Кира Катц
Бежать втрое быстрее
Часть 2. Голландский перевал
Глава 1. Нужные связи
Вы бежите в другую страну или от себя? Потому что человек, которому хорошо с самим собой, обычно не испытывает невыносимого желания куда-нибудь уехать.
Попутчик
Предупреждение от автора для любителей романтики:
она закончилась в первой части.
– Не подойдёт, – спокойно и хмуро сказала Ира, положив на стол марлю, которой обрабатывала рану на виске. – Я не позволю вам впутываться в это.
Парни посмотрели на неё. Обсуждение прекратилось, но Ира знала, что если не привести веских аргументов, оно возобновится.
– Поясни свою мысль, – Ян помассировал себе правый висок и зевнул. В полусонном состоянии он был похож на маленького, но послушного ребенка и мог вызвать приступ умиления даже у бывалой мамочки. Однако с возрастом это состояние удивительным образом стало гармонировать с опасной язвительностью. – А то я не понял.
При взгляде на ветхий дом Эша и беглом знакомстве с небольшим посёлком первым приходило на ум то, что здесь их будут искать в последнюю очередь.
– Мы не будем взламывать компьютер Маркуса, – решительно сказала Ира.
Ян не дрогнул.
– Твое чувство жалости к нему переходит все границы.
– Да мне плевать на него! – возмутилась Ира так, что даже по взгляду друга было видно: он не поверил. Ира заставила себя продолжить: – Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
– Не парься. Это мой долг. Я не дам этим подонкам макать тебя в грязь, – Ян снова перевёл взгляд на экран компьютера.
– А дальше что? Куда ты подашься?
– Просто перееду. Не первый раз, – отмахнулся Ян и вернулся к обсуждению плана с Эшем.
Ира хотела выругаться, но сдержалась.
– Этого нельзя делать!
– Хорошо, что ты предлагаешь? Как тебе выбраться из страны?
Она надолго замолчала. План у неё был, но, как выразился бы Колесников, на редкость идиотский.
В доме стояла гробовая тишина. Это слово лучше всего описывало обстановку: снаружи не доносилось ни звука, а парни – Ян на полу рядом с диваном, хозяин дома – на другом диване на веранде – спали бесшумно. Оба сильно устали за день. Ира тоже порядком вымоталась, но заставить себя снова заснуть у неё не получилось. Ей выделили самый удобный диван в доме, но улечься на нём она так и не смогла.
Из головы до сих пор не желали уходить последние события. Ира закрыла лицо руками. Она соврала другу: на Маркуса ей было глубоко не плевать. Более того, она сильно переживала по поводу самочувствия Марка и того, что о нём ничего не известно. Её терзали сомнения: успели его спасти или он умер до приезда врачей?
Она шагнула в зал к своей сути – побеседовать и посоветоваться. Иногда та давала дельные советы, но даже если не давала – всегда слушала очень внимательно, отчего становилось легче. Суть была довольна тем, что Ира наконец свернула с опасного пути, хоть и поздновато.
«Мы в ловушке. Но пока ты в безопасности. Здесь оставаться нельзя», – утверждала она.
Ира села на пол возле трона и задумалась.
Чем дольше она медлила, тем безнадежнее что-то упускала.
Ира выдохнула и посмотрела на поверхность стола, за которым сидела. На глаза попался ноутбук Яна. Связываться с Марком и тем более с американской мафией (что было одним и тем же) – опасно, но совершенно в стиле Колесникова. На посторонних девушек, которых заставляли заниматься проституцией, ему было наплевать. Но когда обижали его подругу, он не мог остаться в стороне.
Нет, Ира не сомневалась в способностях Яна. Он наверняка взломает компьютер Маркуса, обнародует данные и заставит хоть сплясать Деда перед тем, как он вручит ей её настоящие документы. Но это слишком серьёзные враги. Колесникова не отпустят. Если даже он убежит – его запомнят, а потом выследят.
Суть бесцеремонно вмешалась в её мысли, и Ира посмотрела на часы. Те словно затикали громче: «тик-так, тик-так».
Утекало отчего-то очень важное для неё время, а она даже не понимала, что с этим делать. Её охватила меланхолия.
Что убегает, словно время? Как поезд? Поезд и убегает.
