Кейси Эшли Доуз
Предание Темных
– Расскажите мне про Валахию – просит Лале – какие там люди?
Она думала, что эта тема заденет Влада за живое и он, едва услышав о доме, пустится в просторные и долгие рассказы, позволяя Лале не задумываться о том, какую же тему поднять следующей. Однако, он лишь как-то апатично жмет плечами, не сводя взгляда с воды:
– Как и везде – разные. Но в целом очень хорошие. Они много трудятся, однако бесконечные войны сводят их труд на нет.
– Почему там не прекращаются войны? – удивляется Лале.
Она не хочет показаться невеждой, но не так уж много она знает о военном деле. Но наверняка знает, что всякие войны – даже самые затяжные – рано или поздно кончаются. Как же так вышло, что в Валахии они идут постоянно?
– Потому что Валахия – маленькое государство, зажатое между несколькими сильными империями, которые без конца терзают и делят ее. Если я когда-нибудь стану правителем, я положу свою жизнь на то, чтобы добиться независимости.
Он замолкает, какое-то время смотрит, не мигая, в одну точку, после чего кратко трясет головой, будто желая прогнать грустные мысли.
– Почему же этого не пытается добиться ваш отец?
– Вам все это совсем не нужно знать – сухо обрывает он ее – вас ждет совершенно другая жизнь.
Лале досадует на очередную смену его настроения. Пытался ли он таким образом вновь ей нагрубить, или просто озвучил очевидные факты, не желая намеренно задевать?
Вспомнив, по какой причине она в принципе оказалась тут с ним, беседуя о Валахии и играя с собакой, Лале говорит:
– Мне очень стыдно за поведение Мехмеда сегодня. Это недостойно любого человека, и уж тем более наследника.
– Забавно. Я ведь именно такими и представлял себе всех османов – признается Влад – но Мехмед оказался скорее исключением. Большинство людей здесь неплохие.
Лале находит тему «качеств османов» довольно привлекательной и уже решает задать очередной вопрос, чтобы ее развить, как в кустах раздается шорох.
Девушка изумленно наблюдает за тем, как на поляну у озера выходит Аслан, ведя под уздцы лошадь Гедже, которую они с Лале и договорились навестить в конюшне.
Лале, не осознавая этого, даже задерживает дыхание.
Знал ли Аслан каким-то образом заранее, что найдет ее здесь, или судьба свела их совершенно случайно, наскучившись наблюдать за рутинной жизнью и решив устроить трагикомедию?
Она напряженно наблюдает за передвижениями лучшего друга, ожидая худшего. Ох, что сейчас будет..
Ну конечно! Вначале она игнорирует его и впервые в жизни садится не с ним, а с мрачным пленным без каких-либо объяснений (которые она хотела дать ему на конюшне после уроков). И вот опять, обещая явиться в ту самую конюшню, он в итоге находит лучшую подругу, мило болтающую с этим же парнем у озера.
Тут даже Лале разъярилась бы, будь на ее месте Аслан с какой-нибудь девчонкой. Ух и задала бы она ему перца!
Эта вымышленная ситуация так гневит ее, что она с трудом возвращается в реальность, отдавая себе отчет, что все-таки в роли повинной все еще она, а Аслан сейчас, вероятнее всего, «задаст всем перца».
Что ж, ладно. За эту драку хотя бы никого не казнят.
Аслан, никак не выдавая своего изумления или недовольства, или хоть чего-либо, ведет лошадь прямо к ним. С каждым его приближающимся шагом, Лале начинает все более неспокойно перебирать подол платья.
Но, дойдя до нее, юноша медленно проходит мимо и останавливается только прямо перед Владом.
-10-
Каждый удар ее сердца начинает в этой могильной тишине отдаваться стуком в голове Лале.
А когда Аслан вскидывает руку, она уже готова вклиниться меж ними, как на уроке между Владом и Мехмедом, постаравшись не допустить их драки.
И как же она изумляется, когда оказывается, что Аслан вскидывал руку не для удара, а для того, чтобы протянуть ее:
– Сегодня в классе с Мехмедом. Это было очень смело. Мое уважение.
