Иван Аккуратов
Танец маленьких искр. Антре. Том 1
– Я же говорил, что одолею тебя, полукровка, – сказал он и сплюнул на песок. А затем, хромая, двинулся к краю площадки.
Ему на смену пришла Сайнир. Встала рядом с девочкой, наклонилась, по всей видимости, изучая рану. Покачала головой:
– Ничего не изменилось, не так ли? Даже когда победа была у тебя в руках, ты не смогла в неё поверить. Нет безвыходных ситуаций до тех пор, пока ты стоишь на ногах и держишь в руках меч. Надеюсь, разбитый подбородок будет напоминать тебе этот урок какое-то время. – Она выпрямилась и взглянула, как большинство ребят расходятся. Некоторые из них подходили к Сайрусу и ободряюще хлопали по плечу. Вдруг Сайнир заговорила вновь. – Знаешь, на что похож его дар? Музыка. Он слышит музыку – песню самого Бога. И может быть, если он достаточно талантлив, может поменять какую-нибудь ноту. Но и ты можешь не хуже. В следующий раз, когда окажешься в безвыходной ситуации, заглуши свой страх, отбрось мысли и сомнения. Прислушайся, и ты тоже услышишь её. Не так, как он, конечно, но музыка будет. Она есть у каждого танца. Надеюсь, этот урок ты тоже запомнишь.
Сказав это, она отправилась вслед за всеми в сторону лагеря. Астра лежала, тяжело дыша, ощущая, как кровь сочится по подбородку. Закрыла глаза. Услышала, как свистит ветер. Как с гулким уханьем поднимаются и опускаются вдалеке крылья Иль’Прита, разгоняя облака. Как кричат птицы. Удаляющиеся голоса людей. Шум просыпавшегося города на спине воздушного бога.
И всё ещё какой-то странный треск… Такой далёкий, тихий, но отчего-то знакомый. Заставляющий кровь леденеть в жилах.
– Эй, ты весь день собираешься прохлаждаться?
Зеф, ехидно ухмыляясь, нависла над девочкой. Затем протянула руку и помогла подняться.
– Пойдём. Священное пение скоро начнётся. Хотя прежде, думаю тебе стóит приложить что-то холодное к своему лицу. Красавицей это тебя не сделает, но кровь остановит. Эй… – Она посмотрела прямо на Астру, которая как раз, морщась, ощупывала рану. – Хороший поединок. Ты и впрямь хорошо дралась.
Астра с прищуром посмотрела на подругу. Сейчас, когда подбородок заливала кровь, её слова звучали как издевательство.
– Недостаточно хорошо, чтобы победить, – сказала наконец девочка и пошла в сторону лагеря, вслед за всеми. И в этот момент…
Услышала крик.
Глава 3. Отголоски прошлого
Тонкий женский голос вынырнул на мгновение из спокойствия утреннего города. Взвился с потоком ветра. Резанул по ушам. Затих, бесследно исчезнув.
– Совсем рядом… – встревоженно выдохнула Беври, косясь на Сайруса.
Сайрус кивнул, сорвался с места. Бегом пустился сквозь невысокий кустарник в сторону города. Зеф бросилась следом.
– Бездна… – сквозь зубы прорычала Астра, сжала рукоять деревянного клинка на поясе, побежала за ними. Не то чтобы ей было дело до происходящего в городе, просто… Она не собиралась позволить Сайрусу одолеть её хоть в чём-то.
– Стойте! – крикнул Безелик им вслед. Запоздалый и бессмысленный приказ. Всё равно, что велеть ветру прекратить дуть.
Астра прыжком перемахнула через высокий кустарник, едва не порвав тренировочные штаны. Свернула на тропинку. Оказалась всего в нескольких шагах от Сайруса и Зеф. Те уже приближались к низеньким деревянным домам.
Звуков – тревожных, выныривающих из шума леса, – становилось всё больше. Звон железа. Стоны. Мольба. Пугающий, всё усиливающийся, будто собираясь подмять под себя остальные звуки, треск.
Трое ребят выбежали из-за домов почти одновременно. Тут же увидели двоих солдат с зелёными плащами. Один держал в правой руке длинный клинок, а в левой факел. Второй орудовал только кинжалом.
