Артем Лукьянов
Следы Цивилизации. Книга II. Враждебная территория
Схватка с нейроморфом
Огонь своим жаром жег грудь, перехватывал дыхание и возбуждал сильнейшую злобу и гнев в сердце. Глаза застилала оранжево-красная пелена. Тамара горела в прямом смысле этого слова. Пламя окутало ее руки, ноги, грудь, живот и голову. Жар, казалось, был просто нестерпимым, но он не убивал ее, а придавал сил, много сил. «Это все медальон!». Она знала, она боялась, но ничего не могла с собой поделать. Жар разъедал ее изнутри заставляя искать виновного в бедах и скорбях. Эти жуткие ноги появились как раз кстати, чтобы перевести гнев с его неутолимой жаждой на чужеродную тварь.
Тамара летела как метеор, испуская яркое огненное свечение позади себя, шлейф ужасного опустошительного пламени. «Я – люмен. Я – люмен!? Но я не хочу! … У меня просто нет выбора. Сейчас я должна быть чудовищем, чтобы уничтожить чудовище». Внезапный ветер и яркий свет над собой она скорее осознала сердцем или фиантом, нежели ощутила спиной, которая горела на ней ярким пламенем. «Харро! Только тебя мне не хватало!».
Яркий бело-голубой разряд молнии ударил прямо перед ее носом, сильно ослепив, но лишь на мгновение. Однако этого хватило, чтобы Тамара огненными руками врезалась в стену оврага. От контакта с грунтом вырвалось пламя, с шипением и треском разбрасывая большие и мелкие булыжники. Произошел взрыв с выбросом камней и пыли, размягчённых языками пламени. Ветер подхватил огонь и закрутил его в нечто подобное смерчу. Тамара подняла голову и заметила силуэт огромного летающего змея, который кружил над ней, намереваясь повторить удар молниями. Вдоль почти стометрового туловища во все стороны следовали многочисленные яркие электрические разряды. Они превратили поляну вокруг оврага в залитую светом долину. Многочисленные молнии ломаными линиями и ослепительными росчерками с грохотом и ветром касались земли, взрывали грунт вокруг Тамары, но не могли пробить ее огненный кокон. Они, словно некий инструмент, целенаправленно снимали с нее стружку за стружкой, слой за слоем, пробираясь к сердцевине. Тамара, осознав угрозу будто на подсознании, не медлила, но действовала решительно. Она вскинула обе руки вверх, и огненный вихрь, полный огня, закрутившись, взлетел в небо прямо вдогонку Харро. Тот почти успел проскочить его, но хвост попал прямо под ускоряющийся смерч из жара и пламени. Удар озарился яркой огненно-белой вспышкой и громоподобным раскатом в небе. Многочисленные мелкие и крупные куски чего-то блестящего отлетели в разные стороны, озаряя ночное небо феерическим салютом. Харро резко дернулся и ракетой взмыл ввысь, стараясь уйти от поедающего огня как можно дальше. Тамара заметила, что поразила его тройной хвост, который теперь испускал искрящееся пламя и сильно дымил каким-то неприятным светло-серым цветом. Она не стала провожать Харро, но рванула дальше по дну оврага, не разбирая пути.
Препятствие впереди в виде засыпанным грунтом и булыжниками проходом она просто не заметила, но снесла как некий тяжелый мех-доспех. Оказавшийся на пути узкий и низкий проход расширялся по мере ее продвижения. Грунт сверху наваливался на нее всем своим грузом и тяжестью намереваясь похоронить тут, раздавив в лепешку. Тамара не обращала внимания ни на что, пока не ворвалась в широкую и просторную галерею, сходу влетев в какую-то лужу, ставшую внезапно слишком глубокой. Сильный грохот взрывающегося от температуры пара оглушил ее саму. Пелена огня тут же спала, высвободив кубометры пара вокруг. Видимость стала почти нулевой, а галерея, куда она влетела превратилась в какую-то паровую баню или сауну. Все тело Томы пронзила боль. Ее упавшую скрутило судорогой. Она оказалась в воде, которая теперь накрывала с головой, вызывая жуткую ломку в суставах. Крича и стеная Тамара ползком подалась обратно на берег. Она ползла так, пока внезапно не уперлась в препятствие. Боль притупилась, стало заметно легче. Тамара уперлась спиной в стену и осмотрелась. Тьма была непроглядная, усугубляемая каким-то плотным почти осязаемым паром от разогретой аквы. Вода у самого берега буквально бурлила и кипела. Защитного огненного купола вокруг нее больше не было, так что Тома испытывала физическую боль от контакта с грунтом, пышущим жаром и паром.
