Юлия Узун
Ты мой номер один
Джено
– Эй, Вонг!
Джено поймал его у выхода. Вонг дождался, пока тот подойдёт, затем они отошли к окну.
– Я тут… в общем, не хотел при всех. – Джено достал что-то из внутреннего кармана, Вонг наблюдал. – Вот. Я подумал, что если ты хочешь произвести впечатление на Кимчи, доказать свою бескорыстность в отношении Карины, то… можешь дать ему эту визитку.
Вонг взял синюю карточку и прочитал переливающуюся золотую надпись «АДВОКАТ».
– Вчера с отцом поговорил, – объяснял Джено. – Это самый лучший адвокат. Если хочешь, можешь своему отцу дать. Он из любой ситуации вытащит. Так было с моим кузеном. В прошлом году, если помнишь, его обвинили в соучастии в вооруженном нападении.
– Да, помню эту историю. Это тот самый адвокат?
– Тот самый. Лучший в городе.
Вонг улыбнулся, затем, растрогавшись, обнял Джено. Самый молчаливый в их компании оказал неимоверно большую поддержку. Вонгу повезло с друзьями, и это факт.
А Джено, каким бы холодным ни было его лицо, всегда переживал за друзей. Он молча искал выход, не разбрасываясь словами. Потому что добро делается тихо, все остальное – театр.
Глава 34
Хван
Отстранили от учёбы – полбеды.
Потерял дружбу с единственной девушкой, которая поддерживала его – вот это настоящая беда.
Сегодня Хван свесил ноги с крыши пятиэтажного здания и совсем не боялся. Рядом пристроился Эиджи. Оба держались за защитное ограждение, разглядывали вечерний Сеул, но по большей части находились глубоко в своих собственных мыслях.
– Я знал, что это однажды случится, – тихо сказал Хван.
Эиджи повернул к нему голову.
– Дай ей время. Потом, сам увидишь, она придёт и вы поговорите.
– Да о чём нам говорить? Дружбе конец! Меня она не полюбит. Я могу носить контактные линзы, красиво, стильно одеваться, могу стать крутым, но она меня НЕ ПОЛЮБИТ. Я не смогу с ней говорить, не думая об этом. И дружить не смогу, потому что…
– Ну? И почему? Чего замолчал?
– Будет уже не то, – печально махнул рукой Хван.
Оба посмотрели вниз на проезжающие по дорогам машины. Здесь, наверху, создавалось впечатление, будто находишься очень далеко от города. Теперь Хван понимал, почему Эиджи так любил крыши. Наверху ты недосягаем, ты свободен и не задумываешься о времени.
– Я тоже думал, что всему конец, – вдруг сказал Эиджи, вспоминая вечер, когда Леа поставила точку в их отношениях. Точка – это не конец. Всего лишь короткое завершение, после которого можно начать писать жизнь с новой строки. – Но если она послана судьбой, то никакие расставания или отрицания не помогут. Нас с Леа вновь притянуло друг к другу. И никакой Со Джун нам не помеха.
– Разве у них перед Рождеством не состоится помолвка?
Эиджи хитро ухмыльнулся, но не ответил. Хван не стал допытываться. Известно, что Леа усиленно готовится к этому событию, приглашены многие, в том числе и он сам. Только Хван не думал туда идти, надеясь, что Леа простит. Не было у него желания мелькать у Инги перед глазами. Он не хотел, чтобы из-за него она чувствовала себя неловко.
– Голоден? – спросил Эиджи, не двигаясь с места.
– Немного. Что предлагаешь?
– Пойти рамэн поесть. Вон там, на углу, есть отличное кафе. Ты как?
– Ладно. Давай поедим рамэн в том кафе. Представляешь, я только сейчас осознал, что не ел весь день.
– Не жалеешь своего здоровья, Хван.
– У меня стресс. Это нормально.
– Не сходи с ума. Либо забудь, отпусти ситуацию, либо иди к ней и поговори.
– Нет. Сам не пойду. Можешь считать меня трусом, но в отличие от вас с Леа, между мной и Ингой никогда ничего не было. Глупо бегать за ней. Да и не умею я это делать. Может, и к лучшему, что меня от занятий отстранили. В колледже сталкиваться не придётся.
– Рано или поздно столкнётесь.
