Юлия Резник
8 историй
– Нравится? – поинтересовался Петр.
– Прикольно, – подтвердила Женька. – Я там, кстати, твой сайт посмотрела. Какая бездарь тебе его ваяла?
– А что не так? – почесал в затылке Петр.
– Порожняковый он, – встрял в разговор Богдан, обнимая Женьку двумя руками.
– Так что, как разработаем тебе что-нибудь путное, будешь должен. Готовь деньжата.
Ребята пошли вперед, а Петя остановился. Замер взглядом на Ирине, которая в своих модных джинсах будила в нем совершенно неприличные желания, сглотнул и поинтересовался:
– И что, много деньжат готовить?
– Ага! Женька, знаешь, какая талантливая! И Богдан… Они, кстати, очень прилично зарабатывают. Я уже и не у дел, считай.
– Ладно, думаю, если не потяну – они мне по старой дружбе рассрочку оформят, – пошутил Петр, обнимая любимую.
В общем… Хорошо у них все было. Безоблачно. Пока неделю назад Ирина не заподозрила беременность. Как ушат холодной воды. Только жизнь более-менее наладилась. И у дочери все хорошо, и у нее самой. Семья, мужчина, с которым тепло и уютно, работа… И абсолютно несвоевременная беременность. Не нужная самой Ирине и даром. Она это уже проходила. И ни за что не станет испытывать судьбу вновь. Если ей в девятнадцать не судьба была родить полностью здорового ребенка, то чего ждать от беременности в сорок?! Паника. Вот, что с ней случилось. Петя неделю обрывал ей телефон, а она лепетала в трубку какие-то бессвязные оправдания, а ночами плакала тайком. И только сегодня по телефону она созналась в происходящем. Просто не могла соврать, когда Петя позвонил в очередной раз, узнать о том, что случилось. И вот теперь она едет к нему! А на улице жуткие пробки. Все как взбесились по случаю праздника!
Вита ловит отчаянный взгляд попутчицы:
– Сейчас гляну в картах комментарии… – бормочет, загружая в телефоне карты. – Вот же…
– Что там?
– Многочисленное столкновение на повороте. Наглухо встали.
Телефон Ирины снова пиликает. Она в отчаянии смотрит на него, решительно прикладывает к уху:
– Маленькая, с тобой все хорошо?
– Угу… Мы только в пробке наглухо застряли. Тут авария впереди.
Петр тихонько выдыхает:
– Я знаю, поэтому и звоню. Вы где сейчас?
– Возле Сельпо. И еще не скоро сдвинемся, судя по всему.
– Стой там, и никуда не уходи. Я через две минуты подтянусь.
– Хорошо, – кивает головой Ирина и всхлипывает отчаянно. Все сегодня через одно место. Только с Богданом все решилось более-менее благополучно. Быть ей все-таки тещей. Господи, спасибо! И не надеялась ведь, что Женька счастье свое обретет. Поначалу чем ее только ни пугали заматеревшие доктора. Как бы ей сейчас хотелось каждому из них свою Женьку показать!
Передняя дверь открылась. Петя!
– Привет. Пойдем на заднее сидение.
Ирина бросает неловкий взгляд на таксистку, смущенно улыбается, и они вместе с Петей устраиваются сзади.
– Ну? Что доктор сказал? Ты прости меня, что я не успел подъехать. Я ведь за городом был, и…
– Я все понимаю. – Сжимает его ладонь, а в глаза посмотреть не может. Ей страшно, и стыдно одновременно…
– Так что доктор сказал? – настаивает на своем Петя, сосредоточенно ее разглядывая. Ирина сглотнула. Вздохнула раз-другой…
– Да что он скажет… Подтвердил мои предположения. Взял литр крови на анализы, мазок… – Последнее слово Ирина добавила совсем тихо. Ну, не обсуждать же такое при посторонних? Ей и Пете об этом как-то неловко говорить…
– Ну, а с ребенком все хорошо? Срок-то какой? Как ты себя чувствуешь?
– Нормально все. Головастик еще совсем. Срок – пять недель. Чувствую себя нормально. А что касается ребенка, скрининги делают с двенадцатой недели. До этого сложно о чем-либо судить. Аутизм и вовсе невозможно выявить…
– Фух… Главное, что с тобой все хорошо. Ну, и с ребенком, конечно. Это что же, выходит, я, наконец-то, папкой стану?
