Глеб Владиславович Пономарев
Дневники Эстеллы: Шантарские каникулы
入
Мы все были поражены увиденному.
– Смотрите, – сказал Яша, – под ним стрелка.
Я посмотрела. Действительно, под ним виднелась стрелка, указывающая на одну из бочек.
– Думается мне, в этой бочке кроется определённая разгадка или, по крайней мере, подсказка, – сказала я.
– Я тоже так думаю, – согласился со мной Яша и подошёл с факелом к ней. – Странно, я по ней стучал, и она издала глухой звук.
Я призадумалась.
– Ничего странного не заметил?
– Заметишь тут, как же! Темнота же была, – пожал плечами Яша.
– Да… И сейчас ничего подозрительного, – смотрела я на бочку, которая была, на первый взгляд, самой обыкновенной.
– Быть может, всё-таки перевернёте? – спросила Таня.
– Это хорошая идея. Подержите-ка, – сказал Яша и передал нам с Таней факел и мешок, а сам взялся обеими руками за бочку.
Та поддалась, и вскоре с глухим звуком повалилась на землю.
– Берегись! – воскликнул Яша, увидев, что бочка покатилась в нашу сторону; однако Таня подпёрла её ногой и тем самым остановила.
– Кланяйся в ноги царице, – пошутила она и взглянула на место, где она стояла. – Яклав, ну, что там?
– Невероятно… – молвил Яша, смотря туда же.
Взглянув туда, я так же поразилась. Бочка прикрывала зияющую дыру в полу, в которую вполне можно было провалиться.
– О нет… – закрыла лицо ладошками Таня. – Только не говорите мне…
– Всё становится слишком интересным, – потирая руки, промурлыкал Яша, и от его слов у меня по коже вновь пробежали мурашки.
– …Только не говорите мне, – повторила Таня, – что мы…
– Да мы совершим преступление против самих себя, если не проверим, что там скрывается! – воскликнул Яша. – Тасми, только подумай, что там может быть!
– Ну что же?!
– А вдруг там – несметные сокровища? А вдруг – тайное убежище? Вдруг то, чего нам никогда больше в своей жизни и во всём мире не увидеть?!
В тот момент мыслями я была всецело на стороне Яши. В самом деле: как можно отказываться от возможности узнать что-нибудь совершенно новое, захватывающее, испытать новые впечатления? Как можно свернуть с этого пути ровно в то мгновенье, когда перед тобою уже открылась волшебная дверь? В глубине души мне были понятны опасения Тани – однако они были совершенно ничтожными. Практически полностью я была поглощена жаждой познания – жаждой спуститься туда, куда сейчас указывал факел Яши. Даже если это – спуск в преисподнюю…
– Я согласна с Яклавом, – сказала я. – Нельзя упускать эту возможность! Давайте проверим, что там, внутри. Не просто же ведь так тут начертан такой странный иероглиф.
– Эсфи – молодец! – сказал Яша. – Таня, ты с нами?
– Я… Я не могу вас бросить одних, – молвила Таня, и голос её задрожал. Даже в тусклом свете факела было видно, что на глазах у неё выступили слёзы. – Мне… Мне страшно, действительно страшно. Я боюсь. Я боюсь как за себя, так и за вас. Вдруг с нами случится что-то непоправимое?
– У нас есть всё, чтобы продержаться некоторое время, – попытался успокоить подругу Яша. – Верёвка, еда…
– А вода?..
– Она нам и не понадобится, – сказал он. – Это приключение… На двадцать минут.
– Зашли – и тотчас же вышли! – подхватила я.
Повисло молчание. Факел, тем временем, догорал. Необходимо было принимать решение.
– Если мы почувствуем, что перед нами возникло труднопреодолимое препятствие – даю тебе слово, Тасми, – спокойно и серьёзно сказал спустя несколько минут Яша, – что мы тотчас повернём назад.
– Только если так, – молвила через силу Таня – чувствовалось, что сказала она это, скрепя сердце.
– Ура! – схватила я её за руки. – Тасми, мы идём вниз!
– Да! – сказал Яша. – Что же, в добрый путь!
Мы всмотрелись в дыру. Она оказалась неглубокой: где-то на глубине сажени виднелось дно, а в одной из стенок во тьму уходила выемка.
– Судя по всему, там тоннель, – предположил Яша. – Не узнаем, пока сами не проверим!
