Юлия Узун
Сто раз на вылет
– 33 -
Никогда не позволяла себе такое, но именно сегодня так сильно хотела побыть с Беркером наедине, что не отказала снять номер в отеле. Мы спрятались ото всех, и я ни капельки не жалела об этом. В конце концов, я не маленькая девочка и всё, что между нами произойдёт за эти пару часов, будет по обоюдному согласию.
Беркер начал целовать меня с порога. Дверь он захлопнул ногой и тут же прижал меня к себе. Высвободившись, я сняла сумочку, чтобы положить её куда-нибудь. Беркер подошёл сзади и стал целовать меня в шею, будоража все мои скрытые доселе чувства. Сегодня я видела в нём не сентиментального и скромного парнишку, а более глубокого и чувственного мужчину.
– Ты хочешь этого? – прозвучал шёпот над ухом, я закрыла глаза. По телу пробежали мурашки, я теснее прижалась к его спине.
– Если мы не сделаем это сейчас, потом неизвестно сколько придётся мучиться, – честно призналась я и быстро развернулась к Беркеру лицом. Пальчиками я провела по его небритым щекам. – Я никогда не была уверена в мужчине больше, чем сейчас в тебе. Как бы ни сложились наши судьбы, я рада, что… ты не позволил мне снова воспользоваться немытой ложкой в первый день.
Мы улыбнулись друг другу.
– Если потребуется, я покину шоу ради тебя.
– Ну уж нет! – хлопнула его по плечу. – Будешь бороться. Ради меня, понял?
Он посмеялся, затем вновь придвинул к себе и поцеловал в нос.
– Я люблю тебя.
Его слова замерли на губах, пальцы поглаживали волосы, а я потеряла дар речи. Беркер очень внимательно смотрел на меня, словно изучая мои глаза, ресницы, брови, рот. Мне хотелось отвести взгляд, чтобы избежать смущения, но сама смотрела на него, желая запомнить каждую чёрточку.
Немного поколебавшись, Беркер снял футболку. Я коснулась ладошками его обнажённой груди, поцеловала раз, два… на третий раз мой поцелуй пришёлся ему в губы. Лёгким движением Беркер высвободил меня из сарафана, и теперь я стояла перед ним почти голая. Прижалась к нему всем телом и почувствовала, как наши сердца бьются в унисон.
Здравый смысл говорил, что всё это безумие и, скорее всего, ни к чему хорошему не приведёт. Но жажду я контролировать не могла. Я хотела Беркера, хотела его целиком и полностью, хотела сладострастной муки, его ласк. На эти два часа я забыла, что мы соперники и участвуем в соревновании, что один из нас рано или поздно покинет шоу, и мы можем никогда больше не встретиться.
Эту среду я запомню на всю жизнь, как маленькое приключение и его признание будет греть память до конца дней моих.
Его губы были тёплыми и мягкими. Он был ласков и обращался со мной бережно. Умопомрачительные поцелуи достигли вершин, нас захватила страсть. Никакие доводы не могли бы нас остановить.
Смятые простыни шершаво царапали кожу спины, придавившая сверху тяжесть не давала дышать, но мне приятно было ощущать Беркера, его тепло, его силу. После всего мы тихо лежали, нежась в объятиях друг друга. Я ни о чём не жалела. И никогда не пожалею.
– Ты подарил мне чудесный день, Беркер. Если в это воскресенье не выйдешь из «отсева», я тебя поколочу.
Он сладко потянулся, затем поцеловал меня в висок.
– Теперь я сам не хочу уходить. Я хочу быть рядом.
– Такой разговор мне больше нравится. – Я закинула ногу на его бедро, а голову положила на грудь. – Бернардо догадывается о наших отношениях. Думаю, он не успокоится, пока не разлучит нас. Скорее всего, он будет добиваться твоего ухода, чтобы я сломалась.
Беркер явно не ожидал всё это услышать, поэтому привстал и уставился на меня.
– Откуда все эти мысли?
– Хм. Бернардо ничего не скрывает, знаешь ли. Он специально выбрал меня в капитаны и собрал моих друзей в своей команде.
– Найджела, – он сел, – следующую игру ты должна проиграть и отправить на «отсев» Дашери.
– Хочешь сказать…
– Дашери не сможет выбраться из «отсева». Валисон тоже. Раз Бернардо играет жестоко, то и нам придётся это сделать, пожертвовав хорошими людьми.
