Дмитрий Викторович Алпатов
Занимательная история
Когда я понял, что единственной стратегической задачей является наращивание выпуска готовой продукции, нами были подготовлены калькуляции и сформулировано предложение по внедрению работы на давальческом материале с получением оплаты за осуществление производственного цикла. В России было еще одно аналогично производство, вот им-то я и предполагал направить коммерческое предложение. Меня похвалили, к должности зама прибавили слово первый, Банкир лично пересадил меня на совещание на место рядом с гендиректором и больше к этому вопросу никто не возвращался.
Я скажу больше – у комбината вообще не могло быть проблем со сбытом продукции, так как его продукция была включена во все сметы и обеспечивала едва пятую часть от потребностей стройкомплекса столицы. Продукция должна была идти, что называется с колес, но очевидно данная ситуация была нужна для более высоких целей. Так мы и продолжали работать от случая к случаю, «через пень колода». Зато поставки сырья шли по непонятным ценам, разговоры о которых велись единственным приближенным к Хаирбеку менеджером Торгового дома Эльдаром исключительно на лестницах или в туалетах. Ну просто калька разговоров сотрудников полиции, прогуливающихся под ручку в коридорах Главка за обсуждением взаимовыгодных вариантов «решения проблем».
Мне было очень интересно, хотя некоторые предложения и утыкались в стену. Ежедневно проводилось коллекторное совещание – анекдотическое советское изобретение, знакомое мне до этого только по кинофильмам. У меня тоже стоял аппарат с клавишами и телефонной трубкой, но я не воспринимал всерьез возможность решения проблем через общение с двумя десятками производств в таком формате и с улыбкой слушали звуки давно ушедшего века.
Куда веселее проходили наши субботние заседания, на которых с основном солировал Банкир, сравнивая с землей нашего гендиректора, с каждым разом все жестче и грубее. После этого мы толпой (или свитой – так принято было во всей московской тусовке и наш банкир был не исключением) отправлялись на прогулку по комбинату, на которой ставились задачи по переносу ворот с одного места на другое, устройству кровли для сдачи площадей в аренду, уничтожению железнодорожных путей, а иной раз и по смене главного инженера или разносу попавшейся не к месту уборщицы.
Стиль командования был понятен, народ молчал и ждал возможности отправиться домой. Ворота оставались на месте, уничтожение железной дороги отменялось из-за невозможности согласования данного проекта по причине не относимости путей к собственности завода, а вот кадрам подчас приходилось меняться местами. Именно так наш великолепный главный инженер Георгий Валерьевич, энергичный и на самом деле всезнающий человек из категории, у которой «все в руках горит» стал директором завода №1. Скромный инженер по технике безопасности переместился на его место и понемногу занялся прибыльным делом, заключавшемся в сдаче металлолома в промышленных масштабах, а попутно сбытом уникального оборудования, потребности в котором не было. Как это будет подтверждено в заключительной главе – наибольшей любовью нашего Банкира в бизнесе была сдача площадей в аренду с максимальной прибылью, ну а попутным хобби – выставление людей на посмешище, пользуясь своей властью над ими.
Главные бухгалтера на комбинате не задерживались, поочередной уволились и все замы из старого кадрового состава и Иван Николаевич направил меня к какой-то женщине, которую ему порекомендовали. Я заявился прямо к ней в кабинет на какое-то московское автопредприятие, привычно минуя посты охраны и тем самым произвел нужное впечатление. Кандидатура вполне подходила, да и мне не улыбалось подписывать бухгалтерскую отчетность пока отсутствовало иное ответственное лицо, так что я доложил по команде и Татьяну Ивановну мы приняли. Она проработала на комбинату вместе с Николаем Юрьевичем до самого последнего дня и даже поднялась еще по иерархической лестнице, став в итоге главным бухгалтером всего холдинга, уже у нового собственника. Мне это было удивительно, вспоминая какой застенчивой и тихой она всегда была на заводе, особенно на первых собеседованиях в банке и у Ивана Николаевича.