Стараясь не шуметь, Ира встала из-за стола и прошлась к книжным полкам, разыскивая карту. Удивлённо приподняла бровь и поддела за корешок книгу «Алиса в стране чудес» – в таком месте это было последнее, что она ожидала увидеть.
«Чтобы оставаться на месте, нужно бежать изо всех сил. Чтобы двигаться вперед – нужно бежать как минимум вдвое быстрее», – выцепил взгляд случайные строки.
Рядом был нарисован гигантский гриб с такой же гусеницей на ней. Издание явно было очень старым. В другое время Ира заинтересовалась бы им, но сейчас вернула книгу на полку.
«Если так думать, то для того, чтобы действительно скрыться, нужно бежать втрое быстрее…– отстраненно подумала женщина, наконец нашла карту и раскрыла её, – Очень похоже на эту ситуацию. Мы вроде бежали со всех ног, но ощущение, что стоим на месте».
«Лежи смирно. Везучая», – вдруг вспомнила она и провела рукой по волосам. В суете и спешке она не обратила на это внимания, а теперь задумалась. Может, Маркус действительно помог бы ей бежать? Теперь уже не проверишь.
Ира не поворачивала головы, но ей показалось, что кто-то насильно повернул её. И она отчётливо увидела, что чёрная смола капнула на пол рядом со спящим Яном.
Ира вздрогнула и проснулась. Она выпрямилась на стуле, на котором сидела, протёрла глаза и посмотрела на друга. Пол рядом с ним был чистым.
– Поливай меня грязью, сколько хочешь, Маркус. Мне уже всё равно. Но друга моего не смей трогать и пальцем, – пробормотала она.
Ира покопалась в сумке, достала стопку документов и разложила перед собой. Подумав, открыла компьютер Яна.
– Зачем он меня так рано повёз, если отправление только… – пробормотала Ира, сверяясь с билетами.
Полутемный салон такси, Маркус держит её на коленях, не давая смотреть по сторонам. Чтобы она не пыталась, он целует её в губы снова и снова, Ира хорошо запомнила его колючий подбородок. Побриться перед выходом он не успел – или не собирался.
Одно из двух: Маркус вёз её на полную погибель, или… наоборот пытался увести её подальше из-под удара. Был только один способ проверить. И ей очень хотелось это сделать.
Она взяла со стола ключи от машины и забросила лямку сумки на плечо. Прошла в прихожую. Хозяин дома спал в груде подушек и едва слышно посапывал. Когда Ира открыла входную дверь, он не проснулся.
Прохладный свежий воздух не остудил её намерений. Она открыла дверцу машины Яна, бросила сумку на сиденье, села за руль и достала билеты, ещё раз всё проверив. Потом закрыла дверцу и завела машину. Идея покинуть страну по уже добытым Маркусом документам и билетам отдавала чистым сумасшествием, и узнай Ян о её плане, он стеной стал бы на пороге. Однако она не собиралась интересоваться его мнением.
Синий «Форд» осторожно выехал со двора. Аккуратная парковка и выезд с неё всегда были её слабым местом, однако рядом стоявшая машина Эша не пострадала.
Ира не была глупой. Маркус даже не подозревал, насколько был прав, когда докладывал Иосифу об этом. Если её мысли ничего больше не занимало, она могла быть не только умной, но и опасной. Она была склонна к риску, и сейчас был тот самый случай.
Был крохотный шанс, что она действительно сможет выбраться из страны по поддельным документам, но для этого нужно было соблюдение двух пунктов. Первый – Маркус должен был быть очень аккуратным, приобретая для нее паспорт и документы, лишний раз не распространяясь, для кого они. И второй – он искренне должен хотеть её отпустить. Если он хотел её сдать, как утверждал Ян, всё пропало. Увидев рассвет и посмотрев на часы, Ира нажала на педаль газа: дорога была абсолютно пустой. Единственное, что её беспокоило, – машина друга, его единственное средство передвижения, которую Ира взяла без разрешения. Однако она надеялась, что Эш не бросит Яна на произвол судьбы. Тем более она планировала вернуть машину, хотя и опасалась попасть в какую-нибудь аварию по пути – водила она неважно. Всё-таки она была работником петербургского архива, привыкшей в основном к метро.
