Андрей Владимирович Фёдоров
Школа
Тогда за меня заступиться было некому. А тут на моё счастье рядом стоял Андрей Волчак. Когда эта училка попыталась меня заломать, он её остановил, буквально вырвав из её цепких лап.
– Всё! Хватит! – воскликнул он.
– Что значит хватит?! – закричала она уже на него.
– Ты что?! За него?! Не за своих?! – послышались редкие возгласы Андрюхиной команды.
Далее было много ругани, угроз. Имелся даже шанс остаться без зубов, так как среди их команды один был хоккеистом, а второй армянским борцухой. К счастью до этого не дошло.
Второй, кстати, от меня не отстал. Через несколько дней встретились с ним на улице, когда шли по маленькой тропинке, и тот специально задел меня плечом. А потом, блистая кавказским акцентом, предъявил мне:
– Ле-е, слишь! Ти папутал что ли?! Э-э!
– Вообще-то тропа позволяла разойтись.
– Фсё! Иди, и чтоб на гляза маи большэ нэ попадался!
– И ты мне тоже.
К счастью всё вроде бы закончилось. Шли позже с Андреем в гробовом молчании. Я лишь изредка поражался тому, что с моими извинениями за громкий мат конфликт вроде как должен был быть исчерпан, а на деле разгорелся с новой силой. Да и в конце концов всё можно понять, но учитель не имеет права поднимать руку на ребёнка и пытаться его заломать или завалить, как делала та училка. Какого чёрта тогда произошло?!
До его третьей школы мы дошли в самом скверном расположении духа, пускай с другой стороны и казалось, что всё обошлось. И тут совершили главную ошибку, причиной которой послужил сильный мороз, стоявший в тот день
– Подожди меня внутри. Я сейчас выйду… – говорит мне Андрей, и мы заходим в школу. В ту самую, куда возвращались и те, с кем мы конфликтовали ещё несколько минут назад!
Надо ли быть Вангой, чтобы догадаться, что же произойдёт дальше? Только они вернулись, как тут же заметили меня, сидевшего прямо в вестибюле школы, где Андрей попросил его подождать.
– Ого! Он!
– Чё ты тут забыл?!
– Вали из нашей школы!
Я остался сидеть, да и тем более, что никто в конфликт встревать уже вроде бы не захотел. Но рано радовался. Вторая училка, что вела учеников решила на меня таки наехать.
– Вам нельзя находиться в здании школы! Немедленно выйдите отсюда!
– На улице холодно, а я Андрея жду…
– Меня не волнует! Покиньте школу! Посторонним внутри здания находиться нельзя!
– Сейчас Андрей выйдет, и я уйду!
– Выйдите, я сказала!
Справедливости ради можно отметить, что эта уже не пыталась заломать мне руки или прогнуть через спину. Но в тогда я был столь зол после столкновения с её коллегой, что просто не смог сказать ничего иначе:
– Да пошла ты…
И вышел вон.
***
То, что произошло со второй училкой, и стало по итогам основанием для того, чтобы писать на меня заявление в полицию. Да и до кучи оказалось, что она не просто кто-то там, а завуч школы оказалась ни много, ни мало! Вот на том собрании меня перед фактом и поставили. Мол, идите да извиняйтесь! Не делайте себе хуже. И я пошёл.
Хотел ли я того? Честно говоря, вот вообще никакого желания не было. А имейся оно, так ноги не понесут, настолько не хотелось пред ними унижаться. Но делать было нечего. Оставалось только развести руками и топать на лобное место.
Одно было классно, мои друзья, мои пацаны со мной! До последнего пытались меня защитить, даже школьный устав смотрели, дабы убедиться, что я ничего не нарушал, и завуч в тот день на меня зря наехала. Молодцы! Только их поддержка душу и грела. А с этим и унижаться перед той училкой не так страшно…
И вот я снова в этой злосчастной третьей школе. Захожу внутрь, будто бы в царство кромешного ада. За дверьми мрак практически без света, даже воздух немного смрадный – не такой свежий как в моей родной десятке. Иду по тёмным, мерзопакостным коридорам и нахожу в учительской того завуча. В тот злополучный день она предстала передо мной какой-то пожилой дамой в дешёвом пальто и старческой меховой шляпе. Уже там в кабинете я увидел русоволосую молодую женщину с кислой миной на лице.
