Алина Горделли
Ты, я и море
Глава 9. Герцоги и пираты
Как все мечтательные девочки, со временем превращающиеся в не менее романтически настроенных барышень, Минни, конечно же, мечтала и фантазировала о своей свадьбе. О блистательном наряде, о торжественном шествии под руку с отцом от самого входа церкви до алтаря под звуки божественной музыки. Ей виделось, какое сногсшибательное впечатление она производит, как в пантомимном медленном восторге раскрываются рты присутствующих, и все шепчут – какая красавица невеста, какое платье, какие украшения, какая шикарная свадьба! Образ жениха, при этом, оставался подернутым белоснежной дымкой, вроде серебристого облака: на ее празднике он оставался второстепенным персонажем, статистом. Это она была королевой, она, Минни, правила балом. Это должен быть ее самый главный день, день, в котором важнее нее не будет никого на белом свете, ни короля, ни султана! Она запомнит его каждый час, каждую минутку, свое каждое движение, несомненно, грациозное и величественное.
Как же могло так получиться, что когда этот долгожданный, отвоеванный день венчания, наконец-то, настал, оказалось, что серебристая дымка поглотила его основательную часть, оставив ей лишь проблески запомнившегося?! Память Минни, опутанная всем пережитым, молниеносным обручением, запечатлела лишь отрывочные эпизоды самого венчания, словно немые движущиеся кадры синематографа, или застывшие картинки, которыми она забавлялась в детстве.
Утренние приготовления прошли с волнующей скоростью, и были почти полностью забыты. И вот специально заказанная открытая карета с запряженными цугом четырьмя белыми лошадьми, в которой сидят Минни с отцом, величаво подкатывает к кованным железом широко распахнутым готическим воротам Церкви Святого Иоанна Крестителя. Волнующийся Ричард торжественно помогает дочери выбраться из кареты, Минни видит улыбающихся Макса и Клементину, которая одета в подобающе скромный, но роскошно-элегантный костюм подружки невесты. Клементина ласково целует Минни в обе щеки, подает ей букетик цветов и становится чуть позади. Откуда ни возьмись, появляются две девочки и хватают шлейф ее платья. Минни вздрагивает и не сразу узнает дочерей Лиззи. «А где же мама?!» – почему-то с ужасом думает Минни, и тут же успокаивает саму себя. Мама, конечно же, сидит в первом ряду в церкви, участвовать в процессии ей не полагается.
Ричард с Минни под руку подходят к темно-бордовой длинной ковровой дорожке и начинают свое медленное и торжественное шествие к алтарю. Вот оно! Вот самое главное, что случается в жизни девушки и сейчас произойдет с ней, с Минни. Надо запомнить все, все до мельчайшей подробности: улыбающиеся лица, канделябры, солнечный свет, пробивающийся сквозь мозаику готических стекол, даже строгий, неназойливо сладковатый запах ладана. Минни выпрямилась, совсем немного задрала носик, хотя этого почти не было заметно под полупрозрачной вуалью короткой фаты, и поудобнее оперлась на отцовскую руку, приготовившись величественно проплыть до алтаря.
Но у алтаря в белоснежной парадной форме лейтенанта военно-морского флота, при шпаге и эполетах, с фуражкой, зажатой в левой руке, стоял он, Артур. При звуках музыки он стремительно обернулся и лицо его осветила широкая восторженная улыбка, лучистые глаза почти что фосфоресцировали в глубине церкви. Улыбка эта, казалось, жила своей собственной жизнью, как у Чеширского кота из любимой сказки Минни, и заполнила собой весь храм. Завороженная, Минни двигалась к этим невозможно бирюзовым глазам, и больше уже никого и ничего не замечала.
Отец бережно подвел ее к жениху и, всхлипнув, отошел. Его Минни уже больше никогда не не будет Стоттерт! Артур теперь был совсем рядом, он взял ее за руку. Шафер подтолкнул его в плечо – так не полагается, но Артур только отмахнулся.
