Ева Витальевна Шилова
Поймать девианта
– Да, что-то припоминаю…
– Вот и нам показалось при анализе ДНК Вашей младшей сестры, что в ее случае имеет место «химеризм». А тогда встает вопрос: кто же был ее донором? Молчите… Образец что ее, что Вашей крови у нас есть, что будет, когда лаборатория закончит проводить сиблинговый тест?
Какой? Вася шепотом пояснила Росу, что это тест ДНК на определение родства по линии братьев или сестер. Их дедки-бабки, равно как и родители, давно кремированы, поэтому… она развела руками. А Семахин продолжал давить:
– Вот сейчас я получу из лаборатории подтверждение и станет ясно, что Алена там конечно, засветилась, но наш искомый преступник в стиле Кинга не она, ой, не она! А тот, вернее та, кто был донором этой химеры. И кто бы это мог быть… а, Киса?
Рос вопросительно поднял брови, Вася хихикнула и пояснила:
– Школьное прозвище. Мы тут раскопали… он ей еще в старших классах проходу не давал, потом в университете, замуж звал… даже, говорят, накануне собственной свадьбы звонил и просил ее передумать! Наотрез отказалась. Вот теперь реванширует.
В дверь допросной постучали и в нее всей своей сотней с лишним килограмм вальяжно вплыла Карпухина. Передав Семахину запечатанный (к ее великому сожалению и неудовольствию) конверт, она попыталась как бы случайно замешкаться, но была безжалостно изгнана. Рос уже и сам начал волноваться, шутка ли, вот он, момент истины! Илья же не торопился, обращаясь с конвертом в лучших традициях малых и больших драматических театров. Внимательно осмотрел печать, поцарапал кончиком ногтя сопроводительную надпись, проверил не вскрыто ли, и только потом оторвал узкую полоску с края. Вынутый лист он развернул и громко прочел, что совпадение двух предоставленных эксперту образцов составляет… менее 50 процентов.
Как?! Это что ж выходит, они опять ошиблись? А с учетом того, что у нее на 4 декабря есть железное алиби… А Волкова на это только фыркнула и ехидно протянула:
– Как пассаж! Поторопились Вы, драгоценный, не я была ее донором.
– Но в документах же написано…
– На заборе тоже написано… но за забором-то – дрова! И раз уж подтверждения моего участия незнамо в чем и моей вины нет… шел бы ты, Семаха, далеко-далеко. Лесом, полем и огородом.
Рос немедленно позвонил Семахину, чтоб тот покинул допросную, раз уж разговор пошел не в том русле, допрашивающего, особенно настолько «просевшего», следует заменить. Особенно, если учесть по взгляду его одноклассницы, что он имеет нехилый шанс очки свои вынести в разных карманах. Кого ж теперь правильнее на нее напустить? Спрошенная Вася мгновенно ответила, что лучше него самого никто из них не справится. Ну… допустим. И Ростислав шагнул в допросную.
– И как же так получилось, Александра Владимировна, что значитесь донором сестры Вы, а ДНК не совпадает?
– Ну, как… очень просто. Тогда, чертову уйму лет назад во время проверки на совместимость выяснилось, что не подходит ей ни отцовский, ни материнский, ни мой биоматериал. Врачи сказали нам, что такое периодически бывает, когда даже родные братья и сестры наследуют от родителей не одни и те же гены.
– Но пересадку сделали, значит, донора нашли… и чей же материал подошел?
– Ладно, дело прошлое, да и наказывать уже некого… учтите, я точно не знаю… но по тогдашнему законодательству с этими пересадками были какие-то этические заморочки, сейчас точнее не вспомню… вроде как донор обязательно должен был быть родственником реципиента… короче, мои клетки законно пересадить было можно, но ей они не подходили. А чьи-то чужие подошли, но их пересаживать по закону было нельзя. Вот так и вышло, что подпись моя, а биоматериал этого кого-то!
– А где этого кого-то нашли?