Если Маркус никому не распространялся о поддельных документах, за ним могли проследить свои же, поэтому она всё равно рисковала. Однако если никто не предполагал, что она собиралась покинуть континент окольным путём, – действие билета на поезд и самолёт ещё не истекли. Если считать по времени, она могла успеть. Но это только при условии, что Маркус действительно никому ничего не говорил и всё это не было спектаклем для одной русской дурочки.
– Вот и проверим, – буркнула Ира и зажмурилась от встававшего над горизонтом солнца. Она попыталась на ходу поискать тёмные очки в бардачке, но едва не врезалась в дерево. Пришлось остановиться.
Ян наверняка обидится и, возможно, даже никогда её не простит за то, что не послушала его. Но Ира была уверена, что у схватки Яна с мафией исход слишком явный. Ян был умным, но люди Иосифа – влиятельнее. Она предпочитала иметь хоть и смертельно обиженного, но живого друга, чем мёртвого, причём из-за её проблем. Закрыв бардачок, она снова вырулила на дорогу и поехала к железнодорожной станции.
– Снимите очки, мисс, – попросила работница аэропорта. Ира сняла очки, которые забыла оставить в машине Яна. Паспортистка всмотрелась в её спокойные глаза, поставила штамп и отдала документы. Посадка в поезд прошла более чем гладко, за ней никто не следил, и в самолёт её пропустили без проволочек. Когда самолёт сел в немецком аэропорту, Ира даже не стала выходить из здания, дожидаясь следующего рейса. На следующий день она добралась до Петербурга.
Всё прошло более чем гладко. Так идеально и по плану она не прибывала ещё никогда, даже во время рабочих командировок.
Оказавшись дома, Ира первым делом позвонила Яну. Пришлось выслушать всё, что он о ней думает, и дождаться, когда он раздражённо бросит трубку, потом написала ему на почту, где и как он может забрать машину. С дружбой явно было покончено. Хотя нервные нотки в голосе Яна, указывающие, что он всё это время нервничал и ждал её звонка, оставляли какие-то надежды, что они рассорились не до конца. За разговор он успел всего два раза обозвать её идиоткой, но и это было для него перебором – он никогда раньше себе такого не позволял.
Машина, как ни странно, почти не пострадала, если не считать того момента на чистой дороге, когда она едва не врезалась в единственное в округе дерево и поставила символическую царапину на крыле. «Форд» держался молодцом и был припаркован возле железнодорожного вокзала – не так далеко от деревеньки Эша, он вполне мог подбросить друга.
А потом Ира набралась храбрости и набрала телефон полиции, чтобы сообщить о краже паспорта на территории России.
– Марк… Мать твою, я здесь не молодею, Маркус.
Он выдохнул и приоткрыл глаза. Дышать было тяжело. Рядом пищали приборы, следящие за каждым ударом сердца пациента.
Голова ныла тупой болью. Изо рта тянулись трубки. Ещё пара была прикреплена к его руке.
Он сфокусировал взгляд на сидящем напротив человеке.
– Как ты себя чувствуешь? – спросило пятно голосом Деда.
Маркус прикрыл глаза и снова открыл их. Всё дальше носа расплывалось.
– Снизь ему ещё немного анестезию, – приказало кому-то пятно.
Боль усилилась, но это помогло разогнать мутное облако перед глазами. Маркус посмотрел на Иосифа. За его спиной у капельницы стоял Карл с обеспокоенным лицом.
Маркус негромко, но чётко выругался.
– Живой, – обрадовался Дед. – Как голова?
– Идите вы… – беззлобно сказал Маркус.
– Я рад, что ты в строю. Поправляйся, ты мне нужен для… расширения. И да: может, ты подскажешь мне, где может быть твоя девчонка? Наши её потеряли.
– Не знаю.
– Её видели с пареньком.
– Я не знаю его. Это какой-то её знакомый.
– Странно. Ладно, ты отдыхай. Эту стерву мы сами найдём. Маркус, – подозрительно спросил Дед, – ты же не против?
Маркус молчал. Его глаза были обращены мимо Деда в пространство.
– Найдите её для меня. Я самолично откручу ей голову, – тихо попросил он.