Викарий, как положено, три раза торжественно опросил присутствующих, не известны ли им причины, по которым данный брак не должен состояться. Таковых не оказалось, и вот уже Артур повторяет за викарием слова клятвы, что согласен взять в жены Этель Минни Стоттерт, оберегать ее, любить, уважать и заботиться о ней в здоровье и в болезни, до тех пор, пока смерть не разлучит их. Минни так захватывает мелодичность его глубокого взволнованного голоса, что она чуть не пропускает свою очередь приносить клятву, и Клементина слегка касается ее руки. Минни послушно повторяет за викарием, что готова любить, уважать и заботиться об Артуре Генри Ростроне в здоровье и в болезни и прочее и прочее, и смутно осознает, что чего-то не хватает! По залу проходит легкий шумок и даже у Клементины вырывается тихий возглас удивления. Но Минни никак не может взять в толк, что же все-таки произошло.
Их объявляют мужем и женой, они обмениваются кольцами, словно материализовавшимися из ниоткуда в бархатном футляре, и в следующий момент, руки Артура уже поднимают ее фату и сухие, теплые губы крепко и нежно прижимаются к ее рту. Минни с трудом осознает что все, свершилось! Они принадлежат друг другу, на самом деле, на всю жизнь, а если верить в Господа, как они с Артуром – на всю бесконечную вечность! Эта мысль своей грандиозностью настолько поражает Минни, что она судорожно заглатывает воздух, и, сама того не желая, начинает всхлипывать. В смятении она поднимает широко раскрытые медовые глаза к нему и видит, как по щеке Артура катятся две слезинки, и он этого ни капельки не скрывает.
– Люблю тебя, – шепчет он.
Совсем расчувствовавшись, Минни утыкается ему в плечо, и так они и стоят, у самого алтаря, всхлипывая и обнявшись.
Откуда-то взявшиеся молодые офицеры, шафер и Макс с Клементиной шукают на них, что негоже плакать на своей собственной свадьбе. Артур, уже улыбаясь, предлагает Минни позаботиться о ней в качестве новоиспеченного мужа, и утирает ей носик большим флотским носовым платком. В ответ Минни вытирает его щеки своим маленьким кружевным платочком, все смеются, и они попадают в объятия семьи, родственников и знакомых. Все наперебой пытаются их расцеловать, пожать руку, обнять, но Артур с Минни цепко держаться за руки, и толпе не удается их разъединить.
Подскакивают фотографы, и после короткого броуновского движения присутствующие располагаются перед входом в храм, чтобы быть ослепленными магниевыми вспышками. Эдит становится рядом с Минни:
– Я так рада, что мне не удалось воспротивиться вам, дочка! Ты уж прости меня!
– Ну что ты, мамуля! – чмокает ее сияющая Минни. В своем паряще-благодушном состоянии она готова простить и полюбить кого угодно, даже Мэгги. Ах да, Мэгги, где же она?! Взгляд Минни выхватывает из толпы весело хлопающую в ладоши Лиззи и рядом – печальные и виноватые глаза Мэгги. Минни вздыхает с облегчением – все же она пришла. Как это хорошо! Она увлекает Артура к сестрам и представляет им новоиспеченного зятя.
Артур нежно целует невесток в обе щеки, и Минни вдруг с удивлением осознает, что это ей не совсем нравится. Его нежность должна принадлежать ей и только ей! Она еле-еле поджимает губки, но от Артура это не ускользает. Лукаво улыбаясь, быстрым движением, он обхватывает Минни за талию и прижимается к ее губам с такой страстью, что у Минни дух захватывает! Лиззи снова хлопает в ладоши и весело смеется, а грустные глаза Мэгги становятся еще грустнее. Артур бросает на нее взгляд и хмурится.
«Заметил! Он тоже заметил!» – думает Минни, и они с Артуром обмениваются озабоченными взглядами.
