Александр Николаевич Лекомцев
Фантомы – желанные гости
Карп едет на карьер
На пороге появился мужик в парадной форме контр-адмирала, с кортиком на боку. Впустив его в квартиру, Роза Алексеевна сообщила незнакомцу, что здесь частная квартира, приватизированная и прочее. В ней может находиться всё, что угодно, но только не база военно-морского флота.
Незнакомец объяснил, что на пенсию ушёл, то есть отправлен в отставку, конкретно, в таком звании и с правом ношения формы за особые заслуги. А в настоящее время он работает таксистом. Конечно, он мог бы и перезвонить тому, кто заказал такси, но вот решил явиться лично. Ведь, чем больше людей увидят его чёрные штаны с лампасами, тем ему радостней. Все скажут: «Какой молодец! Московский адмирал!». Даже вдали от моря находится, а вот… адмирал.
Впрочем, многим и не надо никаких океанов. Можно и ванне поплавать и понырять и при этом стать столичным адмиралом. Москва – город необъяснимых чудес. Правда, далеко не все они радостные.
– Всё понятно, – кивнула головой старушка Химова.– Но у нас никто не заказывал такси.
В прихожую вышел Карп и сходу опроверг утверждение Розы Алексеевны:
– Я заказывал такси, тётя Роза!
– Куда же ты решил отправиться, Карпик? – удивилась старушка Химова. – Тебе же совсем некуда ехать.
– На карьер Песочный съезжу, – пояснил человек-рыба. – Не Красную же площадь мне ехать. Немного погрущу на берегу и вернусь обратно.
– Видать, вы тоже моряк, – сказал таксист. – Уважаю! Но я буду ждать внизу. Машина «Форд» и за рулём я – в форме адмирала!
Таксист почти строевым шагом удалился.
Карп, попрощавшись со всеми, заверил их, что к вечеру, обязательно, вернётся. Сообщив такую новость, удалился.
Роза Алексеевна внимательно посмотрела на внука.
– Да никто, бабуля, не обижал твоего Карпа, – заверил её Паша.– Наоборот. Я ему предложил на время свои старые ласты.
– Это правда. Я слышала, как Паша предлагал их от чистого сердца,– подтвердила Ангелина.– Но только я не поняла, зачем.
– И мне не ясно, зачем Карпику ласты, – выразила своё удивление старушка Химова. – Не понимаю.
– Какие вы у меня обе непонятливые, – сказал Павел.– А вдруг Карп захочет побыть немного рыбой. Тогда как?
Дмитрий и Майя убеждённо заметили, что рыб в ластах не бывает. Таких карасей и карпов, вообще, не существует не только на территории Москвы и Московской области, но и в других в провинциальных регионах земного шара.
Немного поразмыслив, Павел согласился с убедительными доводами. При этом напомнил, что он человек простой – работяга и в высшие материи не лезет. Да и папа его, Борис Григорьевич Химов, обычный укладчик готовой продукции, на одном из комбинатов по производству хлебобулочных изделий, в Красноярске. А мама, Лидия Петровна, трудится на том же предприятии. Она даже не пекарь, а простой учётчик.
– Когда мы установим окончательный день нашей свадьбы с Ангелиной, – сообщил он,– я им позвоню и приглашу их на наше торжество.
– Обязательно, позвони, – сказала старушка Химова.– Я ведь уже давненько не видела своего сына Борю и невестку Лиду. Никуда они не летают и не ездят. Домоседы, не любят путешествовать.
Павел поставил в известность свою бабушку, что по такому случаю возьмёт дополнительный отпуск за свой счёт. На алюминиевом заводе его поймут. Особенно те, кто молод, силён и полон жизненной энергии и пока ещё не глотает горстями таблетки.
За чаем говорили о многом. В основном о житейских делах.
– Я обязательно буду учиться, – заверил бабушку Павел.– Сейчас за пределами столицы даже дворники и грузчики с высшим образованием.