– Вот тогда и видно будет. Идём уже! У меня полный рот слюней, так есть захотелось.
Йонгтен
– Ух, ну и страсти у вас, – поражался Ли Кали. Йонгтен решил высказаться, ибо чувствовал себя скверно. Он мучился острым чувством вины, сожаления, раскаяния, угрызений совести. – Даже не знаю, что сказать.
– Скажи хоть что-нибудь. Поругай меня.
– Ну, если тебе от этого станет легче…
Кали прервался, так как официантка принесла пиво и еды. Курица пахла изумительно. Тофу с кимчхи и суп юкедян вызвали дополнительный поток слюны. Оба парня схватили палочки и одновременно потянулись к тофу.
– В общем, моё мнение. Ты и только ты мог предотвратить эту катастрофу. Нет, ну правда, Йонгтен, если Инга понравилась тебе ещё до того, как Джун положил на неё глаз, надо было сразу заявить об этом. Вот она – первая ошибка. Ну, а то, что ты воспользовался девушкой Джуна… хоть и по пьяни… нет, ну ты же соображал, раз умудрился вести машину. Ох… не знаю, как помягче выразиться.
– Я должен был признаться Джуну сразу.
– Либо брать быка за рога, когда они временно расстались.
– Я уже был с Нин.
Расправившись с тофу, Кали взялся за суп. А Йонгтен разделывал курицу вилкой.
– Сложно мне людей понять. Ты беспокоишься о душевном состоянии Нин. Почему тебя так чувства Инги не заботят? Либо ты отдал её Джуну, и сам не трогал бы. Либо забрал себе, а Нин послал бы к черту.
– Если бы я знал… меня что-то постоянно тормозит. Возможно, – Йонгтен откинулся на стуле, – причиной был Джун. Я думал о его чувствах больше, чем о чувствах Инги.
– Ну… теперь Джун порвал с ней. Инга свободна. Действуй.
Йонгтен уставился на Ли Кали. Его так удивила новость, будто в сложившейся ситуации такого быть не могло. Джун выместил на нём злость, ударил его. Зачем же девчонку отталкивать? Но одновременно мысль о свободе Инги его слегка напугала.
– Джун меня не простит…
– Ты об этом беспокоишься? А по-моему, он адекватный парень. И я так понимаю его удар: он наказал тебя за то, что ты поступил с Ингой не по-мужски. Он уступил тебе её.
Ближе к вечеру Йонгтен вернулся домой. Ренхо занимался в своей комнате и не вышел, несмотря на то, что слышал, как брат пришёл. Звонила Нин, но Йонгтен сказал, что занят.
Полежав пять минут на кровати, глядя в потолок, Йонгтен понял, что не успокоится, пока не поговорит с Джуном. Они не договорили тогда. Йонгтен не успел оправдаться. Не успел сказать, как дорожил их долголетней дружбой.
Джун был дома.
Открыв дверь, он не спросил, зачем пришёл Йонгтен. Он просто отошёл в сторону, позволив тому войти. И никаких эмоций на лице. Абсолютно непроницаемое выражение.
– Нам надо поговорить.
– Мне кажется, я всё сказал.
Йонгтен бросил взгляд в зеркало. Синяк желтел. Да уж, красноречиво высказался.
Они остались стоять в прихожей, не стали проходить в квартиру. Джун и не приглашал. Он сложил руки на груди и широко расставил ноги; поза, в которой читалось: «Говори и выметайся».
– Ты не позволил мне оправдаться. Не позволил сказать, что я дорожил нашей дружбой.
– Интересно ты дружбой дорожил.
– Джун, людям свойственно совершать ошибки. Не тебе ли не знать? Так случилось. Инга мне понравилась, но я не успел как следует присмотреться к ней, как вдруг возник ты. Увидев, как ты обхаживаешь её, я решил уйти в тень. Потому что бороться с лучшим другом претило моему характеру.
– Что же случилось потом? Куда делась твоя лояльность?
– Я… не знаю, как это получилось. Кали прав: я не был настолько пьян, чтобы не суметь остановить безумие. Меня тянуло к ней, словно магнитом. И нелегко мне было отталкивать её каждый раз, когда наши дороги пересекались. Я и Инге объяснял, насколько мне важна наша с тобой дружба.
