Андрей Анатольевич Антоневич
Варвара. Книга вторая
Глава 2
I
Мгновение… и синева вновь сменилась темнотой.
Роман тут же запустил двигатель и потянул штурвал на себя, выравнивая, вращающийся вокруг своей оси монитор, одновременно направляя его вверх.
Варвару вырвало на примостившегося у нее в ногах Гогу…
Но ее вывернуло не от испытываемых ею перегрузок, а того, что карлик, в то время пока Ваненотич прилагал все усилия, чтобы стабилизировать Пластуна, громко чавкая, увлеченно вылизывал мозги из остатков черепа застрелившегося орка.
– Проскочили, – облегченно выдохнул Ваненотич, как только монитор выскочил из тоннеля наружу в серый туман.
Наемник снизил мощность и плавно спланировал на землю.
– Какой ужас, – простонала бледная от перенесенного напряжения Варвара, отвернув лицо в сторону, чтобы не видеть, как карлик перешел к поеданию отторгнутой ею субстанции.
– Жрать, – извинился Гога.
– Не обращай внимания, – заглушил двигатель Роман, – на него после боя всегда нападает страшный жор, из-за огромного количества сжигаемой энергии. Так уж устроены гоминиды его эволюционной ветви.
– Где мы? – справившись с отвращением, перешла к расспросам Гаранина.
– В нескольких километрах от Шамбалы.
– Почему вокруг туман.
– В этой части планеты сейчас весна. Тут в эту пору года всегда так. Скоро настанет утро и туман рассеется.
– Шр…р…р… – прошелестело что-то по правому крылу.
– Странно, – задумчиво произнес наемник, – раньше здесь болота не было.
– Ру…га, – что-то выдал, закончивший к этому времени трапезничать, Гога.
– Нет. Это не проглот, – возразил наемник.
– Ду…ра! – продолжил отстаивать свою точку зрения карлик.
– Это обычный сосунок.
– Шлоп, – присосалась к стеклу колпака с Вариной стороны какая-то тварь, очень напоминающая здоровенную пиявку, у которой во рту помимо нескольких рядов иглоподобных зубов, оказался еще прямо в глотке и огромный коричневый глаз, который с нездоровым интересом уставился на Варвару.
– Я же говорил, что сосунок, – победно ухмыльнулся Роман, недовольно гримасничавшему карлику.
– Что это? – наконец обрела дар речи Гаранина, наблюдая затем, как тварь безуспешно скребет зубами стекло.
– Шлоп, – прилипла к колпаку опять же с ее стороны еще одна тварь.
– Ничего страшного, – успокоил ее Ваненотич, – это сосунки. Местные паразиты. – По одному они не страшны. Их легко можно убить. Особенно они боятся открытого огня. Вот, если нарваться на их колонию, то тогда уже были бы проблемы, да и то не очень большие. На болоте, главное, не нарваться на проглота. Тем более, если это болото, мигрирующее из Земель Пачвар. В таких болотах они быстрее набирают вес. Судя потому, что в прошлый раз, когда я пользовался этой каверной, болота здесь не было, следует вывод, что мы, скорее всего, приземлились именно в такое – мигрирующее.
– Что такое проглот?
– Чмок, – что-то большое и красное нарыло весь монитор, превратив сосунков в мокрые пятна.
– Ру…га! – забасил Гога, вытаскивая штурвал управления турелями.
– Что это такое?! – замерла от испуга Варя, заметив, как побледнел лицом Ваненотич.
– Как говорится: «Если не везет, то с детства»! – выругался Роман, лихорадочно щелкая тумблером, пытаясь запустить сопла монитора.
– Ру…га! – в свою очередь в бессильной ярости матюгнулся Гога, у которого все никак не получалось заставить турели выдвинуться из пазух.
– Что происходит? – вцепилась в руку наемника Варя.
– Ничего особенного, – криво улыбнулся тот. – Нас схватил проглот. И, если в ближайшее время у нас не получится запустить сопла, он нас заглотит и медленно переварит.
– Так, запускай!
– Не могу, – развел руками Ваненотич, – кристаллер разрядился. У нас мало энергии для того, чтобы пользоваться соплами.
