Александр Вячеславович Клочок
Путь херувима
Пролог
Гореть будет все, даже небо. Камни будут плавиться под ногами, и воздух будет жечь дыхание. Лишь падающий пепел будет укрывать обугленное тело. Но смерти не будет. Будет только боль, невыносимая душераздирающая боль. Стоны страждущих будут пронизывать кромешную тишину. И не будет никому покоя, и никто не придет друг другу на помощь.
И у каждого грешника перед глазами будут вспыхивать четкие изображения его же злодеяний в мельчайших подробностях. И никто не сможет закрыть глаза руками, потому что они уже превратятся в пепел, никто не сможет встать на колени и взмолить к Господу Богу, так как ног у него уже не будет, и никто не сможет прокричать во все горло, оправдываясь перед Ним и утверждая, что просто не было другого выхода, обманывая самого себя же.
И душа будет терзаться в вечных муках, истязаясь, пытаясь выкрутиться и оправдаться в своих злодеяниях, но никто не будет слышать этого и никто никогда уже не услышит. Боль и пустота будут постоянными ее спутниками. И безнадежность будет усиливать страдания в бесконечном пространстве вечности.
Но…
Глава 1. Избушка в лесу
День подходил к своему завершению. Солнце торопилось скрыться за горизонт, разделяя небольшую речку на две части желто-красным лучом. По берегам этой речушки расположилась скромная, но довольно аккуратная деревня. Два берега соединял невзрачный, прохудившийся мост, местами где-то сломанный, а где-то и слегка отремонтированный на скорую руку. Роскошные ивы наклонили свои ветки прямо к воде, как будто бы играли речной гладью. Сразу же за деревней расположился огромный широколиственный лес, углубляясь на несколько десятков километров на север. Живописные места здесь повсюду, куда не посмотри. Даже стройный одинокий тополь, стоящий у дороги, завораживал своим великолепием. Но для жителей деревни это было обычным и привычным зрелищем, которое уже давно примелькалось, и ничего живописного они в этом не наблюдали. Население деревни было где-то пятьдесят-семьдесят душ. Основным занятием жителей было земледелие и скотоводство. Когда-то здесь процветала и охота, откуда и название пошло деревни Охотничье. Хотя и сейчас мужики ходят на охоту, но это уже не та охота, которая была раньше. Если раньше ходили на охоту, чтобы как-нибудь прокормить семью, то сейчас это превратилось просто в отдых, подальше от семьи с некоторым количеством бутылок самогона.
Этот вечер ничем не отличался от остальных вечеров, и со смелостью можно заявить, что следующий остаток дня будет таким же, как и вчерашний. Вечера жители этой деревни проводили в шумных кампаниях с различным количеством литров самогона. От безделья и скуки часто между собою возникали драки, причем по поводу и без повода. Если как следует выпить и не подраться, или чего-нибудь не поломать, в крайнем случае, не потерять, то вечер прошел зря. Это можно объяснить несколькими причинами: во-первых, ничего необычного или нового за вечер не произошло, и поэтому становиться скучно, так как энергию, которую добавляют спиртные напитки девать некуда; во-вторых, если быть у всех на виду, делая что-либо необычное, можно заработать себе репутацию и уважение коллектива. Хотя какая тут репутация, но выпившему человеку это трудно объяснить, тем более, если этот человек в своём мнении глубоко уверен; в-третьих, надо же рассказать утром что-нибудь о своих подвигах за бутылкой самогона во время похмелья. О подвигах удачного вечера будут говорить в деревне как минимум дня три-четыре. А если рассказать нечего, значит, кто-то другой будет в центре внимания и пользоваться уважением коллектива. Тогда репутация будет падать, а этого допустить никак нельзя. А к рассказам о своих приключениях нужно добавить некоторый фон, к примеру, подойдет еще одна бутылка самогона. А как мы знаем, неправильное похмелье плавно переходит в очередную пьянку. Так что, как мы видим, обычная ситуация в сельской местности. Короче говоря, после рабочего дня в этой деревне отдыхали по полной программе, особенно по праздникам.
