Коллектив авторов
Основы канонического устройства и литургической жизни Православной Церкви
§ 3. Таинство Миропомазания
Таинство Крещения открывает доступ к таинству Миропомазания, поскольку только человек, очищенный от греха и возрожденный в Крещении, может стать вместилищем дара Духа Святого.
Таинство Миропомазания совершается сразу после Крещения, а отдельно от него – лишь в исключительных случаях. Участвовать в главном таинстве Церкви, Евхаристии, и всех остальных таинствах могут только крещеные и миропомазанные христиане.
В богослужебной практике Православной Церкви Крещение и Миропомазание образуют единое чинопоследование. На протяжении истории Церкви это чинопоследование дополнялось различными элементами, но его основная структура остается неизменно с апостольской эпохи и включает в себя: оглашение (проповедь о Христе), исповедание веры желающим принять таинство, погружение в воду с крещальной формулой, облачение в белые одежды, помазание освященным елеем (миром) в знак принятия дара Святого Духа.
В таинстве Миропомазания верующий получает дар Святого Духа – как некогда апостолы в день Пятидесятницы (Деян. 2:1–4; ср.: 1 Кор. 6:17). По словам праведного Николая Кавасилы, «крестимся мы, чтобы умереть Его (Христа) смертью и воскреснуть Его Воскресением; помазываемся же, дабы соделаться с Ним общниками в царском помазании обожения»[380].
Святое миро – елей, сваренный особым образом с множеством ароматических добавок, – хранится в каждом храме.
Правом совершать освящение мира в Русской Православной Церкви обладает только Патриарх Московский и всея Руси. Этим выражается единство всей Поместной Русской Церкви: священник может получить святое миро только от своего епископа, а епископ – от Патриарха.
Чинопоследование таинства Миропомазания состоит из чтения молитвы о новокрещеном, после чего священник крестообразно помазывает святым миром его лоб и другие части тела со словами: «Печать дара Духа Святаго. Аминь».
Установление таинства Миропомазания непосредственно связано с установлением таинства Крещения: подобно тому, как Святой Дух сошел на Иисуса Христа, принявшего Иоанново крещение на Иордане, каждый принимающий христианское Крещение получает помазание Святого Духа. Апостольские послания говорят об этом помазании так: «Вы имеете помазание от Святого и знаете все» (1 Ин. 2:20); «помазание, которое вы получили от Него, в вас пребывает, и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему, и оно истинно и неложно, то, чему оно научило вас, в том пребывайте» (1 Ин. 2:27); «Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас [есть] Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши» (2 Кор. 1:21–22); «В Нем и вы, услышав слово истины, благовествование вашего спасения, и уверовав в Него, запечатлены обетованным Святым Духом» (Еф. 1:13).
Дар Духа Святого, о котором говорится в чинопоследовании Миропомазания, – тот же дар, что получили апостолы на Пятидесятницу (Деян. 2:3–4). Каждый крещеный и миропомазанный христианин носит в себе дар Духа Святого. По слову апостола Павла, «тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога» (1 Кор. 6:19).
По окончании Миропомазания чинопоследование таинства продолжается.
Священник вместе с новокрещеным и миропомазанным, а также с восприемниками совершают троекратное шествие вокруг крещальной купели с пением: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуия» (Гал. 3:27). Затем читаются два отрывка из Нового Завета – из Послания к Римлянам (Рим. 6:3-11) и из Евангелия от Матфея (Мф. 28:16–20), раскрывающие смысл совершившихся таинств. Чинопоследование завершается ектенией и отпустом.
Крещальное миро является великой святыней, поэтому после окончания чинопоследования Крещения и Миропомазания совершается чин омовения святого мира.
К этому чину присоединяется обряд пострижения волос. В Древней Церкви этим обрядом отмечался переход от детского возраста к подростковому. В настоящее время он совершается в знак признания новокрещеным власти Христа и послушания Церкви.
§ 4. Таинство Евхаристии
Евхаристия[381] – главное таинство христианской Церкви, которое совершается за Божественной литургией, когда происходит преложение[382] хлеба и вина в Тело и Кровь Христа, после чего ими причащаются верующие.