– Мы с Пашей решили поступать на юридический факультет, заочно, – сказала Ангелина. – Хочется знаний, как можно больше… или просто кого-нибудь упрятать за решётку, причём, на долгое время.
– Крылатая у тебя мечта, Ангелинушка, – заметила старушка Химова.– Какая-то вся искристая… мечта.
– Почему же крылатая, Роза Алексеевна,– возразила Ангелина.– Обычная мечта, житейская. Ведь многие десятки тысяч граждан для… посадки давно созрели. Но и не подозревают об этом. Скромные и застенчивые. Так что, нам с Пашей необходимо учиться. Не на рынке же диплом покупать.
– За положительным примером далеко ходить и нет никакого смысла,– с гордостью и уже не в первый раз сообщила Роза Алексеевна. – Наши привидения, если точнее, недавно похороненные Майя Георгиевна и Дмитрий Аркадьевич Рогалевы – самые настоящие доктора географических наук.
Но привидения возразили ей, сказав, что они никакие они не доктора, а пока студенты факультета, и ещё даже – не старшекурсники. Они только что поступили на учёбу в университет.
Роза Алексеевна тяжело вздохнула и выразила сожаление, что у некоторых призраков налицо если не полные, то частичные провалы в памяти. Но ничего. Бывает. Ведь в иных мирах совсем другие заботы и… ценности. Амнезия покойникам не страшна.
А время двигалось к полудню. До вечера было далековато, но призракам уже надоело находиться в одном месте. Они улетели. Сначала решили посмотреть на карьер Песочный и сидящего у воды Карпа.
Они отыскали его быстро. Человек-рыба не солгал и не сфантазировал. Он и на самом деле сидел на берегу карьера и швырял в воду камешки. В глазах его стояла жуткая тоска. Ясно, что он очень хотел снова стать рыбой. Но не знал, как это сделать, что предпринять.
Карп был самым настоящим их товарищем по несчастью. Привидения ему сочувствовали, но ничем помочь не могли. В мире ежедневных метаморфоз не всё так просто.
Поддержка великого Бантона
Перед Майей и Дмитрием вдруг появился зелёный шарик. Он снова делал над ними круги и звал в дорогу. Но они саркастически посмотрели на него. Оба сомневались в том, что он способен им чем-то помочь. Опять он приведёт их туда, где, всего лишь, можно удивиться, но остаться за пределами желаемого результата.
Дмитрий и Майя понимали, что если не на все, то на многие миры нахлынуло условное время абсурда. Но им от этого было ни жарко, ни холодно. В прямом и переносном смысле. Удивляться и удивлять уже порядком надоело. Ведь хочется просто жить, а не находиться в подвешенном состоянии в виде фантомов.
Но зелёный шарик был настойчив и упрям. Он не торопился никуда улетать, опять вселял в них надежду. Уже в который раз. Скорей всего, их опять ждёт очередная насмешка со стороны маленького шарообразного существа, умышленная или по причине его полной некомпетентности.
Однако, всё же, они решили следовать за шариком и буквально через минуту оказались высоко, в небесах, на огромном плотном светло-синем облаке. По нему быстро и свободно передвигались на ходулях не люди, а их контуры. Ясно, что все они были без одежды. Разве можно во что-то нарядить рисунок, очертание, внутри которого находилась лишь пустота. Но это были не призраки, а нечто не понятное и даже не постижимое разумом.
Майя и Дмитрий обратили внимание на то, что одни существа исчезали из поля их зрения, другие появлялись. Значит, они, всё-таки, куда-то уходили, помимо облака, и откуда-то появлялись.
Одно из существ подало им по паре ходулей и тут же исчезло. Они встали на искусственные «ноги», и стали точно такими же, в виде контурных очертаний, как и все остальные. Зелёный шарик исчез. Что же будет дальше?
