Владимир Малышев
Петербургские тайны. Занимательный исторический путеводитель
Теория пассионарности
У великой поэтессы был знаменитый сын – выдающийся историк Лев Гумилев. Трудно найти человека, у которого была бы такая невероятная биография. Сын двух замечательных поэтов – Анны Ахматовой и Николая Гумилева, он три раза был арестован, много лет сидел в лагерях и тюрьмах, пошел добровольцем в Советскую армию и дошел солдатом до Берлина, стал всемирно знаменитым ученым. На доме, где он жил (Коломенская ул., 1\15) установлена мемориальная доска.
Первые аресты
Лев Николаевич Гумилев родился в Царском Селе 1 октября 1912 года. Но в детстве воспитывался у бабушки в имении Слепнево Тверской губернии. Родители были знаменитые поэты, к тому же довольно скоро развелись, а его отца потом расстреляли большевики, обвинив в причастности к контрреволюционному заговору. В 1930 году он вернулся уже не в Петербург, а в Ленинград. Юношей работал в экспедициях на Саянах, Памире и Крыму. С 1934 году поступил на исторический факультет Ленинградского университета.
В 1935 году он был в первый раз арестован, но на этот раз скоро освобожден, в 1937 году восстановлен в ЛГУ. Но быть в те годы сыном расстрелянного «контрреволюционера» и спокойно учиться оказалось невозможным. Органы не дремали. В марте 1938 года его снова арестовали. Получил пять лет и оказался в Норильлаге. Работал землекопом, горняком на шахте, геологом, а концу срока стал лаборантом-химиком. Когда срок закончился, уже вовсю полыхала война, и Гумилев добровольно вступил в армию.
Дорогой русской славы
Прошел до Берлина рядовым в зенитно-артиллерийском полку. Сам он скупо рассказывал о тех годах, но до конца своих дней бережно хранил солдатский котелок, который стоял у него в квартире на полке вместе с иконами. О войне Гумилев говорил просто: «Войны выигрывают те народы, которые могут спать на голой земле. Русские и татары – могут, а немцы – нет… Немцы воюют по часам и только, когда кофе попьют, а мы – всегда…»
Сохранились также его стихи, посвященные освобождению Варшавы, в котором он принимал участие:
Мы шли дорогой русской славы,
Мы шли грозой чужой земле,
И лик истерзанной Варшавы,
Мелькнув, исчез в январской мгле.
А впереди цвели пожары,
Дрожала чуждая земля.
И знали тяжесть русской кары
Ее леса, ее поля…
Воевал он храбро. Как он сам вспоминал, однажды на Одере, когда на его часть пикировали немецкие самолеты, он вышел на берег и стал вслух читать Гете… по-французски. На это командир батареи развел руками и сказал: «Ну, ты, Гумилев, даешь!» Бывший зэк получил пять медалей, но закончил войну рядовым, как и ее начал.
Еще один срок
После демобилизации Гумилев был восстановлен в ЛГУ и окончил его в 1946 году. Вскоре защитил кандидатскую диссертацию, был принят научным сотрудником в Музей этнографии народов СССР. Увы, органы опять не дремали, и в ноябре 1949 года он был снова арестован. На этот раз его посадили на 10 лет. Сначала историка отправили в лагерь под Карагандой, а затем в Саяны. Приходилось в жестокий мороз без зимней одежды и обуви валить в лесу деревья, стоя по пояс в снегу. Но даже в тюрьмах и в сталинских лагерях, ученый не переставал размышлять, в его голову приходили теории, которые он потом развил на свободе.
«Сидя в камере, – вспоминал Гумилев, – я увидел, как луч света падает из окна на цементный пол. И тогда я сообразил, что пассионарность это энергия, такая же, как та, которую впитывают растения». Почти спонтанно у него возникла мысль о мотивации человеческих поступков в истории. Почему, например, Александр Македонский шел в Индию и Среднюю Азию, хотя явно удержаться там не мог и грабить эти земли не мог, не мог доставить награбленное себе, в Македонию? Гумилёву пришло в голову, что Александра Великого толкало что-то такое, что было внутри него, некий особый природный импульс. Это что-то он назвал «пассионарностью».