Таинство Евхаристии совершается в воспоминание события, о котором рассказывается в Евангелиях: «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего» (Мф. 26:26–29; Мк. 14:22–25). В Евангелии от Луки Спаситель добавляет к этим словам заповедь: «сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22:19).
С первых же дней после Воскресения Христова евхаристическое собрание в воспоминание Тайной Вечери стало неотъемлемой частью жизни первохристианской общины. О верующих первохристианской Церкви в книге Деяний говорится: «И они постоянно пребывали в учении апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах» (Деян. 2:42).
В Новом Завете Евхаристия имеет много наименований: «преломление хлеба» (Деян. 2:42, 46; 20:7, 11; 27:35; ср.: Лк. 24:35); «вечеря Господня» (1 Кор. 11:20); «вечеря любви» (Иуд. 1:12); «трапеза Господня» (1 Кор. 10:21).
Православная Церковь твердо верует, что хлеб и вино Евхаристии после совершения над ними соответствующих молитв священника и всей общины становятся истинными и реальными Телом и Кровью Иисуса Христа.
Вера Церкви в таинственное преложение за Евхаристией хлеба и вина в Тело и Кровь Христа основывается на Его словах: «сие есть Тело Мое. сие есть Кровь Моя.» (Мф. 26:26, 28; Мк. 14:22, 24; Лк. 22:19–20); «Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие» (Ин. 6:55). Православная Церковь отвергает любые толкования этих слов, которые позволяют видеть в освященных Евхаристических Дарах лишь символы Тела и Крови Христа, а не Его реальные Тело и Кровь.
О вере Церкви в то, что после освящения Евхаристические Дары – уже не простые хлеб и вино, но Тело и Кровь Иисуса Христа, воплощенного Сына Божия, свидетельствуют древнейшие церковные писатели. Священномученик Игнатий Богоносец говорит, что еретики – это те, кто «не признают, что Евхаристия есть Плоть Спасителя нашего Иисуса Христа, которая пострадала за наши грехи, но которую Отец воскресил по Своей Благости»[383]. По слову мученика Иустина Философа, «пища эта, над которой совершено благодарение через молитву Слова Его и от которой через уподобление получает питание наша кровь и плоть, есть – как мы научены – Плоть и Кровь того воплотившегося Иисуса»[384].
По учению святителя Иоанна Златоуста, Христос «дал нам держать и есть» именно Свое Тело, претерпевшее Страсти и Крест[385]. «Вводя нас в большее содружество с Собою и показывая Свою любовь к нам, Он представил желающим не только видеть Его, но и осязать, и есть, и вонзать зубы в Плоть, и соединяться, и исполнять всякое желание»[386]. В Евхаристии Господь «Сам питает нас собственной Кровью»[387].
По слову святого Николая Кавасилы, «когда мы питаемся священнейшим Хлебом и пьем из божественной Чаши, мы приобщаемся той самой плоти и той самой крови, которые были восприняты Спасителем, и таким образом соединяемся с Воплотившимся за нас и Обоженным и Умершим и Воскресшим»[388].
По православной традиции, перед Причащением всегда читается молитва святителя Иоанна Златоуста: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос. Еще верую, яко сие есть самое [само] Пречистое Тело Твое, и сия самая [сама] есть Честная Кровь Твоя». Без исповедания веры в реальность Тела и Крови Христа на Евхаристии приступать к этому таинству нельзя.
Через приобщение Тела и Крови Христа верующие соединяются с Богом духовно и телесно.
Принимая Тело и Кровь Христа, причастники душой и телом приобщаются к Его человеческой природе, которая неразрывно соединена с Его Божественной природой, и потому в евхаристическом приобщении происходит самое полное соединение человека с Богом, насколько это возможно в земной жизни.
Согласно Евангелию от Иоанна, Сам Христос засвидетельствовал: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:56). В толковании на это место Евангелия святитель Кирилл Александрийский пишет: «Пребывает в нас Сын и телесно – как человек, сообщающийся и соединяющийся с нами посредством таинственного благословения[389], а также и духовно – как Бог»[390].
