Александр Николаевич Лекомцев
Фантомы – желанные гости
Начало больших перемен
Через несколько часов они уже были на месте, в гостиной, где Роза Алексеевна с грустью и со вздохами вязала спицами то ли шерстяной носок, то ли чехол для заварного чайника. Она сидела в кресле, в стороне от стола.
Увидев призраков, она радостно улыбнулась и, отложив в сторону своё вязание, даже на какой-то момент привстала с места:
– Ну, куда же вы запропастились? Вас не было целую неделю! Где вы пропадали? Впрочем, о чём это я? У мертвецов свои заботы.
– Роза, ты ничего не путаешь? – осторожно поинтересовалась Майя.– Ведь минули всего лишь сутки.
– Нуда! Буквально вчера мы были с тобой, Роза, на карьере Песочный,– подтвердил Дмитрий. – Мы там пытались коллективно отловить Карпа. Но тогда у нас ничего в этом плане ничего положительного не получилось.
Старушка Химова посмотрела на них с некоторым волнением и недоумением и начала долго и терпеливо объяснять, что произошло не по дням, а по часам за минувшую неделю, за те самые семь дней, когда она не имела возможности общаться с Димой и Майей.
Спорить привидения с ней не стали. Скорей всего, Роза Алексеевна права. Получается, что время для них и для Химовой начало двигаться по-разному. Тем более, за неделю произошло немало событий, и самое неприятное их них – внезапный отлёт на Луну Петра и Татьяны.
Они, конечно же, почти передумали туда отправляться, но пару дней тому назад прямо в квартиру Химовой чётким строевым вошли двое ответственных товарищей в белых плащах, в чёрных очках, в шляпах. Крепкие ребята из самой уважаемой и специальной службы ответственно сообщили Пете и Танюше, что им сегодня же следует отправляться на космодром Восточный.
Уже вечером им придётся стартовать. Заодно господа в белых плащах почти подробно рассказали, что будет произведено испытание нового космического корабля, и есть надежда, что он не распадётся на мелкие фрагменты в плотных слоях атмосферы или сразу же, на старте. По той причине, что в данной местности почти покончено с коррупцией. Воруют, конечно, но теперь уже не сотнями миллионов долларов, а чуть поменьше. А такое не в счёт.
– Ну, мы с Танюшей, как бы, уже почти передумали куда-то лететь,– вяло возразил Пётр. – У нас тут, в столице, нарисовались некоторые планы по устройству совместного личного счастья и относительного благополучия.
– Петя правильно говорит, – пояснила Татьяна.– И вообще кому такое надо?
– Это надо родине, – коротко и с дрожью в голосе сообщил один из ответственных товарищей.– Правда, зачем ей это надо, мы не знаем. Видимо, серьёзная государственная тайна, потому и нам ничего не известно. Но лететь вам на Луну необходимо.
После таких важных, услышанных слов, Пётр и Татьяна встали с кресел. Причем, не просто встали, а вытянулись в струнку. Разумеется, в головах их зазвучала до боли привычная, приятная и, вместе с тем, волнующая и торжественная мелодия. Будущим переселенцам на Луну даже показалось, что им сейчас вручат какие-нибудь почётные грамоты. Но этого не произошло.
Петя и Таня тут же, практически не простившись ни с кем, вышли вместе с ответственными товарищами в белых плащах за двери квартиры. Даже не взяли с собой баночку с клубничным вареньем.
– Вот уже третьи сутки пошли, – вздохнула старушка Химова, – но от Пети и Танюши никаких известий. Ни звонков, ни писем. Даже в интернет не выходили.
– Что тут сказать,– пожал полупрозрачными белыми плечами Дмитрий.– Живёте вы интересно и содержательно.
– И даже гораздо быстрей, чем я и Дима,– уточнила Майя.– У нас проходят сутки, а у вас целых семь. Куда вы спешите? Не понимаю.