– Здравствуйте!
– Да. Что вам?
– Прошу прощения за своё поведение и то, что вам сказал… – проговариваю я на выдохе.
– Хорошо… – спокойно и как бы отрешённо отвечала она. В тот момент у меня возникло стойкое представление о том, что ей на самом деле было глубоко плевать, чего я ей там наговорил. Будто бы и не заметила. Зачем тогда с угрозой заявления в полицию наезжала? Чтобы только это услышать и отпустить?
Хуже вышло с той самой училкой физкультуры и ОБЖ. Только я захожу в зал, эта сразу же окинула меня презрительным и надменным взглядом, как бы говоря: «Ну давай, ничтожество… Я слушаю». Рядом с ней сидела одна из учениц, также смотревшая меня как на какое-то убожество.
– Прошу прощения… – сухо проговариваю я сквозь зубы.
– За что? – спрашивает она в ответ.
Я молча смотрю в пол. Пусть говорит, что хочет: меня уже не заденет.
Продолжает:
– Вот я же вижу, что ты даже не понял, за что извиняешься. Где искренность? Ты не осознал своей ошибки…
Я мысленно отвечаю: «О, да! Виноват в том, что не позволил тебе себя заломать? Ты же заявление в полицию на меня хотела писать ни к селу, ни к городу! Лично её в отличие от их завуча я не оскорблял, за мат тогда извинился. Мой вопрос «зачем полицию» не мог быть причиной уголовки или даже административки. Я вообще пришёл к тебе чисто лишь бы отстали. Искренне могу только послать тебя как вашего завуча…»
– Ну ладно. Принимаю извинения. Уж иди.
«Ети спасибо нафиг!» – думаю я и тут же ухожу прочь, закрыв эту страницу окончательно, но чувствуя гадкое послевкусие.
Одну только пользу всё это возымело: стал меньше материться и делать это тише на улице.
Школьное самоуправление и пиво в сумке
Признаться, учёба в обычной средней школе – это та ещё мука. Вроде бы ждёшь приключений в духе Гарри Поттера, где каждый год случается какая-то движуха, а на деле каждый день сталкиваешься с ненавистной рутиной и кажущимися неадекватными требованиями учителей. Но был один день в году прекрасный и беззаботный, когда в школу ходить прямо таки хотелось – и то был день самоуправления.
В те дни ученики одиннадцатых классов брали бразды правления в свои руки и становились учителями для остальных школьников. Круты были такие уроки, во-первых, тем, что можно было маленько наплевать на дисциплину. Во-вторых, за эти занятия никогда не ставили двойки. Ну и в-третьих, они шли всего тридцать минут, и домой после таких занятий приходил где-то в одиннадцать, двенадцать часов, а потому оставалось время и в игры на компьютере поиграть, и погулять с друзьями на улице.
Посему, когда такие уроки, проводимые каждую середину мая, всё же начинались, в школе ещё до начала ощущался праздник свободы и анархии, а все ученики ходили на занятия в приподнятом настроении, ожидая, насколько лёгким и беззаботным окажется грядущий погром в столовке.
Именно таким каждый день самоуправления и был, потому мы с нетерпением ждали не столько его наступления, сколько одиннадцатого класса, чтобы самим хотя бы на день побыть учителями.
Увы, но последние года два день самоуправления почему-то отменяли. С какого чёрта, не знаю. Возможно, предыдущий закончился скандалом каким-то, о котором нам смертным не было известно. А может быть в один момент кто-то понял, что день самоуправления по сути был анархией, потому неприемлем. Короче, в свой одиннадцатый класс мы рисковали остаться без своего заслуженного праздника для души.
Вот только эта самая душа его требовала безотлагательно, потому на одном из школьных собраний мы буквально потребовали от учителей дать нам наш день самоуправления. Руководство долго думало, предоставлять ли нам шанс для своей анархии, но в итоге мы своё требование пробили. На пятницу 13 мая нам был таки назначен наш праздник.
