Евгений Натаров
Новенькая

Полная версия

Эпилог

Маруся медленно шла к своей парте. Лука приветственно помахал рукой. Толстые стёкла очков увеличивали глаза, и ресницы и, когда он моргал, казалось, что бабочка, улетая, машет на прощанье крыльями.

– Как всё хрупко и скоротечно в этом мире, – Маруся говорила спокойно, но в классе вдруг стало тихо и каждое её слово звучало, как удар кнута. – То, что ещё вчера казалось надёжным и вечным, сегодня рассыпается на мелкие осколки. Тот, кого я ещё вчера считала хорошим товарищем и кому доверяла, сегодня оказывается трусом и предателем.

Лука снял очки, став жалким и мелким.

– Мы не всегда отдаём себе отчёт, почему совершаем плохие поступки, – слёзы стояли в его глазах, как два солёных озера. – Мне было стыдно и страшно, но я сделал это. Ты сама говорила, что надо на что-то решиться. Хорошо быть смелой и независимой. И я хотел быть таким, но не смог. Каждый день я видел тебя, как немой укор моей трусости и неуверенности в себе. Захотелось, чтобы ты опустилась на мой уровень, а я бы стоял в стороне и смотрел, как ты поднимаешься. Вот тогда я решился на это…

– Получилось?

– Нет. Не получилось. Прости меня. Прости, Маруся!

Маруся развернулась и вышла из класса, захлопнув за собой дверь.

***

В туалете Ева и София расплетали причудливые косички; убирали в рюкзаки блестящие кофты, заменяя их на простые и удобные худи.

***

Сергей Сергеевич вручил Марии Ивановне приказ об увольнении по собственному желанию.

– Тебе надо отдохнуть и перезагрузиться, Маша, – сказал он на прощание педагогу. – Что собираешься делать?

– Пойду в храм. Стану свечки продавать. Буду ближе к богу. Надеюсь.

– Ближе к богу ты будешь, когда представишься или совершишь чудо. Желаю удачи, Мария Ивановна.

Мария Ивановна вышла из школы, держа в руках папку с приказом. Впервые за тридцать лет безупречной работы на педагогическом поприще она шла домой, не зная, что будет делать завтра. Сергей Сергеевич без сожаления смотрел ей вслед из окна своего кабинета, заложив руки за спину.

***

Варя выскочила следом за Марусей на улицу.

– Я с тобой, подруга. Парни нас уже ждут, – кивнула Варя в сторону парка, примыкавшего к школе.

Пашка-боксёр делал отжимания от земли, а Семён сидел на скамейке и громко считал.

– Десять, одиннадцать, опять одиннадцать, – улыбнулся Сеня. – Не халтурить. Я всё вижу.

– Как ты это делаешь, Сеня? – удивлённо спросил Пашка.

– Я слышу твоё дыхание.

– Научишь?

– Обязательно.

Подруги направились к поджидавшим их парням. Варя достала наушники и подключила к мобильнику, один вставив себе в ухо, а второй протянула Марусе. Со стороны казалось, что девочки связали себя верёвочкой, протянутой от одного уха к другому.

– Кто это играет?

– Группа называется «Моя Мишель». Песня «Пташка».

Мягкий женский голос, похожий на кошачье мяуканье, запел припев в унисон с мужским баритоном:

«Лети, пташка,

Пока не станет страшно.

В этом огромном небе

Возвращайся ко мне.

Лететь страшно,

Но это очень важно,

Сила небесной жажды.

Ты не бойся камней».

г. Санкт-Петербург