Александр Вячеславович Клочок
Путь херувима
Утро. Николай проснулся мгновенно после раздавшегося громкого кашля, доносившийся с соседей койки. Ощупав сразу свое тело и убедившись в целостности всех своих конечностей, с облегчением вздохнул. Он сразу же посмотрел в сторону кровати, куда ночью приходил незнакомец, и удивился: хозяин койки спокойно себе заправлял покрывало, как будто бы с ним ночью ничего и не произошло.
– Доброе утро, – сказал Николай, подойдя к этому человеку, – с тобой все нормально?
– Да, а что? – удивился мужчина. – Что со мной может быть не в порядке?
– Покажи правый бок.
– Зачем это тебе?
– Да мне сон про тебя плохой приснился, так, из любопытства.
Мужик задрал кофту, оголивши при этом свой правый бок. Никаких следов повреждения тела не было.
– Все? Доволен полностью? – с нетерпеньем спросил сосед.
– Вполне, – ответил тот, – извини за беспокойство.
Николай вернулся к себе на кровать, на свою выделенную в этом жутком месте территорию. «Неужели это был сон? – крутилось в голове у него. – Но это было настолько реально, что я поверил в действительность ночных происшествий».
– Тебе что, нездоровится? – послышался голос с соседней койки.
– Да, что-то голова разболелась, – ответил Николай.
– Так скажи доктору, пускай тебе таблеток принесут, а то сидишь тут с загадочной физиономией. Такое лицо, как будто бы пол-литра у тебя украли, но не знаешь кто и когда.
– А ты сегодня ночью ничего не слышал? – продолжал он интересоваться.
– Нет, ничего не слышал. А что случилось? Я что-то должен был слышать?
– Да, здесь происходит что-то странное, только не могу понять что.
– В каком смысле? – вошел в интригу сосед.
– Я видел ночью человека у нас в палате, по крайней мере, что-то похожее на человека. Я думаю, что это нечистая сила здесь околачивается и каждый вечер забирает наше здоровье, путем заклинаний и проклятий. Я видел, как эта сущность вырезала вон у того мужика почку ногтем, а затем съела ее и легла с ним рядом.
Сосед рассмеялся в свое удовольствие.
– Костя, – закричал собеседник, – ты слышал ночью что-то необычное? В боку у тебя ничего не кололо?
– Да нет, а что? – послышался голос.
– У тебя сегодня ночью ногтем вырезали почку, а затем съели ее и легли к тебе в кровать, чтобы тебя утешить.
– Типун тебе на язык, недоумок, – послышался резкий ответ.
– Да это ни я так говорю, так говорит наш новенький. Он даже все это видел и говорит, что это был черт.
– Ну, тогда и не удивительно, почему этот псих здесь находится, не зря его отделили от общества. Я начал верить в яркое и плодотворное будущее секретной программы по избавлению психов из народа. Хоть кого-то забрали сюда с подходящим диагнозом.
– Так если ты полностью здоров, так почему же ты до сих пор здесь? Что по анализу на кал не прошел и из-за этого тебя здесь и держат?
– Я не хочу сказать, что я полностью здоров, – отвечал мужчина напротив, – я такой же псих, как и вы все.
– Ты за себя только говори, – сказал сосед по койке, – я не псих.
– Все мы психи, только одни нормальные психи, а некоторые ненормальные. Нормальные психи – это те психи, которые отдают отчет своим действиям. Даже нормальных психов можно поделить на несколько категорий психов от более спокойных до более нервных и агрессивных. Ненормальные психи – это, прежде всего, люди, полностью углубленные в себя, от которых общество пытается оградиться, так как они могут не контролировать своих действий и при этом нанести вред окружающим. Хотя многие из этих психов довольно-таки спокойные и безопасные для общества. Они, как и все, хотят любви и ласки, но натыкаются на непонимание, а также на жестокость людей. И родные, упекающие свою родную кровь в психушку, не ограждают людей от него, а наоборот защищают его от людей, от невыносимой жестокости и непонимания в надежде, что когда-нибудь он станет полностью здоровым, хотя и сами понимают, что это никогда не произойдет. Так кто же тогда из них ненормальный псих – это вопрос спорный.
