Анна Платонова
Мор. Книга первая
Глава шестая
Комнатой, выходящей на солнце, был один из кабинетов с противоположной стороны здания. Две его стены обвалились, пол в месте облома ощетинился арматурой, согнутой и уже напрочь покрытой ржавчиной, а потолок лежал вокруг обломками плит.
Я проводил Адама, открыл ему дверь и смотрел, как он обходит «комнату» по кругу. То ли в поисках самого освещённого места, чтобы повесить сушиться штаны, то ли опять сбежать задумал. Я усмехнулся: конечно же второе.
– Под нами обвалилось всё здание. Отсюда не выбраться.
– А ты умеешь поддержать, – задумчиво пробормотал Адам.
Он выбрал, наконец, одну их рухнувших потолочных плит, накинул на неё штаны и старательно разравнял, чтобы быстрее просохли. Затем повернулся к солнцу, выпрямился и вдохнул полной грудью.
– Можно остаться? – спросил он на выдохе и стрельнул в меня своими пронзительными светлыми глазами.
Очень хотелось разрешить, но торчать на открытом пространстве было глупо. Нас могли увидеть, а я не хотел рисковать.
– Ненадолго, – сдался я, и тут же получил наполненный благодарностью взгляд в ответ.
– Люблю солнце, – сказал Адам. – Оно как дом. Тепло и светло. Всегда. – Он мотнул головой, из-за чего на золотистых волосах заиграли солнечные зайчики, хихикнул и обернулся. – И всегда радо тебя видеть! И никогда не насильно радо тебя видеть!
Теперь я понял, о чём он говорит.
– Сдашь анализы, получим результат и будешь свободен, – солгал я.
– Да нет у меня никакого Дара! – Адам полностью развернулся ко мне и сделал шаг ближе. – Тебе что, медицинскую карту показать?
– У меня есть сомнения, что ты говоришь мне правду.
– И на чём же основаны эти твои сомнения, Мор?! – От ответа он только отмахнулся. – Есть государственная программа: выявлять всех сверхов. Меня проверили. Дара нет. Всё. Тема закрыта.
Он встал вплотную и окинул меня недовольным взглядом. Сейчас что-то будет… Я напрягся и приготовился ставить блок. Ну так, на всякий случай.
Адам вдруг просветлел, улыбнулся и на миг мечтательно зажмурился.
– А я мечтал в детстве быть супергероем! – сказал он. – Людей спасать… Вот ты кем в детстве мечтал стать, Мор?
– Футболистом, – выпалил я.
Не мог я юлить, когда он делал это: был близко и смотрел так, будто насквозь меня видел. Я нервно сглотнул. Точно Дар какой-то!
– А я пожарником!
Чувство исходящей от Адама угрозы пропало. Он отошёл и стал рассказывать о том, как бы котят с деревьев снимал и старушек через дорогу переводил. Всё это сопровождалось очень активной жестикуляцией. Такой активной, что в запале рассказа, как бы он спасал целую сотню ребятишек из горящего небоскрёба – кто-то явно фильмов пересмотрел, – Адам чуть не заехал мне по лицу.
– Но-но, осторожнее, – притормозил я великого супер-спасателя.
– Что, Мор, оплеухи испугался?
Адам хихикнул, подскочил ко мне, замер так близко, что по телу дрожь пробежала, и дотронулся кончика носа пальцем.
– Тык… Ой! – Адам вскрикнул: его ударило разрядом статического электричества. – Ты чего дерёшься?! – жалостливо заныл он и запихнул пострадавший палец в рот. – Бойно зе!
– Не больно там ничего, врунишка! – рассмеялся я. – Давай, ещё пара минут, и возвращаемся.
Адам фыркнул, бросил взгляд на солнце и пошёл к двери.
– Уходим.
– Ты же хотел побыть на солнышке?..
– Не когда это минутная прогулка с надзирателем. – Адам остановился на пороге и обернулся. – Это совсем не то.
Теперь я ожидал, что Адам надуется и полдня проходит обиженный, и попытался его остановить.
– Хоть бы погрелся.
Адам отрицательно качнул головой, чуть заметно улыбнулся и ответил:
– Это всего лишь солнечный свет, Мор. Тепло – оно внутри.
