Григорий Александрович Шепелев
Шеф
– И что?
– Ничего. Со всей этой сворой я разберусь. Я злюсь лишь из-за того, что мне дали в морду! Это произошло впервые после того, как мама перевела меня из секции карате в бассейн. Короче, Олег – я даю тебе трое суток на то, чтобы ты как-нибудь загладил этот эксцесс. Если через семьдесят два часа я буду продолжать злиться, ты пожалеешь о том, что ты совершил.
– Мне и двух дней хватит.
– Я за язык тебя не тянула.
Тучи рассеивались. В просветах сияли звёзды. Звонкая тишина висела над городом. Было ровно четыре часа утра – то самое время, когда отчаянные любители колобродить ночами чувствуют, что опять не так прошла ночь, как хотелось им, чтоб она прошла, зато день опять не обманет их ожиданий: неотвратимо придёт тоска по всему, что было, ненависть ко всему, что есть и горькое безразличие ко всему, что будет. Олег, хотя и не колобродил, а занимался делом, также поддался этому ощущению.
«Форд» стоял с распахнутыми дверями. Его мотор чуть слышно работал. Инга возле машины сплюнула в лужу грамм сорок крови. Олег, тем временем, сел за руль. Когда опечаленная и хмурая Инга к нему присоединилась, он подогнал машину к Серёжке. «Мустанг» имел лишь две двери. Инге пришлось податься вперёд, чтобы её старый приятель сумел пролезть к заднему сиденью. Расположившись за спиной Инги, он закурил.
– Серёжка, где ты живёшь? – спросил Олег.
– В Олимпийке. Врубайте печку, садисты!
Инга включила климат-контроль. Олег включил радио. Из шести колонок завыла Уитни Хьюстон.
– «Европу Плюс» мне поставь, – попросила Инга, хотя сама могла это сделать.
– Она и есть.
– Тогда – «Хит-FM».
Олег понажимал кнопочку. Заорала Шакира.
– Нет, лучше «Максимум».
Олег понажимал кнопочку. Запищала Кайли Миноуг.
– Нет, лучше «Шансон».
Олег понажимал кнопочку. Захрипел Вася Питерский.
– Так ведь это твой друг! – воскликнула Инга.
– Как ты узнала?
– Он это, он!
– Возможно, ты и права. Но я не уверен. У всех этих козлов какие-то стандартные голоса.
– Я говорю, он! Абсолютно точно. У меня слух хороший. Я на баяне раньше играла.
– Выпустите меня, я дойду пешком! – взорвался Серёжка. Инга послала его матом. Затем сказала Олегу:
– Трогай!
На Ленинском Олег держал скорость пятьдесят пять-шестьдесят.
– А ну-ка, останови, я такси возьму! – заорал Серёжка.
– Я соблюдаю правила, – возразил Олег.
– А я хочу спать!
– Так спи, – предложила Инга, – домой приедешь полностью выспавшийся.
Олег прибавил десятку. Когда сворачивали на улицу Двадцати шести бакинских комиссаров, Инга вдруг заявила, что ей нужна сейчас водка.
– Ты и так дура, – поторопились заметить Олег с Серёжкой. Это у них получилось единогласно.
– Сами вы дураки! Мне умыться надо. Я вся в кровище!
Доехав до конца улицы, Олег свернул на Проспект Вернадского и припарковался около станции метро «Юго-Западная».
– Ты сходишь? – спросила Инга.
– Схожу.
– Купи мне «Мальборо Лайт», – попросил Серёжка.
Было ещё темно и сказочно тихо. Москва блестела под фонарями.
– Ну и видок у вас! – со смехом заметила продавщица в маленьком магазинчике у метро, пробивая Олегу чек за литруху водки и сигареты.
– И что же во мне забавного?
– На цыплёнка очень похожи. После грозы.
– Вы тоже меня хотите?
– Да не особенно.
– Врёшь ты всё!
Сказав так, Олег вернулся к машине. Инга стояла на тротуаре.
– полей мне на руки!
Передав Серёжке «Мальборо Лайт», Олег вскрыл бутылку. Инга сложила горсти, и он стал лить.
– Не спеши, – сказала спортсменка, тщательно оттирая водкой лицо. Но кровь, успевшая присохнуть к нему, не очень-то поддавалась даже и водке. Пришлось израсходовать её всю. За этим процессом ошеломлённо следили двое бродяг, искавших возле метро пустые бутылки.
– Да вы хоть бы посудину какую подставили, – прогнусавил один из них, когда последняя капля шлёпнулась на асфальт.