К звукам шипения и бурления разогретой воды, добавились еще какие-то шлепки. Тамара задержала дыхание и прислушалась. Ее рука легла на бедро, где висел бластер. Дрожащей рукой она извлекла его и направила в сторону звуков. «Успокойся. Это ноги, просто ноги. Они ничего не видят и не слышат. Главное, не шевелиться». Однако на деле дрожь и судороги было не так легко унять. Ее тело плохо слушалось. Колени то и дело сами по себе толкали ноги, вызывая их шлепки по влажному грунту. Тамара зажала их левой рукой, что отозвалось резкой и пронзительной болью. Она завыла волком. Из глаз брызнули слезы. Шлепки внезапно стали громче и звучали уже совсем близко. Казалось, протяни руку сквозь пар, и можно крепко ухватить рукой источник неприятных звуков. Тамара выстрелила. Яркая белая вспышка в облаке плотного разогретого пара ослепила и обожгла ей лицо.
– Вот же дрянь двуногая! – взвыла она от боли.
Правая рука с бластером предательски задрожала и шлепнулась в грязь, не в силах удерживать больше оружие навесу. Резкий шлепок послышался совсем рядом. Жилистая бледно-серая в пятнах грязи голая нога, проступив из тумана, как некий жуткий призрак, придавила ей грудь. Спина плотно прижалась к разогретой стене, что вызвало у Тамары очередной приступ боли. Давление было такой силы, что казалось сейчас хрустнут ребра. Ее спасла стена за спиной, которая от влаги оказалась достаточно мягкой, чтоб принять проваливающуюся в нее Тамару. Другая нога нейроморфа наступила прямо на пальцы правой руки с бластером. Левой рукой она попыталась перехватить ноги и сдвинуть ее, но щупальце из плотного пара оказалось быстрее, перехватив ее руки, овившись вокруг нее и прижав к стене у самого лица. Та нога твари, что стопой прижимала ее грудь к стене, теперь резко соскочила на бедра. Колено же оказалось почти у подбородка, больно придавив археолога. Тамара попыталась вырваться, но испытала лишь сильное удушье со стороны колена. Она замерла не в силах больше шевелиться.
– Ну здравствуй, Тамара Дивич. Давно хотела с тобой познакомиться… Ты же умная девочка и знаешь, что если долго смотреть в бездну, то бездна начнет смотреть на тебя – прозвучал у нее в уме слегка низковатый, но четкий, чуть шипящий женский голос.
– Ты кто!? – испугалась Тома.
– Я – бездна, в которую ты смотришь уже долгое время… Добро пожаловать в ад! … Будет немножко больно, но потом боль уйдет и придет пустота.
Прямо возле ее лица закрутилась щупальце, с конца которого капала какая-то жидкость. Среди белого плотного облака пара, казалось, что она стекает струйками прямо на ее бедра. Само щупальце коснулась щеки, подбородка, губ. Процесс заражения людей вирусом нейроморфов был Тамаре не знаком, но то, что для этого необходим внутренний жидкостный контакт, догадалась. Она с отвращением отвела голову в сторону, чтобы не дать чужеродной конечности проникнуть в рот, и, вместе с этим, изо всех сил дернула руку с бластером. Она выстрела сразу же, не целясь. Залп произошел одновременно с ударом по руке тем самым капающим с конца нежным щупальцем. Яркая белая вспышка озарила пространство правее Тамары. Энергетический бласт прошел всего в нескольких сантиметрах от той самой левой ноги твари, из под которой она вырвала свою руку с пистолетом. В голове раздался резкий вопль, переходящий в свист. Казалось, от этого звука голова вот-вот взорвётся и лопнет.
– Умри! – закричала Тамара и попыталась снова навестись и выстрелить.
