Юлия Щёлокова
Смертельная привязанность
Официально Лиля не была замужем, но ухажёр у нее явно имелся, потому что она то и дело проговаривалась о неких подарках или романтических ужинах. Пару раз Коля даже видел эти подарки: заколку для волос со сверкающими переливающимися камнями, выстроенными в линию по убыванию, и миниатюрный кулон в виде хризантемы, где каждый лепесток был миллиметровым кристаллом. Даже если предположить, что это не драгоценные камни, работа и форма говорили, что это штучный экземпляр, а значит очень дорогой. Самого ухажёра Коля никогда не видел. А тетка всегда переводила подобные разговоры на другую тему, или напрямую отказывалась говорить о нём, добавляя каждый раз: «Мальчик мой, моя жизнь – не твоя забота».
Плевелы и зерна
Как, оказывается, сложно восстанавливать события в памяти, не применяя магии. Но здесь кругом люди, и дедушка рядом. Не поколдуешь. Да и не хочется, если честно. Хочу докопаться до разгадки своим умом.
И так, повторим, что у нас есть. Днём, мы с отцом были в музее, после ужина все разошлись по своим номерам. К 19 часам я спустилась вниз, изображая подростка, который ищет место, где лучше ловит вай-фай. Но по факту я хотела посмотреть книги. С моей интенсивной учебой дома, я кроме магических книг ничего не читаю. А здесь я могу отвлечься от занятий и почитать что-то совсем простое, без магии, или с той, какой ее себе представляют люди этого мира, но не менее завораживающее своей примитивностью и своеобразием. Поэтому, посидев несколько минут с телефоном в руках на диване для вида, я прошлась к книжному стеллажу, и вернулась на свое место уже с книжкой в руках.
Через какое-то время я услышала с террасы громкий голос Аркадия, который наконец-то дождался моего отца. Он был взволнован ожиданием, так как явно пребывал в нетерпении начать рассуждения об искусстве в целом, и об отдельных представителях оного в частности.
Ближе к 20-ти часам спустился дедушка, которого у шахматного столика уже поджидал Николай. Я прокрутила в памяти этот момент еще раз. В соседней зале за уютными круглыми столиками расположились любители настольных игр. Лиля играла в лото с парой моложавых бабулек за дальним столиком. Я ее не видела, но прекрасно ее слышала. Её хохотки и громкие эмоциональные возгласы нельзя было спутать ни с кем другим.
По правую и по левую руку от них расположились компании помоложе, игравшие в игры с вопросами, ходами, странными персонажами и не понятными мне манипуляциями. У стены сидели две девочки погодки лет девяти или десяти, сосредоточенно пытаясь понять принцип игры в монополию. Их мать безучастно сидела рядом и вязала. В другом конце комнаты, у самого входа в гостиную сидел Марк с двумя мужчинами. Они играли в карты. Его мне было хорошо видно. Он периодически бросал взгляд в гостиную, смотря как играет в шахматы дедушка.
Николай то и дело зевал, и каждый раз извинялся и оправдывался. В 22 часа дед не просто отпустил Николая спать, но и настоял на этом. Николай обещал компенсировать свое поведение завтрашней поездкой в парк на любительский шахматный турнир. Мне вдруг подумалось, что именно таким, измотанным и уставшим дедушка видел Николая в последний раз. Мысли перескочили на переживания за самочувствие деда. И пришлось усилием воли вернуть их к восстановлению событий прошлого вечера.
Итак, Николай ушел спать. Следом за ним ушла и мамаша-вязальщица с дочурками. Остальные остались на своих местах. Лишь после 23 часов все стали расходиться по номерам. И я тоже ушла к себе.
Как бы я ни старалась, я не смогла вспомнить, покидал ли кто-нибудь свое место в течение вечера до отхода ко сну Николая. Моя интуиция буквально кричала мне, что разгадка кроется прямо здесь, в доме отдыха. А не где-то там в доме офицера, или подозрительного художника Аркаши, или где бы то ни было еще. Но ни объяснить, ни тем более доказать, этого не могла.
Сортируя воспоминания прошлого вечера, я не заметила, как засиделась допоздна. Вокруг стояла тишина. И казалось, что в гостиной я осталась в полном одиночестве. Тишину нарушили две сотрудницы отеля, которые начали уборку. И я услышала, как они сплетничали о сегодняшних событиях.
Одна ахала, как такой молодой приятный парень мог попасть в неприятности, другая говорила, что это закономерно, он ведь из детдома. По разговору было очевидно, что обе они близко не были знакомы с Николаем. Тем не мене не стеснялись ставить на нём клеймо неудачника, только из-за того, что с ним произошло несчастье.
