Александр Николаевич Лекомцев
Фантомы – желанные гости
Капризная массажистка
Наверное, не каждому человеку приятно среди глубокой ночи встретить привидение, которое настойчиво гремит костями и щёлкает челюстями. Не вставными, а самыми натуральными. Призраки такими не бывают, и это уже их успокаивало. Не большая, но радость. А такие мысли даже в самые просвещённые умы приходят только от усталости.
Но посидеть в креслах-качалках Майе и Дмитрию не удалось. Навстречу им вышла жгучая брюнетка лет пятидесяти с правильными формами тела, но, правда, трёхметрового роста. На ней было коричневое трико, а на ногах сапоги для верховой езды, с высокими голяшками.
– Я уже устала вас ждать! – сурово сообщила она. – Договорились встретиться в четыре часа вечера, а сейчас около восьми.
– Но позвольте, – начал спорить со стройной трёхметровой брюнеткой. – Мы с вами не о чём не договаривались. Позвольте…
– Не позволю! – она топнула ногами.– Вы думаете, если вы привидения, то значит, вам всё можно. Какое пренебрежение к человеку! Какое неуважение! В созвездии Стрельца совсем другие гуманоиды. Приветливые, ласковые, а вы… Когда же это кончится?
Она упала на пол, на живот и стала рыдать. При этом так огромными ручищами царапала паркет, что, казалось, рухнет весь дом.
Майя аккуратно подлетела к великанше и вежливо спросила:
– Кто вы? И что с вами происходит?
Брюнетка вскочила на ноги и зарычала:
– Со мной-то всё в порядке! А вот что с вами происходит? Кстати, я Прасковья Анатольевна Гриневич, ваша массажистка. Про вас я всё знаю, Дмитрий и Майя! Вы – мытари! Неприятное состояние.
– Да, почти так, – согласился с ней Дмитрий.– Нам просто немного не повезло.
– Вам повезло больше, чем всем остальным, – возразила Гриневич.– Вы видите и слышите то, чего другие не замечают.
– Но мы же привидения, – напомнила ей Майя. – Как вы собираетесь делать нам массаж? Каким образом?
– Очень даже просто, – ответила Прасковья Анатольевна. – Проще некуда.
Сказав это, она легко и свободно схватила их тела, состоящие из условно тонкой материи, бросила на журнальный столик и, встав на колени, согнувшись в три погибели, начала своими крепкими пальцами создавать из них одно целое. Месила «тонкую» материю, словно тесто.
Совсем скоро из них получился кусок белой полупрозрачной массы… Но брюнетка не жалела рук. Месила и месила. Дмитрий и Майя, став неизвестно кем, испытывали необъяснимое удовольствие и даже радовались тому, что в одно неприятное, зловещее мгновение сделались призраками. Да ведь и так тесно они никогда не соприкасались друг с другом.
Наконец-то, великанша-массажистка перестала лепить из них непонятно что, выпрямилась во весь рост, упираясь головой в высокий потолок первого этажа домика. Она со всей силы ударила об пол куском «теста», и он тут же, моментально, распался на две части.
Майя и Дмитрий, совершенно обновлённые и наполненные мощной энергией и жаждой жизни, взлетели к потолку.
– Заказ выполнен, – широко улыбнулась. Гриневич. – Теперь я спокойна и полечу сквозь пространство дальше.
– Но, может быть, вы смогли бы вернуть нам человеческий облик? – робко предположила Майя. – Я чувствую, что вы многое можете.
– На какой чёрт вам сдался этот самый… человеческий облик! – выразила своё мнение Прасковья Анатольевна. – Снова хотите стать примитивными двуногими существами? Что ж в этом хорошего?
– Хотелось бы, – признался Дмитрий, – если возможно.
– Каким был ты, Дима, фантазёром, таким и остался, – великанша почти ласково посмотрела на обоих.– Вы вот о всякой ерунде думаете, а ведь у вас целая жизнь впереди.
– А я вас, наконец-то, узнал, Прасковья Анатольевна, – признался Дмитрий.– Вы у нас в девятом классе преподавали биологию.