Я последовала совету Беркера и на следующий день моя команда проиграла. На «отсев» пошли Дашери и Валисон.
– 34 -
Ненавижу больницы. Когда Ёся сообщил нам, где будет проходить конкурс, меня всю передёрнуло. Сама атмосфера больничных коридоров пугала. И хотя тумбы установили в просторном фойе, перед нами сидели доктора в халатах и медсёстры, вид которых приводил меня в ужас.
В этот день ведущие много говорили, позволив нам расслабиться и настроиться на соревнование.
Бернардо открыто сверлил меня взглядом, отчего я стала чувствовать себя неуютно и то и дело пряталась за спиной Мерти. Беркер заметил это. Я видела, как он подошёл к Бернардо и что-то ему сказал. Тот покраснел от возмущения. Талия, которая стояла рядом, быстро их развела по разные стороны. Я поставила себе галочку спросить подругу, в чём там было дело.
Они ещё долго пререкались, и в конце концов это заметил Гордон Марлоу. Сделав им замечание, он продолжил беседу с врачами. Бернардо уткнулся взглядом в тумбу и стал постукивать костяшками пальцев. В этот момент я будто силу обрела. Почему я должна быть слабой, когда он напрямую вызвал меня на дуэль. Трусость меня погубит.
Во время соревнования я старалась не думать о больничных запахах, а сосредоточилась на вкусных запахах. Мы готовили сложные блюда, среди которых был суп с клёцками, спагетти (не из пакета, а собственного приготовления), закуска из кальмаров, какой-то капустный пирог и на десерт безе. Я об этих блюдах, если не считать безе и спагетти, мало что знала. Суп я доверила Илоне и Ханне. Йозо занялся спагетти, а Эмиль готовил к ним соус. Закуску готовила Людмила, помощниками которой стали Дашери и Валисон. Эдит с Мерти колдовали над пирогом. А я делала безе.
Сосредоточившись на сладком, я совсем не следила за командой. Они работали самостоятельно, но главное, без споров и казусов. Тогда как команда Бернардо бомбила своих же. Он пытался командовать. Беркер ему огрызался. Рико орал, что не может из-за его наставлений настроиться. Валерия разбила яйца, и пирог отправится в духовку с одним единственным яйцом. «Наше очко!» – радовалась я. Зельда громко спорила с Андриусом, и в их спор вмешался Франко.
Нервы, нервы, нервы…
Когда врачи и медсёстры пробовали наши блюда, клянусь, у меня дрожали руки. Со стороны синих стол обслуживали Талия и Альвисс. С нашей стороны это был Мерти и Йозо.
Когда врачи и медсёстры начали голосовать, нас отвели в другое место, где я сцепилась с Дамьяном из-за супа. Он доказывал, что мы не поняли концепцию блюда, и получился совершенно другой суп. Я, чтобы защитить Илону с Ханной, начала убеждать его, что всё сделано так, как требовал рецепт и для людей, в жизни не готовивших такой суп, он удался.
В итоге Ёся на нас прикрикнул, чтобы не поднимали шум.
Бернардо тихо подошёл ко мне и полушёпотом проговорил прямо в ухо:
– Нервничаешь. Мне нравится. Ты проиграла.
– Рано радуешься, – буркнула в ответ и отошла подальше.
После основной съёмки, пока ждали автобусы, я заметила, как Франко отвёл Бернардо в сторону и что-то долго втирал ему. Я напряглась, потому что они то и дело поглядывали в мою сторону. Оба!
– У тебя тоже ощущение, что Франко Руис даёт наставления Бернардо? – рядом со мной остановилась Талия.
– Плевать. Сегодня ведущие ничего не решают.
Но сдаётся мне, что тема их отнюдь соревнования не касается.
Когда оглашали результаты голосования, весело было только членам жюри. Мы же ждали каждый голос с замиранием сердца.
Суп – синяя команда набрала больше голосов.
Спагетти выиграли мы.
А дальше пошёл кошмар.
Кальмары – синяя.
Пирог с капустой – синяя.
Безе. Я даже не сомневалась, что Рико побьёт меня.
Спустя час моя команда стояла за тумбами с намерением побороться за иммунитет. Бернардо ликовал. Он выдавал такие речи, что хотелось метнуть в него ножом для мяса, целясь прямо в лоб.