«Эврика» за решеткой
Как историк вспоминал потом, он выскочил из-под нар, где лежал и завопил: «Эврика!» «Сидевшие выше этажом мои сокамерники, их было человек восемь, мрачно поглядели на меня, решив, что я сошел с ума: «Еще один! Чудик!» Такие случаи бывали нередко. Но на этот раз они ошиблись. Они не догадывались, что я минуту назад нашел ответ на загадку, которая вот уже несколько недель подряд неотступно преследовала меня».
Это открытие раз и навсегда изменило всю его дальнейшую жизнь – в прямом и переносном смысле, а со временем повлияло и на развитие всей исторической науки. На этот раз досидеть до конца срока ему не пришлось – умер «самый большой друг советских ученых» и в 1956 году Гумилева реабилитировали «в связи с отсутствием состава преступления».
Исторические труды
Но даже после смерти Сталина бывшему зэку было непросто устроится в Ленинграде. Начал работать библиотекарем в Эрмитаже. В 1961 году защитил докторскую диссертацию по истории на тему «Древние тюрки: У1-УШ вв», а в 1974 году докторскую по географии «Этногенез и биосфера земли». Но вот академиком великого ученого коллеги так и не избрали. Широкую известность за последнее время приобрели издаваемые массовыми тиражами исторические труды Льва Гумилева: «От Руси до России», «Черная легенда», «Древняя Русь и Великая степь», «Этногенез и биосфера земли» и другие.
Гумилев пытался объяснить закономерности исторического процесса при помощи выдвинутой им оригинальной пассионарной теории этногенеза. Суть ее состоит в том, что тот или другой этнос или народ поднимается или, наоборот, гибнет и исчезает, в зависимости от пассионарности его представителей.
Гумилев считал масштабы монгольско-татарского ига сильно преувеличенными. По его мнению, для русско-монгольских отношений был характерен скорее симбиоз, а серьезные столкновения были связаны, в основном, с ордынскими мусульманами. Китай у него, как пишут в энциклопедиях, предстает не мирным оплотом цивилизации, борющимся с захватчиками, а хищным агрессором. То же самое он говорил и об Европе. Гумилев был горячим русским патриотом. Он говорил: «В смысле любви, поклонения, обожания и даже обожествления России всегда был и буду патриотом». Однако не все ученые разделяют его оригинальные теории, некоторые подвергали их резкой критике.
Мифы и легенды
В этой связи о Гумилеве и даже о его происхождении было запущено немало фантастических историй. Так некие «исследователи» его биографии выдвинули гипотезу, будто он был… внебрачным сыном Николая II! При этом они ссылались на то, что его мать, Анна Ахматова жила в Царском Селе рядом с царским дворцом и вполне могла иметь среди поклонников своих стихов самого императора. К тому же известно, что ее брак с Гумилевым явно не удался. В доказательство «теоретики» приводят также стихотворение Ахматовой «Сероглазый король». Мол, у Николая II тоже были серые глаза, а где король, там и царь. Ясно, что такого рода фантазии никакой серьезной критики не выдерживают.
Мать и сын
Тяжело переживая разлуку с сыном, Анна Ахматова жестоко страдала. Ведь сначала в застенке оказался ее муж, где он погиб, а потом и единственный сын. Переживать такое любой матери было очень непросто.
Любопытно, что духовно мать и сын как бы вели перекличку. Так все мы помним строки Ахматовой, которой пришлось месяцами стоять в Ленинграде в очередях у тюрьмы, из ее поэмы «Реквием»:
Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл, —
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.
Не случайно, что и ее сын, Лев Гумилев незадолго до смерти сказал: «Я доволен своей судьбой. Я был со своим народом и переживал то, что переживал мой народ». Умер великий ученый 15 июня 1992 года в Петербурге. Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры. А в Казани Гумилеву поставлен памятник, на постаменте которого выбиты слова: «Русскому человеку, всю жизнь защищавшему татар от клеветы».
Русские картины Русского музея
С набережной Фонтанки можно вернуться на Инженерную улицу и по ней пройти назад – на площадь Искусств, где расположен Русский музей. Это – самый большой музей русского искусства в мире, разместившийся в здании великолепного Михайловского дворца (Инженерная ул., 4). Это совсем рядом со Спасом-на-Крови.