– Понятия не имею! Родители, как я сейчас понимаю, подсуетились. У меня в тот момент были проблемы со здоровьем дочери, она неудачно упала на лестнице в подземном переходе, надломила позвонок L1… так что вся эта суета с поиском донора, раз уж я ей не подходила, прошла для меня как-то… фоном, что ли. Да, я подписала согласие на забор биоматериала и добровольное донорство, зная, что сдавать материал не мне и перестала заморачиваться. А Вы бы не предпочли в такой ситуации заниматься здоровьем собственного детеныша?
Ростислав подумал и понял, что получи его ребенок такую страшноватую травму, да он бы костьми лег, чтоб выправить положение, а чьи-то еще проблемы… ну да, скорее всего, были бы ему побоку…
– То есть Вы знали, что нарушаете закон?
– А Вы, никак, намерены предъявить мне обвинение в фальсификации документов? Так срок давности уже не просто истек, а даже истлел. И как-то на фоне возможных обвинений это мелко… а тогда – да, я расписалась где нужно и благополучно выкинула эту суету из головы.
– Даже не поинтересовались подробностями? Совсем Алену было не жаль? Она все-таки Ваша сестра… младшая…
– И что? Не припоминаете как именно моя младшенькая свой диагноз «заработала»? Повышенная любовь к героину вкупе с сексом и нате! Гепатит С уже в девятнадцать лет! А в качестве бонуса – апластическая анемия. Как по мне – закономерный итог, и жалеть ее за ее «подвиги» я не рвусь. А уж если учесть, что она наших родителей своим пристрастием к наркоте и последующими выкрутасами раньше срока в гроб загнала! То сами понимаете…
Понять ее можно, мрачно подумал Рос, такая обуза в лице неизлечимой наркоманки – на самое лучшее семейное наследство. Похоже, не врет…
– А почему продолжали заботиться?
– Матери, умирающей слово дала, та до последнего суетилась, ах, как будет жить бедная Крыска. Потому и завещание было составлено так, чтобы ей перепадало только чуть-чуть наличных, а мне – право распоряжаться безналичными переводами для нее.
– Не хотите спросить, в чем мы ее, а заодно и Вас подозревали?
– Если больше не подозреваете…, точно не подозреваете? То абсолютно наплевать! Мне еще ее похоронами заниматься и разводом дочери… кстати, насчет моего зятя… то есть, я надеюсь, бывшего зятя…, Ваше ведомство может дать мне какую-нибудь бумажку, о том, что он под следствием для объяснения причины и ускорения процедуры развода?
Рос слегка обалдел от такого перевода темы, но предупредил:
– Выписку Вы получите, но Вы понимаете, что об обстоятельствах его задержания Вам придется подписать документ о неразглаше…
– Ростислав Мстиславич! – буквально взвыла эта… баба. – Ну как Вы не понимаете!… Да я что угодно подпишу, любое официальное обвинение против него поддержу: хоть кошельки воровал, хоть оружие не тем людям продавал, хоть могилы осквернял и младенцев живьем ел, только чтоб дочь наконец отделалась от этого поганца!
Рос подумал. Внимательно на нее посмотрел. Прикинул ситуацию на себя… И неожиданно поверил, что ради того, чтоб не травмировать единственное оставшееся в ее жизни близкое существо, эта немолодая и усталая женщина на все пойдет: что нужно подтвердит, а о чем не нужно стопроцентно промолчит. И всех интересующихся быстро пошлет… как она там Семахину ответила? Лесом, полем и огородом. И ближайшим болотом, чтоб наверняка в нем и утопли. Покой единственного ребенка для нее явно дороже любых потенциальных бонусов, возможных при открытии чужих тайны. Да еще первую неделю декабря она провела на конференции в Питере и никак не могла 4 декабря устроить пожар на территории МЗСА. И с легким сердцем подписал ей пропуск на выход.
Но поскольку существовала еще одна возможность, которая его тревожила, он не преминул обсудить ее с Васей:
– Как думаешь… а вдруг, ну так, в порядке бреда… но, если они действовали в сговоре?