– Ну что, Найджела, – обратился ко мне Франко, – капитанство даётся тебе очень сложно.
– Не думаю, что наши провалы связаны с моим капитанством. Сегодня были блюда, которые мы никогда в жизни не готовили. Но мы старались.
– Кто, по-твоему, оказался самым слабым в команде?
– Мы работали сплочённо. Пока я не могу выделить лучшего или худшего. Каждый старался как мог. Я не могу никого в чём-то обвинить.
– Как и себя, капитан? – послышался голос Бернардо с балкона.
– Объяснись, – потребовал Гордон.
Но за Бернардо взялся говорить Андриус:
– Думаю, шеф, он имел в виду то, что капитан должен принимать шишки на себя и принимать провал. Бернардо, к примеру, обвинял себя, когда наша команда проиграла. Он сожалел, что допустил ошибки. Найджела же слишком уверена в себе. Результат на лицо, шеф. Это второй проигрыш за неделю.
– Давайте каждый будет говорить за себя? – вступилась Эдит. – Мы довольны капитанством Найджелы. Все решения она принимает не самостоятельно, а старается слушать нас. И если есть какие-то ошибки, то это наши общие ошибки.
Раздались аплодисменты. Андриус с Бернардо переглянулись, но спорить дальше не стали.
Прежде чем начать готовить, нас позвали к главной тумбе, что стояла перед жюри. Гордон Марлоу с широкой улыбкой сообщил нам, что сегодня мы готовим тарелку шефа.
– Сегодня для вас готовил Франко Руис, – сказал он. – Слушайте его внимательно и тогда, может быть, ваш самолёт ещё задержится.
Взгляд Франко скользнул по мне, когда он открывал нам блюдо. Я застыла на месте, не в силах дышать. Сабайон – то самое блюдо, которое он приготовил для меня в ресторане. Что это? Награда?
– 35 -
Мой мозг совершенно спонтанно воспроизводил рецепт и все советы, данные Франко. Я готовила не потому, что хотела получить иммунитет. Я уговаривала себя, что играю честно. Но чёрт, я хотела получить иммунитет! И не виновата в том, что Франко приготовил именно это блюдо. Убеждала себя и в том, что могла запомнить этот рецепт, увидев в кулинарной книге, которую, кстати, в самый первый день выдали участникам в качестве подарка и как пособие. Да! Там точно есть сабайон. Там не могло не быть этого десерта!
На лбу выступили капельки пота, и мне пришлось попросить Валисона промокнуть его салфеткой, потому что руки были запачканы.
Я слишком много думала. Слишком была напряжена. И в конце концов пришла к выводу, что иммунитет получит кто угодно, но не я, и тогда моя совесть освободится.
И песенка будет спета во славу всемогущего Бернардо!
Члены жюри пробовали десерты всей моей команды с особой тщательностью, придирались к любой мелочи, задавали вопросы. Главный вопрос Гордона звучал так: «Куда поедешь, если покинешь шоу?» Ответы были самые разные, но до меня этот вопрос не долетел. Как не было и никаких придирок. Джеймс съел три ложки, кивнул и отошёл. Гордон посмаковал, отбросил ложку и отошёл. Франко пробовал, не сводя с меня глаз, затем улыбнулся и кивнул. Я отвернулась и посмотрела на съёмочную группу. Тяжело всё это. На экране я наверняка выглядела взволнованной. Зрители думали, что я желаю получить иммунитет, поэтому нервничаю. А на самом деле мне было гнусно и противно осознавать, что сбегала с Франко Руисом на ужин, а теперь пользуюсь преимуществом.
– Мне кажется, или тебя потряхивает? – поинтересовался Эмиль, когда жюри удалились на совещание.
Я посмотрела наверх, на Беркера. Он опустил голову на перила и не поднимал её. Взгляд скользнул правее – туда, где сидят спасённые участники, и встретила взгляд Бернардо. Он подмигнул мне, и я решила ответить Эмилю.
– Да, очень волнуюсь. Не хочется на «отсев». Я там каждую неделю бываю.
– Ты выиграешь, – решила подбодрить меня Людмила. – Им понравилось, это всем было ясно.
В итоге я оказалась в тройке лучших. Эдит, я и Эмиль шли нога в ногу и, по словам жюри, имели мизерные различия.
