Юлия Щёлокова
Смертельная привязанность
– Молодая ты еще. Бывает. Во всех мирах так бывает. Слушай интуицию. Она не обманет. – Дальше мы шли молча, размышляя каждый о своем.
Инженер
По дороге обратно у меня из головы никак не выходил тот мальчик, что пропал в соседнем поселке. Каким образом он был связан с Николаем? И был ли связан вообще? Все это требовало проверки.
Вот почему после обеда я сказала отцу и деду, что пойду в бассейн. Папа воду не любил, а дед был записан на другие процедуры. Поэтому я могла не волноваться, что они вдруг решат отправиться со мной за компанию. Но на самом деле я отправилась на автобусную остановку.
Доехав до поселка, я вышла на самой первой остановке, даже не позаботившись открыть карту в телефоне или обзавестись бумажной. Куда идти дальше, я тоже не представляла. Вся надежда была на интуицию и силу эликсира. Решила для начала найти местечко, где тусуются подростки.
Поселок оказался больше, чем я себе представляла. Еще на остановке, выйдя из автобуса, я внимательно изучила стенд с частными объявлениями, где тут же под шумок расклеивали свои листовки и разные торговые точки. Выбрав наугад одно кафе, я спросила у прохожих как пройти по указанному в рекламе адресу и отправилась в путь. Шла я уже минут двадцать, как вдруг из-за угла вылетели и чуть не сбили меня два молодчика, один на велике, а второй на электросамокате. Я едва успела отпрыгнуть назад. А тот, что на велике все же потерял равновесие в попытке отвернуть, и плюхнулся на асфальт.
– Смотреть надо, куда идёшь! – гаркнул на меня велосипедист, веснушчатый полноватый парень лет 17 на вид, поднимая с земли свой велик.
– Чума, ты живой? – пренебрежительно спросил остановившийся в стороне друг самокатчик, невысокий, тоже полноватый, темноволосый парень с модной стрижкой, в спортивном костюме, с надменной и туповатой усмешкой на лице.
– Это вы выскочили на меня из-за угла. Сами виноваты. Притормаживать надо перед поворотами, – высказалась я в ответ.
– Притормаживать, – и модный костюмчик изобразил смех, больше похожий на смешок сумасшедшего.
– Сама притормаживай, раз такая умная, – огрызнулся велосипедист. – Не местная, так и не суйся, раз не знаешь.
– С чего ты взял, что я не местная? – даже костюмчик перестал гоготать и притих в ожидании ответа сотоварища.
– По тебе видно. У нас так не одеваются.
– Круто! – искренне удивилась я такому простому и логическому рассуждению. Теперь оба парня притихли и уставились на меня. Наверное они ожидали, что я начну огрызаться, но не моего радостного удивления. И чтобы меня не сочли за сумасшедшую, я спешно добавила. – Круто, как ты с первого взгляда определяешь вид человека. Не каждый на такое способен.
Комплимент велосипедисту явно понравился. Костюмчик же продолжал стоять в непонятках.
– А ты зачем здесь? Что-то ищешь?
Я уже собиралась сказать, что иду в кафе, о котором прочла в рекламе. Но в последний момент сказала другое.
– Мы с дедушкой гостим в санатории. Слышали о пропавшем мальчике. Деда всегда участвует в благотворитеьности. Вот ищу адрес, чтобы узнать, не нужна ли помощь?
– Она блогерша или из газеты, полюбас, – заключил костюмчик, подкатывая свой самокат ближе к нам.
– Не похожа она на блогершу, глаза-то разуй, – огрызнулся рыжий на друга. А мне ответил уже совсем другим тоном. – Не ходи туда. У Инженера дома и так проблем хватает. Полиция всех допрашивает, мать к похоронам готовится, отчим в запой ушел с горя. Не до тебя им. Помощь – это, конечно, хорошо. Но не сейчас.
– У инженера? – переспросила я, намекая на то, что хотелось бы разъяснений.
– Генка его зовут… звали. Как-то прицепилось погоняло “генная инженерия”. Но это длинно. Коротко – инженер. Так и прижилось.
– Теперь понятнее стало. Хотя не вяжется.
– Что не вяжется? – буркнул костюмчик, в предвкушении докопаться опять до какого-нибудь словечка и поржать над ним.