– Непохоже… они в явных контрах. Ничего общего со случаем сестер Райи и Сакины. Или сестричек Папин. По психотипу Снорк скорее должен был оказаться мужчиной, эпилептоидом или в крайнем случае, параноялом, а не этой… психастеноидной училкой.
А потом спросил у своей тройки, что они обо всем этом думают. И если парни со вздохом согласились, что, похоже, со смертью Алены шанс отличиться и представить пред светлые очи начальства такого интересного девианта кончился, то Вася упрямо ответила, что для категоричного утверждения недостаточно данных. И что вероятность подставы никто не отменял. И что личность донора по-прежнему неизвестна. И что она лично будет продолжать отслеживать, не возьмет ли Снорк очередной заказ…
***
Александра Владимировна возвращалась домой, еле волоча ноги, в препоганейшем настроении. Вроде все выяснилось, все закончилось, что ж так на душе противно? Почему в мозгу упорно прокручивается песня нелюбимого «Ивана Кайфа»? Следует ли ей после всего проделанного ощущать себя предателем? Или, правильнее будет говорить, предательницей? По-другому как-то не получается… Или все же нет?
С чего все так жестко закрутилось? С недавнего разговора с дочерью. Лисонька позвонила в дверь ее квартиры, и не успев войти, заплакала:
– Я так больше не могу!
На то, чтоб снять с нее куртку, усадить на кухне, дать салфетки и налить животворящей брусники на коньяке, времени много не понадобилось. После чего уже можно было хотеть ясности:
– Что случилось?
– Мам, – прорыдала дочь, – я больше не могу… я буду разводиться.
С трудом задавив в себе желание брякнуть «ну и слава Богу» или «я ж тебя предупреждала», Александра поинтересовалась причинами столь горячего желания.
– В Москве в кинотеатрах премьера: немецкий триллер «Проклятье кукушки». Я полезла в Интернет посмотреть сеансы и цены на билеты, а он неожиданно развопился, что это не фильм, а мерзость, и что он запрещает мне его смотреть. Как будто я несмышленыш какой… и невесть куда хочу пойти… а он мне в приказном порядке, как тупой подчиненной… чтоб даже думать об этом не смела…
И когда дочь снова захлюпала носом, Александра постаралась среагировать максимально спокойно:
– Что ж… значит будешь разводиться.
Лиска замялась, подняла на нее заплаканные глаза и робко поинтересовалась:
– А ты не будешь меня осуждать?
Александра чуть не подавилась, борясь с желанием наплевав на все правила грамматики, спросить «чего»?
– Лиска, да за что? Подумай о том, что у меня всех родственников, считай, ты одна. Я тебя люблю. И если ты сочла нужным сделать именно такой выбор, значит, тебе нужно именно это, и мое дело – тебя поддержать. А не осуждать.
– А мне кажется, я предаю любовь…
– А мне так не кажется. И вообще… вспомни, ты ведь так старалась стать для этого… любящей, незаменимой, единственной, что перестала быть собой, отдав ему на откуп все, что составляло вашу жизнь. Общение – с кем он разрешит, отдых – где он выберет, переезд – куда он сочтет правильным, тряпки новые – и те, которые он одобрит! Он из тебя лепил, то что ему удобно, ты поддавалась. И где здесь любовь? С его стороны – сплошные манипуляции, с твоей – перестройка под заданный им шаблон. Любимого человека принимают каким есть, Лисенок! А не «подгоняют» силком под себя. Если, конечно, действительно любят. А не выбирают в качестве жизненного приоритета исключительно собственный комфорт.
Наплакавшаяся Лиска заснула, а вот ей не спалось. Что-то надо делать… Нет, ее мужа она жалеть не собиралась. Разве что ростом удался, а так – жердь со слабовыраженным половым диморфизмом. Плечики узкие, ручонки тонковатые, сутулость, очочки, короче, тьфу, а не самец. Только вот как бы теперь половчее от него отделаться… Ну, замки сменить – занятие на чахлых полчаса, благо он в алискиной квартире не прописан… и права там ни на что не имеет… но это паллиатив…
А ведь было в даркнете одно интересное объявление… Попробовать можно… И даже если она ошибается,… то хоть за нервные окончания его подергают, чтоб не сильно кочевряжился в процессе развода, и не увез Лиску незнамо куда… Но для этого придется незаметно покинуть квартиру, не со своего же IP-адреса на зятя «стучать»… И если учесть, что камеры на подъездах в их доме отродясь заменяли муляжи, то делать это надо быстро.