– Отвали, дурак, – огрызнулась Инга, всплёскивая руками. – Олег, купи мне теперь бутылку воды!
– Зачем?
– Я умоюсь, чтобы от меня водярой не пахло.
Опять вбежав в магазинчик, Олег спросил продавщицу:
– А вода есть?
– Какая?
– Простая, два литра.
– С газами или без?
– Без газов.
– Возьми вот эту, за пятьдесят семь рублей.
Когда она пробивала, он попросил:
– Скажи ещё что-нибудь.
– Зачем?
– Ну как ты не понимаешь? Мы ведь с тобою больше не встретимся!
– Слава Богу. А водка кончилась уже, что ли?
С водой без газов сделали точно то же, что с водкой. Бродягам, ясное дело, было уже не так интересно глядеть на это. Они вразвалочку убрели к метро, громко обсуждая случившееся.
– Понюхай меня, – попросила Инга, кое-как утерев рукавом лицо. Олег приблизил к нему свой нос.
– Нет, водкой не пахнет.
– А кровью тоже не пахнет?
– Кровью конкретно прёт! Как и от всего, что принадлежит Равшану.
– Олег, я принадлежу себе. И только себе. Уже целый час.
– Ну вы и придурки! – восхитился Серёжка, когда Олег и Инга вернулись в «Форд». – Инга, кстати, кто тебе харю разворотил?
– Олег.
– Олег, отличный удар! С меня – литр «Хеннесси»!
Разгоняя машину, Олег сказал:
– Ты мне лучше взломщика подгони.
– Кого-кого? Взломщика?
– Да, мне нужен хороший взломщик. Просто необходим.
Серёжка долго молчал. Олег уж решил, что он задремал. Но он вдруг заговорил:
– У меня есть взломщик. И не просто хороший, а лучший в мире. Практически любой сейф откроет булавкой. Я могу тебя с ним сегодня же познакомить.
– А что возьмёшь?
– Ничего. Но у меня будет одно условие. Сразу после базара с ним ты позвонишь мне и скажешь, что он потребовал за услуги. Договорились?
– Да.
– Инга, дай мобильник, – сказал Серёжка, протянув руку.
– Ну а если не дам?
– Ну тогда Олег опять побежит за водкой.
– Подонок ты!
– Да я знаю.
Взяв телефон, Серёжка не торопясь закурил, потом набрал номер.
– Только бы он был на связи… Алло, Хуан! Здравствуй. Это Серёжка. Тут один кекс хочет дело с тобой иметь. Да, прямо сейчас. Хорошо. Тринадцать семьдесят семь? Я понял. Пока.
– Он испанец, что ли? – спросил Олег, когда Инга взяла обратно мобильник.
– Нет, мексиканец. Короче, он тебя ждёт. Гостиница «Белград» на Смоленской, номер тринадцать семьдесят семь. Он там будет ещё два дня.
– Сейчас можно ехать?
– Нет, сейчас ты меня довезёшь до дома.
– Как его звать? Хуан?
Серёжка кивнул.
– ты уговор помнишь?
– Конечно. Я позвоню. Куда дальше? Прямо?
– Налево. Почти приехали.
– Я в «Белград» не поеду, – решительно заявила Инга, выпятив губы. Серёжка вошёл во гнев. Схватив Ингу за волосы, рванул их и заорал:
– Поедешь, и ещё как! Одно слово против, один взгляд против, и я башку тебе откручу! Ты поняла, сука? Ты поняла или нет?
– Да, да, поняла, – пропищала Инга. – Серёжка, пожалуйста, отпусти меня! Ой, как больно!
Серёжка дёрнул ещё разок, потом отпустил. Олег видел в зеркале его рожу. Она быстро остывала.
– Теперь поверни направо. Нет, нет, вот здесь! Следующий корпус. Инга, ты поняла меня?
– Я уже сказала, что поняла!
– А подъезд какой? – спросил Олег.
– Первый. Да всё, вот здесь тормози.
Олег прижал «Форд» к бордюру. Серёжка вышел, не попрощавшись, и зашагал к своему подъезду, слегка прихрамывая. Шнурки он так и не завязал.
– Инга, ты давно его знаешь? – попробовал всё исправить Олег, объезжая корпус.
– Оставьте меня в покое, пожалуйста, – деревянным голосом проронила Инга, – я хочу спать.