[Приписка внизу страницы, наведённая чернилами другого цвета]
Уважаемые читатели! Если бы я только знала, что ожидало нас на глубине – ни за что бы не полезла туда. И вам, поскольку я вас очень ценю, настоятельно рекомендую вам избегать, словно огня, подобных мест – шахт, тоннелей, заброшенных зданий – и выбирать подходящие места для прогулок. Сии рассказы – наглядная иллюстрация того, что бывает с теми, кто не слушает родителей и гуляет в неположенных местах.
Первым полез Яша. Спрыгнув вниз, он согнулся и с лёгкостью втиснулся в тоннель. За ним пошла я, сделав то же самое. За мной поползла Таня. Ощущения были не самыми приятными: дно тоннеля было выстлано какой-то грязью, отчего руки мгновенно стали липкими и мерзкими. Передо мной в опасной близости от меня то и дело оказывались грязные подошвы башмаков Яши, и я боялась, что он может попросту пнуть меня нечаянно в лицо. С другой стороны, я понимала, что в том же положении оказывалась и Таня, ползущая сзади. Я старалась излишне не дёргать ногами. Дышалось тяжело: никакой вентиляции в этом тоннеле быть не могло, и воздух был ужасно спёртым. Таким образом мы ползли около пяти минут, пока не почувствовали, что тоннель начал сужаться. Наконец, он достиг такого диаметра, в который с большим трудом смог протиснуться Яша. Однако едва он закупорил своей грудью проход, как тотчас до нас донёсся его приглушённый возглас:
– Здесь проход пошире! Кажись, в полный рост можно встать!
Мы с Таней обрадовались.
– Так пролезай давай! Или застрял? – с улыбкой крикнула ему Таня.
– Да ни разу! Голова пролезает – значит, и тело тоже!
– Ну-ну, – хмыкнула Таня.
Яша действительно совсем скоро освободился из узкого тоннеля. За ним пролезла и я: не с таким трудом, как он. Затем подала руку Тане. Так мы оказались в другом проходе, который был ощутимо просторнее.
– Даже ветерком повеяло, – заметил Яша. – Будто бы откуда-то снизу…
Таню эта информация слегка насторожила. По выражению её лица было видно, что она напряжённо всмотрелась в пол. Он был выстлан землёй и пылью. Вступив на него, впрочем, можно было почувствовать пространство под ним. «Стало быть, здесь несколько ярусов» – подумалось тогда мне.
Яша осторожно ступил несколько шагов.
– Всё в порядке, меня выдерживает, идти можно, – объявил он и, выпрямившись, занёс ногу, чтобы сделать шаг. – Чует моё нутро – здесь что-то тако-о-о-о… А-а-а-а-а!!!
– Яша! – крикнула было Таня и дёрнулась, но было уже поздно…
Пол под ним хрустнул, и Яша сорвался вниз. Последнее, что мы с Таней увидели – это его поднятые кверху руки, отчаянно пытавшиеся ухватиться за дощатый пол. Мы оцепенели от ужаса. Меня пробил холодный пот, а Таня задрожала и отпрянула от образовавшейся дыры. Я машинально схватила её за руку. Послышался глухой стук, а затем откуда-то снизу донёсся глухой вскрик, переросший в протяжный стон.
– Яша! Яша!! – первой вырвавшись из оцепенения, начала кричать Таня. – Яша, родненький, отзовись!
От страха у меня перехватило дыхание. Я не могла пошевелиться. Заработала моя фантазия, и я представила себя на месте Яши, отчего моё тело содрогнулось от мнимой боли. Рассудком я понимала: Яша сейчас там. Ему больно. Он стонет. К нему порывается Таня. Надо как-то помогать. Но мышцы не слушались. Отказывались работать, исполнять прямое своё предназначение. Меня затрясло. Захотелось стремглав вылететь из этого проклятого места, позвать взрослых, самой больше никогда сюда не возвращаться… Однако какая-то неведомая сила будто бы удерживала меня на месте, не давала сдвинуться ни в одну, ни в другую сторону. Из оцепенения меня вырвал возглас Тани:
– Эстелла, доставай верёвку! Мешок у тебя!
– А?.. – рассеянно молвила я, но увидев, как на меня смотрит подруга, незамедлительно полезла в мешок. – Верёвка… Верёвка… – рука нащупала что-то длинное и шершавое. Должно быть, она. Достав то, что нащупала, я протянула это Тане. – Держи.
– Держу, – сглотнув, сказала Таня и повернулась, ища, за что можно привязать верёвку. – Держись, Яша, сейчас мы тебя вытащим! Господи… Неужто не за что зацепить?
Я оглядела стены. Как назло, они были гладкими.
– Что, если… Если привязать верёвку к нам?.. – предложила я.