Значит, следует поставить телефон на беззвучный режим, наведаться в съемную квартирку в соседнем доме и прихватить верный планшет. А потом переодеться в бабу на чайнике и потихонечку выдвинуться к знакомому IT-шнику, раз уж холоднючий декабрь позволяет замаскироваться так, что никто не узнает. Бель не имеет привычки укладываться спать до утра, да и у нее есть то, перед чем он точно не сможет устоять: бутылка Tullamore Dew двенадцатилетней выдержки. Согласно рекламе, именно этот разлив отличается «легким древесным ароматом с нотками ванили» и прочее бла-бла-бла. Кто б ей объяснил, с чего у русского народа вдруг взялось такое пристрастие к этой разновидности импортного самогона? Хотя, при ее собственной склонности к употреблению Бифитера… в общем, не ей их пробовать устыдить. Так она и не пытается! Просто… непонятно.
Хорошо хоть Костик по жизни нечасто пользуется своим полным прозвищем, а то взять себе имя одного из принцев ада – это ж какой немеряной гордыней и самоуверенностью надо обладать?! Ну, слава… а кому, кстати? Короче, хоть кому-нибудь, что погоняло у него не Люцифер и не Асмодей. И не Сатана, и не Астарот, и не Азазель, и не… кто там у них еще завалялся? А, неважно, этот скромно зовется Бельфегор, то бишь ленивец. Потому что он воистину ленивец.
Второго такого лентяя еще поискать надо, и не факт, что обнаружишь. Причем желание спихнуть на кого-то уборку и стирку даже у нее не вызывает вопросов, не зря же она сама пользуется услугами приходящей домработницы, то, что он не умеет готовить, тоже можно объяснить, мало ли таких мужиков, но периодически его нежелание шевелить ластами хотя для того, чтоб прикупить одежду вместо окончательно изодравшейся, это уже за гранью.
А уж какую битву надо выдержать, чтоб заставить его обновить гардероб! Это при том, что нынче все просто: закажи нужную одежку в Интернете, тебе все привезут забесплатно с примеркой, а денег придется отдать только за выбранные шмотки. Наверное, только у нее хватает терпения раз в году «продавливать» его отчаянное сопротивление и тыкать носом в ближайший сайт, где нужные вещи предлагают, а потом бдительным оком следить, чтоб он и дверь курьерам открыл, и примерил привезенное под монотонное бурчание «да зачем мне эта майка, свитер, джинсы, кеды» и т.д. и заставить расплатиться с карты, а потом переодеться в новое. И не забыть перед уходом выбросить затасканные до дыр старые тряпки на помойку, иначе он их утащит в нору, как хомяк, и будет это рванье донашивать.
Со стрижкой и бритьем он разобрался просто – отрастил бороду, а волосы начал собирать в хвост.
А уж как его приходится уламывать показаться врачам – это отдельная ода трусости! Каких нервов ей стоило выпихнуть его из дому, а потом загнать в кабинет стоматолога, лучше не вспоминать. Даже мысли начали бродить из серии оглушить, связать, зафиксировать в кресле, а потом пусть уж с его неподвижной тушкой врач разбирается… Так, кстати, и вышло в итоге: зубы ему лечили под общим наркозом.
У него и бабы в доме редко заводятся, а появившиеся не задерживаются, потому что иметь дело с человеком, не сподобившемся купить хоть какой-то шампунь вместо хозяйственного мыла… это, знаете ли, непросто. Сам он тех, кто этот шампунь попробует в ванной угнездить, пугливо выгонит. А тех, которые сами предпочитают незнамо чем вонять, он не позовет. Короче, тот еще экземпляр.
