Зарина Бернэ
Алаид
Я не могла понять, как в этой женщине совмещались две настолько противоположные грани: нутро, сожженое жаждой мести и хрупкая, заботливая нежность. Может именно эта неистовость, умение чувствовать так глубоко и широко и привлекали Йенса, что смотрел ей в след с щемящей сердце тревогой.
Пока я высматривала свободный уголок, один из волков принес мне мою заплечную сумку с привязанным одеялом, которую я оставила днем на перевале.
– Нашел по запаху, – смущенно зарделся он. Невысокий, но широкоплечий с веснушками на носу и волосами цвета охры. – Я, кстати, Питу.
Что-то смутное закопошилось в памяти. Питу. В голове возник образ – женщина отчаянно сжимающая кочергу и растрепанная девочка, что льнет к ее ноге.
– Тебя очень ждут дома, Питу. Твоя мама и сестричка, – точно и цвет глаз у них одинаковый – бледно-голубой, что так красиво контрастировал с рыжими веснушками на коже.
– Ты их видела? – встрепенулся он. – Где? Как они?
– Да, когда шли по следам Моры, мы забрели в ваше селение. Твоя мама волнуется за тебя. Очень волнуется, места себе не находит от горя, – честно сказала я, не став его щадить. Пусть знает и принимает решения, думая не только о себе.
– Я тоже по ним скучаю, но как теперь вернуться домой? Не представляю. Вся деревня видела, как я обернулся волком, примут ли меня теперь обратно, – он покачал головой, заранее предполагая ответ. – В их глазах я теперь проклятый! Но знаешь, я не жалею, что все так случилось.
– Не торопись решать и за свою семью тоже. Сила любви способна на многое, – сказала это и сама засомневалась, в праве ли я давать такие советы. Разве не я решила все за свою семью, умолчав про свои видения? Значит я тоже ни до конца верила, что они поймут и примут и их любовь ко мне не уменьшиться ни на кроху. Что ж плохой из меня советчик. Но его это немного приободрило, лицо посветлело и он задумался над моими словами, а я пошла устраиваться на ночлег.
Нашла себе укромный уголок, который, кажется, мне негласно выделили, чтобы я могла уединиться. Расправила одеяло, опустилась на него, с наслаждением стянула сапоги и верхнюю одежду, оставшись в одной рубахе и штанах и без сил привалилась к теплой стене. Подумала, что в прошедшие полдня уместилась целая вечность, как всего за несколько часов мир сделал отчаянный прыжок, переворот в воздухе и встал на голову. Еще утром мы с Даном были полны решимости… убить Мору и освободить наших братьев, а сейчас укладывались спать среди стаи и даже собирались помогать ей. Жизнь иногда преподносит неожиданные сюрпризы.
Гомон голосов стих и со всех сторон доносилось размеренное посапывание, но ко мне сон все никак не шел. Дан застал меня за разглядыванием узора из трещин на скале. Смущенно посмотрел на меня, решая, что сказать.
– Я знаю, что тебе больше не нужна защита, но решил, что хочу быть неподалеку.
– Кто-то же должен меня поймать, когда я во сне решу прогуляться и свалюсь в расщелину с лавой, – мягко улыбнулась я.
– У тебя теперь есть крылья, – напомнил мне он. – Можно?
Он указал на место рядом со мной, я с готовностью кивнула. Сидеть рядом бок о бок с ним стало какой-то жизненной необходимостью. Я не заметила, как опустила голову ему на плечо и прикрыла глаза.
Мы молчали, но внутри все бурлило и я все-таки не выдержала и резким порывом выплеснула то, что мучило меня весь вечер. Горло сдавило, на глазах навернулась предательская влага. Я думаю, он затем на самом деле и пришел, потому что чувствовал мою грызню и хотел ее облегчить.
– Я чуть не убила ее, Дан! Если бы Йенс не прикрыл ее, она была бы мертва. И это бы было целиком на моей совести, – сдавлено прошептала я, слова давались с трудом. Я утерла слезы, но мне стало немного легче. – Отнимать жизнь – это же так ужасно! А отнимать безвинную – и того хуже. Если бы я это сделала, я была бы не многим лучше Атли.
