Владимир Анатольевич Паршин
Время Игоря и Ольги
Археолог Т.А. Пушкина [31] отмечает, что первоначальный гнёздовский поселок был смешанным из славян и скандинавов (без указания этнической принадлежности): “Среди постоянного населения Гнёздова кривичей, скорее всего, не было. По крайней мере ни одного их захоронения в раскопанных курганах не найдено." Это объясняется тем, что рядом был Смоленск кривичей. Исследования погребений по мнению археолога Ю.Э. Жарнова, детально изучавшего женский костюм скандинавских погребений, показали, что четверть из них принадлежало скандинавам. Большая часть остальных погребений принадлежала славянам: «местные» – кривичи и «пришлые» – славяне из Великой Моравии. Археология показывает, что во второй четверти Х в. в Гнёздово стали преобладать выходцы из Средней Швеции. По данным археологов был полностью разрушен курганный могильник, в котором хоронили усопших в IX – первой половине X в. Те, кто разрушил его, имели мало общего с теми, кто был похоронен. Это была новая волна шведских колонистов. Под давлением пришедших шведов часть полиэтничного населения и элиты Гнёздово могла уйти. Именно с этой частью мог появится в Киеве князь Игорь. Наиболее вероятным пунктом их остановки по течению Днепра было только Киевское городище. После ухода части населения и элиты из Гнёздово, в нем могла остаться часть русов. Основанием для такого предположения служат слова А.С. Королева [19] о возможных осложнениях “между князьями русов.” Так в Гнёздово основалась «независимая династия». Допускаю, что шведам нужна была именно узловая точка широтного торгового пути, которая перекачивала дирхемы в Скандинавию. Кривичи же со Смоленском остались данниками русов Игоря.
Когда могло произойти перемещение в Киев? А.А. Шахматов [40] полагал, что Игорь появился в Киеве около 940 года. С т. зр. С. Беззаконова [3], это состоялось в 920-930-е годы. Посмотрим на этот вопрос в другой т. зр.
Очевидно, что все изменения в Гнёздово произошли не одномоментно, а в течение нескольких лет. Согласно данным археологов [10] пик в развитии Гнёздово приходится на 930-940 годы. Значит к 930-му году Игорь уже должен был покинуть Гнёздово. Поэтому считаю, что, если свадьба могла состояться в конце первой четверти Х в., то перемещение семьи в Киевское городище состоялось уже во второй половине 920-х годов.
Остается найти нижний предел «зрелого возраста» в средневековье? Специалист по истории средневековья М. Коскинен считает, что “после 60 человек начинал стареть”. Винсент из Бове (1190-1264 гг.), утверждал, что “женская молодость проходит к 50, когда барышня теряет способность рожать детей”. Данте Алигьери (1265-1321 гг.) писал, что “от 45-70 лет – старение; от 70 – старость”. Бернар де Гордон (1270-1330 гг.), французский врач и профессор медицины считал, что “от 35 лет и старше – просто возраст”. Опираясь на эти данные и ранее упомянутых «старых» князей, можно полагать, что князь Игорь получил титул великого князя в возрасте не младше 35 лет.
Следующий предварительный вывод: Игорь мог появиться в Киеве во второй половине 920-х годов; стать великим киевским князем Игорь мог в возрасте от 35 лет.