Отодвинув от себя бухгалтерские проблемы и не решив производственные по заводу №1 я обратился к изучению документации по этой самой производственной линии, полученной в лизинг, с проблемами на таможне и залогом здания у турков. Три проблемы имели вполне реальную денежную составляющую. Долг по лизингу был порядка десяти лимонов, перед таможней дважды по столько плюс перспективы изъятия самой линии. К тому же выяснилось, что саму линию так никто в эксплуатацию официально и не ввел, она числилась как неоконченное строительство, соответственно двадцать процентов НДС висели в балансе, а не были возвращены из бюджета. Вот, это вот уже точно мой хлеб!
Я написал пространную докладную записку на имя Банкира о возможности обеспечить если не возврат из бюджета наличными, то как минимум зачет пары миллионов евро в счет текущих налогов. С учетом объемов наших платежей этой суммы хватило бы закрыть все долги, а мы же давно в чеках писали аванс вместо заработной платы, чтобы не платить взносы во всякие фонды, а кроме того примерно год иметь положительное сальдо в расчетах с бюджетом. Разумеется, положительная резолюция была получена и я приступил к реализации плана, благо главный бухгалтер был назначен, что с учетом склонности Ивана Николаевича самостоятельно подписывать даже непонятные ему бумаги, позволяло мое скромное участие в этой операции оставить незримым.
Большой проблемой составление перерасчетов не стало и уже вскоре мы порадовали налоговую своим желанием предъявить НДС к возмещению. В принципе все было абсолютно законно, хотя излишний размер суммы меня беспокоил. Но все прошло нормально, правда мне от этого не досталось никаких весомых дивидендов, о чем я и заявил появившемуся в моем кабинете Виталию. Мы с ним в последнее время практически не пересекались, он занимался своими вопросами в другом офисном здание, а общаться по иным поводам у меня совершенно не было желания. Михаил бросил попытки перековаться в эффективные менеджеры и меня больше ничего не связывало, да и почти не обязывало.
На душе зачастую было муторно. Один, черте где, если от дома считать. Семья далеко, а средств кататься туда едва хватало на пару раз в месяц. Сказать, чтобы резко возросло финансовое благополучие тоже было нельзя, да еще я и экономил на всем. В сравнение с милицией как-то и статус мой понизился. Хоть удостоверение я еще не сдал, но пообещал это сделать, а значит и ездить придется по правилам и в метро-электричке платить и вообще вести себя по-другому. Хватало причин, чтобы расстроиться.
Отдыха тоже практически никакого, хотя вроде и старались развлечься. Шесть дней на заводе, по субботам выпивка с товарищами. В воскресенье немного погулять. За все время один раз, еще в «Жулебино», сходил в ночной клуб, утащила подружка Виталия, но в Москве без денег это тоже не слишком. Концерт, хоккей, санаторий с баней – вроде каждое воскресенье досуг имелся, но не радовал. Ради этого стоило все бросать? Вопрос я задавал себе слишком часто, вот только возвращаться тоже было некуда.
Я довольно резко заявил Виталию о желание вернуться домой, так как получаемая зарплата, хотя и была неплохой по меркам нашего города, но никак не соответствовала по-моему субъективному мнению моей должности и вкладу. Когда буквально через пару часов меня пригласили в банк и выдали премиальные, у меня впервые закралась мысль, что с моим кабинетом не так все просто. Вообще желание знать мнение подчиненных похвально, Банкир никогда не скрывал, что также знает о прямой линии связи с высшим начальством и неоднократно пользовался этим для высказывания собственного мнения в то время, когда был отлучен от личного доступа. В тот момент экстренная связь сработала в мою пользу и я получил определенные финансовые предпосылки оставаться в Москве.
С бытом после отъезда Миши ситуация не слишком изменилась, поскольку двушка была оплачена на пару месяцев вперед и до майских праздников мы делили ее с Николаем, разумеется земляком, которого Виталий пригласил в качестве сначала водителя, а потом уже и зама. Прежний водитель-таксист обнаглел до крайности, пока он перечил только мне с Мишей, Виталик еще терпел, но видно в итоге и его он достал. Коля был мне симпатичен, спесь в нем отсутствовала, до этого он состоял в качестве личного шофера у известного мне по телевидению генерала, так что был несомненным профи в этом деле, да и вообще был готов на многие дела. Именно он обеспечивал постройку крыши над выбранным для расширения складских помещений местом, лично, в туфлях и брюках, без страховки прыгая по ней под нашими изумленными и встревоженными взглядами на очередном субботнем обходе. Скакал он, конечно, для единственного человека и получил нужное согласование на должность зама по общим вопросам в структуру Виталика.
