– Как? Когда? Где?
– Я жертва бесчеловечной мести! – трагически продолжает г-жа Яворская. – После того, как я отказалась играть в пьесе Литвина, и об этом появилось в газетах, я играла «Бесправную»[19], и вот вам номер «Нового Времени».
Она с трагическим хохотом подает нам номер газеты:
– Ни слова о мне! Я жертва мщенья! Я пострадала! Я по-стра-да-ла!!!
Нам снова остается только улыбнуться и начать утешать страдающую женщину.
– Да полноте, да что вы? Ну, какое же тут страдание? Улыбнитесь над таким мщением! Ну, улыбнитесь! Это удар кинжала, который только заставляет смеяться людей, боящихся щекотки! Ей-Богу, вы напрасно делаете из этого трагедию! Ей-Богу, ничего особенного не случилось!
Сотни раз вы играли плохо, а «Новое Время» писало, что вы играли превосходно.
Театр был пуст, а «Новое Время» уверяло, что он был переполнен.
Шикали, а «Новое Время» писало:
– Была устроена грандиозная овация!
Публика смеялась, а «Новое Время» говорило:
– Публика плакала.
Теперь вы играли, а «Новое Время» об этом не сообщило.
Что же случилось особенного?
Оно лишний раз утаило от публики истину относительно вас.
Только и всего!
Наконец, вот вам утешение.
Достаньте вырезку из «Нового Времени» и прочтите знаменитую телеграмму о том, будто в Париже предполагается международный вечер с участием трех звезд: Сарры Бернар, Элеоноры Дузэ и Сарры-Элеоноры Яворской!
Тоже ничего не было, а напечатали, будто было.