Александр Вячеславович Клочок
Путь херувима
Сзади почувствовался резкий удар в голову. В глазах начало мутнеть, терялось сознание. Кто-то схватил за ногу и потащил в неизвестном направлении. Последнее, что он видел – это свое необыкновенное существо, которое постепенно от него отдалялось.
Вмиг стало ощущаться, что его кто-то тормошит, пытается привести в сознание. Он открыл глаза и вздрогнул. Перед ним стоял черт и что-то себе бормотал под нос. Увидев, что пленник пришел в себя, бес схватил его за шею и швырнул в сторону. Николай чуть приподнял голову с земли и увидел перед своим носом чью-то огромную мощную ногу. Поднимая взгляд все выше, он узрел перед собой демона, спокойно смотрящего на него. Пленник резко откинулся назад, предчувствуя свою погибель, но черт пнул его ногой обратно к демону. Он попытался снова бежать, но несколько чертей схватили его и начали бить ногами.
– Что вы от меня хотите? – закричал Николай, прикрывая руками лицо и живот.
– Вернись к ней, – послышался грозный голос демона.
– К кому? Я ничего не понимаю. Не бейте меня.
Но удары наносились все сильнее, боль становилась невыносимой. Извиваясь, он кричал, но его никто не хотел слышать. Затем демон раздавил ногой ему голову, словно помидор, а бесы стали рвать его тело на куски, откидывая их в стороны. И боль все равно не уходила, хотя тела уже практически не было. Он мысленно взмыл над своим телом, но какая-то сила не отпускала его. Пытался вырваться, взмыть еще выше, отчего его стало сильно трясти и слышаться какой-то невнятный голос. С каждой секундой голос только усиливался.
Утро. Николай резко открыл глаза, но какое-то время не мог пошевелиться. Жена все это время тормошила его.
– Вставай давай, на работу ты что не собираешься? – первым делом сказала она, увидев что тот открыл глаза.
– А сколько времени? – сразу же спросил он, скидывая с себя одеяло.
– Уже начало восьмого, я еле тебя разбудила.
Николай быстро встал с кровати и стал надевать штаны. Немного еще ощущалась боль, которая осталась после жуткого сна, но вскоре быстро отступила. После чего тело стало наполняться неизвестной энергией, чувствовался какой-то прилив сил. Казалось, нет ничего невозможного для него в этот момент. Надев штаны, он быстрым шагом пошел в ванную комнату.
– Давай быстрее, завтрак на столе, – поторапливала его жена.
– Да, сейчас уже иду, – ответил он. – А тебе разве не нужно на работу?
– Сегодня же суббота, ты, что вообще потерял ориентир в днях недели?
– Ах, да, что-то я забылся.
Умыв лицо прохладной водой, он посмотрел на себя в зеркало и вздрогнул. Глаза стали наливаться темным цветом. Цвет белков глаз стал темнее, чем его карие зрачки. «Что за черт?» – пробубнил Николай и умыл глаза водой. Глаза вновь стали прежними.
Он стал не торопясь чистить зубы и пристально вглядываться себе в глаза. «Что со мной вчера ночью произошло? – продолжал мыслить. – Сон это был или что-то потустороннее?»
– Убей их, – как гром среди ясного неба прозвучала фраза у него в голове.
– Кого? – задал сам себе вопрос.
– Убей их всех, – обратно послышался голос.
Дочистив зубы, Николай пошел на кухню, пытаясь выбросить из головы произнесенные кем-то слова. Жена мыла посуду. На столе стояла тарелка с разогретой гречневой кашей и чай. Он сел на стол и стал завтракать.
– Сегодня мяса не мешало бы купить, – произнесла женщина, продолжая чистить сковородку от приставшего к ней завтрака.
После произнесенных слов Николай заметил в своей тарелке червей. Они выползали из гречневой каши и расползались по столу.
– Зачем ты это сделала? – произнес он.
– Что именно? – спросила она его и с недоумением посмотрела на мужа.