Потом та, что постарше, начала жаловаться на кем-то наведенную порчу на этот отель. Мол, это только большое происшествие. А сколько по мелочи случилось неприятностей – и не перечесть. У одного из ночных охранников угнали машину. Прямо у него под носом. Хотя в два часа ночи он видел на камерах крадущегося вдоль забора человека. Но не вышел проверить, решив, что это один из подвыпивших постояльцев. Еще одна женщина жаловалась на приведение, что жалобно плакало в стене ее номера. Поэтому утром поспешно съехала. В соседнем поселке пропал мальчик, который подрабатывал курьером в местной службе доставки после школы. И частенько бывал в вестибюле отеля, доставляя свертки. О чем они говорили дальше, я не знаю, так как они перешли на шепот.
Н и того что я услышала мне хватило. Кусочков пазла становилось все больше. Но я никак не могла собрать их в единую картину. Вот мама умела это делать легко. Ее дар целительницы заключался главным образом в том, что она из видимых и не видимых симптомов, как из кусочков головоломки, собирала цельный образ болезни. И только тогда приступала к целительству. Ее сестра была сильнее и талантливее в этом плане. Ее чары были мощнее, и не требовали детального анализа хвори. Может быть именно поэтому мама отличалась от сестры усидчивостью и выдержкой.
«Мама, помоги мне распутать эту загадку» – подумала я про себя, ставя, так и не открытую за весь вечер, книгу обратно на полку. В ответ на мои слова что-то шевельнулось в кармане, моя сердцевина запульсировала. Я сунула руку в карман и обнаружила там позабытую мной шкатулочку-кристалл. Я вытащила ее и рассматривала на фоне книжных полок.
– Откуда это у тебя? – раздался неожиданный голос у меня за спиной. Обернувшись, я увидела дедушку, вставшего вслед за мной со своего места.
– Нашла. А что это такое, деда?
– Это эликсир. Где ты его нашла?
Через несколько минут я уже сидела в номере деда в уютном мягком кресле, подобрав под себя ноги. А он стоял у зашторенного окна в пол-оборота ко мне, так что настольная лампа делала его черты более чёткими и жёсткими. Ну хоть какие-то черты, а то после известия о смерти Николая на дедушке лица вовсе не было. В руках он теребил найденную мной коробочку с эликсиром.
– Знаешь какой символ в нашем мире присвоен целительству?
– Ну.., – начала я пространно, как обычно отвечала на уроках в школе – я знаю змею, солнце и кристалл, и их сочетания.
– Да, всё верно, – подтвердил мои знания деда. – Обе мои дочери были целительницами. Поэтому на день свадьбы каждой из них я подарил по одному эликсиру в шкатулочке в форме кристалла. Эта, – и он приподнял руку со шкатулкой к лицу, – одна из них. Но которая именно? Ты не знаешь, брал ли твой отец эликсир с собой в этот мир?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Но сомневаюсь, чтобы папа хоть что-то брал с собой, связанное с мамой. Все памятные вещи о ней он хранит в том смешном сундучке своих предков. Когда ему хочется побыть наедине, он запирается с ним у себя в комнате. Иногда я слышу, как он тихо плачет или беседует с мамой, рассказывая ей о своих делах и моих успехах. В такие моменты я стараюсь поскорее уйти подальше, чтобы он не слышал, как я плачу.
– Значит возможно это принёс Марк. Вот только зачем? – После некоторой паузы он вдруг резко повернулся ко мне и с хитрым прищуром добавил, – А ведь ты мне так и не ответила внятно, где нашла его?
Как же я надеялась, что деда об этом больше не спросит. Но видимо отвертеться не получится.
– Мы с папой стали свидетелями, когда был обнаружен труп… – я запнулась на секунду. но все же продолжила, – … Николая в доме пожилого офицера. Это его жена нашла убитого в своей кухне. А мы прибежали на крик.
– Это я знаю. Твой отец об этом уже рассказывал. В обильных красках. Он знает о твоей находке?
– Не знает. Папа ждал у калитки полицейскую машину, а я помогла офицеру отвести его жену в дом через другой вход. А на обратном пути нашла шкатулку в траве.
Глаза деда вспыхнули странной искрой. Но никаких реплик после этого не последовало. Он молча дошёл до кровати и присел на край.
– Ты открывала ее?, – наконец спросил он меня, но глядя при этом в пол.
– У меня не получилось. Наверное она заперта заклятьем. Но моя сердцевина периодически реагирует на нее.
– Да. Шкатулка заперта заклятьем. Это я запер обе шкатулки, чтобы эликсир не попал в чужие руки. Реагировала, говоришь? – переспросил дед, и поднял глаза на меня. Я утвердительно кивнула. Он снова встал, прошелся до окна и обратно. Снова сел. Как будто хотел задать вопрос, но не решался.