На этот вопрос их давняя подруга Роза не знала ответа. Наверное, и сама не знала, почему и куда они все торопятся.
Старушка Химова сообщила, что Карпа она так и не выловила. Да и теперь уже вряд ли сможет его поймать потому, что карьер Песочный вместе с котлованом и водой перевезли на дачу очень важного государственного чиновника. Он решил разводить там морских омаров и, заодно, осьминогов и лангуст.
– А все эти кальмары и прочие акулы, – прошептала Роза Алексеевна, – очень опасны в общении с остальным животным миром. Правда, мой Карпик дружелюбен и постарается всегда найти общий язык даже с любым важным государственным чиновником.
Майя и Дмитрий, конечно же, поддержали мнение Химовой, и начали наперебой перечислять все достоинства Карпа, которых он никогда и не имел и, наверное, уже иметь не будет.
Привидения тут же вспомнили, как они хоронили, когда были людьми и уже студентами, одного старого и вредного старика, преподавателя сразу нескольких столичных высших учебных заведений, специалиста по микологии, то есть по грибам.
Дмитрий и Майя неплохо знали его потому, что раньше он вёл в их школе умеренно платный кружок конструирования подводных лодок для частного пользования, курсы кройки шитья и читал специальные лекции по дрессировке мелких насекомых.
Ничего и ни у кого практически после посещения его занятий на практике не осуществилось и не создавалось. Но зато этот преподаватель имел, где только можно, хороший доход. Диму и Майю, в числе других, попросили присутствовать на его погребении. Для массовки. Очень и очень многие не желали провожать вредного старика в последний путь.
Очень многие в Москве знали, что покойник был отвратительным мужиком и скверным учёным, всех доставал, устраивал скандалы даже на переходах через автомобильную дорогу, типа «Зебра».
Но вот, среди других, директор их средней школы под номером сто семьдесят восемь, где раньше учились Дима и Майя, очень тяжело переживал такую вот утрату. Он почти со слезами на глазах, говорил перед покойником, лежащим в гробу, что «ушёл от нас прекрасный, большой души человек, великий учёный, друг, семьянин, почти отец всем студентам и учащимся многих средних школ столицы» и прочее. Врал безбожно директор их школы Ефимов без зазрения совести и даже не икал.
– Чем же Куримов был замечателен, Степан Степанович? – наивно и робко после погребения преподавателя и, понятно, учёного поинтересовался у директора школы Дмитрий. – Ведь, если честно, он – отвратительный тип, и это ни для кого не является тайной.
Директор хотел возмутиться, но передумал. Почесал свою маленькую чёрную бороду и просто ответил:
– Но он же – не Гитлер, и это уже здорово!
Пример показательный ещё и потому, что Куримов был и нерадивым чиновником. Сразу в четырёх высших учебных заведениях занимал несколько ответственных должностей.
Это они вспомнили к тому, что жизнь, в целом, не совсем справедлива. Кому-то – всё везде и всюду, а вот почти замечательному Карпу выпадало общаться не только с акулами, кальмарами и осьминогами, но и с чиновником и олигархом. В своё время от других он отличался только тем, что умело брал взятки и тщательно скрывал свои «левые» доходы от всякого рода желающих. Тяжелый характер.
Правда, нельзя было исключать, что при встрече Карпа с важным и ответственным любителем прудового хозяйства, у кого-то из них двоих от удивления и нарастающего ужаса может запросто отвалиться голова. Неожиданные встречи не всегда положительно сказываются на психике представителей животного мира. Это касается и людей, которым на удочку вдруг попадается большая рыба с человеческой головой.
Но про самые плохие события думать не стоит. Скорей всего, такая встреча увенчается бурным банкетом и замысловатыми речами с прямой телевизионной трансляцией на всю страну. Хоть будет о чём поговорить две-три недели,
Павла, Ангелины, Вовки и Ромбы в квартире старушки Химовой тоже не оказалось. Они занимались своими личными делами.