Ритм жизни у нас с Николаем был разный, по сути общались только в воскресенье, к тому же он ездил на машине, а я на электричке. Мне повезло, «Лосиноостровская» оказалась важной станцией, на которой останавливались все пригородные поезда, так что добираться было очень удобно и быстро. Именно поэтому я не спешил переезжать в полученную квартиру, так как от «Черёмушек» надо было ехать, меняя три-четыре вида транспорта и втрое дольше. Иногда я приезжал домой часов в одиннадцать, а выезжать приходилось регулярно в шесть тридцать утра. Особенных развлечений за первый четыре месяца я не помню, так гуляли иногда по парку или по Москве, пару раз выезжали в подмосковный санаторий, принадлежащий заводу, пожалуй и все.
К майским мне надо было определиться со своими планами и я все же решился остаться, а поскольку затянул до последнего, то к моменту прибытия жены с совсем маленькой дочкой, нужно было срочно обустроить кухню, купить стиральную машину и добыть холодильник. Это удалось сделать благодаря помощи Ивана Николаевича, разрешившего прихватить из нашей управленческой столовой холодильник со стульями и столом, а также оплатившего за счет фирмы кухонный гарнитур с техникой, ну и моего друга Александра, принимавшего все это хозяйство и следившего за установкой. Времени на это у меня не было, хороший был период, напряженный и энергоемкий.
Первый настоящий отдых по принятой в тех местах и кругах схеме произошел на 9 мая, отмечавшееся очень широко и торжественно. Во-первых, на самом заводе оказалась мощная ветеранская организация, возглавляемая 90-летним назойливом в хорошем смысле дедом по отчеству Абрамыч. Орденоносный Абрамыч в полковничьем кителе за месяц начинал ходить по кабинетам и доводить смысл своих пожеланий по празднованию. Сводилось оно к возложению цветов к памятнику, торжественному маршу ветеранов под оркестр и товарищескому ужину с вручением подарков. Памятник имелся внутри заводской территории, но для такого дела облагораживался городской, неподалеку от проходной. Оркестр безвозмездно предоставлялся Домом быта, ранее входившего в империю комбината и совсем недавно переданного городским властям. Ветераны собирались им в приказном порядке, с проведением репетиции парада заблаговременно. Причиной неявки рассматривалась только смерть и это не было преувеличением. Боевой ветеран дожил до последних лет существования комбината, в свой последний год провел очередное торжество и совсем недавно ушел в лучший мир, вечная ему память!
Я на День победы получил приглашение в составе правления нашего комбината прибыть на сбор в наш Санаторий, куда всего было собрано порядка двадцати руководителей завода и банка во главе с Казбеком Казбековичем. От банка были его заместители по правовым и экономическим вопросам – две женщины лет тридцати с хвостиком, всегда сопровождавшие его при визитах а завод. Еще был заместитель и земляк, а может и дальний родственник, который официально командовал убыточной инкассацией, а неофициально – «обналичкой», самым прибыльным банковским бизнесом.
Сделаю небольшое отступление, представив свой взгляд на проблемы налогообложения в России. Если изучить структуру налоговых поступлений, то в нашей стране вполне можно было реализовать схему полной отмены практически всех налогов с введение взамен ренты за пользование природными ресурсами. В дополнение вполне можно было ввести налог на проведение операций по банковским счетам в размере скажем доли процента и по наличным операциям в десятикратном размере от безналичных. В итоге данная система стала бы самой прозрачной и привлекательной в мире, исключая всякую двусмысленность.
Простых путей мы не ищем и в результате получили сверхзапутанную и максимально коррупционную. Не нужно думать, что в этом отсутствовал глубокий смысл. Со временем количество работников в сфере налогообложения превратило данную отрасль в государствообразующую и при кажущейся бессмысленности позволили распространить щупальца аппарата сверху до низа. Не следует думать, что главной целью наполнения бюджета является повышение уровня развития государства, как раз наоборот этого стараются не допускать, так как благосостояние приводит к развитию потребностей высшего уровня пирамиды Маслова и неминуемо влечет возникновение потребностей в свободе и независимости.