– Какая там у человека биология, Дима? – громко засмеялась брюнетка. – Сплошной примитив! Да две-три мысли на всё человечество. Ведь и те подарены великой небесной цивилизацией понимающих с планеты Мудрость. Зато вот гордости и уважения к себе у каждого человека через край. Да вы и сами всё знаете! Чего, не смотрели в минувшей жизни телевизор или не читали книг?
– Но мы раньше недопонимали, Прасковья Анатольевна, – признался Дмитрий. – Всё казалось таким особенным и необычным. А вы сейчас где?
– Как это где? На самых высоких небесах, – сказала Гриневич.– В этом воплощении отношусь к высокой цивилизации понимающих. Правда, всего лишь, массажистка. Работы невпроворот, а платят мало. Экономический кризис. Надеюсь, что, он, хотя бы, через тысячелетие закончится… Тогда вздохну свободней. Но не знаю.
– Неужели всё так запущено? – сказал Дмитрий. – А я предполагал, что представители высокоразвитых цивилизаций научились отличать чёрное от белого.
– У нас такое же полное и фирменное безобразие, как везде и всюду, – откровенно ответила великанша-массажистка. – В нашей общей планетной Думе перенести срок выхода на пенсию, лет на… пятьсот. Так и уйду в другой мир вечно молодой. Получается, что работаю на воров и разбойников.
– А разве и вас на планете Мудрость есть такие? – удивилась Майя. – Вы же очень разумные существа.
– Всякие имеются. Дурной пример заразителен, – Прасковья Анатольевна. – Наши олигархи насмотрелись на безобразия, которые творятся на Земле, и решили перенять передовой опыт. У вас, что ни страна, то сплошной юмор с тяжёлыми последствиями для народных масс.
– Как я понимаю, нигде и ничего нет совершенного. Но я вот хочу сказать о том, что нас с Майей беспокоит. Может быть, Прасковья Анатольевна, – решил повторить свою просьбу Дмитрий, – как-то можно сделать нас людьми? Или бесполезно надеяться?
Но договорить он не успел, Гриневич буквально растворилась в воздухе. В принципе, они уже начали привыкать к тому, что некоторые, вместо того, чтобы выйти за дверь, просто исчезают. Особенности здешнего мира? Или такое вот странное будущее той обители, в которой Майя и Дмитрий совсем недавно были людьми. Но вряд ли. Ведь здесь нечто иное и пока ещё чужеродное для них.
Дмитрий и Майя с любовью и нежностью посмотрели друг на друга. Неужели им придётся привыкать к своему новому состоянию, быть призраками, неизвестно, сколько, и непонятно, где?
Но что уж тут скрывать, им понравилась нервная и капризная массажистка Гриневич. Вероятно, у неё доброе сердце. Если, конечно, таковые биологические механизмы имеются у цивилизованных гуманоидов – понимающих. Кто их знает?
Свирепые зайцы
Приближалась очередная ночь. Она, по представлениям Дмитрия и Майи, должна была пройти спокойно. Призраки наивно полагали, что всё самое странное и страшное уже с ними произошло. Но привидения начисто забыли, что в мирозданческом плане жизнь бесконечна, и всё существующее не имеет предела в «великом» и «малом». А потому, конечно же, ошибались, делая какие-то прогнозы, пусть на условно короткое, но, всё же, время.
Ровно в двенадцать часов ночи по местному времени того мира в дом бесцеремонно ворвались три больших зайца: папа, мама и сынок. Родители были размером со среднего бурого медведя, сынок чуть поменьше.
Их свирепые рожи не внушали привидениям никакого доверия. Кроме того, зайцы сразу же заметили висящих под потолком Майю и Дмитрия.
– Немного отдохнём, – прорычал сынок,– и порвём этих мерзких призраков в клочья или, в крайнем случае, развеем по ветру..
– Успокойся, сынок, конечно же, мы их порвём, – прогудела мамаша.– Не оставлять же всякую гадость живыми. Не хорошо это и никуда не годится.