Удачный проект Росси
Этот дворец решил построить для своего сына Михаила император Павел I. В 1798 году после его рождения император повелел откладывать каждый год по несколько сот тысяч рублей на строительство дворца. Однако самому воплотить в жизнь свою идею ему не пришлось – императора убили. Однако воля его была все-таки исполнена. Когда Михаилу исполнился 21 год, император Александр I дал указание начать строительство. Архитектором был назначен Карло Росси, который приступил к работе над проектом в 1817 году. Дворец стали возводить на пустыре, где Петром I ранее был разбит большой сад, прозванный «Третьим летним».
Зодчий спланировал дворец, в котором к главному корпусу примыкают два боковых флигеля по образцу русских усадьб. Одновременно он спроектировал и площадь перед дворцом, который назвали Михайловской (сегодня – пл. Искусств). Сегодня площадь украшает замечательный памятник Пушкину скульптора М. Аникушина, установленный в 1957 году. Его считают лучшим памятником поэту в нашей стране.
«В числе лучших европейских дворцов»
Денег при строительстве дворца не жалели, – к началу стройки была скоплена громадная по тем временам сумма – 9 млн рублей. Работы завершили в 1825 году, причем, внутренняя отделка обошлась дороже самого здания. Паркет был изготовлен из драгоценных пород дерева. Специально для парадной лестницы отлили две статуи львов, точные копии древнеримских. Новинкой стали изящные обои Царскосельской фабрики. Работа архитектора царю понравилась и Росси был пожалован орден Св. Владимира. Вскоре великий князь Михаил Павлович, живший ранее в Зимнем, переехал с супругой в новый дворец.
Его убранством все в то время восторгались. «По величию наружного вида, – писал журнал «Отечественные записки», – дворец сей послужит украшением Петербурга, а по изящности вкуса внутренней отделки оного может считаться в числе лучших европейских дворцов… это роскошь воображения, которую искусство умело, так сказать, разлить на все части всего здания. Там залы, которых стены отделаны под палевый и лазоревый мрамор, лоснятся, как стекло, и украшаются во всю высоту широкими зеркалами, в которых отражаются во множестве видов и драгоценные бронзы и пышная мебель. Двери из берёзы под лаком с резьбою и позолотою, и отделки карнизов и потолков лепною работаю и живописью, довершают убранство. Белая под мрамор с колоннами зала представляет на стене ряд исторических изображений…»
Белый зал был вообще настолько шикарным, что его модель решили подарить английскому королю Георгу IV. Жизнь в новом дворце била ключом, в нем давались роскошные балы и обеды. Часто в нем бывали многие знаменитости того времени: Тютчев, Пушкин, Жуковский и другие. Пораженный одним из приемов во дворце французский путешественник Астольф де Кюстин писал: «Большая галерея, предназначенная для танцев, была декорирована с исключительной роскошью. Полторы тысячи кадок и горшков с редчайшими цветами образовали благоухающий боскет. В конце залы, в густой тени экзотических растений, виднелся бассейн, из которого беспрерывно вырывалась струя фонтана… Блеск волшебной залы во сто крат увеличивался благодаря обилию огромных зеркал, каких я нигде не видел ранее».
Музей Александра Ш
После смерти Михаила дворец несколько раз менял хозяев, ветшал, а в 1895 году Николай II отдал его под музей. Для этого дворец перестроили, оставив лишь Белый зал и парадную лестницу. Решение царя было связано с тем, что Эрмитаж к тому времени был уже переполнен, а вот хорошего помещения для произведений русских художников, которые уже ярко заявили о себе, не было. Однако сама идея организации государственного музея национального искусства высказывалась и обсуждалась еще с середины XIX века. В 1889 году вопрос о его основании был решён окончательно еще Александром II, который выкупил Михайловский дворец у казны.
Это решение связывают с картиной И. Репина «Николай Мирликийский избавляет от смерти трёх невинно осуждённых», приобретённой императором на выставке Товарищества передвижников. Тогда же, по свидетельству одного из современников, государем и была высказана мысль – основать всенародный музей, в котором сосредоточивались бы все лучшие произведения только русского искусства. А потому, когда в 1898 этот музей торжественно открыли, то он был назван «Русским Музеем Императора Александра III». Его собрание, основой которого служили предметы и произведения, переданные из императорских дворцов, из Эрмитажа и Академии художеств, в тот период насчитывало 1880 произведений.