По слову преподобного Иоанна Дамаскина, «из людей те приобщаются и вступают в общение с Божественной природой, кто принимают Святое Тело Христово и пьют Его Честную Кровь. Ибо [Тело и Кровь] соединены с Божеством ипостасно: в Теле Христовом, которого мы причащаемся, две природы[391] неразрывно соединены ипостасно; поэтому и мы приобщаемся двух природ: Тела – телесно, Божества – духовно»[392].
Поэтому, «как Ева была взята из плоти и из костей Адама, и оба были одной плотью, так и Христос, преподав нам Себя в Причастие от Своей плоти и от Своих костей… из них самих дает нам есть и через это Причастие делает единым с Собою и нас», – говорит преподобный Симеон Новый Богослов[393]. Святитель Иоанн Златоуст призывает: «Итак, чтобы не любовью только, но и самим делом быть нам членами Плоти Христовой, будем причащаться этой Плоти. Для того Он смешал Самого Себя с нами и растворил тело Свое в нас, чтобы мы составили нечто единое, как тело, соединенное с головой»[394].
Приобщаясь Тела и Крови Христа, верующие становятся частью вселенского Тела Христова – Церкви.
Тем самым Евхаристия созидает саму Церковь. «Ведь если все от одного Хлеба приобщаемся, то все составляем одно Тело, ведь нельзя допускать мысли о разделении Христа. Поэтому и называется Церковь Телом Христовым, а мы – отдельными [ее] членами», – говорит святитель Кирилл Александрийский[395].
По слову праведного Николая Кавасилы, «содержание святого совершения священных Таин состоит в преложении Даров в Божественные Тело и Кровь, а цель – освящение верных, которые получают через их принятие оставление грехов, наследие Небесного Царства и все, что [нужно] для этого»[396].
Божественная литургия есть «общее дело»[397] всей Церкви, залог и таинство ее единства. Апостол Павел говорит: «Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба» (1 Кор. 10:16–17).
Таинство Евхаристии – это воспоминание страданий Иисуса Христа, Его Воскресения и всего совершенного Им подвига спасения человечества.
«Приобщение таинственной Евхаристии есть некое исповедание Воскресения Христова. Причастие Святых Таин есть. воспоминание того, что Господь умер и воскрес ради нас и за нас», – говорит святитель Кирилл Александрийский[398].
Слова апостола Павла о том, что причащение есть возвещение смерти Господней (1 Кор. 11:26), в чине литургии цитируются с упоминанием также и Воскресения: «Елижды бо аще ясте [Ибо всякий раз когда вы едите] Хлеб сей и Чашу сию пиете, Мою смерть возвещаете, Мое Воскресение исповедаете»[399]. Преподобный Иоанн Дамаскин начинает изложение учения о Евхаристии[400] с повествования о целях создания Богом мира, о грехопадении человека и о Домостроительстве спасения, совершенном Христом. В этом святой отец следует литургическому преданию Церкви, восходящему к апостольским временам: начинать главное молитвословие Евхаристии с повествования о сотворении мира и всех главных событиях Священной истории.
Евхаристия – таинство Нового Завета, но оно имеет множество прообразов в Ветхом Завете.
Прообразом Евхаристии было райское древо жизни (Быт. 2:9; 3:22). К другим указаниям на Евхаристию в Ветхом Завете относятся: благословение, которое Мелхиседек дал Аврааму, предложив ему хлеб и вино (Быт. 14:1820); манна в пустыне (Втор. 8:3, ср.: Ин. 6:31–32; манна – это «небесный», «ангельский» хлеб, ср.: Пс. 77:25; Прем. 16:20; 3 Езд. 1:19); мирная жертва в ветхозаветном храме и некоторые другие элементы богослужения в нем – в частности, хлебы предложения (Исх. 35:13; 1 Цар. 21:6; 3 Цар. 7:48). В раннем христианстве было широко распространено толкование Евхаристии как той «Чистой Жертвы», приносимой повсеместно, которая, согласно пророчеству Малахии, должна будет заменить все жертвоприношения в ветхозаветном храме (Мал. 1:10–11).
Прообразом Евхаристии является также ветхозаветное представление об эсхатологическом пире праведников с Богом, который наиболее ярко описан в Книге Притчей Соломоновых: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его, заколола жертву, растворила вино свое и приготовила у себя трапезу. Идите, ешьте хлеб мой и пейте вино, мною растворенное» (Притч. 9:1–2, 5).