– Эээ… – Ирина не посмела ничего сказать. Петр выглядел таким счастливым. Конечно, немного пришибленным, но ужасно довольным. Она в очередной раз сглотнула. Прижала ладонь к груди. А Петя… Он, кажется, что-то понял. Потому что его улыбка вдруг замерла на губах:
– Ты же ничего не собираешься делать, ведь так?
– Мне сорок… В этом возрасте увеличиваются все риски, Петя… И Женька, она может неправильно все воспринять, и ты… Вот зачем тебе проблемная немолодая тетка? – Назвав себя так, Ирина вздрогнула. Тетка – это было самое страшное ругательное слово на свете. Только тетка могла решиться на то, на что хотела решиться она…
– Дура! – рявкнул он. И это, пожалуй, впервые она видела его таким. – Сорок лет, а ума нет. Прямо стихи выходят!
– Петь…
– Вот ты думаешь, что я сейчас чувствую, а? Я ж люблю тебя, Ира, понимаешь? Это ты ко мне как к развлечению относишься. Есть – хорошо, нет – и не надо.
– Неправда! – запротестовала Ира. – Я просто не питаю ложных надежд. Это страшно, знаешь ли… Разочаровываться.
– А мне, думаешь, не страшно тебя любить, такую сильную?! Ты можешь хоть раз в жизни выдохнуть? Довериться, дать шанс?
Ирина бы непременно что-то ответила. Если бы его «любить» не выбило ее настолько сильно из колеи. Черт… может быть, ей повезло? Может быть, все и впрямь как-то можно решить?
– Петя… – Ее голос дрожит, срывается…
– Мы рожаем. Поняла? Женьку постепенно настроим. С жильем тоже что-нибудь придумаем.
– Мы не сможем переехать… – неуверенно шепчет Ира.
– Значит, будем расширяться!
– К-куда? – всхлипывает женщина. Ирину накрывает просто колоссальное облегчение. Она и не думала, что её настолько скрутило…
– Вверх, вбок, вниз… куда угодно. Выкупим квартиру соседей, и заживем все вместе. С Женькой, Богданом, ребенком, внуками…
– Какие тебе внуки? – сквозь слезы смеется Ира. – Ты ж мальчишка совсем.
– Ничего подобного. Я – отец семейства. Будущий муж, тесть и дед. Женька, хоть не сразу, будет детей заводить? А то с двоими тяжко будет по первой.
– Нет. Им еще выучиться нужно. – Она смотрит на Петра и плачет, потому что слабой, наконец-то, можно быть…
– Ира, все будет хорошо. Обещаю, любимая, слышишь?
– Я боюсь. Ужасно, до трясучки, до потери сознания…
– Все будет хорошо, – повторяет с нажимом. И она знает, что так и будет. Пете Ира верит безоговорочно.
– Петь… Ты не развлечение для меня.
– А кто же?
Только поза выдает его колоссальное напряжение. Ирине даже как-то стыдно становится за себя… И за собственный эгоизм.
– Ты для меня самый лучший на свете. Понимаешь? Долгожданный мой.
Наверное, это даже лучше, чем просто «люблю». Сердце делает кульбит, набирает разгон, он склоняется над любимой женщиной, накрывает огромной ладонью все еще плоский живот и целует, не оглядываясь на посторонних.
А Вита не может глаз отвести от чужого счастья. Бывает же такое… Эх!
История 7. Бачо и Вита
Вита сидела в своей машине и рыдала. Все… Баста. Пора домой. И так заработала больше, чем планировала. А в таких растрепанных чувствах крутить баранку – себе дороже. Ей еще сына поднимать нужно. И пусть Вите не повезло так, как ее пассажирам, это ведь не повод подвергать себя опасности? Да и не зря говорят, что нужно быть благодарным Богу за все, что есть в твоей жизни. У Виты было немало – сын, дом, в котором уже даже краны не текли, потому, что Сашка давным-давно научился их чинить самостоятельно. Бодрые, несмотря на возраст, родители, и подружки-хохотушки, позитивные, как и она сама, барышни. Вита в последний раз шмыгнула носом, звучно высморкалась (а что, она одна, может себе позволить), глянула на себя в зеркало. Да уж… Видок! Красные глаза, распухший нос и поплывшая помада. А главное, ревела чего? От счастья за своих пассажиров! Ну и еще, конечно, немного от жалости, что с ней самой такого счастья не случилось. Вдохнула поглубже, вытерла губы салфеткой, промокнула глаза. И ведь не страшная, неглупая, да и не старая, в общем-то! Так почему у нее не ладится личная жизнь? Так хочется иной раз прийти с работы, а тебя дома ждут… Пусть не какой-нибудь секс-символ, или мачо-мэн. Обычный мужчина, к которому можно прислониться, и с которым бы не было так одиноко…
Неожиданно открылась дверь. Вита вздрогнула. Моргнула, растерянно уставившись на забирающегося в машину здоровяка:
– Эй… Что происходит? – вознегодовала она. Мужчина невозмутимо пристегнул ремень и повернулся к ней лицом.