Брови Лале еще никогда так быстро не оказывались у границы роста волос. Но еще выше они забираются, когда Влад так же невозмутимо протягивает свою руку и отвечает на рукопожатие:
– У меня не было выбора. У тебя он был, но я видел, что ты хотел мне помочь. Это было еще смелее. Мое взаимное уважение.
Несмотря на смешавшиеся в ней изумление и растерянность, Лале не может не задаться тем же вопросом, которым уже задалась тогда в классе.
(..у меня не было выбора. у тебя он был, но я видел, что ты хотел мне помочь..)
Зачем Аслан полез помогать Владу, рискуя собственной жизнью? Они ни разу не разговаривали, не болтали, а после того как Лале предпочла сесть с Владом, его помощь кажется совсем уж притянутой.
Словно прочтя в ее мыслях этот вопрос, а быть может, найдя его в речи Влада, Аслан поясняет:
– Теперь, когда здесь появился этот Мехмед, не-османам станет намного тяжелее, чем прежде, и потому следует держаться вместе, стоять друг за друга. Он так просто не отстанет – от каждого из нас. Просто когда изведет одного, перейдет на следующего.
Влад чуть хмурится, будто бы всерьез раздумывая над словами Аслана.
Но, судя по выражению друга, Лале кажется, что Аслан и говорит вполне серьезно. Неужели он так самоотверженно ринулся заступаться за Влада лишь потому, что они оба пленники и рано или поздно им всем бы досталось от Мехмеда? А оттягивая участь одного, ты тем самым оттягиваешь и свою собственную?
Иначе говоря: помогая другому – помогаешь себе.
Лале видит, как Влад уже открывает рот, чтобы озвучить то, что сейчас обдумал, как слышится звук гонга. На мгновение девушке даже кажется, что этот звук исходит изо рта Влада, но вот юноша хмурится и закрывает рот, а удары все повторяются.
Итого – три длинных и один короткий.
Лале, как и Аслан, знает, что это значит:
– Султан Мурад собирает всех у себя.
* * *
Покои султана битком набиты людьми к тому моменту, как они втроем туда поспевают, и так спеша как только могут. Однако, от озера к дворцу путь неблизкий, потому неудивительно, что собрались уже почти все.
Рядом с падишахом стоят самые близкие члены семьи – туда же, оставив юношей, украдкой проскальзывает и Лале. Дальше стоят визири, потом высшие чины янычар.. чем дальше от султана, тем ниже звание. Не удивительно, что в отличии от своей спутницы, Аслану и Владу не надо проталкиваться через толпу.
Они остаются там же – у самых дверей.
Спустя какое-то время небольшой шум перекрывает голос бостанджи:
– Внимание, тишина.
Ударяет гонг. Султан Мурад шагает в центр залы:
– Мои дорогие подданные. Вы знаете, что подобные собрания бывают лишь по самым исключительным поводам. И сегодня именно такой случай. Я решил исполнить свое давнее намерение.
«О нет!» – только и успевает пронестись в голове у Лале прежде, чем султан заканчивает:
– Я отрекаюсь от власти. Новым султаном будет мой младший сын Мехмед II.
На губах кузена, что стоит совсем рядом с ней, промелькивает гаденькая улыбочка. На мгновение Лале даже кажется, что она адресована
(..ничего, придет еще твое время…)
лично ей. Что же теперь станет, когда дядя передал свой пост ему?
Ведь нет никого и ничего выше султана и его приказов.
По залу пробегает удивленный ропот. Ужас, который сейчас испытывает Лале, им доведется испытать нескольким позже. Когда они узнают Мехмеда во всей красе так же хорошо, как она успела узнать его в школе. Когда поймут, что именно только что произошло.
Главный визирь подходит к дяде Мураду и что-то говорит ему на ухо. Но тот лишь хмурится и раздраженно перебивает его:
– Это окончательное решение!..
-11-
Румыния, наше время.
Замок Влада.
Я распахиваю глаза.
Мгновение даже не понимаю, где именно нахожусь. Но лиловое кресло, на котором я сижу, заставляет всплыть в голове и соответствующее название залы: Лиловая. А оттуда, один за другим, будто моток ниток, быстро выскальзывает и все остальное.