– Бом…м…м… – жалобно издал монитор, оторвавшись от земли.
Варвара вгляделась в туман и нервно сглотнула…
Двадцатиметровая в холке, покрытая корявыми наростами, черная жаба, довольно выпучившись оранжевыми, размером с колеса тяжелого тягача, глазами, тащила, вытянувшимся тридцатиметровым языком, покрывшийся густой слизью монитор прямо себе в рот.
– Гога, что там с оружием? – спросил наемник у своего напарника.
– Жрать, – скорбным тоном ответил тот, тыкая пальцем в лобовое стекло в сторону приближающегося зева проглота.
– Может, попробовать кинуть термическую гранату? – неуверенно предложил карлику Роман.
– Ру…га, – отрицательно мотнул головой Гога.
Не желая оказаться в пасти противной жабы, Варвара инстинктивно схватила с приборной панели трофейную отмычку, и, ни секунды не сомневаясь, нажала кнопку активации.
Густая синева полыхнула и тут же исчезла…
– Чвак, – звучно шлепнулся монитор с двадцатиметровой высоты прямо на брюхо в густую трясину.
– Ру…га, – провожая взглядом, сползающий с купола монитора, оставшийся от черной жабы ошметок языка, облегченно выдохнул карлик.
– Я все больше убеждаюсь, что ты скудоумная, – натужно дернув кадыком, прошептал бледный, как снег наемник. – Ты же могла нас всех инверсировать.
– Что сделать? – как ни в чем не бывало, тут же приготовилась засыпать наемника, накопившимися вопросами Гаранина.
– Если бы шлюз раскрылся чуть ближе, то нас бы точно так же размотало, – показал он указательным пальцем ей за спину, где в темно-бурой жиже конвульсивно подергивалась, оставшаяся от проглота задняя часть тела.
– Ру…га, ру…га, – активно жестикулируя, принялся что-то возбужденно объяснять Гога.
– Нет там ничего, – всматриваясь в останки жабы, возразил Роман.
– Что он говорит? – вмешалась в диалог Варвара.
– Гога утверждает, что там, среди ливера проглота, лежит полупереваренный одноместный монитор, – глянув на рассерженное лицо девушки, вынужден был вдаться в разъяснения Ваненотич. – Он мне предлагает пойти и вытащить из него кристаллер, чтобы увеличить мощность нашей силовой установки. Если там будет достаточно заряда, мы сможем добраться до Шамбалы по воздуху. Так значительно безопаснее, чем передвигаться по поверхности, потому что в это время суток у местных хищников наступает самое время для охоты.
– Я с ним полностью согласна, – поддержала предложения карлика Гаранина.
– Ну, ладно, – выдержав паузу, неохотно согласился Роман. – Мы бы нормально добрались до мегаполиса и на манипуляторах. Зарядов в турелях у нас еще достаточно.
– Ру…га, – поторопил его Гога.
Наемник тяжело вздохнул и активировал шлем, скрытого под одеждой бронекостюма. Как только все сектора шлема соединились, надежно спрятав за броней его лицо, Ваненотич выскочил из кабины и тут же опустил колпак на место.
– Шлоп, – тут же присосался к яйцевидному шлему сосунок.
Пока наемник отдирал левой рукой непрошенного гостя, в его накидку вцепилось еще несколько ротоглазых, моментально измочаливших ее до состояния лоскутков.
– Ру…га, – не выдержал карлик и схватился за штурвал пилота.
Запустив двигатель, он развернул носом в сторону наемника Пластуна, а затем активировал турели.
К удивлению Варвары, выбравшиеся из крыльев наружу шестиствольники, вместо града пуль, изрыгнули потоки синего пламени, кинувшиеся радостно облизывать, отбивающегося от сосунков наемника.
Вспыхнув живым факелом, Роман сорвал с себя всю меховую одежду и отбросил вместе со скукожившимися трупами сосунков в сторону.
Гога, не снижая напора огненного потока, подогнал Пластуна поближе к останкам проглота, чтобы у притаившихся в трясине сосунков не возникало желания попробовать прогрызть бронекостюм Ваненотича.
