Егор Валерьевич Лошкарев
Трубадур: Начинающий артефактор
Глава 11
+Аристократ
– Что? – воскликнул Ларион.
– А что такого? – поверну к нему бесстрастное лицо Фиделис. – Вито образован, хорошо поет, этикет знает, внешность, правда, подкачала, но ничего страшного.
Э, чего это ему моя внешность не нравится?
– Дело в том, мэтр Фиделис, что Вито не подданный Его Величества, – Ларион выглядел очень взволнованным.
Дознаватель некоторое время смотрел на стоящего навытяжку мужчину.
– Ясно. Мы поговорим об этом позже. Уважаемый Вито, – он повернул голову ко мне. – Вы свободны.
Поклонившись, я спокойно удалился в свою комнату, на протяжении всего пути сохранная невозмутимое выражение лица. Лишь в комнате, предварительно закрыв ее, я начал скакать по комнате и раскрывать в немом крике рот.
– А-а-а-а, – шепотом заорал я. – В рот мне ноги, что это было?!
Так, успокаиваемся. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Итак, шо це за бред сейчас произошел? Мужик, ни с того не с сего накинулся на меня, хотел казнить просто потому, что ему это в голову взбрело. И тут, появляется дознаватель, ФСБшник по–нашему, и просто сажает его в тюрьму, лишая дворянского титула. И все это так гладко, быстро и профессионально произошло, словно к этому долго готовились. Подозрительно это. Люди, а уж тем более такие, не приказывают убить человека по просьбе сына. Адекватные, по крайней мере, а на таких высоких постах не адекватных нет. Наглые, хитрые, беспринципные, но адекватные.
В комнату постучали и мне пришлось приводить в себя в порядок, удаляя лишние эмоции с лица.
– Войдите.
Вошел Ларион, с очень виноватым лицом. Так… А уж не подстроено ли все это было?
– Вито, по поводу того, что произошло в обеденной… – чуть помявшись, начал мямлить он.
– Это все было подстроено с целью устранения этого генерала? Да? – склонил я голову на бок. – Почему он так себя вел? Вы что–то подмешали ему в еду? Или магия? Может гипноз? И каким образом вы свели меня с этим Паротом? Тоже магия?
– Вы удивительно проницательны, молодой человек, – неожиданно раздался из–за спины Лариона голос дознавателя.
Бородатый совсем спал с лица и, казалось, его и так седые волосы, поседели еще больше.
– Как вы догадались о том, что арест Эйтона был спланирован? – он буквально выплыл из–за спины Лариона, посмотрев на меня холодным взглядом.
Ой… Мой боевой настрой моментально улетучился. Орать на Лариона и орать на королевского дознавателя – немного разные вещи. Точнее степень наказания за дерзость. Если в первом случае можно просто получить по шее, то во втором ее лишиться. Но раз назвался груздем – полезай в кузов.
– Происходящее в обеденной зале показалось мне слишком наигранным, – очень уверенно начал я, смотря в переносицу дознавателю – в глаза боялся. – Высокопоставленные военные не ведут себя так инфантильно. К тому же сын Эйтона был, по–моему, слишком инициативен. Да и вот так, сходу, попросить отца казнить показавшегося ему подозрительным человека? Пусть я и не очень хорошо понимаю психологию детей, но, по–моему, так не поступает. Ребенок скорее сам начнет расследование, чем скажет об этом взрослому, – сказав это почти на одном дыхании, замер. Как кролик перед удавом. Но при этом стараясь держатся максимально уверено и смело. По крайней мере, мне так казалось.
– Хм, я присяду? – спросил он, указывая на единственный стул в комнате, который стоял к письменного стола, как обычно, заваленного моими черновиками.
– Конечно, – слегка склонил голову я.
– Мэтр Ларион, прошу вас, принесите еще пару стульев. Я хочу обстоятельно обо всем поговорить, – от последних слов повеяло холодом и опасностью. У меня было похожее чувство, когда на меня шел пьяный мужик с ножом. Было и такое. Но только в этот раз, оно было острое и неотвратимое.
– Да, мэтр! – вытянулся по струнке Ларион, шмыгнув за дверь.
Мы остались в комнате вдвоем, что меня сильно напрягало. В семнадцать лет максимумом власти, перед которой нужно отчитываться, обычно может быть директор школы или техникума, а не вот это вот.