– Вы меня сюда привезли, вы меня отсюда и увезёте.
Вита не сразу узнала в наглеце своего первого сегодняшнего пассажира, а когда узнала, осмотрелась по сторонам. И правда, она его сюда привезла. Только разве этот факт дает право вот так к ней врываться?!
– Сожалею, но я уже не работаю.
– Шашечки висят, – сухо прокомментировал Бачо, тыкая пальцем куда-то в крышу машины.
– И что?
– Значит, работаете. Послушайте, мне совершенно некогда с вами пререкаться. Поехали уже скорее… – Бачо и правда торопился. Отец приболел, ему пришлось проторчать возле него целый день, в то время как в ресторане случился полнейший завал по случаю Восьмого марта. Было такое чувство, что все мужики города решили привести свои вторые половины к нему в заведение. Можно подумать, что для этого существует только один день в году. Дурацкий праздник. Лицемерный…
– Я никуда не поеду! – запротестовала Вита.
– Послушайте, у меня тяжелый день. Больной отец, завал на работе, такси хрен дождешься, ну, не выделывайтесь еще и вы!
– Это я выделываюсь?! Да вы обнаглели. Ну-ка, марш из моей машины.
Бачо выдохнул. Его южный темперамент рвался наружу, но он уже практически научился с ним справляться. И сегодня, вместо того, чтобы взорваться эмоциями, посчитал про себя до пяти, сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем что-либо сказать вновь.
– Извините, я был не прав. Но мне очень-очень нужно попасть в ресторан. Не будете ли вы так любезны доставить меня туда, скажем, по двойному тарифу?
Вита колебалась. Она ведь решила, что никуда не поедет, тем более – с таким хамом, но… Что-то в его поведении или словах заставило ее усомниться в собственном решении. Возможно, то, что несмотря ни на что, Бачо бросил все и поехал к больному отцу, или эта его попытка взять себя в руки… У него не очень получилось, но ведь он старался! Да и не изменится ничего за то время, что она потратит на шеф-повара. Дома ее никто не ждал. Сашка, и тот ночевал у родителей.
– Ладно… – тяжело вздохнула Вита. – Куда вас денешь…
– Никуда! – оживился мужчина, убедившись, что он все-таки нашел способ уехать с этих чертовых Позняков. Его радость длилась недолго. Они едва успели съехать с моста, проехали метров пятьсот, и уперлись в хвост огромной пробки.
– Черт… – выругалась женщина. – И здесь то же самое…
Бачо был более несдержанным в своих оценках ситуации. Вита давно не слышала такого забористого мата.
– Все через жопу сегодня. Недаром ведь женский день!
Вита подозрительно покосилась на пассажира, который в отчаянии треснул здоровым кулачищем по подлокотнику.
– Вы часом не шовинист?
– На чем основаны подобные выводы?
– Исключительно на ваших словах о том, что через одно место у вас все исключительно из-за женщин.
– А что, разве это не так? Где женщина – там вечные проблемы. – Бачо насупился и отвернулся к окну, в попытке понять, что там впереди происходит. Если авария крупная – встанут намертво. Он в этих краях каждую трещинку на дороге знает. До собственного дома рукой подать.
– Вы это серьезно? – подозрительно уставилась на мужчину Вита.
– Феминизм, эмансипация, все дела… И не сиделось ведь за мужиком! А что в том плохого, я вас спрашиваю?
