Максим Вячеславович Рахальский
Степь Адептов
Время близилось к полуночи, но работы так и небыли готовы. Сотники уже плюнули на свою договоренность и приказали работать одновременно всем отрядам, не обращая внимания на то, что солдаты ордена просто вымотаются еще до начала боя. Это жестоко, неразумно, но их задача была выставить оцепление в назначенное время господином Скелдригом гаем.
Вдруг, работы прекратились. Все солдаты, что раскинулись на несколько сотен метров, вдоль стены, обомлели от увиденного. Пылающая невыносимым пламенем до этого стена вдруг остыла и окаменела, ее своды стали с диким гулом и грохотом опускаться.
– Приготовиться! Приготовиться к штурму! – скомандовал сотник второго отряда.
Мальчишки призванные в армию ордена для оглашения приказов командиров, словно гончие псы пробежали по всему периметру, оглашая слова Густафа Эн Барбунга, взявшего на себя командование в операции по блокаде северных ворот Степи Адептов.
Своды стен опустились до конца, отварив три прохода. Инквизиторы не успели опомниться, как оттуда в мгновение ока вырвались клубы огня, молний, сильного ветра и острых ледяных кольев! Первые шеренги не успев среагировать просто пали возле стен, отпечатав на зрачке остервеневшие лица собственных убийц! Они кричали, сгорая в пламени, их рвало на части, забрызгивая тех, кто стоял рядом, кровью и внутренностями товарищей по оружию.
Бой начался.
Баллистические установки начали одна за одной бить в сторону проходов, и ночное небо заблестело в свете Лель и Кицэна. Маги хватались за горло задыхаясь от атак, их тела покрывались язвами, а заклинания тут же прекратились. Кого-то разорвало самого, кто-то вспыхнул подобно спичке, только истошно вопя и пытаясь тушить себя, сдирая лоскутами обгоревшую, пахнувшую палеными волосами и жиром кожу.
Инквизиторы бросились в сторону магов. Те, кто был назначен для продвижения заслона стали толкать огромные, тяжелые башни, сложенные из оприциновых щитов к стене. Маги, выхватив оружие ближнего боя, подобно портовым шлюхам покрывали матом инквизиторов и бежали навстречу воинам церкви.
Первая сталь запела свою песнь, первые всполохи кровавого фонтана озарили небо. Для воинов инквизиции, дальние атаки магов были всего на всего показателем трусости, но поистине они ценили сражение лицом к лицу. Стрелы засвистели над головами, отрубленные конечности разлетались по сторонам, выбитые зубы ложились ожерельем под ноги! Хрустели кости, трещали латы, а глаза багровели от страха и ярости.
Очередные залпы, и вновь часть заклинаний уничтожила своих хозяев. Вновь те, кому удалось справиться с оприцином разорвали на части строй, изувечили блистательные шеренги ордена, растоптали, пронзили болью! Латы дымились, скрежетали на телах солдат, вместо молитв к Арто, они взывали к чужим матерям и блуду. Проклинали своего противника, но инквизиторскую машину праведного гнева было невозможно остановить. Позабыв о моралях и обетах, они словно голодные волки рубили магов. Песок и пыль под ногами превращались в неуклюже сложенную кровавую кучу из тел, что словно в смертельном вальсе смешивались и хрустели переломанными костями под ногами рвущихся вперед!
Башни, собранные из оприциновых щитов, вплотную встали к стенам, шары с оприцином продолжали звенеть опуская на землю серебряный снег, такой красивый и смертельно опасный для еретика. Скрюченные от боли, бьющиеся в агонии, выплевывающие кровавые ошметки собственных легких. Маги падали вниз, но поднимались и словно самоубийцы читали заклинания, которые рвали их плоть на части, подобно бешеному псу, но они знали, что вместе с собой, на тот свет отправятся и поганые обидчики. Оккупанты земли обетованной, что крест поднимали во имя веры, омывая его кровью и смрадом собственных исковерканных душ!
***
Двери в комнату, где из окна ха всем наблюдали Стэпан и Баальд открылись. Достаточно громко топая коваными сапогами, в неё вошел Сабенгейл. Толстый Дершааб, на животе у которого красовалось древо, выполненное с помощью шрама, вслед за ним зашел укутанный в коричневый грязный саван седой, скрюченный старик Разодир.
