Анна Платонова
Мор. Книга первая
Глава вторая
Конференц-зал был всё ближе. Как и мой желудок к горлу. Сейчас приедет полиция, всех пересчитают по головам, проверят документы… И первым делом обнаружат меня. Я по-быстрому огляделся. В коридоре перед конференц-залом было немало народа. Секьюрити подвёл меня ко входу и указал на неприметную дверь в конце коридора.
– Вы можете воспользоваться этим туалетом.
– Спасибо, – на автомате поблагодарил я, моя голова в этот момент была занята решением совершенно иной задачи: я выбирал жертву.
На красную ковровую дорожку передо мной выскочила девчушка лет семи. Она ойкнула, замерла и подняла на меня взгляд тёмно-карих глаз.
– Миранда! – послышался окрик. К девочке подошла молодая женщина, взяла её за руку и обратилась ко мне: – Извините, пожалуйста. Моя дочь – сущая непоседа!
– Ничего страшного, – сухо ответил я, едва слыша собственный голос.
– Вы в порядке?
Я кивнул. А внутри я кричал и бил себя по лицу за то, что делал.
– Мне нужно идти, – сказал я и легонько дотронулся её локтя, отодвигая с дороги.
Дар напомнил о себе лёгким зудом. Как вибрация телефона. Вам пришло сообщение: «Вы только что убили человека. Желаете включить муки совести?»
Я не помнил, как добрался до туалета. Забежал внутрь и закрылся в одной из кабинок.
– Сопутствующий ущерб, – шептал я беззвучно. – Это сопутствующий ущерб. У меня не было выбора…
В коридоре раздался пронзительный девичий визг, к которому добавился усилившийся гомон толпы.
«Отключить муки совести», – выбрал я нужный пункт и вышел. Около дверей конференц-зала толпился народ. Людей в форме полицейских стало заметно больше. У меня не было выбора.
– Что случилось? – спросил я, хватая проходящего мимо официанта за руку.
– Не знаю, сэр, – соврал тот. – Вам лучше обратиться с этим вопросом к сотрудникам полиции.
– Спасибо, – поблагодарил я и пошёл дальше.
Я задавал вопросы, лез сквозь толпу и касался, касался, касался… Крики раздались позже. Одна смерть, две, три… И толпа запаниковала. Кто-то крикнул про яд. А может, это я шепнул пару раз, проходя мимо, а люди только услышали и поверили. Я не знаю. Я не хочу этого знать. Потому что я не просил такой судьбы и этого проклятого дара тоже не просил.
Полиция, дежурившая у выхода, не была готова к тому, что придётся останавливать обезумевшую толпу, и заслон был прорван. Люди спешно покидали отель, торопясь оказаться как можно дальше от опасного места. Я опустил голову, спрятал руки в карманы и быстро шагал прочь.
Кто-то из руководства полиции сообразил создать второй заслон, остановить людей и собрать их на улице, но было уже поздно. Я покинул здание.
Старенький «Форд» пару раз чихнул двигателем и завёлся. Я сорвал с себя бакенбарды и усы и написал сообщение Тодду: «Дело сделано». Пусть забирает деньги. Они были бы весьма кстати, после того, что я… Нет! Не хочу даже думать об этом!
Дома меня ждал горячий душ и банка холодного пива. Наконец-то я скинул с себя этот дурацкий, хоть и дорогой костюм, и привёл себя в порядок. Можно передохнуть.
Доставая из кармана сигареты и прикуривая, я заметил, как сильно трясутся руки. Почему не заметил раньше? Не хотел замечать. Я повернул кисти и присмотрелся к ладоням. В них жила смерть. Я усмехнулся. Смешно звучит.
– Жила смерть… – попробовал я эти слова на вкус, и вкус этот мне не понравился. Склизкий и холодный, будто кусок сырой рыбы.