Наблюдая за действиями, склонившегося к останкам проглота наемника, Варвара затаила дыхание…
В свете равномерно льющегося пламени турелей она рассмотрела, что из обрубка брюха черной лягушки в трясину вывалился небольшой, в виде сигары механизм, внутри которого в кресле пилота оказался полупереваренный труп человека.
Выскочившим из предплечья лезвием, Ваненотич разрезал удерживавшие в кресле труп ремни безопасности, и нисколько не церемонясь, отпихнул его в сторону. Затем вырвал кресло и засунул руку во внутренности сигары.
– Нашел кристаллер. Он почти полный, – зазвучал его голос в кабине. – А этот бедолага, был не прост, – присматриваясь к останкам человека, сообщил Ваненотич.
– Ру…га?
– Кристаллер последней модификации. С увеличенным объемом аккумуляции. Я, такие только в рекламе видел. И защитный комбинезон у него из элитной мастерской, – пояснил Роман, шаря по карманам трупа.
Внезапно его как током ударило. Наемник резко выпрямился и быстрым шагом направился в сторону Пластуна.
– Ру…га? – недоуменно спросил карлик.
– Уходим отсюда… Быстро, пока не поздно, – коротко отрезал Роман, опуская колпак кабины и передавая карлику серебристый прямоугольный брусок со встроенным, заполненным зеленым светом, индикатором.
Радостно оскалившись, Гога тут же полез копошиться под приборную панель.
– Ру…га! – гаркнул он через несколько секунд, давая понять Ваненотичу, что можно запускать двигатель.
С глухим чавканьем Пластун вытащил из трясины манипуляторы и, разгоняя клубящийся туман, взмыл на несколько метров от земли.
II
– Что-то не так? – как только наемник деактивировал шлем бронекостюма, осторожно спросила Варвара.
– Много чего не так, – загадочно ответил Роман.
– Ру…га? – встревожился карлик.
– Погибший пилот – черноглазый, – пояснил наемник своему напарнику.
– Пло…хо, – удивил карлик Варвару новым словом из своего небогатого лексикона.
– Почему? – недоуменно воззрилась Гаранина на Романа. – У Гоги тоже зрачки черные.
– Туман начал рассеиваться, да и болото, вроде, закончилось – ушел от ответа Ваненотич, опуская треугольный нос монитора в сторону поверхности. – Не будем тратить зря заряд трофейного кристаллера.
Плавно спланировав, Пластун выпустил манипуляторы и уверенно побежал по каменистой почве.
– Я жду ответ? – потребовала Варвара. – Что плохого в том, что у того человека черные зрачки?
– Это был не человек, а селенистиец, – буркнул наемник.
– Человек с лунных колоний? Ты же мне рассказывал, что Луна была уничтожена в Великой Войне.
– И Луна и Селенистийский Союз, – подтвердил свои слова Ваненотич. – Но не селенистийцы.
– Вообще ничего не понятно.
– Около двадцати миллионов селенистийцев погибли при бомбардировке Луны, но нескольким тысячам удалось спастись. Когда выжившие люди укрылись в убежище глубоко в горах, вместе с ними были и селенистийцы, но спустя некоторое время, когда наши предки освоили трансграничные миры и вышли на поверхность планеты, их изгнали.
– Почему?
– Они были не такие как все.
– Что значит не такие как все?
– За время существования колоний на Луне, под воздействием космической радиации у них в организме произошли некоторые изменения.
– Они мутировали?