– Прибыли сразу, как только смогли. – произнес Сабенгейл.
– Это славно, а где Альвара? – спросил их обернувшийся Стэпан.
– Она сказала, что опоздает, ей нужно призвать сестер пророка. – проскрипел Разодир, нервно потряхивая длинной, седой бородой, в которой были запутаны остатки печенья.
– Сестры пророка? – переспросил Баальд. – Неужели она не распустила свой самозванный орден, когда мы всей епархией степи решили, что они достаточно опасны не для врагов из вне, а для самих людей за стеной?
– Распустила или нет, Баальд, уже неважно. Главное, чтобы она смогла собрать воедино этих потаскух и выбросить на инквизиторов. – Грозно проговорил Сабенгейл.
– Он прав, сейчас не стоит спорить о том, ослушалась она епархии или нет. Лучше задуматься о том, что у северных ворот уже началась бойня. – Поддержал товарища Стэпан.
– Думаю орден Альвары сможет остановить наступление. Маги крови, всегда были некой изюминкой в нашем государстве. – улыбнулся Сабенгейл.
– Будем надеется. – глухо произнес Баальд. – иначе я просто высеку эту девку на площади, когда все закончится.
– Оставить такие разговоры. Время, не самое подходящее. – тихо сказал Стэпан. После смерил взглядом товарищей и продолжил. – Сейчас задача понять, как будет проходить наступление инквизиторов, а для этого, Разодир нам пригодятся твои ребята.
Старик в грязном саване послушно помахал головой и сказал:
– Думаю мне потребуется от силы час.
***
Небо всполохнуло огненно-черной пеленой, казалось, словно кто-то перемешивает кровь в манной каше ложкой. Молнии начали сверкать, расползаясь зловещей паутиной от края неба до горизонта. «Гринд» и «Пульс» уже стояли, закрывшись осадными оприциновыми заслонами. Лучники были готовы натянуть тетиву, а рыцари, окутанные в тяжелые латы сверху осыпанные оприциновой пудрой ринуться рубить головы.
Маги, что двигались прямо на них, остановились метрах в трехстах и молча стояли, наблюдая за тем, как бесноватое небо гуляет и пляшет огненными раскатами прямо над инквизиторами. Им не было страшно, они знали, что как только арьергард построения закончит читать заклинание, им останется развеять пепел врага по ветру и двинуться вперед.
Прозвучал голос командира. Рыцари церкви тут же подорвались и ринулись на плотные ряды еретиков, сталь гулко звенела двигаясь в такт бегущим, а мечи взносились вверх для удара, как только инквизиторы смогут глаза в глаза посмотреть на своего врага.
Маги начали читать заклинания и сотни взрывов с гулкими, раскатистыми, зелеными молниями стали появляться среди нападавшей армии, разбрасывая по полю боя оторванные конечности. Крики гнева и боли сплелись в свою неуёмную песнь войны, и вот первые мечи стали разрубать тела еретиков! Кровь вальсировала в воздухе, наполняя все вокруг, неприятным запахом железа.
Какофония боя нарастала, в то время как небо стало черным и только изредка, в нем сверкали ало-красные побеги, словно пульсирующие вены на теле.
Инквизиторы с легкостью прорубались все глубже в строй магов, подобно собаке разгрызающей кость, так и они сминали ряд за рядом. На их головы сыпались осколки льда, которые навечно приковывали бедолаг к земле, обещая превратить павших воинов в пыль спустя столетия. Молнии и огненные вспышки жгли, обугливая до треска и корки, бледную кожу Верландцев, которая расползалась на лоскуты оголяя кровоточащую плоть.
Командир «Гринда» почуял что-то неладное. Он заметил, что небо окончательно затянулось дымной, черной пеленой. Инквизитор тяжело вздохнул, понимая, что сейчас им всем настанет конец.
Раздался оглушительный хлопок, земля под ногами задрожала, а сотни магов исчезли, оставив за собой только зеленый след в черном небе. Инквизиторы все как один упали на землю, оставив навсегда поле брани. Небо вмиг вернулось к тому, каким его задумывала мать природа, даже звезды были видны сквозь дым от горевших тел.