Мне срочно нужно напиться! Я пошарил по шкафам на кухне и нашёл полупустую бутылку дешёвого коньяка. Оглядевшись, понял, что бокала или даже просто чистого стакана мне не найти: гора посуды в раковине гарантировала это со стопроцентной вероятностью.
Ничуть не расстроившись, я сорвал пробку и отхлебнул из горла. Крики – а я всё ещё слышал их, особенно тот, первый тонкий крик семилетней девочки, – стали затихать. Я нервно затянулся сигаретой и выдохнул:
– Хо-ро-шо.
Хорошо, что всё закончилось. Пару ночей меня будут мучать кошмары. Ну, может неделю или чуть больше. Поможет крепкий алкоголь и пара пачек не менее крепкого курева.
Сигарета закончилась, я достал следующую, прикурил и подошёл к окну. Нью-Йорк поливало как из ведра. Мерзкий холодный ноябрьский дождь. И ощущения от него были точно такие же, как от того, что я сделал… Мерзкие.
Я сел на широкий подоконник, отхлебнул ещё коньяка и прислонился лбом к стеклу. По окну барабанили капли, и мне казалось, что это кто-то стучит снаружи, просит пустить. Я выпил ещё.
Так холодно… Стянул с ближайшего стула свой старый свитер и прикрыл им ноги. Вместо пледа сойдёт. Стало чуть-чуть теплее. Или это алкоголь в крови?
К тому времени я уже плохо соображал. Сидел на окне, допивая вонючий дешёвый коньяк, хлебая его прямо из горлышка, и выкуривая одну сигарету за другой. Так эта ночь пройдёт быстрее. Всё равно не уснуть. В первую ночь после использования своего Проклятия я никогда не сплю.
* * *
Мобильный штаб «11 корпуса»
«– Выстрелы. Слышу выстрелы, – взволнованно прозвучало из рации. – Двое мертвы. Объект цел. Снайпер наготове. Жду команды».
Полковник придвинулся к экрану. Алые фигуры придвинулись ближе к одной, сидящей на стуле.
«– Команду, Фрэнк!» – раздалось из рации совсем другим голосом.
Полковник взял рацию в руки.
– Жди.
«– Он убьёт его!»
– Джексон! – одёрнул солдата полковник. – Жди. Это приказ!
Он поставил рацию на стол и огляделся. В штабе каждый занимался своим делом, но напряжение витало в воздухе – хоть ложкой черпай. На складе в паре сотен метров от них пятеро преступников только что убили двух человек и вскоре убьют третьего. Или Объект убьёт их всех.
Полковник схватил куртку, накинул на плечи, бросил помощнику короткое:
– Следить за ситуацией. Без приказа не стрелять! – и выбежал из штаба.
Полиция штата Нью-Йорк предоставила им помещение в центре города, но ловить преступников из офиса это было что-то за гранью способностей полковника. От офиса он не отказался, как не отказал себе в удобстве и пригнал мобильный штаб, переоборудованный из вместительного фургона грузового лайнера.
Полковник ловко взобрался по пожарной лестнице на крышу ближайшего здания, перебежками добрался до противоположного края и присоединился к наблюдателю, сидящему у парапета крыши.
– Новости?
– Всё так же. Разговаривают, – доложил наблюдатель и протянул ему бинокль. – Но не слышно ни хрена. Слишком тихо, – добавил он и кивком головы указал на наушник, лежащий рядом.
Полковник кивнул и приник к окулярам. Фигура главаря стояла, наклонившись к Объекту, а затем резко отстранилась.
«– Фрэ-энк!» – раздался взволнованный голос в рации.
– Жди.
«– Жду. Не опоздаю ли?»
– Что-то происходит, – прокомментировал наблюдатель. Фигура главаря вытянула в сторону Объекта руку. – У него в руке оружие. Дар. Они говорят про Дар.
«– Фрэнк!!!» – заорала рация.
– Стой на месте!
Голос полковника отчеканил слова, рация зашипела, но оспорить приказ начальства Джексон не посмел. Воцарилась тишина, в которой прозвучал шёпот полковника:
– Я знал, что ты один из нас.