Замок. Да уж..
Обычно, очнувшись, я замечала, насколько непривычно легко и радужно мое время и моя жизнь, по сравнению с судьбами тех людей шестивековой давности. Но теперь ощущаю некоторый сюрреализм – будто бы я все еще и не вернулась в свое время, а застряла где-то посередине, на полпути обратно. Быть может, году эдак в 1900, как раз в том замом чертовом замке, что описывала Ширли Джексон. В замке на холме..
Чертыхаюсь и отгоняю от себя глупые мысли. Толку от них не будет. Однако, даже не утрируя, не могу не заметить, что с наступлением вечера, света, логично, внутри становится еще меньше. И теперь, в этих тусклых остатках, зала, как и примыкающий к ней коридор, выглядят еще более зловеще.
А гробовая тишина вокруг, подмечающая громким эхом каждое мое движение и шорох, окончательно завершает картину.
– Меньше ужастиков ты бы смотрела – бурчу сама на себя, скручивая полотно и засовывая его в тубу – и жизнь стала бы намного про..
Не успеваю я договорить мысль сама себе, как наверху, с потолка, вдруг слышатся гулкие торопливые шаги. Будто кто-то этажом выше перебегает прямо у меня над головой. Но судя по топоту и отсутствию синхронности – перебегает не один, и даже не двое.. а человека три, не меньше.
Но как такое возможно, если нас в замке, по словам Антона, всего три? И один из них сейчас сидит в кресле, слышит все это. Второй слишком в возрасте, чтобы так бегать. А третий..
Черт, да какая разница на этих двух, если Я здесь! А перебегающих наверху уже трое! Кто еще есть в замке сейчас?
Влад сказал по малейшим просьбам обращаться к Антону, но где мне его сейчас искать? Мне даже колокольчик не дали, чтобы я его, как в фильмах, вызывала. Хотя теперь это и не кажется таким уж смешным – тут такая тишина и эхо, что режущий ухо звон колокольчика будет слышно в любом уголке этого огромного строения.
Шаги затихают так же резко, как и появились.
То ли эти «некто» перебежали, куда хотели. То ли.. им что-то помешало это сделать. Однако, наступившая вновь тишина совсем не успокаивает. Это как паук – вот он появился на стене, и ты испугался. Но когда он вдруг пропадает из вида, ты не выдыхаешь с мыслью «фух, теперь его нет», а напрягаешься еще сильнее. Потому что он уже точно есть – просто теперь еще и не ясно, где именно.
И тут, когда мне кажется, что стать хуже уже просто не может – раздается пронзительный женский визг.
-12-
Женщина.
По всем рассказам Антона, женщины тут никак быть не может. И когда я уже хочу бежать вон, вон из замка и подальше отсюда.. меня вдруг осеняет страшная догадка.
Я то и дело замечала за Владом странные скачки настроения, говорящие о его психической неустойчивости. Но что, если дело намного хуже, чем я могла предположить? Что, если это что-то намного более серьезное?
Совсем недавно купил дом, ничего не говорит, куча денег.. Что, если я не первая, кто заключает с ним «липовые» сделки? Что если кричала сейчас одна из девушек, которых он затачивает в подвалах, когда они более не соглашаются находится в замке после выполнения всех обязательств?
Откуда знать, что у него может быть на уме? Может, он действительно настоящий опасный сумасшедший, как в Психо? И этой женщине сейчас очень нужна помощь?
Сможет ли она дождаться, пока я вызову полицию, или к тому моменту ее судьба будет предрешена и останется до конца жизни грузом на мне, как смерть Хасана на Лале?
Взяв самый острый из инструментов для работы и крепко зажав его в правой ладони (так, чтобы не было видно), я выбегаю из залы.
Коридор, лестница, еще коридор, десяток дверей.. наконец, я вбегаю в помещение, которое, по моим сомнительным расчетам, должно располагаться над Лиловой гостиной.
То есть то помещение, откуда я и слышала сначала шаги, а потом визг.