– Плохого? Да ничего. Многие бы женщины с радостью вернули бы все на круги своя. Да только не за кем им сидеть. Знаете ли, мужик нынче измельчал.
– Сами их к такому приучили – теперь жалуетесь.
– Да не жалуюсь я! Просто и вы мыслите стереотипами какими-то. Из крайности в крайность… – Вита выпалила свою тираду и резко отвернулась к окну. От этого движения ее немаленькая грудь всколыхнулась, привлекая внимание Бачо. Он скосил глаза, застыл так на некоторое время, и уже более заинтересованно поднял взгляд вверх. Хороша. Не иссушеная, как нынешние идеалы красоты, но и не расплылась, подобно многим женщинам, махнувшие на себя рукой. Подтянутая, с тонкой талией, шикарной грудью, размера – не меньше четвертого, ну а попку он еще утром заценил. Губы пухлые и свои, что немаловажно, нос ровный, немного курносый. Впрочем, это бросается в глаза, только когда она находится в профиль. Глаза большие зеленые, ну а волосы… Огонь.
– Это ваш естественный цвет волос?
– А? – Вита не сразу сообразила, о чем ее спрашивают.
– У вас красивый цвет волос. Он от природы?
Бачо показалось, что женщина несколько смутилась. По ее лицу разлился розовый румянец, что только подтверждало натуральное происхождение огненной гривы. Рыжие краснели моментально.
– Я не крашу волосы, если вопрос об этом.
– Очень красиво, – зачем-то повторил мужчина и снова отвернулся к окну. Скорее всего, для Виты его откровенность была непонятна. Но Бачо, как и большинство грузин, был достаточно прямолинейным. В отношениях с женщинами – так точно. И сейчас он не видел причины, по которой не мог бы сказать то, что думает, прямо. Впереди возмущенно засигналили. Беда в том, что, скорее всего, это ничего не даст. Пробки в этом районе случались нечасто, но уж если случались… Почему-то подумалось о том, что сегодня Восьмое марта, а его симпатичная водитель сидит с ним в машине, по его вине лишенная праздника. Если бы он не настоял его подвезти, возможно, она была бы уже дома, с любимым мужчиной, или семьей. Хотя… что-то он не видит у нее на пальце кольца. Да и не звонит никто, обеспокоенный.
За полчаса они продвинулись ровно на пару метров.
– Похоже это надолго, – с сожалением вздохнула Вита.
– Надолго… Попытайтесь свернуть к этому супермаркету…
– Там нет другого выезда. Это ничего не даст.
– Делай, как я говорю. Там, по крайней мере, можно бросить машину.
– Я не буду ее бросать!
– Значит, будешь сидеть в ней до ночи.
– Когда мы перешли на «ты»? – возмутилась женщина.
– Вот прямо сейчас и перешли. Попытайся вывернуть колеса.
– Я не понимаю, какая разница, где сидеть?! В пробке или на стоянке магазина?
– Я не предлагаю тебе там сидеть. На стоянке будет стоять твоя машина. А тебя я приглашаю в гости. К себе. Я живу через четыре дома отсюда.
– Я не пойду в гости к незнакомому мужчине.
– Тогда давай знакомиться. Я Бачо Киплиани, а ты?
Вита всем корпусом повернулась к пассажиру и непонимающе на того уставилась.
– Вы что, решили не ехать в ресторан?
– Мы туда доедем через несколько часов. Мне там уже нечего будет делать.
– Тогда идите домой… Сами сказали, что это недалеко. Я-то вам там зачем?
– Праздник на дворе. Ты собираешься его в пробке встречать?
Женщина бросила отчаянный взгляд на дорогу и снова посмотрела на мужчину:
– Это неудобно, да и, вполне возможно, что все не так страшно. О! Я в картах пробок сейчас уточню! – Она схватила телефон, попыталась обновить приложение, которое никак не грузилось. По всей видимости, сеть была перегружена.
– Не получается, – прокомментировала Вита, раздраженно отбрасывая телефон.
– Сворачивай, – настаивал Бачо. – Хоть накормлю тебя по-человечески в честь праздника. У моего ресторана, между прочим, мишленовская звезда. Тебе это хоть о чем-нибудь говорит?
– Говорит, – вздохнула Вита, нерешительно поглядывая на узкий съезд к магазину.
– Давай. Решайся… И представься уже, наконец.
– Вита. Меня зовут Вита.