– Все хорошо, Мирра, ты ни в чем не виновата, – он гладил меня по голове, успокаивая. – Мы спасали своих братьев. И это было бы в равной степени и на моих руках тоже.
Я замотала головой, пока пелена застилала глаза.
– Конечно, нет. Решающий выбор делает тот, кто спускает стрелу с тетивы.
Он что-то еще шептал утешительное, переплетая свои длинные смуглые пальцы с моими тонкими и бледными, но силы окончательно покинули меня и я стала медленно ускользать в сон. Пока мои глаза не слиплись окончательно, я задала еще один вопрос:
– Ты сильно на него злишься? – он понял, кого я имею ввиду. Брови сошлись на переносице.
– Да, – открыто признался он, – но не так как еще месяц назад. Попадись он мне тогда… Ох, как я мечтал встретить его раньше. Последние четыре годы были кромешным адом. И дальше бы все продолжалось точно также, если бы не ты, – я удивленно глянула на него. На ресницах все еще была влага. – Ты помогла увидеть в этом и нечто большее. Сначала я просто примирился, а теперь я чувствую, что это настоящая часть меня. Я благодарен тебе за это.
– Но я ведь не сделала ничего. Просто рассказала про Источник.
– Ты была рядом и не отпустила.
Это меня всегда удивляло, как мало порой нужно, чтобы израненному сердцу стало легче – просто побыть молча рядом. Даже слов не надо, за тебя будет говорить душа.
Так мы и сидели прижавшись плечом к плечу, он поддерживал меня, а я его.
– Когда рысь напала на тебя, намереваясь разодрать горло, —неожиданно продолжил Дан, – я возжелал быть кем угодно, чем угодно, лишь бы суметь спасти тебя. Тогда я впервые добровольно принял зверя внутри себя, слился с ним. Я был рад ему как названному брату. Он был мне очень нужен, чтобы стать щитом между тобой и опасностью.
– Дан, я не знала… – его признание потрясло меня.
– Я сам не знал. А теперь тебе нужно отдохнуть.
Дан уложил мою голову себе на плечо, баюкая. Я уткнулась носом в его плечо и расслабилась.
– Мирра, я должен сказать тебе… – сквозь полудрему услышала я тихие слова.
– Что? – я подавила зевок. Голова решила, что хватит с меня на сегодня приключений и глаза просто слипались. Дан медлил.
– Ничего, – наконец произнес он, так и не решившись на откровения. – Спи, моя крылатая Мирра.
───※ ·❆· ※───
На следующий день Мора со здоровой частью стаи удалилась на охоту. «И просто размяться», как они сообщили, чтобы держать тело в тонусе перед большой дорогой. И перед большой битвой, читалось в ее глазах.
Дан тоже отправился с ними, он давно не видел брата и теперь ему хотелось быть и с ним рядом тоже. Я же решила остаться в пещере, чтобы им не мешать. И еще мне нужно было поговорить наедине с Йенсом.
– Как ты оказался здесь с ними? – без предисловий начала я, присаживаясь рядом с ним, скрестив ноги и протягивая отвар из последней горсти трав, что у меня осталась. Он выглядел хорошо и рана почти затянулась. Вот что делали несколько часов отдыха в шкуре зверя. С такими ранами в облике человека ему пришлось бы провести в постели всю нарождающуюся луну, но тотем залечивал раны, если не на глазах, то точно раз в пять быстрее обычного.
Йенс взял худыми узловатыми пальцами чашку и втянул носом аромат. Блаженно прикрыл глаза.
– Мы думали, что ты… – я помедлила, подбирая слова.
– Утратил человеческую природу? – закончил он за меня.
– Да, – призналась я. Отец говорил, что Йенс был так убил горем после смерти жены, что когда он ушел из клана, все решили, что больше не увидят его, что он просто решит отказаться от человеческой сути. Хорошо, что мы ошибались.