Дед хлопнул его по колену:
– Вот это по-нашему. Ты не знаешь, как она может покинуть страну?
Маркус коснулся рукой своей головы. Пальцы наткнулись на бинты, которые полностью покрывали голову.
– Маркус…
– Что?
– Как эта стерва может покинуть страну? Ты не наделал глупостей?
– Она ведь без документов.
Дед задумался. Он спрашивал не о том, но Марк, видимо, был не в состоянии отвечать на вопросы. Дед поднялся.
– Поправляйся скорее. У меня для тебя задание.
Он ушёл, более чем довольный. Карл остался дежурить, но Маркус не заговаривал с ним, погрузившись в хмурые мысли, а когда Карл поднял уровень транквилизатора в крови, сразу заснул.
Конечно, бывали в его жизни случаи, когда он чувствовал себя гораздо хуже. Например, последний раз, когда конкуренты по бизнесу подкараулили Маркуса у него же дома. Тогда он приходил в себя гораздо дольше. Именно после этого у него дома было установлено круглосуточное наблюдение, которое он попросил снять только после того, как у него в квартире поселилась русская бездомная без документов.
Они пришли не разговаривать, а проучить. Причем проучить одного Маркуса – за дела всей конторы, хотя все решения принимал всегда Дед. Нескольких часов им хватило, чтобы не только переломать ему несколько ребер, но и представиться – так чётко, чтобы он точно запомнил, кто именно к нему приходил. Его оставили истекающим кровью на кафельном полу, напоследок развязав руки и бросив у лица телефон. Маркус смотрел на него добрый час, не в силах дотянуться, а потом отключился.
Его вскоре нашли свои же, поскольку гости не потрудились даже закрыть дверь. Когда его переворачивали на спину, чтобы понять, что с ним, было больнее всего.
Кошмар был в том, что они вернулись. Позади них появился кто-то ещё, женщина. В опущенной руке у неё – длинный огненный клинок, и смотрела она на одного из его мучителей, который этого в упор не замечал. Она была в белом, но во взгляде сверкало адово пламя. Это ведь меняло дело! Она могла ему помочь.
Маркус застонал, открыл глаза и понял, что боль ему приснилась.
– Ты поосторожней, – невозмутимо сказал Карл. Он сидел рядом и что-то просматривал в своём телефоне. Маркус скосил на него глаза.
– Приснилась хрень…
– Понятное дело. Учитывая твоё состояние.
Карл отложил надоевший телефон и посмотрел на друга.
– Выглядишь ты неважно.
Маркус поморщился. Он и сам это понимал.
– Что ты имел в виду под «осторожнее»?
– Ты только что звал Иру. Не помнишь?
Повисло молчание, во время которого Маркус почувствовал какое-то сосущее ощущение пустоты внутри.
– Я не скажу Деду. Если ты не хочешь, – продолжал Карл. Ему действительно не составляло труда утаить такие подробности от Деда.
– Не говори.
– Всё-таки эта русская для тебя важна.
– Она просто мне приснилась, – с досадой поморщился Маркус.
– Ага, я понял. В эротическом сне?
– Нет. Она убила этих, из «Тёмной семьи».
– В смысле? – не понял Карл.
– Я не видел, как убивает, но уверен, что это случилось. Они больше не вернутся.
Карл выдохнул, с досадой вспоминая события более чем двухлетней давности.
– Кто – они? Маркус, ты в безопасности.
– Да. Но теперь они уйдут из кошмаров.
Карл помолчал. Он почти готов был пойти к врачу и сообщить о симптомах бреда, когда наконец уловил нить логики в его словах и болезненно поморщился. Первым его нашел именно Карл, и тогда долго ругал себя, что не заподозрил неладное раньше.
– Я твой друг, Маркус, – наконец сказал он. – Я на твоей стороне и тайн не выдам… Но с башкой у тебя явно не всё в порядке. Ладно, подежурю у тебя, попрошу, чтобы меня не сменяли. А то ещё какую-нибудь хрень ляпнешь.
– Спасибо.
– …Хотя и придётся сделать перерыв с Камиллой.
– Какой перерыв?
– А… Ну последнее время она вроде как… другая.
Маркус с усилием моргнул и внимательно посмотрел на Карла.