Она не знала, зачем согласилась на спонтанное предложение Бачо. Вита всегда была очень порывистой, отчаянной даже, но с возрастом эти качества притупились. По крайней мере, она думала так. А тут… Снова поддалась какому-то порыву, куражу. Вот прямо захотелось и личного повара с мишленовскими звездами, и праздник по полной программе, а не что-то невнятное за баранкой. Да и глупо это – стоять в пробке, когда есть возможность провести время в более приятной компании. Почему она думала, что компания будет именно такой, Вита не знала. В принципе, все их прежнее общение с мужчиной сигнализировало скорее об обратном. Он был таким медведем… Может быть, это в нем ей и нравилось? Ну, если отбросить всю браваду, и быть честной? Хотя бы сама с собой?
– Смотри, здесь скользкие ступеньки, – предупредил Бачо, подхватывая спутницу под локоток. – Вот он – мой дом, – добавил, кивком указывая на современную многоэтажку. Вите захотелось присвистнуть. Вот оно, как живут мишленовские повара. Впрочем, в их благосостоянии она нисколько не сомневалась. Просто раньше не имела возможности убедиться в этом своими глазами. Внутри квартира была не менее впечатляющей. Холл, пол которого был красиво выложен мрамором, кремовые стены, такого же оттенка двери с искусными витражами.
– Очень красиво.
– Ты еще не видела ничего. Проходи в кухню. Вот сюда. Это моя дочка занималась дизайном квартиры.
Вита внимательно слушала мужчину и с интересом оглядывалась по сторонам. Кухня Бачо впечатляла своим размером и красотой. Отдельный стол с мойкой и печью отделял кухонную зону от столовой. Обеденный стол был накрыт красивой льняной скатертью и сервирован по всем правилам.
– Она живет с тобой? – Женщина тоже решила перейти на «ты». Выкать и дальше было как-то глупо.
– Кто, Нана? Нет, Бог миловал. Она сейчас в Париже живёт. Стажируется.
– А сколько ей лет?
– Двадцать пять. – Бачо деловито осмотрелся, достал что-то из холодильника и принялся за нарезку.
– Тебе помочь?
– Нет. Сиди, отдыхай. Праздник ведь, – хмыкнул мужчина.
– Странно как-то все получается.
– Ну и ладно. Чего уж теперь?
Вита уселась на стул и, подперев щеку рукой, принялась наблюдать за четкими отточенными движениями своего нового знакомого.
– Интересно?
– Очень. Мужчина в кухне – мечта любой женщины. А профессионал – так вообще. – Вита закатила глаза к потолку и улыбнулась. Бачо стрельнул в её сторону нечитаемым взглядом карих глаз, обтер руки и открыл бар.
– Что скажешь по поводу красного полусладкого?
– А наливай! – Градус настроения Виты медленно, но верно полз вверх. И уже неважно стало, почему они оказались вместе. Можно ведь было представить, что это обычное свидание, которого у неё уже очень давно не было… Можно было просто расслабиться, и в кои-то веки ни о чем не думать.
Мужчина улыбнулся, извлёк из специальной подставки большой пузатый бокал, плеснул в него вина, протянул Вите. Она перехватила тот, благодарно кивнув, и уткнулась в телефон, который вдруг зазвонил.
– Привет, сынок.
– Привет. Ма, я тут решил… У тебя праздник, ты одна, давай, я сегодня все-таки приеду?
– Ни в коем случае, Сашка. Я даже не дома!
– А где? С подружками зажигаешь?
– Ага, жгу, сынок!
– Ну ладно тогда… Так ты точно не скучаешь?
– Скажешь тоже! Сижу себе, пью вино, жду, когда подадут праздничный ужин.
– Я почти завидую, – засмеялся сын, и Вита тоже не сдержала улыбку. – Хорошего вечера, и ещё раз с праздником. Пока.
– Пока, милый.
– Сын?
– Угу. Остался у родителей, а теперь переживает, что я одна.
– А почему?
– Что почему?
– Почему такая шикарная женщина одна?
Вита поморщилась. Слишком заезженный и примитивный подкат. Она была о нем лучшего мнения, если честно. Тьфу!
– Не сложилось, – заметила сухо, делая глоток из порядком опустевшего бокала.
– А муж?