И этот вечер не отличался от какого-либо другого вечера. Из небольшого садика (полянки, окруженной посаженными когда-то деревьями, но в деревне он назывался садиком) доносился громкий смех и звон стаканов. Садик находился около берега реки. Внутри его стояла беседка: столик с деревянными скамейками и небольшая примитивная крыша. Вокруг беседки валялись уйма пустых бутылок, битого стекла, растрепанной бумаги и остатков недоеденной закуски.
За столиком сидело около восьми человек. Смех и громкий разговор постепенно переходил в монотонный.
– Ну что, Колян, может, все-таки сходишь завтра с нами на охоту? – послышался голос одного из компании, – а то, гляди, еще забудешь, как лес выглядит.
– Мы тебя будем охранять, – шутливо добавил кто-то из толпы.
– Вы же знаете, что я туда больше ни ногой, – ответил Николай и выпил при этом налитый в стакан самогон.
– Да ладно, хватит рассказывать сказки о нечистой силе, которая якобы поселилась в нашем лесу. Пить меньше надо на охоте, а то не только черти тебе будут являться, то и, гляди, еще кого-то застрелишь ненароком.
– Фома ты не верующий, – возмутился тот. – Я хоть и был пьян, но не настолько.
– Тогда давай поспорим с тобой на два ящика водки. А завтра пойдем все вместе и посмотрим на твоих леших. А если там не встретим ни одного лешего, то ты перестанешь нести всякую чушь о нечистой силе и отдашь, соответственно, два ящика водки. А если ты уверен, что они там есть и мы встретим, хоть одного из них, тогда я отдам тебе водку. Все честно, заявляю тебе это при свидетелях.
Два ящика водки – дело не шуточное. Это слишком большой кон, как для деревни. Николай замешкался. С одной стороны он боялся, а с другой – неплохая выгода. Ему надоели эти ненавистные подстегивающие насмешки над ним. Все считают его выдумщиком, алкоголиком, который напился до невменяемости и увидел нечистую силу. Но настало время доказать всем свою правоту, поставить всех неверующих на свое место, всех тех, кто постоянно измывается над ним, тем более на извилинах мозга и самолюбия играет алкоголь, и откладывать больше нельзя.
– Хорошо, я согласен, – громко, четко, завораживающе с гордостью и уверенностью заявил он, – но попомните мои слова, вернуться с охоты могут не все.
Компания громко рассмеялась. Они не могли сдерживать смех и слезы, хватаясь за свои животы, когда он с таким умным лицом говорил такую несуразицу.
– Договорились, – поддержал сквозь смех его собеседник. – Сколько мы туда не ходили, не видели никаких леших. Хотя посмотрим по состоянию нашего опьянения. Может, мы тоже прозреем.
Обратно прокатился громкий смех, а один из присутствовавших даже упал от смеха на землю.
– Обязательно прозреете, это я вам обещаю, – затаив обиду, как ему казалось, на презренных клоунов, с уверенностью заявил Николай, – я отведу вас в одно место, вы в штаны наделаете, прежде чем умереть. Я даже не пожалею своей жалкой жизни и погибну с вами, но все равно покажу.
После этих слов он встал из-за стола, выпил налитый стакан самогона, демонстративно бросил его на землю и затем быстрым шагом пошел домой. Его угнетало, что над ним издевательски смеются и принимают за шута горохового. Он не мог дождаться завтрашнего дня, чтобы поскорее доказать свою правоту. Пускай эта правда будет стоить даже чьей-то жизни, и, скорее всего, это будет лучше для него, потому что только чья-то смерть, как он думал, сможет успокоить его сбунтовавшееся самолюбие. И только тогда все припадут к его ногам и будут молить о прощении. И он будет думать. Возможно, что даже никого и не простит, так как смерть человека будет на их жалкой, ничтожной совести. Ведь он предупреждал их, но как мученик был отвержен и обсмеян обществом, и они, ничтожества, не верили его абсолютно правдивым словам.
