Анастасия Окада
Королева красного кинжала
Глава 11. Шахта фодуров
Вокруг стало темно и лишь моргая щёлками, чудище освещало путь впереди. Кажись оно забрело куда-то глубоко под землю, не оставляя выбора своим наездникам. Завалившись на бок, сбросило в сторону воина и разбойника. Трика лишь успела вовремя выхватить кинжал, а каменный монстр уже во всю плюясь, снова рычал на них, стараясь напасть. Мурак отбежал в сторону и прячась за камнями, поманил девчёнку за собой, но та героически выставила оружие на показ. Оно то и сдерживало монстра от прыжка, ведь рванув вперёд, он обязательно наткнётся на острие и подохнет. Разбойник, не долго думая: попятился назад и спотыкаясь в темноте, не заметил дыру в скале и грохнулся. Трика тут же сорвалась и освещая кинжалом тьму, пыталась отыскать попутчика. А пылающие глаза, не отставая преследовали её, дыша испарениями, прямо в лицо. Мурак поднялся на коленки и ощупав голову, почувствовал, как с макушки течёт кровь. Ушиб казался не таким опасным и все же подобные раны следует залечивать сразу. Но пока такой возможности нет, заместо этого он оглядел дыру и воскликнул:
– Да это же вход в шахту!
И был абсолютно прав. Подгоняя девчёнку, он сам старался не оставаться спиной, к преследующему их чудовищу. Но в то же время ступая в кромешную темноту, разъедаемую красным пламенем, дивился тому, как глубоко уходит проход в ущелье горы. По началу каменистые стены были сухими и жар, что нёс в своём теле гигантский каменный пёс следом за ними, разъедал лёгкие и не давал дышать. Но вскоре, проход сузился и спускаясь прямиком вниз, уводил путников куда-то очень глубоко. А с потолка шахты уже свисали сталактиты, по которым бежала вода. Оба прижались к ним языками, силясь напиться как можно больше. Но чудище, будто пытаясь заморить их жаждой, продолжало загонять внутрь горы. Каждый раз оглядываясь на него, Мурак думал, не спустить ли ему девчёнку на этого каменного стража. Но тогда единственный выход будет завален осколками и они не смогут выбраться наружу. Трика же продолжала спускаться, не зная на что и надеяться, ведь мысли её были далеко отсюда. Она уже давно хотела убраться вон, подальше от Млечной Пустоши и поспешить на встречу своим родным и другим дисам. Ведь Королева Красного Кинжала должна была защищать их от монстров. Заместо этого, глупая девчёнка спустила полчище гигантских каменных псов, прямо на деревню Южный Щит.
Острие кинжала продолжало вести за собой, а каменный монстр не отставая, силился просочится следом. Его лапа растеклась рекой лавы и обожжённые ноги северянина подскочили к верху, стараясь удержатся на стенках узкой шахты и лишь только девочка кинулась к нему на помощь, как перед ней выросла стена лавы и мгновенно застыла. Оружие разнесло в щепки первые слои камня и работая вместо молота, разбивало образовавшуюся пробку. Ведь если девочка хочет выбраться обратно, ей стоит пойти той же дорогой. Но камень кажись рос на глазах и чудовище всеми силами пыталось заслонить собой единственный выход. По всей видимости Мурак погиб, утопая в муках и лаве, заживо сожжённый Стражем Великой Вершины. Ещё немного поработав руками, она все же смирилась с тем, что шахта её заточила внутри ущелья. Рубин полыхал ярче прежнего и глядя на его серебристый сплав, она снова увидела себя в его отражении. Но не с двумя небрежными косичками, а на порядок старше, идущую посреди Млечной Пустоши и вонзающей кинжал в чудовищ. А рядом с ней в ногу шагают её сестры, облачённые в дивные доспехи и держащие в руках благородные мечи. Трика глядела на это видение и осматривая свою одинокую и сырую шахту, в которой ей довелось застрять, вдруг подумала о том, что где-то меж подземельями этого лабиринта скрывается пещера с несметными сокровищами, которую Мурак так и не смог отыскать. Потому, навострив кинжал, она снова двинулась в путь, не имея возможности вернутся обратно.