Я молча наблюдал, как он скрывается за дверью. Мне было совершенно ясно видно, что внутри Адама не только тепло – то, которым он согревал меня, стоило к нему прикоснуться. Адам был самым настоящим солнцем, и его пламя не смог бы загасить даже я.
* * *
С моим Даром заболеть было настоящим проклятьем: а больницу не сунешься, а сам в лекарствах я разбирался плохо. Приходилось терпеть, мучиться и ждать, пока простуда с насморком пройдут сами собой. И когда однажды друзья познакомили меня с отличным врачом, я был очень им за это благодарен. Фрэнк Мартинс проводил осмотр, назначал лечение, а главное, не задавал лишних вопросов. Для наших целей он подходил идеально. Я заранее созвонился и договорился с ним о встрече.
Как только мы были готовы к выезду, я написал Мартинсу сообщение и приступил к самой сложной части: довезти до него Адама. Чтобы он не сбежал, чтобы не привлёк лишнего внимания, чтобы у меня была возможность вернуть его обратно в логово и держать при себе до тех пор, пока не придут результаты.
Как это сделать я так и не придумал и обратился за помощью.
– Ну что, Адам, как мы с тобой это сделаем?
– Что? Сделаем? – с готовностью спросил Адам.
Он был полностью одет и ожидал этой поездки с воодушевлением собаки, которая ждёт прогулки. Только с поводком в зубах вокруг меня не скакал.
– Мне нужно, чтобы ты съездил со мной до лаборатории и вернулся обратно. Без сюрпризов!
Адам прижал ладонь левой руки к сердцу, поднял правую и поклялся:
– Без сюрпризов!
– Не верю.
– Ну, Мо-ор! – заныл Адам. – Ну правда без сюрпризов.
– Ты? – спросил я и указал ему на свой переломанный нос.
– Тогда я ещё не знал, чего тебе надо, и не доверял тебе.
– А теперь доверяешь?
Адам кивнул.
Я молчал.
Адам закатил глаза и взвыл.
– Ну не-ет. Не доверяю. И что?
– Поедешь в багажнике. – Адам замер, побелел и громко сглотнул. – Мне нужны результаты твоего исследования, а поедешь ты к врачу добровольно или мне придётся везти тебя до него в багажнике – не важно.
– Добровольно, – выбрал Адам. Он заметно занервничал: его взгляд забегал из стороны в сторону, а руки принялись теребить край «аляски». – Ну Мо-ор, ну не надо в багажнике, – заканючил он. – Ну приступ же будет…
– Мне всё равно.
Адам фыркнул, сдувая кудрявую чёлку набок, пару раз стукнул по полу кончиком ботинка и согласился:
– Хорошо. Обещаю, что буду вести себя хорошо.
Он посмотрел мне в глаза, и я поверил его обещанию: в глазах Адама стояли слёзы. Я пригрозил этому актёру пальцем.
– Если замечу хоть одно движение в сторону, хоть один взгляд, хоть один намёк… Багажник! – Адам вполголоса ругнулся. – Вот и хорошо.
Мы спустились на первый этаж. Я усадил Адама на переднее сиденье, пристегнул и тут же запер на ключ. Кнопку открытия двери я вытащил из дверцы заранее. Адам снова изображал довольного пса: зыркал на меня довольным взглядом, крутил головой по сторонам, только лицо вылизывать не бросался.
До лаборатории, где работал Мартинс, мы доехали без приключений. Вошли через чёрный ход. Мартинс ждал нас в своём кабинете.
– Привет, док! – поприветствовал я его.
– Добрый день, Мор! – Он указал на Адама и уточнил: – Два анализа?
– Да.
– Два?! Как два? Какие два? – затараторил Адам.
– Один тебе, другой мне, – успокоил я его и принялся закатывать рукав.
Я решил, что будет не лишним проверить, как ведёт себя мой Дар. Может ли быть так, что Адам – случайный сбой? Или Дар теперь регулярно будет «сбоить»?
Мартинс достал из-за стола медицинский кофр и стал готовиться к процедуре.
– А тебе зачем? – спросил Адам. – Ты не знаешь, если ли у тебя Дар?