Собеседника звали Игорь. Он всегда любил поспорить с кем-то, и не на что-нибудь, а на бутылку самогона, и это как минимум. В прошлом году Игорь поспорил с соседом на две бутылки самогона, что вскопает за день шесть соток земли. Сосед якобы сомневался в его возможностях и все твердил, что это очень тяжело и что Игорь не справиться с этим делом за день. Но после того, как земля к вечеру была перекопана, сосед, якобы нехотя, отдал две бутылки самогона. Оба были довольны по уши.
– А что за место он имел в виду? – спросил кто-то из шумной компании.
–Да изба какая-то в лесу заброшенная, – отвечал Игорь, – якобы в ней живут оборотни или ведьмы. В общем, чушь какая-то.
– А по подробней, – заинтересовался тот же человек, видимо был не из этой деревни, при этом разливая самогон по стаканам, – с чего он взял, что это оборотни и как он туда попал?
– В общем, дело было так. Три года назад ходили мы на охоту. Ну, как положено, выпили, конечно, и кто где легли спать. Наутро просыпаемся – нет Коляна. Мы звали его, искали целый день, облазили, где только можно было. Как сквозь землю провалился. Решили пойти назад в деревню, думали, что он уже дома спит, но его там не оказалось. На следующий день пошли обратно искать его, но тоже безуспешно. А на третий день вышел сам из лесу, замученный весь, перепуганный. Ну, понятно, почему теперь боится в лес ходить, заблудиться второй раз, видимо, не хочет.
– А оборотни причем тут? – продолжал допрос тот же слушатель.
– А притом, что если бы ты три дня ходил по лесу, ты бы и не такое увидел, тем более мы в первый день немало выпили. Вот он и поймал «белку» в виде оборотней и нечистой силы всякой.
– Да, я тоже слышал, – добавил кто-то из толпы, – что его за ноги лешие хватали в болотах, хотели затянуть вглубь. Про оборотней тоже слышал, но подробности не знаю.
– В общем, как он рассказывал, было так. Просыпается посреди ночи неизвестно где. Голова болит, не может вспомнить, как сюда попал и где делись все остальные. Ну, и пошел нас искать. Звал, звал, никто не отвечает, тишина была полная. Часа два ходил, круги наматывал, искал, где наш ночлег. Вышел на какую-то опушку. Было полнолуние, и луна хорошо освещала опушку. На этой опушке заметил избу какую-то. Хотел было зайти, так побоялся на ведьму наткнуться, тем более ночь, полнолуние.
– Что за ведьма? С чего он взял, что там живет ведьма? – поинтересовался один из слушателей.
– Ты что же не слышал про нашу ведьму? – с удивлением переспросил Игорь.
– Нет, первый раз об этом слышу.
– В принципе да, ты молодой, бабушкиных сказок не слушал, как я погляжу, – продолжал он. – Жила у нас когда-то ведьма в деревне. Многим делала порчу, что люди сильно болели, затем вскоре умирали. Почти в каждом доме кто-то недомогал. И все обращались за помощью к знахарке, а эта знахарка и была ведьмой. Ей было выгодно, когда люди болели, потому что к ней приходили не с пустыми же руками. У нее не было ни огорода, ни хозяйства, а ей этого и не надо было. Она и так хорошо жила на чужих харчах, припеваючи. И в один момент ее застукали на горячем, когда она на кладбище землю набирала да приговаривала что-то непонятное, руками махала, короче говоря, проводила какой-то ритуал. Этой ночью ее и взяли. Хотели спалить живьем, но побоялись грех на душу брать, так как она доказывала, что ритуал этот был во благо всей деревни, что, мол, вся деревня не будет болеть долгое время, мол, она сняла проклятие со всей Охотничьей. Тем более ведьма на тот момент была беременна. И ее решили просто изгнать из деревни, а хату, где жила она, спалили дотла. А на этом месте до сих пор трава почти не растет, а рядом стоящие деревья покрученные выросли. Энергия негативная в этом месте. Ну, ты сам видел, что тебе рассказывать. Так после ее изгнания все в деревне начали постепенно выздоравливать и вскоре вовсе перестали болеть.