Вода стекающая по сталактитам образовала лужи и теперь девчёнка, порядком напившись, хлюпала по ним и бросала алые блики своего отражения, заставляя воду дрожать. Уже несколько часов она шла, не останавливаясь, а шахта все вела её вниз, заставляя вдыхать холод и сырость. Лишь старая овечья накидка, прикрывающая туловище, давала возможность согреться. Страж Великой Вершины отстал ещё на том месте, где беспощадно замуровал северянина, прямо живьём в скалу. Если этой тропой и ходили когда-то фодуры, то их следы давно смыли подземные воды, которые кажись протекали через всю площадь горы. Девочка остановилась. Перед ней как на зло, шахта разделилась на две бездонные дырки. Теперь ей ко всему прочему, предстоял нелёгкий выбор и Трика долго не могла решится, куда точно следует двигаться. Принюхиваясь и стараясь ощутить глубину, она осмотрела стены первой шахты и найдя её более сырой, решила что это не дело рук дисов, а разрушенная порода. Потому нацелив свой путь через второй предлагаемый вариант, девочка наобум двинулась, проведя рукой по очередному сталактиту. Но прежде чем снова идти, она спрятала кинжал за пояс и на ощупь подставив руки, ждала когда ладони наполнятся водой. Капли тихо опускались на её пальцы, расходясь эхом в пустоту и уводя его в устье горы, как предполагала Трика. Какая-нибудь из этих шахт, в любом случае приведёт её куда-то. Возможно даже на другой конец Великой Вершины, уходящий на север. Оттуда то и явился Мурак, да не свезло ему долго прожить, в поисках сокровищ. Как уцелел летописец Дуй, прежде бродивший по пустыне Млечной Пустоши, девочка и не догадывалась. Снова вооружившись кинжалом, она продвигалась глубоко вперёд, а на острие опять играло странное отражение. Там шесть сестёр и отъявленных воинов, навострили свои мечи против кого-то или чего-то. Шахта резко опустилась вниз и Трика больше не разглядывала чудные видения, а сконцентрировалась на том, чтобы не разбив себе голову, аккуратно пролезть через проход.
Казалось уже прошла вечность. Все чаще останавливаясь у сталактитов, она не спешила прилечь и выспаться, хотя усталые ноги еле брели по колючим камням. Но сырость и холод заставляли её идти дальше. Казалось, что эта дорога вот-вот выведет куда-то, в более просторное место, но шахта все больше сужалась, буквально проваливаясь вниз к основанию Вершины. И полностью выбившись из сил, она таки завернулась в овечью накидку. Сон так же быстро набросился ей на голову, как и удрал, поджав хвост, потому открыв глаза она едва почувствовала силы и поняла, что не спала вовсе. Сталактиты все так же продолжали шипеть сырым подземным ручьём у самого уха, а ноги околели от холода и вдруг земля затряслась. Землетрясение раскалывало и без того опасную для жизни шахту, а девочка пытаясь двигаться хоть куда-то, неосторожно ступила в сторону. Тут под её ногой образовалась щель и треснувший камень, разинутой пастью, проглотил её, скрывая в провалине. Одной рукой она мигом схватилась за рукоять кинжала, а второй неосторожно исцарапав пальцы об ускользающие камни, отпрянула в сторону. И словно проваливаясь в пропасть, ощущала удары осколков по спине. Сжав обе ладони и ухватившись остриём, за что прийдётся, Трика повисла на каменном уступе и слыша, как под ногами бушуют потоки ледяной воды, решила прежде закрепится на этом месте и уже потом оглядываться по сторонам. По всей видимости, старая шахта раскололась, либо изначально ею был выбран неверный путь. Запрокинув голову и пытаясь разглядеть, что там на верху, она лишь смотрела зияющей пасти скалы в бездонный рот. Видимо и вправду землетрясение уничтожило её единственный и знакомый путь. Руки нащупав плоский уступ, мигом подняли тело над пропастью, а рубин освещая не более чем на милю, предупредительно указал на опасность, в которой оказалась Трика.