– Знаю. Но вот на тебе он что-то не работает.
Передо мной оказалось два недоумевающих человека.
– Да?! – вырвалось у Мартинса.
– А сразу сказать можно было?! – воскликнул Адам.
Я кивнул и пожал плечами, отвечая им обоим. Да, на Адаме мой Дар не работал. Не знаю, почему я не сформулировал так причину его похищения раньше.
– Покажи! – сказал Мартинс, притормозив подготовку.
– А что у тебя за Дар? – спросил Адам.
Я стянул перчатку, взял Адама за руку и поднял, показывая Мартинсу. Тот подошёл и осмотрел прикосновение, о чём-то неслышно бормоча себе под нос. Он был в перчатках, и его прикосновения я не боялся, как и за него самого.
– Что у тебя за Дар? – шёпотом повторил свой вопрос Адам.
– Почему ты шепчешь?
Адам пожал плечами и взглядом указал на дока.
– Не хочу мешать, – ответил он. – Так что за…
– Кого коснусь, тот начинает ржать по-лошадиному, – соврал я так же шёпотом. – За это Мором и прозвали. Всадник же!
Мартинс хмыкнул и бросил на меня понимающий взгляд.
– Ну что ж… Кто первый? – спросил он и пригласил одного из нас занять стул.
– Пусть он!
– Давай я…
Одновременно сказали Адам и я. Мы переглянулись, и я сразу понял: прохвост опять что-то задумал.
– А ну, пошли! – скомандовал я, подвёл Адама к стулу и усадил. Его руку я так и не отпустил. И не отпущу теперь! Я обратился к Мартинсу: – Бери сначала у него.
– Так и будешь меня держать? – спросил Адам. – Я не маленький. Уколов не боюсь.
– Я боюсь! Представь, что это ты меня держишь. Поддержка ты моя, с ног до головы лживая!
Адам недовольно фыркнул, но больше ничего не сказал. Он терпеливо переждал, пока Мартинс возьмёт у него кровь на анализ, затем, чуть более нервно, пока док брал кровь у меня. Но его руку я так и не отпустил, и он вёл себя действительно хорошо. Или просто не представилось шанса напакостить.
– Ну вот и всё, – сказал Мартинс, убирая пробирки в специальный отсек кофра. – Анализ будет готов через семьдесят два часа плюс-минус пара часов на заполнение всех форм. Мне можно будет в результат заглянуть?
– Да нет у меня никакого Дара, – заворчал Адам.
Однако, вопрос был адресован мне, и я понимал, почему. Доку тоже стало интересно, почему мой Дар не действует на Адама.
– Конечно. Если будут какие-то мысли по поводу результатов, тоже буду рад услышать.
Я достал из кармана банкноты, скатанные в трубочку, и отдал доку.
– Отлично. Спасибо. Я позвоню, когда всё будет готово.
Встреча была окончена. Удивительно, как гладко всё прошло. Мы с Адамом направились к двери. Я по-прежнему держал его за руку.
– А знаете, – громко заявил Адам. Он притормозил ногами и, видимо, упёрся своими упрямыми рогами прямо в землю – сдвинуть его с места стало невозможно. Я мысленно выругался. – Он меня удерживает в своём логове насильно.
– Да?
– Да!
Мартинс перевёл взгляд на меня, затем обратно на Адама.
– А знаете, – явно спародировал он возглас Адама, постучал по медицинскому кофру, в котором лежали наши анализы, – вот за это мне платят, – док указал пальцем на нас, на одного, а затем на второго, – а вот за это нет!
Я засмеялся и отвесил Адаму подзатыльник.
– Пошли, мистер «Я буду вести себя хорошо»!
По дороге обратно в логово Адам не проронил ни слова. Не возмущался, не насвистывал, не напевал всякую пошлятину. Насупился и молчал. Тишина блаженная, я так по тебе скучал!
Активизировался он только тогда, когда мы заехали на территорию фабрики.
– Мор.
– Что?
– Злишься?
– Нет. С чего ты взял?
– Ну-у, – Адам поднял взгляд вверх, как будто там были все ответы, – я же не послушался.
– Ерунда. Если бы я был не уверен в доке, я бы привёз к нему только пробирку твоей крови.