– Пахнет Долиной, – блаженно произнес он и улыбнулся. Запахи – первый проводник в наши воспоминания. – Когда… Мауры не стало, я хотел вырвать себе сердце, лишь бы заглушить эту пустоту, убежать в лес и никогда больше не возвращаться. Ты ведь знаешь, что зверь притупляет наши человеческие чувства. Но Маура перед смертью взяла с меня обещание, что я продолжу жить. Жить, смотря на мир глазами человека. Обещая, я думал что клятвы – это ерунда, что как только она уйдет за Грань, мои слова не будут иметь никакого значения. Но я ошибся. Она ушла, а я все равно не смог ее обмануть… – его голос осип от воскресших воспоминаний. Он помолчал с минуту, а затем продолжил. – И я ушел. Ушел скитаться по всему северному наделу, как ты знаешь. Прошел его от Теплого Моря до Острых Гор, от Непроходимого Леса на востоке до Топких Болот на западе. Где-то обошел пешком, где-то обежал волком. Если честно, у меня не было никакой цели, я просто коротал время, пока смерть не приберет и меня. И уже собирался отправиться в Линор, чтобы оттуда на корабле уплыть в новые земли за Теплое Море, как в одной из деревенек услышал разговоры о стае волков-оборотней. Но я-то знал, что никаких оборотней из сказок не бывает. Зато бывает Источник. Мне стало любопытно, правда ли кто-то сумел отыскать еще один. Мне впервые за столько лет стало что-то любопытно! В тот же вечер я отправился на их поиски, чтобы разобраться, что к чему. Стаю я нагнал уже перед самой Белой Грядой.
Он еще отхлебнул отвар, рассматривая плавающие на поверхности травинки.
– Тепло тебя встретили? – я не удержалась от лукавой улыбки. Он усмехнулся.
– Не спорю, зрелище стаи волков, слепо верных Море и готовых до последней капли крови защищать ее, заставляло шерсть вставать на загривке дыбом. Но Мора… она не такая, как кажется. Она… Ей просто выпало то, что никому не пожелаешь пережить и в страшном сне. Но у нее доброе сердце.
Чтобы разглядеть доброе сердце Моры, требовалось поистине хорошее зрение, подумала я, но Йенс смотрел не глазами. Он смотрел сердцем.
– Я очень рада за тебя.
– Почему? – озадачено глянул он.
– Что ты вновь не просто коротаешь время, ожидая смерти.
Он все понял и грустно потупил взор. Имело ли его чувство шанс стать взаимным я не знала, но уже то, что это придавало ему снова силы жить дальше и даже за что-то бороться, приносило облегчение. Йенс этого заслуживал. Отец будет очень рад узнать, что он жив и с ним все в порядке, все-таки они были лучшими друзьями и он очень тяжело переживал его решение покинуть Долину.
– Ты, наверное, не прочь освежиться, пойдем я тебе кое-что покажу, – Йенс поднялся придерживая повязку и протянул мне руку.
Освежиться? Что? Но озвучить я ничего не успела, так как он уже развернулся и решительно двинулся в сторону выхода, не смотря на рану. Я припустила следом. Мы вышли в тунель в сторону выхода, но не пройдя и двадцати шагов Йенс резко повернул в сторону и скрылся в темноте. Заинтригованная я решила не отставать. И правда, через пару шагов коридор раздваивался. Поворот был укрыт тенями и я вчера его пропустила, когда пробиралась внутрь. Спустя какое-то время виляния по коридору я услышала странный звук. Журчание воды? Я нахмурила брови. Но уже через пару шагов получила ответ. Мы вышли в просторную каменную комнату с проемом сверху, через который проходил столб света и мягко озарял пространство. Прямо рядом с расселиной с раскаленной лавой был грот. Он исходил паром, а нос защекотало от запаха серы. Я удивленно глянула на Йенса.
– Термы прямо из сердца горы к вашим услугам, – он сделал шутовской поклон и приглашающий жест здоровой рукой. – Осторожно, он достаточно горячий.
– Вот это да! – только и смогла вымолвить я. Я не стала вспоминать, когда мылась последний раз, чтобы никого не шокировать, но тело при виде воды стало разом чесаться примерно… везде!
– Располагайся, никто не войдет. Будь спокойна, – и развернувшись Йенс ушел, оставив меня жадно глядеть на грот.
