Добрынина Елена
Блюз серых лисиц
Ничему не удивляйся
– Джентльмены! Минуточку, давайте не будем спешить!
Строго говоря я услышал лишь что-то вроде « …мены… пжите… буем… пшить…» и даже не понял, что происходит. Потом нога с моей головы убралась, и я смог немного прийти в себя.
– Этот парень – из наших! – прозвучал энергичный женский голос.
Я моргнул пару раз, прежде чем смог соотнести его с парой туфелек на небольшом каблучке, наполовину прикрытыми нижним краем широких темных брюк.
– Что-то я вас не знаю, – с подозрением ответил Фредди.
– Линдси Браун, агентство «Дэр и Дэр» – представилась девушка так, будто ее нисколько не тревожил наставленный на нее ствол.
– Хм, допустим, а ты?..
Тут только я заметил стоящего рядом с девицей молодого мужчину.
– Эй, Фредди, я его видел, – подал голос тот гад, который подставил мне подножку. – Он из «Серых лисиц».
– Точно, – подтвердил тот. – А вы, я так полагаю, из достойной семьи Россо? Зачем нам портить отношения из-за небольшого недоразумения, правильно я говорю?
Я думал, Фредди со свойственной ему грубостью пошлет новоприбывших куда подальше или вовсе пристрелит забавы ради, однако слова «Серые лисицы» ему явно о чем-то сказали: он слегка подобрался и дальше говорил уже куда вежливее.
– Ваш человек оскорбил меня, – почти светски сообщил он им, тыча в меня пистолетом.
– Мы глубоко сожалеем об этом, – вздохнул «лис» и обратился к своей спутнице: – Линдси, проверь, это точно он?
Та подошла ближе, наклонилась, всматриваясь в мое лицо. Я с удивлением обнаружил, что уже видел раньше и ее, и парня, пришедшего с ней – именно с ними я чуть не столкнулся, пока удирал от Фредди с его подручными. Я был уверен, что она скажет, что обозналась, но нет, после осмотра последовал легкий кивок.
– Это он, этот самый… – она пощелкала пальцами, будто силясь вспомнить. Под ребро мне требовательно потыкался мысок туфельки, мол, давай, не спи.
– Грейстон, мэм. Арчи Грейстон, – произнес я.
– Точно – Грейстон! Все время забываю! – воскликнула Линдси Браун и протянула мне руку.– Так, Арчи, а теперь встань и извинись перед мистером Россо.
Я кое-как поднялся на ноги – голова все еще шла кругом – но извиняться перед этим мерзавцем у меня не было никакого желания.
– Ну! – она выдала мне легкий подзатыльник, будто школьнику, да еще ущипнула украдкой за руку.
Раздались смешки.
С трудом преодолев внутреннее сопротивление, я буркнул под нос: «Прошу прощения» – и меня тут же взяли под локоть и потащили к выходу из переулка.
– Приятного вечера, джентльмены. Еще раз приносим свои извинения за неприятный инцидент, – произнес парень и присоединился к нам.
– Если ты ошибся, О'Ши, я задушу тебя собственными руками, – сердечно прошипела девица спустя некоторое время.
– Ошибся? Дорогуша, да он светился, словно рождественская елка, – хмыкнул «лис».
Пока они препирались, я смог немного их рассмотреть: девушка лет двадцати пяти, примерно моего роста, стройная, в коричневом пиджаке по фигуре и брюках, на стриженных светлых волосах небольшая шляпка, мужчина примерно того же возраста, на полголовы выше, статный, широкоплечий, волосы темные. Разговорчивостью и живостью он напоминал мне адвоката.
– Терпеть не могу, когда ты начинаешь говорить как твой хозяин-психопат!
Парень коротко хохотнул.
– Благодаря этому психопату я могу вот так…
Он подал девице одну руку, сделал какое-то странное движение другой и свернул в такой тесный проулок между домами, что в нем вряд ли смогли бы разойтись два человека. Пахнуло влажным холодом, листвой и сладко-горьким ароматом каких-то цветов. Я посмотрел вниз – по ногам прозрачной змеей вилась легкая туманная дымка.