– А от кого она беременна была?
– Вот ты заладил, словно баба какая-то. Какая тебе разница от кого она была беременна? Ладно, есть несколько слухов. Одни говорили, что забеременела от старика, который по ночам выходил из лесу и забирал ее с собой в лес. Другие говорили, что это вовсе не старик, а молодой парень, просто не бритый. Ведьмы по месяцам, бывало, не было дома, а потом вмиг появлялась. А где была, всегда уходила от ответа, якобы ягоды собирала, траву разную и прочее. И не месяц она отсутствовала, а два дня, просто приходила из лесу поздно, и никто не видел, что она дома. Или просто приболела и никому не открывала дверь. А после изгнания якобы поселилась с этим стариком или парнем в лесу. Часто тогда охотники слышали крики различные, смех нечеловеческий, рычания неведомые. В общем, такая приблизительно история была.
На чем я остановился? Ах, да! Колян якобы увидел избушку на опушке леса. Подойти к ней побоялся и начал уже уходить, как вдруг дверь отварилась. Вышла ведьма и начала руками махать, бегая вокруг дома, да приговаривать. Затем стала кричать, как будто ее режут, упала на землю, извивалась, как гадюка, и превратилась в большого волка. Затем еще кто-то вышел и начал визжать.
Вдруг раздался хриплый голос: «За нами следят», и чей-то силуэт указал пальцем на место Николая. Испугавшись до смерти, он быстро подорвался с земли и начал бежать со всей силы, куда глаза глядят. Бежал он долго, но все время чувствовал на затылке чей-то проницающий взгляд. Из-за этого часто оглядывался, пока не споткнулся через корягу. Немного отдышавшись, попытался рвануть дальше, как вдруг на пути у него встал тот самый огромный волк. Большие, налитые кровью глаза и оскал с рычанием приводили его в ужас. Сильная дрожь по всему телу выдавала его слабость. Дрожащая рука медленно потянулась за ножом. Около минуты смотрели глаза в глаза друг другу противники. Волк кинулся первым и своим мощным весом свалил Николая на землю, пытаясь добраться до горла, раздирая при этом лапами ему грудь. Коля в ужасе начал бить волка в ответ ножом в бок, что есть силы. Напор атаки волка постепенно стихал. Тот высвободился с-под волка и стал что есть силы бежать. Каждые двадцать-пятьдесят метров он падал через ветки, ямы, регулярно оглядывался и продолжал бежать, пока не упал от бессилия на землю. Убедившись, что его никто больше не преследует, Николай встал на ноги и осторожно, бесшумно продолжал двигаться дальше. Час спустя он услышал вой, близкий, но еле выдавливавшийся из пасти волка. Он увидел знакомую до боли поляну и эту страшную избу. Затаив дыхание, сразу же лег на землю.
К избе, еле волоча лапами и кривой походкой, плелся волк. Дойдя до порога, он упал на землю и начал жалобно выть. Тусклый свет луны освещал всю опушку. Открылась дверь. Кто-то выбежал из избы и упал на колени рядом с волком. С избы доносился еще чей-то голос. Николай осторожно отполз в темноту леса и, поднявшись на ноги, рванул куда подальше.
Еще три раза мимо воли возвращался он к этой избе, как будто она заколдованная была. Думал, что вообще из лесу нет больше никакого выхода. Ночью ему являлись призраки, якобы манили его в болото или путали по лесу. На болоте ему казались лешие, будто бы не раз хватали за ноги – пытались утопить. Чувствуя свою погибель, тот стал все время молиться. Но нечистые силы продолжали кружить возле него. От усталости, бессилия, головокружения Коля упал в бессознание. Проснулся утром на окраине леса возле своей деревни.
– Вот это история, конечно, – воскликнул кто-то из толпы.– Ты так рассказывал, что я почти поверил. А главное с душой.
– Ну, что Колян мне рассказал, то я и вам доложил.
– Да, Коля умеет сочинять, – добавил кто-то.