Зато гастрономические предпочтения при этом поистине королевские. Алкоголь Бель употребляет нечасто, но только и исключительно самые известные сорта ирландского вискаря: Bushmills, Jameson или тот же Tullamore Dew, с не менее, чем десятилетней выдержкой. А что до мяса, то предпочтение отдается мраморной говядине, причем не кукурузного, а обязательно, мать его, зернового откорма. А фрукты-овощи и прочую свежую зеленушку ему с ближайшего рынка Салех еженедельно доставляет, она лично договаривалась. А хлеб, всякая молочка и прочие напитки «приезжают» из ближайшего «Перекрестка». Ибо не пристало барину самому по магазинам шарашиться, не подобает ему суета эта. Невместно это, ага.
Ну да бог с ними, его страхами и предпочтениями, но с бывшим однокурсником они друг другу когда-то крепко помогли и не один раз, потому и терпит теперь ее заботу. А помощь ей тогда требовалась срочно… сначала, когда родители в поисках донора для Крыски выяснили, что они всей семьей ей не подойдут и начали присматриваться к шестилетней Алисе и «подъезжать» с завуалированными намеками к ней самой. Мол, племянница, родственница, все-таки… И плевать им было, что донорство запрещено людям с весом менее пятидесяти килограмм, а несовершеннолетних в данном случае вообще ограждает закон! Ладно, с их нелюбовью к себе и обожанием младшенькой она за столько лет более-менее свыклась, но попытка использовать дочь стала последней каплей. Вот тут она реально озверела и, примчавшись к Белю, потребовала показать ей безопасный выход в даркнет. Зачем? А киллера для сестрички нанять. Не будет человека – не будет проблемы.
Надо отдать ему должное, он проникся и даже отговаривать ее не стал, просто показал несколько нестандартных протоколов и паролей для входа. Правда пришлось быстренько прикупить планшет с рук, заплатив наличными и выходить в сеть исключительно из крупных торговых центров, оставляя мобильный дома, но это позволило хоть как-то сориентироваться на этом… ну, пусть будет рынке. И долго вникать в особенности выплат через анонимные электронные кошельки. И крепко задуматься, поскольку шанс, что с нее попросят денег, а потом кинут, оказался очень высоким. И если тогда ситуация разрулилась отцовскими усилиями по нахождению донора, то сама возможность понырять в даркнет пригодилась позже. Когда Снорк начал брать заказы.
А в этот вечер, оставив дома крепко спящую Лисоньку, Александра ехала к Белю с достаточно необычной просьбой. Она попросила его поискать виденное ею недавно объявление в даркнете по поиску тех, кому нужны кремниевые кислоты. А когда удивился даже невозмутимый собеседник, пояснила, что возможно это шанс если не избавиться окончательно от поднадоевшего зятя, то хоть нервы ему на изрядно потрепать, потому что навряд ли таких любителей минеральной воды ищут просто чтоб на них полюбоваться…
И записав адрес для ответа укатила на площадь трех вокзалов, чтоб уже там в толпе активировать планшет и отправить по выложенному адресу короткое сообщение о местонахождении одного любителя минералки с высоким содержанием метакремниевой кислоты, и о том, что через сутки с лишним он может сбежать из столицы. Билет на Минводы в одну сторону уже куплен.
А уж когда его взяли представителя неких явно силовых структур, то не отказала она себе в маленьком удовольствии, и дочкиному мужу, вернее, теперь уже можно смело говорить, ее бывшему мужу, одними губами пропеть строчку из песни Хелависы:
– У века каждого на зверя страшного найдется свой однажды волкодав…
И на тебя тоже, ты, Волчок, исключением не станешь. И вообще… мужик с возу – волкам ужин.
Но радовалась она недолго, быстро сообразив, что теперь его станут допрашивать, а это не есть хорошо. Уж он постарается замазать их семью по самую маковку, и кто знает до чего смогут докопаться те, кто ведут расследование… Видимо, самое время как завещали классики рубить концы, сбрасывать балласт… и выкладывать последний козырь.