Сил идти больше не было. А тем более выползать из такого затруднительного положения. И все же оставаться на одном месте нельзя, ведь овечья накидка предательски оказалась сброшена, во время разрушения шахты. Оглядев ещё раз кругом, Трика в изумлении заметила струящийся свет, где-то вдалеке и правда напоминающий вход в пещеру. Но до него ещё нужно было добраться. Снова навострив уши, она гадала, на сколько может быть глубокой, образовавшаяся трещина. Проведя ладонью об соседний камень, она вдруг обнаружила, что он напоминает ей острые зубы чудовищ. И все же оставаться на месте больше нельзя. Вогнав острие кинжала, она повисла на руках и коснувшись твёрдой поверхности, плотно упёрлась ногами в скалу, да вынула кинжал, снова вонзая его и таким образом, стараясь продвинутся в сторону точки света. И долгие мучительные часы, девочка пробиралась через каменные уступы и челюсти, торчащие рогами со всех сторон и не раз ранящие её тонкую кожу на руках и ногах. А свет не приближался. Ясно понимая, что добраться к нему она не сможет даже за несколько дней, Трика растерянно присела на корточки. Даже заснуть невозможно в таком бесконечном потоке оглушающего шума воды, стекающей где-то стремительным подземным ручьём. Руки замёрзли, а ноги болели от ударов. Кажись даже спина отказывалась ступить хотя бы ещё шаг. И превозмогая голод, а теперь ещё и жажду, она в надежде отыскать хотя бы один сталактит, снова продолжила свой нелёгкий путь по подземным ходам Великой Вершины, которая уже и шахты то все обвалила, вместе с девочкой.
Глаза слипались. Не отнимая руки от кинжала, она свернулась калачиком на остом камне и придерживая второй ладонью голову, вскоре таки предприняла попытку заснуть. Ей обрывками снилась неразбериха. Какие-то странные корабли, летящие в небе, вспышки света и дисы, облачённые в белые полотна. Неужели это были гентусы, спустившиеся на Дисус, давшие ему жизнь и с тех пор бесследно исчезнувшие? Девочка проснулась. В ушах так и шумел водопад, а ноги примёрзнув к камням, ещё и в придачу затекли, мешая ступить как полагается. Поразмяв свои пальчики, Трика окинула взглядом предстоящий путь. Если бы за спиной была дорожная сумка с провизией, то вылазка по камням не казалась бы столь мучительной. Но погибший в лаве Мурак, оставил её ни с чем. Потому даже не оплакивая его гибель, она двинулась дальше, цепляясь за выступы и надеясь подойти максимально близко к светящейся точке. И к её удивлению , опустившись на пару миль ниже и достигнув воды, она таки утолила жажду и заодно приметила гладко вымощенную дорожку из камня. Особо не думая о её происхождении, она двинулась прямо вдоль обрыва, где с одной стороны её могла подхватить волнами, унести и разбить подземная река, а с другой кусали за плечи острые каменные уступы. Спустя несколько часов, точка света превратилась в тёплую и манящую струйку огня, а ещё немного погодя и вовсе напоминала дверь в поильню. Река резко уходила в сторону и стараясь вдоволь напиться, Трика оглядела пройденный ею путь. Щель в которую она провалилась, даже видно не было. Ни сколько не сомневаясь, она двинулась вперёд, все ближе и ближе приближаясь к свету. Но тот ещё был слишком далёк, чтобы согреть её руки и ноги, заместо накидки.