Одновременно с этим выстраивание бюджетных потоков позволяет перевести отдельные реки и водопады в личные хранилища, особенно когда принимающие решения граждане заранее обеспечивают временной отрезок для проведения организация первоначального накопления капитала. Я с интересом наблюдал введение в России налога на добавленную стоимость, самого интересного налога, который впервые позволил не просто ограниченному кругу лиц не уплачивать налоги, а просто таки дал старт компании по перекачиванию бюджетного достояния в личные банковские ячейки и скрытые счета на всем известным островах, формально принадлежащих странам передовой демократии.
Удивительно, но к моменту принятия Государственной Думой этого налога вся необходимая система для произведения «машинного доения» государственного бюджета, ставшего откровением для плохо разбирающихся в сложных финансовых схемах представителей народа и региональных лидеров, уже была выстроена. Были открыты отмывочные банки в Прибалтике и странах Восточной Европы, зарегистрированы тысячи фирм-однодневок во всех регионах России, завербованы сотрудники и налажено распространение годных к использованию схем по перекачке средств на нужные счета. Черпали прямо из бюджетного корыта, куда по недомыслию продолжали перечислять налоги красные директора, обалдевающие от ресурсных поступлений внезапные собственники ресурсных компаний и наивные инфантильные предприниматели.
Если посмотреть на карту возмещения НДС по регионам, я думаю ставшей в тот момент государственной тайной, будут отчетливо видны места применения знаний и навыков наиболее достойных представителей объединения мирового капитала и государственной власти. Вся схема выглядела примитивно и могла быть раскрыта в течение месяца с момента ее введения в действие, но продолжает существовать по сегодняшний день, правда постепенно обретая солидность и не допускающая подключения в данному деньгопроводу конкурентов из сферы простых жуликов и бандитов.
Могу описать ее действие на половине страницы. Иностранная фирма А со счетом в иностранном банке Х выдает заем российской фирме Б на сумму 120 тугриков. Фирма Б закупает товар с НДС у фирмы С на эту самую сумм, то есть за 100 тугриков плюс НДС 20 тугриков. Фирма С через фирму Д выводит полученные в оплату 120 тугриков за кордон через счет в банке У. Банк Y и банк Х имеют корсчета в одном и том же банке Z, а так как операции проводятся в течение одного операционного дня, то вложений никаких и не требуется, достаточно создания видимой реальности сделок и платежей.
Разумеется, никаких сделок не существует в природе, но над созданием необходимых документов корпят целые офисы экономистов, юристов и прочих необходимых экономике специалистов. Буквально через несколько дней в налоговую предъявляется декларация о необходимости возмещения НДС в размере 20 единиц, с приложением всех необходимых документов, включая таможенные декларации, счета-фактуры, контракты, банковские документы. Бюджет осуществляет в установленные законом сроки возврат тугриков и средства кочуют обратно в счет погашения имеющегося долга в банк X, Y или Z, любую голову единого финансового дракона.
Схема работала ежедневно в течение двадцати лет и приносила не 20 процентов за три месяца, а несколько тысяч с учетом размера накладных расходов в размере минимальных сумм, уплачиваемых на содержание офисов по приданию бумажного наполнения дутым схемам. Эта схема заработала одновременно с принятием НДС, который был разработан отнюдь не в нашей стране и, разумеется не прекрасными обитателями Государственной Думы. Постепенно схема обрастала коррупционными связями, стоимость входа на рынок становилась все дороже и дороже и в конце концов к власти пришли те самые люди, которые стояли у ее истоков, сменив застенчивых сырьевых олигархов девяностых, ну или тех, кто не смог оказаться в новой системе у нудного вентиля. Если кто-то полагает, что суть схемы изменилась, он ничего не понимает в законах капитала. Количество мыла для отмывания денег не имеет значения. Зачем качать нефть из недр, когда можно качать деньги из воздуха? Вообще огромный пласт деятельности финансовой сферы в России так или иначе завязан на перекачивание бюджетных средств.
Скажем, НДС воровали не только через возмещение импортируемой продукции, которая могла отсутствовать в принципе или заключаться в дискетке, оцененной в миллионы долларов или шкаф с торчащими проводами мудреного наименования, вполне годного на металлолом, но по бумагам представляющего невиданную ценность для европейцев. Наживались на разнице в ставках налога, на акцизах и на всем, что только можно представить. Вовлечены в процесс были в первую очередь банки, но не отставали стразовые компании, биржи и так далее по списку. Скажем, страховщики организовывали незамысловатые схемы со страхованием сельхозпродукции для получения возмещения страховых взносов от государства. Постепенно от чисто бумажное работы приходилось переходить к созданию реальных картинок – Вы, наверняка видели посевы подсолнечника в местах, полностью исключающих возможность сбора там урожая. Не следует думать, что кто-то насколько глуп и профнепригоден, порой этому есть другой объяснение.