– То есть?
– Она изменилась просто. Кардинально. Её никто не узнаёт. Ну и мы с ней типа встречаемся. После того, как я сопровождал её в машине скорой помощи.
– Понятно.
– Да уж… Очень странная. Что думаешь, Марк?
Но тот уже спал.
***
– Простите, вы говорите по-английски?
Турист европейской внешности опросил уже пятерых прохожих, но те либо растерянно разводили руками, либо отрицательно мотали головами и шли дальше.
– Да, говорю, – машинально ответила Ира, когда отчаявшийся иностранец обратился к ней, сидящей на лавочке с термосом в руках.
Она подробно объяснила туристу, как можно дойти до нужной ему улицы. Тот просиял и, рассыпавшись в благодарностях, убрался. Ира из вежливости вымученно улыбнулась краем губ.
– Погода сегодня отличная. Для туриста самое то, – послышалось откуда-то слева.
Ира покосилась на мужчину, сидящего по соседству на той же лавочке. Она иногда любила поболтать с незнакомым человеком, но последнее время у неё не было никакого настроения общаться с кем бы то ни было. Особенно сейчас не хотелось говорить со старичками, которым нечем заняться на пенсии, – обычно именно они первыми заводили разговор. Однако, к её удивлению, на лавке сидел мужчина в очках – средних лет, с тонкими чертами лица. Очки были без каких-либо излишеств, но Ира намётанным взглядом близорукого человека, частенько заглядывающего в оптику, сразу заметила, что они очень дорогие и качественные. На девушку он не смотрел, подняв голову и подставив лицо солнцу.
– Для января – да, – осторожно заметила она.
– Туристы иногда бывают очень беспечны. Им сказали – они пойдут, – продолжал сосед по скамейке.
– Я указала ему правильную дорогу, – напряглась Ира, припоминая, не могла ли она допустить ошибку в указаниях. Да нет, она вроде чётко всё объяснила, да и путь простой.
– Вам можно верить, у вас глаза добрые. Если честно, если бы вы мне указали на подворотню в ответ на мой вопрос, я бы пошёл. Но вдруг, к примеру, попадётся человек недобросовестный?
– В каком смысле? – Ира не понимала, куда клонит незнакомец.
– Вдруг у них бизнес на этом построен? Человеческое рабство, – незнакомец настолько спокойно это предположил, что поневоле возникали подозрительные мысли.
– Вы случайно не организатор такого бизнеса? – сдержанно спросила Ира, отпивая чай из термоса. Разговаривать ей не хотелось, хотя собеседник попался явно необычный.
Человек хмыкнул, но не обиделся.
– Хороший у вас термос. Немецкий? – он придвинулся к Ире, чтобы рассмотреть предмет.
– Да.
– Где покупали? Может, магазин помните, цену? А то мне тоже нужен.
– Не помню.
Мужчина усмехнулся и выпрямился. Ире показалось, что он не расстроен, а доволен.
– Осторожно. По документам этой зимой вы не выезжали и не могли купить этот термос в транзитной зоне аэропорта Гамбурга.
У Иры засосало под ложечкой.
– Откуда вы знаете?
– Я много чего знаю. В том числе и то, что в прошлом году вы столкнулись с американской мафией и чудом от них бежали. Это действительно чудо. У вас удивительные задатки, вы смелы и эрудированы. Иначе домой бы не вернулись.
– Вы из полиции?
– Не совсем, но по существу – верно. Меня зовут Егор, кстати, – он вынул руку из кармана пальто и протянул ей ладонь. Ира пожала её рукой в перчатке. – Я занимаюсь компаниями, которые формируются за границей России.
– И что же вам нужно от меня?
– Месяц назад вы оказались в неприятной ситуации и были объявлены в местный розыск в Нью-Йорке.
– Я никуда не ездила. У меня украли документы больше месяца назад. Я не знаю, что с ними делали, пропажу заметила не сразу, – прохладно сказала девушка, разрывая зрительный контакт и глядя вперёд, на памятник. Толпа туристов как раз радостно фотографировалась на его фоне.