Они пошли на ходулях в одну из сторон и оказались в глубокой и мрачной пещере, слегка освещённой большими летучими мышами, испускающими яркие, но, по всей вероятности, холодные лучи. Ходулей в руках у Майи и Дмитрия уже не было. Они обратили внимание на то, что снова стали привидениями. И это всё?
Оказалось, что нет. Не всё. На большом камне сидел олень с ветвистыми рогами и меланхолично жевал стебель незнакомого оранжевого растения. Они подлетели к нему, но никаких вопросов не стали задавать. Ведь если что-то есть сказать странному существу, то он не оставит их без внимания.
– Я – представитель цивилизации скачущих под землёй, – олень слегка наклонил голову. – Моё имя начертано на всех камнях двадцати четырёх обителей. Перед вами всемогущий Бантон!
– Мы очень рады и признательны вам уважаемый Бантон за то, что вы пригласили нас в свои владения, – поклонился Дмитрий. – Но не могли бы вы сказать, что нас ждёт впереди? Мы были бы вам очень признательны.
– Если я что-то вам скажу об этом, то вы навсегда останетесь мытарями, – пояснил Бантон. – Только терпение спасёт вас.
– Что же нам делать? – спросила Майя.– Что предпринимать?
– Ответ придёт сам и внезапно, – заверил их олень, главный представитель скачущих под землёй. – Ждать осталось немного. Но слушайте и понимайте самих себя! Только так вы станете тем, кем были раньше.
Призраки хотели спросить что-то ещё, но мощная сила выбросила их из странной обители, и они вновь очутились на берегу карьера Песочный. Карпа уже здесь не было. Скорей всего, он вернулся к старушке Химовой или бродил по знойному городу. Майя и Дмитрий тоже решили лететь в знакомую квартиру на четвёртом этаже. До вечера оставалось немало времени.
Барон и баронесса
Всё так же за столом сидели Роза Алексеевна, Павел и Ангелина. Будущие молодожёны рыжий Вовка и роботесса Ромба так и не выходили из своей комнаты. Им было хорошо вдвоём, и пока они старались не реагировать на внешние раздражители и не собирались участвовать ни в каких беседах.
С волнением старушка Химова сказала привидениям:
– Только не пугайтесь, Майя и Дима! Вернулся Карп. Но он страшно изменился. Видно, подхватил какую-то дикую инфекцию. У него что-то с лицом.
– Он в ванной, – дрожащим голосом произнесла Ангелина, – скоро сюда придёт, и вы всё сами увидите.
– Он так изменился, – прошептал Павел, – что я на какое-то время потерял голос. Но потом взял себя в руки и… ничего. Теперь снова разговариваю. Нас, сибиряков, ничем не напугаешь – ни безработицей, ни смешной и даже озорной заработной платой.
Появился улыбающийся Карп. Но как он улыбался! Маленьким рыбьим ртом. На месте его недавней человеческой торчала огромная рыбья, конкретно, голова карпа с большими глазами навыкат. Как положено, и при всём прочем, наблюдалась крупная чешуя в том районе, где должна была находиться его шея.
Самое смешное и страшное заключалось в том, что его голова говорила не просто на чистом русском языке. Но на московском диалекте, где даже элементарное слово «красота» зачастую звучит почти, как «крысота». А в слове «законадательство» в первом слоге вместо «а» так и звучало «э».
Получается, судя по его произношению, всё-таки, он мог вполне сойти за жителя, как бы, самой основной двенадцатой или даже четырнадцатой части страны. Имеется в виду численность населения, собранного неведомой силой в одну кучу. Да кому же ведомо, с какой целью высшие силы формируют такие вот густонаселённые мегаполисы на Земле. Планы бога человеку не дано постичь.
Да ведь, по сути-то, Карп и являлся коренным москвичом. Пусть почти что на «глызах» изменился. Но ведь… потомственный. Вся его родословная уходит глубокими корнями в карьер Песочный. А если копнуть дальше? Так, может быть, там, в родословной, обнаружатся рыбьи князья и графы.