Послышался звук открывающейся двери. Первыми зашли два санитара, за ними врач Екатерина Васильевна. Они подошли к кровати пациента, который только что закончил свою микролекцию.
– Константин Загородний, – выразительно произнесла врач, – поздравляем вас с выздоровлением.
– Ну, наконец-то, – обрадовался мужик, – сколько можно уже у вас тут сидеть.
– Последние анализы показали, – продолжала женщина, – что вы совершенно здоровы. Так, что пройдемте с нами. Мы выдадим вашу одежду и вещи. Вы свободны.
– Ну, что, дорогие мои, – произнес Константин на всю палату, – даст Бог, свидимся, надеюсь, что только уже не здесь. Будьте здоровы!
Санитары во главе с врачом помогли пациенту дойти до выхода. Сразу же завезли завтрак – выстроилась очередь.
– Вот сволочи, – сказал кто-то из толпы, – Косте даже не дали позавтракать, сразу вывели. Экономят, что ли?
Далее звучала симфония постукивания ложек по мискам. После завтрака все пациенты организованно под присмотром нескольких санитаров отправились в огромную комнату, усеянную стульями, на лекцию какого-то профессора, присланного, по словам врача, чуть ли не самим президентом.
Лекция, как и ожидалась, была совершенно нудной и неумело преподнесенной. Многие засомневались в профессорстве неизвестного оратора.
После лекции, по желанию пациентов, для поддержания жизнерадостности в убогом заведении включили комедийный фильм. После чего всех обратно завели по палатам. Образовалась обычная для этого места обстановка: карты, домино, шахматы, кто книгу читал, кто разговаривал по душам.
День длился очень долго для Николая, и поэтому, когда разносили ужин, он заказал у разносчицы какую-нибудь книгу. Через час она принесла книгу великой октябрьской революции. В общем, что попало ей под руку, то и принесла. Но тот и этому был рад, выбирать не приходится.
Ровно в 2200 отключили свет. Николай положил книгу на пол рядом с кроватью и попытался заснуть. Старался не думать о вчерашних кошмарах, представлял себе приятные картины из прожитой и воображаемой жизни.
Минут через сорок слышались храпы со всех сторон. Пришлось спрятать голову под подушку, чтобы хоть как-нибудь приглушить неприятный звук, и погрузиться в глубокий и здоровый сон. Через некоторое время ему все же удается впасть в полусонное состояние, избавиться от лишних мыслей, привыкая к стереофону ночного храпа. Стали появляться недолгосрочные непонятные видения, которые в любой миг могли превратиться в сон. Стереозвуки превращались в монотонную музыку, звуки стихали, визг автомобилей, еле доносящийся с ближайшей автотрассы, растворялся в ночном мраке, палата становилась абсолютно пустой и безжизненной.
Перед глазами стали появляться картинки родного края, по которому Николай давно заскучал. Он сидел на берегу речки и удил рыбу. Запах родных краев сводил его с ума. «Почему же я раньше сюда не приехал, – крутилось у него в голове, – зачем я потратил эти годы, прожигая свою жизнь в этом злополучном городе, где я никому не нужен, никто мне в нем не рад. Жизнь городская – это жизнь только для себя, не то, что здесь. Здесь всегда помогут в трудную минуту, не будут тебя ни за что унижать, оскорблять, бить, в конце концов, будут просто любить, любить и уважать таким, какой ты есть».
Но частичка здравого смысла еще не уснула, она стала подсказывать, что это ему сниться, что это все игра воображения. И он вспомнил себя в настоящем, вспомнил, где находится и мысленно перенесся к себе в палату. «Почему я здесь? – стало крутиться в голове. – Что меня тут держит? Неужели отсюда нет выхода? Есть. Выход есть всегда, его нужно только найти».