– Третье место получает… – Франко выдержал длинную паузу. – Эмиль! – а дальше разъяснил ему, что в десерте было не так: с сахаром переборщил.
Мы с Эдит взялись за руки.
Франко долго тянул резину. И вдруг сказал:
– Иммунитет на этой неделе получает… Найджела!
– Что? – я реально была шокирована.
На вопрос никто не ответил. Эдит обняла меня и поздравила, после чего мы выслушали, в чём было превосходство моей тарелки перед тарелкой Эдит. А уже через пару минут наступил самый сложный момент в этой игре. Я должна была отправить на «отсев» одного из участников. Практически со слезами на глазах я произнесла имя Ханны. После съёмки она высказала мне всё, что думала обо мне, как о капитане.
– А я ещё поддерживала тебя! – с досадой бросила она.
– Кого-то ведь она должна была назвать, – вступился за меня Йозо, – что за драматизм?
– Она даже обосновать не смогла, почему отправила меня…
– Из всех нас ты оказалась сегодня слабее, – бестактно бросил Эмиль. – На твоём месте, вместо того, чтобы распускать слюни, я бы подумал, как выиграть «отсев». Если считаешь себя сильным поваром, бейся! Все мы умеем кричать, а на деле всё сразу станет ясно. В конце концов кто-то ещё присоединится к тебе.
– Надеюсь, это будешь ты. Хотела бы посмотреть, как ты заговоришь после этого.
Махнув на неё рукой, Эмиль отошёл. Ханна прожгла меня гневным взглядом через свои очки и тоже решила уйти. Замечательно! Мне осталось только развести руками. Ещё один налёт надо бы ожидать за голоса, которые я отдам сейчас.
В руках у нас были конверты. Два имени должны быть вписаны инкогнито. Для этого нас рассадили на большом расстоянии друг от друга. Я склонилась над клочком бумажки с логотипом шоу и собиралась написать имя, но рука съехала, и я просто чиркнула. Виной этому стал Руис, который вдруг решил подходить к каждому и что-то нашёптывать. Я уже ожидала, что мне Франко скажет совершенно иное, нежели моим друзьям.
И не ошиблась. Франко склонился над моим столом и тихо сказал:
– Я могу помочь тебе спастись и на следующей неделе. Подумай об этом.
– И думать не стану. Я уже говорила, что это игра с огнём.
– Тем она интереснее, Найджела. Переплюнешь всех, и даже Дамьяна. Разве ты не хочешь выиграть?
Пришлось промолчать, потому что чувствовала, что в этот раз из груди вырвется крик.
– И кстати, – добавил Руис с таким умным видом, будто даёт мне наставления, – я не люблю, когда мне мешают.
С минуту я не могла дышать, обдумывая последнюю фразу. Что он имел этим в виду?
– 36 -
Споры на голосовании зашкаливали. Ребята орали друг на друга с балкона. Эдит и Илону довели до слёз. Меня поразило поведение Валерии. Она стала агрессивной и вымещала злость на своей как бы самой близкой подруге среди нас. Они с Илоной хорошо общались, делили одну комнату, везде ходили вместе, сплетничали и готовили вместе. На камеру сама Валерия твердила, что доверяет Илоне и они близко подружились. Теперь же она доказывала, что Илона заслуживала пойти на «отсев». Ничто так не обижает, как сквернословие собственного друга.
Илона так и объяснила жюри:
– Я принимаю тот факт, что в воскресенье поборюсь за право остаться на проекте. Но подруги у меня больше нет.
– Мы ими никогда и не были! – выкрикнула Валерия. – Это шоу, соревнование, игра! Здесь нет места двум вещам – любви и дружбе.
Прибыв на виллу, Илона перебралась в комнату к Людмиле и Розалии. Валерия захлёбывалась своей желчью в одиночку.
Вечером мы, девочки, собрались в беседке. Я, Талия и Розалия сидели в самом углу. Илона и Людмила устроились по одну сторону, а Эдит и Дашери напротив них. Эдит хорошо было видно крыльцо, и если Зельда, Валерия или Ханна появятся на горизонте, она предупредит.
– Что-то происходит с Валерией последние несколько дней, я давно заметила, – начала Людмила, перебирая свои огненно-рыжие волосы. – Илона, тебе должно быть известно.
– Да. Не просто так же она на тебя взъелась, – согласилась Талия.