– Часто уходят на весь день, – сообщила Роза Алексеевна, – и возвращаются домой только под вечер. Может быть, клад ищут. Хотя зачем он им нужен? Они у меня высоко моральные и нравственные граждане.
– Значит, не клад ищут, а что-то другое,– предположил Дмитрий.– Мало ли что можно искать. Например, можно находиться в постоянном и неустанном поиске смысла жизни. Это очень важно, особенно, для молодых людей
Что-то ещё хотела от себя добавить и Майя, но вдруг в комнате появился зелёный огненный шарик и стал делать над привидениями круги.
На всякий случай, призракам опять пришлось отправиться вслед за ним.
Освобождение от моркошей
Майя и Дмитрий оказались в одном из запредельных миров, на даче змея Филарета и его бабушки Клотильды. Но их привидения не увидели. Зато по разорённым грядкам разгуливали тёмно-бурые ящерицы. Их было великое множество. Каждая вторая держала в цепких лапах мешок, баул или что-то, куда можно положить какие-нибудь вещи.
Из дачного домика и сараев важно, как особенные, непростые люди, на двух задних лапах выходили ящерицы с узлами, кульками, сумками, мешками… Иные тут же, высыпали из них содержимое прямо на грядки. Бережно перебирали. Куски проволоки, ржавые гвозди, молотки, топоры, старые чашки, кружки, ветхие тряпки и всё, что можно вынести за пределы дачного участка и утащить в чистое поле.
Ящерицы и были теми самыми моркошами, выросшими вместо морковок. Такие вот семена подарили, может быть, случайно и не совсем умышлено добрые соседи по дачным участкам Филарету и Клотильде. Получился в результате бандитизм и полный разбой.
Тут же происходил активный раздел чужого имущества. Моркоши за каждый болт или гайку дрались не на жизнь, а на смерть. Они рвали другу друга когтями, грызли острыми зубами. В межах лежали убитые и раненые с распоротыми животами, оторванными конечностями и даже головами.
Моркоши в разделе награбленного имущества не щадили никого. Царила страсть наживы, любой, даже по мелочам. Самый обычный кусок использованной туалетной бумаги становился «узаконенной» частной собственностью. Чтобы внезапно превратиться в богача, порой следует быть бережливым.
В ярком солнечном свете привидения стали невидимыми. Но даже если бы их и заметили тёмно-бурые разбойники, то, вряд ли, испугались. Они ведь прекрасно понимали, что «тонкий» материальный мир не принесёт им никакого вреда. Но маркоши явно переоценивали свои возможности. Они выдавали, как говорится, желаемое за действительное. Под воздействием некоторых перемен совсем потеряли страх.
– А где же Филарет и Клотильда? – озадаченно сказала Майя. – Неужели эти странные существа с ними уже расправились?
– Всё возможно, – ответил Дмитрий.– Но если они живы, то, уж точно, сидят в тёмном сарае, в клетке.
Привидения тут же перелетели в первую же из хозяйственных построек и увидели в деревянной клетке Филарета и Клотильду. Потерянные, голодные, измождённые… Одним словом, в невесёлом настроении.
Правда, их никто из моркошей не охранял. В этом не было необходимости. Клетки прочные и засовы тоже. Их ведь делал профессиональный плотник, отец Филарета, такой же змей-дракон Парамон. Не для содержания в них своего сына и матери его, почтенной Клотильды. Здесь раньше жили обычные двухголовые куры, которые несли большие разноцветные яйца.
– Что б я ещё хоть раз в жизни посадила на своих грядках морковку,– тихо ругалась Клотильда. – Да ни в жизнь! От них вон что получается. Такие вот непонятные овощи народились. Видать от удобрений и химических добавок в почву или даже в семена.
– Я предполагаю, бабушка, – робко заметил Филарет, – что у нас с тобой уже не будет никакой возможности посадить даже обычный укроп.