Но в это время к молодоженам подскакивает с поздравлениями целая ватага, состоящая из солидного возраста, но моложавого и быстрого в движениях господина, двух молодых людей и двух девушек, все – ушастые, носатые и белобрысые!
«Ростроны! Целая стайка! Невозможно ошибиться!» – Минни из последних сил, но все же удается удержаться от смеха, благо что глазастого Артура отвлек зачем-то Макс, и ее знакомство в новыми родственниками завершилось сердечно и благополучно.
Макс продолжал шутливо отчитывать Артура, и Минни вклинилась в их разговор, готовая вступиться за мужа.
– В чем дело, Макс? Чем ты недоволен?
– Так вот ведь, – с шутливым негодованием ответил Максвелл, – не успел я даже начать свою семейную жизнь, как твой лейтенант загнал меня под дамский каблучок по самую макушку!
– Как так?!
– Влюбленные! – Макс театрально поднял глаза к небу. – Ну что с них возьмешь! Ты даже не заметила, на что соглашалась в церкви?
Минни недоуменно смотрела на приятелей. Артур легонько посмеивался.
– Вообще-то, мне показалось, что чего-то не хватало, – вспомнила она, и вроде бы гости зашумели… Да! И Клементина была удивлена, кажется… А что? Что-то было не так с моей клятвой?! – Минни разволновалась не на шутку! А вдруг их брак признают недействительным?!
Артур обнял ее и поцеловал в висок.
– Все в порядке, Минни. Макс, как тебе не стыдно ее дразнить?! А где же Клементина, и почему не объявляют о вашей помолвке?
Макс состроил уморительно надменную рожицу.
– Ожидается его светлость, сам сэр Арчибальд Сэссил с семьей, – проговорил он на нарочитом «королевском английском» с удлиненными гласными, – их светлости имеют привычку запаздывать. – И он продолжил нормальным тоном, – Клементина отошла к воротам, чтобы встретить отца, ну и наша матушка с ней. Разве она пропустит случай быть представленной его светлости!
Минни и Артур заулыбались. Но Макс не унимался:
– Так вот, твой благоверный, дражайшая сестренка, воспользовался тем, что жениху позволено редактировать слова клятвы, и попросил викария изъять из твоей слова о том, что ты обязуешься ему повиноваться и служить.
Минни вскинула на Артура глаза. Он смущенно улыбнулся.
– Видите ли, – продолжил Макс, – это он собирается тебе служить и повиноваться, и вообще считает, что слова эти давно устарели. Реформатор церкви объявился! – фыркнул Макс.
Минни почувствовала, как ее сердце наполнилось теплом, а к горлу подкатил комок. Она легонько сжала руку Артура, которую продолжала держать в своей.
– А тебе что за дело, Макс?! – парировала она.
– А то, дорогая сестричка, что моя невеста вначале удивилась, потом задумалась, заинтересовалась, и, в конце концов, ей это так понравилось, что она поставила мне ультиматум: либо ее клятва будет такой же, либо свадьбы не будет! Пришлось капитулировать!
Минни с Артуром теперь вовсю смеялись. Макс продолжил с тем же нарочитым негодованием:
– Мало того, что ему нравится сидеть под твоим каблучком, – при этих словах Минни порозовела от удовольствия, – так он и меня загнал под Клементинин!
Артур, посмеиваясь, спросил:
– Макс, дружище, ты что же и вправду надеялся, что достопочтенная Клементина Сэссил, – эти слова он произнес с тем же шутливым аристократическим акцентом, – будет тебе служить и повиноваться?
Максвелл словно нехотя, но все же отрицательно, покачал головой. Артур доверительно взял его за локоть и спросил приглушенным тоном:
– Так почему же не представить необратимое результатом твоей доброй воли и не заработать пару-другую очков в глазах будущей жены?
Глаза Макса округлились от удивления:
– Ну и хитер же ты, старина! – хлопнул он себя по колену.