Николай встал с кровати. Стояла полная тишина, как будто бы никого здесь больше не было. Электрический свет пробивался через входную дверь сквозь щели. Он подошел к двери и дернул за ручку. Невероятно, но дверь была не заперта. Скорее всего, забыли закрыть за собой санитары. Перед глазами показался длинный и пустой коридор. Сильно сквозило: полиэтиленовый пакет кружил по просторам коридора. Николай прикрыл за собой аккуратно дверь и побежал в сторону, как он считал, выхода. Но коридор, как назло, был длинным и запутанным. Но он не сдавался, он продолжал искать, потому что инстинкт самосохранения подсказывал ему, что в этой больнице твориться что-то ужасное. Показались большие металлические двери с засовом. Что-то подсказывало, что это и есть выход, выход из этого заточения. Послышались чьи-то голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Николай, как можно тихо, прошел мимо этой комнаты к заветной цели. Отодвинувши мощный засов, он с легкостью открыл дверь. Впереди показалась свобода, даже не было никакого ограждения, беги, куда душа пожелает. И вот только переступил порог, как услышал душераздирающий человеческий крик о помощи. Голос был ему довольно-таки знаком. Он прислушался и узнал этот голос. Это был голос соседа, которого сегодня выписали. Интерес разыгрался в Николае не на шутку, он захотел посмотреть и узнать перед побегом, что все-таки здесь творится на самом деле. Тем более выход совсем рядом – рванул – и ты на свободе, еще, вдобавок, и ночь: можно затаиться под любым кустом, и тебя не найдут.
Он подошел к двери загадочной комнаты и немного ее приоткрыл, попытавшись увидеть в ней хоть что-нибудь. Посреди комнаты стоял операционный стол с привязанным к нему человеком, в котором Николай узнал соседа. Вокруг стола стояло четыре человека в белых халатах, спорящих о чем-то между собой. Постепенно разговор становился отчетливо слышным. Спор заключался в том, чтобы резать человека или нет, так как наркоза не было, его еще не подвезли. И решили, что нужно срочно резать, потому что почка срочно требует транспортировки в городскую больницу для пострадавшего. А остальные органы сразу же будут вести на продажу к частным предпринимателям.
Врач скальпелем сделал надрез на теле. Пациент кричал не своим голосом, пытаясь вырваться из этого ужасного плена, но врач хладнокровно продолжал свою работу. Один из санитаров схватил какую-то доску и стал бить пациента по голове, пытаясь его хоть как-нибудь отключить. Но пациент продолжал кричать. Врач остановил санитара, так как тот мог повредить ему мозг, а мозг был необходим для каких-то испытаний, как он понял, в медицинской академии. Затем врач стал распиливать грудную клетку инструментом. Пациент приподнял голову и увидел Николая. Их взгляды встретились. Слезы катились с глаз бывшего соседа, он уже не кричал, просто смотрел в глаза. Один из помощников доктора заметил пристальный взгляд пациента на дверь и после чего указал пальцем на случайного наблюдателя. Все четверо в белых халатах обернулись и с недоумением смотрели на Николая. Один из санитаров схватил небольшой топорик и направился к двери. Тот рванул к выходу. Но на входной двери вместо засова уже висел навесной замок. Ужас охватил все тело. Он всеми силами пытался его сорвать, но было бесполезно. Запахло смертью. Сильный крик вырвался из груди ни то от страха, ни то от отчаяния. Как только обернулся, сразу же почувствовал сильный удар по лицу тяжелым металлическим предметом. Удары наносились один за другим.
Николай резко пробудился от ужасного сна, ощущая на себе реальные удары по лицу и туловищу. И как только открыл глаза, в полумрачном лунном освещении увидел небольшое мохнатое существо, которое его било довольно сильно. Он на некоторое время потерял дар речи и не смог закричать. Затем это существо схватило его за горло и стало душить. Николай никак не мог вдохнуть хотя бы один глоток воздуха, чувство обреченности овладело им полностью. Руки и ноги перестали слушаться, постепенно тело ослабевало. От безвыходности он стал читать в уме молитву «Отче наш». Существо стало дико кричать и еще с большей силой сдавливать горло. Но вдруг резко откинулось назад, секунды три постояв, и затем с разбегу выпрыгнуло в окно сквозь стекло и решетки. Как только почувствовал в себе поступления прежних сил, дико закричал во все горло. Перепуганные пациенты повыпрыгивали с кроватей, не понимая, что здесь происходит. Образовался шум, слышались вопросы о причине крика.