Крик повторился. Женщина лет сорока, с красивыми светлыми волосами, которые лишь немного схватила седина, прижимала обе руки к рваной ране на животе одного из горожан. Он лежал у неё на коленях. Смотрел в небо и шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Даже Астра с такого расстояния не могла разобрать слова. И не хотела.
Солдат ещё раз занёс короткий клинок, больше похожий на расширяющийся в середине нож, целясь в девушку. Небрежно, не ожидая сопротивления. Сайрус прыгнул к нему, выхватив деревянный меч. Врезался в солдата плечом так, что тот едва не потерял равновесие. От удивления он неловко взмахнул клинком, и Сайрус легко увернулся. Ударил в грудь и непременно убил бы мерзавца, если бы владел настоящим оружием. Однако меч был деревянным, а солдат облачён в броню, поэтому он только вскрикнул от удивления и досады. Вскинул кинжал, ударил.
Сайрус совершил ошибку. Выставил перед собой меч, собираясь отбить удар. И тот треснул, поймав на себя стальное лезвие. Щепки разлетелись в стороны, и Астре показалось, будто меч солдата зацепил Сайруса. Но тот успел выдохнуть, отпрыгнул на шаг и с удивлением посмотрел на обрубок меча в собственных руках. Солдат уже атаковал снова.
Бездна… Слишком быстро, чтобы Сайрус ещё раз воспользовался даром!
Зеф закричала, закрывая лицо руками. А Астра бросилась вперёд. Её и Сайруса разделяла лишь пара шагов, и она толкнула одарённого в спину двумя руками, и тот полетел на пыльную почву лицом вниз, по-ребячески вскрикнув.
Астра увидела перед собой кинжал солдата. Увернулась, отводя своим деревянным клинком, лезвие в сторону. Крутанулась на месте, резко рубанула солдата по запястью, вынуждая выпустить оружие. Пригнулась и, что было сил, ударила ещё раз – сбоку в колено. Нога неестественно выгнулась в другую сторону, и солдат взвыл, падая на почву. Астра была уже над ним. Ударила клинком в лицо. Затем ещё раз. И третий…
Кто-то схватил её за руку. От неожиданности она обернулась, осознав, что совсем забыла про второго солдата – с факелом. Однако это оказался Безелик. Безелик, каким девочка его ни разу не видела. Сухое, будто каменное лицо, ледяные глаза, плотно сжатые в струнку губы. И этот жестокий, беспощадный, будто арбалетный болт, взгляд…
– Отставить… – Прорычал он. И с силой дёрнул девочку в сторону от солдата.
Женщина совсем рядом закричала вновь. Астра увидела, что мужчина на её руках закрыл глаза, перестал что-то шептать. Он ещё дышал, но руки ослабли, отпустили рану. Кровь ручьями потекла ещё быстрее, а из-под рваного свитера показались бледно-серые внутренности.
Зеф побежала к нему. И Безелик тут же потерял интерес к Астре. Перекрыл дорогу Зеф так, что она едва не врезалась в него. Схватил за шкирку, и её волосы, заплетённые в тугие тонкие косы, упали копной на лицо.
– Пусти! – крикнула Зеф. – Я смогу!
– Сможешь что? – рявкнул Безелик.
– Я смогу помочь! Я должна! Должна попытаться!
– У горожан есть врачи! – отрезал Безелик. – Пусть они разбираются! Иди прочь!
Астра поморщилась. Женщина, склонив голову над телом, даже не смотрела на них. Только плакала и гладила мужчину по волосам окровавленной рукой.
Астра почувствовала, что её сейчас вырвет. Отвернулась, сделала несколько глубоких вдохов. И теперь заметила, что происходило вокруг.
На улице, где они находились, лежали тела – Астра видела по меньшей мере пятерых. Один, возможно, ещё дышал, – не хотелось прислушиваться и проверять, – остальные точно были мертвы. Впереди – со стороны торговой площади раздавались крики и звон стали. А в небо поднимались чёрные столбы дыма и смешивались с облаками.