– У неё проблемы, но не со мной. Сегодня она решила выплеснуть всё своё раздражение на меня, хотя я ей ничего не сделала.
Мы уставились на Илону в ожидании признания. Никто из нас не рискнул напрямую попросить об этом, но Илона была так обижена на Валерию, что скрывать ничего не стала.
– В Молдавии у Валерии остался парень. До отъезда на шоу он сделал ей предложение, и Валерия согласилась. Всё было настолько серьёзно, что он устроил ужин с родственниками и подарил кольцо, – рассказывала Илона, обняв себя руками. – Дня три назад написала её знакомая о том, что видела его с какой-то девушкой. Разнервничавшись, Валерия принялась спрашивать его, что за девушка и так далее. Он отнекивался, утверждал, что это чушь собачья, и ей не стоит верить всяким подругам. Она успокоилась. А вчера вечером ей прислали фотографию, доказывающую, что он ходит на сторону. Просто так девушку за талию не обнимут, и девушка просто так висеть на шее не станет. Валерия устроила ему разнос. Утром сегодня порвала с ним. Тем не менее, он продолжал писать ей. Не знаю, чем это всё закончится… меня это уже мало волнует.
Откровение далось Илоне с трудом, однако, она не учла, что не всем в нашей компании можно доверять. Я до сих пор грешу на Дашери. Ну, не верю ей. Только она могла ненавязчиво сообщить Валерии, что все знают о её проблеме.
Валерия напала на Илону неожиданно, когда мы сидели в гостиной. Оттащив хрупкую девушку за волосы на пол, она пихнула её ногой и орала что было сил:
– Дрянь! Я ведь доверяла тебе! Так решила отомстить? Сейчас я тебе устрою!
Ничего устроить не получилось. Людмила и Розалия оттащили её.
– Уважай мой возраст хотя бы, – строго сказала Розалия, которой было уже сорок. – Ты не в школе и не в детском саду. Угомонись!
– Она не имела права рассказывать мои личные проблемы всем на свете!
– Скажи спасибо, что она на камеру это не сказала, – злорадствовала Эдит.
– О-о-о, тогда я не знаю, что с ней сделаю!
– Да что ты взъелась на меня? – плакала Илона. – Ведь это не я, а ты начала.
– У неё просто нервы сдают, – сделала вывод Талия, помогая Илоне подняться на ноги. – Ты как?
– Всё хорошо.
Людмила увела её в комнату. Я подошла к Валерии и, глядя ей в глаза, сказала:
– В твои личные дела никто не лезет. Мы пытались понять, почему ты так обошлась с Илоной. Запомни раз и навсегда: окружающие не виноваты в том, что у тебя не заладилось с парнем или денег нет или ещё что-то случилось. Нервы сдают? Не можешь участвовать в шоу? Уходи.
– Ты только об этом и мечтаешь! – крикнула она мне спину.
Я промолчала. В комнату не пошла. Вместо этого вышла на улицу и села на предпоследнюю ступеньку на крыльце. В доме парней горел свет. Достав телефон, я написала Беркеру, что хочу увидеть его. Я ждала минут пятнадцать, но ответ не пришёл. Наверное, телефон оставил в комнате.
Так закончился субботний вечер.
– 37 -
Как приятно сидеть на балконе! Ни разу не испытывала этих чувств во время «отсева». Потому что каждую неделю я была на «бойне» внизу и боролась за то, что бы мне не чиркнули по горлу ножичком.
Радость моя была бы полной, если бы не два близких человека, оказавшихся в шестёрке на «отсев». Талия – моя соседка по комнате, подруга и просто товарищ по кухне. Беркер – моя любовь, самый нежный и открытый. Я рада, что в среду нам удалось убежать от всех и побыть просто любящими людьми. Расстраивало только то, что до сегодняшнего дня Беркер не особо проявлял ко мне интерес. С чем это связано, я намерена узнать позже. А пока молилась, чтобы эти двое не ушли.
Перед жюри в чёрных фартуках в шахматном порядке, каждый за своей тумбой, стояли Беркер, Ханна, Дашери, Талия, Илона и Валисон. Некоторое время Джеймс Бардуго общался с участниками, спрашивал, какое испытание стало самым сложным за эту неделю. Обсудили некоторые спорные моменты. Валерия снова сцепилась с Илоной. Их перекричал Бернардо и в итоге остановил девчачьи вопли.