Дмитрий убеждённо сказал, что ничего страшного не произошло и что Карпу даже, в какой-то, степени идёт его новый образ. Всё ведь остальное в норме, человеческое. А если голова в чешуе, так бог с ней, с головой. Нынче в столице можно встретить всяких иностранцев, и все они очень разные. И не обязательно же их всех бояться, шарахаться от людей в сторону. На некоторых даже женятся и за иных выходят замуж. Ничего не попишешь, то, что не так и давно считалось диким абсурдом, теперь именуется постмодернизмом и по-разному.
Что касается Карпа, то он не унывал и что-то говорил и говорил о самом прекрасном месте на земле – карьере Песочном.
К внезапным гостям в уютной квартире на четвёртом этаже уже давно привыкли. Поэтому, услышав сигнал домофона, Роза Алексеевна отперла не только подъездную дверь, но и квартирную. Какая разница. Пусть заходят все, кому это надо и не очень. Во всяком случае, увидев Карпа и пару призраков, да и говорящего рыжего кота Вовку и его необычную невесту Ромбу, они надолго не задержаться в этом доме.
Порог квартиры перешагнули господин сорока пяти лет и дама, примерно такого же возраста. На мужчине были не только белые лайковые перчатки, на и лакированные туфли, узкие чёрные штаны, белая рубашка, галстук-бабочка и… фрак. Ну, конечно же, на голове – цилиндр. Его спутница – в шикарном малиновом платье с короткими рукавами. На руках – множество браслетов, на пальцах – перстни, кольца, на шее – недешёвое колье.
Роза Алексеевна от такого фешенебельного вида появившихся перед ней господ едва не упала в обморок. От неожиданности сделала несколько шагов назад. Внимательно рассмотрев вошедших, она воскликнула:
– Боренька, Лидочка, это вы? Как я рада! Но у меня начинается мигрень! Наверное, она уже никогда не пройдёт.
Навстречу им вышел и Павел:
– Здравствуйте, мама и папа!
Он начал их обнимать. Но эта процедура продолжалась недолго, потому что Павел стал задыхаться от гремучей смеси стойких парфюмерных запахов.
Стоит ли говорить о том, что, на сей раз, родители Паши даже близко не походили на обычных работяг одного из Красноярских хлебобулочных комбинатов. Да и странно всё получилось. Что же позвало их в дальнюю дорогу?
Они, на правах самых близких родственников, сели за стол и начали любезно со всеми здороваться и знакомиться. Этакая… навязчивая и, можно сказать, нагловатая культура поведения в стиле – «Мы – умы, а вы – увы!».
Привидения особенного впечатления не произвели на господина и даму, появившихся здесь внезапно. В Англии всяких и разных призраков много. Да и что это за Британия, если там не имеется в наличии привидений. Не страна получается, а бывший член какого-то Евросоюза.
Вдохновил гостей практически женатый на роботессе Ромбе кот Вовка. Может быть, они никогда и не встречались с чем-то подобным. Ну и что? Всё имеет право на существование. Абсолютный плюрализм и… креативность.
Но Карпу с его рыбьей головой они уделили значительно больше внимания, чем всем остальным. Не потому, что их что-то удивило его в облике. Скорее, наоборот. Карп был одновременно очень похож на одного английского лорда по имени Тонни и на бравого натовского генерала Джека. Фамилии этих замечательных людей в целях конспирации или по этическим соображениям родители Павла называть не стали.
Невеста сына Ангелина тоже очень понравилась родителям Павла.
– Вы – настоящая баронесса, – заметил Борис Григорьевич. – Истинная леди. Возможно, даже, где-то, и голубых кровей.
– Благодарю вас, – наклонила голову Ангелина. – Но мой жених Павел Борисович, известный в светских компаниях как Барон, несколько иначе рисовал образ своих замечательных родителей.