– Ира, от меня не надо ничего скрывать. Я не побегу сдавать вас в полицию, мои интересы намного выше какой-то бюрократии. Вы не террористка, и я это точно знаю. Этого достаточно. Для меня важны те крупицы информации, которые вы можете нам подарить. Мы давно следим за борделями Иосифа. Или Деда, как его чаще называют.
Ира внимательно посмотрела на него. Егор ответил спокойным взглядом серых глаз.
– Запустили вы ситуацию, у них бизнес цветёт вовсю.
– Я работаю на свою страну, Ирен, – сказал он. Ира зябко поёжилась, отвела взгляд и закуталась в пальто. – Бордели Нью-Йорка – дело США. Маркус и Иосиф платят свой налог, это бизнес. Мы не имеем права вмешиваться в это. Но мы должны вмешаться, когда речь идёт о русских эмигрантках. Однако проблема в том, что во время проверок русские, м-м… работницы борделя яро уверяли, что они там по своей воле и даже прогоняли наших агентов, которые приехали, чтобы вернуть их плачущим родителям. Девушки едва ли не кусались, сопротивляясь моим людям. Более того, мы провели ряд экспертиз – их не пичкали наркотиками и не сажали на иглу. А девушки отказывались возвращаться в семьи. Вы знаете что-нибудь об этом?
– Насколько вы верите в мистику?
– Немного, – сдержанно ответил Егор.
– Я уверена, что видела джинна. И он говорит на древнем языке, который понимали только я и Иосиф. Джинн и производит этот загадочный наркотик. Может быть, ваши тесты его не фиксируют.
– Возможно. А вы бы хотели помочь этим девушкам?
– Как?
– У вас много талантов. Жалко будет, если они пропадут. Я предлагаю вам работу в моём отделе.
– Спасибо, у меня уже есть работа, – буркнула Ира.
Егор фыркнул:
– В петербургском архиве, где ваши способности покрываются вековой пылью вместе с книгами, за которыми вы день и ночь сидите?
– Я люблю эту работу.
– Как вы не понимаете? Вы не можете выйти сухой из этого омута. Я имею в виду историю с Маркусом. У этих ребят все ваши данные. В России их нет, но есть соглядатаи. Они уже знают, что вы дома. Нужно переезжать, менять всё, вплоть до имени. Более того, вы часто ездите за границу, рано или поздно можете наткнуться на людей Иосифа.
– Скажите, вы знаете, что с Маркусом?
Егор вздохнул, недовольный сменой темы, и откинулся на спинку скамейки.
– Что именно интересует?
– Жив ли он…
– Да.
– Уверены? – тщательно скрывая облегчение, спросила девушка.
– Неделю назад он был замечен в ночном клубе, который за ним записан. Значит, выздоровел и с ним всё в порядке. Раз он работает.
– Понятно…
– Но я бы не считал это хорошей вестью, Ира. Вы исчерпали кредит его лояльности, а когда он зол, поверьте, он очень страшен.
– Я знаю.
– Вы не знаете. Он не делает исключений ни для кого, он легко переступит через любую женщину, если этого потребуют обстоятельства.
Ира молчала.
– Слушайте, под прежним именем вас рано или поздно найдут. Не сейчас – так потом у Иосифа дойдут до вас руки. Мы можем вас спрятать.
– Мне не нужно, спасибо.
Егор ещё раз вздохнул и встал. Но не ушёл, повернулся и остановился прямо напротив девушки. Она подняла голову.
– Я не вправе вас заставлять. Но если передумаете, вот мой телефон. – Егор протянул ей визитку, Ира машинально её взяла.
– Хорошо.
На визитке значилось:
«Егор Майкин.
Директор обувного магазина «На углу»,
телефон:…»
Ира вопросительно подняла голову на мужчину. Тот смотрел на неё так, будто никакой ошибки не заметил.
– У нас есть такой магазин? – спросила она, натянуто улыбнувшись.
– Вы же не думали, что там будет написано «Егор Суховерхий. Отдел по борьбе с организованной преступностью, секретное подразделение разведывательного пункта»? – невозмутимо спросил он. – Если такая визитка попадёт не в те руки, проблем не оберёшься.
– А, ну да… Было бы глупо, – смутилась Ира.
– Правдивое там только имя и телефон. Я надеюсь, вы передумаете. Удачного дня.