– Эй, не отставай – заплутаешь, – пальцы Линдси крепче сжали мое предплечье.
Мы шли долго, все так же гуськом, держась друг друга, а стены этих проклятых домов никак не заканчивались. Происходящее все больше напоминало сон. Только я хотел спросить, когда мы уже придем, как О'Ши внезапно исчез за поворотом – и спустя секунду-другую я уже таращил глаза, стоя буквально посреди делового центра Чикаго – «Петли», к которой мы никак, совершенно никак не могли выйти. Но тем не менее вышли.
– Что это.... Как?
Должно быть, потрясений за сегодняшний день оказалось слишком много. Голова снова закружилась. Я остановился, не в силах больше сделать ни одного шага, попытался растереть руками лицо – но с содранной кожей на ладонях это оказалось весьма сомнительным удовольствием – поэтому я просто прикрыл глаза, посчитал до десяти и только потом снова осмелился посмотреть по сторонам – разумеется, высотные здания и широкие улицы никуда не пропали.
– Должно быть, у тебя масса вопросов, парень, – доброжелательно заметил О'Ши.
О да, чего-чего, а этого было в избытке. И что-то подсказывало, что ответы далеко не на все их них я готов услышать. Поэтому я выбрал из всех самый понятный и … нормальный.
– Куда мы идем?
– К твоей новой семье, – ответила девица, отряхивая рукав пиджака.
От этих слов мне снова стало не по себе и одновременно как-то неправильно,отчаянно смешно..
– К семье? Ясно, – совершенно идиотски хихикнул я. – Только скажите, мы в сказке о пропавшем ребенке или в романе о мафиозных кланах?
– Что-то среднее, Грейстон, – философски произнес «лис», кивнул Линдси и оба они аккуратно подхватили меня под руки, будто я был пьян встельку. – Поговорим по дороге. Видишь ли, ты умудрился навлечь на себя недовольство младшего из сыновей Альфреда Россо. Он, конечно, тот еще кретин, но семейка у него что надо. Тебе крупно повезло, что мы с мисс Браун решили сегодня… прогуляться, – та фыркнула в сторону, да и я вдруг вспомнил, что в момент нашей первой с ними встречи, «прогуливались» эти двое весьма специфичным образом, – иначе бы тебе несдобровать.
– Я поручилась за тебя, и они это запомнили, – продолжила девушка, деловито выстукивая каблучками, – теперь случись что – они явятся с претензиями ко мне или сразу в агентство. Поэтому теперь мы за тебя в ответе. Последнее словно, конечно, за Дэрианом, но кое-то утверждает, что он не станет возражать. – она многозначительно посмотрела на шедшего слева от меня типа.
– Почему вы вообще мне помогаете? Не то чтобы я не был вам признателен, но… – «Но за все надо платить», – эту истину я усвоил крепко. И теперь хотел понимать, не влез ли я случайно во что-то такое, по сравнению с чем Фредди с его головорезами покажутся не страшнее школьных хулиганов, отбирающих карманные деньги.
– Хм.. Райан углядел в тебе большо-ой потенциал, да, О'Ши? – «Точно, детка!» – Сначала отведем тебя в агентство, оформишься как положено и… помоешься заодно, – она брезгливо поморщилась. – Извини, конечно, но от тебя несет как от помойки.
С последним пришлось согласиться, да и видок у меня был на редкость потасканный – концертный костюм уж точно пришел в негодность. А вот объяснение меня не удовлетворило.
Мы вышли на Кларк-стрит, бесконечную, как этот день…
– Потенциал? О чем это вы?
– Ну-у, скажем так: есть нечто такое, что отличает тебя от обычных людей, – навел еще больше тумана Райан. – А вот что именно, это нам мистер Ди пусть расскажет, ему виднее. – И, уловив, мой непонимающий взгляд, кивнул на мисс Браун, – Начальник ее.. И твой, кстати.
Мы миновали несколько кварталов и остановились у солидного красно-коричневого здания, над нижним рядом окно которого тянулся ряд вывесок – ярких или не очень, но неизменно добротных. Я сглотнул: что бы это не была за контора, но дела у них явно шли неплохо.