Сковородка выпала у нее из рук, она с ужасом отскочила в сторону к стене. Николай всмотрелся в ее глаза и затем узрел, как ее перепуганное от ужаса лицо становилось обезображенным, волосы быстро стали седеть. За несколько секунд она превратилась в старуху. Он встал из-за стола, взял кухонный нож и подошел вплотную к своей жене.
– Что, ведьма, раскусил я тебя и твои намерения отравить меня? – спокойно сказал Николай, крепко сжимая рукоятку ножа.
– Коля, не надо, опомнись, – закричала женщина, забиваясь в угол.
– Я только сейчас увидел твое истинное лицо, – спокойно продолжал он. – Лихо ты маскировалась под мою жену. Кстати, твое лицо мне знакомо, где-то я тебя уже видел.
– Коля, это же я, ты, что меня не узнаешь? – продолжала она кричать.
– Теперь я тебя точно узнал, – невнятно пробормотав, стал наносить серию ударов ножом.
Кровь залила на кухне пол. Николай обернулся и увидел свою дочку, стоявшую в онемении. По ее лицу катились слезы.
– Папа, ты что монстр? – испуганно произнесла она. – Что с твоим лицом?
Но он просто стоял и смотрел на нее. Ее лицо и тело начинало сморщиваться. Ногти росли на глазах, все тело покрывалось волосяным покровом.
– Ах, ты бесовское отродие, – вскрикнул он. – Вдвоем меня решили окрутить?
Убийца подошел к дочке и вонзил нож в сердце.
Не было ни жалости, ни сострадания. Была лишь цель. Казалось, что кто-то помогал управлять телом. Движения были легкими, не требовали никаких усилий.
Переодевшись в чистую одежду, Николай со спокойной душой пошел на базар. По дороге на работу он чувствовал большой прилив сил. Чувство удовлетворения охватило его полностью. Прохожие казались уму мелкими людишками, он чувствовал превосходство перед ними, но в чем оно заключалось, пока не знал и даже не хотел знать. Впервые Николай почувствовал себя каким-то особенным, что-то внутри возвышало его над остальными. Казалось, нет ничего невозможного. Работа проходила как никогда хорошо. Грузы казались ему не такими уж и тяжелыми. Люди, окружающие его и как всегда мешающие ему, уже были незаметны. Можно нарошно было, с легкостью в душе кого-то задеть тачкой, а затем и накричать на него, чтобы не путался под ногами. Чувство было такое, как будто бы родился заново. За доблестный дневной труд хозяин дал небольшие премиальные. «А жизнь, вроде бы налаживается», – крутилось в голове.
С хорошим настроением он шел домой. «Нужно отметить такой успех, чтобы не сбить масть», – подумал про себя Николай и сразу же свернул в забегаловку. Заказал 150 грамм водки и, как обычно, в подарок получил бесплатную закуску (конфету). Опустошив стакан и насладившись конфетой, он вышел на улицу. Дорога домой была яркой и светлой. Даже грязь и разбросанный мусор на дорогах были ему незаметны, это было слишком низко для него, душой и мыслями он был в облаках. Подойдя к своему подъезду, Николай поднял голову и посмотрел на свои окна квартиры. За шторой показался чей-то силуэт, который моментально скрылся с глаз. «Неужели это милиция, – с испугом подумал он, – хотя вряд ли, за мной бы и на базар приехали. Может, показалось, ведь на фоне случившегося сегодня утром и психика могла заиграть, не каждый же день со мной случаются такие истории».
Николай зашел в квартиру. Сняв обувь, он направился на кухню. Тела жены и дочери лежали на полу. На стене кровью большими буквами было написано слово «ВЕРНИСЬ!». На мгновение он замер, здравый смысл растерялся, вопрос сам собой влетел в голову: «Кто это мог сделать?»
Налил себе в стакан кипяченой воды и выпил залпом. Повернувшись обратно к стене, он увидел, что надпись исчезла, никаких следов не осталось. «Что за чертовщина? – подумал он. – Покажется же такое. Скорее всего, он хочет мне что-то сказать, направить меня на нужный мне путь. Но куда вернуться? И, главное, зачем? Какой в этом смысл возвращаться куда-то? Ладно, об этом потом, нужно хоть убрать в квартире, а то обедать тут не очень приятно будет, да и в комнаты порастаскиваю эту кровищу. Первым делом нужно избавиться от трупов, не то заметут».