Я подошла ближе, опустила руку в воду. Горячая! Жалости к волкам у меня разом поубавилось. Мы-то думали их держат в черном теле. А они тут ванны термальные принимали! Вот же гадство!
С сомнением глянула на вход, но потом быстро скинула с себя одежду, распустила растрепавшуюся косу и медленно опустилась в воду. Кожу жгло, но я не замечала. Какое же блаженство! Вода была проточная, тонкой струйкой пробивалась из скалы, наполняла небольшую чашу грота и утекала вдоль стены в проход, что пробила себе за много сотен лет. Вода баюкала, нежила, обнимала.
Я лежала в воде, пока кожа на ладонях не сморщилась и меня не стало клонить в сон. На каменном борту я нашла единственный кусок мыла. Пахло травами. Намылила все тело, волосы, поскребла ногтями кожу. Когда все уже скрипело от чистоты, я с сожалением вздохнула и поднялась из воды. Немного посидела на теплых камнях, чтобы обсохнуть. После купания я чувствовала себя заново рожденной.
Вернувшись в главную пещеру, я обнаружила, что волки уже возвратились с охоты и с ними Дан. Его глаза блестели, а на губах была широкая улыбка. Я немного задержалась у входа в полутени, чтобы украдкой понаблюдать за ним. Он словно почувствовав мое присутствие, нашел меня глазами. Склонил голову, безмолвно спрашивая, как я. Я ободряюще кивнула. И на миг поймала себя на мысли, а вдруг, когда все закончится, Дан захочет остаться со стаей? Он выглядел с ними таким счастливым и свободным. Что-то мне подсказывало, что стая не распадется после. Вернее, если от неё что-то останется, с грустью подумала я.
Как оказалось позже, Дан про термы уже знал и тоже отправился искупаться. Пока он отсутствовал, ко мне подошел Гран.
– Нам так и не удалось нормально поговорить, – начал он, когда сел рядом прямо на каменный пол, скрестив ноги.
– Да, думаю нам обоим есть, что рассказать друг другу.
– О, еще бы! Со мной за всю жизнь в Долине столько не случалось, как за последний оборот, – воскликнул Гран. Я понимающе хмыкнула. Да уж!
Смотрела на него во все глаза и понимала, что это вроде тот же Гран, что вырос на моих глазах, так привычно хмуривший лоб и размахивающий руками словно мельница, когда его переполняли эмоции. Но в то же время это был новый для меня человек. Нет, дело не в том, что сейчас он был почти на полголовы выше меня. Незнакомец, что проглядывал сквозь знакомые черты. Словно ты всегда знал семечко, а оно проклюнулось и дало росток неизвестного растения. Проявился бы он, если бы не обстоятельства? Или так и остался дремать всю жизнь? Все-таки какие удивительные метаморфозы могут происходить за столь короткий период, стоит только покинут пределы уютного гнезда.
– Сегодня на охоте Курт мне рассказал, что когда вы столкнулись со стаей на подходе к Алаиду, ты упала со скалы. Они пытались тебя поймать, но не успели. Но… но как? – он обвел меня взглядом, недоумевая, как после этого я могла стоять тут пред ним. Я расплылась в улыбке. – Мирра?
Гран уставился на меня словно видел впервые, невероятная догадка осенила его.
– Да? Он пробудился? – полушепотом спросил он. Я кивнула.
И тут Гран совсем меня удивил – он подпрыгнул и начал вихрем носиться по пещере, подлетел ко мне, подхватил, закружил. Сумасшедший! Все уставились на нас. Но я уже заразилась его весельем и тоже хохотала во весь голос. Есть ли что-то приятнее, чем чувствовать, что кто-то за тебя так искренне рад? Ты можешь быть сто раз сильным и стойким, но такая простая вера в тебя дарит вполне осязаемые крылья.
За всем этим безумием я не заметила, как вернулся из терм Дан. Босиком, в закатанных по колено штанах и одной черной тунике, мокрые волосы свисали на лицо. Но взгляд настороженный, если не сказать мрачный.