– Ничего другого не остаётся, – вздохнула Таня. – Держи верёвку, Эстелла.
– Держу, – сказала я и сжала зубы. – Надо бы подойти поближе…
– Не надо!
– Есть вероятность, что верёвка коротковата. Обвязалась?
– Почти, – сказала Таня и немного поднатужилась, затягивая узел у себя на поясе. – Всё, пойдёт.
Несмотря на увещевания подруги, я всё же решила подойти поближе. Верёвка была у меня в руках. Я хваталась за неё, словно за единственную соломинку. Стоны снизу не прекращались. Слышно было, как мучается от боли Яша. Я сделала ещё шаг и встала обеими ногами…
Всё-таки надо было слушать Таню. Пол подо мной хрустнул, и я почувствовала, как начинаю лететь в бездну. Сверху донёсся истошный крик Тани. Машинально я ухватилась за верёвку и резко потянула её. Остановить падение мне не удалось: мои ладони проскользили по шероховатой поверхности верёвки, отчего я мигом обожглась. Руки пронзила острая боль, и я выпустила её из рук. Оттого, что я резко дёрнула верёвку, Таня не смогла удержать равновесие – и сорвалась в пропасть вместе со мной. Мы летели навстречу ей, истошно крича и размахивая руками. Больше ничего не могло нас остановить. Помощи было ждать неоткуда.
23 июня 1905 года. Подземелья Большого Шантара.
На мгновение мне показалось, что я потеряла сознание. Однако то было лишь защитной реакцией организма. Уже в следующую секунду моё тело пронзила острая боль от падения с высоты и оттого, что на мой живот, впившись в меня локтем, рухнула Таня. Я вскрикнула, а затем услышала, как подо мной что-то зашевелилось и застонало. Я в ужасе отпрянула и осознала, что свалилась прямиком на Яшу, которому и так пришлось несладко.
– Прости, прости, – запричитала я.
– Ох… Да ничего… – сквозь стоны молвил Яша.
– Бедненький, – сказала Таня, встав на ноги и наклонившись к своему другу, – тебе больно?
– Да…
– Где болит?
– Да всё тело, кажется. Ай! Хотя нет… Ай-ай, больше всего нога!..
– Либо ушиб, либо растяжение, либо вывих, либо… – дрожащим голосом произнесла девочка.
– Яша, попробуй подвигать ногой, – сказала я, взяв себя в руки.
Мальчик со стонами поболтал ногой туда-сюда.
– Очень больно? – спросила вновь его Таня.
– Двигать могу, – процедил Яша.
– Значит, скорее всего, не перелом, – вздохнула я.
– И всё же ему больно, – настояла Таня. – Как мы будем выбираться из этой западни при таких обстоятельствах?
– Я думаю, что для начала следует успокоиться и хорошенько всё обдумать, – сказала я. – Слезами и дрожью горю не поможешь. Что у нас по припасам? Есть ли факел? Если сможем найти мешок и источник света – сможем помочь Яше. Таня, ты как?
– Я в порядке. Ходить могу.
– Слава Богу! Я тоже. Встанем вместе.
– Да…
Факел упал вместе с нами и уже потух. В кромешной тьме ориентироваться можно было лишь на ощупь. Мы с Таней простирали свои руки вперёд себя. Таким образом меня коснулись её пальцы.
– Яша, – обратились мы к лежащему на земле мальчику, – лежи смирно и не двигайся. Мы осмотримся.
В ответ Яша лишь утвердительно промычал и тяжело засопел. Мы с Таней взялись за руки и свободными ладонями принялись ощупывать почву под ногами, аккуратно ступая друг за дружкой. Под ногами у нас продолжал сопеть Яша. Наконец, у Тани, потянувшей меня за собой, перехватило дыхание.
– Нашла? – спросила я у неё.
– Да! Кажется, один из наших мешков, – ответила Таня.
– Умница! – воскликнула я. – Что там лежит?
– Погоди-ка, сейчас узнаем. Та-ак, – с этими словами Таня уселась на землю и с характерным шелестом принялась рыться в мешке.
Я уселась рядом с ней.
– Еда, еда, ещё еда… – бормотала про себя Таня, но внезапно воскликнула, – есть! Огниво!
Она чиркнула металлом о кремень. На землю посыпался сноп искр, на мгновение осветивший тьму. Я смогла разглядеть Танино лицо: оно было всё вымазано в грязи.
– Работает. Теперь нужно найти наш факел и заново его поджечь. Эстелла, милая, возьми меня за руку, не теряйся.