– У вас будет такая возможность, – заверил их Дмитрий.– Главное, верить в лучшее. Никогда не надо унывать и терять бодрости духа.
Змеи и одновременно драконы, бабушка и внук, стали озираться по сторонам.
Но они пока не заметили призраков, потому что те зависли под самым потолком сарая, в стороне.
Внук сразу же сообщил бабушке, что ему показалось, что кто-то и что-то сказал. Клотильда призналась, что и ей померещился чей-то голос, и тут же с уверенностью заявила:
– Это нам с тобой, Филарет, звуки всякие обоим слышаться, от нашего хронического недоедания.
Но Майя и Дмитрий предстали перед ними явственно и зримо. Каждый ведь знает, что привидения в темноте не могут быть невидимками, и очень трудно их не заметить. Даже тем, кто в их существование категорически не верит. Они делают это, опираясь на собственные убеждения или по распоряжению или доброму совету вышестоящего начальства или врачей.
От того, что змеи-драконы увидели призраков, им, бабушке и внуку, стало немного веселей. Дмитрий поинтересовался, как они, такие большие и сильные позволили каким-то мелким и мерзким ящерицам запрятать их в клетку. Ведь если бы Клотильда и Филарет пожелали, то запросто перебили всю свору новых, самозваных хозяев участка и всякого рода дачных построек.
– Нам приказали идти в клетку, – ответил Филарет, – но мы спорить и не стали.
– Можно было бы, конечно, их всех перебить, – размышляла Клотильда.– Но ведь им же, моркошам, такое бы не понравилось. Да ведь причинять боль живым существам не очень хорошо.
– Я читала в детстве страшную сказку про одну страну,– пояснила Майя, – где точно так же там выползли из разных щелей мерзкие двуногие твари и отобрали у людей всё, что возможно. А потом всё награбленное у народа и страны убийцы, бандиты и грабители стали продавать людям втридорога. Часто, в кредит, чтобы сделать их рабами окончательно и на всю оставшуюся жизнь.
– Я тоже её помню. А новый правитель той страны, неизвестно кем и как выбранный, от имени разграбленного народа объявил, что всё происходящее законно и правильно, – заметил Дмитрий.– Что так теперь будет всегда. Ну, куда же такое годится? Правителя и его… карапузов потом народ уничтожил. Но ведь сколько он терпел. А зачем долго терпеть?
– Но то же ведь сказка,– прошептал Филарет.– А в жизни-то всё сложнее.
– Разницы особой не вижу, – возразила Майя.– Всё давно уже перемешалось, и не ясно, где – правда, а где – ложь. Самим надо думать и бороться со всякими негативными явлениями.
– А теперь вы ни во что не вмешивайтесь! – предупредил бабушку и её внука Дмитрий. – Предоставьте возможность действовать нам. Пока отойдите в самый угол клетки. Не высовывайтесь!
Дмитрий целенаправленно стал метать молнии на деревянную дверь массивного и надёжного сооружения, и она загорелась. Змеи-драконы легко и свободно выбрались на волю.
Их тут же окружил моркоши, пытаясь изрядно их покусать или повалить на землю. Что касается привидений, то они начали молниями и огненными шарами уничтожать тёмно-бурых ящериц вместе с их мешками и баулами.
Очень быстро ящерицы поняли, что дело принимает серьёзный оборот, и бросились к выходу с дачного участка, к дыркам в заборе. Но тут начала действовать Майя. Она не выпускала никого из моркошей за пределы частного садово-огородного хозяйства. Исход для всех один.
Десятки и сотни мерзких тварей превращались в пепел. Очень немногим удалось зарыться в землю и уйти в свой чёрный неведомый мир. Вряд ли, кто-нибудь из уцелевших ящериц вернётся уже назад.