– До женщины его мечты я чуточку не домолчала. Сейчас он вполне счастлив в другом браке. А ты? Жена, любовница, подруга?
– Жена умерла десять лет назад. Рак. Мы с Нанкой вдвоём остались. Ну, а любовницы случаются, конечно. Так… Ничего серьезного.
– Прости… – не сразу нашлась Вита. – Прости, не хотела задеть твои чувства.
– Ты и не задела. Попробуй…
Вита снимает губами с протянутой вилки кусочек мяса и от удовольствия закатывает глаза.
– Очень вкусно, – комментирует, облизывая пухлые губы, и он взгляда не может отвести от этой картины. – Здесь очень кстати майоран. – Голос хриплый и немного звенящий. Тело реагирует на сильного самца, как того и следовало ожидать.
– Ты разбираешься в высокой кухне, – констатирует мужчина. – Майоран здесь может распробовать далеко не каждый.
– Ты прав.
Бачо смотрит на неё пристально ещё некоторое время. И Вита стойко выдерживает его взгляд. Она не так проста, как кажется. Он это каким-то непостижимым образом осознал, ещё там, в машине. Если бы не эта загадочность, вряд ли бы Бачо пригласил женщину к себе. Он вообще редко приглашал в свой дом малознакомых людей. И никакие сиськи не стоили того, чтобы он менял привычный ход своей жизни.
– Любишь джаз?
– Очень.
– Нино Катамадзе подойдёт?
– Более чем.
Бачо включил тихую музыку, усилием воли подавляя своё нетерпение. Давно с ним такого не случалось, хотя женщин на его веку было множество. Но вот, чтобы так… Мужчина опустил два стейка на гриль, выждал положенное время, перевернул. Они просто слушали музыку, перекидываясь ничего не значащими фразами. И только на уровне взглядов происходило какое-то волшебство.
Мужчина выложил мясо и салат на огромные белые тарелки, поставил одну перед Витой, другую подвинул к себе.
– Красивая подача.
– А соус какой! – Бачо окунул мизинец в соус и протянул ей попробовать. Отнюдь не невинный жест. Что ж… В эту игру можно играть вдвоём. Вита наклонилась и, глядя прямо в глаза, облизала предложенное угощение. Она была взрослой девочкой и знала, что ступила на тонкий лёд, только разве это ее остановит? Нет. Женщина неспешно вернулась в прежнее положение, взялась за приборы и принялась за еду. Было вкусно. Она ела с наслаждением. Такое случалось нечасто.
– Пойдём. Потанцуем…
Вита с радостью согласилась. Она тысячу лет не танцевала. А в его руках было так хорошо! Они неспешно кружились под прекрасную музыку, в предвкушении не менее прекрасного продолжения вечера. Вита все для себя решила. Она подарит себе Бачо в качестве подарка на Восьмое марта. Продолжения, понятное дело не будет. Не потому, что она не захочет. Просто… Не с её счастьем получать такие подарки судьбы. Вот и остаётся просто пользоваться моментом. Ну и что, что её поступок слишком легкомысленный? О нем ведь никто не узнает. Даже с подружками не станет делиться, иначе такой шум поднимется! Новость о сексуальном приключении Виты уж точно станет топовой темой для обсуждений на несколько недель, а то и месяцев вперед. Поэтому эта ночь будет только их с Бачо секретом.
Тем временем пальцы мужчины принялись ненавязчиво поглаживать талию, и от этого тысячи мурашек разбегались по её истосковавшемуся по ласке телу.
– Мммм… – Вырывается невольный стон удовольствия.
– Хорошо?
Голос с лёгким грузинским акцентом упал на несколько тонов и стал ещё более хриплым. Сексуальным… А руки и вовсе осмелели, опустились с талии на попку, сжали половинки. С удивлением Вита отметила, что ни капельки не комплексует из-за своих пышных форм. Какая ей разница, понравится ли Бачо её фигура, если она видит его в первый и в последний раз? Пропади все пропадом! И комплексы тоже… Одежда испарилась каким-то магическим образом. Не было никаких заминок или неловкости в процессе раздевания, просто спустя пару мгновений они оказались полностью обнаженными. Ух… Вите понравилось то, что она увидела! Зарылась рукой в густые волосы на крепкой груди, провела ладонями вниз, обхватила сочный член. Пожалуй, она ещё никогда не была настолько раскрепощенной с мужчиной в их первый раз.