Николай также вскочил с кровати и стал всем рассказывать, как его кто-то душил, но он отбился от него, и тот выпрыгнул в окно. Но после нескольких сочных матерных слов соседи обратно улеглись по своим кроватям. Его предупредили, что если он еще раз так сделает, то они его сами задушат, даже быстрее, чем его мохнатый бес. Стало понятно, что продолжать что-то доказывать гневно настроенным людям чревато для своего здоровья, поэтому он послушно прилег на свою кровать, однако так и не смог заснуть до утра. Он постоянно следил за окном и за дверью комнаты, из которых могли бы появиться незваные ночные гости.
Утро. Проснувшиеся соседи первым делом стали кричать на Николая.
– Ты псих ненормальный, – заявил один из словесно нападающих. – Я чуть ночью в штаны не наложил от твоих криков. Тебе что, делать нечего? Я тебя в следующий раз сам прибью, придурок.
– Вы не понимаете, – оправдывался тот, – это было все реально. Реально так, как я сейчас вас всех наблюдаю.
– До тебя никаких бесов здесь не было и не будет, прекращай с ума сходить иначе тебе не поздоровиться. Ты здесь самый настоящий бес и от тебя ночью можно ожидать что угодно. Может, ты в нас найдешь бесов и ночью всех к чертовой матери поубиваешь? Этот вопрос стал ребром. Мне теперь с тобой в одной комнате страшно спать. Нужно, наверное, тебя на ночь привязывать к кровати.
– Нет, не нужно этого делать, – закричал Николай, – я обещаю, что больше такого не повторится, клянусь.
– Ну, я даже не знаю, – ответил собеседник, – как коллектив решит, так и будет.
– Нет, пожалуйста, – продолжал тот, – только не это, я все сделаю, как вы скажете, только не привязывайте.
С большими усилиями он убедил окружающих, что привязывать на ночь его не следует. И для себя решил спать днем, а ночью быть постоянно начеку, чтобы предотвратить внезапное нападение бесов.
После завтрака, обессиленный от ночного происшествия, Николай лег спать. Днем ему не страшно было впадать в сон, так как окружающие будут сторожить его, да и нечистая сила не осмелится приходить, когда все галдят.
К ужину он проснулся. Ни с кем не пытался вступать в диалог, хотя постоянно над ним подшучивали. Просто всех игнорировал. Поужинав, достал из-под кровати книгу и стал ее читать. Книга помогала оставаться самому в себе и давала понять окружающим о том, что разговор с ними не приносит ему никакого удовольствия.
Свет погас. Стали все укладываться спать, но засыпать какое-то время не собирались: продолжался разговор. Николай слушал их как радио. Он только рад был, что еще не все спят, так как своими рассказами отвлекают его ото сна, и чем дольше они будут разговаривать, тем лучше. Но со временем собеседников становилось все меньше и меньше, и в течение часа заиграла симфония легкого перехрапывания.
Послышался звук осторожного поворота замка, дверь приоткрылась. В палату зашли двое санитаров, подошли к кровати Николая, прикрыли ему рот рукой и потащили в коридор.
– Что происходит? – перепугано спросил Николай, увернувшись от руки, блокировавшей рот.
– Тише ты, – ответил один из санитаров, – людей разбудишь. Тебе повезло, анализы показали, что ты совершенно здоров. Так что на выход, тебя выписывают.
– Как выписывают, сейчас же ночь, – продолжал он возмущаться. Как вдруг почувствовал укол в шею и через несколько секунд потерял сознание.