Глаза уставились на яркие потоки струящихся лент света, заливающего вход в пещеру, который манил Трику достичь его как можно скорее. И вдруг прямо перед её глазами выросла гора. Щелки из лавы сверлили девочку, а в зубах чудовище что-то стиснуло. Сплюнув это прямо с ошмётками лавы, снова повернуло голову в сторону обессиленной путницы. Трика отпрянула назад, навострив кинжал прямо перед мордой чудища. То скалило зубы, но почему-то не нападало. Его рогатые уши прислушивались к тишине пещеры, которую он по всей видимости хотел спрятать. Но девочка не спешила в неё войти. Прежде стоило разобраться с вновь появившимся стражем Великой Вершины. Тот так же испытывающее, глядя на её кинжал и боясь приблизится, то прятал голову, опуская её в самый низ, как бы приманивая светом пещеры, то вырастал снова и погружая в подземный мрак разрушенные шахты, велел девочке покинуть гору. Но она сюда шла слишком долго, чтобы просто так уйти. И навострив кинжал, держа опору на пятках, двинулась было вперёд, но наткнувшись на что-то тёмное, вдруг отскочила. Рубин полыхнул огнём и разглядев в его отблеске силуэт диса, Трика не сразу сообразила кто это. Пережжённая кожа и многочисленные ранения, изуродовавшие пленника, которого сплюнул огромный глазастый булыжник, вначале казались отметинами настигшей его смерти. Но присмотревшись внимательнее, на ошмётки одежды, она поняла, что это никто иной как разбойник с Севера. Бросившись к нему и забыв на мгновение о надвигающейся угрозе, она отыскала его руки и сунув Мураку кинжал, наблюдала за тем, как он медленно излечивает его и приводит в чувства. В этот момент чудовище снова уселось, обнажая вход в пещеру. Свет полыхал все ярче, как бы пытаясь её отделить от кинжала и заставив бросится ему на встречу, позабыть о сидящем на стороже Страже. Но Трика не сдвинулась с места, лишь дождавшись, когда рубиновый кинжал залечит раны её внезапно появившегося путника, который казалось до этого был уже обречён, она медленно отняла из его пальцев кинжал и подняв его над собой, угрожающе замахала чудовищу. Страж не шелохнулся. Он ждал кротко и смирно, когда алчный разбойник придёт в себя и самовольно полезет в огонь и лаву, уродуя свои ноги, как прежде.
Мурак открыл глаза. Ему казалось, что он ещё в той шахте, где они прятались прежде. И удивлённо оглядываясь по сторонам, он вскочил на ноги, как только завидел струящийся свет:
– Это пещера!
И только чудище заслышало его вопль, тут же поднялось и выросло, закрывая собой проход. Разбойник отпрянул назад. В его голове промелькнула мысль о том, что завидев его последний раз он обжёг до костей свою кожу и снова растерянно глядя по сторонам, вдруг отчётливо уяснил – это уже не шахта. Пятясь назад и споткнувшись снова об острые выступы камней, он завалился на спину. Чудовище, будто играя с ним, опустило гигантскую голову и прикрыло щёлки глазницы. Трика глядела на струящийся свет и понимала, что это та самая находка Ордена Семи королей. Но в те времена, чудовищ на Дисусе ещё не было и потому они спокойно проникли в самое сердце горы. Сейчас же такой возможности не предвидится. Спрятав за спину кинжал, она села рядом с разбойником. Тот растерянно глядел то на неё, то на свет во тьме. Девочка начала первая:
– Как ты выжил?
– Не знаю. А ты?
Трика не знала что ответить, потому молчала до тех пор, пока разбойник снова не заговорил с ней:
– Это пещера?
– Да наверное, но лучше в неё не соваться.
– Лучше мне не соваться. А ты можешь спокойно пройти. Я отвлеку Стража.