– Брун будет так рад узнать! Он знал, что ты нарочно притворялась, что тебе это безразлично, но он-то знал и очень переживал за тебя, – позже, немного успокоившись и отдышавшись, серьезно сказал Гран. – Можно я сам ему расскажу? Можно? Хотя нет, лучше ты!
– Хорошо, Гран, – уступила я, чтобы его немного угомонить. – Я расскажу ему, как только мы встретимся.
Он просиял. Но еще оставались вопросы, которые было важно задать.
– Гран, а как же твой тотем зайца, что ты получил от нашего Источника?
– Он ни куда не делся. Я могу призвать и его, если захочу. Но сейчас волк моя вторая ипостась. Мое второе я. И я сознательно выбираю его.
Это было удивительно. Наверное, Гран первый, кому довелось разделить в себе два зверя и при этом прекрасно с ними уживаться.
Глава 10
Мы выдвинулись в обратный путь к Ледовой пустоши через четыре дня, после нашего прихода на Алаид, когда Йенс и остальные окончательно окрепли.
Пока они зализывали раны, я каждый день покидала пещеру чтобы полетать. И каждый раз, за мгновения до оборота я не верила, что у меня получится. Избавиться от привычки сомневаться в себя было не так-то легко. Мысленно сжималась, зажмуривалась, готовясь, что сейчас ничего не выйдет. И каждый раз чувство, которому было сложно дать название захлестывало меня, когда сильные черные крылья поднимали легкое птичье тело в воздух. Делали меня саму воздухом.
Я часами парила между горных вершин, скользя по снежным каньонам и проймам спящих подо льдом рек. Облетала двурогий Алаид. Вид сверху на него был захватывающий. Однажды я даже осмелилась приземлиться между его вершин и перекинуться. Я стояла раскинув руки, глотая пьянящий воздух, что колол мне легкие и между тем ласкал душу. Я сжалась до размеров песчинки и чувствовала себя целым миром одновременно. Хотелось кричать, пока не сорвется голос. Тогда я по настоящему прочувствовала тот бесценный дар, что на раскрытых ладонях вручал нам Источник. Чувство, что ты на своем месте, где бы не находился.
Время уже поджимало, до первого рассвета весны оставалось всего пять дней, а путь был не близкий. Мора и Йенс бежали во главе стаи, выбирая дорогу и направляя остальных. Хоть Мора на фоне остальных и выглядела менее внушительно, я видела как волки принимали такой расклад добровольно. Они видели в ней силу, но не физическую, а внутреннюю. Уважали ее. И любили. Преданно и искренне. Это меня поначалу сильнее всего удивило, но потом я увидела, как она общается с ними, как заботиться, как наставляет. Они больше не были пешками в ее игре. Нет. На самом деле она отдавала равно столько же, сколько брала, а может и больше.
Я бросила последний взгляд на Алаид и отправилась следом. Перед уходом Мора усыпила Источник, так что теперь никто не смог бы его найти при всем желании.
Мы рассчитывали добраться до Пустоши за четыре дня, накануне встречи с войском короля, если он, конечно, соизволит явиться. В чем я не сомневалась. Я помнила, как бегали его глаза тогда на площади, как он судорожно отдавал приказы уничтожить всех, лишь бы она не успела и рта раскрыть и поведать о его деяниях. Нет, он боится, боится до трясущихся поджилок, что правда всплывет наружу, поэтому прибудет сам. Другое дело, что он нам уготовит. В ловушках мы не сомневались. Да и численный перевес был не на нашей стороне. Четыре дюжины волков не считая Моры и Йенса. И Дан. Да, Атли обязательно уготовит нам сюрпризы.
И, если Бланка передала мои слова старейшинам, то люди с Долины будут тоже поджидать стаю. Они ведь ничего не знают. Поэтому вопрос – кто на нас нападет раньше.
Я решила незаметно все разведать. Полететь вперед, осмотреться. Как бы не была сильна Мора, одна метко пущенная стрела и вся борьба сведется на нет. Да и допустить, чтобы Йенс снова потерял любимую я не могла, пока это хоть как-то в моих силах. Пусть он еще сам себе в этом не признавался, я видела его долгие задумчивые взгляды, когда он был рядом c Морой. Он вновь видел смысл открывать по утрам глаза и этим смыслом была она.