Почувствовался резкая боль в спине и голове. Такое предчувствие, как будто бы сбросили со второго этажа. Николай открыл глаза и первое, что увидел, так это окровавленную голову санитара. Он вздрогнул и попытался приподняться. Голова просто раскалывалась от боли. Чувствовалось помутнение в глазах, рассудок был мутным. Только через несколько секунд сообразил, что находится в уже знакомой ему машине. Водитель также лежал без сознания, облокотившись на руль. Николай вышел из машины и заметил рядом еще один автомобиль с вмятым передом. Он сразу же понял, что произошло дорожно-транспортное происшествие. И первое, что подсказывал ему инстинкт самосохранения – нужно бежать. Было тяжело, но необходимо.
Прошло два дня. Николай долго шел с автобусной остановки пешком к своим родным местам. Девственно зеленые луга с полевыми цветами, жужжание насекомых, щебетание птиц – все это видел он в своем воспоминании, когда смотрел на перепаханное поле с высохшими местами бурьянами. И вот, выбравшись на вершину холма, перед глазами показалась до боли знакомая деревушка. Все здесь было знакомо, только немного все стало иным. Старый тополь почти вовсе засох, дома были уже не такими красочными, как раньше. Все было как-то в сером цвете. Полуразваленные сараи и отсутствие асфальта на дорогах в сравнении с красочными домами и аккуратно выложенными, хорошо подметенными тротуарами большого города вызывало призрение у него к его когда-то любимой и самой лучшей в округе деревне. Наверное, городская жизнь внесла все-таки свои изменения в представление о прекрасном.
Он вспоминал, как играл здесь еще совсем маленьким, как с друзьями они запускали воздушного змея, который был только у него одного, и поэтому, особенно в тот момент, друзей было множество. Каждый из его однолеток пытался угодить ему, лишь бы поучаствовать в запускании змея. Маленький Коля тогда пользовался большой популярностью, даже те дети, которые были старше его на два-три года, ходили с ним, чтобы тоже научиться запускать змея, а затем любоваться его непревзойденным полетом в воздухе. Да, это был пик всеобщего внимания, пока один из старшеклассников не порвал воздушного змея об ветки дерева. Ребенок рыдал над потрепанным змеем, слезы не могли никак остановиться. Да, и даже в детстве были моменты огорчения и, на первый взгляд, нерешаемые проблемы. И с каждым годом они становились все более сложными и болезненными. Но если сравнить те слезы, пролитые в детстве со слезами уже взрослой жизни, то они окажутся идентичными, потому что чувства остаются одинаковыми.
Николай подошел к своему дому, открыл калитку и стал посреди двора. Он чувствовал себя виноватым в том, что бросил когда-то свой дом, свою деревню, хороших знакомых, свою маленькую, но любимую родину. Как отнесутся теперь к нему его друзья, соседи. Только теперь он понял насколько любил свою жизнь в Охотничьем. Здесь он был человеком хотя и не первым в деревне, но и не последним. А в городе никто никому не нужен, человек сам по себе. Но друзья всегда поймут и примут его таким, каким он есть. Набравшись смелости и уверенности, он направился к двери своего дома.
Дверь отварилась со скрипом, на пороге появился знакомый ему человек. Но от волнения он сразу не мог вспомнить имени.
– Виталик, ты, что ли это? – с радостью выкрикнул Николай. – Тебя и не узнать, как ты постарел.
Мужик посмотрел на него, немного поразмыслив, побежал в сарай.
Он не мог понять, что с тем произошло. Может, не узнал и испугался. Мужик выбежал из сарая с топором.
– Э, постой, это же я, Колян, – громко закричал Николай, – ты, что меня не помнишь?
– Как раз я тебя помню, – спокойно заорал тот, – на землю ложись, а не то зарубаю.
– За что? Я ничего тебе плохого не делал и не собирался делать.
– На землю я сказал, живо! – продолжал кричать мужик, замахиваясь на него топором.
Тот быстро лег на землю и прикрыл голову руками.
– Виталя, опомнись, это же я! Я тут жил до тебя, – пытался вернуть к разуму бывшего хорошего знакомого.