Вернемся к Ольге. Поскольку для летописца жизнь Ольги до 944 г. представляет потемки, то он импровизировал в соответствии с выбранной им стратегией одной династической линии и одного брака. На основании текстов летописей с учетом придуманных летописцем монологов и диалогов (при которых он не присутствовал), импровизируют и современные историки. Б.А. Рыбаков [34] в стремлении омолодить Ольгу без убедительных доказательств изменяет даты ее рождения и замужества: «Замуж в Древней Руси выходили обычно в 16–18 лет. Ольга по этим расчетам родилась в 924–927 гг. В момент бесед с Константином ей должно было быть 28–32 года». Это предположение стремится объяснить, почему Ольга в 945 г. имела 3-летнего сына, а в 50-х годах X в. все еще могла оставаться привлекательной (со слов только летописца). Видимо, именно возраст, мнение Б.А. Рыбакова и В.Г. Вернадского и стремление поддержать одну династию подтолкнули историка А.С. Королёва [21] к версии о вероятном наличии двух Игорей и двух Ольг. Вот как он комментирует: “в момент своей смерти Игорь был явно нестарым человеком, ведущим активную жизнь, пускающимся на авантюры, вроде походов на греков и древлян. … Явно не старушкой, в представлении летописцев, была и супруга Игоря Ольга. … Непонятно, как могли древляне предлагать престарелой Ольге выйти замуж за своего князя Мала? Как смогла Ольга, согласно летописи, еще лет через десять понравиться византийскому императору? … Все противоречия можно разрешить, если признать, что и Игорь, и Ольга к 40-м годам X века были людьми не старыми, а их свадьба состоялась гораздо позднее 903 года.” Относительно Игоря А.С. Королев считает, что т.н. авантюризм с повторными данями у древлян присущ только молодому человеку, а не старцу. Относительно Ольги он полагает, что Вышгород был “отступным” для отвергнутой первой Ольги.
И все эти предположения базируются только на условную хронологию летописей. Если взять эти данные, то получим, что Ольга прожила: близ 70 лет, 75 лет, близ 90 лет. Ничего не требуется добавлять, чтобы убедиться в том, что летописцам НИЧЕГО НЕ БЫЛО ИЗВЕСТНО о первой (бОльшей половине) жизни Ольги и все их постулаты – ВЕРОЯТНОСТНЫЕ. Но для скептиков отметим, что при рождении в 899 г. (смерть в 969 и близ 70 лет прожитых) рождение сына в 43 года не вызывает удивления и сомнений.
Обратимся к другим цифрам – продолжительности жизни женщин (княгинь) в период Х -начала ХI веков. Предслава, мать Ярополка, умерла в 990 году, не достигнув 60 лет. Мать князя Владимира, Малуша (Малфред, по Шахматову) при всей неточности даты рождения ок. 940-944 – 1000, прожила не более 60 лет. Жены князя Владимира: Рогнеда Полоцкая (960-1000) = 40 лет; Анна Византийская (963 – 1011) = 48 лет. Дочь князя Владимира, Мстислава, (978 – 1025) = 47 лет. Дочь Ярослава Мудрого, Анна, прожила не более 54 лет. Очевидно, что для женщин (княгинь) Древней Руси Х-го века 60 лет было редко достижимым возрастом, хотя у них было и питание, и уход более качественный, чем у простолюдинок.
Ясно, что летописец удлинил жизнь не только Игоря, но и Ольги. Не думаю, что его “ошибка” могла составить более 20 лет. Полагаю, что, если ему была известна дата рождения, то он мог ее представить в виде даты замужества. Поэтому примем в качестве основного постулата – рождение Ольги в 903 г. При таком решении рождение сына в 39 лет не вызывает сомнений ни у кого. Даже через 3 года (став вдовой), Ольга попадает в народную категорию “баба ягодка опять”.
Относительно времени ожидания наследника вновь приведу пример Алиеноры Аквитанской: ее первый брак был в 13 лет, а первенца родила лишь в 23 года. Т.е. только первенца ждали 10 лет.
Что интересно, в 2012 г. вышла в свет статья А.Ю. Чернова [38], в которой автор, занимаясь переводом летописных дат, показал, что “имеем дело с некорректным переводом числовых значений. В кириллице взятая под титло прописная буква i «десятеричное» означала число 10, а иже – 8. Но в глаголице одна из двух букв иже (та, что соответствует кириллическому «восьмеричному» и) – это 20. Если перепутать и в дате (там, где десятки) вместо 20 увидеть 10, то год будет прочитан как 6411 (903). Но на самом деле это год 6421 (912/913) …”. Т.е. родилась Ольга (по А. Чернову) в 903 г. Важно то, что автор, работая с корректным пересчетом летописных дат (не только в отношении Ольги), не имел цели кого-то омолодить или состарить. Но его расчеты и наши умозаключения практически совпали.
Зададим вопрос – кто может доказательно утверждать, что не было у Ольги до 942 года других родов? Ответ – НИКТО. Поэтому остановимся на том, что родилась Ольга в 903 году.