Николай сходил на балкон за ножовкой, вернулся на кухню и стал распиливать трупы на мелкие части, чтобы легче и незаметнее можно было вынести за пределы квартиры. Отрезав хороший кусок мяса с ноги женщины, он кинул его на стол. «Чего добру пропадать, – заявил сам себе с находчивостью, – хоть какая-то польза от тебя будет».
Распилив тела и аккуратно сложив их в мешки, начисто отдраил кухню и часть коридора от крови. После чего, приготовил шикарный ужин, где в изобилии мясного не было предела. На первое, как он и планировал, был наваристый суп на мясном бульоне, на второе же было пожаренное на сковородке мясо со специями. Вкусно поужинав, он завел будильник на полчетвертого утра и с великим удовольствием упал на кровать.
Тихая и спокойная ночь окутала город. Не было слышно ни гула автомобилей, ни стуков трамваев, ни криков подвыпивших подростков. Воцарилась полная тишина. Николай шел по улице спокойной походкой, никуда не торопясь, с мешком за спиной. С начала своего пути он не заметил ни одного светящегося окна, город как бы замер, как будто бы это был лишь макет города на съемочной площадке. Редко встречались зажженные фонари.
На улице моросил дождь. Он шел вразвалочку с последним мешком за плечом. Молодые люди, проходившие мимо, смотрели ему в глаза, не говоря ни слова, как будто подозревали его в чем-то. Их лица мгновенно начинали бледнеть и искажаться до неузнаваемости. Лбы разбухали и опускались к глазам, челюсти начинали выпирать вперед, нос задирался наверх. Николай прибавил ходу, часто оглядывался. Но молодые люди никуда не уходили, они, молча, стояли и не отрывали от него глаз. Их взгляд давил ему в спину, казалось, они следуют за ним по пятам и вот-вот нападут на него сзади. Поэтому снова оглянулся, но их уже там не было. Он недоумевал, куда они пропали. Как вдруг он ударился обо что-то мягкое и упал на землю. С мешка покатилась по тротуару голова его жены. Подняв голову, он увидел перед собой старую женщину, окутанную в грязные лохмотья. Волосы у нее были грязными и растрепанными, лицо неумытое, сморщенное до безобразия.
Николай испугался, стал отползать назад, хотел быстро встать и убежать, но что-то его удержало, как будто прижимало к земле.
– Не иди сюда, не спеши, – послышался ее голос, – бросай все и приходи ко мне.
Он продолжал отползать назад, не понимая, что хочет от него эта старуха. Вдруг наткнулся на что-то круглое. Повернулся и увидел голову своей жены, которая смотрела ему в глаза и продолжала говорить голосом старухи. Николай откинул ее в сторону и развернулся, но старухи уже не было. С мешка начал доноситься детский плач. Показалась рука, затем голова, после чего вылезла из мешка его дочка, протягивающая к отцу руки.
– Помоги мне, папа, – донесся ее тоненький голосок, – помоги, мне очень больно, я уже не могу терпеть.
Затем она развалилась на части, на которые распилил ее отец. Но голова по-прежнему продолжала плакать и звать на помощь родителя.
Николай проснулся в холодном поту. Ему стало жалко убитой дочки. «Зачем я это сделал, ведь она ни в чем не виновата, задумался он. – Она же не виновата, что ее мать ведьма. Хотя с другой стороны, в ней ее кровь и неизвестно, что могло быть дальше. Тем более свидетеля оставлять было нельзя. Наверное, пытаются меня разжалобить, сломать меня, как спичку. Но не на того напали, я крепкий орешек, вы меня еще не знаете».