– Вито Стефан, – нарушил он густую тишину, из–за которой было трудно дышать. – Это твое настоящее имя?
– Нет. Настоящее Виталий Степанович Химичев, – голос чуть дрогнул.
– Да не бойся ты, – улыбнулся Фиделис, но от этой улыбки легче не стало. – Ничего с тобой не случится. Мне просто интересно, кто ты.
– Я это я. А кто скажет, что не я не я, то не знает, кто я. Неправ он, стало быть.
– Сколько ты учишь язык? – отвернулся он от меня к столу, начав просматривать бумаги. Нагло, однако.
– Месяц.
– И за это время такой прогресс? – поднял он бровь.
– Ваш язык не сложен, – пожал я плечами. – Письменность вообще курам на смех.
– Извини? – нахмурился он, повернувшись ко мне.
– Как бы вам объяснить, – потерев затылок, протянул я. – Ну, вот в нашем языке есть разделение на стили: разговорный, публицистический, официально–деловой, художественный и научный. Это сделано с целью лучшего восприятия текста, например, в книгах у нас художественный стиль, в научных трудах, следовательно, научный. Разговорный в речи. У вас такого разделения нет, поэтому не нужно запоминать, какие слова можно употреблять при высоком обществе, а какие нет. У вас очень мало синонимичных слов, с разным смысловым окрасом, да и в принципе мало ярких слов.
– Э–э–э, – подзавис он, – в каком смысле мало? И что такое пулицитиский?
– Публицистический, – поправил я его. – Ориентированный на публику. В прямом смысле, мало. Не развернешься как следует в тексте. Есть слово, есть значение. И не выдумаешь новых слов, не вставишь его для усиления окраса. Ну, точнее они не предусматривают этого
– У вас будто по–другому, – слегка обиженным тоном произнес Фиделис.
– Ну да, у нас почти на каждое слово есть синоним.
– Например? – повернулся он ко мне.
– Ну… – попетляв взглядом по комнате, остановил его на кровати. – Например, кровать. Среди синонимов постель, кушетка, тахта, койка, топчан, лежанка, лежак.
В этот момент в комнату вошел Ларион, неся по стулу в каждой руке.
– А на стул есть эти твои синонимы? – прищурился дознаватель.
– Табурет, сидушка, сидалище, кресло, стульчак, пуфик.
– Ясно, убедил, – махнул он рукой.
– Э–э–э, – Ларион потерянно, с легкой примесью недоумения посмотрел на нас.
– Итак, мэтр Ларион, расскажите мне, как вы познакомились с сим занимательным молодым человеком? – полностью развернувшись вместе со стулом, воззрился на нас Фиделис, которого буквально сжирало любопытство.
Мы с Ларионом переглянулись.
– Ладно уж, рассказывай. Я не планирую это скрывать. Но только, – резко повернулся я к дознавателю, – Мэтр Фиделис, пообещайте, что этот разговор не выйдет дальше этой комнаты и что после него, вы не будете покушаться на мою жизнь и здоровье.
– Первое – обещаю, – кивнул он. – А вот второе не могу. Я дознаватель, мало ли как повернется жизнь, – улыбнулся Кан краешками губ.
– Ладно. Тогда, повернем условие по–другому. Пообещайте, что не будете причинять вред моему здоровью по причине сегодняшнего разговора. Он не будет касаться государства, только я и мое происхождение.
– Хм… – протянул заинтригованный мужчина. – Что ж, хорошо. Даю слово, что данный разговор не будет причиной покушения на жизнь Вито Стефана.
– Отлично, – кивнул я. – Если вкратце, я иномирянин…
Потратив примерно пол часа на объяснения кто я и откуда, сел в ожидании вопросов от Фиделиса. Тот задумчиво молчал.
– Коллегия магов уже знает о нем? – обратил он взор на Лариона.
– Да. Мы даже заключили договор с ними. Вито уезжает туда через пару дней.
– Вот как, – мужчина задумчиво смотрел на меня. – Что ж, надеюсь, маги разберутся с тем, что с вами случилось. Мэтр Ларион, когда будут готовы документы Вито?
– В скором времени, – немедленно ответил крайне напряженный Валентий.
– Отлично. Надеюсь, на дворянскую фамилию?
– Конечно! – даже оскорбился он, – Вито и в простолюдины!