Москва пробуждалась. Транспорта и прохожих на её улицах становилось всё больше с каждой минутой. Но, тем не менее, на Мичуринском Олег дал «Мустангу» ещё разок показать, на что тот способен. На Ломоносовском скорость пришлось уменьшить до девяноста. На Ленинском поток транспорта был уже таким плотным, что оставалось только подстроиться под него. В пять тридцать Олег свернул на Садовое. Ещё через полчаса он припарковал «Форд» на стоянке возле «Белграда». Инга спала. Или притворялась, что спит. Заглушив мотор и выключив радио, Олег стал разглядывать её так, будто лишь сейчас впервые увидел. Никогда в жизни он не смотрел так ни на кого. Сомнений не оставалось: перед ним была женщина, ради одного взгляда которой он пошёл бы на смерть. И вдруг он всё понял. Её ресницы были опущены! Бросить из-под них взгляд могла лишь другая женщина – та, которая ничего для него не значила. Он накрыл рукой её руку.
– Инга, проснись.
Она потянулась, открыв глаза. Её длинные ресницы затрепетали.
– Что тебе надо?
– Пошли в гостиницу.
– Не пойду!
– Инга, ну пожалуйста, не капризничай. Мне нужна твоя помощь. Очень нужна.
– Ох, как ты меня достал!
Пока шли к отелю, Инга курила. Над городом занималось ясное утро.
– Нам нужен двухместный номер на одни сутки, – сказал Олег миловидной девушке, разгадывавшей за стойкой цветной кроссворд при помощи двух охранников, – если можно, на тринадцатом этаже.
– Вы муж и жена?
– Пока ещё нет. Но скоро поженимся. Понимаете? Очень скоро. А кстати, сколько у вас стоит двухместный номер?
– Стандартный – тысяча восемьсот.
Олег дал две триста, вытряхнув их из заскрежетавшей зубами Инги.
– Сдачи не надо.
– Ну что же мне с вами делать? – вздохнула девушка. – Паспорта давайте.
Олег и Инга дали водительские права. Девчонка побарабанила пальцами по клавиатуре компьютера и вернула их.
– Ваш номер – тринадцать двадцать четыре. Возьмите ключ.
В номере Олег снял пиджак, сел в кресло и закурил. Инга, сняв ботинки, бросилась на кровать размером примерно с теннисный корт и сразу уснула. Под её тихий, свистящий храп Олег размышлял, какими последствиями могут обернуться для него подвиги, совершённые им в минувшую ночь. Года два назад Марк был у него в гостях, но в другой квартире. Олег снимал её с одной девушкой. Марк остался уверен в том, что это и есть собственная квартира Олега. Общих знакомых, располагающих правильной информацией, у них не было. Следовательно, Марк никак не сможет помочь директору. А вот Инга – запросто. И о том, что происходило в её башке, можно было только догадываться. Пожалуй, всё что угодно могло там происходить. Погасив окурок, Олег отправился в семьдесят седьмой номер.
– Да, да, войдите, – ответил на его стук глухой баритон. Олег открыл дверь, вошёл. На большой кровати спала, прижав к животу коленки, голая дама лет восемнадцати. Её вещи были разбросаны по всей комнате. Рядом с ней лежала гитара. Вдоволь налюбовавшись спящей красавицей, Олег устремил свой взгляд на того, с кем жаждал поговорить. Это был типичный латиноамериканец – очень красивый, смуглый, худой, кудрявый, повыше среднего роста, лет тридцати семи. Он сидел перед телевизором и хлестал вино из бутылки, следя за матчем «Бавария» – «Ливерпуль». На нём были брюки, ботинки и фиолетовая рубашка. Олегу эта смуглая сволочь сильно понравилась. Он, вообще, по жизни симпатизировал людям с красивой внешностью. Им легко всё даётся, они не злы на весь мир, поэтому с ними легко общаться.
– Доброе утро, – сказал Олег, прикрыв за собою дверь, – я к вам от Сергея. Меня зовут Олег.
– Я Хуан, – представился мексиканец, – садитесь вот в это кресло. Хотите выпить?
– Спасибо, нет. Ой, какое мягкое кресло! У вас тут можно курить?
– Да, сколько угодно. Я не курю, но люблю смотреть, как курят другие.
Олег, однако же, не поверил, что удостоиться хотя бы одного взгляда. Взломщик прямо-таки пожирал глазами экран. Игра того стоила.
– Я тоже футболист, – сообщил Олег, – бывший.
– Правда? Какого уровня?
– КМС.
– Так что вы хотите?
– Бесшумно открыть коттедж.
– Где?
– Двести пятьдесят километров от Кольцевой.
– Посёлок?
– Нет. Глухой лес.
– Охрана?
– Восемь дедов. Я одного знаю. Ведро водяры ему поставить – часа через полтора уснут все. Собаки у них не сторожевые, охотничьи.