Недолго еще посидев у беседки, товарищи разошлись по домам, чтобы набраться сил и здоровья перед предстоящей долгожданной охотой.
На следующий день, как и было запланировано, охотники взяли ящик водки и пошли в лес на охоту. Не прошло и часа, как двое охотников вернулись домой, чтобы взять ружья.
Охота проходила более-менее: мужики в течение половины дня уже успели убить двух зайцев и сороку. Поиск таинственной избы пришлось ненадолго отложить, поскольку внезапно было решено немного выпить «огненной воды» и пожарить на костре убитых зайцев.
Время пролетело, словно молния – стало смеркаться. Зайцы давно уже были доедены, водка была еще в наличии, поиск избы был отложен на неопределенный срок.
– Васек, давай подставляй свою мензурку, – сказал Игорь, распечатывая очередную бутылку водки.
– Мне, пожалуйста, только немного, – еле волоча языком и плавными движениями в пространстве, говорил Вася.
Василию было около тридцати лет, из этой компании он был самым молодым. Парень, конечно же, неплохой, только один у него недостаток – он был на учете в областной больнице для душевно больных людей. Но всегда был тихим, добрым, уважаемым в коллективе человеком. Всем нравилась его наивность и ребяческие взгляды на жизнь. Его присутствие всегда олицетворяло спокойствие и уравновешивание в любой компании, в каком бы состоянии и с какими бы намерениями не была бы она.
– Ну что, Коля, – промолвил Игорь, – следующая охота, в принципе, ни чем не будет отличаться от этой. Как же теперь нам быть? В любом случае кто-то из нас должен купить два ящика водки, ведь зачем тогда было спорить. За целый день мы леших никаких не видали, наверное, потому что их здесь и вовсе нет.
– Мы просто не подходили к той избе, – спокойно ответил Николай. – Я считаю, что это даже и к лучшему. Никакое количество спиртных напитков не заменит человеческой жизни.
– Опять ты за свое, – с ухмылкой высказал товарищ. – Я с тобой полностью согласен, что два ящика водки не стоит одной человеческой жизни, но ведь это же целых два ящика водки. Думаю, что в дальнейшем наш спор все-таки должен быть разрешен. Давай просто сейчас пойдем искать эту избу.
– Дело в том, как я уже давно всем говорил, что я не знаю, где она находится, – ответил охотник. – Я даже не знаю, в какую сторону нужно идти, чтобы ее найти.
– Я так и знал, – возмутился Игорь. – И как же мы разрешим наш спор, если мы даже не знаем, где ее искать. Может, ее вовсе не существует, и ты нас за идиотов держишь.
– Она сама нас найдет, – спокойно отвечал Николай, – я уверен даже, что она нас уже нашла, только мы об этом не догадываемся.
– Ха-ха-ха, – рассмеялся собеседник, – ты хочешь сказать, что за нами следят?
– Возможно, и причем уже давно, – продолжал охотник навязывать свою точку зрения. – Они выжидают время. А запутать нас в лесу – это для них, думаю, не проблема.
– И чего же они ждут?
–Темноты.
– А скажи мне, пожалуйста, почему именно темноты, – продолжал Игорь. – Неужели ночью наш мир как-то меняется. Я считаю, что люди сами себя загоняют в ужас своими мыслями. Это всего лишь навсего инстинкт, выработанный еще человекоподобными обезьянами с первобытнообщинного строя. Ведь в темноте мог бы сидеть какой-то хищник и, понятное дело, люди опасались этого, потому что срабатывал инстинкт самосохранения. Сейчас же мы прекрасно понимаем, что в бетонных джунглях никаких хищников уже нет, кроме самих людей, конечно же, а инстинкт самосохранения в нас до сих пор живет, вот люди и боятся темноты. Точнее было бы сказать, что люди боятся не самой темноты, а неизвестности, ведь в ней может укрываться опасность для человеческого здоровья или жизни. Ты не можешь со мной не согласиться, что самый опасный хищник для человека – это сам человек.
