стен Тарнтвула, – продолжил своё повествование Эйдариан. – Твой отец освободил девушку из клетки, куда заточил её Грэгунт, и проводил за стену Мёртвого города. А Амоса я повстречал в пустыне, направляющегося в сторону Мёртвого города. Вот он мне и рассказал, что, направляясь в горы за мечом, хранившимся в моём храме, повстречался с твоей племянницей. Что стало с ними потом, никто не знает, но я точно знаю, что они встретились и уже больше никогда не расставались. Всё, я ухожу, а вы встречайте Лисняну и готовьтесь к худшему.
Произнеся эти слова, Эйдариан исчез, а через минуту в комнате, где остались Драмирус, Гнусиус и Ульрик, появилась Лисняна, держа в руке меч – одну из частей древнего артефакта.
Конец второй книги.