– Ты умеешь делать уколы и всё вот это вот?
– Нет. Но ради тебя научился бы.
Я рассмеялся, и Адам вяло улыбнулся в ответ. Мы заехали в закуток первого этажа, я заглушил мотор и посмотрел на Адама.
– А ты умеешь?
– Умею… – задумчиво ответил Адам, недовольно поглядывая в сторону лифта.
Да-да, щеночек, обратно в будку!
– Кололся? – спросил я. Адам замотал головой, от чего кудряшки на его голове всколыхнулись словно пена на морских волнах. – А откуда тогда умеешь?
– Пара курсов медицинского, – ответил Адам.
Его голос был по-прежнему задумчивым, будто его обладатель был сейчас далеко отсюда.
– А-адам, – тихонечко позвал я.
– Мор! – ответил он резко, повернулся ко мне и затараторил: – Мор, я тут решил. Подумал и решил, что мне проще будет тебе поверить. Ну, знаешь, во все эти твои слова… – Он смотрел мне в глаза, и я не мог отвести взгляда. Точно Дар! – Ну вот ты говоришь, что тебе только ответ нужен. Что, может, Дар у меня. Нет, ты не думай, что я вру, у меня точно Дара нет. Я бы знал. И почему твой Дар не работает, и я не ржу, как конь, я не знаю. Но у меня точно Дара нет. Но я лучше… – Адам взял меня за руку. Как жаль, что я успел надеть перчатки. Сейчас бы почувствовал его тепло. – Я лучше поверю, что тебе нужно только подтверждение моих слов, Мор. Что пройдут эти семьдесят два часа, ты получишь результат и отпустишь меня. Я не могу в это не верить. Мне опять плохо будет. – Прикосновение на руке превратилось в хватку, а голос Адама стал умоляющим: – Ты только обещай!.. Поклянись мне, что это правда! Поклянись, что ты меня отпустишь, как только получишь результат! – Голос Адама понизился до шёпота. – Мне это нужно, Мор.
– Конечно…
– Поклянись!
– Клянусь!
Адам ослабил хватку и шумно выдохнул. На его губах на миг появилась нервная улыбка, а затем пропала, сменившись искренней широкой радостной.
– Я останусь с тобой, Мор, – сказал он. – Пока мы не получим результат. А потом ты меня отпустишь.
Адам протянул мне руку, и я с удовольствием стянул перчатку, чтобы закрепить нашу сделку рукопожатием.
– Ну всё! Пошли! Я есть хочу!
– Ты всегда хочешь есть, – заметил я, смеясь.
– Молодой организм требует. – Адам подождал, пока я отопру ему дверцу машины. – Тебе, старикашке, не понять.
Адам шёл к лифту, пространно рассуждая о требованиях молодого организма и то и дело порываясь начать составлять для меня их список – райдер его заточения. А я шёл немного позади и думал об одном из преимуществ возраста – опыте.
Адам сказал, что ему двадцать четыре. Не на много младше меня, но всё ещё мальчишка. Даже ложь распознать не смог. Нужен ли мне результат его анализа? Несомненно! Отпущу ли я его после? Вот уж вряд ли!
Поведение Адама заметно изменилось. Даже в лифте он поднимался гораздо спокойнее, чем раньше. Вцепился в рукав моей куртки и пытался вести себя, как обычно. И хоть улыбка у него вышла нервная и вымученная, ему не пришлось считать цифры, чтобы сдержать приступ. Меня это порадовало. Как бы то ни было, я переживал за этого парнишку.
– Приехали! – объявил я, поднимая решётку лифта.
– Что у нас пожрать?
Я рассмеялся. Кто о чём, а Адаму лишь бы покушать. Ну, хоть не о побеге думает. Кажется… Но ключи от логова, особенно тот, что от лифта, я сегодня спрячу подальше.
– Я утром брал лапшу китайскую в коробках. Сейчас чайник закипятим и будет тебе пожрать.
– Ну-у, – недовольно потянул Адам. – Я нормальную еду хочу.
– Нормальную еду надо готовить или в ресторане брать, а у нас такой возможности нет. – Адам бросил на меня странный взгляд. – Ты умеешь готовить?