Тут прозвенел будильник. Он встал с кровати и стал одеваться. Открыл тихонько дверь, закинул мешок на плечо и направился на улицу. В городе была полнейшая тишина, за исключением шумов двигателей редко проезжающих где-то по проспекту автомобилей. Свежий воздух и бодрящий холодный ветерок прибавлял силы в его не легком труде. Первый мешок он скинул за три квартала в мусорный ящик, присыпав его мусором. Начало положено, все получилось, как и планировалось. Появилось чувство удовлетворения и уверенности в себе и своих действиях.
На улице заморосил мелкий дождь. Николай шел уже с последним мешком быстрой походкой. Вдруг из-за угла появился парень лет двадцати пяти в явно нетрезвом состоянии. Что-то дернуло внутри, такого поворота событий он не предвидел, хотя и должен был. Страх быть затем опознанным этим парнем окутал его. Но вроде бы все нормально, он настолько пьян, что смотрит только себе под ноги. Главное, не волноваться и тем более не показывать своего волнения окружающим. Как вдруг парень, видимо услышав шаги прохожего, поднимает голову и сразу же на его лице образовывается легкая улыбка.
– Мужик, – еле воротя языком, промолвил парень, – у тебя закурить есть?
– Я не курю, – сразу же ответил Николай и отвернул от парня взор, давая понять, что он спешит и останавливаться не собирается.
– Мужик, – продолжал нетрезвый прохожий ему вдогонку, – ты, что не понял, я сказал сигарету гони, а не то сейчас по морде дам.
Но тот еще больше ускорил шаг, чтобы пьяница не избил его и, не дай Бог, не заметил содержимое в мешке. Парень продолжал кричать и угрожать ему вдогонку, но результата от такого прошения он не получил. Крики с агрессией, вроде бы, стихли, но Николай все-таки обернулся посмотреть, не бежит ли он сзади. Не видно, может, угомонился все-таки. Как вдруг он ударился о что-то мягкое и упал на землю.
– Под ноги смотри, бомжара, – послышался чей-то крик.
Николай поднял голову и увидел перед собой двух милиционеров, патрулировавших район. Чувство страха охватило его полностью. Он даже не мог предположить, что ему сейчас делать. «Неужели это конец?» – подумал он про себя.
– Ты что вообще страх потерял, говна кусок? – с призрением спросил один из милиционеров и сильно пнул его ногой.
– Извините меня, пожалуйста, я вас не заметил, – ответил виновато Николай.
– Перед собой смотреть надо, смердючий пес. Что в мешке? Ворованное, наверное? Показывай давай, а не то сейчас дубины схлопочешь, забулдыга.
– Да, да, сейчас покажу, тут пожитки мои да тряпки разные, – отвечал он, надумавши, уже сорваться с места и что есть сил бежать куда подальше.
Но тут зашипела рация. После короткого переговора с диспетчером милиционеры побежали в сторону кафе «Виктория», поскольку там началась драка и есть пострадавшие от ножевого ранения.
Не долго думая, он быстро встал на ноги и бегом направился за угол дома, открыл канализационный люк и сбросил мешок. Затем установил люк на место, поправил воротник и направился в сторону дома.
Николай зашел домой, закрыл дверь на два замка. Дрожащими руками налил воды в стакан, выпил, сел на стуло, отдышался. «Дело сделано! – с облегчением вздохнул он, – главное чтобы теперь не замели мусора. Но они, гады, заметут, это лишь вопрос времени. Соседи заметят пропажу жены и дочки, что я им всем скажу – ушли с дома? Но трупы начнут разлагаться, их сразу же заметят. Нет, нужно бежать, пока не поздно. Только куда?»
В раздумьях он улегся на кровать дальше досыпать, хотя бы пару часов. Настоящий день предвиделся быть тяжелым, потому что хуже неопределенности ничего нет.
Утро. Проснулся город: зарычали автомобили, зазвенели трамваи, забормотали пешеходы – одним словом, муравейник. Солнечная, безветренная погода придавала жизнерадостность всем горожанам. Николай шел по тротуару в сторону железнодорожного вокзала с небольшим чемоданом, окунувшись с головой в свои глубокие фантазии.
– Мужчина, – послышался голос стоящего возле угла дома молодого человека, – вы не поможете погрузить несколько коробок в машину? Я заплачу.