– Прозвище “Инженер” не вяжется с драками и угоном машин.
– Это когда было-то? – огрызнулся рыжий. – Давным-давно! Инженер с этим завязал. Как сестрёнка заболела, так и завязал. За ум взялся. В секцию по кикбоксингу пошёл, грамот у него туева куча. Подработку нашёл. Деньги в семью приносил. Не большие, но все же.
– А в доме отдыха он работал?
– Иш какая любопытная Варвара, – и рыжий перекинул ногу через раму и поставил ее на педаль, вознамерясь закончить этот разговор раз и навсегда. Я сунула руку в карман и затеребила кристалл с эликсиром.
– Работал, – все же продолжил говорить рыжий. – Но никому не говорил. Он даже от нас это скрывал. Но в последнюю неделю просил прикрыть его перед родаками. Так мы и узнали.
– А что он там делал?
– Понятия не имею. Но платили ему не деньгами. Он приносил разные сладости, продукты, овощи, пару раз, говорил, расплатились новенькими фирменными вещами. Он их даже до дома не донес, сразу продал. А деньги матери отдал.
Я продолжала пристально смотреть на рыжего парня и теребила в кармане кристалл.
– Больше я ничего не знаю, наконец выдавил рыжий.
– Значит родители были не в курсе, что он бывал в доме отдыха?
– Бывал? Конечно, знали. Он в службе доставки подрабатывал, частенько туда мотался на велике. Но вот, что он в самом санатории работает – про это никто не знал.
– Спасибо вам.
– И тебе не хворать, – и рыжий с усилием начал крутить педали, уезжая прочь от меня. Костюмчик долю секунды еще смотрел на меня, вероятно придумывая какую-то колкость. Но так ничего и не придумав, поспешил догнать друга.
У меня вдруг пропало желание идти дальше, и я поспешила обратно к автобусной остановке.
Крах ожиданий
Возвращаясь на автобусе обратно, я пребывала в полной уверенности, что приложив еще немного усилий, я сумею сложить все факты в единую картину. А значит найду разгадку этих смертей. Но все мои надежды были разбиты в один миг.
В вестибюле меня поджидал отец.
– Вот ты где. А я как раз тебя ищу.
“Ну всё, теперь будет отчитывать, за враньё про бассейн”, – подумала я, подходя к отцу.
– Собирай вещи. Мы уезжаем. Прямо сейчас. – В его поведении было что-то странное. И я не сразу поняла, что он не смотрит мне в глаза.
– Но почему? Что случилось?
– Дело закрыто, преступник арестован. И мы можем вернуться домой.
– Кто арестован? – я вцепилась в рукав отца. А он, смотря куда-то поверх моего плеча, только тяжело вздохнул. – Папа, скажи, ну пожалуйста. – Он наконец поднял на меня свои глаза, они были полны сожаления.
– Полиция арестовала Аркадия.
– Но на каком основании?
– Следы крови Николая нашли в его мастерской, – и отец вновь отвел взгляд в сторону. Пребывая в некотором шоке, я не заметила, как выпустила рукав отца. Папа усадил меня на диван и продолжил. – На клеёнке, которую он жёг, когда мы пришли, нашли следы крови. Она совпала с кровью Николая. И ещё есть видеозапись, как Аркадий в два часа ночи крадучись сбегает из дома отдыха.
– Один? – отец не сразу понял моего вопроса и я повторила. – Он сбегал один?
– Насколько я знаю, да.
– Тогда, как Николай попал к нему в дом?
– Этого мне неизвестно. Но полиция арестовала Аркадийя час назад. Марк убедил деда, что дело закрыто, а значит нужно возвращаться домой. – Папа под руку повёл меня в мой номер. – Собирай вещи. Я буду ждать тебя внизу.
Но я не собирала вещи, даже чемодан не раскрыла. Я сидела и размышляла о том, что все фрагменты головоломки вдруг рассыпались и образовали хаотичную картину, не имеющую никакой логики. Сколько я просидела в раздумьях, сказать сложно. От размышлений меня отвлек стук в дверь. Очнувшись от своих мыслей я обнаружила, что стою у окна и перебираю в пальцах шкатулку.
– Войдите, – сказала я, пряча руку с кристаллом за спину. В комнату вошел дед.