Начало 2011 года выдалось тяжелым, очередное МРТ выявило, что когда-то надломанный позвонок Алиски выдал в виде последствий грыжу Шморля, хорошо хоть единичную! Но нога болела по всей длине и наступала дочь на нее с гримасой боли. И врачи хором заявили: нужно оперировать. Желательно быстро. И назвали цену. И ей стало понятно, что, даже если не спать и работать в два раза больше ей такую сумму быстро не собрать, слишком много уходит на крыскино содержание и лечение.
Может, ее по-тихому удавить? Потом продать родительскую квартиру и таким образом расплатиться с врачами? А она умеет совершать убийства так, чтоб ее не взяли? И Алиска может вместо лечения загреметь в детский дом… И на бывшего мужа надежды нет, у него новая семья, новые дети, новые расходы… а если… Бабка ее по материнской линии, Елена Васильевна, когда-то намекала ей, что некоторые способности передаются в их роду через поколение. Что матери они не достались, а вот ей – вполне могли. И как-то хитро формулировала стишок… «Ты приди ко мне, батюшка Огонь…»
Ну, помнит она этот шепоток, и что? Можно ведь и проверить, как это действует, хуже не будет. Лесных, читай, горючих массивов вокруг столицы много, снега сейчас тоже нападало, опасности мощный пожар устроить нет… самое время потренироваться! А, поняв, что ей досталось от предков, Сандра крепко задумалась. Способность-то есть, но толку с нее? Она ж не созидательная! А кто будет платить деньги за разрушение? Ну… например, те, кто стоят на другой стороне закона. Стремно, ох как стремно! Но неподъемная цена операции… и подволакивающая левую ногу дочь… в конце концов она может действовать издали, ее там никто не увидит… и рушить можно что-то нежилое, чтоб без жертв… и одно из объявлений в даркнете нашло своего исполнителя.
А потом этот козел собрался ее кинуть! Вот теперь она понимала, откуда берутся те самые импульсы убийства! Но побесившись пару дней, она сообразила, что ручки коротки и действовать надо не самой, а через его врагов. А на какой крючок их поймать – догадаться было не сложно. И все, отныне без стопроцентной предоплаты она не работает. И вся недвижимость скряги Бугимена за восемь дней пошла дымом и прахом. Ибо нефиг. Зато ей удалось спокойно оплатить Лисенку и операцию, и последующую реабилитацию. И даже пообещать самой себе, что это первый и последний раз, когда она что-то нарушила.
И, разумеется, свято в это верить, пока обстоятельства не сложились так, что пришлось снова пускать свои способности в ход. Что характерно, с каждым разом это получалось все легче. И страха она больше не испытывала. И допрашивающие эти… пугать они ее упоминаем короля хоррора вздумали! «Любые сюжеты от Стивена Кинга… любые партнеры цвета фламинго…»
Корежило ее сейчас по совершенно другой причине. Снорк заказы хоть и нечасто брал, но когда-нибудь обязательно должен был заинтересовать либо правоохранительные органы, либо, что скорее, каких паранормальщиков. А, значит, следовало заранее позаботиться о козле отпущения. Только где его взять? Кем можно пожертвовать, чтоб вышло убедительно и наверняка? О чьих передвижениях и об отсутствии у кого алиби на те ночи, когда предпочитал «работать» Снорк и отсутствовала приходящая сиделка, ей известно лучше, чем кому бы-то ни было? Кого проще подставить? Кандидатура была одна.
И, вот тут она поняла, что придется нарушить данное ею когда-то слово. Она, конечно, старательно помогала Крыске доживать, раз уж обещала это их умирающей матери, но… решать кому должны, сколько и в какой именно валюте полагается не людям. Да и обстоятельства для ее подставы уж очень располагали. И чего уж перед собой-то лукавить насчет отсутствия между вами чего-то общего кроме родителей; как насчет не иначе как семейной склонности к девиации? Сестричка, конечно, была на всю голову больная, а ты так вообще контуженная.