Но залетев, тут же останавливаюсь. Беглый взгляд вправо-влево, и все мои героические посылы тут же решают, что могут подождать до более подходящего случая. Я быстро пячусь к двери, но та в этот же момент с грохотом захлопывается.
– А-А-А-А!
Я кричу, подпрыгнув на месте, до смерти перепуганная.
Кто ее закрыл? Сквозняк? Влад? Призраки?
Дьявол?!
– Кто здесь?!
Я лихорадочно оборачиваюсь в этой темной комнате среди всякого хлама, который заслоняет большую часть обзора. Я в настоящей слепой зоне, но меня при этом, если со мной внутри кто-то есть, видно совершенно безупречно.
–Эй! Влад! Антон! – я кричу во все стороны – я здесь! Антон! Влад!
Но ничего не происходит. Я не слышу их приближения.
Как они могут меня не услышать, если я слышала даже шаги? Хотя.. я находилась прямо под этой комнатой.
Все так же оглядываясь, быстро перебегаю дальше. Наверняка, тут должен быть не один выход. Надо найти второй.. уж всяко лучше, чем стоять здесь на виду..
Но дальше становится не лучше. Следующая комната оказывается заставлены кучей.. непонятно чего, накрытых белыми тканями.
Подобные штуки я видела в фильме «Окулус». Ими накрывались зеркала или манекены.
С ними было связано много гадостей и в других ужастиках. Одна из таких штук обязательно скрывала под собой какую-нибудь потустороннюю дрянь, которая только и ждала момента, когда человек верил, будто бы все видит и здесь ничего нет. И тогда ткань медленно сползала, оказавшись за спиной..
Я резко дергаю за первую же ткань, решив стащить их все и не дать себе вновь оказаться в западне. Однако, моя рука замирает уже после первой.. сползя на пол, ткань оголяет какую-то странную конструкцию.
Ремни, проржавевшие старые застежки.. разглядев ее со всех сторон, я наконец, понимаю, что это такое.
– Черт! – я отскакиваю, будто это сооружение самостоятельно может заграбастать меня внутрь и захлопнуться.
Инструмент для пыток.
Что он здесь делает?!
И тут, по всем законам жанра, в дальнем темном коридорчике, откуда я пришла (и где захлопнулась дверь) слышатся крадущиеся, едва слышные, шаги.
Волосы встают дыбом, а кожа покрывается мурашками. Я быстро пячусь к стене – теперь, напротив, уже я окажусь в слепой зоне для того, кто зайдет в комнату. Во мраке угла, я, быть может, смогу слиться со стеной и выиграть себе немного времени..
Но вместо стены я чувствую что-то теплое.. чью-то.. кожу?
– А-А-А-А!
С диким криком я отскакиваю, точно ошпаренная, но уже в следующее мгновение слышу то, что заставляет меня усомниться в собственном рассудке.
Дикий хохот Милли.
-13-
Следом за ней из тени, (точно из платяного шкафа со львами) в которой собиралась укрыться я сама, появляется и Сандра. Она тоже смеется, после чего они отбивают с Милли друг другу пять. Я озадаченно хмурюсь, глядя на них, когда сестра, совершенно неожиданно, кидается меня обнимать.
Насколько я помню, при нашей последней встрече она отказывалась даже обернуться в мою сторону.
– Слава богу! – она повисает у меня на шее – ты в порядке, мы чуть не рехнулись!
– Чуть не рехнулась сейчас я.. – бормочу озадаченно – стоп.. а что вы вообще тут делаете?
– За тобой пришли.. – слышится позади мужской голос.
Я вздрагиваю и обернувшись, вижу теперь обладателя крадущихся со стороны коридора шагов.
Лео.
Мои брови быстро сдвигаются к переносице.
Теперь, глядя на них троих, всё начинает с удивляющей простотой складываться в совершенно обычную картину, лишенную какой-либо мистики. Их трое – шагов было трое. Женский визг – Сандра или Милли. Захлопнутая дверь – не удивлена, если снаружи меня нарочно поджидал Лео, чтобы сделать это, едва я зайду. Судя по тому, как Милли с Сандрой отбили друг другу пять, напугав меня до смерти – таков и был план.