– Не знаю, что это за слово, – задумался Роман. – Мы называем это воплощением. Под воздействием космической радиации и излучения лунных изотопных пород они перестали быть людьми. Кроме того, что их зрачки приобрели черный цвет и увеличились в размерах настолько, что закрыли собой белки глаз, вдобавок они еще и обрели возможность общаться между собой телепатически. Селенистийцы очень долго скрывали эту свою способность, пока не устроили восстание, попытавшись захватить власть в Китеже и Шамбале. Они отключили каналы связи между мегаполисами, а затем одновременно нанесли по ним удары термическими зарядами через внутриполостной терминал. В Китеже решили, что их атаковала Шамбала, а там посчитали в свою очередь, что на них напал Китеж. В результате оба мегаполиса вступили в противостояние, длившееся несколько дней. В это время селенистийцы, общаясь между собой телепатически, сеяли слухи среди гражданского населения, что война идет из-за обладания пригодным для переселения трансграничным миром, потому что Центральный мир вот-вот схлопнется в парадоксе. Спровоцированные граждане обеих мегаполисов, подняли восстание и свергли действующее правительство, назначив новое из числа селенистийцев, целью которых было получение единоличного доступа к трансграничным терминалам. Не помню как, но провокация вскрылась. Военные обоих мегаполисов прекратили огонь, согласовали совместные действия и арестовали заговорщиков. Кто-то из них, воспользовавшись трансграничными терминалами, скрылся в смежных мирах, а кого-то ликвидировали. Чтобы избежать подобных ситуаций в будущем, правительства обеих мегаполисов внесли изменения в Центромирский Уклад, запретив селенистийцам жить в Китеже и Шамбале, после чего их депортировали осваивать Дикие территории.
– Что за территории?
– Ру…га, – терпеливо пояснил карлик.
– Непригодные для жизни, – подтвердил Ваненотич.
– Бедные люди, – вздохнула Варвара. – Как же они выжили?
– Это не люди, – возразил наемник.
– Почему?
– Потому, – отрезал Роман, уставившись в показания приборной панели, давая понять, что разговор окончен.
– Гога, расскажи мне, что было дальше, а то у Красного Графа закончился словарный запас, – желая уколоть наемника, съязвила Варвара.
– Ру…га, плохо, ру…га, охоч, ба…ба, – тут же вполне серьезно взялся повествовать карлик. – Жрать.
– Как ты это делаешь? – спросил Ваненотич, переводя Пластуна в автоматический режим.
– Что именно? – уточнила Варя.
– Как ты заставляешь его слушаться? – показал он в сторону, закончившего свой рассказ карлика.
– Да, ни как, – в свою очередь удивилась девушка.
– Руганийцы славятся тем, что у них отвратительный характер и непредсказуемое поведение. Они очень агрессивны, опасны и мало вменяемы.
– Ру…га, – обиделся Гога.
– Кроме тебя, – тут же поправился Роман и продолжил: – а ты, что ни скажешь – Гога тут же все делает беспрекословно.
– Ду…ра, – не согласился с ним карлик.
– Вот, видишь? – заглянул в глаза Варе наемник. – Он даже этого не замечает.
– Я не понимаю.
– А, как ты заставила застрелиться оркнийца, тоже не понимаешь? – продолжил наступать Роман.
– Кого?
– Толстого Зорка, который хотел тебе в голове дырку сделать, но вдруг передумал и вышиб сам себе мозги. А, почему их главарь неожиданно решил отдать нам отмычку? Эти события не наводят тебя ни на какие размышления? – повысил голос наемник.
– Тот орк в каверне? Я не знаю, – сжалась в комок девушка. – Я не понимаю, что происходит. Я хочу домой, – хлюпнула Варвара носом, пытаясь справиться с подступившими слезами.
– Ру…га! – гаркнул на Ваненотича карлик, сочувствующе обняв Варвару за ноги.
У наемника отвисла челюсть так, что в образовавшийся проем легко проскочил бы сосунок целиком.
– Предатель, – только и смог выдавить Ваненотич.
– Спасибо, – согнувшись, обняла в ответ Гогу девушка.
На минуту, в повисшей тишине, кроме мерного гула двигателя ничего слышно не было.
– Я переживаю, – наконец нарушил молчание Ваненотич, – из-за того, что кто-то назначил за тебя хорошее вознаграждение. Это очень странно для случайно оказавшегося в Центральном мире изыманта. Оркнийцы хоть и жадные, и подлые, но негласные правила, действующие среди владельцев каверн, контрабандистов, торговцев и наемников, соблюдают. Нарушить их заставило или очень большая сумма вознаграждения, или… – задумавшись, загадочно замолчал Роман.
– Что… или? – совершенно забыв, что она вот-вот собиралась пустить слезу, тут же требовательно спросила Гаранина.
– Или их заставили это сделать, – туманно пояснил Ваненотич, отключая автоматический режим монитора.