Евхаристия приобщает каждого верующего к спасению и дает ему залог вечной жизни.
Сам Господь сказал в беседе с иудеями: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день… Ядущий Меня жить будет Мною. Сей-то есть Хлеб, сшедший с небес. Ядущий Хлеб сей жить будет вовек» (Ин. 6:53–54, 57–58). Эта беседа (Ин. 6:2259) состоялась на следующий день после чуда насыщения людей пятью хлебами (Ин. 6:1-15), которое является одним из прообразов Евхаристии[401].
По слову преподобного Симеона Нового Богослова, «только Крещения недостаточно нам для спасения, но и приобщение Плоти Иисуса и Бога и Его Честной Крови для нас. необходимо»[402]. Согласно этому святому отцу, еще прежде веков Богом было предопределено, чтобы «те, кто уверуют в Него и крестятся во имя Его, то есть во имя Отца и Сына и Святого Духа, и вкусят Пречистое Тело Его Сына и испиют Честную Кровь Его, были оправданы от греха. освобождены, прославлены и стали причастниками вечной жизни»[403].
Участие в Евхаристии является одним из условий обожения как конечной цели духовной жизни христианина.
Евхаристия занимает центральное место в жизни православного христианина. К участию в Евхаристии устремлен аскетический подвиг, к которому призван каждый верующий, а сама Евхаристия, в свою очередь, способствует прохождению христианином духовного пути.
По слову святителя Кирилла Александрийского, «тому, кто соделался причастником Христа через причащение Святой Его Плоти и Крови, должно иметь и ум Его, и стараться идти путем Его деяний, с ясным разумением того, что заключается в Нем»[404]. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Эта Кровь – спасение душ наших. Ею душа омывается, ею украшается, ею воспламеняется»[405].
Аскетический подвиг и регулярное причащение Святых Таин являются непременными условиями для достижения христианином обожения. Преподобный Симеон Новый Богослов говорит: «Очистившись покаянием и потоками слез, причащаясь обоженного Тела словно [Самого] Бога, и я становлюсь богом посредством неизреченного соединения. Узри таинство! И душа, и тело – единое в двух сущностях, – причастившись единству [по ипостаси] и двойственности [по природам] Христа и испив [Его] Кровь, обеими сущностями, соединившись с моим Богом, становятся богом по причастию»[406]. Преподобный Иоанн Дамаскин говорит о Причащении: «Приступим к нему с пламенной любовью и, сложив руки крестообразно, примем в себя Тело Распятого! И, приложив глаза, и уста, и чело, причастимся
божественного угля, чтобы огонь находящейся в нас любви, приняв воспламенение от угля, сжег наши грехи и просветил наши сердца, и чтобы присутствием божественного огня мы возгорелись и обожились»[407].
Для тех, кто искажает православную веру или упорствует во грехе, принятие Святых Таин не только не принесет духовной пользы, но и может стать причиной осуждения и духовной гибели.
Согласно апостолу Павлу, тем, кто участвует в языческих обрядах, нельзя приобщаться Евхаристии: «Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в Трапезе Господней и в трапезе бесовской» (1 Кор. 10:21). Апостол предупреждает против недостойного Причащения: «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11:29–30).
В толковании на эти слова апостола святитель Иоанн Златоуст поясняет, что недостойным Причащение бывает тогда, когда человек подходит к Чаше небрежно, неблагоговейно, без духовного трепета и без веры в истинное присутствие Христа в Святых Дарах[408]. По слову преподобного Иоанна Дамаскина, «для достойно причащающихся с верой [Причащение] бывает во оставление грехов и в жизнь вечную, и в охрану как души, так и тела; для тех же, кто причащается недостойно, без веры, оно бывает в наказание и кару, так же как и смерть Господня для верующих стала жизнью и нетлением, ведущим к наслаждению вечным блаженством, а для неверующих и убийц Господних – наказанием и карой вечной»[409].
Древние церковные правила запрещают преподавать Евхаристию еретикам и раскольникам, поскольку они ставят себя вне Церкви Христовой и поскольку «единство церковное находится в неразрывной связи с таинством Евхаристии»[410].