– Так вот оно что! – Минни уперла руки в боки. – Считайте, что вы сегодня пока еще ничего не заработали, лейтенант! А там будет видно.
Улыбаясь, Артур обнял ее, крепко прижал к себе и прошептал в самое ушко:
– Я надеюсь много очков заработать еще до рассвета!
У Минни перехватило дыхание, быстро забилось сердце и дико захотелось, чтобы все исчезли прямо сейчас, и они с Артуром остались одни. И день, как назло, только подкатил к пополудню… Минни спохватилась: что за греховные мысли ее одолели во дворе храма!
В это время к воротам неторопливо подкатила белоснежная карета, с гербом герцогов Сэссил, вся обитая вычурными золотистыми узорами и запряженная четверкой вороных коней, вызвав небольшой переполох на улице.
– Да, – негромко усмехнулся Максвелл, – большей безвкусицы и придумать трудно. Это все она, вторая леди Сэссил, из заокеанских нуворишей! Недаром моя Тина ее на дух не переносит! Но, что поделаешь, отец есть отец, и он должен присутствовать на нашей помолвке. Пойдемте, я вас представлю герцогу, – повернулся он к молодоженам.
– Ты иди, Макс, вон тебе рукой машет Тина, а мы здесь подождем. Ты просто обязан его встретить, – спокойно ответил Артур.
Макс посмотрел на него проницательным взглядом и, уходя, понимающе кивнул головой. За ним к воротам потянулись и другие любопытствующие.
– Минни, – спохватился Артур, – что это я за нас обоих решил! Все же ты – сестра будущего зятя герцога. Разве тебе не хочется с ними познакомиться? Это я ему седьмая вода на киселе, но не ты.
– Подумаешь, герцог! – фыркнула Минни.
– Ах да, ты ведь чуть не вышла замуж за одного из них! – глаза Артура блеснули озорством.
Вот нахал! Но не ссориться же сразу после венчания! Не зная, как ответить на эскападу мужа, Минни скорчила рожицу и показала ему розовый язычок. И тут же была самым бесцеремонным образом у всех на виду зацелована в губы, щеки, глаза, лоб.
– Я тебя не обидел? Глупо пошутил, прости меня! – в голосе Артура слышалось такое раскаяние, что Минни мгновенно перестала сердиться.
– Может быть, я немного ревную, – признался Артур, заглядывая ей в глаза.
Минни приосанилась.
– И решил невзлюбить всех герцогов в королевстве? – спросила она, смеясь.
Артур пожал плечами.
– Наследственное дворянство и рыцарство, по моему мнению, это, как ни парадоксально – современный анахронизм. В старые добрые времена титулы давали только за героические поступки, мужество, выдающиеся достижения на благо империи. Давали даже пиратам! – засмеялся Артур. – А переданное по наследству, в большинстве случаев, оно плодит бездельников и разгильдяев. К нашей очаровательной Клементине это, конечно же, не относится, – добавил он галантно.
И тут же поправил недавнюю ошибку:
– Я уверен, что и достопочтенный Чарльз Стэнли – очень достойный человек. Иначе он бы не влюбился в некую кокетливую маленькую брюнетку.
– Ишь ты, – засмеялась Минни, – а вы у нас еще и дипломат, лейтенант Рострон! – и добавила, взяв его под руку, – вот заделаетесь пиратом и получите титул, а я стану леди Рострон!
Артур внимательно посмотрел на нее:
– Что же, если это вызов, то я его принимаю.
– Да ну тебя! – рассмеялась Минни. – Только попробуй вернуться из рейса бородатый, с черной повязкой на глазу, или с деревянной ногой!
– А все же это немного афронт, да? – добавила она с любопытством.