Над той дверью, в которую постучала мисс Браун, вывеска была предельно лаконичной: черный фон, строгая, несколько старомодная надпись «Дэр-и- Дэр» и чуть ниже, уже мелко: «частное детективное агентство».
Не успел, я подумать, хорошо это для меня или не очень, как дверь открылась и всклокоченный человек, немного похожий на шар, пригласил нас войти.
Я всегда представлял себе подобные конторы так: обшарпанные стены маленьких кабинетиков, мужчины неопрятного вида в серых или бежевых плащах и неприметных шляпах, дым дешевых сигарет и столы, заваленные горой бумаг и папок.
Место, где я очутился гораздо больше напоминало несколько кабинетов профессора Стаута, составленных вместе, только, пожалуй, мебели здесь было меньше, обои – чуть светлее. А на стенах я заметил несколько странных пейзажей в серых и голубых тонах, написанных в современной манере.
– Арчи Грейстон, наш новенький. А это Кейн, он сегодня дежурный, – представила Линдси Браун нас с толстяком, и тут же принялась распоряжаться: – Переночуешь сегодня здесь, к себе отправишься только после разговора с боссом. Первым делом – в душ, потом заполнишь вот эту анкету. Из одежды сейчас подберу тебе что-нибудь.
Через полчаса я представлял собой комичное зрелище: вымытый до скрипа, с влажными волосами, наряженный в запасные вещи Кейна – бежевую рубашку, зеленый трикотажный жилет и коричневые брюки. Все это болталось на мне, словно на вешалке, а брюки и вовсе пришлось подвязать первой попавшейся веревкой.
Мисс Браун и О'Ши мой внешний вид знатно развеселил.
– Не дать ни взять умытый беспризорник, – подытожил Райан, – даже ссадины на лице в наличии.
Мои спасители убедились, что со мной все в порядке, потом вызвали автомобиль и отправились по домам или еще куда-то.
Кейн жалостливо придвинул мне дымящуюся кружку с чаем, листы с анкетой и ручку. И я остался наедине сам с собой.
Какое-то время я прилежно заполнял графы, потом усталость взяла свое – я свернулся в кресле клубком, поджал ноги – и тут же провалился в сон.
***
– Давным-давно, когда еще не было ни машин, ни паровозов, ни огромных кораблей, мир был полон чудес, и принадлежал не только людям. Были у него и другие хозяева. Множество удивительных существ обитало в нем, а над ними стояли те, кого позже стали называть дивным народом, повелителями холмов или фейри. Сами они называли себя «сидхе».
– И волшебники были?
Тихий серебристый смех и ощущение тонких пальцев, легко касающихся волос.
– А как же. Те, с кем фейри делились своей чудесной силой.
– Интересно, они поделились бы ей со мной?
Веки становятся так тяжелы, а подушка упоительно мягка.
– Разве ты сомневаешься в этом?
***
Сквозь дрему я слышал, как рядом кто-то ходит, шуршит бумагой, звякает чашкой о блюдце. А еще разговоры… До меня долетали отдельные фразы и смешки
«Это что за подкидыш?» – « …Лин приволокла» – «…Россо?»
Потом раздался резкий дребезжащий звук телефонного звонка, я тут же подскочил и какое-то время пытался понять, где я и что происходит. Мышци затекли
– А, проснулся уже? – бодрая Линдси, сменившая коричневый костюм на темно-голубой, подсунула мне под нос кружку с кофе. – А я как раз хотела тебя будить. Пей – и пойдем. Дэриан ждет.
Я протер глаза и машинально сделал глоток и отставил чашку . Воспоминания о вчерашнем дне оставили не слишком приятный осадок, и чего ждать от предстоящей встречи, я совершенно не понимал.
Табличка на двери кабинета гласила: « М-р Д. Дэр».
Мисс Браун постучалась, дождалась короткого ответного «Да», распахнула дверь и подтолкнула меня в спину.
Во главе массивного стола в представительном кресле с высокой спинкой сидел мужчина и просматривал бумаги. Утреннее солнце светило ему в спину, затеняя черты лица, поэтому я смог отметить только то, что он довольно молод и одет в щегольской светлый костюм.