Тот, кто не крещен, то есть не является членом Церкви, не может приступать к Причастию. В раннехристианском памятнике «Учение двенадцати апостолов» («Дидахе») сказано: «От Евхаристии вашей никто да не вкушает и не пьет, кроме крещенных во имя Господне, ибо и об этом сказал Господь: не давайте святыни псам»[411].
Согласно преподобному Симеону Новому Богослову, «если [приобщаешься] в чувстве и знании, то ты достойно причащаешься; если же не так, конечно, ты ешь и пьешь недостойно. Если в чистом созерцании ты приобщился Того, чего приобщился, вот, ты стал достойным подобной трапезы; а если ты не стал достойным, ты не прилепишься, никоим образом не соединишься с Богом. Итак, да не воображают приобщающиеся Божественных Таин недостойно, что, благодаря им, они просто так прилепляются к невидимому Богу и соединяются с Ним»[412].
Причастники должны быть тверды не только в вере, но и в следовании христианскому нравственному учению.
По слову святителя Кирилла Александрийского, в зависимости от нравственного состояния причастника плоды Причащения могут быть разными: «Одержимые сокрытыми внутри души немощами еще могут причащаться благословения Христова, хотя и не таким образом, как святые, то есть в подаяние освящения, в утверждение ума и в неподвижное постоянство во всем наилучшем; но так, как приличествует недугующим, то есть в отложение зла, в прекращение греха, в умерщвление похотей и в восприятие здравия духовного»[413].
Нельзя причащаться тем, кто совершил смертный грех и не раскаялся в нем, – или же раскаялся, но не исполнил епитимию (наказание), которая определяется духовником на основании церковных правил.
Таинство Евхаристии совершается во время Божественной литургии, которую может возглавлять только епископ или священник – по благословению епископа.
Священномученик Игнатий Богоносец (II век) говорит: «Только та Евхаристия должна почитаться истинной, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставит это»[414]. Каждый правящий архиерей может совершать литургию в любом храме вверенной ему епархии, а каждому священнику назначено архиереем служение в определенном храме соответствующей епархии.
Храм является местом, где собирается церковная община для совершения Божественной литургии и других богослужений. Именно возможность совершения литургии отличает храм от других молитвенных зданий (часовен, баптистериев и пр.). В храме обязательно устанавливается святой престол – специальный стол для совершения Евхаристии, который освящается по определенному чину.
В исключительных случаях Евхаристия может совершаться и вне храма – на дому, у постели больного, в походных условиях. В таких случаях для ее совершения требуется только антиминс[415] – освященный и подписанный епископом четырехугольный плат, обычно с изображением снятия Христа со Креста и положения во гроб (реже – только с изображением креста). В антиминсе есть небольшой зашитый кармашек, куда помещена частица мощей мученика или святого. Именно на антиминс ставятся Святые Дары – хлеб и вино, приготовленные для освящения на Евхаристии. Антиминс всегда находится в храме на святом престоле и не выносится из алтаря, за исключением указанных особых случаев.
Евхаристия всегда совершается по воскресеньям и в большие праздники, а по возможности – по субботам и даже ежедневно, кроме некоторых постных дней церковного года.
В раннехристианской Церкви Евхаристия совершалась в первый день недели (Деян. 20:7; 1 Кор. 16:2)[416], то есть в воскресный день. Впоследствии литургию стали совершать по праздникам, в дни памяти мучеников, а затем и ежедневно, кроме особых случаев.
Современный церковный устав предписывает ежедневное совершение литургии – за исключением среды и пятницы сырной седмицы, будних дней Великого поста (когда по средам и пятницам, а также в особых случаях вместо полной литургии совершается литургия Преждеосвященных Даров) и Великой Пятницы[417].
На практике в наши дни литургия совершается ежедневно только в монастырях и крупных городских приходах. На небольших приходах литургия совершается по воскресным и праздничным дням, а также в дни памяти особо почитаемых святых.
Евхаристия – едина, хотя и совершается в разное время и в разных местах.