– Жаль, что этих летающих медуз нельзя съесть, – пробасил папаша.– Ни калорий, ни витаминов в них нет! Но, всё равно, порвать их на мелкие части следует. На всякий случай.
Сомнений не оставалось никаких, привидениям предстоит жуткий бой или стремительное бегство. Но отступать перед опасностями Майя и Дмитрий были не намерены. Не потому, что были чрезмерно храбрыми и решительными. Просто, они несли определённую ответственность перед Розой Алексеевной за относительный порядок в уютном дачном домике.
Немного отдохнув, зубастые и свирепые зайцы начали на них атаку. Майя и Дмитрий были уверены, что, всё-таки, особого вреда странные и страшные животные им не принесут. Но призраки недооценили возможностей местных хищников в образе зайцев.
Ушастые агрессивные звери подпрыгивали очень высоко и в прыжке раздирали когтями тела призраков. Как будто, ничего страшного и странного. Но дело в том, что после таких яростных атак отдельные части их единых организмов восстанавливались медленно. Появилась явная опасность попросту быть уничтоженными. Нежелательная перспектива.
Конечно же, Майя и Дмитрий начали пускать в них в них множество молний и огненных, по сути, плазменных шаров. Как ни странно такое страшное оружие не приносило никакого вреда свирепым зайцам. Создавалось впечатления, что шкуры огромных ушастых зверей не просто бронированные, но ещё и огнестойкие.
Привидения могли бы сразу ретироваться, покинуть поле битвы, но чувство ответственности за состояние чужого дачного домика брало над их паническими стремлениями и желаниями верх.
На какой-то момент наступила пауза в противоборстве двух сторон. Видимо, неугомонные зайцы решили обсудить, как ускорить процесс уничтожения «летающих медуз». Самое интересное заключалось ещё и в том, что огромные и злые существа умели общаться между собой мысленно. Они просто сидели на задних лапах посреди комнаты и пристально смотрели друг на друга.
– Может быть, Дима, на время исчезнем отсюда, – предложила Майя.– Нам сейчас быть уничтоженными нельзя. Ведь мы тогда, вообще, не сможем стать, кем должны быть на самом деле.
– Страшный парадокс, Майя. Ведь мы с тобой сейчас, по сути, не являемся никем, – ответил Дмитрий. – Да ещё нас пытаются просто так, ради спортивного интереса, уничтожить обычные зайцы.
– Не совсем обычные, Дима, – сказала Майя.– Они сильны, свирепы и размером с медведей. Нам надо отсюда улетать.
– Мы должны что-нибудь придумать, – он внимательно посмотрел на неё.– Но зачем же нам покидать дом? Мы просто можем перебраться на второй этаж. Пусть гоняются за нами по комнатам и этажам.
Так они и поступили. Зайцы заволновались, потеряв их из виду. Но самый старший из них, папаша, сообразил, что к чему. Он поднял правую лапу вверх. Обычным жестом объяснил жене и сыну, что летучие твари там, наверху.
Зайцы дружно встали и начали подниматься наверх. При этом они старались не создавать никакого шума. Ну, где там! Таким, как они, чрезмерно крупным и агрессивным, во всех мирах и обителях не дано быть невидимыми и неслышимыми. Привидения в этом плане имели перед ними определённые преимущества. Они спокойно перелетели со второго этажа на первый.
Вернулись туда и зайцы. Они не скрывали своего раздражения, недоумения и нахлынувшей ярости. Что касается Майи и Дмитрия, то теперь они обдумывали, как и чем атаковать непрошенных и наглых гостей, которые с порога почувствовали себя хозяевами в чужом жилище.
Привидения снова стали атаковать зайцев молниями и огненными шарами. Бесполезно. Даже палёной шерстью не пахло. Ушастые разбойники безошибочно определяли, откуда в них летят светящиеся пунктиры и шарики. Снова начали подпрыгивать вверх. Призраки опять перебрались на второй этаж.