– Да, – согласился Николай, – но ты не можешь отрицать и того, что все-таки существуют параллельные миры, из которых злые силы могут перейти и в наш мир. К примеру, те же самые приведения, домовые, полтергейсты, Бог в конце-то концов. Ведь он же на небесах по библии, правильно? Но почему же, мы его не встречаем, когда летаем на самолетах, космических кораблях, в тех же телескопах мы его не видим. Из рая Бог прогнал Адама и Еву. Где этот рай? Значит он в параллельном мире, ведь правильно?
– В чем-то, конечно я с тобой согласен, – ответил Игорь, – но ты перегибаешь палку. Почему, как говорят, если ты в приметы не веришь – значит, они не сбываются? Да потому, что люди сами находят в любых мелких совпадениях или же просто в обыденной жизни то, что, как они думают, приносит им примета или те же предсказания колдуньи.
– Ты сам себе противоречишь, – перебил Николай. – Если ты веришь в колдунов и Бога, значит, ты веришь и во что-то потустороннее.
– Коля, – продолжал собеседник, – ты веришь, что существует душа, что после смерти человек превращается в какую-то газовую или какую-то там другую субстанцию?
– Верю.
– А у животных она тоже есть? – продолжал Игорь. – Ведь они тоже такие же млекопитающие, как и мы.
– Ну, наверное, тоже есть.
– А у растений, а у насекомых? Ведь они тоже живые, состоят также их клеток, как и любое живое существо. Они также размножаются, общаются между собой, мыслят, примитивно, как для нас, но все-таки мыслят, пускай это даже инстинкт, выработанный веками, но факт остается фактом. В них тоже есть души? Представь себе, что у каждого здесь в лесу муравья, любой букашки, дерева, впрочем, у каждой травинки, даже на которой ты сейчас сидишь, есть душа. Получается, что когда ты идешь по лесу или по улице, то ты топчешь тысячи чьих-то душ. Коля, да ты серийный маньяк какой-то получается, да и мы тоже. Как же нам в рай-то попасть, ведь убийство – это смертельный грех.
– Возможно, так оно и есть. Даже скажу более, я уверен, что оно так и есть. Но мы не убийцы, если не понимаем, что приносим вред другим живым организмам. Это нам не засчитывается. Не знаю почему, но я с недавнего времени стал понимать, что происходит вокруг нас, у меня вопросы решаются сами по себе. Не знаю, чем это объяснить, но появилось оно после леса, – высказал Николай. – Критиковать, конечно, любой умеет, а вот докажи, что я не прав. Или хотя бы расскажи, как ты видишь наш мир?
– Да никак, – продолжал собеседник, – человеческий мозг просто не может понять всего бытия. Мы не настолько развитая цивилизация, чтобы понять всю сущность. Да и вообще любой, даже самой развитой цивилизации не обхватить вселенную своими знаниями. Вот смотри, мы состоим из различных частей тела, органов и так далее. Органы состоят из бесчисленного количества простейших, которые живут своей жизнью. Они даже не подозревают о твоем существовании, хотя в совокупности составляют именно тебя. В доказательство приведу тебе пример: молекулы состоят из атомов, атомы состоят из электронов и протонов. Строение атомов планетарное, как и наша вселенная. Протоны с положительным зарядом – это солнца, электроны, которые кружат вокруг протонов – это планеты. Электроны также вращаются вокруг протонов, как и планеты вокруг солнца. Наша солнечная система – это атом. Многочисленное количество солнечных систем – это галактика, то есть молекула какого-нибудь вещества. А многочисленное скопление молекул какого-то вещества и составляет само вещество. То есть, я хочу сказать, что, возможно, наша вселенная составляет какое-либо вещество. Именно так я понимаю бесконечную вселенную. Бесконечность – это не значит дальность, как ты, наверное, считаешь.
– Ты хочешь сказать, что мы живем на электроне? – с ухмылкой спросил Николай.