– Вот он, Дэриан. Я могу идти?
Мистер Дэр кивнул, не отрываясь от своего занятия. Линдси выскользнула из кабинета, оставив меня один на один с будущим начальством.
Я кашлянул и решил, что немного вежливости не повредит.
– Доброе утро, сэр.
Я продолжил его разглядывать и смог добавить к вышеописанному портрету очень светлые, аккуратно уложенные волосы. Весь облик этого джентльмена казался каким-то лощеным, будто он не работу в контору явился, а на вечерний прием. Уверяю вас, это не то, что вы хотели бы видеть, будучи сами в этот момент похожи на сонного воробья да еще в чужих перьях.
– Доброе.
Он наконец-то отвлекся от бумаг, посмотрел на меня мельком, усмехнулся с такой снисходительно-аристократичной насмешкой, что я сразу ощутил свою ничтожность – и собирался было вернуться к увлекательному чтению мой анкеты. Но что-то его остановило. Он вдруг замер, потом обманчиво-лениво подался вперед и буквально впился в меня взглядом. Я физически ощутил его на себе. Глаза у него оказались прозрачно-голубыми, холодными. И чем дольше я в них смотрел, тем больше меня вело: в голове зашумело, звуки иcчезли, очертания и краски размылись, будто между нами опустилось непроницаемое стекло, по которому забарабанили тугие струи дождя. И единственным, что я видел очень и очень четко, было его лицо: строгое и вместе с тем настолько невозможно прекрасное, что мне стало не по себе.
«Гром меня разрази, если нормальные люди так выглядят», – подумалось мне.
Внутри моей головы вдруг ни с того ни с сего заиграла органная музыка, а глазам стало больно, как бывает, если посмотришь на яркое солнце.
Он отвел взгляд – и наваждение исчезло, как не было. Я снова мог дышать, моргать, шевелить руками и ногами и пытаться понять, какого черта только что произошло.
– Итак, Арчибальд Грейстон, двадцать два года, юрист по образованию, в графе «адрес проживания» прочерк…
Он выжидающе на меня уставился.
– Эм.. хм.. У меня три дня, чтобы найти новое жилье, – пояснил я, пытаясь сосредоточиться. – То есть, уже два.
Сейчас я уже с трудом понимал, что на меня нашло: сидящий передо мной тип казался пусть и не слишком обычным – чересчур выглаженным и безукоризненным – но все же вполне себе человеком с правильными, но не очень запоминающимися чертами лица. Ни дать ни взять персонаж с рекламного плаката или из журнала мужской моды. Как по мне, они все похожи меж собой как родные братья.
– Холост, имеет опыт работы… пианистом? Ну надо же… – на этом месте он усмехнулся и снова обратил на меня хмурый взор: – Сядь, будь добр, и избавь меня от необходимости созерцать эту чудовищную безвкусицу.
Я последовал его совету и приготовился отвечать на множество неприятных вопросов, но мистер Дэр откинулся на спинку кресла и глубоко призадумался. А я подметил в нем еще одну странность: длинные острые ногти на безымянном пальце и мизинце его левой руки, они немного напоминали маленькие стеклянные кинжалы.
– Где бы ты хотел побывать? – спросил он наконец.
– Сэр?.. – Мне показалось, что я не так его понял.
– Я не хочу тебя здесь видеть, мальчик: ни в агентстве, ни в Чикаго. В этом городе тебя ничто не держит, поэтому повторю вопрос: есть такие места, где бы ты хотел побывать? Желательно подальше отсюда.
– Эм.. Новый Орлеан, – ответил я, все еще не понимая, к чему он клонит.
– Прекрасно, это подходит, – кивнул он. – Я бы отправил тебя туда хоть завтра, но это может привлечь внимание нежелательных… мм.. лиц. Поэтому посидишь пока здесь: тихо, мирно, не высовываясь. Месяц или два. И получишь долгожданный билет. Ну а если будешь хорошо себя вести, то и некоторые рекомендации. Слово за тобой.
Это звучало слишком хорошо чтобы быть правдой. Короче, весьма подозрительно.