На этот раз нейроморф сыграл на опережение. Обе его ноги отскочили от груди Тамары, и правая при этом ступней сильно ударила по запястью. Бластер выбило из руки. Он отлетел куда-то в сторону и с характерным шлепком упал, скрывшись в облаке пара.
– Боль! Ты мне причинила боль! … Но не убила! – верещал голос твари в уме археолога.
Страх и отчаяние придали Тамаре сил. «Как!? Почему!? Свет должен был покончить с тварью!». Она резко отпрыгнула туда, куда полетел ее пистолет, но поскользнулась на влажной почве, не удержалась и плюхнулась грудью в грязь. Лицо повстречалось с грунтом. В рот попала дымящаяся почва с жаркой влагой. Тамара ногами оттолкнулась дальше в ту же сторону и сама того не желая, съехала по уклону в воду. Однако всплеска не произошло. Она коснулась горячей воды лишь локтями, потому что успела сгруппироваться и уперлась ими во влажный грунт.
– Кровь принцессы творит чудеса! – услышала она нейроморфа у себя в уме. – Не надо бояться меня, Тамара. Мы с тобой поладим… И с твоей подружкой тоже поладим. Мы миролюбильные.
Этот ставший таким жутким и вызывающим боль голос, казалось преследовал ее, двигался по пятам. Тамара замерла. Даже дыхание стало коротким и прерывистым. Она вслушивалась в шипение пара, которое очень быстро затухало. Воздух вокруг приобретал очертания того, что было за ним. Тамара медленно повернула голову налево и посмотрела в бок и назад. Ступня твари коснулась грунта всего в нескольких сантиметрах от ее лица. В нос ударил тошнотворный запах чего-то гнилого или испорченного. У самой косточки на лодыжке нейроморфа Тамара заметила заметный ожог, который источал бурую массу, издающую тот самый противный запах. «Больно тебе, тварь! Будет еще больнее!». Тамара задержала дыхание. Адреналин стучал в висках, заставляя ее сжаться, как пружина, чтобы не выдать себя даже каким бы то ни было слабым поворотом или дерганием. Ей нужно было выиграть совсем немного времени, чтобы дотянутся рукой до фианта и попробовать воспламениться снова. Только сделать это лежа на груди было не так просто. Каждое неловкое движение в такой близи могло привлечь внимание монстра. Тамара медленно выдохнула и максимально втянула живот. Тварь дернулась. Ее нога тут же исчезла.
– Где ты прячешься, моя хорошая? Не хочешь быть первой, тогда начну с твоей подружки.
Правая рука Тамары превозмогая боль от горячего грунта, протиснулась к центру груди и ухватилась за фиант. Медальон был горячим, и обжег ей ладонь так, что из глаз брызнули слезы. «Теперь мой черед!».
Спина Тамары резко выгнулась дугой от жара и пламени, который, словно живой, подобный змее опоясал ее от центра груди во все стороны до макушки головы и подошвы ботинок на ногах. Глаза накрыла полупрозрачная огненная пелена, через которую теперь уже отчетливо просматривался силуэт нейроморфа. Он пытался скрыться в струях водопада. Их разделяли несколько метров воды, глубину которой Тамара не знала, а рисковать снова, идя напролом, не хотела. Она вскинула руку. Язык пламени тут же тонкой яркой струей метнулся прямо к твари. Нейроморф отскочил в сторону, а огонь тут же потух под струями воды. В ответ полетело щупальце прямо из шевелящейся массы, открытой раны живота нейроморфа. Тамара даже не шелохнулась. Щупальце, коснувшись ее огненного кокона, само вспыхнуло ярким пламенем и тут же сгорело. Вопль боли твари звучал теперь как бы приглушенно, будто в стороне и, самое главное, не вызывал никаких болезненных ощущений в голове.
Тамара отчетливо увидела раненого нейроморфа, будто в некоем ореоле или контрастном контуре. Это были все те же ноги, что навестили их в лесу. Зато в свете новообретенной пелены огня отчетливо проступил вылезший из твари окровавленный позвоночник с неким утолщением на конце, который все рос и рос, пока не вырос и не возвысился из месива живота прямо над ногами. Зрелище было жуткое и совершенно не для слабонервных, но Тамару подобное уже не могло ни напугать, ни остановить.