Бабушка и внук были очень благодарны своим спасителям. Правда, они очень переживали и за тёмно-бурых ящериц, которые попали под огонь призраков. Но тут ведь надо выбирать: пощадишь врага, значит, погибнешь сам. Так вот и подрастающему поколению стоит серьёзно подумать и ответить на важный вопрос. Ко всем ли стоит ли быть милосердным и всепрощающим?
Напоследок призраки сказали бабушке и внуку, что, в принципе, они, змеи-драконы, полные шарлатаны. Ведь обещали, что вернут им, призракам, образ человеческий, но ничего не предприняли. Получается, что даже и забыли об этом.
Клотильда и Филарет согласились с тем, что они поступили не совсем правильно, когда ввели в заблуждение призраков. Но ведь это и не главное. Самое основное заключается в том, что они-то, два замечательных дракона, спасены, а уж всё остальное и не так и важно.
Зачастую такова логика тех, кому подают руку помощи, такова их благодарность. Они и до гробовой доски считают, что им все, всюду, всегда и везде обязаны и должны. Сделаешь добро таким существам – и останешься их вечным должником, а со временем, возможно, и врагом.
Но всё, что ни делается, вероятно, к лучшему. Через мгновение Майя и Дмитрий оказались в давно уже знакомом дачном домике, не так далеко от Москвы. Они сидели в креслах-качалках в некоторых раздумьях и полном непонимании всего происходящего.
Впрочем, если кто-то из вас видел справедливый мир и при этом сам имел возможность быть свободным и счастливым, то он удачливый господин. Ему посчастливилось испытать, почувствовать на себе истинную божью благодать. Наверное, даже жаворонок в небе порадуется за везунчика. Ведь нынче человеческая удача – редкость, и каждый трактует её по-своему.
Поближе к людям
Весь следующий день привидения провели на улицах города. Впадать в панику они больше не желали. На «авось», конечно, не рассчитывали и не существовали по принципу «куда кривая выведет». Но, всё же, надеялись, что счастливый случай расставит всё по своим местам.
К вечеру Майя и Дмитрий решили полетать по магазинам, банкам, ресторанам… Двигало ими не праздное любопытство, а с каждым днём возрастающее желание вернуться к началу возможных перемен в лучшую сторону. Ведь почти бесспорно, что там, где собираются люди, зачастую рождается истина. Правда, не всегда, не везде и не сразу.
Может быть, очередная спонтанная и безумная фольклорная истина, всего лишь, пустая обманка. На всякое ведь мудрое изречение имеется не менее умное противоречивое утверждение. Но ни сидеть же на месте, в тех же креслах-качалках, в дачном домике, ожидая, как говориться, у моря погоды.
Привидения заглянули в фешенебельную парикмахерскую, точнее, в тот её салон, где дамы самых разных возрастов делали простейший и самый замысловатый маникюр. Миловидная рыжеволосая женщина в белом халате старательно с помощью специального миниатюрного миксера украшала клиентке свежевыкрашенные розовые ногти яркими зелёными пятнышками.
Вальяжно выставив руку вперёд пятидесятилетняя дама, типичная брюнетка с крупными чертами лица, между делом и запросто рассказывала, что в её спиритическом клубе все привидения, души усопших и прочие загробные существа, по сути дела, чувствуют себя, как в своей стихии. Они в своей тарелке. Они, как бы, одомашнились.
Ей, известному спириту и контактёру с душами усопших, Раисе Борисовне Гартунг, не требуются для работы и контакта с духами никаких там устройств и приспособлений с буквами и цифрами, ни блюдечки, ни специальные осиновые столы. Не впадает она и в транс, и не говорит чужим голосом от имени кого-то там… из загробных господ.
Всё гораздо проще и реальней. В какой-то момент во входных дверях большой затемнённой комнаты появляется нечто, покрытое с головы до ног белой тканью. И вот, как раз, оно и отвечает на всё вопросы присутствующих. Говорит открыто, откровенно и прямо, но, вместе с тем, культурно.