Но если кто-то думает, что к нему мы готовились основательно, то, разумеется, это не так. Нам было всё равно, как он пройдёт. Главное, это будет один день, когда можно расслабиться и не думать о невыполненном домашнем задании и скором экзамене – путёвке во взрослую жизнь.
Так как я был отличником по истории, то мне, разумеется, выпала честь стать учителем именно по этому предмету для одного шестого, одного седьмого и одного девятого класса.
Собственно, я и надеялся провести какую-нибудь коротенькую лекцию и рассказать школьникам чего интересного по истории. Возможно, провести урок так, что кто-то этот предмет да и полюбит.
Весь кайф обломала учительница истории у параллельных классов, которая и дала мне задания.
– Так, смотри! Никаких уроков проводить не надо. У всех этих классов на пятницу назначены проверочные работы, потому, думаю, справишься.
Мне – человеку, будто бы рождённому, чтобы читать лекции по истории, говорят, что надо проводить проверочные работы! И на кой тогда нужен этот день самоуправления, если нельзя вести лекцию по истории? Я в своих фантазиях уже планировал блистать у доски с указкой наперевес, будто Индиана Джонс, ведущий лекцию в «Последнем Крестовом Походе», а вместо этого должен буду вести дурацкие проверочные, которые и без меня так-то можно сделать. Тогда мне, увы, в голову не пришла идея послать всех куда подальше и таки провести урок, как хочу я, вопреки желанию училки, давшей мне задания. Но по итогу решил, что раз от меня требуют то, что потребовали, я это и выполню.
В итоге на день самоуправления ничего не готовил. Желание было только одно – расслабиться. А раз мы – хозяева в школе, то расслабляться, да шалить нужно по полной программе, чтобы за все одиннадцать лет в течение дня! Так я и взял с собой колонки, чтобы слушать музыку, пачку сигарет, чтобы без палева раскуривать оную в туалете, и банку пивка. Да, это не опечатка и не выдумка. Я взял с собой в школу баночку пива.
Кто-то скажет, что обнаглел в край, и будет прав, потому что взять в школу пиво – это сверх меры. Особенно когда куришь сигарету в туалете сродни позорному душаре в армии в два пыха – главное быстрее, лишь бы не спалили. А тут настолько смелый стал, что взял пиво! И не задумывался вообще, что будет, если спалюсь…
Впрочем, а какое задумываться? Середина мая была, уже не сегодня, завтра поступать в Питер. А если не он, то лишь бы в большой город! Какое мне думать о том, что за две недели до ЕГЭ за подобное меня могут исключить из школы, когда в мыслях я уже в другом городе?
Я и курил уже на расслабоне, тем более, что было место в школе, где можно делать это и не париться. В подвале, не доходя до класса Аркадия Петровича, нашего учителя ОБЖ, был закуток, где можно спокойно почиллить с сигареткой без страха, что кто-то спалит, да с учётом того, что Аркадию Петровичу вообще всегда по боку было, кто у него там и что курит.
Так что пиво было закономерным итогом одиннадцати школьных лет. Я окончательно превратился из тихого ботаника из седьмого класса в отвязного хулигана из одиннадцатого. А ведь всё началось с первых прогулов уроков в восьмом…
***
День самоуправления был нами встречен с нескрываемым удовольствием. В актовом зале на линейке мы стояли, не скрывая своей радости и улыбок. Вот он – закономерный финал, первый робкий шажок во взрослую жизнь, где мы учимся брать на себя ответственность за других и думать над тем, кого мы своим примером воспитаем. Так нам мог сказать новый директор, вдохновляя на подвиги. Но он был дядей глупым, поэтому промямлил чего-то под нос, да и отпустил нас.
И после сбора, последних рекомендаций одни разошлись по классам, а другие стали готовить для учителей творческие номера, дабы развлечь их, пока мы будем карасиков уму да разуму поучать.