– Сэр Арчибальд проявил надменность, проигнорировав наше венчание, на которое его, как сказал Макс, они с Клементиной пригласили официально, – серьезно ответил Артур, – но предпочел опоздать лишь на помолвку дочери. Этим, по моему мнению, он оказал неуважение, в первую очередь, своему будущему зятю, так как мы с тобой с ним даже не знакомы. Но он имел на это полное право. Также как и я – ожидать его у ворот церкви в качестве хозяина сегодняшнего торжества, а не хвататься за дверцу кареты, – закончил он упрямо.
– А я, как ты! – также упрямо мотнула головой Минни и даже притопнула ножкой.
– Как же я тебя люблю, мой маленький дружочек! – растроганный ее безусловной поддержкой, Артур нежно обнял Минни и поцеловал. Потом еще, и еще, и еще.
Так, целующимися, и застала их у ворот церкви процессия герцога Сэссила. На руку сэра Арчибальда, дородного белокожего мужчины, который отчаянно старался выглядеть неопределенного возраста, опиралась смазливая молодая женщина лет тридцати, обвешанная драгоценностями как рождественская елка. За ними чинно следовали девочка и мальчик, по виду погодки лет десяти-одиннадцати и довольная Эдит. Ричард стоял чуть поодаль.
Клементина представила отцу и мачехе молодоженов. Макс напряженно маячил позади невесты. Артур, как положено, склонил голову и щелкнул каблуками в военном приветствии, не проронив ни слова. Минни пожала руки обоим, но приседать не стала. Макс испуганно зыркнул на сестру, но тут же заметил, что Клементина даже порозовела от удовольствия. Брови герцога Сэссила чуть-чуть поползли вверх, но, тем не менее, он благосклонно, хоть и величаво, поздравил молодоженов. Глаза леди Сэссил надменно скользнули по форме жениха (красивая форма, но какое ей дело до какого-то лейтенанта), она вяло дотронулась до пухленькой ручки Минни, и вдруг – остановилась как вкопанная. На безымянном пальце Минни вызывающе сверкал крупный желтый бриллиант.
– Какая прелесть, какой редкий камень! Откуда это у вас?! – и она словно впервые толком разглядела Минни.
Любопытствующие гости столпились около входа в церковь. Вышел даже викарий, недоумевая, в чем причина задержки.
– Это мое обручальное кольцо, подарок жениха, то есть мужа! – раскрасневшаяся от удовольствия Минни кивнула головой в сторону Артура.
Леди Сэссил, наконец-то, удостоила и его своим надменным взглядом.
– Какой дорогой подарок, однако!
Артур молчал.
Леди Сэссил неожиданно заулыбалась.
– Мне бы хотелось его примерить, милочка, – и она потрепала Минни за подбородок, – я думаю, что оно так подошло бы к моему наряду, неправда ли дорогой? – она обернулась к побледневшему мужу.
Минни краем глаза заметила, как покрылась красными пятнами Клементина, но не поняла, почему бы ей не показать свое кольцо тининой мачехе.
– Конечно, – кивнула она и стала было снимать кольцо с безымянного пальца, как большая ладонь мужа накрыла ее маленькие пальчики.
– Нет! – твердо и спокойно сказал Артур. – Это обручальное кольцо – мой подарок невесте в знак любви и уважения, и моя жена не снимет его с пальца ни при каких обстоятельствах.
– Ах! – рука леди Сэссил, жадно тянувшаяся к кольцу, замерла на полдороге. Минни ошалело смотрела на Артура, но герцог Сэссил, нагнув голову, быстро подхватил жену под руку и почти бегом увлек ее в церковь. За ними последовали ошеломленные гости. Клементина, чуть ли не в слезах, подбежала к молодоженам:
– Какой вы молодец Артур, раскусили ее! Она бы не отдала его назад, – ответила она на недоуменный взгляд Минни, – вот такая вульгарная женщина! Ты же не бегала бы потом за ней по двору, умоляя вернуть одолженное кольцо. На это и был расчет. Я так не хотела их приглашать, это все ты настоял! – и она обернулась к Максу, прежде чем исчезнуть в церкви.
Макс беспомощно развел руками:
– Всегда я во всем виноват!