И девочка не успела ему возразить, ведь он поднявшись на ноги, что есть силы пустился бегом. Гора тут же выросла и разевая пасть, пыталась его ухватить и он пятясь назад, рванул обратно. Пробежав мимо Трики и не сказав ей ни слова, Мурак направился сам того не зная, по дорожке ведущей к горной реке. Может ему повезёт выжить и с этой мыслью Трика, все ещё не старалась предпринять попытки добраться до пещеры. Её глаза встретились с щёлками чудища и тот, собираясь прихлопнуть её на месте, поднял здоровенную лапу и тут же убрал её прочь, дико воя от боли. Острие кинжала видимо ранило его глубоко и безжалостно. Растекающаяся по всюду лава, зашипела на сыром камне и Трика, подпрыгивая на носочках, пыталась уберечь от неё ноги. И где-то глубоко в расщелине, откуда вытекает река, послышалось:
– Эй Страж! Я собираюсь проникнуть в пещеру!
Голова потащив за собой туловище, упираясь на передние лапы и напоминая гигантского ящера, поползла преследуя в скалах Мурака. Девочка застыла в изумлении глядя, как прямо на её глазах вход в пещеру становится беспрепятственным и не долго думая, навострив кинжал, она бросилась со всех сил бежать к свету. Неповоротливый страж, понимая что его обманывают, но уже будучи на пол пути к своему врагу, сплюнул лавой, в надежде прижарить Трику прямо к скале. Его узкие щелки не видели, что девчёнка прошмыгнув в последнюю секунду, достигла пещеры в которую он закрыл единственный вход.
– Эй! Страж!
Мурак бесстрашно плюхнулся в ледяную реку, надеясь что удача не покинет его и на этот раз. Лава сыпалась с каменных выступов и набрав побольше воздуха, он нырнул так глубоко как мог. Стены устья горы, пылали огнём извергаемым самим Стражем Великой Вершины, а разбойника уносило течением прочь. Скалистое днище, пару раз нанеся удары в макушку пловца, довела его таки до потери сознания и горная река продолжала стремительно уносить его тело, прочь от пещеры Великой Вершины.
Глава 12. Ржавый нож
Иса ясно описав полукруг, села за горизонтом и то же проделав Юса, замерла на несколько секунд позже обычного, чтобы отрезвить полумертвого путешественника. Тот брёл по пустыне уже целых две недели. Воды едва хватало, но он целенаправленно захватил с собой побольше мёда. Дуй ощущал нанесённый ему раны и все же найти Трику было важнее всего на свете. Двинувшись с Долины Камней по направлению к Южному Щиту, он завидел издалека волнение, которым охватило деревню и не долго раздумывая, свернул на запад, так чтобы её обойти незаметно. Он был точно уверен, что уж одна из девочек доберётся таки до Великой Вершины, но лучше поспешить и если не нагнать, то хотя бы пойти по горячим следам, уводящим их в пасти злобных чудишь. Окропляя язык едва уловимым вкусом родниковой воды, он берег её до последней капли, дорожа словно золотом. Остановившись у брошенной на скалы тени Юсы, он прислушался. Кажись что-то журчало недалеко, в районе мили. Дуй присел на песок. Глотком полоща рот и тут же проглатывая жидкость, он снова приник. Вдалеке пробивался ручей. В это было невозможно поверить, ведь кругом по всюду была пустыня. Он приложил ухо к земле и отчётливо уловив пульс бегущего ручья под землёй, немедленно поднялся на ноги. Красная Иса померкла. До рассвета оставались часы. Дуй прислушался ещё раз, чтобы определить в какую сторону лучше идти. Страшась внезапной встречи с чудовищами, он немного медлил, в то же время понимая – оставаться на одном месте долго нельзя. Подобрав дорожную сумку и сделав глоток из фляжки, он прокрался, цепляя песок будто когтями пальцами ног. Вскоре первые лучи Исы обнажив ущелье Великой Вершины, вместе с тем заставили его бросится навзничь. Здоровенный осколок горы, двигался в сторону окраин и кипя лавой, прижёг бы Дуя навечно к земле, если бы заметил. Окопавшись песком, летописец замер и прищуриваясь от Исы, что светила ей прямо в лицо, провожал взглядом чудище. А то, нырнув в приближающуюся песчаную бурю, исчезло в его тучах.