Астра отступила, ощутив настоящий ужас. Никто… Никто и никогда не нападал на дочерний остров Иль’Пхора. Она слышала про войну, слышала про столкновения в море. Один раз остров даже обстреливали с кораблей. Но это…
Она ударилась обо что-то ногой и чуть не упала. Обернулась, увидела Сайруса, сидевшего на почве с таким же испуганным лицом. Протянула ему руку, собираясь помочь подняться. Он посмотрел на неё растерянно, будто забыв, где находится. Но затем поморщился, оттолкнул руку и поднялся на ноги сам.
Безелик тем временем оттащил Зеф от… От трупа молодого горожанина на руках безутешной женщины. Астра не прислушалась к его дыханию. Она почему-то и так знала, что теперь он был мёртв.
– Сумку, – приказал инструктор Юрту, младшему из учеников. – Раздай всем. Надеваем робы.
Все удивлённо переглянулись. Робы? К чему эта маскировка сейчас? Когда город охвачен огнём? Однако спорить с инструктором никто не решился. Особенно когда первой робу надела Сайнир. С момента окончания тренировки она была образцом послушания. Капитан отряда с Иль’Пхора и формально старшая здесь по званию, девушка, похоже, прекрасно осознавала, что является на этом острове лишь гостем. И всё же, Астра видела, как её рука раз за разом прикасается к рукояти короткого ножа. Девочка была уверена – если Сайнир посчитает нужным, то тут же заберёт руководство у Безелика.
– Возвращаемся в лагерь! – приказал инструктор, и они побежали. В чёрных длинных мантиях, с закрытыми лицами – тени, сотканные из дыма этого пожара.
До лагеря было не больше десяти минут ходьбы – бегом они преодолели это расстояние быстрее вдвое. Молча. Ощущая, как тревога лишь густеет, превращая кровь в дёготь. Чёрные, безликие и молчаливые – такие, как и должны быть слушатели.
До самого лагеря их никто не видел. Никто, ведь они бежали по дороге, где только что прошли вражеские солдаты. А вот Астра… Астра видела разрубленные тела. Горящие дома. Раненных, которые ждали помощи. Видела и заставляла себя отвернуться. Наверное, как и все.
Ворота в лагерь были открыты. Возле них лежал Лун – одарённый, который сегодня дежурил. Астра прислушалась и поняла, что его сердце не бьётся, но, только подойдя ближе, увидела колотую рану на шее.
– Умер быстро… – неопределённо буркнула Беври, то ли пытаясь утешить кого-то, то ли унять собственный страх.
Безелик без лишних слов забежал в ворота. Астра и остальные последовали за ним. В первую секунду Астра боялась, что увидит разрушенный лагерь и трупы – так же, как в остальном городе. Стоило признать, она плохо ладила с другими. Друзей, кроме Зеф, у неё не было. И всё же, при мысли о том, что даже те, кто ей не сильно нравился, но не делал ничего плохого, сейчас лежат в крови посреди дороги, желудок вновь скрутило неприятным спазмом.
Однако с лагерем, похоже, было всё в порядке. Безелик поднял с почвы второго дежурного стражника – Люфта. Его голова была разбита, и по седым волосам стекала кровь, капая на бороду и одежду.
– Что, бездна дери, здесь случилось? – рявкнул инструктор.
Астре нравился Люфт. Несмотря на преклонный возраст, он умел обращаться с оружием, к тому же охранял ворота с такой важностью, словно приставлен к сокровищнице или спальни самого короля. Не пропускал ни одного священного пения и каждую неделю приносил в храм печенье, которое готовила его жена – сухое, но пахнущее уютом. Порой Астру злила его улыбка – ехидная, спрятанная в густых усах, будто ему известно куда больше остальных, – но сейчас девочка отдала бы многое, чтобы увидеть её снова.
Но Люфт не улыбался. Лицо его было бледным, словно мел. Губы дрожали. Глаза остекленели от ужаса.
– Они… – попытался произнести он, но вышел лишь скрип сухих половиц. Прочистил горло, попробовал снова, но получилось также хрипло. – Они застали нас врасплох. Прости, Безелик… Это моя вина.
– Кто?
Люфт поморщился, отвёл взгляд. Наткнулся им на тело Луна – молодого слушателя, лишь два года назад прошедшего испытания. И Астра будто бы увидела, как что-то внутри этого старика надломилось. Оборвалось. Будто он выдохнул последнюю жизнь из лёгких.