К закату завтрашнего дня мы должны были достигнуть ущелья рядом с Ледовой Пустошью, где планировали заночевать пред битвой. За ужином я сообщила стае и Дану, что завтра вылечу на рассвете вперед, чтобы разыскать и предупредить людей с Долины. Все-таки как бы не были быстры и стремительны волки, птичье крыло и ветер быстрее.
Дан был категорически против отпускать меня одну, но я убедила его, что со мной ничего не случится, а ловко расставленная ловушка подвергнет всех нас опасности. Он нехотя согласился. Все последние дни он держался на расстоянии и я не до конца понимала почему. Вероятно, он считал, что до этого нас связывала общая цель, а достигнув ее, я перестала нуждаться в нем. Хотя он каждый вечер приходил и ложился неподалеку охранять меня неведомо от чего.
───※ ·❆· ※───
Утром я хотела встать тихонько, чтобы никого не потревожить, спокойно подкрепиться и вылететь с первыми лучами, окрасившими ущелье. Но это, конечно, не возможно в стае волков, которая слышит любой шорох на лиги вокруг, не то что у себя под носом. Я еще не успела разомкнуть веки, а они уже повскакивали, стряхнули снег с плотного меха и перекинулись в людей. Мора и еще трое волков ушли сменить дозорных, чтобы те отдохнули и подкрепились перед дорогой. Юрн развел костер и уже ставил на огонь воду для отвара, пока Минс и Орик ушли за хворостом, остальные помогали. Пита принес и заботливо накинул мне на плечи одеяло, пока я пыталась озябшими пальцами затянуть завязки на плаще.
Парни перебрасывались шуточками и подначивали друг друга. Я знала, что многие внутренне напряжены и погружены в неизвестность, как все будет происходить дальше, но тем не менее несмотря на свои сомнения, они поддерживали друг друга. Я на минуту залюбовалась ими. За это короткое время они стали не просто стаей, волей судьбы сведенными вместе, а настоящей семьей. Братьями, пусть не по рождению, но по духу, а такая связь бывает сильнее крови.
Свой лук и стрелы я доверила нести Грану. Мы подогнали ремень колчана и приладили лук к волчьему телу и я в очередной раз расставаясь с ним, погладила оперение.
Попрощавшись со всеми я решила пройтись немного вперед пешком в одиночестве, пока волки заканчивали трапезу. Но не успела отойти и четверть лиги, как меня широким шагом нагнал Дан.
– Мирра, будь осторожна, – я видела тревогу в его глазах. – Я постараюсь быть неподалеку. Но не рискуй, пожалуйста.
– Как и всегда, – просто ответила я, а он лишь хмыкнул в ответ. – Я буду осторожна, не беспокойся, – заверила уже серьезнее, а он вместо ответа резко подался в мою сторону и порывисто обнял, зарывшись мне в волосы. Глубокий вдох. Выдох. Отстранился, взял мое лицо в свои ладони. Наклонился и легко, почти невесомо поцеловал. Кажется, я разучилась дышать в этот момент. Замерла, слушая как внутри разливалось тепло по венам и немного подалась вперед, навстречу ему. Что могло быть естественнее? Дан словно только и ждал этого знака. Поцелуй стал смелее, но все также не утратил нежность. Жесткие и в тоже время мягкие губы. А мне стало так страшно упустить хоть крупицу этих мгновений. Но в наших легких закончился воздух и мы нехотя отстранились.
Я видела так много сейчас в глазах Дана – водоворот чувств и невысказанных слов. Во мне бушевало тоже самое, но я решила, что сейчас не время. Позже. Он меня понял и отпустил.
Мысленно отсчитала три удара сердца и развернувшись, обернулась в ворона, легко отрываясь от земли. Ветер благоволил мне, а я доверяла ему, просто пускала под свое крыло и он нес меня. Оставив острые макушки деревьев далеко внизу, я уговаривала себя не оборачиваться. Но не сдержалась и бросила острый птичий взгляд вниз.