– Рая, зови Стаса скорее сюда и пусть веревки захватит, у нас тут охотничек вернулся, – закричал мужик своей соседке, которая вышла во двор набрать воды.
– О, Боже мой, – пробормотала женщина, приложив ладони к лицу, – уже бегу, бегу.
С соседнего дома выбежал зрелый парень. Увидев, что сосед стоит с топором над кем-то, быстро схватил проволоку и через забор направился к нему. Они туго связали ему за спиной руки медной проволокой.
– В общем так, Стас, – проговорил новый хозяин дома, – ты беги и зови людей сюда, а я его тут посторожу. Будем решать, что с ним делать. На одного себя я грех брать не хочу, пускай все участвуют в дальнейшей судьбе этого недоноска.
Сосед побежал со двора.
– Виталик, что произошло? – взволновано спросил Николай. – По какой причине ты на меня накинулся? Я ведь не сделал ничего плохого, это все Игорь.
– Что ты имеешь ввиду? – с недоумением спросил Виталий.
– Это он всех убил, – пытался убедить тот своего захватчика. – В него вселилась нечистая сила.
– А ну поподробней, а то лепишь мне тут непонятно что, – с невозмутимым спокойствием сказал мужик.
– Игорь убил Воху Николенко, так как считал, что в него вселилась нечистая сила, а на самом деле она вселилась в него. Это все избушка с ведьмой, я же вам рассказывал про нее. А что рассказал вам Вася, я не знаю, он же психически неуравновешенный.
– Подожди, не торопись, – остановил его Виталий, – ты первый, кто вернулся с той охоты. Никто не объявлялся до сих пор.
Николая обхватило спокойствие, как будто бы гора с плеч. Он единственный, получается, свидетель всех тех событий.
– Так с чего вы взяли, что я их убил? – спокойно спросил заложник. – Ведь ты говоришь, что никто не вернулся. Откуда ко мне такая агрессия?
– Параска сказала, – ответил мужик. – Она сказала, что во всех смертях виноват только ты.
– Но, она же колдунья, – возмущенно говорил Николай, – как вы можете верить этой ведьме, ссылаясь лишь на то, что вообразила какая-то старая бабка.
– Она не ведьма, и ты прекрасно это знаешь. Никому она зла не делала и не делает.
– Я виноват лишь в том, что поспорил на то, что найдем эту проклятую избушку. В остальном я чист перед Господом Богом. Бог вам судья.
– Не рви душу, – спокойно ответил Виталий, – как народ решит, так и будет. Скажет отпустить – отпустим, скажет повесить – повесим. Успокойся.
– Да что ты такое говоришь, – возмутился тот, – я требую, чтобы вы вызвали милицию.
– Ты же прекрасно понимаешь, что милиция нам не поверит, а суд должен состояться при любых раскладах. А Параска не ошибается, она просто видит.
– Да вы всего лишь три раза к ней обращались, – закричал заложник.
– Ну не три, а чуть более, про себя не забывай, – легкой шуткой ответил мужик.
Постепенно начали сходиться люди. Собрался полный двор. Все обсуждали Николая. Кто-то выкрикивал, чтобы пленника казнили, кто-то пытался разобраться в сложившейся ситуации, кто-то вообще не понимал, из-за чего здесь собралась толпа недовольных односельчан.
– Люди добрые, – громко выкрикнул Виталий, – попрошу тишины. Давайте решим, как нам поступить с этим человеком.
– Да, что тут решать, сжечь его нужно, – послышался из толпы голос пожилой женщины.
Цепочкой пронеслись одобрительные крики.
– Мария Петровна, – продолжал мужик, – мы понимаем, конечно, что Василий был вашим единственным сыном, но давайте в здравом смысле решим этот вопрос. Если же мы выявим вину этого человека, то я его лично подожгу, а если же нет, то извините, придется сдать его в милицию, хотя и все это понимают – значит отпустить.
Раздались крики недовольной толпы. Начались раздоры: кто-то кидал в пленника камни, а кто-то препятствовал этому.