– Да.
– Тут не на чем готовить. И посуды нет. И не надо на меня так смотреть. Это всё временно.
– Семьдесят два часа, – радостно объявил Адам, взял чайник и пошёл за водой.
* * *
День распогодился. Ярко светило солнце, стало по-летнему тепло, и только редкий прохладный ветер напоминал, что на улице поздняя осень. После обеда, во время которого мне ещё пару раз выговорили за выбор блюд, Адам стрельнул сигарету и занял подоконник. Окна были большие, и ему хватало места, чтобы сидеть на окне и не упираться головой в поднятую раму. Я пристроился рядом. Во-первых, любил курить у окна. Во-вторых, отсюда удобнее всего наблюдать за Адамом.
Он сидел, подогнув одну ногу под себя и держа в пальцах зажжённую сигарету. Практически не курил. Зажмурился и запрокинул голову, наслаждаясь ветерком, треплющим золотые кудри. На его лице было написано такое выражение безмятежности и счастья, что мне, вечно казнящему себя за проклятую судьбу и убийственный Дар-Проклятье, стало не по себе.
– Откуда ты, Адам? – спросил я, только для того, чтобы в тишине не было слышно дурных мыслей.
– Иллинойс… – медленно, тягуче ответил Адам, и я снова почувствовал, что тону в его «даре», как муха в сиропе.
Адам и сам знал, что он милый и всем нравится. Было в нём что-то неуловимо приятное. И это точно была не внешность. Я «тонул» в другом. В том, как он смотрел и как говорил, в его размашистых жестах и широкой добродушной улыбке, в подрагивающих кончиках пальцев, держащих сигарету, – в его детской и наивной искренности во всём нём. Он был настоящим, и это подкупало.
– Так ты родом из Иллинойса?
– Нет.
– Но ты же…
Адам жестом остановил меня. Его шаловливая весёлость ушла, оставив простого парнишку, курящего дешёвые сигареты, сидя на подоконнике старой заброшки, и вспоминающего о прошлом.
– В Иллинойсе я осел тут, в Америке. А родился я далеко отсюда. Во Франции. – Адам посмотрел на меня. – Моя мать была француженка, а своего отца я не знал. У матери были ещё мужчины, и это были хорошие мужчины. Научили меня многому. У меня было хорошее детство, Мор. А потом я остался один. И я до сих пор один. Не вижу в этом ничего плохого. Привык. – Адам сделал последнюю затяжку, выбросил окурок и проследил за тем, как он летит вниз. – А ты, Мор? Ты откуда?
– Я местный. Родился в штате Нью-Йорк. Живу тут всю свою жизнь.
– А родные? Семья у тебя есть?
Я не хотел отвечать. Что я ему скажу: мой Дар оставил меня без семьи? Я их убил?
– Никого, – ответил я. Просто знал, что Адам не отстанет. – Я один.
– И я.
Разговор затих, и в этой тишине у Адама громко забурчало в животе.
– Что?! Опять?! – воскликнул я. – Мы же только что поели!
– Это всё эта гадость из коробок, – проворчал Адам. – Нормальной еды купи!
– Нормальной – это какой?!
– Нормальной, – Адам развёл руками и повторил: – Ну, нормальная которая! От которой в животике не бурчит.
Я засмеялся, а потом задумался. Приготовить что-то в убежище было невозможно: ни условий, ни даже посуды. Можно было взять готовую еду в какой-нибудь забегаловке.
– Бургер и картошку? – Адам скривился. – Суши или пиццу?
Адам уже наморщил нос, чтобы снова начать ворчать, но вдруг закивал.
– Пиццу! Хочу большую вкусную пиццу! С ананасами, чур. И чтобы сыра много-много. И шоколад купи! Или мороженое. Сладкого хочу, – оправдался он, смущённо опуская взгляд.
– Как ты с такими запросами на улице-то живёшь? – спросил я, понимая, что и отказать не могу, и добавившиеся ежедневные хлопоты меня не особо радуют.
– Просто не все такие как ты, готовые травить себя за свои же деньги, – ответил Адам и пожал плечами. – Некоторые любят кушать вкусно и полезно.
– И что же такого полезного в мороженом и пицце с ананасами?!