Жара началась с самого первого урока. Пришлось вести занятия у шестого класса. И как раз таки там собрались, наверно, самые форменные раздолбаи со всей школы – один хуже другого. Главным из шкодников там был Матвей Зудин. Происходил он не из самой благополучной семьи, да и жил в одном из самых злачных районов города. Если конкретнее, то мать у него была алкоголичка, к тому же знавшая, что её сын курит. Любая другая за курение давно бы любимому сыну ремня всыпала за такое. Эта же, наоборот, своему сигареты в школу давала. Жили же они в районе, где территориально располагалась одна из местных ОПГ нашего захолустья. Притом Матвей был то ли сыном одного из бандитов, то ли его мать приходилась сестрой какому-то авторитету. Короче, парнишку ждёт насыщенная и увлекательная жизнь, но не факт, что на свободе.
В таких условиях понятное дело, что ничего путёвого из мальчишки не вырастет. Вот и не выросло. Если в его дневник заглянуть, он в двойках как в шелках. А ещё вечно клянчит у меня сигареты, если пересечёмся. Я одно время его к чёрту посылал, но тот напросился: пришлось угощать. Взамен он даже обещал мне покровительство своей бандитской группировки.
Ещё там были Стасик, Егорик и Артёмка. Ребята довольно весёлые, только разве что приставать любят со всякой дичью.
Разумеется, лекцию таким не почитаешь, поэтому пришлось к ним приставать с вопросами: один задал, а потом поставил оценку. Только вот если с остальными всё было нормально, то как дошло до Матвейки, сразу начались проблемы.
– Матвей, скажи-ка! В каком году стояние на реке Угре было?
А он мне заявляет:
– Ничего не знаю и знать не хочу! – ответил он мне это в весьма грубых формах ругательных слов на смех всему классу. Я, конечно, при описании могу сказать и без цензуры, чего он мне там в шутку наговорил, но постараюсь обойтись таки без матершины.
И вот тут у нас с моим компаньоном… Ах, да! Забыл сказать. Уроки мы вели не в одиночку. Перед днём самоуправления сбились в пары. Я оказался с Сашей Усовым. Вообще ему бы не прочь какой-нибудь другой предмет вести, но он захотел со мной, ибо предпочёл расслабиться, пока урок буду проводить… Угадайте, кто? Я!
И вот тут у нас с моим компаньоном Сашей возникли разногласия. Ладно остальные – хоть что-то да и ответили. И пусть у них всё на тройку было, но пять им хотя бы не стыдно ставить. А тут парнишка ну даже не старался. Вообще всё по барабану. Так вот Саша и говорит:
– Давай ему хотя бы четыре поставим. Ведь учитель истории не поверит же, что этот олух на пять может ответить.
– Поставим пять… – отвечаю я и аккуратно вычерчиваю в журнале пятёрку.
Шёл я в тот день в школу с единственным желанием ни себе, ни другим не портить настроение и поставить всем по пятёрке, да и пусть все катятся к чёрту. На том спор и закончили. Саша махнул рукой, а у круглого двоечника Матвея теперь красовалась единственная в году пятёрка по истории.
Конечно, может показаться, что проведение уроков – дело наискучнейшее. Но только до того момента, когда доходит до дисциплины. Для её поддержания мы решили использовать обычные резинки из канцелярского магазина. Натягиваешь посильнее и бьёшь безобразникам по ушам: визжат как свинюшки. Мы так с Сашей развлеклись знатно, наказывая Матвея и остальных за неповиновение. А те, кажется, только и рады были ходить потом с красными ушами. Главное, что на уроке было весело.
Именно этот класс, кстати, потом и проголосовал единственный за то, что мы с Сашей в тот день были лучшими учителями и провели лучшие уроки.
Что до остальных, то урок у восьмого класса выдался скучным. Там я провёл у ребят проверочную, да отпустил домой.
А потом был у седьмого, где мальчиков и девочек собрали самых талантливых и одарённых – таких же, каким был наш класс в своё время. Вот им по сути и надо было читать новый материал. Они наверняка восприняли бы его с огромным интересом. Как минимум, все в течение урока вели себя тихо и даже не пытались нарушить дисциплину.