Его взгляд был прикован к происходящему на складе напротив. Силуэты людей словно кто-то поставил на паузу.
А затем раздался выстрел.
* * *
Перчатки на руках Костюма защитят его от моего Дара. Не выйдет взбесить его и заставить себя ударить. Вернее, выйти-то выйдет, но никакого вреда я ему не нанесу. Сквозь одежду Дар не сработает. Нужно было искать другой способ.
– Рассказывайте, – потребовал Костюм.
– Не могу понять, зачем это тебе? – Я начал тянуть время, пытаясь придумать, как выбраться. – Мэр Брэкстон мёртв. Заказ исполнен. – Я подался вперёд и, глядя Костюму прямо в глаза, спросил: – Зачем тебе знать, как именно я это сделал?
– Давай будем считать, что я очень любопытный.
– Любопытство сгубило кошку.
– У меня девять жизней.
Я рассмеялся.
– Хорошо, кошка. Расскажу. – Я взглядом показал на его громил. – Ты ведь всё равно не выпустишь меня отсюда живым.
Костюм холодно улыбнулся.
– У тебя будет лёгкая смерть.
– Спасибо, – искренне поблагодарил я, а сам пытался незаметно стянуть с себя перчатку. – Если ты думаешь, что я использовал газ, передумай.
– Не газ?
– Не-а, – помотал я головой. В глазах Костюма мелькнул искренний интерес, и я понял, что нужно делать. – Ни еда, ни вода не были отравлены, – добавил я. – Интересно?
Костюм сделал шаг вперёд. Он мог не отвечать. Я прекрасно понимал, что ответ «да».
– Интересно. Но что тогда?
– Есть ещё предположения? – с улыбкой спросил я.
– Яд был на чём-то другом?
– Хм. – Я притворился, что задумался. Перчатка на левой руке наконец поддалась! – Знаешь, а ты в чём-то прав.
Я мотнул головой, призывая Костюма приблизиться. За время нашего короткого разговора он подошёл почти вплотную. Теперь ему оставалось наклониться, и я до него достану.
Расчёт был абсолютно верным. Костюм без колебаний наклонился ко мне. Я перешёл на шёпот.
– Я убил мэра точно так же…
Мой голос становился всё тише, вынуждая Костюма наклоняться всё ниже, чтобы расслышать. Я приподнялся, словно бы пытаясь дотянуться до него, превратить наш разговор в нечто более личное: только для нас двоих. И Костюм поддался. Он приблизился настолько, что я смог без проблем прошептать свой секрет ему прямо на ухо.
– Я убил мэра точно так же, как убью тебя… – шепнул я, чувствуя лёгкую вибрацию там, где моя кожа коснулась его щеки. Костюм резко отстранился. – Как уже убил, – добавил я и рассмеялся.
Костюм направил на меня ствол.
– Как ты… – Он осёкся, дотронулся до щеки, где секунду назад моё Проклятье творило свою особую убийственную магию, и закричал: – У него Дар!!!
Я всегда говорю, что я не могу контролировать применение своего Дара, и я всегда вру. Могу. Я не могу только выключить его, а вот смерть могу подобрать по своему вкусу.
Как только крик рассеялся в воздухе и оба бугая потянулись в нашу сторону, Костюм захрипел. Его лицо приобрело серый оттенок. Он мелко задрожал. Хрип усилился, а затем совсем затих: он больше не мог дышать.
Надо отдать Костюму должное, он продержался довольно долго. Ему же хуже. Пусть прочувствует на своей шкуре, что такое боль. Будет возмездием ему за смерть моих друзей.
Перед тем, как выплюнуть то, что осталось от лёгких и, наконец, сдохнуть, Костюм сделал самое последнее своё плохое дело: он сумел нажать на спуск. Прогремел выстрел, и я почувствовал, как в плечо ударила пуля. От попадания и резкой боли, я дёрнулся и завалился набок вместе со стулом. Спинка стула отлетела, и я оказался больше к ней не привязан. Перекатившись в сторону, я сумел извернуться и протащить ноги через ослабшую верёвку на запястьях. Теперь мои руки хоть и были связаны, но были не за спиной.