– Иди сюда, тварь!? – крикнула она каким-то грубым низким будто не своим голосом.
Она вспомнила собственные исследования, раскопки, капища Марсианского Культа, поклонения люменам, жертвоприношения. «Это я! … Я – люмен! А ты – тварь мерзкая и неблагодарная!».
– Иди сюда! – снова крикнула Тамара, выпрямившись и встав во весь рост.
Она и дальше продолжила выкрикивать вещи, которые рождались в уме спонтанно, словно и не ее вовсе.
– Иди к тому, кто создал тебя, мелкая дрянь!
Вместо ответа в сторону Тамары полетела новая пара щупальцев с шипастыми наконечниками. Встречный удар огня тут же испепелил их еще на подлете. В голове у Томы снова раздался отстранённей вой нейроморфа, вой полный боли и отчаяния, но теперь уже такой приятный и ласкающий «ухо» археолога. Из живота существа выстрелили еще пара щупалец с крючками. Они потянули тварь куда-то вверх вдоль колодца. Однако грунт был слишком влажным и зыбким. Тамара следила за нейроморфом и отчётливо видела, как тот сорвался и рухнул в озеро ближе к водопаду.
– Иди сюда, мразота, или я испарю эту лужу вместе с тобой! – заревела Тамара, подобно дикому зверю, усилив свой крик умом.
– Нет… Ты не посмеешь… У меня твоя подружка. Ты не хочешь ее убить… Ведь так?
– Выходи! – снова рявкнула Тамара в сторону озерца. – Обещаю, будет почти не больно! Потом пустота! Все, как ты любишь!
Тамара видела, как из-за шипящих паром струй водопада вышла Саннайя. Двигалась она как-то странно. Лицо было перекошено от ужаса и забрызгано кровью. На губах застыли рвотные массы. Тамара заметила щупальце, обернутое вокруг ее талии. Ногастая тварь держалась за спиной и двигалась навстречу Тамары, подталкивая жертву вперед, перед собой. Время будто остановилось. Тамара слышала и физически ощущала свое жаркое испепеляющее дыхание.
Комок огненной злобы подкатился к горлу. «Вот, мразь бесформенная! Тебе это не поможет!». Тамара прикинула расстояние до жертвы по воде, чтобы оценить шанс успеть до нее и не затухнуть снова. Оценив мало-перспективность такого маневра и придумав кое-что получше Тома резко оттолкнулась и прыгнула вверх и вперед. Яркий огненный шлейф прочертил следом за ней дугу и вспыхнул уже на мелководий прямо у самых струй воды водопада. Очередной гидро-удар оглушил ее и вызвал извержение воды и пара. Нейроморф медленно как во сне разворачивался ей на встречу, явно не ожидая такой прыти. Но прежде, чем Тамара успела снова потухнуть, она развернулась на месте, оказавшись прямо за спиной у твари, не ожидавшей такой прыти и видимо решив для себя, что вода для люмена – непреодолимое препятствие. Обе огненные руки ладонями вперед вонзились в половинчатую плоть твари, вырвав позвоночник и все содержимое оттуда. Яркие языки пламени в одно мгновение воспламенили нейроморфа, превратив его в быстро растущий шипящий и стремительно сгорающий факел. Оглушительный вой прозвучал в голове Тамары, нисколько не напугав, но лишь повеселив на прощание. Он продлился недолго и уже через секунду исчез совсем вместе с пеплом и остатками догорающего монстра.
Пелена огня спадала на этот раз медленно и как бы неохотно. Что-то возбуждала пламя в сердце археолога, что-то не давало ему успокоиться. Перед пылающей жаром Тамарой лежала с перекошенным от пережитого ужаса лицом Саннайя. Она вся в грязи и копоти представляла собой весьма жалкое зрелище. Тамара замерла. Некий голос, исходящий откуда-то из глубины груди, обратился к ней:
– Убей ее! Она подлая, она хронограф, который может отравить жизнь тебе твоим же прошлым!
– Что!? … Нет! Я не убийца, и никогда ею не буду! – тут же отвергла мысль Тамара.