Тот хотел сразу же отказаться, но резко передумал. Все-таки дополнительный заработок не помешает, тем более сейчас, когда такая неопределенность впереди.
– Да, конечно, – ответил Николай, – почему бы и нет. А где машина?
– Да, вот она, во дворе – ответил незнакомец, показывая пальцем на микроавтобус, – белая «ГАЗель».
Он пошел вслед за неожиданным работодателем. В метрах десяти от машины лежали шесть небольших картонных коробок. Рядом с машиной стоял еще один мужчина и курил.
– А что вы вдвоем не можете перенести эти коробки? – поинтересовался Николай.
– Это на вид они малых размеров, – ответил сразу незнакомец, – а на самом деле они неподъемные.
Тот подошел к коробкам, взял одну из них. Но она была совсем не тяжелая. «Скорее всего, остальные будут потяжелее», – подумал Николай и понес груз к машине.
Подойдя к микроавтобусу, он почувствовал сильный удар в голову тяжелым предметом. От удара сразу же потерял сознание.
Очнулся в какой-то незнакомой комнате, чем-то напоминавшую ему больничную палату. Сильно болела голова в районе затылка. Не мог никак понять, где он находится, а самое главное, почему он здесь. Это вызывало у него страх, страх перед неизвестностью и возможной опасности его жизни. «Но что им от меня надо? – думал Николай. – Если деньги, то зачем меня привезли сюда? Можно было забрать кошелек, когда я был без сознания и бросить меня лежать там. Нет, скорее не деньги».
Послышался звук поворота замка и открывающейся двери. Первыми в комнату вошли двое огромных мужчин в белых халатах, затем зашла женщина.
– Вот мы и проснулись наконец-то, – с улыбкой произнесла женщина, – как ваша голова, не сильно болит?
– А могу ли я поинтересоваться, кто вы такие будете и почему вы меня сюда привезли? – возмущенно высказал Николай.
– Вы, главное, не волнуйтесь, – сразу же ответила доктор. – Вы находитесь в психиатрической лечебнице. В соответствии с засекреченной государственной программой, подписанной министром здравоохранения, и одобренной президентом, мы хотим вам помочь быстро и качественно восстановить вашу психику, помочь добиться в жизни успеха.
– Да какого черта вы выбрали именно меня? – закричал тот и встал с кровати. Но двое мужчин быстро посадили его на место.
– Это обыкновенный «фейс-контроль», – спокойно отвечала женщина. – Понимаете, в нашей стране с такой вот неразберихой в политике социальные, да в принципе, и все остальные условия для жизни низших слоев населения ухудшаются. Чтобы не увеличивалась преступность вследствие нехватки средств на питание, на оплату высоких коммунальных услуг и так далее, принято решение людей, вроде вас, заставить пройти небольшой курс обучения касательно поведения в различных сложившихся жизненных ситуациях низших слоев населения во время кризиса в самой стране, а также помочь разобраться в себе и исключить в своем подсознании мысли о намерении осуществить преступные действия ради материальной выгоды.
– Отпустите меня немедленно, – продолжал кричать Николай, – вы нарушаете мои конституционные права, вы нарушаете закон.
– Вы, вроде как, взрослый мужчина, а до сих пор не поняли, что законы, как и во все времена, создаются богатыми людьми, чтобы уберечь все нажитое свое имущество. И сами же эти богатые люди, как вам известно, свои же законы не соблюдают. Чего вы так волнуетесь? Не волнуйтесь. Вы скоро отсюда выйдете.
– Мне не нужно никакое ваше обучение. Я требую меня отпустить сейчас же.
– Ну, когда вас отпускать, это мне решать, – ответила доктор. – А если будет необходимость, а, я смотрю, она все-таки не отменно будет, мы прибегнем к вашему выздоровлению путем небольшого лечения.
– Я полностью здоров и не нуждаюсь ни в каком лечении, – продолжал возмущаться Николай.
– Вы слишком раздражены, посмотрите на себя.
– А как я должен себя вести, когда меня вот так вот привозят насильно.
– А вы хотите сказать, что вы бы добровольно к нам приехали?