Да и вообще, как мне кажется, если страна хочет повышать уровень образования, пора отказываться от классов по 25-30 человек и ставить больше маленьких коллективов по 12-15 ребят, если не меньше по возможности. С таким урезанным составом учителю намного проще справиться в плане поддержания дисциплины, плюс тот сможет более активно уделять время каждому из школьников, если, допустим, тот не успевает.
На самом деле ребята и правда были тихими и послушными. Ни разу за всё время я не повысил ни на кого голос. Наоборот, все тряслись так, будто убивать их собрался. Как задаёшь вопрос: словно в лиственном лесу оказался в ветреную погоду, и стоит только на них взглянуть, так сразу отворачиваются, лишь бы не их спросили. И даже когда они поняли, что двоек за урок не получат, смелости в них не прибавилось.
Одну из девочек я запомнил очень хорошо. И не потому что она была нерусская азербайджанского происхождения с экзотическим именем родом из Индии Нуранова Багира. Но, как минимум, тем, что тряслась она, когда очередь дошла до неё, сильнее всего, будто на расстрел её зазываю. И даже когда в журнале в строчке с её именем стала красоваться пятёрка, она не успокоилась. Тогда я решил немного усложнить ей задачу.
– Багира… Красиво имя. Если скажешь мне, какой пол был у пантеры из «Маугли», поставлю вторую пятёрку.
Та робко помотала головой.
– Не знаю.
– Ладно, всё равно пятёрку вторую поставлю! – улыбнулся я и тут же увидел, как у девочки заметно поднялось настроение, – в оригинале у Киплинга Багира был самцом. Самкой её сделали советские и польские переводчики, посчитавшие, что грация пантер больше подходит героине-самке. Вот и стала Багира у нас девочкой. Если будете потом участвовать в «Что? Где? Когда?» или в любой другой интеллектуальной игре, а там вам выпадет такой вопрос, то будете знать пол оригинальной пантеры.
Дети в ответ улыбнулись. Им действительно понравился этот факт, чему я был очень рад. Ведь если так подумать, а не таким уж и плохим учителем истории я стану, коль захочу им быть. Работа хоть и нервная, но не такая уж и сложная. Учи себе детей, да учи. А ещё сам новому у детей учись. Единственное, что смущает – маленькая зарплата. Но тут уже поди не моё призвание. Только руками развести и остаётся.
Единственное, что… Как я заметил конкретно этому классу не слишком то и сильно понравилось, что я им пятёрки ставил. Будто бы спрашивают меня: «А за что нам такой подгон? Чем заслужили?» На этот вопрос им формально ответил Саша:
– Вот вы сейчас, наверно, просто не понимаете, как вам везёт. Во-первых, у вас сейчас есть возможность тупо расслабиться хоть на денёк и просто хорошо и спокойно провести время, где никто не будет вас мучить угрозами поставить двойку за неправильный ответ. Во-вторых, если у вас проблемы какие-то по предметам, то эти пятёрки помогут вам исправить положение в четверти, если оно плохое. Так что всё, что ни делается сегодня, то для вашего же блага…
И тут, как ни крути, он был прав. Редко когда был такой день в наши неспокойные будни, когда мы могли на уроках хоть чуточку расслабиться и отдохнуть. Ещё реже нам это удавалось сделать в десятом и одиннадцатом классах, когда на носу ЕГЭ, и ни о чём более думать не получается. Так плохо ли это – просто отдохнуть? И им, и нам. Отвлечься от суеты и просто хорошо провести время? Пожалуй, ничего плохого в этом пресловутом дне самоуправления не было.
Более того, раз мы хозяева в школе были в тот день, то имеем право оторваться на полную катушку! Первым делом в тот день из всех классов на переменах из колонок звучала музыка. Негромко, чтобы не смущать учителей, сидевших в актовом зале, но и этого хватало, дабы душа пела. Из моего кабинета, разумеется, на всю долбил рок начиная от Металлики, заканчивая Системой, Линками и Слипкнотом. Надеюсь, от такого музла у проходивших мимо любителей попсы и хип-хопа не хватил Кондрашка…
Во-вторых, раз мы уж были хозяевами в школе на один день, то почему бы нам не закурить? В тот день прокурена была, казалось, вообще вся школа! Кто-то умудрялся пыхтеть прямо в кабинетах на перемене, а кто-то, не стесняясь, ходил в туалет и курил уже там.