– Прекрасно! – Фиделис встал. – До встречи, мэтр Вито. Надеюсь, мы еще сможем встретится и поговорить. Вы очень интересный собеседник.
– Надеюсь, тоже, – встал и мило улыбнулся я. Конечно нет. Упаси боже от таких встреч.
– Проводите, мэтр Ларион? – посмотрел он на вскочившего одновременно с ним мужчину.
– Конечно, мэтр! – немедленно отозвался тот.
Гости вышли, оставив меня одного. Посидев спокойно пару секунд, я не выдержал и вскочил.
– А–а–автор ирод! Списал боян, черт и блин, тупой ба–а–аклан! – на манер «Хабанеры» Элины Гаранча оперным басом пропел я. – Не, ну красава, че тут сказать! И голову сохранил и аристократом стал! И при этом ничего не сделал! В отличную историю мы попали с вами, друзья! Сидишь, говоришь и тебе звания дают! Просто так! Эх, хорошо!
В этот момент в комнату влетел Ларион. Очень бледный, потный, с выпученными глазами и трясущимися словно с похмелья руками. Остановившись в дверях, он начал рыбой открывать рот, экспрессивно размахивая руками.
Выглядело забавно, первый пару секунд. Потом он начал оседать на пол держась за дверной косяк.
– Дед, ты чего? – испугался я. – Ларион, эй!
Подскочив к нему и подхватив, помог дойти до кровати. Ноги его слабо слушались, по–моему, это инфаркт на нервной почве. Хотя может и нет, возможно просто переволновался.
– Дед, ты не откинься только тут, – положив его на кровать, посмотрел помертвевшее лицо. – Дед! Ларион, мать твою! Эй! Гертуда!!! – с нотками паники закричал я. Впервые вижу такое, и это, мать вашу, страшно. До подгибающихся коленей, до холодка в животе
В комнату вбежала служанка. Увидев испуганного меня и лежащего бледного мужчину, высунулась в коридор и крикнула:
– Целителя! Мэтру плохо!
Глава 12
– Аристократ. Ну, почти
Ларион оклемался только к вечеру. Как сказал целитель: Сильное истощение, вызванное волнением и усталостью. Он почти не спал несколько ночей, да еще и этот приезд. Неудивительно. В его возрасте надо внуков нянчить, а не по заставе бегать, пенки раздавать.
– Вито, я же просил тебя не выходить из комнаты! – ездил он мне по мозгам, – это так сложно?
– Да, сложно, – безобидно огрызаюсь в ответ. – И вообще, ничего страшного не случилось. Разве что ты отъехал, но ведь не смертельно!
Мы пребывали в его спальне. Ларион сидел на кровати, я рядом, на стуле. Также, в комнате суетилась Лукина, которая, увидев брата, тоже едва не упала в обморок. Теперь не отходит от нас ни на шаг. Сейчас она стояла у столика и разводила лекарство, оставленное штатным целителем.
– Ларион прав, Вито, – подала он голос, помешивая в чашке и задумчиво смотря в окно. – Если бы ты не выходил из комнаты, все бы прошло куда более гладко, и брат бы не нервничал так.
– Да, да, вы несомненно правы, госпожа Валентия, – помахал я рукой.
– Мэтра Лукина, Вито, – строго поправила она меня в ответ.
– Да, да, – снова повторил я, но в этот раз не махая рукой.
– Не «да, да», а не смей больше так делать! – уперев руки в бока, нахмурившись, припечатала она. – Если один раз повезло, то второй может окончится очень плохо!
Она взяла со столика пиалу и, подойдя к кровати, отдала ее Лариону.
– Ларион, ты ведь это специально подстроил? – пиала в руках мужчины дрогнула, выплеснув немного жидкости на постель.
Я же посмотрел на бледную, сосредоточенно хмурую женщину.
– Да.
Женщина слегка пошатнулась, но вовремя оперлась руками и кровать, скомкав белье. Ларион, прикрыв глаза, отпил.
– Мне, право, неловко прерывать столь интригующее молчание, – подал я голос. – Но может вы мне объясните, что происходит? Как бы избито эта фраза не звучала…
Однако молчание продолжалось, становясь все более дискомфортным. Лукина, сгорбившись, отошла от кровати и села на стул, спрятав ладони лицо. Ларион с потемневшим лицом, задумчивым взглядом осматривал пустую пиалу.