– Я не сволочь, Йонгтен. И если бы ты признался изначально, что тебе тоже нравится Инга, я бы позволил ей выбирать между нами. Не так уж это и трудно. По крайней мере, не довели бы всё это до… сам понимаешь. А теперь… Вы оба предали меня. Сейчас я понимаю, что Инга использовала меня, чтобы быть ближе к тебе. Она никогда не испытывала ко мне настоящих чувств, и я это знал. Ты же… ты… – Джун не смог ничего добавить к тому, что уже сказал. Он отвернулся и долго так стоял, спиной к Йонгтену. Тот тоже молчал.
Потом сказал тихо и неуверенно:
– Мы делим девушку, с которой у нас уже ничего не будет, Джун. Я не предлагаю дружить как раньше. Я прошу дать нашей дружбе шанс. Может со временем…
– Мне сложно ответить сейчас, когда рана свежа. – Джун снова повернулся к Йонгтену лицом. Его взгляд был холодным. – Ты был в неё влюблён?
– Я… она мне очень сильно нравится. Как я и говорил: меня тянет к ней магнитом.
– А я любил. И люблю. Поэтому пойми меня правильно.
Йонгтен понимающе кивнул и пошёл к двери. Прежде чем выйти, он сказал:
– Я всегда буду рад тебе, Джун.
Ответа не последовало. Йонгтен ушёл с полным осознанием того, что навсегда потерял друга. И как бы ни сложились их судьбы, как раньше уже не будет.
Вика
Кун подарил Вике незабываемые эмоции. В полдень он заехал за ней в кафе. Она ждала снаружи. Первое, что он сделал, это засыпал её комплиментами о том, как ей к лицу красный шарфик и «никогда не выпрямляй волосы, тугие кудряшки – твоя изюминка».
Весь день с лица Вики не сходила улыбка. Кун был вежлив, обходителен и не бросался дешевыми шуточками. Он отвёз её в дом отдыха, который находился за городом. Там во время прогулки он собрал для неё целый букет осенних листьев. Они катались на велосипедах по местным дорогам, заглянули в исторический музей. Познакомились с жителем деревни, который держал больше сотни кошек. Вика влюбилась в этих созданий и не хотела уходить.
– Я подарю тебе котёнка, – с улыбкой сказал Кун, уводя её оттуда.
– Правда? Я очень люблю кошек, но у меня никогда не было дома животных. Мама их терпеть не может.
– Однажды я познакомлю тебя со своей Леоной. Она белая, пушистая и очень нежная кошечка. А ты какую хочешь?
Они подошли к велосипедам, но не спешили садиться на них.
Вика вздохнула.
– Я живу в доме подруги. Пока не могу мечтать о кошечке.
– Что ж, я что-нибудь придумаю.
И придумал. Только позже.
После прогулки они отправились обедать. В доме отдыха их обслужили, подали вкусную еду. Для Вики немного острую, но она приличия ради попробовала все блюда.
За время обеда Кун несколько раз сбросил входящие звонки, а потом оправдывался, что это с работы. Вике стало неловко. Она попросила отвезти её домой, раз ему нужно работать. На что Кун только посмеялся.
– Зачем я стану менять прекрасный вечер с красивой девушкой на бессмысленные требования? Я выслушаю их завтра.
В доме была комната с караоке. Кун предложил размять голосовые связки. Голос у него был красивый, а вот Вика стеснялась, потому что петь не умела. Тогда Кун предложил спеть вместе. У них получился отличный дуэт, пусть и шумный. Вика хохотала до коликов в животе, понимая, как глупо она выглядит с микрофоном в руке.
Домой они поехали в восьмом часу. Кун вёл машину не спеша. Вика смотрела в окно перед собой, вспоминала прошедший день, а потом пустилась в фантазии – сочинила продолжение их приятного времяпрепровождения. Что бы случилось, если они остались бы на ночь в том гостевом доме?
– Вика? – вывел её из мыслей Кун.
– Да?
– Ты бы повторила сегодняшний день?
– Хочешь узнать, понравилось ли мне? – ушла от прямого ответа девушка.
– И это тоже.
– С тобой было интересно. У меня никогда не было настоящего свидания… Ой, – Вика осеклась, ведь Кун не говорил, что это свидание. Как же неловко ей стало.