– С вашего позволения, любезная Ангелина, наш сын немного фантазёр, – пояснила Лидия Петровна, помахивая широким цветистым веером. – Он порой недооценивает роль личности в истории человечества.
– Простите меня за дерзость, дорогие родители, – привстал с места Павел, – но мне показалось, что вы прибыли сюда не из Красноярска, а из самого… Лондона.
– Ты проницателен, Павел, – подтвердила Лидия Петровна. – Откуда же нам ещё прибывать в столицу большой северной страны? Конечно же, нам выпало счастье прибыть сюда именно из Лондона.
Славная Ангелина решила дальше не слушать коротких, но чопорных речей своих будущих родственников и отправилась на кухню готовить овсянку. Без сахара и сливочного масла, но с солью и в собственном соку.
Павел непонимающе моргал глазами, а Роза Алексеевна только тяжело вздыхала. Ей просто ничего не оставалось делать.
Но её славный внук, всё-таки, нашёл что сказать:
– Может быть, мама и папа, вам пока вернуться в Красноярск или, на худой конец, в Лондон. А через месяц мы с Ангелиной обязательно пригласим вас на свадьбу. Мы с ней полюбили друг друга.
– Мы бы не приехали, дорогой Павел, просто так, – пояснила Лидия Петровна. – Мы здесь по очень важному делу. Не удивляйтесь, для удобства будем говорить на русском языке. Безвыходность. Ничего не остаётся делать.
– Стоп, Павлик, не горячись, – сказала старушка Химова. – Я, кажется, уже что-то начинаю понимать. Мне опрометчиво показалось, что тебя хотят женить на внучатой племяннице английской королевы.
– Мама, – опроверг предположения Розы Алексеевны её сын во фраке.– Но как вы могли такое подумать? Ведь мы намерены говорить о более серьёзных вещах, а не каких-то там глупостях.
– Кроме того, что все отпрыски королевской семьи, – сделала прогноз невестка Розы Алексеевны,– сами себе организуют личное счастье. У них такое хорошо получается, но не всегда.
Старушка Химова спорить не стала и набралась терпения, чтобы слушать и дальше своего сына невестку, одетых на английский манер.
Дмитрий и Майя, на сей раз, с большим удовольствием наблюдали за тем, что происходит. Пусть очередное нелепое чудо, но весьма интригующее и загадочное.
Борис Григорьевич терпеливо и вежливо объяснил, что он не только рабочий, можно сказать, укладчик готовой продукции на Красноярском хлебобулочном комбинате, но и, кроме всего прочего, барон Борис фон Блюменберг. Ну, разумеется, его жена Лидия, не просто учётчица в конкретном месте произведённых на свет хлебобулочных изделий, но так же – баронесса.
– Не стыдно признаться,– сообщила Лидия Петровна, – но мы с Борисом владельцы солидного капитала в семь с половиной миллиардов американских долларов, в недвижимости, в ценных бумагах и так далее. Понятно, что в фунтах-стерлингах данная сумма будет поменьше.
– Ничего не понимаю, – Роза Алексеевна ударила кулаком по столу.– Как же так получается, что муж мой покойный… вечный пьяница Григорий носил фамилию Химов. Я тоже. А вы вот какие-то, вижу, то ли английские, то ли, до безобразия, немецкие Блюменберги. Я своему супругу никогда не изменяла… почти. Так что же получается? Вы вдруг не какие-нибудь даже Стоуны, а самые настоящие… Блюменберги. Мне такое не совсем понятно.
Борис Григорьевич стал долго и витиевато объяснять, что такие случаи, время от времени, в их мире происходят, и ничего тут не поделаешь. А их сыну, Павлу Борисовичу, следует смиренно принять часть капитала, дворянское звание, а вмести с ним и всемирный почёт и уважение.