– Чей коттедж?
– Одной бизнес-леди.
– Ты хорошо её знаешь?
– Да.
– Как её зовут?
Олег закурил.
– Давайте поговорим о цене.
– Нет, давайте сначала поговорим о том, за что она назначается, – возразил мексиканец, не отрывая глаз от экрана. – Я – человек далёкий от бизнеса и не знаю, что хранят бизнес-леди в глухих лесах, под охраной восьми дедов-алкоголиков.
– Но это вас не касается, – возразил Олег, – ваше дело – открыть две стальные двери с сейфовыми замками и получить гонорар.
– А потом ждать киллера?
– Почему?
– Потому что ни сундуков с бриллиантами, ни мешков с деньгами, ни Моны Лизы Джоконды, выкраденной из Лувра, там быть не может. Там – компромат, опасность которого эта баба недооценивает. Когда ты её припрёшь, она легко вычислит, кто тебе помогал, и вряд ли поверит, что я принимал участие в этом деле только как взломщик.
– Что ж, стало быть, разговор окончен.
Дотянувшись до столика, на котором стояла пепельница, Олег раздавил окурок и хотел встать.
– Погоди минутку! – крикнул Хуан. Некоторое время он напряжённо следил за ходом игры. Потом заорал:
– Карамба!
И, осушив бутылку, швырнул её на ковёр.
– Нет, всё правильно, никаких пенальти, – сказал Олег, – надо было ещё и жёлтую карточку показать этому уроду за симуляцию.
– Ну и сколько у неё денег?
– Около сорока миллионов долларов.
– Она замужем?
– Нет, вдова.
– Молодая?
– Тридцать шесть лет.
– Дела, разумеется, крутил муж?
– Да.
– Его убили?
– Нет. Он повесился.
– Имея около сорока миллионов?
– Да.
– Мне кажется, ты догадываешься о том, что никаких денег ты от неё не получишь, – сказал Хуан, помолчав. Олег уточнил:
– Я знаю об этом, а не догадываюсь.
– Так ради чего всё это?
– Ради того, чтобы она не на жизнь, а на смерть сцепилась с тем, кто сыграл со мной злую шутку. Ему тогда придётся несладко, хотя он – дьявол.
Хуан задумался. Удивлён он не был. Олег украдкой разглядывал ноги девушки на кровати.
– Ну, хорошо, – проговорил взломщик, выключив телевизор, – сарай я тебе открою, притом бесплатно.
– Бесплатно?
– Да, но не безвозмездно. Ты, как я слышал, активно дружишь с Ингой Лопухиной?
– Да, я её знаю, – сказал Олег, догадавшись, кто и зачем снабдил мексиканца сведениями.
– Мне нужно с ней познакомиться, – объяснил Хуан, – я слышал, что это не так легко. Представь меня Инге, и я открою тебе коттедж.
– Но Инга мне не чужой человек, – возразил Олег, – и я не хочу, чтобы она была втянута в уголовщину.
Взломщик нетерпеливо махнул рукой.
– Ни во что она не будет вовлечена! Мне связи её нужны, понимаешь? Связи!
– Какие связи?
– Ты знаешь, умные люди таких вопросов не задают. Я и так сказал тебе слишком много. Если тебя обуяла ревность, давай закончим наш разговор. А если ты не дурак – представь меня Инге. Я пообщаюсь с ней пять минут, а потом открою тебе коттедж. Даю слово. Сергей тебе подтвердит, что если я даю слово – мне можно верить. Я всё сказал.
– Хуан, не ори! – простонала девушка, заворочавшись, – Невозможно слушать твой сраный ор!
– Ну и пошла к чёрту! – топнул ногой Хуан, другой ногой пнув стоявшую на полу пустую бутылку. Она испуганно откатилась в угол.
– Сам иди в жопу! – пискнула девушка и вскочила. Фигурка у неё была вполне себе ничего, а мордочка – очень даже. – Дай-ка мне сигаретку!
Просьба адресовалась Олегу. Он достал сигареты. Девушка подошла к нему и, смеясь, взлохматила волосы на его голове. Он дал прикурить.
– Оденься, – сказал Хуан.
– А можно я закажу шампанское?
– Закажи.
Почесав длинными ногтями впалую поясницу, девушка подошла к телефону и сняла трубку.
– Алло! Пришлите, пожалуйста, заказ в номер тринадцать семьдесят семь. бутылку шампанского, ананасы и мужика понаглее. А то тут сидят два гоблина с намарихуаненными глазами и не желают со мной общаться!