Замечательные картины
В древнерусском отделе сегодня экспонируются выдающиеся памятники иконописи, в том числе работы Андрея Рублёва, Дионисия, Симона Ушакова, деревянная скульптура, резьба по камню и кости, вышивка, ювелирные изделия. Особенно богата коллекция искусства XVIII – 1-й половины XIX в., включающая замечательные портреты кисти Фёдора Рокотова, Дмитрия Левицкого, Владимира Боровиковского, Ореста Кипренского, полотна Алексея Венецианова, Карла Брюллова, Александра Иванова, Павла Федотова, скульптуры Фёдора Шубина, Михаила Козловского, Ивана Мартоса. Творчество мастеров XIX века представлено работами «передвижников», произведениями Ильи Репина, Василия Сурикова.
Среди произведений художников, конца XIX – начала XX века – работы Исаака Левитана, Валентина Серова, Михаила Врубеля, Константина Коровина, Михаила Нестерова, художников Серебряного века и русского авангарда – мастеров «Мира искусства», «Голубой розы», «Бубнового валета», Василия Кандинского, Казимира Малевича, Марка Шагала, Павла Филонова. В отделе советского искусства выставлены произведения Аркадия Рылова, Кузьмы Петрова-Водкина, Веры Мухиной, Сергея Конёнкова, Петра Кончаловского, Сергея Герасимова, АлександраДейнеки, Аркадия Пластова и многих других. Отдел искусства новейших течений – самый молодой в Русском музее. Он был создан в конце 1980-х годов с целью продемонстрировать посетителям новые, нетрадиционные виды искусства: инсталляцию, видео-арт, современную фотографию и многое другое. Постоянно пополняющаяся коллекция современного искусства на сегодняшний день находится в стадии становления. Помимо живописи, собрания Русского музея включают коллекции скульптуры, графики, нумизматики, древнерусского прикладного искусства, гравюр.
Портрет Струйской
В музее много замечательных картин, но писать о каждой нет места. Есть полотна, которые мало известны широкой публике, но вызывают восхищение современных критиков. Как, например, портрет Александры Струйской кисти Федора Рокотова. Он, как и Левицкий и Боровиковский, создавал, по преимуществу, портреты, с которых на нас смотрят загадочные и прекрасные лица русских людей того времени. О портрете Струйской изумленный поэт Н. Заболоцкий написал:
Любите живопись, поэты,
Лишь ей, единственной дано
Души изменчивой приметы
Перенести на полотно.
Ты помнишь, как из тьмы былого,
Едва закутана в атлас,
С портрета Рокотова снова
Смотрела Струйская на нас…
Загадки
С экспонатами Русского музея связано немало и загадочных историй. Так, например, оказалось, что на хранящейся в нем картине Ореста Кипренского главный персонаж – вовсе не знаменитый поэт и гусар Денис Давыдов, как считали много лет, а его кузен. К тому же мундир на персонаже не соответствует ни одной из форм тогдашних полков русской армии. Некоторые искусствоведы полагают, что художник сделал это умышленно, поскольку у Давыдова из-за его оппозиционных взглядов были трудности с властями.
К Михайловскому дворцу примыкает знаменитый Михайловский сад – один из лучших в Петербурге. Как и Летний, он – излюбленное место прогулок петербуржцев. Сад был разбит еще в 18 веке, а в 19-м стал парком при Русском музее. Великолепна окружающая его кованая ажурная решетка.
От Гостомысла до наших дней
На Михайловской площади жил граф Алексей Константинович Толстой. Он занимал высокие посты, но в истории остался благодаря сатирическим стихам. Вместе с братьями Жемчуж-никовами граф стал автором под именем бессмертного Козьмы Пруткова. А еще сочинил цитируемую и поныне забавную стихотворную «Историю государства Российского от Гостомысла до Тимашева».
Графская шалость
Графская шалость была запрещена цензурой и опубликована только через восемь лет после смерти автора. Запомнилась поэма рефреном, напоминающим о том, что при любых царях и, несмотря на то, что «земля наша обильна», а «порядка в России «нет, как нет».
Веселая царица была Елисавет:
Поет и веселится,
Порядка ж нет, как нет!