Славная Жратка
Бой и одновременно опасная игра продолжались. Теперь битва не сулила ни одной из сторон победы. Но призраки понимали, что и на перемирие и на переговоры с этими существами идти не стоит. Это коварные и подлые существа, при первом же удобном случае не пощадят. Особая порода зайцев.
Но вдруг отворилась дверь, и на пороге горницы появилась маленькая девочка, синеглазая, светловолосая, в две косички были вплетены розовые бантики. В летнем оранжевом платье, в красных ботинках. В руках она держала порцию мороженого. Совсем малышка, пять-шесть лет, не больше.
Привидениям стало страшно. Они сейчас думали не о себе, а тревожились только за судьбу малышки. В случае нападения на девочку свирепых зайцев, Дима и Майя были готовы защитить беззащитное дитя ценой собственной, пусть абсурдной, но жизни. Но этого не потребовалось. Увидев её, зайцы в страхе сбились в кучу и подняли лапы вверх.
Девочка радостно захлопала в ладоши и воскликнула:
– Как здорово, зайчики, что вы уже здесь! Как я рада! Как я вас люблю! А вы меня узнали? Я лесная девочка Жратка.
– Узнали, узнали, – прогудел заяц-папаша. – Но мы, наверное, пойдём, поскачем по своим делам. У нас ведь есть и свои заботы. Мы простые зайчики, Жратка.
– У вас теперь уже нет никаких забот,– обиделась на такие слова лесная девочка. – Я так не играю! Я не хочу, чтобы вы уходили. Мне одной скучно.
Заяц-сын, зажмурив глаза, бросился к выходу. Но маленькая очаровательная Жратка настигла его в прыжке и задушила ногами.
Она хихикнула, пристально посмотрев на свирепых зайцев, и сказала:
– Вот теперь вас уже двое. Интересная игра, правда?
– Ведь ты, Жратка, убила нашего замечательно мальчика, – с укоризной заметила мамаша-зайчиха. – Как ты могла?
– Я же все могу, – начала прыгать на одной ножке Жратка.– А вот вы напали на несчастных мытарей? Как же вам не стыдно? Они даже ещё и привидениями настоящими не стали. Только учатся. А домик этот принадлежит их подруге.
– Нам очень стыдно, – сказала зайчиха-мамаша. – Ты же видишь, милая Жратка, в каком мы смущении.
– Мы больше не будем, – пообещал заяц-папаша.– Мы никогда и никого не обидим. Обещаем даже не разрушать жилые здания и не ломать автомобили.
Девочка достала из кармана скакалку и начала весело и задорно прыгать.
– Конечно, вы больше никогда и ничего не будете делать, ни плохого, ни хорошего, – согласилась с ними девочка. – Никогда!
Заяц и зайчиха упали перед ней на четвереньки.
Привидения притихли. Они поняли, что девочка не совсем обычна и гораздо опасней, чем сто таких свирепых зайцев и, пожалуй, сто пятьдесят. Майя и Дмитрий догадывались, почему у славной девочки Жратки такое, не совсем обычное имя. Теперь понятно, от нехорошего, некрасивого слова «жрать».
Сейчас самое время настало ретироваться, но они, хоть и спрятались за штору, застыли от страха. Тем более, Жратка прекратила свои прыжки, положила скакалку в карман платья и сообщила привидениям, что видит их и никому не советует играть с ней в догонялки.
От того, что стало происходить дальше, повергло бы в шоковое состояние любое существо, а человека и подавно. Жратка несколькими ударами маленького кулачка отправила в иной мир двух взрослых свирепых зайцев размером с медведя.
Потом Жратка села на край кресла-качалки и легко подтянула к себе зайца-папашу и начала стремительно его есть. При этом её ничуть не смущало то, что она принимает в пищу кости, шерсть, внутренности. Челюсти милой девочки с мощными зубами работали очень быстро. Через пять минут от матёрого и свирепого зайца не осталось и следов. А через двадцать минут она с аппетитом скушала всех троих.