– Пожалуйста, подождите, – крикнул Виталий, – давайте дадим ему слово, ведь все-таки решается его судьба.
Народ единогласно поддержал это предложение. Все затихли.
Николай встал с земли.
– Первое, что я хочу сказать вам, дорогие мои односельчане, это здравствуйте, – говорил он. – Я удивлен, конечно же, такой встречей с вами. Я не знаю, что на вас нашло, но это же я, Колян. Что я вам плохого когда-либо сделал? Неужели вы думаете, что человек, проживший всю жизнь в этом замечательном селе, с такими замечательными людьми, может оказаться убийцей. Ведь вы же меня вырастили, дали мне свою любовь и заботу, помогали в трудные минуты, да и я вам помогал. Виталик, ты забыл, как вытаскивали с речки твой мотоцикл, как в долг я тебе денег давал. А ты, Стас, помнишь, сколько я угощал тебя самогоном. И таких примеров можно привести тысячи, сразу и не вспомнить. А вы меня на костер. Где же ваша гуманность? Я рук не чувствую. Если не хотите развязать, то хотя бы проволоку попустите, вы же все-таки люди, как ни как. Куда я убегу, если вы меня окружили со всех сторон.
Виталий подошел к Николаю и освободил ему руки.
– А почему же ты не вернулся в село после вашей охоты, – послышался голос из толпы.
– Да, потому что я не помнил себя, – продолжал тот, – сознание пришло ко мне только в больнице. А как я туда попал, даже и не знаю. Вот только недавно вспомнил я о родном Охотничьем, о вас мои хорошие, о своей маленькой, но любимой частице родины. И как вспомнил, так и сразу решил приехать, повидать вас. А вы меня в штыки принимаете, как уголовника какого-то.
– А я же вам говорил, что он не виновен, а вы мне что? – послышался голос из толпы. – Принесите лучше воды человеку, а то напугали до смерти, изверги.
– Расскажи про ту охоту всем поподробнее, – сказал пленнику Виталий, – пускай народ узнает правду, а то в догадках уже сколько лет.
– Ну, а что рассказывать, – продолжал Николай, – сила нечистая в нашем лесу завелась. Поспорили мы между собой. Никто не воспринимал моих слов по поводу избы с ведьмой. Вот и пошли мы в лес на ее поиски, как раз и поохотиться. Под вечер избу нашли. Игорь хотел посмотреть, кто в ней живет, ну а мы не решились в нее заходить, остались на крыльце. Когда Игорь вышел, то сказал, что в ней никого нет, что изба заброшенная, а у самого-то взгляд переменился. Злой он стал после этого, поведение совсем было ему не присуще. Стал над нами подшучивать по-черному, то есть убью вас и в землю закопаю, а сам смеется. Угрожал нам, всякое было. Хотели ружье забрать, так чуть нас не пострелял, так и держались от него подальше, не провоцируя его ни на что.
Тут Николаю принесли воды. Тот попил и поблагодарил за «заботу».
– А дальше что было? – послышался голос из толпы.
– Дальше вообще ужас был, – продолжал он. – Игорь о чем-то повздорил с Николенко Вовкой, считал, что в него нечистая сила вселилась, да и застрелил его. Мы начали бороться с ним, хотели ружье забрать, да тот нечаянно в Васю поцелил.
Женщина из толпы упала в обморок. Ее привели в себя.
– Игоря пытался связать, – дождавшись, когда приведут в сознание Марию Петровну, продолжил Николай, – но тот вырвался и убежал. Васю я не донес, скончался на полпути. Да тут еще и Игорь, да и нечистая, в общем, бросил я его в лесу, хотел утром забрать. Затем все мутно помню, а очнулся в больнице с воспалением легких, да и переломом руки, а как все точно было, не могу знать.
– Так подожди, минуточку, – спохватился Виталий, – ты мне десять минут назад говорил, что Василий якобы нам кое-что рассказал о тебе, и у нас от этого появилась к тебе агрессия. Ты думал, что Вася жив, а теперь ты рассказываешь, что его убили. Что-то ты попутал или пытаешься сделать из нас всех идиотами.