– У меня туго с деньгами, – осторожно произнес я.
– Я же не предлагаю тебе работать бесплатно. Такое жалование тебя устроит?
Он черкнул что-то в лежащем на столе блокноте и подтолкнул его ко мне.
Я едва не присвистнул: чтобы заработать ту сумму, которая там значилась, мне приходилось вкалывать полгода. Складывалось впечатление, что он просто меня подкупал.
– Да.. ммм… вполне.
– Рад, что мы договорились, Арчи Грейстон, – он радушно протянул мне руку.
И только растерянность да все еще саднящие ладони удержали меня от того, чтобы ее пожать.
– Сэр, простите, но…
– Дэриан, – поправил он меня и поморщился, как мне показалось, от досады.
– Дэриан, – повторил я послушно, – Райан О'Ши, сказал, что я чем-то отличаюсь от обычных людей..
– Ох, это… – улыбнулся он исключительно дружелюбно. – Это не должно тебя волновать, Арчи. Будет лучше, если мы все оставим как есть. Новый Орлеан – вот, что действительно важно. Помни об этом.
Сейчас я бы тут же спросил «Кому будет лучше?» и «Что значит “все“?», но тогда я не умел разговаривать с такими как он. Да и не понял даже, кто, собственно говоря, передо мной.
Перед тем, как выставить меня за дверь, он снова сделал быструю запись в блокноте, вырвал из него страницу и передал мне, держа, как сигарету, между кончиками пальцев.
– По поводу жилья настоятельно рекомендую обратиться вот по этому адресу. На этом пока все. Да, и пригласи ко мне Линдси.
Какое-то время мне пришлось бездельничать в приемной. И я потратил его на то, чтобы рассмотреть как следует те самые пейзажи. Не скажу, что они отличались каким-то разнообразием: холмы, небо, маленькие серые домики, словно застрявшие в безвременье, но в основном бесконечные побережья, изображенные довольно грубыми мазками. Поначалу они казались примитивными, но чем дольше я смотрел на них, тем труднее становилось отвести от них взгляд.
– Нравится? – Голос мисс Браун вернул меня в действительность. – По мне так немного уныло, но Дэриан питает слабость к ирландским художникам. Пойдем, подпишешь трудовое соглашение, и на сегодня можешь быть свободен. Босс сказал, ты у нас временный сотрудник..
Она явно была озадаченна этим фактом, а еще неприятно резанула сквозящая в ее голосе жалость. Я счел нужным ее успокоить.
– Все в порядке, меня это устраивает.
– Да? Ну отлично, меньше хлопот и тебе, и мне.
Спустя час-другой я уже шел вниз по Кларк-стрит в новом костюме-тройке коричневого цвета («В счет жалования. Дэриан попросил тебя переодеть, чтобы “не позорил агентство“»), со значком в виде двойной буквы «Д» на груди и двумя сотням долларами в кармане. Жизнь стремительно налаживалась.
Первым делом я взял такси и отправился по выданному мне адресу к некой мисс Роуз Паркер. Машина остановилась перед трехэтажным многоквартирным домом, похожим на большой, довольно старый особняк.
Мисс Паркер оказалась под стать этому зданию – пожилой леди с очками на носу, держащейся с достоинством и с очень располагающим, будто всегда немного удивленным, выражением на лице. Она куталась в старомодную вязаную шаль и время от времени поправляла седые локоны. Стоило мне только упомянуть имя своего начальника, она тут же расцвела.
– Ох, Дэрри снова прислал мне гостя! Да какого славного.
Комната, где мне предстояло жить некоторое время, отличалась тем видом уюта, который часто изображают в детских книгах: ажурная скатерть и салфетка на комоде, воздушные занавески на окнах, ковер, резная мебель. Старомодно, но мне понравилось.
Мы быстро сговорились об оплате за жилье и за еду. Я предупредил пожилую леди, что не задержусь у нее долго, но она только головой покачала и погрозила мне пальцем.
– Кто знает, юноша, кто знает. Люди-то к чудесам быстро привыкают. А бывает, что и наоборот – чудеса за человека цепляются, и тогда от них не избавиться, как ни старайся.