Вспарывая идеальную гладкость, Дан прокладывал себе путь вперед по глубокому снегу. Ведь он обещал быть неподалеку, а значит сдержит обещание. Волки хоть и тоже выдвинулись в путь, но остались далеко позади.
Чем дальше я продвигалась от сердца Белых гор, тем меньше снега становилось, а редкие залески сменялись густыми массивами, пока спящими под белым одеялом. Но скоро все изменится, я уже ощущала шепот весны, ее пробуждения.
Ветер, что гулял меж гор, петляя и извиваясь, по-началу легко нес меня на своих воздушных волнах, но к полудню вдруг резко переменился. Небо вступившее с ним в сговор тоже посерело и опустилось. Вокруг закружились хлопья снега. Резкими короткими порывами меня мотало из стороны в сторону и приходилось все время быть начеку, чтобы меня ненароком не отбросило на скалы. Еще было не так привычно летать на дальние расстояния, знакомство с новым телом происходило постепенно, так что к полудню я почувствовала потребность в отдыхе.
Я пока не понимала, как далеко оставалось до границы Гряды, но по ощущениям пролетела я достаточно, так что уже, возможно, скоро я до нее доберусь.
Облетев очередную вершину я сквозь пелену непогоды приметила поляну под скальным обрывом, где было не так много снега, а по южной стороне местами сквозь лед виднелась ленточка небольшой реки. Там можно было отдохнуть и освежиться.
Мягко спланировав на поваленное дерево, я прислушалась несколько секунд, а затем перекинулась. Выгнула спину, размяла руки. Даже в человеческом обличии мышцы рук и ног нещадно ныли и звенели от напряжения, а по виску стекла струйка влаги. Несколько шагов на дрожащих ногах и я оказалось у ручья, предвкушая, как окачу лицо ледяной водой. Прыгнула на плоский торчащий камень у берега, стараясь не плюхнуться вниз. Громкие перекаты воды по валунам ласкали слух, но заглушали остальные звуки. Ветер что метался в вершинах, тут почти не ощущался. Я уже наклонилась, чтобы зачерпнуть в ладони воды, как услышала тонкий хруст снега. Неужели Дан уже нагнал меня? Но поздно поняла, что это невозможно.
Вскинулась, оборачиваясь. Сначала заметила только троих. Потом еще двое отделились от серой стены скалы, выходя из тени. Их плащи надежно маскировали своих хозяев на фоне камня, так что я их и не заметила. Бритые виски, клепанные перевязи с оружием на груди, серые металлические наручи.
Наемники.
Выполняют любую грязную работу за того, кто платит звонкой монетой. Ни морали, ни принципов, только нажива. С такими не договоришься и не возьмешь на жалость. Обвешаны кинжалами, но это меня не так пугало, пока между нами расстояние, а вот у двоих в руках арбалеты, у троих боевые луки, которые они привели в готовность, уже заставили меня замереть и усиленно думать, что делать, пока пять пар глаз держали меня на прицеле. Конечно, они видели, как я обернулась, так что будут вдвойне пристальнее держать меня на мушке.
– Поскользнешься, девочка, – нарочито заботливо сказал тот, что ближе ко мне. Черноволосый с бородой, заплетенной в три косички. Его поза расслаблена, но это меня не обманывало. Так выглядит хищник перед решающим броском на охоте.
– Кто вы такие? – я тянула время, лихорадочно соображая. Я и так знала, что их послал Атли. Что же делать? Что же делать?
Краем глаза заметила еще несколько человек на склоне, которые скрывались за камнями.
Тот, что ближе, сделал еще пару шагов ко мне и протянул руку в галантном жесте, как если бы приглашал меня на танец, но я-то знала, что за этим последует. Сделала вид, что теряю равновесие на обледенелом камне и пытаюсь ухватить его за руку, но в последний момент бью его носком по колену, хотя он, кажется, этого почти и не почувствовал. Пихнула в бок и он свалился в реку. Мгновения общего замешательства. Я присела, обернулась и молниеносно взлетала с места.