– А ты не почувствовала в себе изменений, после того как нашла шкатулку с эликсиром?
– Да, вроде, нет, – ответила я.
– Подумай хорошо, – настойчиво повторил деда.
– Ну, я уверена, что разгадка смерти Николая кроется именно здесь, в этом доме отдыха, – вдруг выпалила я, хотя намеревалась сказать что-то пространное и несвязное.
– Почему ты так решила? Тебе что-то известно?
– В том-то и дело, что нет. Я не знаю на кого и подумать, кого подозревать в таком злодействе. У меня никаких ни то что доказательств, даже зацепок или идей. Только интуиция и уверенность.
– Ага, я так и знал. Это действие эликсира, – как бы невзначай сказал дед.
– Что?! – моё лицо вытянулось от удивления.
– И еще тебе наверняка хочется во чтобы то ни было найти ответы на все вопросы с этим делом?
– Да. Но как ты узнал? Я даже папе не говорила.
– Это все эликсир, – дед протянул мне обратно шкатулочку. – Ты с детства была смышленой девочкой. Посмотри, как разгорячились твои интуиция и желание найти разгадку. Значит это одни из твоих магических талантов. И это без открытого применения магии, – при этих словах я потупила глаза, вспоминая как сегодня утром и днем применяла магию без разрешения. – И это лишь присутствие рядом с тобой эликсира. А теперь представь, если ты возьмешь его в руки, или выпьешь? Во сколько раз увеличатся твои способности?
– Нам в школе рассказывали про ценность и действие эликсира. Но это было все на словах, абстрактно. В живую никто из нашей группы эликсир не видел и не трогал. Я и не догадывалась о его силе.
– Вот почему за ним охотятся, стараются приумножить свои запасы или заработать как можно больше. Но у него есть и обратная сторона. Раз попробовав его, очень трудно отказаться от той мощи, которой начинаешь владеть. И многим хочется еще и еще, – он помолчал, а потом добавил. – Пока это дело не будет раскрыто, эликсир побудет у тебя. Но после, я вновь положу его в сейф.
– Так может сразу его оставить у тебя? Так будет безопаснее.
– Безопаснее, но не лучше для тебя. Желание раскрыть тайну никуда не денется, а интуиция будет работать хуже. И тебя потянет на разного рода авантюры, лишь бы удовлетворить эту жажду. Так что пусть он пока будет при тебе. Главное, не открывай шкатулку.
– Так я и не смогу. Ты сам сказал, что она заперта.
– Тоже верно. Но, как говорится, лучше перебдеть – и он добродушно, как бывало раньше, хрипло засмеялся. А я почувствовала себя такой счастливой, что наконец-то дедушка улыбается.
Перед тем как пожелать друг другу хороших снов, деда просил встать меня пораньше. И пообещал, что будет помогать мне во всем, пока дело не будет раскрыто, при условии, что об этом не узнает ни Марк, ни отец, ни кто бы то ни было.
***
Утром мы с дедой завтракали самыми первыми. А потом отправились в дом пожилой пары, где нашли тело. Были ли они на самом деле знакомы, или дед все же нарушил правило не применять магию в человеком мире, но офицерская чета встретила нас как родных. Глава дома с удовольствием рассказывал деду о своей службе и разные армейские байки. Деда увлеченно слушал и иногда вставлял короткие реплики. Да такие меткие, что и я поверила, будто мой дед принимал участие во всех событиях, о которых говорил отставной офицер.
Его жена то и дело хлопотала у стола, то подливая чай, то меняя поднос с печеньем. Видно было, что она рада нашему визиту. И не столько нам лично, сколько изменениям в поведении мужа. Ее можно было понять. В их тихую размеренную, а по меркам соседа Аркаши слишком скучную и пресную, жизнь ворвалось убийство. Шок, разговоры с полицией, переживания – все это сильно нарушило их привычный ритм. Оказывается, следователи за прошлый день приезжали к ним три раза (последний раз – уже затемно), исключая момент обнаружения тела. Итого: четыре раза. Четырежды за день они проговаривали этот ужас снова и снова.
Все это сказалось и на самочувствии и на настроении пожилой пары. Особенно на главе семьи, хотя он вида и не подавал. И добрый разговор с таким же воякой как он сам, был как нельзя кстати, и приятно взбодрил старика, и его любящую жену.
А я в очередной раз восхитила своим дедушкой. В созданной им дружественной атмосфере супруги и сами не заметили, как рассказали нам об этом убийстве все, что знали сами.