Безелик резко встряхнул его. Заставил взглянуть на себя.
– Кто застал вас врасплох? Отвечай!
– Мне доложили, что на остров напали, – взгляд Люфта всё ещё оставался пустым, но голос стал чуть увереннее. – Час назад, может, чуть больше. Я сообщил капитану и старейшине, и они направили отряд к главным воротам – восемь человек… решили, что этого будет достаточно. Я должен был найти Сипа, Неда и тех, кто вернётся из города, и привести к этим воротам на случай, если солдаты обойдут лагерь с другой стороны, но… Без, они пришли слишком быстро.
– Что, бездна раздери, значит слишком быстро?
– Я… Я не знаю, Без… Если спросишь меня, основная группа солдат двигалась от порта – они до сих пор орудуют в городе и плевать хотели на лагерь. Но был ещё кто-то. Пять, может быть, шесть человек. Они пришли с южной стороны. Либо прилетели раньше, либо залезли на остров с помощью гарпунов, не знаю…
Безелик наконец отпустил Люфта. Сжал кулаки, но Астра успела увидеть, как дрожат его руки.
– Без, они… – Люфт поморщился, дотронувшись до раны, и отдёрнул руку. – Они не простые солдаты. Или, по крайней мере, один из них… Без, я бы не оставил Луна одного, если бы не был в нём уверен… Он бы справился хоть с десятком солдат, ты же мне веришь? Скажи, что ты понимаешь, Без?
– Твою мать… – просипел Безелик. – Проклятье!
И тут же, словно по команде, он и Сайнир побежали вперёд – ниже по улице, в сторону главной площади с питьевым фонтаном – пожалуй, самое людное место в лагере. Именно там ежедневно раздавали еду и питьевую воду. Там устраивали собрания, делились планами, расписывали городские обязанности и делали важные объявления.
Все ученики, без всяких команд, побежали следом за инструктором. Астра знала это чувство – никто сейчас не желал оставаться один. Всем был нужен кто-то, способный взять на себя ответственность, отдать приказ. Так… так было хоть немного спокойнее.
На площади действительно оказалось людно. Куда больше обычного. И у Астры немного полегчало на душе. В лагере проживало чуть меньше двух сотен человек. А одарённых набралось бы от силы три дюжины. Плотники, служители двух храмов, кухарки и прачки – все они вышли на улицы, пытаясь понять, что происходит. И все они… были живы. Это сейчас было главным.
Безелик и Сайнир подбежали к ближайшему одарённому. Им оказался Бенти – грузный мужчина с проседью в бороде, глубокой морщиной на лбу, перебитым носом и вечной ухмылкой.
– Что с лагерем? – без промедления начал Безелик.
Одарённый оскалился, осматривая группу учеников с деревянными мечами.
– Ты с ребятами пропустил всё веселье, Без. Вот была бы тренировка.
– Зато Лун не пропустил.
Улыбка тут же сползла с лица Бенти.
– С лагерем всё в порядке, – сказал он сухо. – Люди, которые проникли сюда, тут же скрылись. Исчезли, будто в бездну провалились. Их видели только у храма.
Лицо Безелика исказилось болью. Однако первой отреагировала Сайнир. Она схватила Бенти за плечи.
– Храм? – выдохнула она. – Со старейшиной всё в порядке?
– Бездна, женщина, ты не поняла. Не храм старейшины. Другой, на окраине. Даже внутрь заходить не стали – боги разберут, что им понадобилось. Может, случайно в лагерь забрели, а?
– И убили Луна? – спросил Безелик. На это Бенти лишь дёрнул плечами, мол, всякое бывает. Но все знали – нет. Такого не бывало ещё никогда. Просто не могло быть. Никто не нападал на острова до Спуска из облаков. Никто не заходил в лагерь слушателей. Никто с того момента, как Луна взяли в училище, ещё ни разу его не одолел.
Бездна… Солдаты были возле самого храма. Того самого, где Астра должна была сейчас быть – участвовать с остальными в утреннем пении. Быть может, не задержи Сайнир тренировку, им бы удалось что-то сделать. Удалось остановить мерзавцев?