Николай понял, что допустил роковую ошибку, что живым ему отсюда не вырваться. Нужно что-то быстро предпринять. От волнения стали трястись ноги. Рассказывать что-то было уже бесполезно, так как дрожь по всему телу быстро выведет его на чистую воду. Да и речь станет совсем невнятной и не убедительной.
Он, что есть силы, бросился на женщин, повалив их на землю и прорвав живую стену, кинулся бежать, куда глаза глядят. Моментально образовалась за ним погоня. По полям далеко не убежишь, так как могут задействовать транспорт, поэтому тот рванул в лес. Бежал долго, пытаясь менять направления. Останавливаться нельзя, потому что позади смерть. И откуда только силы берутся? Толпа осталась далеко позади, не выдержав такой нагрузки. Однако погоня продолжалась: за ним гнался один молодой человек, в котором здоровья оказалось больше, чем у остальных. Поняв, что от него не уйти, Николай остановился, достал с кармана нож и резко ударил им подбежавшего парня в живот и опять рванул с места. Но тот все равно продолжал бежать еще метров сто, не догадываясь, что у него ранен живот, пока не заметил на одежде у себя кровь. Молодой человек не мог понять, откуда кровь, он думал, что удар был нанесен кулаком.
– Я здесь, – закричал парень, – я ранен!
Николай все бежал, не жалея сил. «Думаю, это их остановит, – говорил он про себя, – лучше спасти мальчишку от смерти, чем гнаться за мной. А потом будут меня искать, даже с милицией, но вряд ли найдут. Меня теперь никто не найдет. Теперь я буду сам по себе. Одинокий волк».
Сутки шел по лесу, пытаясь найти себе укромное место, где сможет остаться жить до скончания своих дней. Ведь человек должен жить с природой плечом оплечь, он с нее и вышел, а цивилизация только портит ее, портит целую планету. А что человек дает хорошего природе, которая его кормит? Ничего. Вместо благодарности мы уничтожаем природу, вырубаем леса, загрязняем атмосферу, мировой океан. А ради чего? Мы не учли тот факт, что природа и человек – это единство. Убивая природу, мы убиваем самих себя. Как паразиты живем в мире природы, а она, бедная, не знает, что с нами делать, вот и напускает на нас наводнения и землетрясения, пытается защитить себя.
Для чего работают люди? Для того, чтобы питаться, всю жизнь оплачивать кредиты на жилье, машину, бытовую технику и так далее, в общем существовать. Так существовать можно совместно с природой. Здесь в лесу и пища, и стройматериалы, все что угодно, чего же желать большего. Николай твердо решил жить отшельником.
Впереди показалась поляна и до боли знакомая избушка. Но чувство страха уже не переполняло его, а даже наоборот, появилось чувство удовлетворения. К тому же хорошее жилье среди леса. Терять уже все равно нечего, обратного пути нет. А если там и живет ведьма, тогда буду жить с ней, а может даже и не долго. Всегда можно укоротить при желании процесс ее жизни.
Николай поднялся на крыльцо, достал с кармана нож и постучал в дверь. Никто не ответил. Он зашел в избу. Ужасно воняло протухшим мясом.
– Есть кто живой? – крикнул он.
В ответ тишина. Короткими шагами с осторожностью он осматривал комнаты. Послышался чей-то стон из соседней комнаты. Николай зашел в эту комнату и увидел страшную старуху, покрытую трупными пятнами и подгнившей кожей, лежащей на кровати, бормочущей что-то себе под нос.
– Эй, старуха, не наводи на меня порчу, я пришел с добрыми намерениями, – испуганно сказал тот.
– Наконец-то ты пришел, – еле говорила она, – что же ты так долго ходишь? Дорогу что ли забыл?
– Что ты имеешь в виду, бредишь, наверное, – отвечал Николай. – Я здесь впервые, ты меня с кем-то попутала.
– Да нет, не попутала, – отвечала старуха, – ты был у меня, вот только ты не помнишь.