– Ну, я пошёл, – сказал Олег, встав.
– А как насчёт Инги?
– Надо подумать.
– Я буду здесь ещё сутки. Только не надо советоваться с Серёжкой. У него паранойя. Все озабочены только тем, как бы его кинуть!
– Я тоже буду здесь ещё сутки, – пообещал Олег, берясь за дверную ручку.
– В каком ты номере? – поинтересовалась девушка. Олег вышел.
Ингу он застал сидящей за столиком. Кроме трусиков и бюстгальтера, на ней не было ничего. Она жрала бутерброды с сыром и ветчиной, запивая их тёмным пивом.
– Где твой мобильник? – спросил Олег.
– На кровати.
Взяв телефон, Олег вручил его Инге.
– Набери-ка мне номер этого дурака.
Инга, не уточняя, набрала номер. Олег ушёл с мобильником в коридор.
– Алло! – ответил Серёжка после гудков пятнадцати.
– Ну, короче, я с ним поговорил.
– И что?
– Он хочет познакомиться с Ингой.
– Ах, сволочь долбаная! Он взял их! Всё-таки взял!
– Ты о чём?
– Неважно. Олег, не вздумай с Ингой его знакомить!
– А почему?
– Потому, что я так сказал!
– А мне наплевать. Я твоё условие выполнил и ничего больше тебе не должен.
– Олег, учти: если Инга с ним познакомится, ей – кирдык!
– Это почему?
– Да потому, что иначе и быть не может!
– Серёжка! Либо ты будешь выражаться яснее, либо я буду действовать по своему усмотрению.
– Ну и сука. Я тебе говорю, что ей смерть тогда! Отморозки, с которыми она водится, напрямую связаны с террористами!
– А Хуану она зачем?
– Затем, что Хуан ищет рынок сбыта. Гопники ему могут с этим помочь. Равшан и Эльчин работают на Гелаева, а Гелаев работает на ребят, для которых раздолбать боингами Манхэттен – как комара прихлопнуть. А ещё они могут перепродать, например, скрипку Страдивари.
– Что Хуан взял?
– Спроси у него. Короче, Олег – если Инга станет посредницей в этом деле, ей перережут горло, так как Эльчин решит, что она всё знает о его связях.
– Хуан тебя прокатил?
– Олег, это моё дело, а не твоё.
– То есть, ты не хочешь его нагреть?
– При помощи Инги?
– Да.
– Я подумаю.
С этими словами Серёжка отключил связь. Олег вошёл в номер. Инга всё ещё ела, но уже медленнее.
– Ты знаешь Эльчина? – спросил у неё Олег.
– Нет, почти не знаю. Тебе Серёжка о нём рассказывал?
– Хватит жрать! Дай мне бутерброд.
– На.
Жуя бутерброд, Олег упал на кровать. Его потянуло в сон. Никакие мысли на ум не шли. Доев, он заставил себя раздеться и пойти в душ. Инга прошмыгнула за ним.
– Трахайся с Серёжкой, – сказал Олег, пустив воду.
– Ты что, ревнуешь? Он мне по барабану.
– Ну и отлично. Инга, я никакой.
– Заказать тебе что-нибудь?
– Да. Гроб.
– Тебе гроб не нужен. Если ты сдохнешь, я тебя съем.
– Пошла вон! Я занят.
С жалостью оглядев Олега, призёрка чемпионатов мира, Олимпиад и конкурсов красоты отправилась спать. Присоединившись к ней через пять минут, Олег попытался снять с неё трусики. Но она его оттолкнула.
Глава одиннадцатая
Ромка
Олегу снились такие ужасы, что он очень обрадовался, проснувшись. Инги в номере не было. За окном разгорался приятный день. Олег поводил рукою по столику и нащупал пачку «Парламента». Зажигалки не обнаружил. Это досадное обстоятельство побудило встать и предпринять поиски. Зажигалка нашлась под столиком. Закурив, Олег не спеша оделся. Ему ужасно хотелось есть. На большом столе стояли тарелка с сэндвичем и пустая чашка. Пришлось запить этот сэндвич водой прямо из-под крана. Тут вошла Инга. Она была в кимоно и тапочках.
– Где ты шлялась? – спросил у неё Олег.
– Да я заплатила ещё за сутки.
– Лифт не работает? Ты пешком спускалась и поднималась?
– Нет, я с портье чуть-чуть поболтала.
Олег поднялся из-за стола.
– И больше ни с кем?
– Нет, больше ни с кем.
Он понял, что она врёт.
– Который час, Инга?
– Десять.
– Утра?