Она даже отступила от лежащей без сознания Саннайи и села прямо в струи водопада, чтобы быстрее потушить себя. Однако это вызвало резкую жгучую боль по всему телу, куда попадали капли влаги. Тамара подалась обратно в сторону хронографа, но сохраняла дистанцию, чтобы своим пусть и затухающим жаром не навредить ей.
– Она уже не жилец! Ее сейчас вырвет, что будет верным знаком того, что она мутирует в нейроморфа! – внушал ей голос.
– Нет! Не обязательно! … В лагере есть мед-капсула! Мы ее вылечим! – сопротивлялась Тома, как ей казалось, ее собственным жутким мыслям.
– Ты знаешь, что это не так! Твоя книга об этом! … Упустишь нейроморфа – быть беде! – не отступал голос в уме.
Саннайя будто услышала его, очнулась, стала задыхаться и закашляла, сплевывая попавшую в легкие воду. Она, приоткрыв глаза, слегка повернулась на бок и тут же вырвала.
– Сейчас, или будет поздно! – прогремела мысль внутри Тамары.
– Нет. Я так не могу – тихо и неуверенно попыталась снова отстоять себя археолог.
– Действуй! Уничтожь тварь в зародыше! – повелевал голос, которому теперь уже было сложно и даже как-то нелепо отказывать и спорить с его вполне убедительными аргументами.
Тамара поддалась. Принять чужую мысль, оказалось в итоге так легко. Ей и нужно-то было всего-навсего перестать сопротивляться и раскинуть руки в объятиях. Тамара шагнула к Саннайе. В расширяющихся от ужаса глазах хронографа блеснул отраженный от люмена огонь. Ее лицо искривилось от страха и осветилось таким же ярко-оранжевым палящим светом. Она выставила вперед руки в надежде спастись от жарящего огня, но это не помогло. Тамара сделала еще шаг к лежащей Саннайе, затем еще и еще, пока не приблизилась вплотную. Она присела, наклонилась и крепко «по-дружески» обняла орущую не своим голосом и сгораемую заживо фигуру хронографа. Прямо на ее глазах под охваченной пламенем копной грязных волос вздулась кожа на голове, затем она сгорела, и обнажился череп, потом и он рассыпался в прах. В итоге в грязную кипящую и шипящую паром лужу упал лишь глазной «протез» Саннайи. Тамара смотрела на свои руки в грязных перчатках. Оранжевая пелена окончательно спала с лица. Ее огненная оболочка совсем исчезла. Она вздохнула и внезапно ощутила невероятное облегчение. За ним последовала какая-то безумная радость. По всему телу разливалась весьма необычная по ощущениям, но, в то же время, очень приятная истома. Не в силах устоять на коленях Тамара завалилась набок прямо в грязную горячую лужу, продолжая безудержно смеяться и извиваться, как некий речной угорь или пиявка, насытившись крови.
Разговор с сестрой
– Крис, что происходит? – спросил Грим сразу, как только вернулся в лагерь.
Та сначала сделала вид, что не услышала его.
– Сейчас неподходящее время. Нам нужно убираться с острова и как можно скорее – ответила она чуть с задержкой, собирая и пакую вещи.
Гримен подошел ближе и прервал ее сборы.
– Мы никуда не уйдем, пока не вернем Тому и Сан.
Кристал вздохнула и пояснила:
– Тамара – люмен. Она сама выберется. А для Сан, боюсь, уже слишком поздно… Давай хотя бы переберемся вглубь чащи. Там безопаснее переждать ночь.
– Кто такой люмен? – не унимался Гримен с расспросами.
Однако он, все же, внял просьбам сестры и принялся паковать вещи, чтоб перетащить их в лес.
– Люмен – это обладатель фианта – указала Кристал на собственное украшение на груди.
– Можно мне его посмотреть?
– Можно, но только на мне. Снимать нельзя. На это есть веская причина. Поверь.
– Верю… Выходит и ты тоже люмен, да?
– Не совсем… Я себя не считаю таковой, но выше их всех. Я – принцесса Даркии. Даркия – это правильное имя Парпланда.