Новый знакомый улыбнулся ей, развернулся и ушёл.
Ира замёрзла, сидя на лавочке, поэтому почти сразу после ухода нового знакомого заторопилась прочь. Поднявшись на свой этаж, она отперла дверь и закрыла её за собой. В квартире было тихо.
Она достала из кармана визитку, перечитала её и положила на тумбочку возле домашнего телефона. Сев в кресло, Ира глубоко задумалась.
Ей нужен был совет. Причем не любой, а совет разбирающегося в этом человека, независимого и умного, умудрённого опытом, который либо согласится с её решением, либо стукнет по голове и скажет, что нужно было принять это предложение. Ей не хватало Яна Колесникова. Но даже если она сейчас до него дозвонится в Америку, и он согласится её выслушать, разговор это не телефонный. А больше ей посоветоваться было не с кем.
То, что она отказалась от этой работы только потому, что не хотела подставлять Маркуса, явно не было уважительной причиной. Ира застонала и спрятала лицо в руках.
Разбудила её назойливая трель в прихожей. Ира с трудом продрала глаза, взяла трубку и прижала к уху. Глаза сами собой сразу закрылись.
– Ирусик, с днём рождения! – завопила трубка.
– Мам, ты знаешь, который час? – спросила Ира. Жаворонковый график матери был основной её проблемой, когда она была дома.
– Ранний, субботний! Самое время для побудки! Ну, и когда ты собираешься отмечать?
– Вообще-то не собираюсь никак.
– Как это?!
– А вот так. 32 – не юбилей.
– Короче, я уже спланировала стол, подходи к четырем часам за подарками! А дальше как хочешь. Но чтобы пришла, ясно? Будет папа, тётя Оля, дядя Олег и тётя Рима. И соседка. Ты же не против? Кстати, она предлагает познакомить тебя с её сыном, он как раз приехал к ней. Тебе понравится: неформал, как ты любишь.
– Ма, мы это обсуждали, – устало вздохнула Ира.
Она ещё немного поговорила с матерью и положила трубку. Ира вполне могла бы ещё поспать, даже положила голову на подушку и почти заснула, но позвонили с работы с просьбой помочь с переводом сложной фразы. Здесь пришлось проснуться и подумать. А потом наступило цивилизованное утро – то есть 9 часов, и принялись звонить все, кому не лень.
Ира наконец положила трубку на рычаг и подумала, не пойти ли ей прогуляться. Одновременно она с тоской подумала, что было бы хорошо, если бы позвонил Ян. Но последний раз они с ним так поговорили, что было ясно: звонить он ей не станет.
Ира вздохнула и прилегла на диван. Спать она не собиралась, да и дел было много.
Разбудил её очередной телефонный звонок. Ира поморщилась, протёрла глаза и удивлённо села.
Она явно заспалась. Была глубокая ночь, разбавляемая только слабым светом луны. Ира даже научилась определять точное время по её местоположению из окна этой комнаты. Однако самой луны на небосводе не оказалось. Звонок вернул её к реальности, и она, выбравшись из-под покрывала, которым укрылась днём, поспешила к аппарату. Тот перестал звонить.
Ира остановилась и посмотрела на циферблат, но во мраке не различила стрелок. Она нащупала фонарь в тумбочке и включила его. Часовая стрелка была на цифре два. Минутная – на двенадцати. Секундная стрелка не шевелилась.
«Батарейки сели?» – озадаченно подумала Ира, и в этот момент телефон зазвонил снова.
– Алло, – рассеянно ответила девушка, глядя на часы и пытаясь вспомнить, где лежат запасные батарейки.
– Ирочка, – сказал кто-то в трубке, и у неё мурашки пробежали по телу. Мысли о батарейках вылетели из головы. – С днём рождения, милая. Я накормлю тебя твоими кишками. Ты почувствуешь их вкус. С днём рождения, стерва.
Ира окончательно проснулась и села, судорожно хватаясь за спинку дивана. Стоял ясный солнечный день.
На этот раз после кошмара Ира не кричала только потому, что совершенно обессилела: она чувствовала себя слабой и разбитой. Когда она взяла себя в руки, крик уже не рвался с горла. Ира села. Рубашка от пота прилипла к телу, от этого её бросало в озноб. Она спрятала лицо в ладонях и просидела так добрых десять минут.