– Да, наверное.
Я согласился скорее из вежливости. Да и стоило признать, что мое спасение иначе как чудом и не назовешь.
Остаток дня я потратил на то, чтобы перевезти свои вещи из кампуса на новый адрес. Тот факт, что вещей этих оказалось совсем немного – чемодан да пара коробок – хоть и существенно облегчал задачу, наводил на угрюмые мысли. Я как-то резко осознал, что это на самом деле все, что у меня есть, и полагаться мне больше не на что и не на кого.
А еще я не мог не думать о Мейси. Мне очень хотелось сообщить ей, что я в порядке. Но занятия в уже закончились, а где искать ее в это время, я понятия не имел. Поэтому написал короткое письмо, упомянул, что найти меня можно в агентстве «Дэр-и-Дэр» на Кларк-стрит и вручил его нашему с Мейси преподавателю английской литературы с просьбой передать лично в руки.
Еще одно письмо я чуть позже отправил Солу на домашний адрес. В забегаловку Хэма мне было сказано пока не соваться.
***
Прошло несколько дней, и я поймал себя на мысли, что моя новая жизнь не так уж плоха.
О музыке временно пришлось забыть, но в остальном складывалось впечатление, что мне наконец, улыбнулась удача.
Мисс Паркер баловала меня вкусными завтраками и ужинами. Впервые за несколько лет я был избавлен от необходимости считать каждый цент, да и в агентстве оказалось неожиданно интересно.
В первый же день Линдси отвела меня в просторное помещение, предназначенное для младших сотрудников.
– Побегаешь пока по городу, – сказала она. – Заодно начнешь лучше в нем ориентироваться, для нашего дела это важно.
Собственно, вся моя работа состояла в том, чтобы ездить туда-сюда с разного рода поручениями: передать документы, забрать документы, вручить кому-то деньги под роспись и все в таком духе. Но встречались среди заданий и весьма странные, способные любого поставить в тупик. Например, рано утром прийти на набережную озера Мичиган, оставить на берегу украшения из лунного камня, отойти на пять шагов, отвернуться, дождаться плеска воды и тихого смеха, и только тогда идти обратно, а главное – ни в коем случае не оборачиваться. Или оставить чью-то одежду в дупле старой ивы у реки, а через несколько часов забрать ее обратно – иногда такую же, иногда с бурыми разводами. Или же закопать небольшую шкатулку у корней старой бузины в парке.
– Ничему не удивляйся и ни о чем не спрашивай, – наставляли меня коллеги. Просто делай, как говорят.
Но я не мог не удивляться и не спрашивать. И задавал вопросы Линдси.
– У нас очень разные осведомители, Арчи, – увиливала она от ответа. – Прости, но больше я не могу тебе ни о чем рассказать.
Пожалуй, стоило вспомнить о Новом Орлеане и притвориться глухим, но как назло, чувства мои обострились, и я начал замечать многое, на что раньше, может, и внимания бы не обратил: как замолкают детективы, когда я или другие младшие сотрудники оказываемся рядом, какие интересные гости порой посещают кабинет нашего босса, а еще обрывки разговоров, которые то и дело достигали моих ушей.
«.. ладно эти мелкие жулики дурят простофиль-нумизматов. Но они же не только монеты подделывать взялись, а слитки уважаемых банков и даже чеки…» – «…Три сохнущие от любви девицы. И все как одна рассказывают о невероятном красавце женихе… Короче, ищем лианан» – «… даровал благословение на свою голову, теперь найти не можем…»
Все это вместе взятое привело к тому, что мне становилось досадно – как в детстве, когда ребята постарше играют в интересную игру, а тебя не берут – и до чертиков любопытно. Чудеса теперь мерещились за каждым углом, но прятались, стоило только повернуть голову в их сторону. И это ощущение только нарастало день ото дня.
А через некоторое время мне пришлось узнать, что чудеса могут быть и довольно жуткими.
Началось все с того, что к Кейну пришел чудаковатый уличный фотограф. Я проводил его к кабинету детектива и успел заметить, что в руках посетитель держит плотный картонный конверт, украшенный рисунками сентиментальных маргариток.
