Мара Гааг
Апельсиновый джем со вкусом рыбы
Против воли перед глазами всплыла картинка: ультрафиолетовые пятнышки стробоскопа мельтешат на потолке, отражаются в бокалах и зеркальных стенах. Лазерные спецэффекты превращают людей то в извивающихся леопардов, то в танцующие галактики. Тогда он не слышал голоса жены, но знал, что она смеялась, а чужие руки держали ее за талию. Она казалась себе хищницей в неоновых джунглях. Кто знает, что произошло, если бы он не вмешался? Устояла бы она? Или ушла с тем наглым молокососом?
– Игнат, что с тобой? – раздалось совсем рядом. Внезапно все посторонние звуки стихли. Даже плеск волн и птичьи крики. Открыв глаза, Игнат увидел встревоженное лицо Алины.
– Ты была внизу, в пещере? – хрипло спросил он.
– Что? – удивилась девушка. – А, ты про грот? Да, я попыталась сделать пару снимков, но там темновато. Без вспышки не выйдет.
– С кем ты разговаривала?
– Где?
– В чертовой пещере! – тревогу резко сменил гнев. – Я слышал, как ты там смеялась.
– Ты нормальный? – Алина фыркнула. Отступила на шаг, прижимая к себе фотоаппарат. – С рыбами мне там болтать, что ли? Думаешь, они много юморят?
Игнат встал:
– Не держи меня за идиота, я слышал то, что слышал. Думаешь, я уже настолько старый, что глухой, да? Нашла и здесь себе компанию?
Удивление на лице Алины сменилось презрением. Точно как в клубе в ту ночь, когда он ударил ее – за то, что обжималась с каким-то мелким мажором. Потом он разбил этому мажору лицо. Воспоминание взбудоражило еще больше. Игнат двинулся на жену, которая снова попятилась, и теперь стояла почти в воде. Волны наполнили ее сандалии.
– Игнат, пожалуйста! – карие глаза девушки расширились, губы задрожали. Презрительное выражение сменилось испуганным. – Перестань. Здесь же кроме нас никого нет!
Он схватил ее за руку – резко, грубо – и сдавил запястье. Алина вскрикнула, разжала пальцы. Фотоаппарат упал и покатился по склону вниз.
Девушка вырвалась, попыталась ухватить «Никон» за ремень, но камера провалилась в щель между камнями и пропала.
– Что ты наделал! – Алина закрыла лицо руками и зарыдала. Игнату показалось, что он услышал всплеск, а значит «Никон» упал в воду.
– Прости, – пробормотал он, приходя в себя. Возбуждение отступило, оставив после себя усталость и пустоту. – Прости, пожалуйста, я не хотел. Мне показалось, и я… Это все пещера, там такой ветер, слышала? Как будто говорит кто-то. Я испугался. Просто испугался за тебя. Вдруг там кто-то есть, кто-то чужой… Вдруг тебе вред причинят.
Он попытался взять жену за руку, но Алина резко отстранилась. Море заволновалось, и когда девушка побежала к маяку, покатило следом частые, мелкие волны. Как будто пыталось догнать.
Игнат побрел вдоль берега, проклиная свою вспыльчивость и пещеру со странными звуками.
У входа на маяк он постоял, обдумывая, как себя вести. Понятно, что каникулы уже не спасти. Решив, что позвонит Артему и попросит завтра их забрать, а по приезде сразу купит Алине новый фотоаппарат, дернул на себя дверь и вошел.
Алина сидела за столом, закусив губу. По пятнам на лице было видно, что она только что перестала плакать. Игнат приблизился, но она дернулась в сторону, словно боялась удара.
– Давай вернемся в город, – сказал Игнат. – Если дашь мне свой телефон, я позвоню Теме.
– Телефон дать? – Алина истерично рассмеялась. – Будешь искать там эсэмэски любовников, или что?
– Да я ведь свой вчера утопил в море, забыла? – Игнат протянул руку в примирительном жесте, дотронулся до ее плеча.
– Ты это все придумал, чтобы опять изводить меня своей тупой ревностью! – выкрикнула девушка, отстраняясь. – И эта твоя идея с маяком идиотская, зачем я только согласилась!
Игнат отступил.