Все гораздо проще. Никаких призраков, никаких маньяков.
Приглушенное сумрачное освещение, тотальная тишина и огромный мрачный замок. Вот ингредиенты, которых достаточно, чтобы наделенного воображением (или больной фантазией) человека свести с ума, и из скудного набора фактов за 10 секунд заставить сплести воедино логичное (как мне казалось в лиловой комнате) умозаключение о психах и маньяках.
Я скрещиваю руки на груди, глядя на этих троих:
– Повторюсь – что вы все здесь делаете? Ты – сверкаю на Лео – особенно.
Он жмет плечами:
– Милли позвонила мне.. сказала, тебя увез маньяк..
Ну конечно, они ведь такие друзья. Глупо было думать, что у Милли не найдется способа связаться с Лео. Даже зло берет.
– .. я подключил своих коллег и узнал – продолжает он – куда вы поехали. Хорошо, Сандра номер машины запомнила.
(..более того, уверена одна из них уж точно запомнила номера его машины после такого-то странного разговора..)
Бинго! Я была уверена, что кто-то из них будет достаточно бдителен, чтобы не отпустить меня просто так. Однако, какого черта они все здесь уже через пару часов? Можно было позвонить –да что угодно. Какого черта разводить панику к концу этого же дня, когда я добровольно согласилась поехать?
Я понимаю, если бы я не выходила на связь несколько суток подряд..
– Милли, никакой маньяк меня никуда не увозил – цежу я – ты же знала это. И ты знала – теперь смотрю на Сандру, после чего перевожу взгляд обратно на Лео – а ты..
– Я бы просто так не стала поднимать переполох, уж поверь – перебивает меня Сандра – но это нехорошее место. Тут рядом моя родная деревня.. я знаю.
– Да, кстати, деревня! – поддакивает Милли – представляешь, Джен, Сандра выросла в селении Холодном!
Я непонимающе изгибаю бровь, и она закатывает глаза:
– Той деревне, которую мы с Лео проезжали! Той, что рядом с Холодным лесом!
– Здесь рядом Холодный лес?
– Да – кивает Сандра – он у подножья этих гор, в каких-то километрах пяти.
Речь о Холодном лесе заставляет Милли окончательно потерять над собой всякое самообладание. Она вырывает право первенство и принимается тараторить так, что я едва разбираю слова:
– И вот мы приезжаем, а тут этот жуткий замок! Склеп, как у маньячел, я же говорила! Все открыто, но нигде никого! Мы уже решили, что он успел тебя нашинковать! И все ходили, искали тебя..
– А еще топали – цежу я недовольно – натыкались на всякую хрень в темноте и визжали.
– А ты откуда знаешь? – удивляется она.
– Не делайте из меня дуру! Вы нарочно это сделали, чтобы я сюда поднялась, и чтобы вы меня напугали. Какой-то детский сад, ей-богу, вы, можно сказать, незаконно проникли в чужой дом, и если Влад..
– Послушай – перебивает меня Лео.
Впервые я вижу его таким сосредоточенным и серьезным:
– Нужно уезжать отсюда, как можно скорее. Это очень, очень нехорошее место
(..у этого замка очень богатая, даже уникальная история..)
и его хозяин.. – он запускает пальцы в свои рыжие кудри – зачем ты вообще куда-то ломанулась, когда я просил меня подождать? Специально ведь написал «даже если твое мнение обо мне хуже некуда»..
Чем больше Лео говорит, тем злее становится его голос. Впервые я вижу этого парня не веселым, не растерянным, а по-настоящему взбешенным. Однако, это заставляет меня не растеряться, а лишь еще сильнее разозлиться в ответ. Как он вообще смеет меня в чем-то обвинять?!
– Я не твоя сестренка, Лео! – грубо щелкаю пальцами у него перед носом – отчитываться за свои действия не обязана. Чего нельзя сказать о тебе. Или ты уже успел отпроситься у своей девушки на эту поездку? А то уже поздно, вечер, и столько девушек. Наверное, тебе пришлось долго-долго ее упрашивать. Или опять ничего не сказал, и в любой момент пойдешь в сортир, а оттуда испаришься? Ну да, такие фокусы не в первой, поди справишься.