А натолкнул ее на эту мысль именно факт донорства многолетней давности. Тогда родители перекапывали всю имеющуюся информацию о пересадках, но никто, кроме нее, похоже, не заинтересовался историей Криса Лонга. При диагнозе «острая миелодная лейкемия» ему назначили химиотерапию и трансплантацию костного мозга. Мужик через это прошел и уже потихоньку себе восстанавливался, когда его любознательные сослуживцы по криминалистическому бюро выяснили одну крайне интересную штуку: образцы его жидкостей, взятые до операции, не совпали с образцами, взятыми после нее! И ладно бы речь шла просто о замещении клеток крови донорскими, но появление чужой ДНК в других тканях произвело эффект разорвавшейся бомбы. Он был чуть не первым, у кого во всей красе проявился феномен химеризма.
А это значило, что где-то бродит крыскин донор с аналогичной ДНК. И он может стать второй линией обороны, когда Снорка соберутся прижать к ногтю. Только кто он и как его найти? Искать не пришлось, однажды он сам до них добрел.
Хорошо, что никто из полицейских не допетрил, где того донора искать. А могли бы и догадаться, если бы копнули историю предков поглубже, женщин по отцовской линии в их семье называли всегда на А. Прабабка Авдотья, бабка Алевтина, они с сестрой Александра и Алена, дочь Алиса, ну, и та, кто стал донором сестрички – внебрачная дедовская дочь Анастасия. Отец ее как-то вычислил и нашел, когда Крыске донор понадобился. Уж как он это сделал и какими словами ее на сдачу биоматериала уломал, одному Богу известно, но даже мать была не в курсе. Папаня просто сказал ей, что донор нашелся, и ради спасения младшенькой та по поводу подробностей ослепла и оглохла. А вот она тогда случайно подслушала их разговор… и догадалась, что где-то есть неучтенная родственница. Тогда-то оно было ни к чему, но потом пригодилось.
Бегайте теперь, ищите ветра в поле, потому что спросить уже некого, фамилии ее вы не знаете, а сама тетка Анастасия тоже умерла бездетной. Перекушала метилового спирта, и откинулась болезная, ай-яй-яй! А вот нефиг верить родственникам, которые подливают тебе выпивку. Особенно незачем верить тем, кого ты собираешься слегка шантажнуть. А то умная такая, сначала с отца… кем он там ей приходится? Получается, сводным братом… стребовала денег за донорство, да так мощно, что тот все подкожные запасы выгреб и свою шикарную иномарку вынужден был продать, а потом еще и ее до кучи решила подоить. Заявилась, пьянь болотная, весной 2021 в квартиру их родителей, денег клянчить как пострадавшая от ковида, на разглашение подробностей давней операции намекать. Хорошо хоть она туда в тот момент по делам заехала, и сама вместо Крыски или сиделки ей дверь открыла. Нет бы понять, что плевать Александра хотела на события многолетней давности, поскольку ее они никоим образом не могут очернить, но алкаши, как правило, редко хорошо соображают.
Оно, в общем можно было и легко плюнуть на ее дурацкие требования… но ей еще тогда показалось, что лучше оставить лазейку для тех, кто когда-нибудь заинтересуется личностью Снорка, не поверит до конца в Крыскино участие и начнет искать реального донора. И кого найдут? Эту пьянчугу?! Она-то тем более на Снорка не тянет, могут начать тщательнее копать, выискивать несостыковки, да ну к черту! Теперь пусть хоть обыщутся. И не найдут.
Да и прощать подобную наглость не хотелось. Потому что давать деньги крепко закладывающей за воротник бабе – все равно, что швырять их в крысиную нору. Как только она их возьмет в первый раз, то немедленно пропьет, а потом решит, что халява вечна и заявится второй раз, третий, и так до бесконечности. Не пойдет. И вообще один умный человек давно говорил: сдачу нужно давать заранее!