– Теперь я вообще ничего не понимаю. Тебя не смущает, что я из другого мира? Ты можешь мне нормально объяснить, из-за чего переживаешь?
– Ладно, – сдался наемник, – слушай внимательно и думай. Что стало с депортированными селенистийцами – никто не знает. Некоторые считают, что они построили свой город, где-то в недрах планеты. Кто-то уверен, что они смогли вернуться на орбиту Земли, и восстановили на одном из обломков Луны колонию. Есть мнение, что они построили свой трансграничный терминал и расселились в смежных мирах, но точно известно одно – они скрытно живут и в Шамбале, и в Китеже, продолжая вести свою подрывную деятельность.
– Зачем?
– А я почем знаю. Это не мои заботы. Я зарабатываю на жизнь, выполняя определенные заказы. До селенистийцев мне дела нет. Для этого в Китеже есть внутренники, а в Шамбале – спецотряд Стражного корпуса.
– Это какие-то специальные службы?
– Да, именно, что специальные. Если к ним попадешь, то шансов выбраться очень, очень мало. Особенно, если они решат, что ты селенистиец.
– Что значит – решат? – опешила Варя.
– Если раньше селенистийца можно было легко отличить от обычного человека по абсолютно черным, из-за широких зрачков, глазам, то теперь это сделать почти невозможно. Потомки изгнанных селенистийцев, родившиеся в результате кровосмешения за время жизни в убежище с людьми, научились мимикрировать, и менять цвет глаз, выдавая себя за обычного человека. Есть только два варианта это выяснить – или селенистиец сам проявит себя, или это произойдет самопроизвольно после его смерти, когда его глаза вернутся к исходному состоянию.
– А как они сами себя проявляют?
– Когда они магнетизируют свою жертву, или телепатически общаются с другими своими сородичами, их глаза становятся абсолютно черными.
– Магнетизируют?
– Черноглазые помимо того, что могут общаться между собой телепатически, обладают способностью порабощать волю разумных существ, подчиняя их себе. Таких особей, утративших собственную волю, в Центральном мире называют фамильярами. Вычислить их еще труднее, чем самих селенистийцев.
– Ха, ха, ха… Так ты решил, из-за того, что Гога выполняет мои просьбы, а толстый орк с перепуга застрелился, что я селенистийка?! – рассмеялась Варвара.
– Нет, – озабоченно ответил Ваненотич. – Судя потому, что на выходе из каверны в пузе у проглота оказался совсем свежий, почти не переваренный селенистиец, я думаю, что он и был тем заказчиком, пообещавшим за тебя оркнийцам вознаграждение.
– Ру…га, – показал пальцем, в сторону пробивающейся сквозь толщу тумана светящейся точки, карлик.
– Шамбала, – облегченно выдохнул Ваненотич.
III
Через несколько минут, разрывающая на клочки слабеющий туман, световая точка увеличилась в размерах, превратившись в сияющий разноцветными огнями город.
Окруженный по периметру пятидесятиметровой армированной стеной мегаполис, состоящий сплошь из цилиндрических небоскребов, верхние этажи которых прятались в ожидающем рассвета нахмуренном небе, встретил своих гостей, ощетинившейся несколькими десятками разнокалиберных орудий, паукоподобной самоходной гаубицей.
Как только Пластун выскочил из расползающегося густыми обрывками тумана на освещенный огнями города плацдарм из застывшей, но до блеска отполированной лавы, восьминогий механизм тут же направил все орудия в их сторону.
– Внимание! Неизвестный борт, включите систему распознавания, назовите себя и сообщите о цели визита, – раздался в кабине Пластуна грубый мужской голос.
– Я, почетный гражданин Китежа – Ваненотич Роман, – резко сбрасывая скорость, поспешил ответить наемник, – со мной мой техник-руганиец и сын-бастард, которого я хочу отдать в Шамбале в подмастерья к кожевникам. У нас есть разрешение на многократное посещение.
– Остановитесь и приготовьтесь к идентификации! – приказал голос.
Когда до самоходки оставалось около ста метров, Ваненотич заглушил двигатель и открыл кабину.