Карп, в знак одобрения, кивал своей страшной рыбьей головой.
Тут и до Павла, наконец-то, дошло, что он самый настоящий барон. Не по прозвищу, а натурально. А что, как и почему, уже и не имело никакого значения. Правда, он не знал, радоваться случившемуся или впадать в уныние.
В этот момент появилась Ангелина с подносом в руках, на котором стояли две большие чашки с горячей овсянкой. В них она предварительно воткнула пару деревянных ложек. Немного подумала и заменила их на мельхиоровые.
Кораблекрушение
На улице вечерело, поэтому Майя и Дмитрий с большим удовольствием покинули квартиру старушки Химовой. Отправились в дачный домик.
На даче, на сей раз, не наблюдалось никого, и они свободно вздохнули. Мысли и сейчас у них работали только в одном направлении. Как выйти из создавшегося положения? Каким образом вернуться в нормальный мир, где нет странных, необычных и не очень приятных чудес?
Впрочем, так называемые, странности и особенности, имеются в каждой обители. Человек привыкает даже к редкому чуду, когда оно вдруг не сразу, но становиться нормой, обычным явлением. Он начинает воспринимать его, как должное и, вполне, обычное явление.
Примеров таких немало. Вот один из них. Каких-то лет двадцать пять тому назад разница между заработными платами двух людей в двести и, тем более, в пятьсот раз считалась бы не только невероятным чудом, но и полным абсурдом и даже безумием. К слову сказать, и государственным преступлением. Сейчас это, как бы, норма. Вот так люди и привыкают к чудесам. Правда, не все.
Некоторые уверяют окружающих, что здесь ни какое-нибудь феноменальное явление, а типичный разбой, который непременно должен прекратиться. Не по мановению волшебной палочки, конечно, а благодаря общим стараниям и усилиям.
Прилетел в горницу дома и зелёный шарик. Но он не метался по комнате, вел себя спокойно. Завис, где-то, в стороне, под самым потолком. Понимая, что спешить некуда, Майя и Дмитрий устроились в креслах-качалках и просто молчали, иногда общаясь только мысленно. Ведь это никакой сложности не представляет для приведений и особенно для тех, кто любит друг друга и по-настоящему ценит.
Вдруг они увидели на полу маленький кораблик. Самый настоящий белоснежный лайнер, но величиной со спичечный коробок. Им безудержно захотелось разглядеть его и, может быть, даже попытаться прикоснуться к нему своими, как бы, бестелесными пальцами. Они старались, как могли.
Когда привидениям показалось, что им, каким-то образом, удалось дотронуться до кораблика, то моментально пожалели об этом. Внезапно Дмитрий и Майя почувствовали, что неведомая мощная сила затягивает их в какое-то совершенно новое пространство.
Через мгновение они оказались в довольной уютной каюте. За круглым стеклом иллюминатора плескались волны. Майя и Дмитрий расположились на сидениях, напоминающих, табуретки, по-морскому, на шконках.
В каюту вошёл стюард в своеобразной морской форме, в белом костюме, в фуражке с кокардой, ещё и в тельняшке. Но только это был не человек, а скелет. Можно было догадываться, что когда-то он принадлежал крупному мужчине.
– Вам обед принести в каюту, – спросил он, – или подниметесь в ресторан?
– Зачем нам пища? Мы же привидения, – пояснил Дмитрий. – Нам ничего не надо. Мы ничего не едим и не пьём.
– Извините господа, – возразил услужливый моряк, – но я не сказал бы, что вы призраки. Вы такие, как все. Не больше и не меньше.
Майя и Дмитрий посмотрели друг на друга и обомлели. Вместо голов и лиц, у них – самые настоящие черепа. На их не телах, а костях была та самая одежда, в которой они когда-то и где-то пошли в магазин за брусничным монпансье.
Даже сумка висела на плече у Дмитрия, а внутри её виднелись, кроме железной коробки с леденцами и пяти шоколадных плиток и кошелёк с деньгами.