– Тебе мало одного, да? Ты и второго решил угробить?! – взорвалась вдруг Лукина, заставив меня вздрогнуть. Мужчина же не пошевелился.
Валентия же гневно посверлив взглядом Лариона, ушла, громко топая. Впервые вижу ее такой взвинченной. Посмотрел на Лариона. Тот все также задумчиво смотрел на пиалу, полностью погруженный в себя.
– Я пойду, наверное… – не особо уверенно произнес я, вставая.
– Останься, – со вздохом попросил Валентий, ставя пиалу на прикроватный столик. – Думаю, стоит объяснится.
– Правильно думаешь, – кивнул и сел я.
Ларион снова вздохнул, тихонько покачав головой.
– В кабинете на тебе был использован легкий гипноз, чтобы внушить тебе, что в комнате скучно и лучше пойти на улицу. После того, как ты сбежал, за тобой шли, чтобы ты в строго определенное время пришел на берег. Для этого даже пришлось просить Фиора остановить тебя, поскольку ты слишком быстро шел. В это время мы смогли отделить от свиты Эйтона его сына и пустить погулять в деревню. Повели его к тебе, чтобы он увидел, как ты пишешь. В это время отряд егерей под видом сильфов вышел к реке. С помощью магии дыхания мы вырвали из твоих рук листок и переправили его на тот берег. Все это на глазах Парота. Далее, ты выходишь, натыкаешься на сыночка, и собственно вот. План мы разработали совместно с отрядом дознавателей во главе с Фиделисом. Эйтон стал слишком влиятелен в кругах оппозиции, поэтому королем было принято решение устранить его.
– Но почему так сложно? Не проще было устроить несчастный случай? Кирпич на голову или на охоте с коня помочь упасть?
– Эйтон нужен был живым.
– Все равно, не было на него компромата? По–моему, есть более простые способы обвинить человека и арестовать его, – покачал я головой. – Это все слишком сложно и не надежно. Обвинения слишком слабые. Эйтон вел себя крайне странно. Умные люди сразу поймут, что все подстроено.
– Дознавателям нужен был лишь повод, – пожал плечами мужчина. – К тому же план был разработан в спешке, поэтому получилось так наигранно. Но главное, цель достигнута.
– Ну не знаю… – изогнул я бровь. – Все–таки, это слишком странная сцена была… Театральная, я бы сказал. И, кстати, как избежать воздействия гипноза?
– Что? – не понял он.
– Ты сказал, что в кабинете на меня воздействовали гипнозом, – пояснил я. – Как избежать воздействия.
– Обычно, не смотреть в глаза гипнотизеру. Не слушать его голос. Думать о чем угодно, отвлечь себя как–нибудь. Ты, кстати, не обижен, что тебя вот так использовали?
– Нет. Жив, цел и ладно. Но в следующий раз предупреждай. Не особо приятно думать, что твоя жизнь в чьих–то руках.
– Ты бы в любом случае выжил, – отвел глаза Ларион.
– Неужели? – прищурился я.
– Фиделис сказал, что никто не пострадает.
– Почему тогда Лукина так взбесилась? – качнул я головой на дверь.
– Она не знала о происходящем, – опустил голову мужчина.
– Я догадался. У нее погиб сын?
Ларион вздрогнул.
– Его звали Лукас…
Он дернулся сильнее и, резко подняв голову, уставился на меня удивленно.
– Из–за тебя погиб?..
Его глаза расширились еще сильнее.
– О–откуда ты знаешь? – глухо спросил он.
– Ты только что сказал, – пожал я плечами. – Не хочешь – не говори. Копаться в вашем прошлом против вашей воли я не собираюсь.
Некоторое время он молчал, теребя пальцами порядком уже измятое постельное белье.
– Лукас Валентий. Мой племянник и сын Лукины. Погиб вследствие моей глупости, – рублеными фразами проговорил он. – Он служил егерем под моим началом. Нас отправили прочищать Лес Черных Стволов, поскольку поступило донесение, что там скрываются остатки боевого крыла Черного ковена. Донесение оказалось верным, мы наткнулись не просто на остатки – на спаянный отряд, который дал нам бой. Из сотни егерей выжило только двенадцать. Зато черные были уничтожены, – ядовито закончил он, словно кого–то передразнивая. – Лукас был одаренным магом. Именно благодаря ему выжил хоть кто–то. Однако он использовал слишком много сил, полностью истощив свой источник.