Вспомнил я о нем спустя несколько часов, когда решил выпить кофе на нашей служебной кухне и услышал разговор, явно для моих ушей не предназначавшийся.
– .. фотографировал Мэдисон-авеню в четыре утра, пока улица пуста. А когда проявил снимки, обнаружил на них странную фигуру. Клянется, что ничего подобного там не было. Я думал поначалу, врет – есть любители среди этой братии разные мистификации наводить. Но мистер Ди неожиданно сказал, что это серьезно, и нужно известить «Лисиц». Очень может быть, что работы и у них, и у нас скоро прибавится…
Тут голос Кейна стал тише, и пришлось напрячь слух, чтобы разобрать отдельные слова.
«Быть не может»– «здесь…» – « слуа»
Последнее из них было произнесено с опаской, так, как рассказывают ночью страшные истории. И от этого становилось тревожно – и особенно интересно.
Вот почему, когда чуть позже, собираясь куда-то по делам, Кейн попросил меня развести лежащие на его столе документы по адресам, я не удержался, и, пока никто не видит, сунул нос в тот самый конверт с маргаритками.
В нем лежало несколько одинаковых фотокарточек из тех, что любят помещать в газеты и журналы – улица большого города.. и темный смазанный силуэт неподалеку от одного из зданий. Больше всего он напоминал призрак с черными провалами глаз и каким-то неправильным, пугающим лицом. Вниз по позвоночнику пробежал холодок.
Послышались шаги и я поспешно затолкал карточки в конверт и отложил его в сторону.
«Новый Орлеан, Арчи… Новый Орлеан», – напоминал я себе то и дело. Тогда это помогло, и предчувствие чего-то нехорошего отступило.
Спустя несколько дней я и думать забыл и об этом конверте. Вечерок выдался суматошный – пришлось побегать на работе, и к себе я возвращался уже в сумерках, бредя неспешно по тихим и не очень улочкам, которые успел неплохо изучить, и предвкушая сытный горячий ужин. Народу в этот час здесь было не слишком много, поэтому его я заметил сразу. Высокая мощная фигура в черном средневековом плаще – я видел такие лишь на картинках и на актерах в театре – неспешно приближалась мне навстречу. Мертвенно-бледное, все какое-то усохшее, лицо, искривленная линия почти безгубого рта и черные провалы глаз.
Он прошел мимо – и меня обдало холодом. До сих пор удивляюсь своей реакции на первую настоящую встречу с чем-то необъяснимым. Я не заорал, не встал столбом, тыча в прохожего пальцем, не убежал оттуда, сверкая пятками, а просто подумал: «Ага, так вот он какой», а потом и вовсе развернулся и отправился за ним следом. Нет, я не собирался заговаривать с ним или пытаться его остановить – не такой уж я дурак – просто хотел проследить, куда он идет, чтобы… чтобы понять хоть что-то? Почувствовать свою сопричастность к другой стороне мира? Я бы и сам не смог это объяснить.
Так или иначе, я пошел за «призраком». Тот двигался плавно, неторопливо, но мне пришлось едва ли не бежать, чтобы поспевать за ним. Через некоторое время я убедился, что прохожие не видят это странное создание, даже не смотрят в его сторону. Некоторые только зябко передергивают плечами, когда оно оказывается рядом. В свою очередь, казалось, люди его тоже не сильно интересуют.
Он дошел до конца улицы, пересек перекресток в виде буквы «Т» а потом, не останавливаясь, исчез между двумя плотно стоящими домами, будто сквозь стену просочился. Я бросился за ним, но, разумеется, не успел и хотел уже было идти обратно. Но тут голова моя закружилась, тело стало неприятно-легким, а по ногам потянуло такой стынью, будто на улице трескучий мороз. Я хотел опереться рукой о стену, чтобы переждать этот странный приступ, но вместо этого чуть не нырнул вперед, и обнаружил себя в очень узком переулке. Здесь было чертовски холодно, пахло железом, пылью и еще тухлятиной. Далеко впереди мелькнул знакомый силуэт в плаще – и я, позабыв о головокружении понесся за ним. Не знаю, чего я хотел больше – не потерять его из виду или покинуть это неприятное местечко. Повернуть назад мне почему-то и в голову не пришло.