– Как интересно и страшно одновременно, – прошептала маникюрша Сабина, белокурая тридцатилетняя красавица.– А мне надо поинтересоваться у моего покойного мужа… Я хочу, чтобы он мне дал рецепт приготовления мясного торта.
– А разве такой бывает, Сабина?
– Бывает, дорогая Раиса Борисовна. В их роду его рецепт передаётся из поколения в поколение. Он почти каждый день собирался его приготовить, но при жизни так и не успел. Постоянно был занят.
– Чем?
– Он очень часто думал.
– Он что, у вас был философом, политологом или тунеядцем?
– Нет, мой Гера считался неплохим электриком. Его в молодости сильно ударило током. Вот после этого, в свободное от работы время, он часто лежал на диване и молчал. А мне очень хочется узнать рецепт мясного торта.
– Ну, и зачем вам про то знать, милочка? – Раиса Борисовна очень широко отрыла глаза. – Обычное женское любопытство? Я понимаю. Или вы, вообще, никогда не собираетесь худеть?
– Так, вроде бы, мне пока можно и не сбрасывать лишний вес. А торт, я предполагаю, замечательный. Его, наверное, и с чаем можно и кофе кушать. Это теперь моя мечта, Раиса Борисовна! Я должна знать секреты его приготовления.
– Боже мой! Да с чаем можно употреблять даже солёные огурцы и сушёную свеклу! Лучше, Сабина, скажите мне совсем другое. Ваш Гера вас обожал или как?
– Он безумно меня любил, пока его до смерти не затоптала разъярённая толпа в многокилометровой очереди в торговую точку «Макдональдс».
– Боже мой! Каких только страшных чудес не бывает. Какого же чёрта, извините, Сабина, он туда попёрся? Вы что не имели возможность лично приготовить ему большую лепёшку с кусками ветчины или колбасы с неисправными капустными листьями?
– Ну, как же вы не понимаете, Раиса Борисовна! Там же… «Макдональдс»!
– Я так поняла, милая Сабина, что, судя по вашему активному образу мышления и представлениям обо всём происходящем, вы готовы заплатить не лично мне, а спиритическому клубу, за сеанс ровно тридцать тысяч рублей.
– Конечно же, многоуважаемая Раиса Борисовна. Я всегда готова.
Гартунг, умудрившись прищурить свои довольно большие чёрные глаза, с интересом посмотрела на мастера по маникюру, которая завершила сложную покраску её ногтей.
Теперь она, великий спирит и контактёр с чем-то непонятным, вытянув обе руки на столе, просто сушила ногти, собираясь отправляться в дальнюю дорогую. Но, конечно же, не пешком, а на своём «Роллс-ройсе».
– Я была не совсем права, милая Сабина, когда утверждала, что вам необязательно владеть тайнами рецепта приготовления мясного торта. Ваш муж под именем «Герман», героически погибшей в очередной давке за бубликами с бройлерным мясом, густо посыпанными солью древних морей, скорей всего, поделится с вами давним семейным секретом.
– Как я на это надеюсь!
– Возьмите себя в руки, Сабина! Такие герои, ставшие жертвами многочисленных рекламных контор, настоящие джентльмены и, в основном, держат своё слово.
– Значит, я к вам приду, – сказала Сабина. – Я хочу, чтобы Гера открыл мне многовековую тайну. Мне известен адрес вашей квартиры и заодно… салона. Для меня ведь это очень важно.
– Замечательно! Так ведь я и жду вас ровно через три часа, – госпожа Гартунг поднялась с кресла. – Я всё уже оплатила, милочка. В кассу, заранее. Я жду вас, Сабина, как соловей… денег.
Поправив подол платья, Раиса Борисовна не пошла, а практически поплыла к выходу. Она умела гордо и вальяжно передвигаться на своих весьма и весьма устойчивых и крепких ногах.