Ларион замолчал. На его щеках играли жевалки, а глаза были крепко зажмурены, дабы сдержать слезы.
– Он спас меня, – дрожащим голосом выдавил он. – Он умер как истинный Валентий! А я…
– А ты выжил, – первал я его. – Ты выжил благодаря ему.
– Да! – взорвался Ларион, свирепо на меня глянув. – Я выжил из–за него! Все должно было быть наоборот! Я не смог его защитить…
– Зато он тебя смог.
– Смог…
– Дед, ну чего ты как ребенок? – не выдержал я. –
– Да как ты…
– Почему ты сейчас страдаешь? – оперевшись на колени и став ближе к мужчине спросил я. – Чувствуешь вину? За что? За то, что вместо тебя погиб твой племянник. Как ты думаешь, было бы легче, если бы ты сейчас был мертв? Нет. Страдал бы твой племянник, думая, что он плохой и он должен был погибнуть, а ты жить. Страдала бы Лукина, поскольку бы погиб ее любимый брат. Это круг Уробороса – круг вечного страдания, из которого люди никак не могут выбраться.
– А чем ты? – нахмурил седые брови мужчина.
– Ты сейчас полностью обесцениваешь смерть Лукаса. Ты теребишь свое прошлое, никак не желая принять его. Я видел ваши с Лукиной взгляды. Вы до сего времени не можете оправится. Сколько времени прошло со смерти Лукаса?
– Десять лет… – опустил он голову.
– Десять лет! – воздел я руки к потолку. – Десять лет самобичевания и чувства вины. Скажи мне, насколько семья Валентия влиятельна? И сколько в ней членов?
– За последние годы мы порядком растеряли силу. В главное семье теперь только шесть членов…
– Господи боже, почему люди так глупы, – прикрыл я ладонью глаза. – Давай я приведу тебе несколько цитат, а ты подумай над их значением в свободное время. Семья – единственное настоящее богатство. Безумный утешается прошедшим, слабоумный – будущим, умный – настоящим[1]. Жить лишь ради себя слишком просто, жить для кого–то – вот что стоит испытать. Бывай.
Встав и оставив озадаченного мужчину, вышел на улицу, встав прямо на крыльце. Вот это я сейчас выдал, конечно. Честно говоря, я просто испугался, вот и начал стоить из себя великого мудреца. Не особо приятно глядеть на дикий депресняк. Поэтому начал задвигать цитатами из фильмов. Вроде помогло.
– Эм, мэтр, простите за беспокойство, – раздался тоненький голосок за моей спиной.
Я обернулся и увидел маленькую, смутно знакомую девушку. А! Это тот псевдопацан, которого я сбил в коридоре. Сейчас он… она была одета в пышное черное платье, со множеством узоров и кружев. На белокурой головке красовалась небольшая шляпка с цветком. Девушка была просто эталоном милоты. Будь здесь какой–нибудь лоликонщик, он сразу же выпал бы в осадок от вида сей особы. Но я ведь не он, да? Ой, слюна капнула.
– Д-да? – не сразу нашелся я. – Вы что-то хотели?
– Вы мэтр Вито? – спросила девушка… или все же девочка?.. в общем, она с подозрением на меня смотрела. Еще бы, я, наверное, пару секунд тупо смотрел на нее. Уверен, у меня был вид извращуги. М–да… Неловко–то как…
– Да, я Вито, – так, улыбаемся дружелюбно, все пошлые мысли из головы выкидываем. – Вы что–то хотели?
– Меня зовут Ло, я из младшей семьи Валентиев–Истор, – слегка присела она, изображая реверанс. – Скажите, что случилось с дядей Ларионом?
– Переволновался, – пожал я плечами. – Начальство высокое приехало, как–никак.
– Понятно, – кивнула девушка. – А вы гость мэтра Лариона?
– Можно и так сказать, – улыбнулся я.
– Простите? – сделало непонимающее лицо девушка, от чего меня чуть не хватил удар.
– Прощаю, – махнул я рукой. – А теперь разрешите откланяться миледи, мне нужно пройтись по делам.
Оставив Ло в полном недоумении, пошел в свою комнату. Надо бы снять напряжение, а то уже от одного вида незнакомых девушек Вадим[2] приходит. И-и-и нет, вы не о том подумали. Я пойду петь. Стресс я снимаю именно так. Ну а что? У каждого свои тараканы.