Кун улыбнулся и внезапно свернул с дороги.
– Ты куда? Разве мы не домой?
– Домой. Сейчас. Подожди меня минутку в машине. Я быстро.
И скрылся где-то.
Вика занервничала. Кто знает, что у этого Куна в голове? Нельзя доверять людям так безоговорочно, ругала она себя. Но когда Кун вернулся, она забыла о своих сомнениях. Он не сел в машину, а посадил на своё место кошечку. Не живую, а игрушечную. Но она была почти как живая. Вика расплылась маслицем на сковородке, глядя на эту прелесть. И где он её только достал?
– А ты держишь обещания! – с восторгом произнесла она.
Как же легко с ним было, как хорошо. А самое главное – он поддерживал желания Вики, старался для неё. После нескольких лет слепой любви к Дону, у неё будто открылись глаза. Рано было говорить о любви, но сердце трепетало в груди, стоило Куну коснуться её или просто улыбнуться своей нежной, обходительной улыбкой.
Как только Вика взяла кошечку в руки, Кун забрался в машину и немного придвинулся к ней.
– Я хочу исполнить все твои желания, Вика, – серьёзно произнёс он, пальцами перебирая кудряшки. Лицо его стало ближе, и Вика подалась вперёд к нему. Их губы прижались друг к другу. Его губы, их вкус казались новыми и незнакомыми, но приятными. Он отстранился на секунду, чтобы сказать: – А ты только что исполнила мою мечту.
Вика улыбнулась. Их губы снова слились в поцелуе. Более осмысленном, глубоком, смелом. Кун не собирался обижать Вику. Она всерьёз ему нравилась. А вот с Эшли пора заканчивать фарс. Не было между ними любви. И теперь уже не будет.
Потому что в его жизни появилась Вика.
Карина
День как день. Пасмурно и снежно. Деревья стали неразличимо похожими друг на друга. Вид за окном казался унылым и неинтересным. Настроение Карины таяло как снежинки, попадающие на тёплую кожу.
В комнате она заскучала, поэтому решила прокатиться вниз и посмотреть, что готовит их Ти. Не то чтобы она проголодалась, просто её всегда привлекал процесс приготовления пищи.
Однако до лифта она не доехала.
Проезжая мимо перил, она заметила фигуру на первом этаже. Человек в кожаной куртке и коричневых джинсах кого-то ждал. Карине было плохо видно. Голова мужчины спряталась за углом стены. Карина тихо-тихо подкатила кресло ближе к перилам и стала ждать.
Появился отец. Он шёл к гостю быстрыми и какими-то злыми шагами.
– Что тебе здесь нужно? Если ты опять к Карине, то я запрещаю…
– Нет, я пришёл к вам.
Услышав голос Вонга, Карина разволновалась. Ладошки тут же вспотели, зато тело сотрясала мелкая дрожь.
– Ко мне? По всем вопросам можешь обратиться завтра в колледже.
– Но это личный вопрос и не касается учёбы.
– О Карине я говорить не буду. Я уже тебе всё сказал. Или нужно повторить?
Твердость в голосе отца пугала Карину. Создалось ощущение, что он вытолкнет Вонга за шею. Она сглотнула.
– Я вас услышал и пришёл поговорить не о ней. Хочу помочь… – Вонг достал из внутреннего кармана куртки телефон, а из кармашка чехла вынул золотисто-чёрную карту. – Это визитка лучшего адвоката в городе. Мне его мой друг посоветовал. Думаю, он поможет Тхэяну.
Мун Пак Кимчи растерянно смотрел на карту. Вонг отступил.
– Вот и всё, что я намеревался сказать. Хотите, думайте, что я подмазываюсь. Это ради Карины, не стану врать. Но на вашем месте я бы воспользовался его услугами и не упрямился. И кстати… так, к слову… Мой отец выкарабкался. Клиника снова процветает. Всего доброго! – и в этот момент он по инерции или по зову сердца поднял голову. Их взгляды встретились. Карина с трудом удерживала рвущиеся наружу рыдания. Её Вонг. Её принц. Её спаситель.
Ухватившись за перила, она подалась вперёд, но ноги не стали держать вес её тела, и девушка выпала из кресла.
– Карина!