По словам святого Иоанна Златоуста, «мы постоянно приносим одного и того же Агнца, а не одного сегодня, другого завтра, но всегда одного и того же. Таким образом, эта жертва одна. Хотя она приносится во многих местах, но разве много Христов? Нет, один Христос везде, и здесь полный, и там полный, одно Тело Его. И как приносимый во многих местах Он – одно Тело, а не много тел, так и жертва одна»[418].
Евхаристия совершалась в Церкви Христовой с самого начала ее исторического бытия и будет совершаться до скончания века.
Истинным Совершителем Евхаристии, как и других церковных таинств, является Сам Господь Иисус Христос.
Об этом говорит святитель Иоанн Златоуст: «Предстоит Христос и теперь; Кто учредил ту трапезу, Тот же теперь устрояет и эту. Не человек претворяет предложенное в Тело и Кровь Христову, но Сам распятый за нас Христос. Представляя Его образ, стоит священник, произносящий те слова; а действует сила и благодать Божия»[419].
О том, что Сам Христос является Совершителем таинства Евхаристии, говорится в одной из молитв Божественной литургии, завершающейся словами: «Ты бо еси приносяй и приносимый, и приемляй и раздаваемый, Христе Боже наш»[420]. Евхаристическая Жертва приносится Самим Христом, действующим через епископа или священника.
Веществами для совершения Евхаристии служат чистый пшеничный квасной хлеб и вино, смешанное с водой.
В православной традиции принято изготавливать специальный хлеб для Евхаристии, называемой просфорой[421]. На верхней поверхности просфоры, еще до ее выпекания, ставится печать в форме креста. Для выпекания просфор используется квасное тесто, не содержащее никаких добавок, – только муку, воду, соль и закваску.
Вино для Евхаристии должно быть только чистым, виноградным и натуральным, без каких-либо примесей или добавок.
Согласно Псалмопевцу, «вино веселит сердце человека», а «хлеб укрепляет» его (Пс. 103:15).
Хлеб и вино с водой во времена Христа и Его апостолов были наиболее простой пищей, распространенной по всему Средиземноморью[422]. Их использование в таинстве указывало на универсальность Евхаристии и ее обращенность к верующим из любых слоев населения.
В то же время и хлеб, и вино – это плоды человеческого труда: сырье для них изготавливается из специально культивируемых растений и далее обрабатывается по достаточно сложной технологии.
Растительное происхождение обоих веществ отсылает к символике райских деревьев (Евхаристия – новое древо жизни), а также к истории Каина и Авеля: если некогда жертва земледельца Каина не была принята Богом, то теперь древний грех прощен и плоды растений служат истинной жертве Евхаристии.
В Православной Церкви существуют различные чины совершения литургии.
В наши дни используются два чина полной литургии, имеющие тождественную структуру, но отличающиеся текстами священнических молитв: Божественная литургия святителя Василия Великого и Божественная литургия святителя Иоанна Златоуста. Оба чина содержат и чтения из Священного Писания, и евхаристическую молитву, и причащение[423].
Кроме них, в Православной Церкви существует особый чин литургии Преждеосвященных Даров (то есть без евхаристической молитвы), который совершается по средам и пятницам Великого поста, а также в некоторые иные постные дни. За этой литургией верующие причащаются Святыми Дарами, освященными ранее, на полной литургии.
Согласно действующему уставу, в течение церковного года обычно совершается литургия святителя Иоанна Златоуста. В период Великого поста каждое воскресенье (за исключением праздника Входа Господня в Иерусалим) совершается литургия святителя Василия Великого, а литургия святителя Иоанна Златоуста бывает по субботам; по средам и пятницам Великого поста полная литургия не совершается, и ее заменяет литургия Преждеосвященных Даров. На Страстной седмице – особый порядок[424]. Вне Великого поста литургия Преждеосвященных Даров не совершается, а литургия святителя Василия Великого совершается только в навечерия Рождества Христова и Богоявления[425] и на праздник Обрезания Господня, совпадающий с днем памяти святителя Василия[426].
Указанные чины литургии восходят к константинопольской богослужебной традиции. В других церковных центрах в древности использовались собственные чины литургии: в Иерусалиме – литургия по чину апостола Иакова, в Александрии – по чину апостола Марка и т. д. При этом имя составителя литургии воспринималось не буквально, ибо процесс формирования чинов Евхаристии занял несколько веков, а поэтому какое-либо одно лицо нельзя считать автором литургии от первого до последнего слова; имя святого в данном случае указывает на принадлежность чина к традиции определенной церковной кафедры.