Найденный убитый был опознан как Николай, работавший в здешнем доме отдыха. До обнаружения тела супруги никогда его не видели. По данным полиции смерть наступила около 20 часов. Голова и лицо его были пробиты, что и стало причиной смерти. При этом он не сопротивлялся. Ушибов головы, отравления или других причин бессознательного состояния в полиции не нашли. Это ставило следователей в тупик. Следы на руках свидетельствовали о частых драках. Значит он мог за себя постоять. Но в этот раз не приложил никаких усилий для самозащиты. И убили его не на кухне. Точнее даже не в этом доме. А совсем в другом месте. Но буквально сразу после убийства зачем-то перенесли тело в дом офицера. Дверь кухни была заперта. И никто кроме супругов не знал, что её легко можно открыть и без ключа. Достаточно было лишь нажать посильнее на ручку. Хозяева давно хотели сменить замок, да все руки не доходили. Но кто-то все-таки знал и воспользовался этим хозяйским просчетом.
Есть версия, что смерть Николая связана с исчезновением еще одного человека – подростка из соседнего поселка. Я тут же вспомнила раскаленные листы, которые видела, возвращаясь с отцом от Аркадия. С этим мальчиком из соседнего поселка супруги тоже не были знакомы.
Вообще, у меня складывалось впечатление, что эта пара является лишней во всей этой трагической истории. Но я решила пока отложить эту мысль, ведь я еще не все о них узнала.
Прессе пока не сообщали, но парнишку из поселка уже нашли. Он мертв. Упал на рассвете с обрыва в угнанной машине. И сгорел при взрыве. Опознали его лишь по некоторым вещам. Его и раньше ловили на угоне авто – взял машину отчима и поцарапал дверь. А эту машину он угнал от того же дома отдыха, где работал Николай.
– А руки? – вдруг встряла я в разговор взрослых. Повисла неловкая пауза. Я покраснела, как помидор, но все же продолжила, – А руки у парня в машине, какими они были?
– Не знаю, – ворчливо ответил офицер. – Руки, как руки. Про это мне следователь не говорил.
– Поняла. Спасибо. Извините, что перебила, – и я поскорее засунула в рот печеньку, чтобы ненароком не взболтнуть еще чего-нибудь.
Мы сидели в гостях еще около получаса. А потом так же непринужденно попрощались и ушли. Но деда почему-то свернул не на дорогу, а на тропинку, ведущую к соседнему дому.
– Деда, ты куда?
– Предлагаю проведать друга твоего отца, говорливого Аркашу.
– Но зачем? Мы с папой у него были только вчера.
– Вы были, а я нет, – и, с видом не терпящим пререкательств, он двинулся в сторону дома художника.
Здесь и магия не потребовалась. Аркадий, едва завидев нас с веранды, где курил, вскочил и кинулся нам на встречу.
– Здравствуйте, здравствуйте, моя хорошая. А вы, я так подозреваю, дедушка это красавицы?
– Вы абсолютно правы, – рапортовал дед.
– Чем обязан?
– Да мы просто прогуливались мимо. Знаете ли, вчерашние события сделали обстановку немного нервозной. Вот решили с внучкой проветриться.
– Да, да. Понимаю вас. Это ужасное дело. И всё вертится вокруг этого дома отдыха. Я раньше был частым гостем у них. А сейчас буду обходить его стороной. Во всяком случае пока дело не разрешится. Уж лучше дома отсижусь в эти смутные времена. Хотя, знаете ли, и дома не спокойно. Вчера ночью под моими окнами кто-то шастал. Я вышел с фонариком посмотреть, но никого не увидел. А через час все опять повторилось. Я схватил палку от метлы и выскочил с ней. Но уже без фонаря. И увидел только темный силуэт, улепётывающий вдаль по дороге. И как назло уличные фонари тоже не горели. И я решил, что от переживаний мне всё это померещилось.
Поболтав еще пару минут о превратностях современной жизни, мы попрощались с Аркадием и двинулись в сторону санатория. По дороге деда молчал. И я тоже не смела нарушить его размышлений. Вдруг он остановился.
– Знаешь, а я вот думаю, что ночной гость ему не почудился.
– Да. Я тоже так думаю. Но чтобы он там не искал, Аркадий сжёг это еще вчера утром.
– Почему ты так решила?
– Когда мы с папой пришли к нему, он жег в бочке какой-то хлам. И довольно много. Я заметила кусок плёнки, какой он застилает пол в своей мастерской, и ботинок.
– Интересно. Но вот что искал ночной визитёр? Уж не твой ли эликсир?
Я вытаращила на деда глаза:
– Но я нашла его совсем в другом месте!
– Да. Я знаю. Может эти события и не связаны. А что говорит тебе твоя интуиция? – я коснулась шкатулки в кармане.
– Это странно, – я замешкалась, размышляя, отвечать деду или нет. – Мне кажется, что эти два обстоятельства одновременно связаны и не связаны. Но это звучит глупо. Так не бывает.