Дуй отчётливо видел склон Великой Вершины перед собой и взявшиеся из неоткуда силы, гнали его вперёд, пытаясь как можно быстрее достичь того самого подземного ручья и не быть съеденным бурей. Шаги заметал ветер, а ноги все больше царапали камни, которых тут было великое множество. Гора зловеще склонилась над летописцем, одновременно пряча его в тени и в то же время тенью своей запугивая путника до смерти. Но Дуй не глядел на её склон. Он пытался понять, что за тело бездыханного диса лежит у подножья, совершенно обездвижено. И вот спустя несколько часов, он таки добрел до той журчащей из скалы скважины, подле которой валялся обезумевший разбойник. Дуй не стал его тревожить. Первым делом, он проверил – пригодна ли вода для питья. Подземный ручей, выбиваясь фонтаном из скалы, привёл в чувства уставшего путника и тот, наполнив фляжку, выпил её до дна, затем ещё одну. Разбойник все ещё лежал, толи мёртвый, толи без сознания лицом в песок. Дуй приглядывал за ним и не сразу узнал в нем своего врага. Северянин кажись получил тяжёлые раны и одежда его уже не походила на лохмотья. Оружия у него не было, а голова казалась разбитой. Навряд ли он сможет защитить себя от внезапного нападения. Но летописец решил не тратить свои силы понапрасну и подкрепившись мёдом, оставил бедолагу валятся у подножья горы, а сам принялся внимательно осматривать ручей. Кажись потоки воды ниспадали из недр, прятавших собой тайны горы. Цепляясь за камни, Дуй полез наверх, к самому устью горного водопада и просунув голову внутрь, обнаружил, что потоки воды разбивая скалы стремительно убегают из устья, которое по всей видимости заточила в себе Великая Вершина. Никогда прежде Дуй не подходил к ней так близко и не смел спускаться в шахты, опасаясь внезапных нападок разбойников или чего ещё пострашнее. Но сейчас у него выбора не было. Поднимаясь на руках и извиваясь словно червь, он преодолевал бьющие потоки ручья ему по рёбрам.
Темнота проглотила его тело. Щупая пальцами влагу ущелья, он сделал щелчок и его глухой отклик смыло шумом воды. Тонкая струйка света позади уговаривала его вернутся обратно в пустыню и хотя бы отомстить разбойнику, за его раны на спине. Но надеясь, что тот рано или поздно подохнет сам без еды, Дуй двинулся вперёд. Ясно ощущая под собой сухой камень, он иногда касался потока воды, которая стремилась схватить его за пальцы, смыть и выплюнуть вон. Скорее всего так и очутился северянин в пустыне. По всей видимости его враг достиг своей цели, используя для этого детей, но ни Трики, ни Шаки теперь рядом с ним не было. Вероятно у Великой Вершины на них свои планы. А в том, что одна из девчёнок внутри этой роковой горы, он уж не сомневался. Пробираясь, как и прежде на ощупь, он иногда останавливался опустошить свою фляжку и по возможности набрать новую. Временами он спал, но не слишком глубоким сном, ведь бурлящая вода сводила рассудок с ума. Вскоре его глаза привыкли к изнуряющей темноте, а руки и ноги стали более чувствительными и уже не спотыкались. За столькие годы проведённые в пустыне, он научился выживать. Прислушавшись к шёпоту горной реки, Дуй определил, что ушёл немного в сторону и скалистые внутренности пещеры, вздымались круто вверх. Ползти неизвестно куда было нелепо и перекусив мёдом, он снова полез в сторону воды. Его движения были похожи на то, как насекомые выживают, прячась среди камней. Тонкие руки слушались пальцев, а те ощупывая каждый дюйм, передавали глазам рефлексы, помогающие продвигаться все глубже. Камни повеяли сыростью, и приложив к ним язык, летописец ощутил приятный холод сталактита. Стало ясно, что эта дорога ведёт вниз и непременно заставит его тело мёрзнуть. Он достав шерстяное одеяло, завернулся в него и заснул.