– Конечно же, нет.
– Вот видите, в этом и проблема. Люди сами не догадываются, что им нужна помощь. Ведь в такие тяжелые времена для страны столько происходит самоубийств, убийств, воровства и обмана, нужно спасать народ, нужно помочь ему не терять человечность и сохранить в нем добрые намерения по отношению к окружающим его людям. Поэтому наш реабилитационный центр готов пойти к вам на помощь.
– Мне ваша шарашкина контора совсем не нравится.
– Она вам понравиться, я вас уверяю. Трехразовое питание, зал для просмотра художественных фильмов, новые знакомства и многое другое. Когда вы придете в себя от шока, мы вас поместим в палату к остальным пациентам. А на вашу работу и родным мы сообщим сегодня же, так что все нормально.
– У меня неофициальная работа, – занервничал он сразу же, – никуда сообщать не следует, и родни у меня нет.
– Ну, тогда что вам переживать, – говорила женщина, – поживете некоторое время у нас, а затем вернетесь к себе домой. А мы поставим себе отметку, что усердно работаем. Так мы поможем друг другу.
– И как долго я буду здесь?
– Сдадите анализы. Если все будет в норме, то пройдете наш курс и вы свободны. Все просто. Да, кстати, меня зовут Екатерина Васильевна, я ваш лечащий врач. Если в дальнейшем возникнут какие-нибудь вопросы – обращайтесь. Я всегда рада помочь.
– А как меня зовут разве вам не интересно? – поинтересовался Николай.
– У нас ваш паспорт, все, что нам нужно – мы уже знаем. После прохождения курса мы вам обязательно его вернем. Ну, а сейчас мне пора идти, у меня еще много пациентов. Вечером, возможно, переведем вас в общую палату, когда освободится койка. Сегодня один выписывается, вы займете его место. До свидания.
Женщина и санитары, вышли с комнаты и закрыли за собой дверь. Сильный страх уже не тревожил, но все равно это казалось до боли подозрительным.
На следующий день Николая перевели, как и обещали, в общую палату. Контингент, конечно, здесь был не из лучших – на первый взгляд, одни бомжи. Но, а что делать, выбирать не приходится.
– Новенький? – послышался голос с соседней койки.
– Да, – призрительно ответил он.
– А я тут уже третью неделю, никак не могут меня вылечить. А мне, с другой стороны, все устраивает: кормят хорошо, крыша над головой есть, сижу в чистой кровати, а не в подвале или в подъезде. Что еще нужно?
– А что это за курс? Что хоть рассказывают? – поинтересовался Николай.
– Первые три дня это общие положения. Рассказывают всякий бред о поведении человека в обществе, ну и тому подобное. Учат нас жизни, короче говоря. Затем с каждым проводится индивидуальная программа, берут там всякие анализы, проходишь разные тесты, по которым определяют, готов ли ты вернуться обратно в общество.
– Что-то я не сильно доверяю этой больнице. Как-то все здесь не правильно. Насильно людей в больницы не забирают, тем более таким методом.
– Как раз в эту и забирают, поверь, – сразу же высказал другой сосед по палате.
– Не обязательно насильно, – послышался голос еще одного человека. – Вот я, к примеру, сам пришел. Мне друг посоветовал, говорит, здесь неплохо кормят. Он многим советует, не только я один пришел сюда добровольно.
– А он тоже проходил лечение в этой больнице? – поинтересовался Николай.
– Не знаю, – отвечал тот, – скорее всего, что да. А как он мог тогда узнать об этом месте. Сам меня сюда и привел, меня радужно встретили, сразу же накормили. Уже неделю здесь балдею в уюте, в комфорте. Хоть ненадолго почувствую себя человеком.
Привезли завтрак. Все пациенты повставали с кроватей и выстроились в очередь.
– Обратно вареное мясо, – послышался чей-то возмущенный голос. – Когда будет жареное мясо? Тут все варенное, хоть бы картошки нажарили что ли.
– Да ты, я смотрю, вообще зажрался, – послышался еще один голос с очереди. – Хоть здесь мяса можно поесть, а тебе еще оно и не такое. Ты смотри, как быстро к хорошему привык.