Гордон смекнул, в чём дело, и обратился напрямую к Валерии:
– Что происходит?
– Это очень личное, шеф, – нехотя ответила она.
– Ты это «личное» вымещаешь на Илоне, а раз дело касается этого шоу, то это уже явно не личное. К тому же, всё, что идёт сюда из вне, нарушает баланс, участник теряет равновесие… И я чувствую, что ты находишься на грани. Если не возьмёшь себя в руки, то на следующей неделе окажешься на месте Илоны. Ты этого хочешь?
– Нет, шеф.
– В таком случае, соберись. Твоя мечта – стать шеф-поваром. Твоя цель – победить. До сегодняшнего дня ты себя никак не проявила.
Да! Я реально подпрыгнула на сиденье. К счастью, сидела так, что никто этого не заметил. Есть же справедливость на свете. Я реально готова была расцеловать Гордона Марлоу.
Перед началом игры я, чувствуя прилив энергии, показала Беркеру, что полностью с ним. Талии одними губами пожелала удачи. Франко дал старт. Нам разрешалось некоторое время присутствовать. Бернардо присел рядом со мной.
– И каково это – видеть, как близкие тебе люди борются, может быть, в последний раз?
Я в упор смотрела на него, прожигая взглядом.
– Они выйдут из «отсева».
– Не будь в этом так уверена. Поверь, сегодня они заставят тебя лишиться нервных клеток.
– Так говоришь, будто что-то знаешь.
– Интуиция, – гордо и уверенно прошептал Бернардо и, подмигнув, отошёл.
Я бы хотела не обращать на его слова внимания, но совру сама себе, если скажу, что это не задело меня. Сердце моё колыхнуло, и дальше я наблюдала за игрой с настороженным интересом. Участники готовили блюда из шпината и базилика. Казалось, у всех всё отлично получается. Мы подбадривали их, желали не сдаваться. Но, как это и должно быть, только трое вышли из первого тура. Ими оказались Илона, Талия и Ханна.
Уходя из студии, я смотрела на Беркера и мысленно умоляла его справиться. Он показал на меня, затем приложил руку к сердцу. Я заметила, как в этот момент на нас смотрел Франко Руис и как-то странно улыбался.
«Интуиция».
«Не долго вам осталось!» – всплыли ещё одни слова Бернардо.
А следом:
«Я не люблю, когда мне мешают».
Бернардо и Франко. Франко и Бернардо.
Всё это игра.
Вот чёрт!
Слёзы навернулись на глаза. В комнате ожидания я забилась в уголок и стала молиться за Беркера, а заодно проклинать итальянскую «мафию». Спустя пять минут ко мне подсела Талия, приобняла и положила подбородок на моё плечо.
– Он выйдет, вот увидишь. Ведь с Беркером готовят Дашери и Валисон – не самые сильные участники, – прошептала она.
– Кое-кто устроит так, что Беркер не пройдёт.
– О чём ты?
– Расскажу, если он действительно уйдёт.
Талия нахмурилась.
– А если останется? – когда я не ответила, она возмутилась: – Эй, я же теперь спать не смогу!
Я покосилась на Эмиля и Йозо, которые явно прислушивались к нам. Затем на Валерию, которая лишь делала вид, что ушла в себя. Ханна с Зельдой тоже перешёптывались, но вот они никому не были интересны. Я улыбнулась Талии и еле слышно произнесла «потом».
Час показался вечностью, и когда в комнату вошла Дашери, я едва в обморок не упала. Пока она обнималась со всеми, я сверлила ухмыляющегося Бернардо взглядом. Сукин сын не удостоил меня вниманием, иначе я бы испепелила его.
«Интуиция».
Никакая это не интуиция. Стратег чёртов!
– Валисон и Беркер остались, – вслух сказала Людмила. – Блин, как страшно.
У меня стоял ком в горле. Рико обнял меня.
– Не плачь раньше времени, договорились?
– Как же так, – дрожащим голосом сказала я. – Рико, я не хочу смотреть на дверь. Скажешь, кто вошёл? Боже, я не выдержу…
Затикали часики. Пошёл обратный отсчёт. Вот-вот двери распахнутся, и войдёт тот, кто продолжит участие в шоу.
Пять, четыре, три, два, один…