Гримен прекратил сбор вещей и замер, как вкопанный. В какой-то момент ему даже показалось, что он не отправлялся ни на какой остров, его сестра никуда не пропадала, и он лишь спит. После заявления Кристал признаться самому себе, что это близкая родственница, становилось очень сложно. Она вела себя, говорила, действовала, как совершенно чужой ему человек. Он не смог быстро собраться с мыслями и потому спросил сразу все то, что родилось в голове:
– Что? Кто? … Откуда это название?
– От тех самых, кто жил тут до нас – ответила Кристал совершенно буднично, как само собой разумеющееся, не прекращая заниматься вещами. Гримен кивнул головой. Услышанное все равно не налезало на его картину мира. Фразу про принцессу, он вообще пропустил мимо, потому что совсем не понял ее. Зато внезапно вспомнил раскопки на нижних уровнях горных пещер и находки, сделанные Тамарой. Ему немного полегчало. Отчего-то показалось, что будь тут археолог, только без обиды на сестру, то они обе вместе непременно все разложили по полочкам и объяснили бы.
С вещами было покончено довольно быстро. Кристал торопилась, Гримен не отставал. Они двинулись вглубь чащи, но прошли немного, всего около полукилометра. Кристал вела. Она определенно знала, куда идти. Гримен видел это, но спросить что-то еще просто боялся. Ему казалось, что если сестра еще что-то такое ляпнет, то он не выдержит и сойдет с ума.
Впереди показалась небольшая площадка между деревьями, где они разместились. Кристал присела у массивных выступивших из земли корней большого дерева и разгребла руками грунт и листву. Показалась плоскость какого-то контейнера. Она потянула его за ручку и извлекла наружу. Он был небольшой где-то 1х0.7х0.4 метра. Затем она сместилась к соседнему дереву и проделала то же самое. Так появился еще один такой же ящик, потом еще, но побольше.
– Тут разные останки, железки. Это по твоей части, Грим… Когда Патруль спасал Бьон, они понесли некоторые потери от Харро. Что-то море забрало себе, а что-то забрала я.
Гримен открыл первый ящик и обомлел. «Ого! Годный лом!». Про остальные он временно забыл, увлекшись. Было в контейнере и оружие и многоразовые гранаты и пояс с зарядкой.
– Там, – Кристал указала на 3-ий самый крупный полутораметровый в длину контейнер, – есть броне-костюмы, несколько дронов и тяжелое оружие… На сколько оно все рабочее, не знаю… Во втором в основном медицина… Нам она может очень понадобиться.
– Как!? Как ты это все дотащила под пристальным взглядом этих летающих монстров!?
Гримен обернулся, держа в руках пояс с гранатами эм-ками, и вопросительно посмотрел на сестру. Она вздохнула и, как будто нехотя, ответила:
– Харро мне помог… Тот, что мертвый, на берегу. Вы его видели… Не могли не заметить.
– Харро!? … Мы думали… Мы были уверены, что ты у него в плену, и выхода нет, и он вот-вот сожрет тебя… Твое послание об этом.
Кристал снова вздохнула.
– Я так и сама думала сначала… Харро не едят людей, но могут убить.
– Я ничего не понимаю, Крис! – возмутился Гримен так, что даже отложил пояс с гранатами в сторону. – Почему ты не вернулась к нам!?
– Харро не могут покинуть этот остров, по той же причине, почему и вам было не просто сюда попасть… Кстати, как ты это сделал?
Кристал немного опередила его с вопросом. Свой Гримен задать не успел. Сестра сбила его с мысли. Он даже растерялся, но быстро взял себя в руки.
– Артефакт… Тома нашла во время раскопок плетеную сферу… Думали что-то непостижимое, а оказалась нечто вроде решеток Гегеля только сферической формы… Гениально, а мы сами не додумались! … Короче, я использовал артефакт, как постоянный концентратор и противоход магнитным аномалиям… Сработало!
– Вижу, что сработало… Где этот артефакт сейчас?
– Оставили на подводном корабле в воздушном кармане… Там с ним не все было гладко, но Тома выручила. … Кстати, скажи мне что такое между вами?
– Это сложно, Грим… Я расскажу. Все расскажу, но потом, когда выберемся.