А достать метанол в наше время – ни разу не проблема. Желающих продать – выше крыши, только на одном Авито штук тридцать объявлений, тоже мне сложности! Главное собственный телефонный номер при розысках и покупке не светить, а там ищи покупателя, хоть на Северном полюсе. Или на Южном. Или еще дальше.
Так что, жила-была девочка… сама виновата.
И вообще, не следует забывать, что если вам подложили свинью, то надо сначала разобраться, может, с нее можно будет поиметь каких нужных ништяков в виде сала и мяса. А голову так и вообще пустить на холодец. А раз донора больше не найти, значит, у нее развязаны руки и можно смело начинать переводить стрелки. Потому она и согласилась взять тот единственный зарубежный заказ: нужна была жесткая привязка сестрички к месту катастрофы. И если бы Крыску при взрыве в СПА-комплексе стеклом не полоснуло, она бы сама ее как-нибудь поранила, чтоб у полиции остался образец крови, пригодный для идентификации и дальнейшего сравнения.
Ну, и для закрепления легенды подсуетилась сообщить заказчикам, что имело место быть ранение при выполнении очередного заказа, поэтому Снорк временно сворачивает свою деятельность. Хотя на самом деле она собиралась ложиться на плановую операцию. Ложный след нужен был по любому. Потому что лафа эта с таким способом зарабатывания денег не навсегда, однажды ей должен был прийти конец, только вот вариант «А туфли остались лежать на паркете, и Золушка плачет в казенной карете…» ее не устраивал. И когда спросят, нужно было иметь возможность похлопать глазами и ткнуть пальцем: так вот вам, уважаемые, и виновник, а я что? Я вообще пострадавшая. Если разобраться.
Если уж чего и стыдиться… так это другого. Понятно, чего хотела мать, оставляя такие предсмертные распоряжения: ограничить Крыску в употреблении ею столь любезной ее сердцу наркоты. Ну, совсем-то ограничить не выходило, немножко денег со счета она снять могла… и проще было присматривать за ее постоянным пушером, проживавшем в соседнем доме. А то, мало ли, в долг попросит или еще чего учудит… Именно Бель по ее просьбе на счет «три!» вскрыл их переписку в мессенджере и расшифровал кодовые слова. Оставалось дождаться, когда сестричка на радостях от грядущего развода племянницы попросит у него «снежок» (крэк-кокаин) и обнаружит в закладке вместо него заботливо подложенный ею «леденец» (ампулу с героином). Неразбавленным. Высокой степени очистки. С запиской, состоящей из одного слова «Премия». Понятно было, что та ничего выяснять не начнет, а вечером, после ухода сиделки, обязательно употребит сюрприз… Так что хоть и не ее рука нажала на плунжер шприца, но «золотой выстрел» приключился с ее подачи. «Я знаю, что водка дешевле не будет, я знаю, сестренка уже не разбудит» …
Не разбудит, это точно. Александра зло пнула попавшуюся под ноги ледышку. А только нельзя было чтоб ее допросили, никак нельзя. Начни она говорить правду и докопались бы до настоящего Снорка. За себя она давно разучилась бояться, но как доверчивая и ранимая Лиска будет без нее? Пришлось выбирать и жертвовать. Зато стало понятно, что чувствовал Редрик Шухарт, когда принимал то самое решение: или Красавчик Арчи, или дочь. «…или этот паренек, или моя Мартышка. Тут и выбирать нечего, все ясно». А потом задумался. И начал рефлексировать. Только, что характерно, это было потом, когда мясорубка уже закусила мальчишкой и ничего нельзя было исправить.
Возможно, ему было полегче, если учесть, что Арчи ему родственником ни разу не являлся. В отличие от ее ситуации. Так как теперь о себе думать: как о защитнице дочери или предательнице сестры? Видимо, это один из вопросов, на которые не существует однозначных ответов…
Потому что никому мы не интересны. Или почти никому. Подавляющему большинству людей глубоко плевать на других. Слюной. Интересен ты только ближнему окружению, да вот сколько там его наберется? У нее так точно: раз, два и обчелся… вернее, уже раз и все.