Громкий топот раздался совсем рядом. Меня схватили и рывком подняли на ноги. Пытаясь сохранить равновесие, я схватился за держащие меня руки и зашарил по ним, в поисках опоры.
Ха! Кого я обманываю? Я крепко стоял на ногах, а вот перчатки на моей левой руке не было. Дотронувшись до рук одного громилы и оголённого запястья второго, я мысленно выбрал для них обоих «мгновенно» и повернулся к выходу со склада. Со стороны дверей слышался шум. Скорее всего там у Костюма были ещё люди. С кем-то же он приехал сюда.
Я осмотрел трупы у своих ног, заметил у одного из громил ножны, выхватил нож и бросился бежать в противоположную от входа сторону, на ходу перерезая верёвки. В дальнем углу склада, за стеллажами, обнаружилась ещё одна дверь. Я подбежал к ней, аккуратно провернул ручку, приоткрыл и выглянул наружу. С улицы потянуло морозным воздухом. На чёрно-сером небе не было видно ни единой звезды, всё заволокло тучами ещё пару дней назад. Одинокий фонарь неподалёку от выхода освещал небольшой пятачок земли. Кажется, никого.
Времени на раздумья у меня не было: шум позади приближался. Я вышел на улицу, перебежал освещённый участок и нырнул в тень.
Теперь надо добраться до оживлённой улицы, чтобы слиться с толпой. Надо спрятаться в убежище и переждать. Надо предупредить Тодда! Ему грозит опасность.
Я запнулся о какой-то провод и чуть не упал. В голове до сих пор гудело, жгло рану в плече, тело болело от побоев, а лицо… Боюсь представить, на что я стал похож.
Для начала надо бы просто выжить.
* * *
Джексон был вне себя от злости. Это было заметно по его раскрасневшемуся лицу, по выражению глаз, а особенно по тому, как он тряс полковника за грудки и орал ему в лицо:
– Пятерых!!! Мы потеряли пятерых людей, пока ты думал!
– Я не думал, я наблюдал, – поправил его полковник.
– У нас приказ уничтожить Объект! А ты дал ему убить пятерых!!!
Они стояли посреди склада, на котором остались пять трупов.
– Троих…
– Что?!
– Двоих застрелили люди этого, – и полковник указал на труп в дорогом костюме.
– Тебе без толку объяснять, да? Всё по-своему?..
Джексон отпустил полковника. Ждать ответа он не стал: махнул рукой и отошёл к штурмовому отряду. К полковнику подскочил один из работников штаба.
– Сэр, Объект вышел на Вернон. Он следует на Север, в сторону моста Квинсборо.
– Трак?
– Готов!
Полковник кивнул и поспешил к выходу. У дверей склада его нагнал Джексон. Схватил за рукав и увёл в сторону.
– Фрэнк, скажи мне, что я ошибаюсь.
– Ты ошибаешься, – покладисто ответил полковник, а у самого на лице блистала улыбка во все тридцать два.
Джексон приблизился и шёпотом уточнил:
– Вербуешь… Убийцу?
– Забыл, какой у нас приказ?
– Уничтожить Объект?.. – неуверенно спросил Джексон.
– Уничтожить Объект, – поддакнул полковник и стряхнул с себя его руку. – Спугни его с Вернон, загони обратно в переулки. Можешь взять машину этих счастливчиков, – полковник указал на двух арестованных бандитов. Им повезло быть задержанными группой Джексона, а не убитыми Объектом. – Я поеду на траке. Выгони его на меня.
– Хорошо, Фрэнк, – тяжело выдохнул Джексон. – Я сделаю, как ты скажешь. Надеюсь, он сдохнет под колёсами штабного лайнера.