– Привыкай, дружище! – рассмеялся ему вслед Артур.
Минни все еще недоуменно качала головой. Во дворике церкви кроме них, уже почти никого не оставалось.
– У нас все будет по-другому, правда Артур? – она подняла на него свои медовые глаза.
– Чем у Сэссилов, или у Макса с Клементиной? – не понял Артур.
– Чем у всех.
Артур взял ее кругленькие щечки в свои руки:
– У нас будет лучше всех на всем белом свете!
Помолвка Тины с Максом была заявлена одним из важнейших событий общественной жизни графства. Церемонию освещяло несколько репортеров из местных и имперских газет, и Тину с Максом изрядно ослепили, фотографируя с самых разных ракурсов.
Эдит и Ричард прослезились уже в который раз за день. Собравшееся общество с плохо скрываемым подобострастием поздравляло Сэра Арчибальда, а уж потом и жениха с невестой. Эдит сияла от счастья. Ричард же с беспокойством оглядывал храм в поисках дочери и зятя.
Минни и Артур забрались в уголок, чтобы не попасться на глаза Сэссилам после недавнего инцидента и не испортить помолвки Тины с Максом. Перед самым завершением обряда они выскользнули из храма и присели на скрытую от посторонних глаз старинную скамейку в церковном садике. Минни устроилась у Артура на груди, а он прижался к ее лбу щекой.
– Тебе не обидно, что о нас, кажется, забыли? – тихо спросил он, целуя ее в лоб.
– Что ты, любимый! – Минни подняла голову и заглянула ему в глаза. – По мне, так хоть бы они вовсе оставили нас в покое! И чем скорее, тем лучше!
– Ничего, Минни. Вот увидишь, придет время, когда именно за тобой будут охотиться репортеры и фотографы.
Минни забеспокоилась:
– Только прошу тебя, не загони себя работой ради таких глупостей! Мне никого и ничего не надо кроме тебя… ну и нашей семьи, я надеюсь, – смущенно добавила она, покраснев. – Лишь бы мы были счастливы и здоровы.
– Мой милый помпончик! – вырвалось у Артура.
Минни смотрела на него во все глаза.
– Ох, я так и знал, что проговорюсь! – смутился Артур, – это мое прозвище для тебя. Потому что у тебя все такое кругленькое и мягкое, – добавил он нежно с ударением на слове все.
Минни уже вовсю улыбалась.
– А у меня тоже есть для тебя прозвище, – дразнящим тоном заявила она, – причем, с самого первого дня знакомства!
Артур вздохнул с притворным сожалением:
– Наверняка, что-то связанное с ушами или носом!
– Точно! Угадал! – засмеялась Минни и захлопала в ладоши. – Тебя зовут Ушастик! Как моего любимого плюшевого мишку!
– Вот с медведем меня еще никогда не сравнивали! – рассмеялся Артур. – Разве бывают такие тощие медведи?
– Некормленые! – подхватила Минни.
Они дурачились еще некоторое время, когда Минни вдруг разглядела сквозь листву и стволы деревьев две фигуры, медленно гуляющие по саду. Почему-то, она сразу же их узнала.
– Тетя Элис и Дэн! Как же я о них забыла! – воскликнула Минни.
– Кто-кто? – переспросил Артур.
Но Минни уже тащила его за руку.
– Тетя Элис! Мистер Гарднер!
Элис с Дэниелом обернулись и поспешили навстречу молодоженам.
– Как здорово, что вы пришли! Артур, – запыхавшись произнесла Минни, – это моя тетя … моя любимая тетя Элис и ее … друг, мистер Гарднер.
Артур щелкнул каблуками и галантно поцеловал Элис руку. Та вспыхнула.
Внимательно посмотрев на Гарднера, он сердечно пожал ему руку.
– Так вот он какой, твой Уш… ой, то есть лейтенант! – покраснела Элис.