– Я думал, если мы останемся только вдвоем, то…
– Да пофиг! Просто не трогай меня!
– Ладно, – тихо сказал он. – Хорошо, как скажешь.
***
Часов до четырех они не разговаривали. Алина ушла наверх, в башню, прихватив бутылку вина и банку консервированных персиков. Игнат пообедал тушенкой, даже разогревать не стал. Снаружи крепчал ветер, скрипел оконными рамами, раскачивал натянутые вдоль ограждения на верхнем уровне канаты. А потом Игнат услышал стук – настойчивый, громкий, как будто кто-то снаружи просился внутрь.
– Алина! – позвал он, открыв ведущую в башню дверь. – Это ты стучишь? Все в порядке?
– Я спускаюсь! – раздался взволнованный голос жены и звук шагов по железной лестнице. Через несколько минут девушка показалась в дверном проеме.
– Ты тоже это слышала? – спросил Игнат на всякий случай.
– Что это такое? Там кто-то есть?
Стук раздался снова – раз, два, три. Игнат не выдержал, метнулся к двери, распахнул.
Никого. Порыв ветра обдал соленой влагой, ворвался в комнату. Игнат закрыл дверь и щелкнул шпингалетом, потом посмотрел на Алину. Она вздрогнула, инстинктивно придвинулась ближе:
– Там ведь никого нет, правда?
– Просто ветер разошелся, – уверенно сказал Игнат. – Рамы стучат, перекрытия.
Снаружи шквал ударил так, что башня застонала. Алина обхватила себя руками, но все же с видимым облегчением выдохнула:
– Просто ветер, да. Просто ветер.
– На море шторм. Но мы в безопасности.
Игнат нерешительно обнял жену за плечи, готовясь к тому, что она дернется в сторону, не позволит к себе прикоснуться. Но Алина не двинулась с места. Опьяненный успехом, Игнат осторожно прижал ее к себе, жадно вдохнул аромат волос.
– Ты голодный? – вдруг спросила Алина.
– С чего ты взяла?
– Так меня нюхаешь, как будто сейчас съешь заживо, – она нервно хихикнула и плавно отстранилась. Отвернулась к стеллажам с продуктами. – Давай лучше бутербродов сделаем. О, смотри, у нас есть джем!
Алина взяла банку с апельсиновой долькой на этикетке. Поддела ножом крышку, запустила в оранжевое желе палец и с наслаждением облизнула. От этого жеста Игната обдало жаром. Он взял ее запястье, поднес испачканный палец ко рту. Поцеловал. Алина следила за ним, не моргая. Но когда Игнат попытался поцеловать ее в губы, отвернулась.
– Подожди. Дай мне еще немного времени, ладно?
– Ты до сих пор злишься? Я куплю тебе новую камеру. Лучше старой. Самую последнюю модель, обещаю. Чтобы ни у кого такой еще не было.
– Злюсь? – она натянуто улыбнулась и отняла у него свою руку. – Нет, что ты, я не злюсь.
Палец снова опустился в банку с джемом и отправился в рот.
– Тебе так нравятся апельсины?
– Мне нравится джем. А тебе?
– Понравится, если намазать его на тебя. Может, попробуем?
– В другой раз.
– Обещаешь?
Она промолчала.
Буря снаружи истязала море. Волны колотили в стены маяка, и, казалось, сотрясали не только саму башню, но и весь берег.
***
Шторм закончился только через пару часов, так же резко, как и начался. Игнат лежал на кровати, Алина сидела за столом, уставившись в экран ноутбука. Когда все стихло, она встала, осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу. Ахнула, наклонилась, подняла что-то со ступенек.
– Боже мой! Как это?..
Игнат приподнялся на локтях, чтобы рассмотреть то, что ее так удивило. Алина держала в руках свой «Никон».
– Волнами принесло? – предположил Игнат. Прозвучало странно, но другого объяснения он не придумал. Учитывая, что фотоаппарат упал в море за несколько сотен метров от маяка. Или кто-то мог найти его и принести к дверям. Но озвучивать эту теорию не хотелось. Во-первых, чтобы не спровоцировать поток обвинений в ревности. Во-вторых, мысль о таком немного пугала. Кто вообще мог бродить вокруг маяка в такую страшную бурю?