– Жаренное вредно есть, – вежливо ответила разносчица.
Завтрак был действительно хороший: картошка пюре, варенное мясо, салат с капустой, чай. Николаю понравилось.
После завтрака зашел лечащий врач Екатерина Васильевна с двумя санитарами.
– Ну что, как себя чувствуем? – ласково произнесла она. – Никто ни на что не жалуется?
– Нет, – почти хором ответили пациенты.
– Это хорошо, – продолжала врач. – Кто вчера к нам прибыл, прошу пройти с нами для прохождения тестов и сдачи анализов.
Встал один Николай.
– Хорошо, пройдемте с нами, – сказала женщина и вышла с палаты.
Двое санитаров подхватили его за руки и повели вслед за врачом.
Тесты были, что ни на есть примитивными, обычные тесты со школьной программы урока по социологии. А вот анализы были посерьезней: сделали два рентгена в области туловища, взяли кровь с вены и с пальца, произвели анализ мочи.
– А зачем вам мой рентген, если вы хотите вылечить мою психику? – поинтересовался Николай у санитаров.
– Потому что нарушение психики, – ответила женщина, разбавляя при этом что-то в пробирке, – может вызвать патологию внутренних органов.
– А каким образом? – продолжал он интересоваться.
– Я что тебе доктор? – возмущенно ответила лаборант. – Вот и у доктора спросишь. Ты смотри, какой умный нашелся, учит меня, как нужно делать мне мою работу.
– Я ни в коем случае вас не учу, я просто спросил.
– Любопытной Варваре пол печени оторвали, – сказала она и громко засмеялась.
– На что вы намекаете?
– Пить меньше надо было, – продолжала женщина, – печень, как у алкаша, никуда не годится. Не бережешь ты себя, а в старости тебе все это скажется. А хотя, какая тут старость? Заберите его.
Два санитара схватили Николая под руки и потащили в палату. Когда вели его по коридору, тот обернулся. Сзади стоял человек в черном, до боли ему знакомый, и пристально смотрел, как его волочат санитары. Он, как и тогда, ничего не делал, он просто наблюдал за происходящим. Вспыхнуло чувство страха.
– Помогите, – закричал Николай и стал вырываться.
Но санитары крепко его держали, можно сказать, даже виду не подали и продолжали транспортировать его бессильное, по сравнению с ними, тело к месту назначения.
Тот снова обернулся, но уже никого не увидел. «Что он от меня хочет, – подумал Николай. – Может он хочет моей смерти? Вряд ли. Он бы давно меня убил, если бы захотел. Может, он мне, просто напросто, кажется? Может, я схожу с ума и мое пребывание здесь совсем не случайно? И поэтому я и загремел сюда? Может, мое лицо теперь чем-то напоминает сумасшедшего, и поэтому именно меня и привезли сюда. А может, это был знак. Но что он обозначал? Может, он просто хочет предупредить меня об опасности? Кто он? Или же что он?»
Николая завели в общую палату и закрыли за ним дверь. Целый день он думал. Звенели в ушах мнения его соседей о том, почему их здесь держат. Кто говорил, что их используют в качестве подопытных кроликов, испытывают на них различные медицинские препараты. Кто-то утверждал, что гипнотически на них воздействуют, готовят к каким-то секретным заданиям, например, в качестве киллера, хотя и сами того не будут осознавать. А кто-то и действительно верил в государственную программу по восстановлению человечности в человеке. Звучали и другие версии, но они уже не воспринимались сознанием, его полностью окутали свои мысли, он пытался разобраться в себе и в сложившейся ситуации.
Наступила ночь. Свет отключили ровно в десять вечера. Кто-то продолжал еще дискутировать, кто-то рассказывал о семье и о прошлой жизни. Но постепенно голоса утихали.