Я покорно, не без собственного желания, исполнила её просьбу. Что-то меня настораживало в этой яме. Мы не могли оценить её подлинные размеры, однако, судя по всему, она была большой, поскольку каждое сказанное нами слово отражалось от стен эхом. Упали мы, по всей видимости, на самую её середину, ибо в противном случае уже бы давно нащупали стены. Мы с Таней вновь поднялись на ноги и, держась за руки, стали ходить назад и вперёд в поисках упавшего факела.
– В крайнем случае соорудим светильник из подручных материалов, – произнесла Таня.
– Угу, – кивнула я в ответ.
По появившейся дрожи в её голосе стало понятно, что она постепенно теряла самообладание. Это липкое, гадкое чувство передалось и мне, встало в горле тошнотворным комом. Я ощущала пыль и грязь на своём лице, ноющую боль в ногах и животе, в который меня нечаянно ударила при падении Таня; всё это вместе, вперемешку с кромешной темнотой, начинало пробуждать во мне тягучие и жуткие мысли. Всё моё нутро противно нашёптывало мне: паника близко. Она рядом. Притаилась на потолке комнаты. Выжидает в тёмных закоулках. В то же самое время я понимала: молчать нельзя, иначе она точно овладеет твоим рассудком – и тогда пиши пропало. Находиться здесь необходимо исключительно в трезвом рассудке, и единственная возможность его поддержать – регулярно поддерживать связь с «внешним миром».
– Как ты думаешь, – шёпотом обратилась я к Тане, – насколько эта яма большая?
– Ума не приложу, – так же шёпотом ответила мне подруга. – Рискну предположить, что это точно не погреб. И даже не подвал. Такое помещение в одиночку не вырыть.
– Я согласна с тобой.
– По расположению чем-то напоминает пороховые склады, что обычно оборудуют на фортах, – предположила Таня. – Когда я была совсем ребёнком, родители жили в одной из крепостей.
– Вот как… Однако как, по-твоему, на китобойне может быть пороховой склад?
– Кто же знает, что было здесь до китобойни? Хотя ты права: солдаты нашей Императорской Армии здесь обосновались совсем недавно.
Я на мгновение замолчала. В тех обстоятельствах, в которых мы находились последнее время, я совершенно забыла о странном иероглифе, указывающем на вход в это гиблое место.
– Танюша, – обратилась я к ней, прижавшись сильнее, – неспроста же этот знак над входом висел?
– Ты тоже так считаешь? У меня есть некоторые догадки, но сейчас не то время, чтобы их озвучивать. Погоди-ка… – вдруг застыла словно вкопанная Таня. – Что за палка здесь лежит? Уж не наш ли это факел? – приободрённым голосом произнесла она.
Я прощупала то место, перед которым стояла девочка. Действительно: на полу лежало нечто продолговатое. Недолго думая, я взяла предмет в руки и подняла. Это действительно была палка, обмотанная обгоревшей ветошью, которую сообразил ещё на поверхности Яша.
– Поджигай!.. – прошипела я Тане.
Девочка поднесла огниво к концу палки и высекла искры огнивом. Через пару попыток палка занялась. Кромешная тьма озарилась тусклым оранжевым светом.
– Уже лучше, – улыбнулась я – даром, что сквозь силу. – Батюшки! Таня, ты вся в грязи!
– Досада-то какая, – вздохнула она. – Ты тоже не лучше. А что поделать? Мы всё же не в парке. Давай-ка лучше думать, как отсюда выбираться. И перевяжем бедолагу Яшу.
Я кивнула, и мы направились к нашему другу, который лежал неподалёку от нас. Осмотрев его тело с факелом, мы не обнаружили никаких открытых ран.
– Ногу нужно удержать, чтобы ты без лишней надобности ею не двигал, – объяснила Таня. – Так она заживёт быстрее. Что же, Эстелла, – обратилась затем она ко мне, – придётся нам с тобой нашего героя тащить на себе.
– Придётся, – пожала плечами я. – А что здесь можно ещё сделать? Только вот куда тащить? Не лучше ли будет… – я запнулась, понимая, насколько это будет маловероятно. – Не лучше ли будет подождать здесь помощи?
Таня, впрочем, не отвергла это предположение, а подпёрла голову рукой и крепко задумалась.
– Хм… С одной стороны, это один из разумных вариантов. С другой же – я не думаю, что кто-то нас будет искать именно здесь. Взрослые побегут в лес, на сопки, на морское побережье, возможно даже осмотрят китобойню – но вглубь не полезут, поскольку попросту не найдут этого отверстия в земле. В этом случае нам просто необходимо найти выход самостоятельно. Если мы хотим выжить…
«Речь уже идёт о жизни и смерти» – подумала я про себя, однако вслух это не озвучила.