В комнате, взяв обратно свою сумку и затарившись новыми листами, пошел в лес. Петь. Да.
Зайдя поглубже, но так, чтобы не потеряться, снял сумку и повесив ее на ближайший сук, стал распеваться.
– А-а-а-а-а, – протянул я, повышая тон до головного звука. – О-о-о-о, – сейчас с головного опустился в грудной как можно ниже. У меня очень широкий, в четыре октавы, диапазон голоса. Мне легко даются низкие ноты, с высокими же до недавнего времени были проблемы. Но как только начал обучатся расщеплению, то трудности с микстом и головным звуком ушли как–то сами собой. В общем, я очень хорошо пою, смею сказать, у меня талант. И это не бахвальство, а факт. У меня было достаточно много учителей по вокалу, и все они отмечали то, что у меня просто певческий дар. Правда потеть все равно приходилось. Мастерство ведь не дается просто так, каким бы ты гением не был. Так что почти одиннадцать лет я работаю над своим голосом, пускай активно начал недавно.
– В четверг четвёртого числа, в четыре с четвертью часа, – четко и медленно, дикторским голосом чеканил я, разминая речевой аппарат. По–простому, рот. Дикция очень важна при пении, так же, как и опора и позиция.
– Кхм, что ж, начнем, – набрав в грудь воздуха, запел: – Дорогая прости, нам не по пути, я мертвый скиталец, с камнем в груди. У меня лишь клубится тьма позади и следы на земле горят черным огнем, выжигающим красные нити судьбы[3]. Ты свята…
Далее спел «Я так соскучился» группы Порнофильмы. Классная песня.
– Да-а-айте мне бе-елые крылья, – я утопа–аю в омуте! Че-ерез тернии, провода, – в небо, только б не мучиться! – о-о-о, как же меня уносит с этой песни. Шикарнейший припев.
– Я усталым таким еще не был… – это уже строки Есенина, спетые группой «Помни имя свое». Вокал Ксении Фандеевой настолько атмосферен и драматичен, что, когда я его впервые услышал, выпал из мира на три минуты, пока длилась песня. А когда вернулся, понял, что по щекам текут слезы. Это невероятное трио.
– Я устал от всех этих обычных бесконечных дней, – Рома Loqiemean, «Солнечная сторона», называть его рэпером как–то и не хочется. Это что–то сборное, из рока, джаза и невероятной харизмы. Каждую песню поет от сердца, а что творится на его концертах! Ах… Жаль, что я на них не попал, и не попаду…
Так!
– Ну, откуда ты взялась, восхитительная мразь, я не играл в эти игры, – «В моем тихом омуте» – Сметана Band, одна из моих любимейших рок–групп. Их тексты – шикарны! Чего только «Когда моя девушка курит» или «Врубаю воду» стоит. И для особо культурных, они панки и в их песнях иногда… ну, почти всегда есть мат.
– Так, чего бы еще спеть… – задумчиво произнес я. – Из классики может что? О! Магомаева! Луч солнца золотого тьмы скрыла пелена…
***
Я честно хотел избежать этого…
Хотя кого я обманываю?
Ло и сама и не поняла, как это произошло. Она вместе с братом приехала погостить на некоторое время к родственникам из старшей семьи. Ехала она, несмотря на неодобрение брата, в мужской одежде, поскольку так удобнее. Едва они оказались на территории поместья, им сообщили, что у мэтра и мэтры важные гости и они пока что не могут встретить их. Истор отнеслись к этому с пониманием. Лар остался руководить разгрузкой экипажа, а Ло пошла искать свою комнату, в которой обычно жила, когда приезжала к Лариону и Лукине. Но за одним из поворотов ее сбил с ног какой–то мужчина.
– Ой, прости, братан, – раздался очень приятный, какой-то даже мурчащий голос, со странным произношением, которой настолько заворожил ее, что она даже не обратила внимание на то, что ее перепутали с мальчиком.
Ее легко, как пушинку, поставили на ноги.
– Ты нормально? Не ушиблась? – она наконец увидела, кто ее сбил. Приятное, но с небольшой щетиной, лицо и пронзительные черные глаза, в которых она немедленно утонула.
– Н-нет, – наконец смогла выдавить она, потеряв связь с реальностью.
– Ну вот и отлично. Бывай!