Судя по лицам – многие сейчас думали о том же. И Астре хотелось впитать эту мысль, наполниться ей и раствориться в гневе. Гнев очень часто давал ей силу. Но… она не могла сосредоточиться. Что-то мешало… вновь этот прокля́тый треск.
Астра отвернулась от инструктора и остальных. Посмотрела в ближайший переулок. Сосредоточилась на раздражавшем звуке. Вытащила из задворок сознания.
Он разросся. Окреп. Стал громким, назойливым. И вдруг к нему прибавился запах. Запах дыма.
– Вы… Вы чувствуете? – спросила она, но недостаточно громко, чтобы кто-то обратил внимание. Медленно пошла дальше по улице, ведóмая звуком. Он расцветал с каждым шагом, и сомнений в его источнике уже не было, и всё же Астра удивилась, когда вышла к одному из трёх одноэтажных общежитий – тому, где жила она и остальные ученики Безелика.
И увидела, что здание охвачено огнём.
Языки пламени облизывали ставни. Тонкими, жёлто-красными подрагивающими дорожками тянулись к чёрной крыше. Кусали её. Отхватывали маленькие кусочки. Жидкими каплями падали на почву, превращая зелёную траву возле крыльца в чёрный пепел. А в окнах – внутри дома – огонь уже танцевал свой танец, пожирая всё.
Астра зажала рот двумя ладонями, но смогла лишь превратить крик в приглушённый стон. Ноги задрожали, стали ватными, будто чужими. Это… Это не могло быть правдой! Должно было оказаться чьей-то злой шуткой, только и всего, верно?
В глубине души Астра понимала, что сейчас всё не так, как восемь лет назад. Это был другой дом – не тот, что в её детстве. Другой лагерь. Другой остров. И главным отличие было то, что сама девочка теперь была снаружи, а не внутри. Однако страх скрутил ей внутренности, сдавил горло латной перчаткой, превратил в безвольную тряпичную куклу.
Когда подбежал Безелик и встал перед ней, закрывая её от огня, девочка едва не упала без сил. Инструктор схватил её за плечи. Заставил отойти подальше. А затем развернул так, чтобы она не видела всполохов огня, пожиравших дом.
Следом за Безеликом подошла Сайнир. С опаской посмотрела на девочку. Затем на Безелика.
– Горожане потушат огонь? – спросила она. – Город ещё можно спасти?
Если бы Астра не была так испугана и не думала, что пламя сейчас проглотит её, словно морской бог сошедший с торгового пути корабль, она бы, наверное, рассмеялась над этим дурацким вопросом. Это же, бездна, город! Разве с целым городом может что-то случиться? Вот только сейчас ей было совсем не смешно.
– Здесь лесопилка и самые большие запасы сухого дерева, – отчеканил Безелик почти без эмоций. Указал рукой в направлении трёх столбов дыма на севере. – Огонь через несколько часов будет здесь.
Сайнир кивнула.
– Тогда…
И вдруг вперёд выступил Сайрус.
– Отец! Мы можем помочь! – сказал он настойчиво и уверенно. Как умеют лишь дети. – Мы справимся с солдатами. И у нас есть ещё один источник воды. Два, если считать питьевую!
– Ты ничего не будешь делать, – прорычал Безелик. – Для этого есть слушатели. Ты пока не один из них, чтобы ты там о себе не думал.
– Я не…
– Это приказ, – отсёк Безелик. Снова взглянул на Сайнир. – Собери людей и лети на Иль’Пхор.
Сайнир странно улыбнулась.
– Нет, мистер Безелик, я вынуждена настаивать, чтобы именно вы сопровождали собственных учеников. Я помогу собрать первую группу людей, но покину остров позже, когда поговорю о случившемся со старейшиной. Ещё лучше – улечу вместе с ним.
Безелик поморщился.
– Не уверен, что это возможно – он ещё ни разу не покидал храм. И сейчас… Сайнир, сейчас это не следствие его глубокой веры, а скорее… раны уставшего разума.
Сайнир дёрнула плечами и улыбнулась.
– Попытка – не пытка, а? Не переживай, мы вернёмся. Корабль, на котором я прибыла, не покинет остров без моего приказа – даже если у него начнут гореть мачты.