– В спальню! – скомандовал сипло Бачо и подтолкнул Виту к выходу. Черт… Ей нравились даже его командирские замашки! Так нравились на самом деле! Она настолько устала что-то решать, нести на себе груз ответственности, что с большой радостью отдала бы мужчине это право. Да, ей положительно нравился этот медведь…
Падают на кровать, большие руки сжимают полную грудь, не жалея, не сдерживаясь, не боясь оставить следы. Да-да-да! Вот так… Черт, как же все-таки хорошо побыть иногда плохой девочкой! Какой он вкусный, какой ароматный… Его феромоны въелись в её кожу, она пропахла им, и какой это был коктейль! В нетерпении толкается бёдрами, трется, как кошка, о его ногу промежностью, требуя ещё большего. Бесстыдно оставляя влажные следы на его коже. Он рычит. Медведь… Как есть, медведь! Максимально разводит в стороны её ноги и лижет сердцевину, в то время как рука шарит где-то в тумбочке, отыскивая презервативы. Отстраняется на мгновение, ловко натягивает резинку и сразу же погружается внутрь.
– Ещё, Бачо, ещё… – Она не понимает, что кричит это вслух. Не отдаёт себе отчёта, окунувшись по маковку в удовольствие. Не замечает, как своими пятками жадно подталкивает мужчину, как красивыми ухоженными ногтями царапает спину, доводя его этими нехитрыми действиями до сумасшествия. Они кончают одновременно, сопровождая процесс громкими бесстыдными криками.
Даже три недели спустя Вита с замиранием сердца вспоминала ту ночь. Никогда в жизни ей не было так хорошо. Так остро, так сладко, так полно… Она постоянно думала о Бачо. Мечтала о том, что он её разыщет (ведь при должном уровне желания это не так уж и трудно сделать), и уже никуда не отпустит! В общем, дурак думкой богатеет, как говорится… На самом деле, конечно же, никто её не искал. Он, наверное, уже и думать забыл об их приключении. У него, небось, модели всякие в любовницах, что ему она – толстая, сентиментальная корова?! Ещё и двинутая на всю голову! Сбежала посреди ночи, сразу же, как только он уснул. Разве так поступают взрослые самодостаточные женщины?! Опозорилась только…
– Вита, ты слышишь вообще, что я тебе говорю?!
– А? Прости, Галочка. Задумалась. Так о чем мы?
– Нет, ну ты точно сама не своя в последнее время! Я о статье!
– Кто о чем, а вшивый о бане…
– Ну, знаешь ли… Тебе хорошие деньги за неё предлагают.
– Деньги – это хорошо.
– Так вот, этот ресторан совсем недавно получил мишленовскую звезду, ты в курсе… Первое заведение в городе с таким статусом, понимаешь? Ажиотаж невероятный. Киплиани в мыле, конечно, но мы убедили его в насущной необходимости дополнительной рекламы. Он согласился на короткое интервью и фотосъёмку.
– Киплиани? – сглотнула Вита.
– Вит, ты что, вообще меня не слушала?
– Почему же… Мишленовская звезда, статья в журнале, фотосъемка… А я здесь при чем?
– Все при том же. Кто у нас лучший ресторанный критик?! Мы хотели бы в статье разместить твоё мнение о заведении.
– Исключено!
– Это почему же? – заинтересовалась Галочка.
Вита замялась. Ну, не могла она рассказать подруге о ночи, которую провела со звездным шефом… Не могла – и все!
– У меня много мороки со своей кулинарной колонкой. Ты ж сама подкинула мне эту работу!
– Так это ведь то же самое! Только твою колонку поместят в большую статью с фотографиями…
– Ну, не знаю… Мне ещё на пробы идти.
– В новое кулинарное шоу? Не оставляешь идею попасть в жюри?
Вита пожала плечами:
– Ты сама сказала, что я лучший ресторанный критик в стране. А участие в шоу – это реальный доход. У меня, между прочим, Сашка в Массачусетский технологический надумал поступать. Денег надо будет – прорва.
– Губа не дура у твоего Сашки.
– Ты знаешь, какой он молодец.
– Знаю… Так я на тебя рассчитываю? Придёшь, поешь, напишешь рецензию? Ужин оплатит редакция… Вкусно будет, сама знаешь, что мишленовские звезды просто так не раздают… Ну, соглашайся! – искушала подруга.