Майю и Дмитрия удивляло не то, что Жратка легко дробила своими большими и острыми зубками даже черепные кости мощных зверей. Но как она могла съесть трёх огромных зайцев? Ведь всё съеденное славной девочкой превышало её собственный вес, как минимум, в пятьдесят раз.
Привидения вылетели из-за шторы, и Майя задала Жратке вопрос:
– Как тебе удалось, милая девочка, столько съесть?
– Я всегда стараюсь кушать плотно, – ответила Жратка.– Не гулять же по лесу с голодным желудком. Правда, всегда там встретится кто-нибудь добрый и крупный. Но вас я люблю.
– Почему ты нас полюбила, Жратка? – поинтересовался Дмитрий.– Чем же мы тебе так понравились?
– Я люблю вас потому, что вы несъедобные, – пояснила девочка.– Я никогда в жизни не съела ни одного привидения. Пока не собираюсь этого делать.
– Ты ещё маленькая, тебе, всего-то, пять-шесть лет, – подбодрил её Дмитрий.– Ты обязательно потом съешь что-нибудь необычное.
– Конечно, съем, – согласилась Жратка. – Но я уже взрослая. Мне полторы тысячи лет. А век у нас не такой уж и длинный, всего пять тысяч… годиков.
Они подлетели поближе к странной девочке. Жратку это порадовала. Девчушка тут же сообщила, что относится к цивилизации жевателей. Но их осталось на Земле, всего-то, сотни полторы. Она ведь круглая сирота. Её папа, мама, дедушка, бабушка, братья и сёстры умерли от голода. Так уж получилось.
Жеватели должны чего-нибудь есть и много, через каждые три часа обязательно. Если им за это время никто не попадается под руку, то их настигает голодная смерть.
– Бедная девочка, – пожалела Жратку Майя. – Как же ты будешь жить, если в лесу никого не останется?
– Я думаю, что приспособлюсь к тяжёлой обстановке, – поделилась своими планами на будущее. – Переберусь в Москву. Там много вкусной и полезной пищи, особенно, в самом центре столицы. Да и подальше, например, на Рублёвке очень много вкусного и жирного. Для того, чтобы расти, мне нужны витамины. Жаль, что мои мама и папа так и не собрались посетить наш большой и замечательный город.
Девочка заплакала. Но это продолжалось не очень долго. Она вытерла слёзы тыльной стороной ладони. Потом резко встала на ноги, достала из кармана скакалку и начала весело прыгать. Сначала в сторону входной двери, а потом выскочила и за порог.
– Нам необходимо сделать всё, чтобы поскорей убраться из этого жуткого и непонятного мира, – сказал Дмитрий. – Ведь то, что мы с тобой видим, Майя, не совсем нормально.
– Я начинаю думать, Дима, что и раньше вокруг было много дикого и несуразного. Просто мы с тобой никаких аномалий не замечали. Не обращали на них внимание. А ведь всё это было.
– Ты имеешь в виду то время, когда мы находились в человеческих телах?
– Да. Но ведь мы людьми и остались. Я не верю, что мы с тобой дожили здесь до старости и попали в автокатастрофу. Если бы так произошло, то мы бы всё помнили. Но в нашей памяти ничего подобного нет.
– Я тоже так думаю. Мы с тобой оказались в странной ловушке времени и миров. Но только вот почему?
Он обнял её. Их кратковременное слияние придало им силы. Всё верно. Если ты вдруг стал привидением и не понял, что происходит вокруг, то не стоит паниковать. Из любого положения имеется выход. Но если его, по каким-то, причинам, не наблюдается, то ведь это тоже… выход.
Беседа за чаем
Следующим утром в квартире старушки Химовой всё оставалось без изменений. Будущие муж и жена Вовка и Ромба находились у себя в комнате, готовились морально к предстоящей свадьбе и совместной семейной жизни.
Не было в гостях Петра и Татьяны. Они тоже собирались в самом ближайшем времени стать счастливыми. Да и у Павла, и Ангелины всё было решено.