– Как знаешь, – вздохнул наконец Безелик. Повернулся к ученикам. – Дети… – нескладно начал он, хотя никогда их так не называл. Похоже, тоже нервничал. – У вас есть час на сборы. Не забудьте надеть мантии. Затем я жду вас на площади. Мы двинемся в порт, и… и покинем Иль’Прит. – Он оглядел их испуганные, растерянные лица, затем добавил: – Выполняйте! Ну же!
И сам двинулся в сторону главной площади вместе с Сайнир.
Некоторые ученики последовали за ним. Но большинство остались рядом с Астрой. Им некуда было идти. Не было вещей, которые можно было взять с собой. И всё, что им всем оставалось – стоять и смотреть, как пламя пожирает место, которое целое лето было для них домом.
Глава 4. Полезные инструменты
Эндрил Тан Гурри бежал.
Знал, что наследный принц не может позволить себе такой роскоши. Знал, что выглядит глупо и непристойно. Знал, что никто уже давно его не преследует. И всё же не мог остановиться.
Преодолев подъём по стволу – лишь два последних этажа, но ему пришлось проделать этот путь на своих двоих, – юноша добрался до кроны восточного Царь-древа. Ветви под ногами, а вернее, их сплетения, стали мягче, податливее, словно приветствовали путника. Улицы перед ним изменились. Разбежались в стороны, превратились в ухоженные бульвары и парки, а кое-где даже в целые площади и плотно застроенные кварталы. Золотая ветвь, служившая ему здесь указателем, уходила левее, убегала сквозь домики вдаль, но он и сам знал дорогу и решил последовать другим, менее людным маршрутом.
И тут же пожалел об этом.
По обе руки раскинулась вереница каменных домов – серых и безжизненных, как небо над головой. Обитель гостей Царь-древа, чиновников и улыбчивых спекулянтов. Даже сейчас, вечно мрачным утром, тут кипела жизнь. Не умолкала ни на минуту. Оглушала гомоном, грохотом лифтов и повозок.
Стоило оказаться здесь, и Эндрил почувствовал на себе долгие чужие взгляды. Не враждебные, нет. Скорее заинтересованные: так смотрят на диковинку, которой никак не могут подобрать верную цену. На магический амулет, светящийся в темноте, или невиданную рыбу с пастью, полной зубов. На солнце, на несколько мгновений показавшееся из облаков.
За взглядами пришёл и едва слышимый ропот. Конечно же. Расхохотаться прилюдно было, пожалуй, даже более предосудительно, чем нестись по улице сломя голову. Аристократы предпочитали другие инструменты. Снисходительная улыбка, надменная усмешка, едкое, ироничное замечание. Заговорщицкий шепоток.
Думая об этом, Эндрил даже начинал скучать по Северу. На Норт’Длоне, где он провёл последние два года, людям было плевать, что он носит, с кем спит и какая у него стрижка. А разногласия там предпочитали решать в дуэлях. В грязных, прямолинейных поединках один на один был свой шарм, хоть для Эндрила это тоже было чересчур экстремально. Будучи выходцем из мира роскоши Царь-древа и привыкшим к привилегиям королевской семьи, он бы предпочёл нечто среднее. Компромисс.
Замечая сейчас на себе всё больше липких взглядов, он размышлял: мог ли кто-то узнать его? Братья Курентер справились без труда – даже смогли подкараулить его в городе и подло напасть со спины. Однако их, как был уверен Эндрил, кто-то предупредил о его прибытии. Они знали, где и когда нужно подстеречь юношу. А что касается простых прохожих…
Принц изменился за время отсутствия в столице: кожа немного потемнела, волосы стали короче. На подбородке появилась почти мужественная щетина – болезненный и долгий процесс для светловолосых членов его семьи, который порой затягивался на десятилетия. Лицо погрубело, на подбородке возник едва заметный шрам – скорее красивый, чем уродливый, но тем не менее. Принц даже вырос на несколько пальцев, а может, просто перестал горбить спину.