После XI века в православном мире повсеместное распространение получила традиция Константинопольской Церкви, поэтому ее литургии вытеснили все прочие местные чины.
Чинопоследование Божественной литургии представляет собой богослужение, состоящее из трех частей: проскомидии[427] (чина приготовления Святых Даров), литургии оглашенных и литургии верных.
Проскомидию предваряют подготовительные молитвы священнослужителей и облачение их в богослужебные одежды.
Во время совершения проскомидии происходит приготовление Святых Даров: евхаристического хлеба – святого агнца, который имеет форму куба и вырезается из главной просфоры с чтением слов пророка Исаии о страдающем Мессии (Ис. 53:7–8), а также вина, которое смешивается с водой в чаше. Затем из других просфор вынимаются частицы в знак поминовения членов Церкви – от Божией Матери и святых до живых и усопших православных христиан. Находящиеся на жертвеннике Евхаристические Дары – хлеб на дискосе[428]и вино с водой в чаше – накрываются специальными покровами, над ними читается молитва, и диакон или священник совершает каждение алтаря и всего храма.
Проскомидия восходит к раннехристианскому обычаю приносить в храм хлеб и вино для Евхаристии. Сами хлебы, которые освящаются на литургии, называются «просфорами», то есть «приношениями». Одна просфора – это совсем небольшое пожертвование, однако при совершении литургии оно приобретает вселенский характер, поскольку вынутая из просфоры частица оказывается причастна самой Евхаристической Жертве. На проскомидии из просфор изымаются частицы: в честь Божией Матери и святых, о здравии Патриарха, правящего архиерея и вообще всех крещеных христиан[429] – и живых, и усопших. Эти частицы полагаются на дискос вокруг агнца, который вместе с предстоящими изображает всю Церковь, собранную вокруг Христа как своего Главы. В конце литургии эти частицы будут погружены в чашу Святой Крови, что символизирует соединение живых и усопших в единое Тело Христово.
Литургия оглашенных представляет собой ту часть Божественной литургии, на которой церковный устав допускает присутствие лиц, еще не принявших Крещение, но готовящихся к нему. Эта часть литургии имеет, прежде всего, учительный (огласительный) характер.
Литургия оглашенных начинается возгласом «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков». Затем следуют великая (иначе именуемая мирной) ектения и три антифона[430], чередующиеся с малыми ектениями. Во время третьего антифона священник с диаконом выходят северными дверями из алтаря и встают перед заранее открытыми царскими вратами, а по окончании антифона совершают малый вход – торжественное вхождение в алтарь и поклонение святому престолу.
Этот обряд соответствует древней практике входа духовенства и народа в храм для совершения литургии (антифоны пелись на улице или в притворе). В наши дни след этой практики сохранился в чине архиерейской литургии (то есть Евхаристии, совершаемой епископом): до малого входа архиерей не входит в алтарь, но остается в центре храма, а войдя на малом входе в алтарь, принимает в руки кадило и кадит престол, алтарь и иконостас в знак поклонения перед святыней.
После входа поются тропари и кондаки[431] в честь наступившего праздника, в честь храма, где совершается литургия, и др.
Далее поется Трисвятое[432], и священнослужители переходят на горнее место (в глубине алтарной апсиды), чтобы оттуда слушать чтения из Священного Писания. Чтение из Апостола[433] предваряется прокимном, содержащим стихи из Псалтири, а чтение Евангелия – троекратным пением «Аллилуия», чередующимся со стихами из Псалтири.
После прочтения Апостола и Евангелия может быть произнесена проповедь (она также может быть перенесена на конец литургии), а затем возглашаются сугубая ектения и ектения об оглашенных. Обращение к оглашенным с призывом удалиться завершает литургию оглашенных.
Освящение Святых Даров и Причащение происходит во время литургии верных – третьей и главной части Божественной литургии.
Литургия верных начинается ектениями, предшествующими Херувимской песни. В это время священнослужители начинают готовиться к совершению таинства Евхаристии, прочитывая особые молитвы.