То ли от резкого удара во сне коленкой о камень, то ли от испуга, Дуй дёрнулся и чуть не покатился вниз. Удержавшись за сталактиты и все же получив удар в лоб, он аккуратно свернул одеяло, сделал глоток воды и полез дальше. Становилось холодно. Дуй достал одеяло снова и прикрываясь им, полз явно ощущая лужи под ногами. Река свернула куда-то в сторону, а он забрёл в неизвестном направлении, упёршись в тупик. Пальцы нащупали что-то острое и оно звякнув, напугало его своим металлическим звоном. Дуй вначале отпрянул, а затем ту же бросился на звук. Шаря пальцами, он чувствовал зубчики ножа, старающиеся укусить его и ранить. Нащупав таки рукоять, он осторожно взял металлический предмет, похожий на нож. Очередная уловка Великой Вершины, которая неоднократно подбрасывала ему подобные сюрпризы. Но в этот раз он не станет так безнадёжно считать свою находку бесполезной. И все же, ржавый нож не превращался в его руках, а оставаясь все таким же холодным и с привкусом разъевшей его коррозии. Но Дуй и такому оружию был слишком рад. Лучше, чем голыми руками водить по стенам. Посидев немного на месте, он снова пополз на звук бушующей горной реки, чтобы набрать свою опустевшую фляжку и выбраться из тупика. Таких он впоследствии встретил не мало, на своём долгом и изнуряющем пути. Летописец сбился со счёту, пытаясь подчинить себе время проведённое в этой каменной и бездонной тюрьме. Его мёд понемногу редел запасами, а пальцы стыли от ледяных брызг сырой воды. С каждой попыткой двигаться к сердцу устья реки, он находил это занятие все бесполезным и бестолковым. Сталактитам теперь было невозможно противостоять, натыкаясь на них то тут то там, а одеяло давно промокло от сырости. Дуй вертел в руках ржавый нож, надеясь на то что он станет чем-то большим и важным для этой битвы, которую негласно начала Великая Вершина. Но ползая в её лоне, будто слабое дитя и понапрасну теряя силы, с каждым днём летописец жалел, что вообще явился сюда один.
Горная река резко ушла вниз и уже её шум доносился неясно, а края воды было недостать. Запасы фляжки, как и мёда пришлось надолго растягивать. Нож бесполезно лежал в дорожной сумке и усталый летописец, наконец высушив шерстяное одеяло, завернулся в него и уснул. Запах плесени въелся в одежду, а сны проскальзывая мимо, уносила подземная река, обратно в пустыню. Дуй заблудился. Он отчётливо понимал, что не знает стоит ли двигаться дальше. Возвращаться уже не было сил. Да и что его ждёт? Сидя на гладком камне и понимая безысходность ситуации, он снова подумал о Трике. Где она? Что случилось с этой девочкой. Его руки болели от продолжительного скольжения по камням, а спину ломило от непривычки двигаться в таком положении. Не говоря уже о подступившей жажде и голоде. Лишь глаза казалось не жалуются на него. Вертя головой по сторонам, он слышал все тот же шум воды и одинокие всплески на лужах, от капель. И вдруг их барабанная дробь участилась. Вдруг каменные сосульки задрожали и падение воды ощутилось, как бушующий ливень. Можно было ясно понять, что гору настигло землетрясение. Вскочив на ноги и пряча фляжку в дорожную сумку, Дуй побрёл, как ему казалось вперёд, опираясь на влажную стену породы. Шум капающей воды усилился. Под ногами образовалась небольшая трещина. Чуть не провалившись в неё, Дуй застрял коленом и пытаясь выбраться, вдруг увидел тонкую струйку света. Тот пробивался всё ярче, мягким золотистым пламенем. Подумав, что это и есть пещера, он решил ощупать камень, но гора вдруг заходила ходуном. Еле высвободив колено, он был вынужден спасать свою жизнь, прислонившись к мокрому сталактиту. А трещина снова сомкнулась и больше он света того не видел. Раздосадованный летописец долго не мог предпринять дальнейших действий, так как ясно понимая, что прямо под ним может быть пещера, он имел лишь один шанс до неё добраться. Но теперь такой возможности уже нет.