Поскольку предположили, что Игорь мог появится в Киевском городище во второй половине 920-х годов (к примеру, в 927-928 г.) в возрасте 35 лет, то его годом рождения мог быть 892-893 г. В этом случае рождение сына в 49-50 лет также не вызывает сомнений (дочь князя Владимира Мария Добронега родилась в 1011\1012 г., когда князю было 53 г.).
Итак, предварительные результаты наших умозаключений (достоверных данных нет ни у кого) таковы: год рождения Игоря мог быть 892\3, а Ольги – 903. Ольга могла быть из среды южнославянской или моравской, прибывшей в киевские предместья в начале Х в. Игорь мог быть в составе элиты Гнёздово, а с перемещением в Киевское городище, стал великим киевским князем в 35 лет. Сын у пары родился в 942 г.
Вышгород был отдан Ольге не как отступная (как пишет А.С. Королев), а как дар в честь рождения сына. Так же поступит и Ярослав Мудрый, когда отдаст в вено (в лен) супруге Ингигерд Ладогу с прилегающими землями.
Смерть Игоря.
По тексту летописей смерть Игоря датируется: “В лето 6453 … и убиша Игоря и дружину его, бе бо ихъ мало. И погребенъ бысть Игорь, и есть могила его у Искоростиня города в Деревехъ и до сего дни”. Исследователи этого исторического периода отмечают нестыковки с датой гибели князя Игоря. Датировке смерти князя Игоря в 945 году противоречит текст трактата Константина VII “Об управлении империей”, написанный в период 948-952 гг. Согласно этому трактату, князь Игорь считается живым – именно он назван в трактате архонтом Росии. Не мог император в период написании трактата не знать ситуацию в государстве, которое ежегодно направляло в империю торговые караваны. Следовательно, император Константин VII был осведомлён о положении в киевском княжестве. Возможно, что это событие в летописи было записано с ошибкой. Ведь многие исследователи отмечают, что летописец пользовался разными источниками с разными системами летоисчисления. Если в данном пассаже летописец использовал болгарскую систему, то при переводе будем иметь: вычитая из 6453 цифры 5505 (болгарская эра), получим 948 г. Что вполне похоже на реальность. До этого князь Игорь, согласно историку С.Э. Цветкову [37]: “… во второй половине 940-х гг. Игорь преломил копье о карпатское Подугорье“, следствием чего стала запись в трактате Константина VII о пактиотах – лендзанинах. Это как раз те действия, о которых летописец умолчал по незнанию.
Таким образом, дата гибели князя Игоря передвигается на осень 948 г.
В летописях сообщается, что князь убит во время сбора дани. Но здесь есть большие сомнения. Великий князь (как и василевс) лично не участвует в процессе сбора дани. Для этой цели у него есть целый штат князей – архонтов числом около 20-ти. Но этот факт почему-то исследователи не замечают. Великий князь (как и василевс) остается в столице с дружиной (c войском) на непредвиденные случаи. В летописном тексте оставшаяся с Игорем дружина предлагает ему принять участие в сборе дани – “И поиди, княже, с нами в дань …”. Это еще раз подтверждает изложенное, что великий князь не принимал личного участия в сборе дани. Согласно трактату “Об управлении империей”: “Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия, … Кормясь там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав …” Т.е. выходили все остальные русские князья без великого князя. Трудно предположить, что весь народ Русь выходит из Киева и отправляется в полюдье. Кто-то может поверить в то, что на полгода (возвращались только в апреле) все русы со своими дружинами покинули Киев? Очень сомневаюсь.
После ухода сборщиков дани в столице, согласно летописям, оставались Асмунд и Свенельд с дружинами. Плюс дружина самого князя и дружина Ольги. Игорь мог поддаться на предложение своей дружины и пойти к древлянам.
Была ли причина для такого шага? Ведь мог пойти на упреждение, например, к дреговичам.