Ко всему прочему, юноша не знал о последних веяниях моды на Царь-древе и одет был в брюки и простой камзол поверх голубой рубашки. На плечах тёмно-серая меховая мантия, какие в ходу у солдат на Севере, на которой он приказал вышить герб своего дома тонкими золотыми нитями.
Пожалуй, он напоминал телохранителя какого-нибудь прибывшего на Царь-древо дипломата. Даже имел при себе мушкет – купил на самой границе и ни разу не пускал в ход. Ему понравилась золотая вязь, оплетавшая ствол и прекрасно сочетавшаяся с узором на мантии, да и рукоять хорошо ложилась в руку. Первые дни после покупки, Эндрил много раз выдёргивал мушкет из кобуры и, казалось, отточил этот навык до совершенства. Жаль только, что совсем забыл о нём, когда вероломные братья Курентер показались из переулка.
Нет, пожалуй, сейчас никто не мог узнать в нём наследника престола. По крайней мере, с полной уверенностью. Вот только много ли нужно зевакам, чтобы распустить неприятный слух? Требуется ли им увидеть его лицо, чтобы рассказать продавцу соседней лавки о встрече со старшим сыном короля, бегущим по городу, будто огонь кусает его за пятки? Требуется ли услышать его голос, чтобы добавить к этой истории растрепавшиеся волосы или порванную одежду? А может быть, слёзы на глазах и всхлипы? О! Народу бы такое понравилось!
Эндрил наконец перешёл на шаг. Он и сам не заметил, как оказался в объятиях Цветущих врат – последнем рубеже перед Дворцовой Аллеей. Дальше был мир, в котором Эндрил провёл всё детство. Мир бархата и шелков, золота и рубинов. Мир женщин, столь прекрасных, что жемчужины, поднятые со дна бездны, меркнут на их фоне. Мужчин, чьи имена могут вести за собой флотилии и захватывать города, даже если обладателя этого имени и нет поблизости, или, к примеру, он, пьяный и беспомощный блюёт где-то в трюме.
Каждый, попавший на Царь-древо впервые, яростно желал оказаться именно на Дворцовой Аллее – хоть краем глаза увидеть жизнь, непохожую на его собственную. Прикоснуться на мгновение к роскоши и величию королевской семьи. Почувствовать себя частью мира, где дозволено всё: вершить судьбы, управлять королевством, приказывать Богам.
Жаль только, что если и впрямь заглянуть за эту ширму, то увидишь лишь людей, которые мучаются от безделья, топят себя в плотских утехах и раз за разом проигрывают дуэли своим комплексам – что, правда, дарит прекрасные образцы местной архитектуры и искусства на радость экскурсоводам.
Трусость и праздность, маскирующаяся под верность традициям и глубокую веру в сложившиеся устои. За привычные идеалы! За короля! Ура!
Нет. Дворцовая Аллея только отвлекала внимание от поистине самого интересного места на Царь-древе. Цветочных врат. Рыночной площади с несколькими рядами шатров, установленных прямо перед сплетёнными в виде арки древними ветвями. Город внутри города, а может быть, и целый мир. Скрытый у всех на виду, но оттого ещё более завораживающий.
Богатейшие из торговцев, градоначальники островов, представители Высоких домов, которым принадлежали порой целые ветви, – все они вели свои дела здесь. Здесь крылась истинная власть. Здесь таилась настоящая магия. Здесь, на этих аккуратных, украшенных цветами, плетёными фонариками, гобеленами и мраморными памятниками ветвях, история творилась куда охотнее, чем во дворце или в его окрестностях. Именно здесь – в самом сердце великой кроны – судьбы сплетали самые немыслимые узоры. А ещё здесь исполнялись мечты. Любые мечты.
Если во всём мире Песни существовало нечто, что можно было купить, в Цветочных вратах непременно нашёлся бы продавец, предлагающий за этот товар свою цену. Диковинные травы и амулеты, привезённые с самых отдалённых уголков мира? Сверните от золотой ветви влево и найдите усача Риффера. Требуется поднять сокровища со дна бездны? Длентир Аверен, кажущийся на первый взгляд простоватым улыбчивым стариком, устроит вам встречу с одним из двух десятков пиратских капитанов, которые будут рады принять заказ.