Безмерно любящие друг друга привидения радовались за тех, кто нашёл свою судьбу. Майю и Дмитрия, конечно же, при этом их не прекращало заботить и собственное состояние. Но они теперь уже не подавали вида, что им плохо. Что называется, на душе кошки скребут. Призраки даже отпускали самые разные шуточки, чем поднимали настроение всех присутствующих.
На сей раз на столе был только чай с пряниками. Но без оживлённых бесед и споров не обходилось. Понятно, в бурной полемике, чаще всего, не рождается истина. Особенно тогда, когда в спорах, доходящих почти до рукоприкладства, свою правоту доказывают два двуногих… барана. А если кучка на кучку? Или чуть побольше. К примеру, страна на страну… Ну, тогда, извините, порядка не ждите.
– Какие вы у нас продуманные, женщины,– полушутя заметил Павел, наливая себе в чашку очередную порцию чая. – Странные существа дамы. У них всё просчитано – когда, чего и сколько.
– Но меня, Павлик, конечно же, ты не имеешь в виду? – сказала Ангелина.– Я никогда и нигде не искала выгоды.
– Ангелина, я говорю в общем, – пояснил Павел.– В нашей компании все хорошие, все замечательные. Я характеризую общество в целом.
– Таким образом, можно предъявить претензии даже телеграфному столбу, – заметил Карп, – и ведь ему нечего будет возразить. Он не сможет оправдаться.
– А ведь Карпик абсолютно прав, Павлик, – подала голос и Роза Алексеевна.– Всё зависит от человека, а все люди разные. Один хороший, другой… очень хороший. И с этим ничего не поделаешь.
Слушая фактически поверхностные рассуждения, привидения в чём-то соглашались с говорящими, но что-то из сказанного совсем не могли принять и понять. Впрочем, они – чужие на этом празднике жизни. Тут было всё ясно. В ближайшие дни или недели куда-то им надо было навсегда отправляться отсюда, из квартиры старушки Химовой. Но куда и зачем? Ведь не могли же они здесь оставаться на постоянное жительство. Абсурд? Да. Полнейший.
Они ещё, по большому счёту, никуда… не попали, а попросту застряли в одном из странных миров. Их нынешнее, призрачное состояние – не часть их сути. Смешно и страшно, но это, именно, они – целиком и полностью.
Если кто-то усомнится и скажет, что такого не бывает, то пусть успокоится и самостоятельно раскроет, хотя бы, одну из великих тайн мироздания. Пусть он сообщит всем жителям существующих миров и обителей, как и почему происходит то, что не может происходить. Но без чётких аргументов и доказательств, вряд ли, кто-нибудь ему поверит. А гипотез уже предостаточно. Их ныне такое количество, что, пожалуй, в бороде Емельяна Пугачёва столько и волос не насчитывалось.
Но для тех, кто не в курсе в силу уже объективных причин кто-то такой Емельян Пугачёв, следует терпеливо объяснить, что он – не белорусский партизан и не современный магнат. Это народный бунтарь, организовавший великую российскую смуту в 1773 году. Злые и весьма эрудированные люди утверждают, что скоро, в своём очередном рождении, чёрнобородый атаман Емельян Иванович вернётся на Землю и скажет: «Что-то неприглядно у вас и не прибрано! Когда же вы, миряне, порядок-то наведёте?».
А Павел продолжал философствовать:
– Но вы забываете, что даже у медного самовара есть душа. Значит, имеются и всякого рода положительные и отрицательные черты характера.
– Такое говоришь, Павел, – изумился человек-рыба. – Вроде бы спиртное, вообще, не употребляешь. Но бредишь, прошу прошения.
– Книги умные читать надо, – подтрунил над Карпом Павел. – Или у вас там, в карьере Песочном, представлено творчество авторов только минувшего века?
Вот он, плюрализм мнений! Даже тут он существует, в чьём-то недалёком будущем, и похоже на то, что он абсолютно не из реального земного мира.
Ангелина крепко сжала руку Павла. Она больше не хотела, чтобы он вступал в никчемные споры.
– Мой милый, Павлик, – сказала она.– Ты прекрасен, как Аполлон! Впрочем, нет. Ты гораздо лучше.