* * *
Я вышел на широкий бульвар около набережной. Неподалёку светились огни моста, и я решил добраться до него. Карманы бугаи Костюма не выворачивали, мои вещи были со мной. Можно поймать такси и добраться до убежища с ветерком. Там отлежусь, приду в себя и, может быть, пойму, что я в этой жизни делаю не так, почему меня окружают лишь потери…
Стараясь держаться в тени, я ковылял к намеченной цели. Бежать в любом случае не вышло бы: тело еле шевелилось. За спиной послышался нарастающий шум мотора, совсем близко завизжала по асфальту резина дрифтующего авто. Я оглянулся через плечо. На бульвар выскочил чёрный седан. Точно такая же тачка у Костюма. Когда он приезжал к Тодду в мастерскую, я сам её видел. Я отвернулся и прибавил шаг. Через пару метров был поворот, и я поскорее свернул туда, остановился и осторожно выглянул из-за угла. Седан притормозил и теперь ехал медленно. Стёкла на окнах опустились. Меня ищут. Понятное дело.
Я зашагал вглубь переулка, а когда шум мотора позади стал громче, перешёл на бег. По телу запульсировала боль, дыхание сорвалось, перед глазами замелькали белые мошки. Ещё чуть-чуть! Судьба, дай мне ещё немного времени! Я юркнул в промежуток между домами, выскочил с другой стороны, запнулся, чуть не упал, замахал руками, пытаясь остановиться, и вылетел на дорогу. По телу градом лил пот, глаза застилало пеленой. Зато я выжил, а преследователи, кажется, отстали.
Меня шатнуло, я опёрся о колени и постарался хоть немного прийти в себя и отдышаться. А заодно не упасть в обморок от слабости и бешеной боли. Шум мотора раздался совсем с другой стороны, и это точно был не седан Костюма: громче, ниже, опаснее.
Свет фар вырвал меня из темноты и ослепил. Тишину разорвал гудок клаксона.
«Это конец», – пронеслось в голове.
Бежать? Куда?! Да и нужно ли?.. Я чертовски устал от всего этого! Я сеял вокруг себя одну только смерть. И вот она пришла за мной, положила костлявую руку на плечо и дыхнула в лицо мертвецким холодом. Ну, здравствуй, старая подруга. Я закрыл глаза.
Сигнал раздался снова. Это был большой трак. Он не успеет остановиться. Слишком близко. Слишком быстро.
Это конец.
Удар пришёлся в бок. Я отлетел в сторону и со всего маха приложился о стену. Загремели упавшие мусорные баки, щедро рассыпая вокруг содержимое. Я повалился на них, что-то подо мной хрустнуло, а сверху навалилась тяжесть. Трак пронёсся мимо, отчаянно гудя, и всё затихло.
Я лежал, стараясь не шевелиться. Болело всё тело сразу. Сколько мне осталось? Хорошо бы поменьше. Я устал нести этот груз. Всюду и всегда одна только смерть… Так тяжело. Так больно.
Тяжесть на мне зашевелилась. Я ощутил осторожные прикосновения на теле, на лице. Прикосновения человека!
– Эй, приятель, ты как? Живой?
Голос раздавался словно сквозь толстый слой ваты. Я открыл глаза и оторопел: надо мной склонился ангел! Сложенные за спиной белоснежные крылья, светлые, словно бы святящиеся изнутри глаза и нимб – ослепительный золотой нимб над его головой.
– Живой? – снова спросил он и отвесил мне совсем не ангельскую пощёчину. – Не спи! Не закрывай глаза.
«Ангел» схватил меня за грудки и помог сесть. Теперь я смог его разглядеть. Это был обычный парень. Светлый искусственный мех на расстёгнутом капюшоне «аляски» я принял за крылья, а фонарь, светивший над его головой, прикинулся нимбом. Я поморщился: и от боли, и от разочарования.
– Ты это… Нарочно, да? – спросил он.