По переулку я несся так быстро, как только мог, не озираясь по сторонам. Замерзшая земля под ногами неприятно похрустывала, словно была усеяна тонкими птичьими костями. Как и в тот раз, когда мы шли с Райаном и Линдси, расстояние до выхода растянулось в несколько раз, и к тому моменту, когда я все-таки выскочил оттуда и свернул налево – туда, где всего несколько секунд назад исчез преследуемый жуткий незнакомец – я успел развить приличную скорость.
Улица, на которой я очутился, была темна и безлюдна. С последним выводом я поторопился, как оказалось. В этом мне пришлось убедиться на собственном болезненном опыте, когда спустя секунду-другую я налетел впотьмах на чье-то костлявое и жесткое плечо.
– Ох..
Меня крутануло, занесло. Я не устоял на ногах и упал на четвереньки аккурат под единственный в округе фонарь. Свет его слепил глаза, и я мало что видел за приделами четко очерченного на земле желтоватого круга.
Тот, на кого я так неосмотрительно налетел, оказался довольно ловок. По крайней мере за мной вниз не последовал. Однако он держал в руках бумажный пакет. И тому не повезло куда больше. Словно в замедленной съемке я наблюдал, как он падает вниз, переворачивается, как из недр его выкатываются и разбегаются в стороны крупные красные яблоки. Свет выхватил из темноты черный рукав и бледную кисть с тонкими длинными пальцами. Эта рука, висящая вдоль тела совершенно безвольно, словно ее хозяин пребывает в глубочайшем потрясении, а еще очень звонкая, очень громкая тишина – ни окриков, ни вопросов, ни ругательств сквозь зубы – совсем сбили меня с толку.
– Простите, я не хотел! Мне правда очень жаль!
С неловкими извинениями я моргал, пытаясь избавиться от расплывающихся светлых кругов в глазах и собирал обратно в пакет раскатившиеся яблоки.
Жертва моей невнимательности, словно спохватившись, потянулась ко мне пальцами.
Я не стал выяснять, что хочет этот человек: помочь мне подняться или же встряхнуть как следует – вложил в них пакет и поспешил убраться оттуда как можно быстрее.
Разумеется, жуткого типа в черном плаще, которого я преследовал, уже и след простыл.
Поплутав порядком, я убедился, что занесло меня на другой конец города, и что времени уже куда больше, чем я думал.
Когда я, наконец, добрался до своей кровати, шел уже четвертый час ночи.
Наутро все происшедшее накануне стало казаться мне странным сном. И я долго сомневался, стоит ли рассказывать детективам о моей дилетантской слежке, но решил, что это может оказаться важным.
Я отозвал в сторонку Кейна и по-секрету поведал ему, что встретил вчера того типа с фотографии. Это произвело эффект взорвавшийся бомбы. Кейн двадцать раз спросил меня, уверен ли я, потом позвал Линдси и еще одного парня, они втроем заставили меня показать на карте мой вчерашний маршрут. Когда я упомянул, что последовал за парнем в плаще в переулок, у детективов вытянулись лица, и они забегали туда-сюда, словно встревоженные белки.
Не прошло и десяти минут, как мне пришлось в двадцать пятый раз повторить свой рассказ в присутствии Дэриана.
Тот слушал очень внимательно и серьезно. Потом поблагодарил Кейна и других за бдительность и пожелал поговорить со мной с глазу на глаз.
И вот тут я проклял и свое любопытство, и совестливость.
Обычно невозмутимый босс смотрел на меня так, будто я имел неосторожность возглавить список его личных врагов.
– Ты уберешься из города сегодня же, – отчеканил он наконец. – Или я уберу тебя сам.
И у меня даже тени сомнения не возникло, что он так и сделает.
Он подошел к своему столу, открыл один из ящиков и бросил передо пачку двадцатидолларовых купюр – целое состояние.
– Итак, ты собираешь вещи, покидаешь Чикаго до наступления темноты и не возвращаешься сюда в течении… трех лет. Идет?