– Я не успею подготовиться к прослушиванию на телевидении…
– Глупости какие! Там и так все тебя знают. Ты – лучшая.
– Я толстая, – всплакнула Вита.
– Ты что, себе цену набиваешь? – подозрительно поинтересовалась подруга. – По-моему, ты даже похудела в последнее время!
Галка была права. На нервной почве у Виты действительно пропал аппетит, и она скинула целых четыре килограмма. Но для того, чтобы выглядеть пристойно в кадре, этого не хватало… А она очень надеялась получить эту работу. Ресторанные критики много не зарабатывали, и только пробившись на телевидение, можно было рассчитывать на то, что больше не придётся крутить баранку, чтоб свести концы с концами.
– Вит, ну, выручай, а? Кто, как не ты, с твоим острым языком, опишет все прелести кухни Киплиани? А вдруг в святая святых удастся проникнуть? Увидишь шефа за работой?!
Вита чуть не подавилась вином, которое до этого пила. Рассказала бы она, что видела шефа и за работой, и за другими… Более интересными делами, да лучше промолчит.
– Сколько у меня времени?
– Две недели до выхода свежего номера. Так что, поторопись!
Вита и правда решила не откладывать в долгий ящик поход в ресторан Бачо. Наоборот, ей нужно было как можно скорее справиться со своей работой, ведь ожидание встречи с Ним в данном случае было смерти подобно. Женщина не знала, чего ей хочется больше – встретиться с Бачо, или сохранить своё инкогнито. Ведь вполне возможно, что они даже не увидятся. Шеф не так часто выходит в зал… Единственное, что Вита знала совершенно точно, так это то, что она должна быть на высоте, если их встреча все же произойдёт, поэтому к своему походу в ресторан она подготовилась основательно! Разорилась на парикмахера, освежила маникюр с педикюром. В который раз порадовалась, что ей не нужно волноваться по поводу гладкости в стратегически важных местах. Несколько лет назад Вита не пожалела денег на лазер и избавилась от ненужной растительности раз и навсегда. Мамочки… О чем вообще она думает?!
Уже сидя за столиком в ресторане, и дожидаясь свой заказ, Вита пришла к неутешительному выводу, что, скорее всего, из её похода ничего толкового не выйдет! Она настолько волновалась, что вряд ли смогла бы оценить выбранные блюда по достоинству. Ни о какой рецензии не могло быть и речи! Отставила бокал, вскочила… И тут же наткнулась взглядом на тяжёлый, изучающий взгляд. Вот же черт…
– Явилась! – бесцеремонно прокомментировал Бачо.
– И что ты этим хочешь сказать?
– Тебя где-то носило три недели! А сейчас что? Захотелось повторения?!
– Меня носило?! Ты в своём уме?
– Посреди ночи свинтила, как ворюга последняя! Мне пришлось пересчитывать столовое серебро…
– Пересчитывать серебро?! Да ты… Да ты… Индюк надутый!
– А что мне было думать?! Какой нормальный человек так поступил бы?!
– Ещё скажи, что хотел со мною проснуться! Мог бы поблагодарить меня за то, что я избавила тебя от неловкости утренней встречи!
– Дура!
– Что?! Ну, знаешь ли… – Вита гордо отвернулась и двинулась в сторону выхода, но мужчина не позволил ей этого сделать. Схватил за руку и потащил куда-то. Впихнул в комнату, щёлкнул замком двери.
– Т-ты, чччто это себе ппозволяешь? – заикаясь, выдавила из себя Вита.
– Даю тебе то, ради чего ты в действительности сюда пришла.
– Я пришла из-за статьи! – отчаянно запротестовала женщина. – Мне поручили написать рецензию на твой ресторан. Ты ведь в курсе, что сейчас готовят в печать материал о твоём заведении… Не можешь не знать… А я ведь ресторанный критик… – лепетала Вита. А Бачо, не обращая на ее слова никакого внимания, решительно усадил женщину на собственный письменный стол и дёрнул вверх подол её платья. Объяснения любовницы его мало интересовали. Гораздо больше мужчину волновало совсем другое – его горяченькая рыжуля, о которой он мечтал столько времени, наконец, снова с ним!