Порядок в России железной рукой начал было наводить Петр I:
Он молвил: «Мне вас жалко,
Вы сгинете вконец,
Но у меня есть палка
И я вам всем отец!
Не далее как святкам
Я вам порядок дам!»
И тотчас за порядком
Уехал в Амстердам.
Однако довести свое дело до конца Петр не успел:
Но сон объял могильный
Петра во цвете лет,
Глядишь, земля обильна,
Порядка ж снова нет.
У графа Алексея Константиновича история заканчивалась на царствовании Александра I:
Царь Александр Первый
Настал ему взамен,
В нем были слабы нервы,
Но был он джентльмен…
и т. д.
В наше время знаменитую шуточную поэму продолжил питерский поэт и переводчик Игнатий Михайловский:
По плоскости наклонной
Уже съезжал народ.
Тут революционный
Настал переворот.
Вступил на царство Ленин,
Известнейший фантаст.
Сей вождь был дерзновенен,
С прищуром и скуласт.
Однако и Владимир Ильич не успел навести настоящего порядка на Руси:
Кто правил многовато,
А Ленин – мало лет,
Глядишь, земля богата,
Порядка ж снова нет.
План дерзостный провален,
Тускнеет красный флаг.
Но тут явился Сталин
И всех зажал в кулак.
В отличие от прочих
Он свой придумал план,
И, чтоб иметь рабочих,
Поразорял крестьян.
Не рассуждая длинно
И трубочку куря,
Он полстраны безвинно
Отправил в лагеря.
Однако и Сталин помер и, заведенного им было, порядка в России снова не стало.
Увы, с вождями снова
Руси не повезло,
За Сталиным Хрущева
На царство занесло.
Он царствовал со страстью,
Напорист был и смел,
Но в голове, к несчастью,
Царя он не имел.
Потом на исторической арене, как известно, появляется «наш дорогой» Леонид Ильич:
Себя не беспокоя,
Он дело развалил
И в сладком сне застоя
Бровями шевелил.
Проходят годы и на московском «троне» неожиданно воцаряется Горбачев:
Он прессе дал свободу,
Гоненья истребил
И фокусы народу
Показывать любил.
В его руках бывало
Исчезнуть мог предмет.
И партии не стало:
Глядишь, была – и нет.
Ну, а дальше, как известно, всем на голову сваливается Борис Николаевич:
Но даже этим дельцем
Он власть не удержал,
Пришел на царство Ельцин,
Бугай-провинциал.
Позволил он свободно
Касаться нам всего,
Ругать кого угодно,
Хотя бы и его.
Однако и тут порядок в России не объявился, на чем автор и заканчивает свое продолжение шуточной поэмы, опубликованное в 2001 году. Однако делает это он все-таки на оптимистической ноте:
Но сердце бьется сильно,
С надеждою в груди:
Земля у нас обильна,
Порядок впереди…
III. На Невском проспекте и рядом
Второй Невский проспект. Казанский собор. Дом книги. Большая Морская, 38. Граф Калиостро. Загробная тайна Гоголя. Дом «Пиковой дамы». Лживая байка о Чайковском. Тайники Фаберже. Дом, где жил Тютчев. Памятник Екатерине Великой. Аничков мост и кони Клодта. Музей-квартира Некрасова. Папка Вассарионова. «Эта сторона наиболее опасна…» Осадная запись. Разгром музея блокады. «Ленинградское дело». Памятники грекам.
Знаменитый проспект – главная улица Петербурга. Он воспет поэтами, прославлен в произведениях множества замечательных писателей – одна из повестей Гоголя так и называется «Невский проспект». До 1738 года он назывался Большой першпективной дорогой. Потом его стали называть Невской перспективой и, наконец, затем – Невским проспектом. 1918 году большевики переименовали было его в проспект 25 Октября, но из этого ничего не вышло – жители продолжали называть улицу ее прежним именем. Уже в 1944 году историческое название вернули. На Невском проспекте расположены многочисленные магазины, в том числе такие знаменитые, как «Елисеевский», Гостиный двор, первоклассные рестораны, исторические кафе, фешенебельные отели, театры (Александринский. Комедии), соборы и церкви, а также популярный Дом книги. К нему примыкает и Московский (прежде Николаевский) вокзал, на который прибывают гости Петербурга.