«Обнал» был важной частью общего потока включения Российского государства в сферу интересов международного капитала. Ведь от коррупции было никуда не деться, нельзя же было просто взять и заявить: «Товарищи! Все ресурсы мы уже записали на собственное имя. Теперь мы начинаем перекачку на личные счета государственного бюджета. Все поступающие туда суммы направляются по закрытым статьям расходов. Просим отнестись с понимаем!» Это было бы честно, но недальновидно, да и могли возникнуть непонятные эксцессы. Поэтому поначалу в мутной воде всплывали разные финансовые группы, использующие те же схемы, но не подконтрольные главному центру. Опять же возникали непонятные люди в правоохранительной системе и прочих мешающих строить бизнес структурах, которых надо было покупать, запугивать, направлять на иные места работы и так далее.
Вот так и возник бизнес по обналичиванию денежных средств, постепенно приобретший гигантский размах. Опять же прикрыть его было можно мгновенно, но все тридцать лет существования не было сделано ни одной законодательной попытки. В результате неугодных «обнальщиков» периодически сажали по разнообразным статьям Уголовного кодекса, все усложняя условия деятельности, увеличивая риски и, разумеется, повышая норму прибыли. Было даже несколько громких процессов со скромными саморассасывающимися результатами, но основная часть даже возбужденных с помпой дел куда-то исчезало. Не помогала даже двухлетняя слежка и фиксация всех действий, периодически озвучиваемая с телеэкраном высшими руководителями под улыбки осведомленного окружения.
В те славные времена каждый банк имел свою службу перевода средств в упакованные пачки банкнот, большого риска в этом не было, так что уровень доходности зависел только от объема клиентской базы и жадности собственников денег – то есть тарифа банка за выдачу наличных. В самые первые годы суммы элементарно получали по чекам с назначением операций типа «на закупку сельхозпродуктов» или «на выдачу подотчетных средств». Через год-другой фирма бросалась, но в обороте было с десяток, так что налаженный процесс был поставлен на поток. Здесь тоже по-большому счету ничего не изменилось, только увеличились затраты и более четко определен круг допущенных к пирогу, ну или корыту. Все же пирог он там, где необъятный бюджет.
В настоящее время этот бизнес полностью прозрачен и подотчетен соответствующим службам, так что случайных людей там не бывает. По заведенной традиции несколько раз в год громко отлавливают «черных банкиров», арестовывают полковников с миллиардами наличных денег, проводят даже показательные процессы, но в Уголовном кодексе РФ так и не введена статья, прямо предусматривающая наказание за вывод средств из легального оборота. Кстати, посмотрите, чем завершились все эти спецоперации и Вам многое станет ясно, под чьим контролем находились все эти «Мосты», «Мастеры», «Фондсервисы» и прочие банки с громкими названиями. Ну, кто-то и пострадал, порой сожранный более крупной рыбой.
Вновь возвращаюсь к своим приземленным приключениям. Был депутат госдумы, тоже вроде земляк. Номерной знак его «Мерса» имел флажок без указания региона. Прибыл он с какой-то дамой лет тридцати пяти, одетой в воздушный белый, словно сошедшей с полотен конца XIX века или упорхнувшей со страниц романа серебряного века. С восхищением глядя в пансионате на нее, я нашел еще одну причину остаться в столице. На встрече она что-то рассказывала про свое княжеское происхождение, ссылку родителей на Север и якобы возвращенное в одной из балтийских республик имущество. Лапша плотно укладывалась у меня в нужном месте.
От завода был генерал, Иван Николаевич, тогда еще главный инженер Георгий Валерьевич, директора первых двух заводов, Виталий, наверное еще кто-то. Торговый дом тоже представляло пара человек во главе с братом Банкира. Георгий Валерьевич мне тогда запомнился его юморной рассказ про обустройство заводского ограждения в прежние времена. Работал он начальником механического цеха, был охоч до работы и заработка, что, впрочем, у него было в достатке и в нынешних реалиях.