– Я поняла тебя, – согласилась я с Таней. – Впрочем, самостоятельно нам отсюда по старому пути не выбраться. Кинем верёвку – и она упадёт обратно. По стенам не вскарабкаемся…
– Стены! – неожиданно перебил меня Яша.
– А что с ними не так?
– Ищите любые проходы и дыры в стенах, – сказал он. – Если они будут – у нас есть шанс.
– Яша прав, – серьёзно ответила Таня. – Пойдём, Эстелла. Будем осматривать стены.
Я вновь кивнула и, взяв подругу за руку, направилась вслед за ней в противоположную сторону от той, где лежал Яша. Через десять шагов из-за тьмы вынырнула стена – и при взгляде на неё моё дыхание перехватило. Она была сделанной из бетона настолько качественно, что в ней не то что дыры или прохода – даже щёлочек и зазоров не было.
– Нет… Нет… Только не это, – взмолилась Таня, глядя на идеально гладкую стену, уходящую ввысь. – Неужто все стены у этой ямы вымощены… Этим?
В ответ я промолчала. Мы продолжили медленно ступать вдоль стены, понапрасну вглядываясь в неё. Пол был выстлан рыхлой почвой, смешанной с пылью и горками какого-то порошка серого цвета. Вскоре показался угол комнаты – такой же идеальный и прямой, как и стена.
– Хоть геометрические расчёты проводи, – процедила я в досаде и негодовании.
Мы пошли вдоль следующей стены – но там ситуация была точно такой же. Затем встретились лицом к лицу с ещё одним углом, повернули – и осмотрели третью сторону ровно с таким же результатом.
– Это бесполезно, Эстелла, понимаешь?.. – обессиленно произнесла Таня дрожащим голосом, и на глазах у неё выступили слёзы. – Почему… Почему это произошло с нами? Неужто нельзя было не лезть сюда, в эти ужасные подземелья?
– Прости нас, – тихо ответила ей я. – Давай осмотрим последнюю стену.
В тот момент я не находила толком, что сказать. Внутри меня поселилось чувство вины за то, что я вместе с Яшей втянула в эту преступную авантюру миролюбивую, добрую и спокойную Таню, с которой к тому же мы знакомы едва ли день. Об этом надо будет обязательно с ней поговорить… Обязательно – но после того, как мы выберемся из этой западни!
Таня тихо всхлипнула и кивнула. Я провела рукой по последней нашей надежде – четвёртой стене комнаты. И ровно в тот самый момент, когда эта надежда практически окончательно покинула моё сердце, уступив место страху и мерзкому отчаянию, в глади бетона свет факела уловил тёмную впадину. Едва завидев это издалека, я бросилась туда, а за мной и Таня. Подбежав поближе, я увидела то, на что упал свет – и была ошеломлена этим: прямо в стене, в небольшом углублении, стояла массивная стальная дверь с вентилем посередине. Неизвестно, что было за ней, однако страх перед этой неизвестностью мешался внутри меня с чувством надежды.
– Таня… Мы нашли выход! – воскликнула я. – Нам точно необходимо сюда!
Таня, однако, не была столь радостной. Она с подозрением осмотрела эту дверь.
– Коль других вариантов у нас нет – стало быть, нам действительно необходимо пройти сквозь эту жуткую дверь, – сказала она и поёжилась.
– Да… Однако это может быть нашим единственным спасением…
– …Или наоборот, – закончила Таня и тяжело вздохнула, пересиливая свой страх. – Пойдём к Яше.
– Пойдём, – согласилась я.
Крепко взявшись за руки, мы направились к тому месту, где лежал наш друг. Он больше не стонал и не сопел – лишь монотонно дышал, изредка вдыхая воздуха чуть больше. Мы с Таней собрали вещи в мешок и, взяв Яшу под плечи, медленно, сбивчивыми шагами пошли к двери. Чтобы её открыть, потребовалось довольно много усилий – как моих, так и Таниных. Однако, в конце концов, она поддалась и с громким скрипом отворилась внутрь. Повеяло прохладой и свежим воздухом, однако тьма там, как нам показалось, была ещё гуще, нежели в яме. От двери уходил куда-то вдаль длинный коридор, со всех сторон вымощенный бетоном. Нам оставалось только проследовать по нему. И лишь одно обстоятельство намертво закрепило в моём сердце трепет и страх: коридор уходил вниз…