В классе я хоть и не решился, но в кабинках мы прокурили вообще всё, что можно. Порою малыши-пятиклассники просто боялись войти в туалет, если видели там курящих старшиков. Иногда, конечно, выбегали на улицу, благо позволяла теплая для Заполярья майская погода, но это только уже на больших переменах.
Ну и самое главное, что я решил сделать – выпить в школе пивка…
Кто-то скажет, что в край обнаглел, и будет прав. Я действительно не постеснялся и притащил с собой в школу банку с пивом в надежде выпить её в туалете на перемене или прямо на уроке, если будет такая возможность. Почему? Да просто захотел сотворить немыслимое. Я ж уже в одиннадцатом классе учился, а толком так и не похулиганил, дабы потом было, что вспомнить! Всё время вёл себя как ботаник, изредка показывая зубы. А тут учителям вообще плевать, что происходит прямо у них под носом! Потому разве можно отказаться от возможности в день абсолютной анархии в школе не устроить там настоящий трэш?
– Да ты с ума сошёл! – воскликнул изумлённый Саша, – ты пьяный будешь уроки вести?
– Ну да… А почему нет? – ухмыльнулся я.
– Спалят же! – полушёпотом почти прошипел Саша.
– Да ну не! – отмахиваюсь, – меня сегодня сама судьба хранит!
– Ну смотри…
Так я и дождался второй длинной перемены и помчал в туалет, чтобы там и выдуть всю баночку целиком, а потом сидеть и угарать над тем, как ученики будут охреневать, увидев перед собой поддатого учителя.
Там в присутствии двух одноклассников в параллели – моего тогдашнего приятеля и одной девчонки я и открыл банку.
– Ты сдурел? – спрашивает она.
– Не. Всё в порядке! – отвечаю я и протягиваю банку приятелю, – будешь?
Тот берёт пиво и делает робкий, маленький глоточек.
– Эх, дилетант… – улыбаюсь и делаю несколько глубоких глотков ему на зависть.
Но вдруг неожиданно трезвонит звонок.
– Какого чёрта? – возмущаюсь я, – перемена же десять минут должна идти.
– Так сегодня и уроки, и перемены сокращены! Забыл что ли? – спрашивает подруга.
Я бью себя ладошкой по лбу. И действительно сегодня большие перемены сокращены с десяти до семи и с пятнадцати до десяти минут!
Ну и вот что тогда делать?
– Да оставь здесь… – пожимает плечами девчонка.
– Выпей залпом! – улыбается приятель.
Я же понимаю, что сделать этого просто не смогу: газики обязательно попадут в нос, отрыжка доведёт до ручки. Оставлять его в туалете тоже не вариант, потому как желающих выпить будет достаточно. До последнего рассматривал радикальный вариант – тупо вылить напиток в толчок. Но тут уже мой внутренний скупец взыграл. Уж очень не хотелось мне выкидывать деньги на ветер. Потому выбрал я самый идиотский вариант из всех, что могли прийти в голову. А в этом и был весь я!
Просто беру и засовываю пиво в сумку. «Не выльется…» – думаю про себя и двигаю в кабинет. И уже только там на уроке я обнаружил, как опростоволосился…
Банка с пивом не смогла устоять в ровном положении и повалилась на бок прямо у меня в сумке. И шёл я по коридору, а за мной тянется шлейф пивных капелек! И заметил я это в кабинете прямо перед уроком на глазах у всего класса, от того смеявшегося до упаду.
– Нам кранты… – подытожил Сашка.
– Да ладно! – отмахнулся я, – не смертельно.
Так как выпил половину банки, в сумку вылилось не так уж и много и залило только учебник истории. Вроде бы не смертельно. И как раз именно на нём и погорел.