– Опусти шапку на глаза, – не открывая рта, процедил он сквозь зубы Варваре.
Липкая прохлада, показавшаяся Гараниной, по сравнению со сковывающей льдом легкие стужей Стеклянной Пустоши, приятным бризом, обволокла ее лицо, позволив полноценно прочувствовать все скрытые нотки, исходящего от ее одежды, вонючего амбре.
– Что это? – напряглась Варвара, заметив, что к ним стремительно приближается серебристый, аналогичный пленившему ее на Ольманских болотах, треугольник.
– Хранитель Стражного корпуса, – прикрывая ложный зевок ладонью, прошептал Роман. – Сиди, смотри в одну точку и не дергайся.
Приблизившись, полуметровый треугольник завис на несколько секунд в метре над кабиной, пройдясь широким зеленым лучом по пилоту и пассажирам Пластуна. Затем одобрительно пискнул и стремительно умчался в сторону самоходки, спрятавшись у нее в одной из конечностей.
– Добро пожаловать в Шамбалу. Оплатите въездную пошлину и налог на воздух, – ожил вдруг динамик.
Не опуская колпак, Роман направил монитор к гаубице. По опустившемуся из брюха машины трапу, навстречу им вышел человек в таком же, как и у наемника, только черном бронекостюме.
Роман остановил манипуляторы монитора, заставив его улечься на отполированную лаву, и открыл колпак.
– Ну, здравствуй Красный Граф. Давненько тебя не было. Привез, что я заказывал? – забравшись на крыло Пластуна, спросил стражник, деактивировав свой шлем, одновременно, что-то пересчитывая в кожаном мешочке, протянутым ему карликом.
– Да, – ответил Ваненотич, – протягивая ему, вынутый из-под сиденья, отдающий вороненной синевой изящно загнутый клинок.
– Настоящий? – недоверчиво спросил рыжеволосый парень лет двадцати, внимательно ощупав хищным взглядом необычный нож.
– Самый, что ни наесть настоящий резак, сделанный из зуба падальщика, – заверил его наемник. – Полсотни за него отвалил литейщикам по знакомству. Так, он стоит все двести. Эта вещь предназначена только для профессионалов.
– А почему у тебя пассажир не зарегистрированный? – пряча взятку в раскрывшейся нише правого предплечья брони, вкрадчивым голосом спросил рыжий.
– Так, это же сын мой – бастард. Он еще недоросль – откуда у него регистр. Рано ему еще. Я его специально в Шамбалу и привез, чтобы он гражданство здесь получил. Тем более въездную пошлину и налог на воздух за него я доплатил отдельно, – подмигнул ему Роман.
– Гражданство еще заслужить надо, – надменно произнес рыжий. – Лучше бы ты его к нам в корпус отдал, а не ремесленникам. У нас бы из него настоящего стражника сделали, а то он у тебя на бабу похож.
– Ду…ра, – покрутил у виска кривым пальцем карлик, явно адресуя свой посыл стражнику.
– Кто? Я? – тут же противно ощерился и так некрасивым лицом рыжий.
– Он говорит, что сынок мой – скудоумный слегка от рождения. Ему на военную службу путь закрыт. По крайней мере, в стражники его точно не возьмут. У вас же дурных не держат, – попытался разрядить ситуацию Ваненотич, незаметно толкнув Гогу в бок, давая ему тем самым понять, чтобы он заткнулся.
– О! Мало того, что ты пытаешься провести в Шамбалу не зарегистрированного пассажира, так он еще и представляет угрозу для общества, – тут же вернулся к деловому тону стражник.
– Сколько? – понуро спросил наемник.
– Тридцать, – нагло усмехнулся вымогатель.
– Ру…га! – возмутился карлик.
– Что-то дорого за недоумка, – поддержал его Роман.
– Тогда высаживай его, а сам двигай в администрацию, договаривайся со службой регистра населения, подтверди его возраст, оплати родственную идентификацию, оформи все документы на бастарда и возвращайся, – предложил заранее невыгодный вариант действий коррупционер. – А за то, что руганиец оскорбил представителя Стражного корпуса – еще двадцать динаров.
– Так, он не оскорблял, – дрогнул голосом наемник. – Он же торговался.