– Возможно, – продолжал Игорь. – Мы, как микробы живем, питаемся, размножаемся. Но микробы разве могут знать, к примеру, о существовании человека. Нет, не могут, потому что у них даже нет мозга, они не способны этого осознать. Мозг живого существа не совершенствуется больше, чем было достаточно для его существования, то есть питания, размножения, самосохранения. У дельфина, к примеру, по размерам такой же мозг, как и у человека. Но почему дельфины не знают таблицы умножения? Да потому что им этого и не надо. Их мозг развит на скорость, на их ультразвуковые волны, которые они выпускают и видят при этом ту же рыбу, но в объеме и так далее. А человеку не нужно выпускать этих волн, так как пищу он добывает себе другим путем. Из этого следует еще пример. Ученые, как бы считаются умнее нас с тобой. А почему? Да все просто. Чтобы жить в избытке, питаясь, как положено, жить в своем жилище, нужно получать большую зарплату. Чтобы получать большую зарплату, нужно добиться повышения по карьерной лестнице, написать диссертацию и так далее. Вот они и выдумывают новые технологии, делают открытия. Но они это делают не для человечества, а в первую очередь для себя, чтобы стать известным и получать достаточно денег для своих нужд. Слесарь, к примеру, тоже хочет улучшить свои житейские условия путем повышения зарплаты, и он это делает: совершенствуется в своей специальности, набирается побольше знаний, чтобы ему повысили разряд, а в будущем может и бригадиром стать. Ему не нужно быть ученым, он и так получает свой хлеб. Так к чему я виду – ученый не умнее слесаря в глобальном понимании, это просто возможность зарабатывания денег. Ученый технических наук, возможно, и гвоздя забить не сможет. Так кто же тогда из них умнее?
– Тебя, я смотрю, вообще понесло в другую сторону.
– А как тебе еще объяснить?
– Тогда давай просто останемся при своих мнениях, – предложил Николай, поняв, что никто ничего друг другу не докажет.
– Я, в принципе, всегда при своем мнении, – заявил Игорь.
– Да, кстати, последнее, что я хотел у тебя спросить.
– Спрашивай.
– Ты в Бога веришь?
– Верю, – твердо ответил Игорь.
– С тобой все понятно. В душу не веришь, а в Бога веришь. Просто нет слов.
– В Создателя, это важно. Именно в Создателя.
– Ладно, пора выдвигаться домой, – предложил Николай своим товарищам, приподнявшись с земли.
– Это точно, – ответил собеседник, допивая оставшуюся водку со стакана, – только где интересно Вован потерялся?
– Не знаю, – ответил Вася, – минут двадцать был тут, затем пошел отлить в кусты. Больше я его не видел.
– Ёперный театр, – возмутился Игорь, – место того, чтобы собираться всем вместе, мы должны ходить по кустам искать пьяного Воху.
Все неохотно стали рыскать по кустам в поисках своего товарища. Искали, звали его около часа – никакого результата.
– Может, он домой пошел? – спросил Вася.
– Нет, вряд ли, – ответил Николай, – какого черта он пошел бы домой один, тем более и ружьё его здесь лежит.
– И что же теперь делать? – со злостью спросил Игорь, – Где его искать? Мы каждый куст проверили в радиусе ста метров. Куда можно было свой нос уложить, чтобы не видно было этого невменяемого пьяндылыгу.
– Я предлагаю поскорее уйти отсюда домой, а утром придем обратно и заберем его, иначе беда, погибнем мы, нутром чувствую.
– Хватит басни рассказывать, – возмутился Игорь, – если мы его тут бросим, то его могут волки съесть за милую душу. Нужно искать, пока не найдем.
Тут на весь лес раздались громкие неведомые вопли, продирающие до сердца. Затем послышался вой волка. Охотники резко приподнялись с земли.
– Вот нам всем и пришел конец, – шепотом сказал Николай, вытирая холодный пот со лба, и затем перекрестился.
Все были в ужасе, таких криков еще никто не слышал.
– Быстро идем домой, – взявшись за ружьё, промолвил он.
– А как же Вован? – возмутился его товарищ, – мы не можем его здесь бросить одного.