К концу года пришло время в последний раз сдавать учебники, и, разумеется, я вернул в библиотеку все. Среди них был и тот самый, подпорченный пивом. Мне казалось, что проблемы никто не заметит. Ну пролили и пролили, ерунда ведь какая! Они же не будут нюхать, да и запах не то, чтобы сильный от этого учебника шёл…
Но вот в самый крайний день перед последним звонком ко мне подходит взволнованный Саша.
– Блин! Ты даже не представляешь, что подслушал!
– Что? – навострил уши я.
– Завуч Песцова с Тамарой Максимовной говорили про тебя!
– Что говорили? Что?
– Помнишь, ты пиво пролил на учебник?
– Ну и? Я мог случайно же пролить вне учёбы…
– Так вот они раскопали, расспросив у младших классов, и узнали, что ты пронёс в пиво в школу!
– Да ну… – тут я дар речи потерял, – и… и что?
– Завуч ставила вопрос о твоём исключении, но в итоге решили простить, потому что последние дни учимся!
Вот это всё перевернулось во мне! Словно на американских горках покатался. Ведь действительно: мало ли что могло произойти с этим учебником, но чего я точно предположить не мог, так это того, что кто-то из младших меня спалит. Им это зачем надо? С другой стороны, конечно, не учёл я, что принципиальные ябеды среди них точно должны были найтись. Ну и понятно, за такое по головке не погладят, так что результат был предсказуемый – последние деньки учусь, уж отпустите с миром! Но чтобы всерьёз поднимать вопрос прямо таки о моём исключении…
А в принципе чего тревожиться, если по итогам мне ничего за это не было? Раз вышел сухим из воды, значит по жизни крылышки мокнуть не будут. Хороший знак на будущее!
Ну и главная задача выполнена – Под конец года напроказничал я за все одиннадцать классов, чем бесконечно доволен, да и был таков!
Руины Империи
Наконец-то, лето! Время – июнь.
Восемь месяцев зимы и полярной ночи позади. В этот раз до мая буквально дотерпел, изнемогая от недосыпа, недостатка витаминов и солнца. На февраль в этом году выдались самые суровые морозы – до минус тридцати пяти. В остальное время мягче. Под конец января, например, ноль градусов было – для Заполярья аномалия феноменальная…
И теперь, я надеюсь, можете представить, каким счастьем для меня и двух моих друзей Дениса и Андрея было ощутить кожей температуру в двадцать градусов тепла, а также наблюдать не заходящее ночью за горизонт солнце! А знали бы вы, каково ощущение снять свои толстые куртки, будто толстенные звериные шкуры, и накинуть поверх нагого тела только футболки, на ноги шорты, а на ногах легкие кеды! Кайф…
Благо ЕГЭ сдавать только в следующем году, а сейчас настала пора 3-х месяцев летних каникул, потому мы и можем отдохнуть и сходить куда-нибудь прогуляться. Правда, в нашем небезызвестном захолустье ходить толком и некуда. Чтобы в поход в горы, надо готовиться, чтобы на озеро купаться, нужно подождать, пока вода нагреется, а то у нас в июне только окончательно лед с водоёмов сходит. На клубы и кафе денег нет, так что остаётся бесцельно бродить по городу в поисках интересностей.
Таковыми, увы, были только недостроенные здания, в достатке разбросанные по городу. Тут тебе и заброшенная больница – рай для самоубийц, и недостроенный жилой дом – называли его Колизеем, и пожарная часть – обитель наркоманов и алкашей, ледовый дворец, здание рядом с ним под народным названием "Мавзолей" и ещё довольно много заброшенных и недостроенных руин. Чего стоит одно только здание на Путейской с подкосившейся стеной, выглядевшее так, будто прямиком из Сталинграда 1942 года привезли – даже заходить туда страшно было.
Но всё это уже порядком приелось, особенно если живешь тут не первый год, зная где какой камешек по дороге от дома в университет лежит. Душа требовала настоящих приключений, так что решили мы двинуться в сторону промзоны.