– А я откуда знаю, что он вякал, – пожал плечами рыжий.
– У меня остались только червонцы, – вытащил Ваненотич откуда-то из-под сиденья несколько стеклянных монет изумрудного цвета.
– Тогда шестьдесят пять, – алчно сверкнув глазами, озвучил новую цену вымогатель.
– Это… по какому же курсу ты так считаешь? – опешил наемник.
– По такому, – скривился в недовольной гримасе стражник. – Я здесь курсы сам устанавливаю. Не нравится – проваливай или обратно в туман, или в администрацию за документами.
– Это что такое? Да как вам не стыдно!? Вы же на службе! Сейчас же извинитесь и пропустите нас! – негодуя всеми фибрами своей души, возмутилась Варвара откровенному вымогательству со стороны должностного лица.
– Извините. Виноват. Прошу вас, проезжайте. Добро пожаловать в Шамбалу, – неожиданно побледнел лицом рыжий и, отступив в сторону, махнул рукой, подавая знак своим сослуживцам в самоходке.
Массивные двухстворчатые гермоворота плавно раздвинулись в стороны.
Справившись с удивлением, Ваненотич тут же активировал двигатель, направляя Пластуна в открывшийся в стене проход.
IV
Варвара жадно таращилась из-под колпака кабины на медленно ползущие в плотном потоке в тридцати метрах над ними овальные, прямоугольные и даже ромбовидные мониторы, отличавшиеся снизу друг от друга только размерами и количеством встроенных в подошву транспорта сопл.
Ваненотич вел Пластуна по широкому, закатанному в отполированное стекло проспекту, от которого исходил мягкий неоновый свет. Изредка им на встречу пробегали на манипуляторах неказистого вида небольшие транспортные средства, но как Варвара ни старалась, рассмотреть сидящих внутри пассажиров она не успевала.
Поначалу она считала, что Шамбала это сплошное нагромождение тускло светящихся небоскребов, усиливающих свое свечение по мере приближения к изорванному в лоскуты сереющему небу, однако, через несколько минут интенсивного бега, монитор свернул с бесконечного, скрывающегося в тумане проспекта, в уходящий под крутым углом вниз проулок, оказавшись посреди, прижимающихся почти вплотную друг к другу, двенадцатиэтажек.
– Куда мы теперь путь держим? – наконец нарушила молчание Гаранина, устав наблюдать за монотонным пейзажем грязных строений.
– Тебе ничего не показалось странным? – вопросом на вопрос отреагировал наемник.
– Конечно, показалось, – согласно кивнул головой Варя. – При въезде в город небоскребы светятся, а тут дома серые и какие-то унылые. И пешеходов нет.
– При въезде был Верхний город. Там расположены основные органы управления и виллы элитных граждан. Сейчас мы в Среднем городе – тут живут представители среднего класса, которые имеют устойчивые доходы, а под нами на несколько километров вглубь располагается Нижний, более густонаселенный город, куда мы и направляемся. Но я имел в виду совсем другое.
– Что именно?
– Ты считаешь нормальным, что жадный до чужого добра стражник, намеревавшийся выжать из меня все что можно, вдруг отказался от своих намерений и пропустил нас в Шамбалу? – подозрительно уставился на нее Ваненотич.
– Ты опять за свое? – деланно надула губки Варя. – Я не селенистийка, если ты про это. Может… ему стыдно стало.
– Ру…га, – ехидно пырскнул в маленький кулачок Гога.
– И я про тоже, – подтвердил наемник. – Он скорее удавился бы от жадности, чем от стыда.
– Не хочу слушать эти глупости. Лучше расскажи мне, что будет со мной дальше? Куда ты меня продашь – в частную коллекцию или в дом терпимости? – поменяла тему разговора девушка, сделав вид, что ей совершенно безразлична своя судьба.
– Не знаю я, что с тобой делать, – задумчиво произнес Роман. – Хоть, я и понес из-за тебя значительные убытки, но продавать тебя пока что не буду.
– Ой, какая радость. Что так вдруг? Влюбился что ли? – надменно кинула ему в лицо Гаранина.
– Ду…ра? – вопросительно уставился на наемника карлик.