– Ушастик, к вашим услугам! Меня уже просветили по поводу прозвища, но я не знал, что весть он нем проникла в широкие массы! – шутливо поклонился Артур.
– Да нет же, Артур, – смутилась Минни, – только тетя Элис и знает, больше никто!
– Минни провела у меня почти весь вчерашний день перед свадьбой, – поспешно добавила Элис и осеклась под проницательным взглядом лейтенанта Рострона.
Артур перевел взгляд с Элис на совсем уже смутившуюся Минни, и его лицо осветила лукавая улыбка. Но он ничего не сказал.
Церемония помолвки завершилась, и из недр церкви вынырнула весело щебечущая толпа. Герцога Сэссила с семьей репортеры проводили до самой кареты.
– Уфф! – облегченно выдохнула Тина, – наконец-то!
И они с Максом нежно поцеловались.
Артур с Минни подбежали, чтобы поздравить жениха с невестой. Минни отдала ей свой букетик цветов как эстафету будущей свадьбы, которую решено было сыграть к Рождеству.
К ним подошла обеспокоенная Эдит.
– Артур, а вам известно, что брат сэра Арчибальда второй лорд адмиралтейства? Как бы ваша бескомпромиссность не помешала вашей карьере!
– Известно, мэм, – спокойно и с достоинством ответил Артур, – но я никому не позволю унизить и ограбить мою жену.
Минни потерлась щекой о его рукав.
Эдит покачала головой. Но тут вмешалась Клементина:
– Миссис Стоттерт, брат моего отца, еще и мой родной дядя. Дядя Реджинальд не выносит заокеанскую невестку еще больше меня. Ничем они нашему Артуру не навредят, можете не беспокоиться. А он молодец!
– Ох, молодежь! – только и смогла добавить немного успокоившаяся Эдит.
И тут она замерла, увидев Элис. Несколько мгновений сестры, словно онемев, смотрели друг на друга. Дэниел Гарднер скукожился и даже вроде уменьшился в размере. Внезапно Артур подался вперед, Эдит невольно заглянула ему в глаза, и с нее, казалось, рухнула броня. Протянув руки, Эдит обняла младшую сестру, и они обе разрыдались.
– Спасибо, что пришла, Элли, – прошептала Эдит, увлекая сестру за собой к поджидавшему экипажу. Спохватившись, она обернулась, поклонилась Дэниелу и сделала знак, чтобы он следовал за ними.
Из-за задержки, вызванной семейством герцога, на приеме, устроенном Стоттертами, Минни с Артуром толком так и не удалось побывать: до отхода Блэкпуловского поезда оставалось всего полтора часа.
Подняв пару бокалов шампанского и разрезав, как положено, торт, молодожены переоделись и заспешили к поджидавшему их экипажу. Два шустрых ушастых Рострона – брат Джордж и сестра Беатрис, вызвались проводить их на вокзал.
– Оставляем наш праздник вам, – пошутил Артур, обращаясь к Максу и Клементине. Друзья обнялись.
– Ты давай там, не урони чести военно-морского флота! – ответил ему вполголоса подвыпивший Максвелл, – а то я так расхвалил тебя сестричке, у нее большие ожидания!
– Да шучу, я шучу! – расхохотался он в ответ на изумленное лицо приятеля.
В вестибюле их догнала запыхавшаяся Эдит:
– Куда же вы, даже не посмотрев на подарки! Так не полагается – плохая примета! – и она увлекла молодоженов к маленькой комнатушке, которая почти до потолка была завалена обернутыми в праздничную бумагу коробками самой разной величины и формы.
– Их здесь больше сотни! – заявила Эдит с гордостью.
– Ух ты! – воскликнула Минни, – вот будет здорово их разворачивать, когда вернемся, правда, Артур?!