Адам посмотрел на меня, как на совершенного идиота.
– Удовольствие!
– Удовольствие? – переспросил я. – В чём?
Адам поджал вторую ногу, садясь в позу лотоса, и подобрался весь, как будто от таких ненормальных как я стоило держаться подальше.
– Ты не получаешь удовольствия от еды?
Пришла моя очередь пожать плечами.
– Еда даёт силы. Поел, пошёл дальше.
– У-у-у, – завыл Адам, – как всё запущено. – Он оглядел убежище, но, как и я, способов готовить кулинарные шедевры не нашёл. – У тебя какое любимое блюдо?
– Не знаю… Бургер?
– Фу! – Адам отмахнулся. – Вот выйду отсюда, заскочу к мистеру Томпсону, – у него небольшой семейный ресторанчик в Бруклине, – и принесу тебе порцию отменного домашнего жаркого и кусок пирога с ежевикой. Мм! Пальчики оближешь!
Адам мечтательно зажмурился, облизнулся и погладил живот. Тот всё равно забурчал. Адам посмотрел на меня с укором. Мне аж стыдно стало. За что, спросите? Не отвечу.
– А помимо еды ты больше ни от чего удовольствия получить не можешь? – попытался я сменить тему.
– От секса, – ответил Адам, не раздумывая. – Но раз уж тут, – он махнул за спину, обозначая убежище, – с этим напряг, то остаётся еда.
– Тебе так важно получать удовольствие от жизни?
– А как же? Зачем ещё жить, если не жить в своё удовольствие?
Хороший вопрос. Мне и самому было интересно знать «зачем?», ведь удовольствия от жизни я не испытывал уже очень и очень давно. Да и испытывал ли его хоть когда-нибудь?
Адам не ждал ответа. Он слез с подоконника, ушёл в соседнюю комнату и, судя по звуку, завалился на кровать. Поесть, поспать, а когда есть возможность, то и переспать с кем-нибудь, – жить в своё удовольствие. А я бы так смог?
– Ладно, я закажу нам пиццу! – крикнул я, а когда Адам не ответил, добавил следом: – И куплю мороженое!
Адам по-прежнему молчал. Я подошёл к порогу спальни и заглянул внутрь. Адам лежал на кровати на животе, широко раскинув руки в стороны, обнимая матрас, и спал. Я невольно улыбнулся: спящий Адам то ещё умилительное зрелище. Не огрызается, не дерётся, не дразнится. Одним словом – ангел! Но нужно бы заранее придумать, куда спрятать ключи на ночь. Адам был ангельски мил и дьявольски коварен.
Я устроился на диване в большой комнате и стал раздумывать о том, как удержать его при себе. Если анализ покажет, что у Адама Дар, он больше не сможет отпираться – ему придётся рассказать мне всю правду. Если же Дара нет, то… Что тогда? Как я пойму, почему мой Дар на него не действует? Мой анализ сможет дать ответ только на вопрос: не ослаб ли Дар. А если не ослаб? Но почему тогда он не работал на Адаме? И как заставить этого стервеца сидеть рядом? Вот бы он команд слушался! Я улыбнулся. Ага. Как собака: к ноге, рядом, сидеть, лежать, покажи зубки. Накинуть бы на него поводок…
Я выхватил из кармана сотовый и набрал номер старого знакомого оружейника.
– Льюис, у тебя ещё остались те полицейские приблуды, про которые ты рассказывал? С датчиком слежения?
– Здравствуй, Мор, – заторможено раздалось в трубке. Льюис был знатным тормозом. – Приблуды?.. По программе домашнего ареста которые, что ли?
– Да. Они самые! Остались?
– Конечно. Кому они нужны…
– Мне! Отложишь мне один браслет?
– Ну-у, да. Давай.
– Отлично! Заеду на днях. Но мне нужно будет, чтобы ты его немного модернизировал. Тебе понравится!
Я описал Льюису модернизацию для следящего браслета, сбросил звонок и возликовал. Всё! Теперь не сбежишь, ангелочек! Осталось нацепить на тебя этот «поводок». Я зевнул и завалился на диван. Я обязательно выясню всё, что мне нужно. И никуда ты от меня не денешься!