Вонг как можно быстрее взбежал по лестнице на второй этаж. Он упал перед ней на колени и попробовал поднять с пола. Карина облокотилась на его плечи, их лица оказались на опасном расстоянии. От поцелуя их удерживало присутствие Кимчи внизу, который едва понимал, что происходит.
– Я люблю тебя, – прошептал Вонг и широко улыбнулся. А потом добавил: – Мы всё равно будем вместе.
– Спасибо, – в ответ проговорила Карина. – За брата, – добавила она, затем обняла за шею Вонга, чтобы он смог усадить её в кресло. – Однажды я встану на ноги. Ради тебя.
Кимчи ошеломлённо выпучил глаза. Он не ожидал такой откровенности от дочери. В этот день Мун Пак понял одно: нельзя недооценивать людей.
И уже утром встретился с адвокатом, которого посоветовал Вонг.
На Минхо
– Чёрт! Уберите этот горшок с дороги! Он придёт с минуты на минуту. Не хотелось бы, чтобы дорогу загораживали ненужные предметы, – ворчал Минхо, обходя кабинет, украшенный цветами, шарами и лентами. На центральную доску каждый студент приклеил стикер с пожеланием. А на стол преподавателя поставили торт. На Минхо не понравилась надпись на торте, но исправлять времени не было.
Было раннее утро. Первая лекция, о которой студенты совсем не думали в данный момент. Потому что лекция не состоится.
Инга внесла огромный букет цветов. Леа спрятала подарок под парту.
Из коридора донеслись шаги, но не мужские. В кабинет вошла Розанна.
– По какому случаю праздник? – беззаботно спросила.
– Вин Ченг покидает Чоннам, – объяснила Леа, подзывая жестом Розанну к себе. – Хорошо что ты здесь. Присоединяйся.
На уставился в пол с плохо скрываемой радостью на лице. Раз Розанна здесь, значит он не зря ходил к ней. И все сказанные им слова возымели действие.
Тем временем Розанна продолжала расспрашивать девочек. Вин не собирался уходить из Чоннам до конца года. Что сподвигло его уйти перед Новым годом?
– Никто не знает, – пожала плечами Леа.
– Я слышал, что Кимчи его уволил… из-за Тхэяна, который сейчас находится под следствием, – сказал На. Но это даже не слухи. Вин сам сказал ему. Секретом это не было, поэтому Минхо подумал, что девочки могут знать правду.
– А при чём тут Тхэян?
– Они ведь друзья. Видимо, Вин что-то знает такое, что не понравилось нашему декану.
– Да и самому декану сейчас грозит уход с поста, – высказался один из одногруппников. – Репутация его горит синим пламенем.
– Как бы там ни было, мы должны достойно проводить Вина, – серьёзно сказал На Минхо и ещё раз осмотрел украшенный класс.
Вин Ченг шёл на лекцию, не подозревая, что ему приготовили сюрприз. Сегодня его последний день не только в Чоннам, но и в Сеуле. Завтра он сядет на поезд до Пусана, и начнётся новая жизнь. Грустно осознавать, как много на свете людей, для которых любые вполне предсказуемые события оказываются глобальной проблемой. Вин не желал зла Тхэяну и его семье, но они решили по-другому. Отсюда можно сделать вывод, что друзей следует выбирать тщательнее.
В любви тоже не повезло. Понравилась студентка, которая вовлекла его в игру. Такую игру смело можно назвать детской. Да. Он, преподаватель, человек с образованием, пошёл на поводу у студентов и выставил себя посмешищем. Студенты, которые видели Вина на празднике Розанны, смеются над ним. На самом деле, Чоннам стал для него кошмаром. Лекции практически невозможно вести. Его не слушают. Зато бросаются шуточками, а по классу летают комочки бумаг.
О последствиях Вин не задумывался, когда связался с Рю Яном и остальными. А надо было.
Единственная группа, где он мог спокойно работать, это группа Розанны. Эти ребята ни разу не сказали ему плохого слова. Но сегодня…
Когда Вин вошёл в класс, его встретили возгласы, крики, хлопушки и ленточки. Не дав опомниться, его подвели к столу и показали торт. Затем указали на доску, усыпанную стикерами. Вин ожидал прочитать какие-нибудь гадости, но прослезился, ибо расчувствовался. Он не знал, что кому-то ещё нужен.