Так вот, были утверждены очень приличные расценки и они с рабочим азартом принялись за установку колючей проволоки поверх плиточного железобетонного ограждения. Скоро продвигаясь по километровому периметру они постепенно добрались до наиболее отдаленного участка забора, прилегавшего к лесопосадке. В это месте на них с обратной стороны выглянули несколько человек и поинтересовались: «Чем занимаетесь?» Внешний вид данных товарищей не предполагал диалога по существу проблемы, поэтому пришлось отвечать как есть: «Так вот… проволоку устанавливаем…» Данное действие было одобрено с единственным пожеланием: «Молодцы, но вот тут оставьте пять метров свободными!» Окончание работ, с учетом внесенных корректив, по словам главного инженера происходило безо всякого энтузиазма, что правда не помешало получить причитающиеся деньги в кассе комбината.
Через территорию завода проходила ветка вспомогательной железной дороги, используемая для грузоперевозок, так вот за время движения тепловоза, а это минут пять, все свободные пространства успевали заполнить дефицитной продукцией до верха и закрыть от глаз ВОХРа на КПП при выезде с завода. Народ был хваткий, что и говорить – пролетариат. Правда, вот чтобы заводами со всей прилегающей территорией тащить, такого не было, это только в наше время стало доступно особо одаренным. Нашу ветку и доставшийся в наследство тепловоз обслуживал 80-летний ветеран, полюбивший заходить ко мне и рассказывать старинные истории. Он помнил завод с момента строительства первых корпусов.
В пансионате, еще одном осколке империи имевшим запыленный вид восьмидесятых, всех встречал Бобричев – очередной полковник-сослуживец генерала. По его округлому лицу и заметному брюшку запросто угадывался служитель тыла. Рассадкой гостей занимался также он и допустил пару оплошностей (помните знаменитое: «Не так сели!» – здесь это было чрезвычайно актуально). Но главной стала попытка принять всю вину на себя, когда Бобричев допустил трагическую ошибку, утвердительно и четко ответив на риторический вопрос Банкира: «Кто здесь хозяин?», тем самым существенно сократив свою карьеру у нас. К слову, сам Казбек пострадал также несвоевременно распустив язык, правда он, вероятно, считал себя настоящим собственником и хозяином всего находящегося в руках, но с причислением по статусу к небожителям он просчитался.
В пансионат я впервые приехал в одном лимузине с Банкиром, допущенный в него по непонятной мне тогда причине. Настоящая причина была в том, что он уже рассматривал мою кандидатуру на место Ивана Николаевича и то ли хотел произвести впечатление, то ли на самом деле разобраться, что я за фрукт. Удлиненный «Мерседес», доставшийся со всем оборудованием от того самого покровителя высшего государственного ранга, имел толстенные бронированные двери, вмонтированную громкую связи и «крякалку» со встроенными в зеркала мигалками. Пользоваться ими он не имел права, но тогда мы очень лихо повернули всей процессией через две сплошные налево, чтобы не крутиться как простые смертные два километра до развязки и обратно. Внутри были кожаные сиденья и смешные подушечки и коврики с кавказским или даже среднеазиатским орнаментом.
Водителем-телохранителем был земляк Банкира, той же редкой кавказской национальности. Они имели схожее телосложение, так что одевался Хамзат великолепно, пользуясь списанными вещами хозяина. Когда я немного переборщил с собственной экономностью, воспользовавшись тем, что этап оценки «по одежке» миновал, Казбек обратился ко мне с вопросом не желаю ли я воспользоваться остатками его гардероба. Мне пришлось со смущением отказаться и слегка потратиться.
На визит к контрабандисту – знакомому Виталия я не решился, тысячи долларов мне все же было жалко на одежду, но остроносые итальянские туфли там я хорошо запомнил и долго хотел приобрести. По крайней мере до того момента, когда наш главный инженер, один из самых приятных и знающих людей из встретившихся мне на комбинате не сказал со смехом, комментируя современную моду: «Ходить как клоун, Да зачем это нужно. Удобно? Нет! А зачем? Мода. Тьфу!» Сам он выглядел аккуратно, но скажем ботинки были как у моего отца, а тот предпочитал их хорошо вычистить и носил пока позволяла физическая сохранность.