– Я в курсе, Ангелина, – согласился с любимой девушкой Павел.– Чего тут скромничать? Красоту от людских глаз не спрячешь.
– Балагур ты, внучек, – заметила старушка Химова.– Но это не так уж и плохо. Ангелине веселей жить будет.
Что ж, абсолютно все имеют право на хорошее настроение. Даже привидения. Но им-то, как раз, радоваться было нечему. Впечатлений у них накопилось через край, но все они не могли стать поводом и причиной для безудержного веселья. Достаточно, к примеру, вспомнить вчерашнюю ночь. Но о том, что происходило и происходит в загородном доме, Дмитрий и Майя умолчали. Зачем лишний раз людей пугать и других существ?
Что касается Павла и Ангелины, то и у них была вчерашняя ночь особенной, незабываемой. Они всю долгую ночь беседовали друг с другом и пили кофе. Что там влюблённые говорили и как выражали свои чувства, пусть останется вечной загадкой для всего земного или любого другого мира. Оба были безумно счастливы, и это не так уж и мало. Имеет же право каждый гражданин на хранение своей личной маленькой тайны. Если, конечно, он не фальшивомонетчик или гражданин, неожиданно и внезапно ставший миллиардером.
За чаем у старушки Химовой они загадочно молчали и улыбались. Но все не прекращали говорить, правда, совсем о другом. Тогда о самом главном и существенном решила сказать Роза Алексеевна, он с некоторым восторгом решила поделиться с окружающими ближайшими планами на будущее, поэтому с волнением сообщила:
– Дорогие Ангелина и Павел на день вашей свадьбы я подарю вам канарейку… вместе с клеткой! Ещё куплю и колокольчик.
Павел встал из-за стола, с обидой посмотрел на Розу Алексеевну и произнёс:
– Разве я чем-то тебя обидел, бабуля?
– Правильно, – оживился Карп, – дарите им, тётя Роза, канарейку, говорящего ворона и пять попугаев! Пусть молодые и счастливые знают и помнят о том, что жизнь не так уж и прекрасна.
Старушка Химова заметно обиделась после таких слов. Как же так? Ведь канарейка – украшения любого дома. Пусть она – пицца не говорящая, не пляшет, допустим, но зато неплохо поёт.
Но Ангелина обняла Розу Алексеевну, успокоила её и сказала, что, конечно же, канарейка самый замечательный подарок, который можно придумать. Она очень хорошо смотрится, но лично у неё в квартире весь день никого нет. Птица может загрустить от тоски и не пережить одиночества. А если и справиться с печально, то попытается убежать через открытую форточку. Потом и улетит вместе с грачами, цаплями и журавлями на юг. Не сейчас, а по осени. Ведь такой печальный случай в жизни Ангелины уже имел место.
Наконец-то, частично успокоился и Павел. Но он сурово и чётко заявил, что после свадьбы они с Ангелиной поедут на поезде в его родной Красноярск на постоянное место жительства. А если канарейка согласиться лететь следом за железнодорожным экспрессом «Москва – Владивосток» до Красноярска, то он лично ничего не будет иметь против пернатых в доме.
Но, наконец-то, Роза Алексеевна обратила внимание на родных её сердцу призраков. Ведь надо же было знать их мнение тоже насчёт необычного и замечательного подарка на день свадьбы Павлика и Ангелиночки.
Майя и Дмитрий уклончиво ответили, что, по сути, они не здешние. Но, всё же, дали определённо чёткий ответ, что такой подарок рассчитан строго на любителя. Что касается, допустим, орнитологов то те обожают пернатых.
– Теперь скажу серьёзно. Не моё, понятно, дело, тётя Роза, – заметил Карп. – Но держать в неволе свободную птицу, как-то, не очень здорово. Если об этом узнает Гринпис, то дело может дойти до международного скандала.
Понятно, что человек-рыба преувеличил возможности и желания странной природоохранной компании, но сказать ведь что-то надо было. И он это сделал.