Подошла Розанна и улыбнулась.
– Всё в твоей жизни сложится. Я больше не злюсь, правда.
На Минхо с гордостью смотрел на неё.
«Да, – подумал На, – она хорошая девчонка».
Леа
Инга предложила после лекций сходить в кофейню к Вике, но в итоге пошла одна. Леа пришлось ехать домой. Позвонил отец и велел побыстрее явиться. Опять будут спрашивать, какой торт лучше или какие цветы она предпочитает видеть на столах гостей. Эта помолвка её доконает.
Подругам она не жаловалась. Не хотела их расстраивать. Помолвка – не свадьба. Со не сможет заточить её дома до конца учебного года. Да, она будет носить кольцо. Обычная официальщина.
И не факт, что будет.
Она не ошиблась. Раз машина Со стояла на площадке перед их домом, значит, всё та же песня.
Уняв нервы и настроившись, Леа вошла в дом.
Отец и Со что-то весело обсуждали. Когда хлопнула дверь, оба обернулись. Со, на удивление, выглядел очень стильно. Он сменил причёску, подчеркнув скулы и линию подбородка. Водолазка и кожаная куртка делали его внешность интересной.
– Привет! – беззаботно воскликнула Леа, отбрасывая рюкзак в сторону.
Со пошёл к ней навстречу.
– Привет, родная, – нежно ответил он, целуя в висок. – Мы ждём тебя.
– А что происходит? – Она понюхала воздух. – Обедом вроде не пахнет. Нет чужих машин у дома, а значит и гостей нет.
– На обед мы поедем в ресторан, – ответил Со. – Прямо сейчас и отправимся. Но для начала хотим сообщить тебе кое-что.
– Что? – насторожилась она.
– Твоя сестра Йежи приедет, к сожалению, только на три дня и на неделю раньше. Поэтому мы переносим помолвку на более ранний срок, – говорил отец Леа с таким видом, словно это было обычным делом. Из-за одного человека переносится целый банкет. Подумаешь! – Секретарь Со, Онда, уже занимается приглашениями. Какое счастье, что мы не успели их разослать. Фотосессию проведёте в пятницу, а в субботу устроим сам банкет. В воскресенье ты с Йежи сможешь провести время. Уверен, вы соскучились друг по другу.
«О да, наша «любовь» безгранична, – с мрачным видом думала Леа. – Не думаю, что она жаждет провести со мной время. Я уж точно не хочу».
Но ранний приезд сестры не настолько поразил Леа, как прозвучавшее имя Онды. Её отец так и не понял, что она любовница Со? Почему её до сих пор не уволили? «Ну ничего, – снова подумала Леа, – если я всё-таки выйду замуж за Со. Мало вероятно, но исключать ничего нельзя. Я заставлю уволить эту суку. Они меня плохо знают».
– Постойте, это значит, что помолвка состоится уже в эту субботу?
– Да, дочка.
– Но… как же я успею подготовиться в такой короткий срок? У меня важное тестирование на носу.
– Я обо всём позабочусь, – с улыбкой сказал Со и приобнял девушку. – А сейчас у меня для тебя кое-что есть. Идём.
Леа удивилась, когда он пошёл в её собственную спальню. Кто давал ему право входить туда? Но несмотря на возмущение, держалась за его руку и послушно следовала за ним. Нельзя давать повод для подозрений.
Со открыл дверь.
Леа стояла и не двигалась. На кровати сидел огромный медведь, размером, наверное, больше, чем она. Белый бархатный плюшевый мишка с бордовой ленточкой на шее.
– Нравится? Его можно как подушку использовать, – довольно сказал Со, подталкивая Леа внутрь.
– Да, я догадалась, – выходя из ступора, ответила она. Для приличия погладила игрушку ладонью. Нежный и мягкий.
Вероятно, Со ждал жарких объятий, поцелуев и слов благодарности. Не было сомнений, что он ожидал радости и эмоций. Но лицо Леа осталось холодным. Её сухое «спасибо» не выражало чувств. Со не показал, как расстроен, но даже если бы и показал, Леа мало заботили его восприятия.
– Ну что, мы едем в ресторан? Нам надо многое обсудить, – спокойно сказала она и вышла из комнаты, даже не думая для этого переодеваться.