Первая стрела просвистела прямо подо мной, еле успела увернуться, от второй ушла влево, а третью… Третью поймала левым крылом. Острая боль прошибла легкое птичье тело и я начала падать, потеряв поток под собой. За пару метров до земли я попыталась выровнять полет, вложила все силы в правое крыло, но быстро осознала всю тщетность попытки, зарываясь клювом в пушистый снег. Вернуться в человеческий облик заняло немного больше времени, отвлекала боль, но когда мне это удалось, я прижала раненную руку к телу и попыталась бежать. Далеко уйти не получилось, да я и понимала, что не удастся, но как любая преследуемая добыча, до последнего не хотела сдаваться. Тем более мой кровавый след все равно рано или поздно привел бы их ко мне. Наемники окружили меня довольно быстро, взяв в кольцо, они даже убрали оружие, верно оценив мои силы – одна и раненная я не смогу ничего сделать.
Без оружия против пяти головорезов, что ж, меня можно только поздравить.
Я подняла здоровую руку, показывая, что не собираюсь бежать, хотя они и так это знали. Как ни странно, страха за себя сейчас не было, по крайне мере все остальные пока в безопасности. Если я не вернусь через пару часов, то они заподозрят неладное и будут вести себя осторожнее. Я только молилась праматери, чтобы Дан не нагнал меня сейчас. Зная его импульсивность, он точно не будет думать и бросится меня спасать. Один против вооруженной банды наемников. Ему не выстоять. Так что я даже не кричала, чтобы он не услышал.
Один из бандитов отделился, подходя ближе и доставая веревку. Свяжут. Отлично, хотя бы прямо сейчас они не собираются меня прикончить. Хотя не понятно что может быть хуже – быстрая смерть или плен у таких головорезов.
– Что, далеко получилось улететь, птичка? – спросил тот, что был ближе. Отвечать я им, конечно, не собиралась, наградив взглядом полным ненависти. Рука нещадно болела, но я сжала зубы, чтобы не показать вида, стрела прошла выше локтя навылет, разодрав кожу и мышцы.
– Ну, и где твои друзья волчата? – проскрежетал тот, с мелкими косичками в бороде, с которых сейчас стекала вода. Он поигрывал своей секирой, словно не ощущая холода от промокшей одежды. Я упрямо сжала зубы.
– Молчишь, да? Ну молчи-молчи, твоим друзьям это все равно не поможет, – он обвел широким жестом близлежащие скалы и я следуя взглядом за его рукой, заметила еще с дюжину наемников, что укрылись на уступах. Все они в серых плащах, в цвет камня, что и не приметишь издали. И разместились очень выгодно – ветер, дующий из ущелья, уносил их запах, позволяя волкам угодить прямо в ловушку.
– Может лучше убьем ее, Ганс? – подал голос рыжеволосый бандит, по виду самый младший из банды. – Вдруг она и правда ведьма и наведет на нас мор? Видел в какую чернь она обратилась?
– Ты помнишь какой был приказ? Взять нескольких живьем!
– Так-то было о волках, а это не пойми кто вообще, – фыркнул он в мою сторону и вздрогнул, когда мы встретились взглядами. Я постаралась сложить в свой всю ненависть и призрение, на какие только была способна.
Очередная партия живых игрушек для потех Атли. Если раньше у меня еще оставались сомнения в нашем участии в этой битве, то сейчас последние развеяло по ветру.
– Ларс, что ворона уже от других птиц не отличаешь? – хмыкнул третий. – Так тем более за нее попросим больше золота! Королю точно понравится новая зверушка для коллекции.
– Все равно мне это не нравится, того бы ее, – он провел ладонью по своему горлу в выразительном жесте, – и дело с концами, нам и так неплохо заплатят, – пробубнил рыжий Ларс.
– Говорил я, этого сопляка надо было у мамкиного подола оставить, а не на королевское поручение брать! – все больше раздражался тот, что меня связывал. Рыжий насупился, но промолчал.
Рука не переставала кровить и рукав уже напитался кровью, так что в какой-то момент я почувствовала головокружение и горизонт стал немного накрениваться. Пришлось все-таки заговорить с ними, пока они не заткнули мне рот кляпом.