– Золотце, ты готова? Мы ждем тебя внизу.
– Деда, я не хочу уезжать. Это не правильно. Все это не правильно.
– Но дело закрыто, убийца найден.
– Я не верю в это. Ты же сам говорил мне, что нужно прислушиваться к интуиции. И она говорит мне, нет, скорее кричит, что это не правильно. Дело еще не закрыто.
Деда с грустным видом сел на край кровати.
– Я верю тебе, золотце. Но в этом мире я ничего не могу сделать. Нам нужно вернуться.
– А как же Николай? Ты же любил этого мальчика? Неужели ты не хочешь знать правды о его смерти?
– Любил, – тяжело вздохнул дед. – Я даже хотел ввести его в наш дом.
– В смысле? В магическом мире?
– Да, – и дед прослезился. – В нем было столько стремления помогать людям не ради выгоды, а от чистого сердца. Ты знала, что он хотел стать врачом? Именно поэтому он всегда держал свои руки в чистоте. Он любил повторять, что руки врача должны вызывать уважение и доверие, а потому должны быть всегда чистыми. И я хотел ему помочь осуществить его мечту, оплатить обучение. А со временем, показать и доступные людям магические приемы исцеления. А может быть даже дать ему в наследство часть эликсиров. Но что сейчас об этом говорить. – и дед вытер платком глаза.
– Я и не подозревала, насколько сильно ты привязался к этому парню. Все оказалось гораздо серьезнее, чем я думала. Но эликсир? Разве он имеет воздействие на людей?
– Имеет. Не такое сильное, как на магов. Но все же имеет. Эликсир усиливает человеческие стремления и таланты. С его помощью Николай смог бы стать уникальным врачом. Он бы помог миллионам людям. А может быть даже совершил какое-нибудь открытие в медицине. Но мы этого не узнаем. Все усилия этого мальчика были напрасны. Сколько уловок он применил, чтобы учиться, не имея средств для поступления в вуз, как стремился и внешне и внутренне соответствовать его идеальному образу врача: манеры, речь, одежда, доброжелательность и стремление помочь. Из него бы вышел хороший врач, – дед встал и подошел к двери. – Погорюем дома, моя золотая. Собирай вещи. Мы ждем тебя внизу, – и он вышел из номера, тихо притворив за собой дверь.
Скомкав наспех содержимое шкафа и ящиков в чемодан, не особо заботясь об аккуратности, я оставила его на пороге номера. А сама прошмыгнула в крыло, где проживал персонал. Комнату Николая я нашла не сразу. Она была не заперта. На косяке остался след, где крепилась красно-белая ограничительная лента, но ее сняли, а комнату еще не убирали. Что я хотела найти в комнате Николая, я не занала. Но очень хотела своей находкой убедить деда остаться.
Часть вещей, как и пустые плечики, до сих пор висели в шкафу. У двери на полочке стояли две пары кроссовок. На вешалке осталась висеть бейсболка. В ванной на полочке стоял начатый тюбик зубной пасты и бритвенный станок. На столике у окна лежали книги по медицине. В ящиках стола помимо канцелярских принадлежностей лежали тетради и блокноты с конспектами. На полке стояли справочники. А рядом с ними стояла папка из плотного картона, в которой я обнаружила сертификаты и грамоты Николая со всех курсов, которые он успел пройти. Человек, одержимый желанием стать врачом, не бросил бы эти документы, если только не решил резко поменять свою жизнь.
Возвращая папку обратно на полку, я заметила, что прикроватная тумбочка стоит не совсем ровно. Наклонившись над ней, я заметила следы на ковровом покрытии, говорившие о том, что тумбочку часто двигали. Я тоже решила отодвинуть ее. На первый взгляд за ней ничего не оказалось. Просто стена, обои, электрическая розетка и все. Не знаю что меня подтолкнуло, но я дотронулась до розетки, и она шевельнулась под моей рукой. Приложив еще немного усилий я повернула ее и она выпала из стены, наподобие подвесной полочки, только маленькой и скрытой. Внутри было углубление, но без проводов, которые я ожидала увидеть. Там лежал полиэтиленовый сверток, который я тут же кинулась разворачивать, подойдя ближе к окну. Внутри оказалась небольшая пачка денег, паспорт, водительские права и удостоверение работника хосписа. Все документы на имя Николая. Как он мог уехать без них? Значит он покинул комнату не по своей воле.