Он озадаченно хмурится:
– Какая девушка, ты о чем вообще?
– Девушка? – удивляется Милли – ты говорила о какой-то компании – теперь с упреком смотрит на Лео и фыркает – а ты слинял от нас к какой-то девчонке?
– Да нет у меня никакой девушки!
– А, ну может это девица на одну ночь – жму я плечами, обращаясь мимо него к Милли – хотя виделись они, точно, не меньше двух раз. Хотя, такие девицы обычно в любовницах не ходят..
– Так, стоп! – перекрикивает он наш нарастающий гул и указывает рукой в мою сторону – ты. С чего вообще взяла, что у меня есть девушка? Или ты говоришь про ту, с которой меня вчера увидела? Это Нела, она мой партнер по работе.
– И кровати – киваю я – но меня парит не это, а то, что ты врал. И кидал нас ради нее. Прямо на самой встрече!
– Партнер по кровати?! – продолжать возникать Милли, у которой видимо, несмотря на разницу в возрасте, в голове уже были какие-то свои планы на Лео.
– Да какие партнеры по кровати, хватит уже! – злится он – Нела мой босс.
– Я со своими боссами под ручку не гуляю.
– Ну да – усмехается Сандра – ты с ними уезжаешь в жуткие замки на горах..
– Сандра!
– Она больше, чем босс – терпеливо продолжает Лео, стараясь всех нас заткнуть – фактически, хозяйка всего дела.
А еще вчера говорил, что у него собственное агентство. Разве у собственника может быть босс? А если про то, что она босс, это правда – значит вскрывается новая ложь, теперь уже про агентство..
– Да, она немного странная. Может позвонить, приезжать, когда вздумается, и ведет себя достаточно фривольно. Но сама знаешь, если связан обязательствами – приходится и не то терпеть. По-моему ты, в этом жутком замке с незнакомым типом, яркое тому доказательство! И сейчас самое время валить отсюда скорее!
– Вот именно – щурюсь – обязательствами. Ты все верно сказал. Я ими все еще связана.
– Дженна, ты не понимаешь.. – встревает подруга.
– Сандра, не начинай! – злюсь я – всю эту ересь про «нехорошие места». Нет нехороших домов – есть нехорошие люди. Но Влад едва ли из таких. Да, может он и слегка того самого…
Я недвусмысленно махаю ладонью у виска:
– ..не спорю, со своими тараканами, но ничего мистического и опасного в этом нет. По крайней мере, работать тут не опаснее, чем попытаться уйти от своих обязательств. И поверь – вновь смотрю на Лео – я говорю сейчас не о моральной стороне вопроса, а о юридической. Тем более, мы здесь не одни. С нами живет дворецкий и он весьма милый. Работает в этом доме уже 20 лет и хорошо его знает, я думаю.
– Да? – фыркает Лео – и где он тогда сейчас? Где был, когда ты кричала, напуганная Сандрой и Милли? Где он и где Влад? С чего ты взяла, что можешь доверять тому, что они говорят?
– Тоже самое могу сказать и о тебе – цежу я – они хотя бы пока что еще ни разу не попадались на своей лжи. А ты прокололся уже дважды. Видишь? У них явное преимущество. Так что я никуда не поеду, а продолжу работать здесь согласно договору.
– Ясно.
Лео цокает, оглядывается, будто к чему-то прицениваясь… после чего резко подхватывает меня за бедра и, будто мешок с картошкой, перекидывает через плечо:
– Если ты не способна здраво мыслить сама, мы это сделаем за тебя.
– Что ты делаешь?! – начинаю вопить я, но тут вижу, что он несет меня к выходу, а Сандра с Милли покорно идут следом.
Принимаюсь колотить его ладонями по спине, но ему хоть бы что.
– Пусти меня немедленно! Поставь на место! Не имеешь права! Я тебя засужу, кретин! Отпусти! ПУСТИ!
До захлопнувшейся двери остается не больше пары шагов, когда из тени слепой зоны выходит силуэт, мерцая в сумраке голубыми глазами:
– И далеко ты ее несёшь?