Понятно, что они материализовались, но стали не людьми, а наборами костей. Да когда же всё это кончится? Впрочем, стюард, конечно же, не смог бы ответить на данный вопрос. Он, возможно, и сам ждал ответа.
– Нам в любом случае ничего не нужно, – повторил Дмитрий. – Только скажите, куда мы плывём.
– На нашем судне никто не знает, куда оно идёт и откуда,– оскалил остатки гнилых зубов стюард.– Никто и ни о чём не ведает, включая и всю навигационную команду. Да и зачем знать? Вопросы ещё будут?
– Зачем же задавать вопросы тому, кто не имеет на них ответа? – сказала Майя.– Пусть пока всё продолжается. Но, мне кажется, что такие красивые и большие морские теплоходы-лайнеры обречены. Они часто тонут.
– Какое мне до этого дело, – ответил стюард. – Если понадоблюсь, просто нажмите на зелёную кнопку под светильником. Она на стене, над тумбочкой.
Стюард поклонился и удалился.
Не прошло и десяти минут, как на море или, возможно, на океане начался шторм. Скорей, это был даже ураган, настолько мощный, что их тут же сбросило на пол и начало катать и швырять, как обычные чурки. Они старались держаться друг за друга. Кроме того, Дмитрий пытался не потерять и сумку. Ведь его отправили за брусничными леденцами и, кроме того, в ней лежали ещё и деньги. Он никогда не забывал об этом.
В такой экстремальной ситуации у них не имелось никаких возможностей встать на ноги, то есть на кости-мослы, чтобы добраться рукой до зелёной кнопки. Но, вряд ли, это имело смысл. Теперь они тысячу раз пожалели о том, что находятся здесь, на судне, в виде скелетов. Ведь у призраков для спасения иаелось гораздо больше возможностей.
Похоже было на то, что помощи ждать им было неоткуда. Теплоход тряхнуло так, что всё, находящееся на стенах и прикреплённое к ним, стало падать на пол. Огромное зеркало разбилось на мелкие части. Комфортабельный лайнер переломился на две части.
Кормовая часть, в которой находились Майя и Дмитрий встала под углом семьдесят пять градусов и, образуя, огромную воронку начала тонуть, увлекая, за собой, в глубину, всё, что находилось на борту судна и на поверхности воды.
У них не возникало ни малейших сомнений в том, что теперь уже точно настал их последний час. Но с другой стороны, они не знали, кто они теперь. Сплошные вопросы и никаких ответов.
В каюту хлынула вода, и поток потащил их вниз, в бездну, вместе с кормовой частью судна. Но тут что-то чёрное и большоё в виде полусогнутой пилы схватило Дмитрия и Майю, крепко сжало.
Через мгновение они оказались на поляне, рядом с яблоневым садом и дачным домиком Розы Алексеевны. Над ними стоял пятиметровый чёрный муравей, судорожно шевелил усами-антеннами. Сказал он только одно:
– Нуда, вы правильно подумали. Я тот самый страшный и ужасный муравей Полидор, который сейчас вызволил вас из бездны. Вы опять стали привидениями. Это уже гораздо лучше.
– Мы очень благодарны вам, уважаемый Полидор, – ответил Дмитрий.– Но когда же закончатся жуткие безобразия?
– Потерпите! Всё имеет начало и конец, – приободрил их Полидор. – Правда, они тоже очень условны. Главное – понять пусть малую, но суть вещей, явлений и событий. Только ничего больше не хватайте руками. Впрочем, есть нечто, к чему вы просто обязаны прикоснуться и даже разорвать это существо надвое.
Муравей ушёл на двух задних лапах, вытянувшись в полный рост. Они были безмерно благодарны этому страшному монстру. Надо сказать, что при виде его привидения не испытали даже малейшего страха. Не до того было.