– Да.
– Ни хрена себе! Так я, получается, двадцать восемь часов проспал?
– Ты, по-моему, только это и можешь делать в постели.
– А ты бы ещё в скафандре спать улеглась!
– Нет, я с тобой больше вообще никак спать не лягу, – бросила Инга, презрительно усмехнувшись. – Трусы мои ему помешали! Смех, да и только.
– Мордой на стол, – произнёс Олег, – живо!
Инга уставилась на него, как на дурака. Он взял её за руки, развернул и пригнул к столу. Она на нём распласталась и заскребла по нему ногтями, пытаясь выпрямиться. Однако ладонь Олега легла ей на спину такой тяжестью, что дыхание пресеклось. Деревянный стол был очень устойчивым. Но у Инги хватило сил его раскачать. Запрокинув голову с перепутанной гривой рыжих волос, она разразилась визгом:
– Пусти, дурак! Это что такое?
– Как повезло твоим тренерам! Ты ужасно сообразительна.
Синхронистка стала ругаться матом, усилив накал борьбы. Тарелка и чашка слетели на пол. Изо всей силы вдавливая ревущую Ингу в стол, Олег попытался одной рукой развязать тонкий поясок её кимоно. Это оказалось непросто, да, впрочем, и не понадобилось. Короткое кимоно задралось на спину и так. Под ним никакой одежды не оказалось, и Олег смог наградить матерщинницу убедительными шлепками.
– Сучонок, тварь! – завыла спортсменка, не оставляя попыток вырваться. – Не хочу! Я так не хочу! Это беспредел! Не смей меня трахать сзади! Не смей! Не смей!
Олег не послушался. Инга смолкла, захныкав, а потом вовсе притихла и принялась облизывать стол. А потом взмолилась:
– Ещё! Ещё!
– Не дёргай ты жопой, дура! – с досадой крикнул Олег, да поздно. Он набрал воздуху во всю грудь и замер, сжимая тонкую талию Инги пальцами. Затем выдохнул, отступил. – Сама виновата! Иди отсюда.
Инга, шатаясь, поплелась в ванную.
– Ты покойник, – предупредила она, выходя оттуда уже в трусах и бюстгальтере.
– Давай съездим в какой-нибудь ресторан, – предложил Олег, валявшийся на кровати.
– Да, можно. В какой ты хочешь?
– В «Националь».
– Там два зала, мраморный и зеркальный. Какой из них изволите выбрать?
– Мраморный, – без раздумий выбрал Олег. Инга, взяв мобильник, с кем-то связалась.
– Говорит Инга Лопухина. Пригласите к трубке метрдотеля. Лев Моисеевич? Добрый день. Столик на двоих. Минут через сорок. В мраморном зале.
Отложив телефон и быстро одевшись, спортсменка начала краситься. Олег наблюдал за ней, не вставая.
– Ну, ты готов? – спросила она, запихнув в карманы тушь и помаду.
– Да.
– Причешись! Тебя не подпустят с такой башкой на пушечный выстрел к «Национали».
Олег отправился в ванную и привёл там себя в порядок. Инга в это время курила, мотаясь взад и вперёд по номеру. Пепел сыпался на ковёр. Застав её за этим занятием и взглянув на её лицо, Олег утвердился в мысли, что мексиканец успел-таки пообщаться с нею. Совсем пустыми стали её глаза, от блеска которых у кого только не текли слюни. Столько убийственной пустоты на Олега ещё ни разу не сваливалось. Он понял, что должен срочно что-нибудь предпринять. Он даже знал, что. Но не было сил. Не было азарта. Не было злости. Вдобавок, он чувствовал себя плохо.
В номер без стука сунулась горничная. При виде Олега она смутилась и, извинившись, закрыла дверь. Олег натянул пиджак.
– Пошли, что ли? – вяло спросила Инга, гася окурок.
– Пошли.
Когда проходили мимо портье, тот окликнул Ингу и передал ей записку. Она прочла её за секунду и порвала в мелкие клочки.
– Это от кого? – поинтересовался Олег.
– От поклонника. Задолбали, сволочи! Хоть пластическую операцию делай.
День стоял солнечный, но не тёплый. Пахло хот-догами. Над Москвой висело голубоватое марево.
– Как поедем? – спросил Олег, заводя машину. – Через Воздвиженку?
– По Тверской.
Он понял, что она мстит ему за слетевшие со стола тарелку и чашку. Если бы он предложил Тверскую, сказала бы: по Воздвиженке. Или через Лубянку. Олега это уже бесило. Инга была для него как зеркало, становившееся яснее с каждой минутой.