В прихожей зазвонил телефон, заставив девушку подскочить от неожиданности. Она подошла к аппарату. Тот продолжал надрываться.
Ира выдернула провод, и аппарат замолчал.
– Так лучше, – хмуро сказала она.
Сходив на кухню, она налила себе стакан воды и залпом его выпила.
Там её по мобильному телефону вызвонила мать.
– Да, мам? – спросила она, прижимая плечом трубку и одновременно ставя сковороду на огонь: на нервной почве жутко захотелось есть.
– Что у тебя с домашним телефоном? Звонил Ян Колесников. Говорит, не дозвонился до тебя.
– Ян?! Так это был он? – Ира обернулась и посмотрела на ни в чём не повинный телефон в прихожей.
– Да, он сказал, что позвонил раньше 12-ти дня, но потом понял, что не так посчитал часовые пояса, решил, что ты ещё спишь и повесил трубку. Позвонил позже, но телефон уже не работал. Что с ним?
– Телефон в порядке. Что Ян ещё сказал?
– Что перезвонит позже.
«Хоть кто-то помнит, что до 12 в субботу я сплю! Ян, чудо!» – восхитилась она.
Она включила аппарат и стала ждать. Ян позвонил через час. Его было слышно с помехами, но этот бодрый говор она узнала бы везде. От знакомого извиняющегося голоса внутри всё теплело.
– С днём рождения, Ир. Извини, что я накричал на тебя. Погорячился.
– Ничего! Спасибо, Ян.
– Не сердишься?
– Нет, конечно! Я о тебе недавно вспоминала.
– Правда? – Ян оглянулся, но никого не увидел и вновь повернулся к уличному аппарату, из которого звонил.
– Да, у меня новости, но чтобы обсудить их, нужно, чтобы ты был здесь. Не телефонный разговор, – неловко закончила Ира.
– Послушай, у меня тоже есть некоторые новости. Я кое-что узнал про «джинн». И это действительно… странно. Если у тебя есть выход на спецслужбы, неси прямо к ним. Хотя я сомневаюсь, что есть. Тогда неси в полицию, скажи, что это раздобыл я.
– Ты о чём?
– Я пришлю тебе на почту. Ну, ты же знаешь, о чём я. Пароль помнишь?
– Да, – Ира озадаченно потёрла указательным пальцем лоб. – Ты что, таки взломал компьютер Марка?
– Да, но знаешь, там ничего возмутительного не оказалось. То есть бордель один, но вот… короче, в письме всё. У меня сейчас деньги на карте кончатся.
Ира вскочила, поняв, к чему он клонит.
– Ян, постой! Не лезь в это! А ещё лучше – приезжай сюда! Я знаю, тебе негде жить, но у меня, блин, в распоряжении три комнаты в Петербурге! – взмолилась она.
– У тебя кроме этой квартиры и архивной зарплаты больше ничего нет, – подколол Ян. На самом деле он давно засматривался на её высокие потолки.
– Я тебя что, замуж зову и на содержание?! – возмутилась Ира.
Ян на том конце заразительно засмеялся. Ира улыбнулась.
– Ты что, так и не сдала свои комнаты?
– Нет. Переезжай!
Друг сделал паузу, потом торопливо заговорил:
– Ладно, я подумаю. Всё, целую в щёку! Почта, не забудь, Янова, – и отключился. Похоже, действительно закончились деньги на карте.
Ира посмотрела на телефонную трубку и положила её на рычаг.
Что ж, по крайней мере, категорически гордое «нет» Колесникова пять лет назад сменилось на «я подумаю». Тогда он хотел доказать себе и отцу, что сможет жить один на чужбине. Сейчас он всё всем доказал и может вернуться.
Она открыла компьютер и проверила почту. Никаких сообщений не было. От нечего делать грызя карандаш, Ира изо всех сил старалась думать, что Ян не станет вмешиваться в дела Маркуса просто из-за информации. Подумав, она пришла к выводу, что это не в его характере: он мог рваться надрать зад американской мафии, если они угрожали Ире. Но она была дома, значит, и мотива влезать в чужие дела у Колесникова не было.