Николай шел по своей любимой деревне, по своим до боли любимым местам. Легкий ветерок ласково обдувал тело, донося запах зеленой и сочной травы, расцвевших полевых цветов. Слух радовали многочисленные жужжания насекомых, крики и смех маленьких деревенских детей. Он расставил руки, вдохнул во всю грудь воздуха и от счастья поднял голову вверх. Небо было без единого облачка, синева просто зачаровывала как никогда. Хотелось взмыть вверх и полететь высоко-высоко от земли и не думать о всех своих неурядицах и житейских проблемах. Полететь, как птица, и увидеть хоть один раз свою любимую землю с высоты, облететь ее просторы. Но вдруг небо стало меняться в цвете. С голубого оно превращалось в серое, а местами вообще в черное. Николай заволновался, он опустил голову и увидел перед собой человека в черном, который преследовал его все это время. Тот бросился бежать, но что-то удерживало его. Он бежал слишком медленно, чувствуя за собой совсем рядом загадочного незнакомца. Затем ноги стали увязать в грязи. Николай развернулся, чтобы отразить хоть как-то возможную атаку со стороны незнакомца, встретить это человека взглядом, но его уже не было. Послышались отчетливые человеческие стоны, доносящиеся из-под земли. Кто-то стал хватать за ноги. Он отпрыгнул в сторону. Из-под земли стали выползать люди с распоротыми животами и разорванной грудной клеткой и идти в его сторону. Их внутренности волочились по земле, оставляя на земле кровавый след. Грязь перемешалась с кровью. Все вокруг стало заливаться кроваво-грязевой массой.
– Что вы от меня хотите? – закричал во все горло.
– Отдай мне свою почку, – послышалось голос из-за спины.
– Мне сердце, – послышался второй голос.
Николай проснулся в холодном поту. Встал с кровати. Постоял с минуты три, чтобы прогнать прочь с головы дурной сон, и затем обратно лег на кровать.
Он попытался заснуть: в предсонном состоянии с усилием рассматривал в своих воспоминаниях радостные картины жизни, чтобы сегодняшней ночью кошмары больше не посещали его голову, а наоборот превратились в какой-то ласковый, наивный легкий сон, растянувшийся до самого утра.
Послышался звук поворота замка. Николай притаился. Стали доносится звуки шагов одного человека. Сердце заколотило, пульс участился. «Кто это может быть? – подумал он про себя. – Что можно ожидать от вошедшего в палату человека. Ведь не зря он пришел сюда, тем более ночью, когда все спят. Какую опасность он может принести?» Тьма всегда преумножает страх, так как она ограничивает возможность быстрого реагирования при внезапной атаке ночного гостя, будь то удар палкой или же укол каким-либо парализующим, отключающим сознание препаратом. Инстинкт самосохранения подсказывал, что выдавать себя нельзя, нужно продолжать притворяться спящим. Может быть, он пришел совсем не к нему. Николай всматривался в тьму, пронизанную тусклым лунным светом, определяя местоположение пришедшего незнакомца, но никак не мог его найти. В комнате никого не оказалось. Он занервничал, так как не знал, что происходит. Ведь отчетливо доносились шаги, слышался звук поворота ключа. Это не могло показаться. «Может мне это приснилось?» – подумал он, пытаясь себя как-то успокоить.
Шаги послышались снова. Николай осторожно повернул голову и увидел силуэт человека, идущего в сторону кровати одного из пациентов. Ночной гость протянул руку к голове спящего и что-то стал шептать на абсолютно незнакомом языке. Затем он раскрыл одеяло, разрезал ногтем нижнюю часть спины человека, всунул руку в тело и достал какой-то орган или часть какой-то внутренности, скорее всего это была почка, по крайней мере, так думал Николай. Странно, но человек не издал ни единого стона, а наоборот, спал крепким сном, как ни в чем не бывало. Незнакомец начал есть добытый орган, а после чего аккуратно прилег рядом со спящим пациентом.
Ужас сковал все тело, выдавать себя было нельзя: ни звука, ни шороха, чтобы не привлечь его внимания к себе. Оставалось только пристально наблюдать. Но со временем ночной гость словно растворился в человеке. Опасности уже, вроде бы как, не было, и глаза постепенно стали закрываться. Пытался бороться с этим, но тьма и тишина сыграли свое дело.