Парень, а это был именно он, быстро ушагал, оставив Ло в полной растерянности.
– Что это было? – отмерла она, лишь через минуту.
Полностью пришла в себя она только в своей комнате, когда осознала, что вот уже вторую минуту гипнотизирует взглядом черный камзол, за которой, ее, собственно, и подняли.
Встряхнувшись, она вытащила из пространственного артефакта, заменяющего ей сундук свои вещи, и быстро переоделась. Постояв перед зеркалом и осмотрев себя со всех сторону, удовлетворенно кивнула и пошла разыскивать Гертруду, раз уже тетя Лукина занята.
Та нашлась на кухне, где сидела и гоняла чаи с поваром.
– Добрый день, уважаемая Гертруда, как поживаете? – улыбнулась девушка, слегка присев в приветствии.
– Ло! – воскликнула женщина, вскакивая с удивительной для такого грузного тела резвостью и заключая в крепкие объятия бедную девушку.
– Ну, хватит, Гертруда, – прохрипела душимая, изо всех сил стараясь отбиться.
– Ло, как я рада тебя видеть! – отстранив от себя девушку, служанка стала со всех сторон ее осматривать. – Как ты выросла, как похорошела! Женихи небось толпами за тобой бегают?
– Гертруда! – вспыхнула от смущения девушка, однако попыталась скрыть это негодованием: – Как так можно!
Женщина рассмеялась, как и почти все видевшие эту сцену, коих, к счастью для Ло, было немного.
– Что за гости прибыли к дяде Лариону? – спросила девушка, поправляя платье и шляпку.
– Начальство, – пожала плечами служанка. – Присядешь? Небось голодная с дороги.
Ло благодарно кивнула, садясь за стол. Перед ней тут же появилась кружка с ароматным травяным отваром и целая тарелка пирожков.
– Еще со вчера мэтр сам не свой ходит, – поделилась Гертруда. – Всю заставу на уши поднял, смотр провел. Утром мэтра Вито к себе вызвал, они о чем–то там шептались.
– Мэтра Вито? – спросила Ло, отпив отвара, но не притронувшись к пирожкам.
– Да, иностранного гостя, – охотливо пояснила служанка. – Он уже с месяц у нас гостит. Его полумертвого нашли в Липовой низине. Совсем плох был, неделю с кровати не вставал. Но ничего, выкарабкался.
– А откуда он? – изображая спокойный интерес, полюбопытствовала девушка, догадываясь, кто это Вито.
– Далекая страна, Руссия вроде, как он сказал.
– Ни разу не слышала.
– Я тоже, но страна, по рассказам мэтра Вито, сказочная. А ты с братом приехала?
– Да, он на улице, вещи разбирает, – кивнула та в ответ.
– О, – женщина встала, – Пойду поздоровкаюсь.
– Что? – удивленно посмотрела на служанку Ло. – Что вы сказали?
– Поздоровкаюсь. Тепло встречу, то есть, – объяснила та. – Это мэтр Вито так говорит. Он вообще просто кладезь интересных словечек. Мэтра Лукина у себя, если что.
Гертруда убежала, оставив Ло допивать свой напиток. Последняя, пару секунд посмотрев в никуда, за пару глотков осушила кружку и побежала к тете Лукине, заодно и с девочками увидится.
У Лукины девушка провела достаточно много времени. Сначала ее снова чуть не задушили в объятиях, потом взахлеб рассказали о обо всех новостях и случаях, потом она взахлеб рассказала, что случилось с ней. Потом обменялись мнениями о новых веяниях в столичной моде. Потом пришли близняшки и снова обнимания, разговоры, разговоры, разговоры. Прервал все громкий крик Гертруды, перепугавший почти всех находившихся в поместье.
Сейчас она стояла и наблюдала за удаляющимся от нее мэтром Вито. Лишь его и Лукину Ларион пропустил к себе. Потом тетя почему–то вышла в слезах из комнаты, чрезе несколько минут оттуда вышел и Вито, очень мрачный. Интересно, интересно. Ло поправила шляпку.
– Надо за ним проследить.
[1] Махабхарата.
[2] Вадим – в среде людей, читающих манги, манхвы и иные азиатские комиксы, так называют звук «Ba–dum». Звук стучащегося сердца. Из–за похожести латиницы на русское имя, стали говорить: «Сейчас придет Вадим».
[3] Это мое. Не ищите – не найдете.