Мне хотелось поскорее рассказать о своем открытии дедушке. Мысли скакали в моей голове, добавляя сумбура к моему и без того взбудораженному состоянию.
Задвигая тумбочку на свое место, я вспомнила о тщедушном выпивохе Аркадии. Он не вписывался в круг общения Николая. Единственным общим для них был этот дом отдыха. Что еще общего могло быть у пьянчужки-художника и юношего, мечтающего о карьере врача?
Я кинулась к двери, чтобы поскорее показать свою находку деду и убедить его остаться. Не успела я выйти, как услышала разговор в коридоре, поэтому притихла за дверью и прислушалась.
Говорили двое. Женщина громко возражала, а мужчина строго и сжато настаивал на своем.
– Ты бросаешь меня?! Я так и знала! Все твои слова были обманом.
– Что за чушь ты несешь. Как я могу тебя бросить, когда мы зашли так далеко. Это ты паришь горячку на пустом месте.
– Тогда почему ты уезжаешь?
– Это не надолго, чтобы не вызвать подозрений. Но твои истерики могут все испортить, – мужской голос был мне знаком. Но от волнения я не могла сосредоточиться и вспомнить, где я его слышала. Спорившие прошли мимо комнаты Николая. Я слышала как открылась дверь соседнего номера и голоса зашли внутрь. Выждав еще пару мгновений, я уже медленно и осторожно покинула комнату. Спустилась по служебной лестнице к коридору, и остановилась. Не могу сказать, сомнение или любопытство, подтолкнули меня, но я не вернулась в свой номер за чемоданом. Вместо этого я спряталась за стеллажом, стоявшем в коридоре, и стала ждать, кто же первым выйдет из крыла для персонала.
Как же я удивилась, когда первым оттуда вышел Марк. У него роман с человеком? Вот это да! Романы магов и людей дело частое, есть даже браки. Но если об интрижке Марка узнает дедушка, он лишит его наследства эликсиров.
Выйдя из своего укрытия после ухода дяди Марка, я медленно поплелась к своему номеру. В голове царил сумбур, мысли путались. На автомате я взялась за ручку чемодана и покатила его к вестибюлю, где меня ждали родственники. Папа стоял облокотившись на стойку ресепшена, дедушка сидел в кресле возле чемоданов. Марка не было. Но не успела я подумать, куда же он делся, как услышала его голос, презентующий девушкам на ресепшене по большой шоколадке в знак благодарности за хорошее обслуживание. Эти шоколадки не были куплены в магазине. Эти сладости Марк создавал сам. Когда я была маленькой, он часто создавал такие для меня, вопреки возражениям моей мамы и тети Марии. На подобные заигрывания дед смотрел неодобрительно, но никогда не говорил об этом напрямую. А я только сейчас поняла, что все эти псевдо-ухаживания были для отвода глаз. У дяди Марка была женщина, которую он скрывал от семьи.
Нужно срочно рассказать обо всем дедушке. Но наедине. А это значит только дома. В поместье. Но я не хочу уезжать. Мне нельзя уезжать. Я чувствую, что разгадка близка. Но где найти повод остаться?
– Деда, мне надо тебе что-то сказать.
– О, вот и она, наконец-то, – перебил меня отец, – мы тебя заждались.
– Деда, – снова начала я, не обращая внимания на отца, – мне срочно надо с тобой поговорить. Нам нельзя уезжать. Не сейчас.
– Я понимаю твое беспокойство, золотце. Но нам и правда больше нечего здесь делать. Нужно возвращаться домой.
– Но деда! – прикрикнула я. Дедушка только молча дал знак сотрудникам, что чемоданы можно паковать в ожидающее у входа такси. И медленно пошел к выходу.
Папа последовал за ним, дядя Марк вышел следом. Мой чемодан погрузили в багажник последним. Трое мужчин моей семьи уже сидели в такси, пускающим в летнее небо клубы выхлопных газов. Багажник захлопнулся, водитель занял свое место. Открытой осталась только задняя дверца, приглашая меня сесть в машину и упустить шанс на раскрытие этого дела. От чувства безысходности у меня в горле встал ком, а на глазах навернулись слезы.