Гримен внезапно замер. Ему на ум пришло некое озарение. Он вспомнил то, что хотел спросить. «Что за ерунда!? Почему мы прячемся!?». Он обрадовался собственным догадкам и тут же озвучил их:
– Крис, ты ж дружна с Харро! Почему же мы прячемся!? Скажи им, чтобы нас не трогали!
Сестра выслушала его как-то уж слишком спокойно, даже немного грустно и подавленно. Внезапно поднялся сильный ветер, так что кроны деревьев буквально легли на них, но и закрыли полностью. Что-то явно большое и светящееся с сильным воем и шумом пролетело в нескольких метрах над головой.
– Они меня не слушаются. Больше не слушаются… Я – причина гибели того Харро, что на берегу… Для них это тяжелый удар. На этот раз они убьют меня, если я им попадусь на глаза.
– Ох-ты! Плохо как! Я уж было обрадовался! … Что ж нам делать?
– Уходить отсюда, как можно быстрее на берег и потом в воздушный карман… Этот остров, он заповедник. Тут людям нельзя быть… Потому-то и дядя Даг погиб. Потому и вам всем угрожает опасность… Харро уже знают, что вы тут.
– Не факт… Тот выстрел… Они были высоко и могли не услышать.
– Нет, Грим, они знают. Услышали. Поверь мне… Их голоса у меня в голове. Я слышу их через свой фиант… Я с тобой могу разговаривать мысленно… У меня нету нейро-обруча. Он мне не нужен.
Гримен посмотрел на медальон на груди сестры.
– А Тамара… Она тоже может контактировать с ними, как и ты?
Кристал кивнула головой.
– Ну тогда все хорошо! Тома убедит их отпустить нас, как ты убедила того Харро помогать тебе – обрадовался было Гримен, но увидев слабую реакцию сестры, снова загрустил.
– Увы… Если Тамара начнет с ними говорить, то лишь сделает хуже. Навлечет на себя беду. Они вмиг найдут ее и убьют.
– Неужели нету на этих Харро управы!? – возмутился Гримен.
– Нету. Убивая нас они исполнят правило, запрещающее людям находиться тут.
– Глупость какая-то! … Ты же смогла тут столько прожить. Тебе ж разрешили.
– Да… Я – принцесса Даркии. Мне можно. Было можно. Но мое время вышло… Их собрат погиб. Они больше не признают меня.
– Принцесса!?
Теперь уже Гримен не смог игнорировать то, что выглядело в его глазах какой-то придурью или даже глупостью.
– Я единственная рожденная тут, на Даркии.
– Уже нет, Крис… На Даркии… Тфу ты! … На Парпланде много переселенцев. Нас уже тысячи… Тут родились еще дети.
Кристал понимающе кивнула головой.
– Верно. И все они мои подданные, потому что я получила свой фиант, как единственная даркианка на тот момент времени.
– Так. Я запутался, сестра.
Гримен сел на грунт и оперся спиной о ствол деревьев. Он похлопал ровное место на мягкой траве возле себя, предложив Кристал сесть рядом. Он больше не мог так, будто Крис – совсем ему не сестра. Его глаза задержали взгляд на весьма странном наряде девушки. Она, видимо, без особой охоты, но, все же, села с ним рядом и уставилась прямо в землю под собой. Гримен приобнял ее за плечи и снова ощутил прохладу, будто от камня. Ему стало так грустно, что захотелось завыть и расплакаться, как ребенку.
– У нас мало времени, братик – с грустью произнесла она, повернулась и посмотрела ему в глаза, словно прочитав его нерадостные мысли.
Гримен внезапно понял, что его так смутило в сестре тогда, когда он ее встретил. Ее глаза всегда такие живые, сейчас походили на помутневшее со временем стекло. Внутри у Гримена все сжалось еще больше. Он посмотрел на нее в ответ, но уже как на незнакомого чужого человека.
– Кристал, где моя сестра? Почему ты сейчас такая?
У него выступили слезы, которые он попытался смахнуть, но она его опередила, убрав влагу своими прохладными пальцами.
– Твоя сестра погибла 20 лет тому назад. Ее убили на Марсе.
Гримен отшатнулся и хотел было вскочить с места, но Кристал ухватила крепко его за руку и придержала.
– Не все потерянно, брат. Есть еще шанс… Но нужно для начала уплыть отсюда.