Служанка для великого дома, знающая два редких наречия? Советник, производящий сложнейшие математические изыскания в уме? Боевой корабль? Берите выше – здесь можно было приобрести целую армию, если кошель полнится осколками. Великие боги, да, если бы кто-то захотел заполучить королевский трон отца Эндрила, наверняка нашлась бы хоть парочка торгашей, которые назвали бы цену этой услуги.
Интересно, какой бы она была? Наверняка меньшей, чем стоят годы ожидания, наполненные пафосными и бессмысленными речами о чести, доблести и правильных поступках, произнесённые одним из одинаковых, будто вылепленные на заказ фигурки, лебезящих советников; скучными, как созерцание ветра, приёмами; а также отцовскими нравоучениями, подзатыльниками и выговорами за каждую мелочь. Пожалуй, было бы у Эндрила побольше осколков, стоило бы поспрашивать.
Однако сейчас принцу от этой обители тайн и сокровищ требовалось нечто иное.
Эндрил снял капюшон своей мантии, позволяя ветру растрепать волосы. И в тот же момент почувствовал, что оказался дома. Возле кроны даже воздух был особенным. Чистым, наполненным ароматами цветов. Тёплым, но не удушающим, как в облаках. Свежим, но не пронизывающим насквозь, как возле самой бездны. Правильным и родным.
Он улыбнулся и даже позволил себе провести несколько мгновений стоя на месте, подняв лицо к зелёной кроне, через которую едва виднелись серые, быстро бегущие облака и согревающие лучи солнца.
Да, вполне вероятно, его узнáют – скорее всего, это уже случилось. Однако Цветущие Врата умели хранить свои секреты. И принц с фиолетовым фингалом под глазом, принц, который только-только заставил руки перестать дрожать, не войдёт даже в десяток самых интересных за день. Как он надеялся, и его покупка – тоже.
И всё же он прошёл по самому краю площади – там, где с одной стороны его скрывала стена из зелёных листьев. Выбрал ближайшую палатку, где увидел на прилавке высушенные травы и эликсиры, и подошёл ближе.
В отличие от пышных дворцов аристократов, высоких замков и особняков, которыми были усыпаны верхние ветви Царь-древа, палатки Цветочных врат, наоборот, казались маленькими и невзрачными. На первый взгляд.
Знать соревновалась друг с другом, выставляя напоказ свои богатства и привилегии. Мужчины участвовали в турнирах, демонстрируя доблесть и прыть. Покупали любовниц, просто чтобы продемонстрировать своё могущество и благосостояние. Содержали стражу, сравнимую с небольшой армией, покупали корабли, даже если не собирались на них плавать. А девушки сверкали нарядами, украшениями и даже пудрили кожу, стараясь, не дай боги, не прослыть полукровками – в особенности если их семья совсем недавно перебралась на Царь-древо с одного из островов. Их валютой были даже не золото и осколки – общественное мнение, вот что ценилось здесь. И люди продавали себя без остатка. Со всеми потрохами, если кто-то давал хорошую цену.
Торговцы в Цветочных вратах были честнее. Тем, кто смог оказаться здесь, не требовалась лишняя реклама. Им не нужно было врать, изворачиваться, тянуть в свою обитель покупателей, будто осьминог, вцепившийся в свою жертву всеми щупальцами. Они… помогали. Оказывали услуги. И, даже если на людях торговцев ни во что не ставили, Эндрил знал – их уважали на Царь-древе не меньше, а может, и больше продажных и беспринципных лордов.
И всё же бедняками торговцы тоже не казались. Конечно же, ведь бедный торгаш – сродни фрегату без парусов, солдату без меча или королю без короны. Просто действовать им приходилось более тонко и изящно.
Ларёк, перед которым остановился Эндрил, исключением не был.
Тканевый шатёр был сшит из ниток тёплых цветов – жёлтых, коричневых, оранжевых, с вкраплением зелёного – и почти сливался с окружением. Одним богам было известно, где торгаш нашёл столько дорогих оттенков красителей. В паре шагах от шатра – крохотный загон, в котором ездовой карус без аппетита клевал зерно. Рядом – табличка, с аккуратно выжженными буквами: имя продавца, ничего больше. В качестве прилавка – украшенная резьбой двухъярусная повозка, накрытая скатертью.