Пришлось заехать на АЗС.
– Ну, где вас чёрт носит? – ругнулась Инга на двух парней в униформе, заставивших себя ждать. – За такие деньги ещё торчать полдня на вашей сраной заправке?
– Вышли бы да сами заправили, – огрызнулся один из чернорабочих. На Олега вдруг нашла дурь. Заглушив мотор, он выскочил из машины и обратился к парню:
– Ты, перхоть! Поди сюда.
– Вы чего хотите? – пробормотал заправщик, попятившись. Но не тут-то было. Олег подскочил к нему. Крепко взяв за ворот комбинезона, рванул со всей силы вверх и сделал подсечку. Заправщик грохнулся на асфальт, ударившись головой о бензоколонку. Выхватив из кармана пистолет Инги, Олег направил его в лицо несчастному парню. Оно от страха перекосилось.
– Не надо! Нет! Я всё понял! Пожалуйста, не стреляйте!
– Дурак, отстань от него! – заорала Инга из "Форда". Олег убрал пистолет. Рабочий поднялся. Его напарник спешно заправил «Форд» и сказал:
– Счастливой дороги. Ждём вас ещё.
За время пути от Триумфальной до Моховой ни Олег, ни Инга не проронили ни слова. Метрдотель встретил их в дверях ресторана сладкой улыбкой.
– Здравствуйте. Очень рад. Вы большая умница, Инга, что позвонили! Народу сейчас полно, однако для вас, как вы знаете, столик всегда найдётся.
– Лев Моисеевич, познакомьтесь. Это Олег.
– О! Так ведь мы встречались, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – подтвердил Олег.
– Давненько вы у нас не были!
– Года два.
– Слегка похудели.
– Неудивительно, я ведь стал заниматься спортом! Бег, бокс, футбол, автогонки. Особенно же понравилось мне нырять головой вперёд. Это у меня так здорово получается, что при случае я рискну нырнуть даже в воду.
– С кем поведёшься, – хихикнул Лев Моисеевич, указав льстивыми глазёнками на гражданку Лопухину.
– С тем и …, – блеснул Олег актуальной рифмой. Метрдотель закатил глаза, но, увидев, что Инга не обижается, закудахтал, рукой прикрывая рот с циркониевыми зубами.
– Поэт, – усмехнулась Инга, взяв своего кавалера под руку, – Пушкин!
– Талантливый человек талантлив во всём, – важно поднял палец Лев Моисеевич. – И наглядный пример – вы, Инга! Мы все вас любим и ценим, поэтому для вас столик будет всегда, даже при аншлаге.
– Ну так веди, – дурашливо топнула ногой Инга. – Фигли ты сиськи мнёшь?
– Твою мать! – завопил Олег, когда вошли в зал. – Да что же это такое?
Инга, остановившись, стиснула его руку.
– Чего орёшь? Ты придурок?
– Олег, вам плохо? – перепугался метрдотель. Олег не ответил. Он, как ударенный током бык, смотрел на людей, сидящих за столиками, и думал, что умирать надо не сверху вниз и не быстро, а снизу вверх и мучительно. Лишь тогда тебе не поверят, сколько бы ты потом сдуру ни орал или ни орала: «Я кролик! Кролик!» Он понимал, что это – дело всей его жизни, всей его вечности, даже если Инга изо всей силы даст ему по щеке и крикнет: «Я тебя щас в психушку отвезу, сука!»
Это случилось сразу после того, как он отошёл от первого столика, за которым его отказались выслушать. Дело вечности рухнуло. Он недооценил Ингу. Её пощёчина оказалась слишком увесистой. Красный свет фонарей качнулся и заморгал, как пьяная сволочь.
– Вы нездоровы, мой дорогой, – с печалью заметил метрдотель, – не вызвать ли Скорую?
– Нет, спасибо, – сказал Олег, – со мной всё нормально. Мне нужно лишь посидеть и выпить.
– Ну, это мы моментально организуем! Инга, вы видите пустой столик?
– Вижу.
– Присаживайтесь. Сейчас я пришлю к вам официанта.
Но сдвинуть Олега с места теперь было нелегко. Зал точно поплыл, и он стал искать, за что уцепиться. Инга взяла его за рукав и подвела к столику. Выдвинув ему стул, сказала:
– Садись, уродец!