Для ответа на вопрос надо обратиться в 944 год. Летописи трактуют, что князь Игорь собрал много войска, включая печенегов, и пошел на греков. Вот только историк В.М. Истрин [14] не доверяет этим сообщениям, поскольку они связаны с хроникально зафиксированным походом только печенегов. А.А. Шахматов [«Повесть Временных лет» и ее источники] писал: “23) По 6451 (943) г. читаем: «Пак придоша угри на Царьград и миръ створивше с Романомъ, возъвратишася въ свояси». Ср. у продолжателя Амартола: «Индикт 1 априля мьсяца придоша пакы оугри с многою силою. Патрикии же Феофан паракимоуменъ, изшедъ, клятв мирьскыя створи с ними, тали и от нарочитых моужь поятъ». Увар, и Унд., ср. греч. текс у Муральта, стр. 844. И здесь по-гречески Τούρκοι. Хронологическое определение, 6451 г., основывается на указании 1 индикта у продолжателя Амартола”. Он же в [39 с.395] писал: «Поход Игоря 944 года после поражения 941 года представляется явно сочиненным для того, чтобы покрыть бесславное событие, о котором летописец узнал из продолжателя Амартола». Поход этот – выдумка летописца, необходимая для национального самолюбия – месть за поражение. Если бы второй поход (944 г.) действительно последовал за первым, то византийские источники, тот же Лиутпранд, упомянули бы о нем. Был договор для восстановления торговых отношений, но даже в договоре 944 имеем явно невыгодные условия для Руси, что понятно по отношению к проигравшим войну.
В летописном списке участников похода “воя многы – варягы, и русь, и поляны, и словены, и кривичи, и тиверцы, и печенегы” – древлян нет. Епископ Русской православной церкви Димитрий Ростовский считал, что Игорь не просто так пошел на древлян. Он “воспомянул прежнюю злобу их, яко в начале княжения его отступили от него древляне …” (л. 420 об.). И все это могло быть спусковым механизмом для Игоря – взять еще одну дань с древлян. Т. е. имеем не авантюризм (по А.С. Королеву), а затаенную обиду и желание руса отыграться на пактиоте.
Поскольку Игорь пошел к древлянам уже после выхода сборщиков, то его появление означало повторный сбор дани. Отметим, что он его получил без проблем. Но не зря говорят, что “аппетит приходит во время еды”. Видимо, поверив в свое величие и отпустив часть дружины, князь тут же явился за новой данью. Очевидно, что имеем явное нарушение условий пакта – неприкрытое воровство или разбой (вооруженная дружина).
Как наказывали за разбой на Руси. Самые ранние данные известны только из времен Ивана Грозного по Судебнику 1550 года (в переводе В.Б. Цыганова) и уложению 1649 года. В них речь шла о смертной казни: “Ст.56. Если поймают вора вторично на краже, его пытать; признается – казнить смертной казнью, … Ст.59. Если кого-то обвинят в разбое, убийстве, ложном обвинении (должностного лица), лжесвидетельстве или в другом лихом деле, и он будет явно лихой человек, боярину казнить этого человека смертной казнью, …”. Позже (в 1653 г.) строгость наказания ослабнет, но можно ожидать, что в рассматриваемое время оно было не менее суровым.
Но, сам способ казни князя вызывает вопросы. Он не характерен для славян. Так в свое время Александр Македонский казнил Бесса – за предательство Дария. Так казнили у тюркских народов за прелюбодеяния (вариант предательства). Таким же образом, но не с помощью деревьев, а лошадей, казнил за измену (тоже предательство) король готов Германарих свою жену Сванхильду. Видим, что такой способ казни среди других народов характерен как ответ за предательство.
Кем были древляне? Во всех современных источниках указано, что это восточнославянское общество дулебской группы. И только один источник, Лев Диакон [26] писал, что Игорь отправился в поход на неких германцев, был захвачен ими в плен и казнен: "Не упоминаю я уж о его жалкой судьбе, когда, отправившись в поход на германцев, он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое".
Полагаю, что в древлянской среде элитой (правителями) были остатки готов (род Амалов, откуда и имя князя Мал). Такая ситуация по мнению ряда историков (например, 7; 11) наблюдалась с хорватами и роксоланами в Прикарпатье. Поэтому в какой-то степени Лев Диакон прав и тогда встает на свое место и способ казни (готский).