– К черту его, из-за него пострадаем мы, – продолжал Николай. – Вы хотите остаться здесь навсегда? Его, скорее всего, уже нет в живых, и если вы хотите к нему присоединиться, то оставайтесь, а я пойду домой.
– Пока мы его не найдем, то не уйдем. А ты лучше бы помолчал, не то прикладом в голову получишь, падло.
– Может, и вправду пойдемте домой, мне не по себе как-то, – испугано заявил Василий.
Вася был готов бежать домой прямо сейчас, испуганные до смерти глаза выдавали его страх.
– Вот видишь, Коля, что ты делаешь. Теперь и Вася домой хочет, запугал беднягу ерундой какой-то. А друг наш погибнуть может один в лесу. Один я его не найду, тем более твои дурацкие сказки и меня не оставили равнодушным, если быть честным. Я, хоть тебе и не верю, но ты знаешь, как- то страшновато. Погибель Вована будет на твоей совести, Коля, запомни мои слова.
– Поверь мне, мертв он уже, бежать нам надо, пока тоже не пропали за даром в страшных мучениях,– проговорил умоляющим тоном Николай, – ведь он мне друг был больше, чем тебе и я понимаю насколько это серьёзно оставить его здесь, но выхода у нас нет, поверь.
– Может быть, у тебя и нет, но у меня есть. Выбор всегда есть. Даже если тебя здесь и съедят – у тебя будет два выхода.
После этих слов Игорь скинул с плеча ружьё и пошел вглубь леса. Василий робко пытался пойти за ним, но ни как не решался.
– Не надо, целее будешь, – схвативши за рукав Василия, промолвил Николай.– Он выбрал сам себе этот путь, пошли домой, пока не поздно.
Охотники направились в противоположную сторону от Игоря, в сторону дома. Начал усиливаться ветер, становилось прохладнее не то от погоды, не то от страха. Василий ни на шаг не отходил от товарища и постоянно оглядывался. Ему казалось, что за ним может кто-то идти и резко накинуться, застав врасплох.
Вдруг раздались обратно непонятные крики, теребящие душу. Эти крики напоминали не то плачь человеческий, не то звериные мычания, все вперемешку. И нельзя было определить, с какой стороны они доносились, казалось, они были повсюду. Парня всего затрясло от страха, его ноги так трусились, что тяжело было стоять. Николай резко скинул с плеча ружьё и начал кружить вокруг оси, как будто ждал нападения. Их сердца забились с невероятной скоростью, холодный пот лил со лбов, руки дрожали как с месячного запоя, адреналин выделялся в огромном количестве.
– Бежим, – вдруг громко закричал охотник и рванул с места.
Василий в великом послушании последовал за ним, так как лучшего варианта, кроме этого ему также не приходило на ум, тем более бег – это первый инстинкт самосохранения. Ветки били в глаза, царапали лицо. Поочередности охотники падали через старые коряги и неровности лесного ландшафта. Парень еле успевал за своим спутником, он боялся не отстать ни на шаг, потому что чуял за собой чей-то пронизывающий насквозь взгляд. А если он отстанет, то может стать жертвой какого-то чудовища.
Вдруг обратно раздались крики, но уже четко шедшие навстречу охотникам. Николай резко остановился, затем упал на землю от сильного толчка в спину бегущего вслед охотника. Ружьё отлетело в сторону в кусты. Послышался обратно чей-то крик уже в метрах пятнадцати. Он быстро выхватил ружьё у Василия и направил в сторону доносящихся звуков. Руки сильно дрожали. Парень легонько обхватил своего товарища сзади за плечи, думая, чем ближе к ружью, тем безопаснее. Послышался треск веток и непонятное бормотание.
Тусклый свет луны сквозь ветки деревьев осветил чей-то приближающийся силуэт. Он напоминал помесь человека со зверем. Это был сам черт в глазах напуганных охотников. На голове у этого чудовища виднелись не то рога, не то корона. Глаза светились в свете луны тусклыми огоньками. Оно шло навстречу, чуть прихрамывая, издавая неведомые звуки.