Он сел. Инга разместилась с другой стороны стола и взяла меню. Когда она слишком резко перелистнула страничку, поднялся ветер. Он до костей пробирал замогильным холодом. Передразнивая Олега, врачи с медсёстрами стали клацать зубами со всех сторон. Но он сохранил над собой контроль и стряхнул с себя это наваждение. Было самое время признать реальность: не медработники, а десятки, сотни, тысячи Нин находились в зале! Олег вертел головой, пытаясь найти хотя бы одну, но безрезультатно – народу было чересчур много. Официанты сбивались с ног. Играл рок-н-ролл.
– Да нет её здесь, – устало сказала Инга, вытащив сигареты и закурив, – перестань крутиться! Ты меня раздражаешь.
Тут появился официант с наглыми глазами и белозубой улыбкой.
– Здравствуйте. Вы готовы сделать заказ?
– Принеси нам рому, – распорядилась Инга, – Олег, ты что-нибудь ещё хочешь?
– Нет, – сказал Олег, – нет.
– Ну, значит, пятьсот грамм рома – того, который за две четыреста, и еды.
– Дорогая Инга, с едой мы вам постараемся угодить, но вы не могли бы дать нам подсказку, какая именно соответствует вашему настроению? Ведь её – десятки листов наименований.
– Вот я и думаю, что бы выбрать? Ты понимаешь – мне сейчас важно, чтобы преобладало мясо. Этот подлец меня третьи сутки голодом морит, а я – спортсменка!
– Очень рекомендую бефстроганов, фаршированных судаков и фазаньи крылышки с чесноком.
– Бефстроганов подойдёт. Ещё я хочу вот этот жульен, чёрную икру, самый офигенный салат из морепродуктов и виноградный сок. Олег, ты что-нибудь будешь есть?
– Ничего, – отвечал Олег, – ничего.
– Ну а я, пожалуй, буду ещё роллы «Филадельфия» и кишмиш. Ему принеси мороженое – неважно, какое.
Официант повторил наименования и ушёл. Инга отложила меню.
– Да нет, она здесь, – заявил Олег, – она точно здесь.
– Ты что, решил мне теперь аппетит испортить? – рассвирепела Инга. – Если она так тебе нужна, иди и ищи её!
– Видимо, она сама ко мне подойдёт.
– Ну и хорошо.
Спустя несколько минут был подан весь заказ Инги, за исключением основного блюда. При этом официант поблагодарил за терпение.
– Ваш бефстроганов приготавливает известный французский повар, который к нам прилетел на четыре дня, чтобы провести мастер-классы, – пояснил он, раскладывая приборы, – его зовут мсье Поль.
– Отлично, – сказала Инга, – свободен.
Официант поставил на стол бокалы и убежал.
– Наливай, Олег, – предложила Инга, – нет, погоди! Я лучше сама, иначе весь ром окажется на столе.
Олег продолжал оглядывать зал.
– Тост скажешь? – спросила Инга, сунув ему бокал, наполненный ромом.
– Да. За тебя.
– Спасибо. Отличный тост. Но очень уж длинный! Такой же длинный, как твой дружок.
– Какой мой дружок?
– Тот, с которым ты меня познакомил сегодня утром. Руку-то подними!
Олег поднял руку. Бокалы звякнули.
– Не забудь, сегодня – последний день, – напомнила Инга, осушив свой. Олег не заметил, как проглотил изрядную порцию флибустьерского пойла. Ставя бокал, спросил:
– Ты это о чём?
– Я о твоей морде, которая пострадает, если ты не загладишь то, что сделал с моей.
– Я загладил это сегодня утром.
– Знаешь, ты чересчур высокого мнения о своем дружке! Точнее, чересчур длинного.
Съев два ролла, Инга опять взялась за бутылку. Олег почувствовал, что она его понимает. Он закурил и задал вопрос:
– Как тебе Хуан?
– А я никаких Хуанов не знаю. Можешь именно так Серёжке и передать.
– Хуан тебя кинет, – предостерёг Олег, – и тебе придётся ответ держать за его дела.
– Ты лучше о себе думай. Осенью дни короткие. Давай выпьем.
Сказано – сделано.
– Наливай ещё, – предложил Олег, когда чемпионка опустошила вазу с икрой, горшочек с жульеном и стакан с соком.
– Нет, ты теперь наливай! У тебя, я вижу, руки уже не дрожат.
Это была правда. Олег налил. Подняв свой бокал, сказал:
– У меня есть тост.
– Медведь в лесу сдох… Ой, несут, несут мой бефстроганов! Долго же мсье Поль колдовал над этим шедевром кулинарии.
– Приятного аппетита, – промолвил официант, поставив на стол тарелку, – это же пожелание адресует вам мсье Поль.
И он удалился с полупоклоном. Инга взяла бокал.