Дойти до промки мы решили через старый город. Называется он так по той причине, что раньше населенного пункта здесь и не было. Только разъезд. И на его месте сначала появилась исследовательская станция ПОСВИР, потом вокзал, исследовательская база, посёлок и уже потом город севернее бывшего разъезда – того самого нынешнего старого города.
Быстро перешли автомобильный мост, дошли до магазина "Урожай", а от него перекресток: одна дорога ведет в сторону трассы Кола, другая как раз куда нужно. Двинули по ней.
Как отошли дальше от города, Дрон нас «порадовал»:
– Знаете, что мы забыли?
– Что? – спросил я.
– Купить попить.
– Зараза…
И это действительно была серьёзная проблема, потому как мы люди северные – чуть жара, сразу подыхаем. А температура в тот день стояла +30 – аномально тепло для Заполярья. Но в то же время радостно, учитывая, что лето мы ждём в течение восьми месяцев.
Решили вытерпеть. От того, что пару часов не попил, ещё никто не умирал. Наверно. Так что не смертельно.
Пошли дальше. На пути нашем по правую сторону возникло поле, а чуть дальше сооружённая из камней гора с плоской вершиной, на которой стоял старый сарай.
Андрей воскликнул:
– Давайте взглянем!
– Погнали!
Перебежали через дорогу, перед этим надышавшись пыли с угарным газом от проехавшей по трассе фуры, прошмыгнули через поле и на гору. По бокам склон пологий, так что взбираться легко.
И вот спустя времени меньше минуты мы на вершине. Видок с неё не ахти. Под горой невозделанное поле, а слева сплошной лес. А если повернуться направо, то можно заметить знаменитые своими алкашами и постоянными драками малосемейки. Но в остальном наблюдать с неё окружающую местность было прикольно, учитывая то, что по этой дороге я никогда не ходил.
– Скорее! – подгоняет нас Андрей. Заходим в сарай.
Внешне независимо от расстояния выглядел он убого. Внутри ситуация не лучше. Построенный из листов то ли жести, то ли алюминия, уже прогнил. То и дело отовсюду зияли дырки. Вместо пола был песок. Дерево, из которых было изготовлены полки, подгнило. На них лежали проржавевшие садовые инструменты и, видимо, уже давно, так как покрылись тонной пыли, либо железо уже раскрошилось на труху. Хозяин, очевидно, уже давно в своей вотчине не появлялся. И только единственное было странно: почему инструменты ещё не украли? Неужели не нашлось даже одного халявщика, пожелавшего бы сдать ржавые лопаты и тяпки на металлолом? Это было ещё более странно, учитывая, что сарай не был заперт на замок. Трогать мы инструмент также не стали, после чего вышли и двинулись дальше.
По пути к промзоне нам попалась заброшенная автозаправка. Если подойти поближе, то можно понять, что бензоколонки были родом из СССР. Аналогичный циферблат можно заметить в сцене с взрывающейся автозаправкой из фильма "Невероятные приключения итальянцев в России".
И вот доходим до промзоны, а там…
Одна сплошная развалюха.
Тут тебе и руины завода ЖБИ, который бетонные панели для зданий города делал, когда тот строился, и разрушенные остатки цехов других предприятий, выглядевшие так, будто Паулюс с шестой армией прошлись – хоть сегодня бери, да снимай здесь фильм про штурм тракторного завода. Вокруг валялись кучи кирпича и множество кусков битого стекла. А чуть поодаль целый склад под открытым небом из железобетонных конструкций, которые уже никому и никогда не пригодятся.
Чуть поодаль лаяли собаки. Это здесь была главная проблема, ведь эти груды кирпичей, руин формы фигурок из тетриса ещё оставались муниципальной собственностью, а значит находиться здесь нам было категорически запрещено.
Охранник этот с собаками уже оброс массой легенд. И ружьё у него было с боевыми патронами, и собаки породы ротвейлер злые как не знамо кто, и сам этот сторож выглядит будто бы серийный убийца. На деле наверняка был пьяницей и дураком с дворнягой и ружьём, заряженным солью или в лучшем случае травматом. Но в любом случае, хоть он и не был так опасен, как о нём говорили, встреча с охраной на заброшках – вещь всегда неприятная.