Я отвернулся. Какое тебе дело, парень, до моей никчёмной жизни. Уходи прочь и оставь меня. Дай умереть спокойно. Но парню было какое-то дело до меня. Он снова похлопал меня по щекам.
– Не надо, ладно? – попросил он, смущённо улыбаясь, а потом затараторил: – Тебе есть, где переночевать? Мы у моста Уильямса обычно собираемся. А в Квинсе, около Корт-сквера, приют хороший, если не хочешь на улице ночевать. Там отличная похлёбка по вечерам. Приходи. Я каждый день там бываю.
Я молчал, и он, кажется, решил, что я и правда его слушал. Его улыбка стала увереннее, даже глаза засияли ярче, а я отметил про себя, что он и без оптических иллюзий похож на ангела: глаза светлые, волосы не русые и не рыжие, точно золотые. И они вились такими локонами. Я такие только на рекламных картинках видел.
– Не делай так больше, – продолжил уговаривать ангел. – Хорошо?
Он заглядывал мне в глаза с надеждой, и это было так непривычно. Чтобы человек был так близко, чтобы спрашивал, как я, чтобы беспокоился. Обычно всем наплевать… А ещё он касался меня. Я накрыл его руку своей.
– Зря ты так, – выдохнул я и сжал его руку. Больно. Чтобы заставить его пожалеть, хотя… Уже поздно!
Он рванул руку на себя, отошёл на шаг, вдруг покачнулся и нахмурился. Почувствовал что-то странное? Уж я-то точно знал, что именно он почувствовал. Началось… Моё Проклятье!
– Ты это… Если всё нормально, то я пойду, – сказал он и резко закашлялся.
Я закрыл глаза. Не хотел этого видеть. Не хотел, чтобы он умирал… Я не хотел этого!!! Но было поздно. Ангел, который только что спас меня из-под колёс грузовика и хотел мне только добра, умрёт. Просто потому, что коснулся меня.
Кашель стал громче. Я открыл глаза: не смог не смотреть на то, что натворил! Он умрёт из-за того, что не смог пройти мимо и спас меня… Несущего смерть. А я убил его… Вот моя благодарность.
Я сидел на куче мусора у обшарпанной кирпичной стены и смотрел, как умирал мой ангел. Вот он закашлялся так сильно, что его качнуло, он опёрся о стену, густо прокашлялся, сплюнул на землю кроваво-красный сгусток и сделал ещё несколько шагов.
Сейчас он умрёт. Упадёт на землю и умрёт. Как и все, кого я коснулся. Как и все, кто коснулся меня. Ангел сделал ещё несколько шагов. И ещё. И ещё. И с каждым его шагом я не верил в это всё больше: он остался жив!
– Эй! – прохрипел я, прочистил горло и крикнул ангелу вслед: – Эй, ты!
Но он был уже далеко. Я с трудом поднялся на ноги, пытаясь не обращать внимания на боль, и бросился за ним следом. Походка ангела становилась всё легче, шаг быстрее, и расстояние между нами не уменьшалось. Ангел свернул за угол, и я потерял его из виду, а когда доковылял до поворота, то понял, что потерял его совсем: улица передо мной была пуста.
Что это было?! Уж точно не иллюзия! Он прикасался ко мне: к лицу, к рукам. Я до сих пор чувствовал на коже его прикосновения. От них веяло теплом и запахом немытого тела. И то, и то приятно, когда Дар не работает. Я чувствовал себя так, как будто не парень, похожий на ангела, меня спас, а я его. Ну, по факту так и есть. Мой Дар не убил его, значит, сохранил жизнь.
Я полез в карман за сигаретами. Надо было успокоить нервы. В кармане было пусто. Наверное, пачка выпала, когда ангел спас мне жизнь. Однако, когда в соседнем кармане не обнаружилось бумажника, в мою голову закралось сомнение. Я вернулся на то место, где мне только что спасли жизнь, и всё внимательно осмотрел. Так и есть: ничего нет! И никакой это был не ангел. Этот гадёныш обчистил меня!