Артур промолчал. В сердце кольнуло. Когда они вернутся, ему надо будет явиться на корабль на второе же утро. И уплыть на шесть долгих месяцев. Именно об этом он и продумал две бесконечные бессонные ночи перед самой свадьбой. Разве имел он право вот так взять и перевернуть судьбу этой озорной жизнерадостной девушки? Обречь ее на тяжелую долю морячки только потому, что влюбился и потерял голову? Офицер Артур Рострон, который не терял головы ни на тонущем корабле, ни перед лицом взбунтовавшейся команды! Но что сделано, то сделано. Его задача теперь, чтобы хоть как то отблагодарить за все будущие жертвы – это посвятить ей свою жизнь, ни больше, ни меньше. Ей и морю.
Кто-то хлопнул его по плечу, и он вздрогнул.
Перед ним стояли изрядно подвыпившие Ричард Стоттерт и Джеймс Рострон, его отец, уже успевшие стать лучшими друзьями. У каждого в руке было по банковскому чеку на кругленькую сумму.
– Вот, Артур, – Ричард протянул ему свой чек, – мы со стариной Джеймсом, – и тут он хлопнул Джеймса Рострона по спине, получив в ответ хлопок по плечу, – Иик! Решили, что наши чеки должны быть на одну и ту же сумму, чтобы не выпендриваться друг перед другом! Иик!
– Я же сказал, что ни возьму ни пенни! – начал было Артур, но его остановил отец.
– Ннне ввыйдет! – Джеймс Рострон погрозил пальцем перед лицом сына, и продолжил, обращаясь к Ричарду, – упрямый ведь, чертяка! С детства таким был! Но я ттоже Рострон! Это – свадебные подарки, а от них отказываться нельзя: пплохая ппримета! – и с этими словами Джеймс засунул оба чека в карман сюртука растерявшегося Артура.
– А то натравим на тебя Эдит! – захихикал Ричард.
– Ага! – подхватил Джеймс, – ссейчас пожалуемся миссис Стоттерт! Она приметы оччень уважает!
Облобызав Артура и обнявшись за плечи, они вернулись к гостям.
– Большое спасибо! – запоздало крикнул им вслед Артур. Протестовать сейчас не имело смысла, а там видно будет.
Эдит и Минни пропустили этот забавный эпизод. У них произошел свой отдельный разговор.
– Минни, – начала Эдит, – я ведь знаю, зачем ты ходила к Элис. Погоди! – остановила она готовую возразить Минни, – на самом деле, я благодарна Элис за то, что она взяла на себя ту самую роль, которую мне не удалось выполнить. И это моя вина. Я очень старомодна, и мне поздно меняться. Но я давно живу на белом свете, много чего повидала, вырастила девятерых. И я хочу тебе сказать вот что.
Эдит перевела дух. Минни смотрела на нее во все глаза.
– Ты ни о чем не беспокойся, детка, и не тревожься. Мне редко приходилось встречать в жизни, а может быть и не приходилось никогда, такого прекрасного молодого человека как твой Артур. И это говорит мать пятерых сыновей. Я стала ловить себя на том, что мысленно спрашиваю его совета в сложных ситуациях. Думаю, а как бы поступил Артур? Потому, что поступить он может только честно и справедливо. А самое главное, он бесконечно добр, – улыбнулась она, – и именно поэтому он сделает тебя счастливой. Во всем! – добавила Эдит, твердо глядя в глаза дочери и целуя ее в лоб. – Все у вас будет замечательно!
– Мама, мамулечка! Как же я тебя люблю! – заревела в голос Минни, обнимая Эдит. К ним подбежал встревоженный Артур. Эдит, улыбаясь, отрицательно покачала головой в ответ на его вопросительный взгляд. Потом она легонько оторвала от себя Минни и подтолкнула ее к мужу.
– Идите, а то еще опоздаете.
Минни все еще возилась со своим платочком. Артур подхватил ее на руки и, помахав рукой Эдит, поспешил к экипажу, в котором уже сидели их провожатые.
А Эдит еще долго стояла у порога перед опустевшей улицей. На лице ее застыла мечтательная улыбка.