Гримен же сидел рядом совершенно подавленный. Зубы во рту от обиды на действительность сжались до хруста. Ему почему-то сразу расхотелось спрашивать что-то еще. Он закрылся руками и ушел в себя. «Это все какой-то бред! Как можно умереть 20 лет назад, если тебе всего 19!?».
– Крис, послушай себя! Какой бред ты несешь! … По-твоему я сейчас с призраком говорю, да!? – возмутился до глубины души Гримен.
Она замотала головой и тут же пояснила:
– Это все фиант… Я умерла, но моя смерть растянута во времени, как если бы те мгновения моей смерти растянули бы во времени на много дней. Фиант не дает мне окончательно умереть… Хотя он поврежден, и его сила небезгранична… Я уже пыталась снять его с себя, чтобы покончить с этим раз и навсегда, но мне этого не дали завершить. И вот я такая, какая есть… Если сниму его снова, ты увидишь почерневший труп… Ты этого хочешь?
Гримен тут же замахал руками, не желая продолжения, как ему казалось, жуткого бреда. Кристал взяла обе его руки и приложила их к груди. Он ощутил неестественный холод в обеих ладонях.
– Послушай, Грим… Стука сердца нет. Можешь засунуть меня в мед-бокс и получить вердикт о моем состоянии, если угодно.
На Гримене не было лица. Он не хотел смотреть на сестру, боясь не удержаться и расплакаться от горя.
– Но как!? Что с тобой случилось такое!? – взвыл он.
Она прижала его голову к своей груди, чтобы не смотреть в лицо, видимо понимая умом, как ему тяжело.
– Я была в прошлом, брат… Я была на Марсе трижды, но в разное время… Я видела Брода… – начала она тихо.
На последней фразе Гримен «ожил», поднял лицо и посмотрел на сестру.
– И как он!? – спросил он на автомате, не подумав.
Кристал улыбнулась и нежно провела своей ладонью по его длинным волосам. Это подействовало. Гримен немного успокоился. До его сознания наконец достигли слова сестры: «Есть еще шанс». Он ухватился за них, как за соломинку.
– Марс!? Другое время!? Как это возможно, если ты была тут!?
– Тамара может тебе пояснить, не добавляя еще больше загадок и непоняток. У нее есть целая работа под названием «Следы Цивилизации» о даркианцах и нейроморфах… Те, кто жил тут на Даркии до нас, могли предвидеть будущее и перемещаться во времени и пространстве со скоростью мысли… Это сложно понять, поэтому просто поверь.
Кристал встала и посмотрела на свой наряд, чтобы привлечь внимание брата.
– То, что на мне, это костюм тех самых даркианцев. Они лично мне его вручили почти 3 сотни лет назад… Эти чешуйки, посмотри внимательно, они из того же сплава, что найденные вами артефакты.
Она присела к нему на коленки и выставила серебристую ткань поближе. Дрон-светлячок приблизился к ней, чтобы лучше подсветить. Гримен провел рукой по мягкой и холодной чешуе и кивнул головой.
– Верю. Теперь верю… Не понимаю, но верю тебе, сестра. Материал действительно очень похожий с артефактом, со сферой Гегеля.
Кристал улыбнулась. Снова погладила брата по голове. Гримену на какой момент даже показалось, что это он внезапно стал младше ее. Осознание путешествия во времени сестры медленно проникало и наполняло его существо, настолько это все выглядело фантастически. Зато причина ссоры с Тамарой теперь уже не казалось ему такой абсурдной.
– Ты с Томой на Марсе познакомилась? – спросил он тихо.
Кристал вздохнула и кивнула головой.
– Как так, Крис, неужели снова не смогла без проблем?
Кристал опять вздохнула и опять кивнула головой.
– Нашла с кем ссориться. Тамара столько нам помогла. И этот артефакт… Кстати там на раскопках мы нашли мумифицированное иссохшее тело. Наверное даркианца. Он был в какой-то пленке. А рядом туша Харро.
Кристал широко открыла глаза от удивления и замерла, уставившись на брата, как на некое удивительное природное явление. Гримен настолько не ожидал увидеть хоть какие-то яркие эмоции от сестры кроме натужных улыбок, что даже растерялся.