Остатки запасов мёда временно насытив желудок, уже переваривались и собираясь покинуть тело, вдруг замерли на месте. Летописец глядел прямо в широко открытые глаза чудовища, которое внезапно выросло из темноты. Видимо Дуй его потревожил своим присутствием, а может оно давно за ним наблюдало все это время. В любом случае, Великая Вершина не отличающаяся радушием, рано или поздно преподнесла бы ему сюрприз. Летописец чувствовал, как острые камни схватили его за шиворот и ноги оторвались от земли. Нож лежал в дорожной сумке и дотянутся до него стоило особых усилий, но прежде не мешало бы отделаться от монстра. Но тот, бережно заключил свою добычу, будто в капкан своими каменистыми лапами и заглядывая в щёлочку меж пальцев, его лава едва не обожгла летописца. Щелки сомкнулись и вновь темнота опустилась на веки Дуя. Тот выпрямился. Одной рукой шаря в сумке и чувствуя зубчики ржавого ножа, он настороженно прикоснулся к камню. Кажись Страж Великой Вершины заключил его во что-то типа ловушки. Нож звякнул о камень, но так и не обратился ни в какое оружие королей. Очередная бесполезная находка непутёвого летописца, потому его острие нырнуло обратно на дно дорожной сумки. Глоток воды освежил дыхание и глаза принялись высматривать хоть какое-то шевеление. Но чудовище больше не пыталось разинуть пасть или снова огреть его лавой. Оно стало частью горы и закованный в её лапы летописец, так помрёт с голоду очень быстро. Жалея, что не прихватил никаких сушенных фруктов, он вдруг понял, почему северянин был без сознания. Видимо он удирая от Стража, наткнулся на подобного монстра, который его запер в когтях. Остаётся надеяться, что и Дуя он изрыгнёт или отпустит по доброй воле, а может проглотит немного погодя. Завернувшись в своё шерстяное одеяло, он трясясь от холода, снова услышал как и прежде журчащий ручей. Сталактиты сплёвывая капли, дразнили его иссохшую глотку, а горло все больше становилось сухим, как земля самого Дисуса.
Голос из ниоткуда, внезапно появившийся и так же внезапно затихший, разбудил летописца:
– Я С.И.Р.Э.Н.! Система Искусственной Реактивной Эволюции Нейронов! Мне нужен ключ!
Он встал. Пальцы упёрлись в камень. Чудовище не шелохнулось и скала продолжала его держать в заключении. Тишину снова раздражали капельки воды. Дуй старался изо всех сил понять откуда донёсся голос. Тот снова прогремел, будто из-под земли:
– Мне нужен ключ, чтобы починить свои мозги!
Странное обстоятельство заставило его на секунду думать, что ему это почудилось и в этот самый момент, когда он опустился на землю, чтобы прислушаться, камень под ногами снова затрясся, чудовище распахнуло щелки и Дуй оказался залитый лавой и изолированный от всего, что могло ему помочь различить снова тот голос. Больше не было слышно едва доносящегося шума подземной реки и сырость сталактитов не смачивала ему язык. Он словно застыл, обездвиженный и бездыханно упёршись зрачками в камень, забыл – зачем сюда явился. Он не помнил ничего и не видел следующих событий, ровно как и ничего не слышал. Его тело будто замерло, но при этом жило, как отдельный организм. Словно часть горы или её отдельный элемент, существующий для собственных нужд Великой Вершины, которая снова принялась управлять землями Дисуса, как это было много веков назад. Дуй очнётся и не сразу поймёт, что он уже не в пустыне Млечная Пустошь. Он даже не сразу вспомнит, кто он и девочка в фиолетовых лохмотьях прислонит к его лбу чудной шотел, в рукояти которого пылает аметист.