Лица воинов света были вздутые, желтые, из глаз, ртов, носов и ушей сочилась липкая, кроваво-зеленая густая жижа, напоминающая гной, по коже проступали черные вены, а над полем брани в мгновение поднялся такой смрад, что любого здесь присутствующего просто вывернуло бы наизнанку!
Групповое заклинание, разработанное для отрядов защищающих Степь Адептов, входило в число самых страшных, что были известны ордену святой инквизиции – «Мор Гарвина». Заклинание в мгновение ока после окончания читки превращает органы в зловонный трупный гной, из-за чего кожа и плоть в мгновение вздуваются и начинают разлагаться а вся жижа, которая сутками скапливается в убитом, за несколько секунд переполняет тело и начинает сочиться из всех мест.
***
Разодир стоял на верху башни. Рядом с ним находились три его ученика. Мальтер Сал, Гаврила Дудзен и Сальт Баарнер. Они внимательно наблюдали за тем, как была прорвана оборона стен. Солдаты инквизиции сражались очень яростно, казалось, будто они совсем не боялись смерти, но больше всего Разодира тревожило то, что еще одна армия подходит, с другой стороны, к стенам Степи. Он знал, что их уже ждет Альвара и орден «Сестер Пророка».
– Ну что, мои многоуважаемые ученики – начал Разодир. – сегодня, настало время применить всю теорию и уроки на практике. После того, как мы проведем ритуал, я смогу со спокойной совестью доложить обо всем нашим главам Баальду и Стэпану. Тогда, они перенаправят отряды так, чтобы инквизиторы захлебнулись своей кровью.
– Ваши слова да богам в уши. – тихо произнес Сальт.
Ученики переглянулись, после чего Гаврила сказал:
– Предлагаю начинать. Учитель, позвольте мне в этот раз выступить «свечением»?
– Если другие ученики не против. – Разодир смерил взглядом мужчин.
Мальтер и Сальта удовлетворительно помахали головой. Разодир посмотрел внимательно на Гавриила, и ученик понял по взгляду мэтра, что пора начинать.
Гавриил покорно лег на спину и скрестил руки на груди. Двое учеников сели, скрестив ноги, один в ногах у Гавриила, а второй у головы. Разодир медленно вынул из-под своего грязного савана тонкий, длинный меч, больше напоминающий парадные Дерландские шпаги. Овитый золотым орнаментом, серебряный клинок с рубинами и изумрудами на гарде, резко вонзился сквозь кисти рук в грудь молодого Гавриила. Мальтер и Сальта начали читать заклинание под хрип своего товарища, и вытекающая из его раны кровь начала светить серебряным светом.
Разодир вынул шпагу и начал читать другие строки заклинания. Кровь на сабле начала светиться серебряным светом, и старый маг быстро отер ее рукой с острия ритуальной шпаги, после чего облизнул руку, а меч убрал обратно, под коричневый грязный саван.
Глаза мага закатились, зрачки засияли фиолетовым, пальцы стали покрываться темной пеленой. Тело задрожало, и он свалился рядом с Гавриилом, изо рта пошла кровавая пена. На лице мага стали появляться порезы, из которых словно туман, стал выходить черный дым. Он корчился и кряхтел, пока не замер. Гавриил, лежавший рядом тоже стал недвижим и свечение его крови пропало. Маги закончили читать заклинание, устало наблюдая, как в небе кружит черный ворон, с серебряной окаемкой на крыльях, и белым хохолком.
Гавриил поднялся на ноги и отодвинул полу кафтана, наблюдая на свои семьдесят шесть шрамов от шпаги.
– Все получилось. – тихо сказал Мальтер.
– Да брат мой, получилось. – уставшим голосом подтвердил Гавриил.
Ворон сделал круг над башней, где продолжало лежать тело Разодира, вокруг которого сидели ученики, и улетел прочь.
***
– Сестры! Сегодня, настал тот день, когда ордену придется принять бой против неугодных, богопротивных служителей инквизиции! Пусть сердце каждой из вас наполнится верой в Пророка Маэльтара. Вперед сестры! В бой! – Альвара кричала что было сил, иногда, голос срывался на хрип, но в ответ полторы сотни девушек, криками и визгами поддерживали ее речь. Молодая, лет семнадцати на вид, с пышными, белыми волосами, она как и все «Сестры Пророка» была без доспехов, окутана в красный шелк, который даже не пытался скрыть их тел.