День Победы мы тогда отпраздновали с размахом, ближе к вечеру прибыли еще гости. На огромном «Лэнд Крузере» приехал руководитель того самого многоэтажного торгового центра, расположенного в самом сердце столицы и приносящего баснословные прибыли. Директором был парень моего возраста, по совместительству сын ректора престижного столичного ликбеза, получавшего только в виде зарплаты раз в двадцать больше меня. Все бы ничего, но в тот же день там оказалась еще какая-то свадьба в другом корпусе. Не то среди гостей, не то жених с невестой, оказались земляками Банкира, он попытался сделать несколько коленок лезгинки на лестнице и в итоге подвернул ногу. Происшествию поначалу никто не придал значения, включая и пострадавшего, но тут уже медицина показала себя с неожиданной стороны.
Я полагаю, приглашенные специалисты великолепно понимали, что чем дольше продлится лечение, тем большее количество визитов будет оплачено. По крайней мере первые полгода Банкир лечился от вывиха, а уже потом обнаружился перелом и следующие полгода он проходил в гипсе, задирая ногу на стол со словами: «Вот все, что я заработал на этом заводе!» Происшествие, по моему мнению, крайне негативно сказалось на его восприятии окружающего мира, в пансионат он больше не являлся, а всех присутствующих подспудно считал причастными и ответственными.
Закончились майские праздники, ко мне прибыла супруга с дочкой. Я с помощью Александром успел привести в порядок жилье, купил детскую коляску и встретил их на вокзале. Мы даже успели отпраздновать новоселье с Виталием, его подругой и Николаем, хотя пока я мыл полы и протирал сантиметровую пыль, время перевалило за полночь и после окончания банкета вполне можно было спать и не ложиться. В затеянном преферансе особенно проигравших не было, но забористая трава впервые произвела на меня эйфорическое действие. Повеселились тогда, даже соседи приходили познакомиться.
Теперь мне было куда спешить по вечерам, хотя время на дорогу занимало неприлично много. Я приспособился досыпать в метро и электричке по дороге на службу. Через пару недель мне с попутной машиной доставили недостающие вещи, даже компьютер, так что быт был налажен в кратчайшие сроки. Гуляя с коляской по выходным я осматривал стоящие повсюду плотными рядами иномарки и мечтал, что куплю себе. Поначалу я исходил из цифры в 12 тысяч долларов и посматривал на «Киа Шума», потом перешел к осмотру футуристической «Ниссан Примьера» и редкой на дорогах «Мазды 6», но мечтал все же о джипе типа «Лэнд Ровера». Так и проходили в приземленных мечтах прогулки. Все же мечтать куда интереснее, чем пойти в магазин и просто купить, ведь после покупки мечта исчезает.
Пришло, пожалуй время немного рассказать о долгожителях завода, а там практически все были минимум с советских времен, если только не начали трудовую деятельность позже. Перед самым приходом ко власти Банкира на комбинате издали иллюстрированную книгу, посвященную 50-летию завода. Там были фотографии советских граждан, по колено в грязи на фоне послевоенной разрухи возводившие первые заводские корпуса. С некоторыми из детей этих людей мне довелось работать, а по свидетельству нашего главного инженера Григория Валерьевича, в этом издание запечатленном на фото в должности начальника цеха, се работавшие в этой должности с момента основания комбината были в строю. Завидная история, трудно было этим людям понять, как индустриальный гигант, возведенный трудом поколений оказался в нынешних случайных руках.
Про Григория Валерьевича я уже рассказывал. Отменный специалист и человек, с юмором, чувством собственного достоинства, тактом и внутренним стержнем. Рад, что судьба перебросила его в качестве директора на первый завод, откуда он вместе с заводом и перебрался к крупнейшему российскому производителю стройматериалов, получив все, причитающиеся ему по праву. Сменивший его на посту Захар Иванович, не имевший равных профессиональных достоинств, мне казалось задержится ненадолго, слишком уж он был мягким и незаметным. Кто же знал, что чрез полгода Банкиру станет не до завода, а Захар Иванович станет одним из немногих, кто хоть как-то по техническим знаниям соответствовал этой должности. Там он и обитается по сей день, несмотря на все смены власти и банкротство. Должность расстрельная и желающих не так много.