– Не знаю я еще, – то ли девушке, то ли Гоге неопределенно ответил Ваненотич, направляя Пластуна в сторону, появившегося по курсу огромного серебристого ангара.
Монитор вбежал в открывший при их приближении овальный шлюз, замолчал двигателем и, поджав манипуляторы, резко нырнул вниз.
Они оказались внутри огромной стеклянной трубы, уходившей куда-то в светящуюся глубину. Пластун пролетел в свободном падении несколько десятков метров, пока неведомая сила не втянула его в одно из ответвлений трубы.
У Варвары немного заложила в ушах, как будто она оказалась в набирающем скорость подземном поезде метро.
Через мгновение труба вышла в бездонный, светящий по периметру различными огнями, десятикилометровый в диаметре колодец, внутри которого затейливо переплетались различного диаметра стеклянные трубы.
– Что это такое?
– Добро пожаловать в Нижний город Шамбалы, – почесывая бороду, ухмыльнулся наемник и уже обращаясь к Гоге продолжил: – закажи воду, озонированный кислород, последние новости и какой-нибудь еды.
– Жрать! – обрадовался карлик, принявшись энергично тыкать кривым пальцем в появившуюся на внутренней поверхности колпака консоль.
– Только не так, как ты любишь, а что бы все могли поесть, – предупредил его Роман.
– Ру…га, – обиженно выдал Гога, на секунду отвлекшись от увлекательного занятия.
Постепенно движение монитора стал замедляться, пока он совсем не остановился.
– Что случилось? – встревожилась Варя.
– Ничего, – спокойно ответил наемник, разглядывая свои грязные ногти. – Смена транспортного потока.
В это время, в проходившей мимо трубе меньшего диаметра, напротив них что-то остановилось…
Варвара посмотрела в сторону.
Внутри трубы, скрестив на груди сразу четыре руки, на нее пялился, очень смахивающий на богомола, одетый в оранжевую робу сухопарый субъект с белой строительной каской на голове. Поначалу субъект бессмысленно таращился выпуклыми зелеными глазами на Варвару, а затем перевел взгляд на Ваненотича. Рассмотрев пилота, он или она, или оно широко раскрыло жвала и в знак приветствия приподняло трехпалой рукой у себя над головой каску. В ответ Роман слегка кивнул головой, а карлик почти интеллигентно оскалился в острозубой улыбке.
Через секунду субъекта в оранжевой робе унесло по трубе куда-то в сторону.
– Кто это? – задала резонный вопрос Варвара.
– Да, так. Знакомец один, – небрежно ответил наемник. – Работает на внутриполостном терминале. Я как-то, еще до того как он устроился туда работать, помог ему переправить его самку из Шамбалы в Китеж. С тех пор иногда с ним общаемся.
Больше Гаранина вопросов не задавала, потому что воздушный поток в их трубе опять пришел в движение и потащил Пластуна резко вниз.
Во время следующей остановки в одной из противоположных труб диаметром побольше, напротив них остановился горбатый монитор размером с автобус, внутри которого на спаренных сиденьях сидели вполне обычные, только зеленокожие и все с одинаковыми лицами дошкольного возраста дети, которые, завидев Гогу, словно по команде, одновременно показали ему оранжевые языки.
– Ду…ра, – незлобно выругался себе под нос руганиец, сделав вид, что ничего не заметил.
На следующей остановке возле них в трубе ожидал начала движения, расплывшийся на всю кабину своего массивного монитора, очень похожий на толстого хомяка тип. Он что-то старательно жевал и нервно поглядывал по сторонам. Рассмотрев Варвару, хомяк плотоядно облизнулся и не сводил с нее глаз, пока его транспорт не утащило вновь открывшимся потоком.
Еще немного погоняв Пластуна по кольцевой, труба, наконец, выплюнула их в небольшое тусклое помещение.
– Жрать! – радостно завопил Гога, первым выпрыгивая из открывшейся кабины, тут же скрывшись за единственной в помещении дверью.
– Приехали, – резюмировал наемник, помогая Варваре выбраться из монитора. – Это мои палаты. Конечно не вилла, но получше, чем у местных работяг.
