Мара Гааг
Апельсиновый джем со вкусом рыбы
– Есть кто? Игнат? Алина?
Не дождавшись ответа он вошел.
В жилой пристройке был беспорядок. На полу песок, простыни на сдвинутых кроватях смяты. На столе стоял открытый ноутбук, а рядом с ним Алинин фотоаппарат. В металлической раковине лежала грязная посуда, над которой кружились мухи. Дверь в башню оказалась заперта. Артем подергал ручку, потом нашел брошенную кем-то второпях связку ключей. Поднялся по винтовой лестнице, внимательно все осмотрел – ни следа супругов, только грязный бокал и пустая бутылка из-под шампанского – и спустился обратно.
Вернувшись к столу, Артем взял со стола фотокамеру. Отряхнул прилипший к корпусу песок, включил, и пролистнул несколько последних снимков. Морские пейзажи сменялись крупными планами прибрежных скал и гнездящихся бакланов. На одной фотографии обнаружился темный и смазанный силуэт на фоне воды. Артем всмотрелся в него, отмечая странные пропорции, и даже что-то похожее на плавники. Дельфин? Дальше снова пошли виды маяка, и он отложил фотоаппарат.
Странно, ни одного портрета Игната или самой Алины. Неужели она и вправду решила собрать портфолио для какого-нибудь журнала о природе? Мысль Артема рассмешила. Он всегда считал, что фотограф – это не профессия. Так, баловство. Алине повезло, что Игнат ей потакает, разрешает заниматься всякой ерундой. Лучше бы устроил бухгалтером в фирму, как он свою Наташку. Или секретаршей хотя бы. Пусть отчеты на полках сортирует. Все больше пользы. И куда меньше времени на фантазии, истерики и скандалы.
На столе стояла банка апельсинового джема со сдвинутой крышкой. Артем сунул в нее палец, облизнул, и сразу выплюнул, сморщившись:
– Боже! Какая гадость.
Он понюхал банку – джем вонял рыбой, как будто в него макали вяленую воблу. Кажется, в оранжевой жиже даже застряла чешуя. От омерзения передернуло. Рыбу супругам он точно не оставлял, ведь у Игната аллергия. Где они ее взяли? И зачем? Неужели до деревни пешком дошли? Далековато. Алине приспичило?
Он осторожно взял банку двумя пальцами и выбросил в мусорное ведро, а потом тщательно ополоснул руку над грудой немытой посуды.
Может, Алина беременная? Нормальному человеку макать рыбу в варенье не придет на ум, разве что женщине в положении. Бывает у них всякое, он по последней Наташкиной беременности помнил. Это многое объяснило бы. Зато от Игната Алина теперь точно не уйдет. Что ж, надо ему намекнуть, вдруг не сказала, а он ничего не заметил до сих пор.
Артем достал мобильник и попробовал набрать Игната. «Абонент недоступен» – вежливо сообщил механический оператор. На Алинин номер шли гудки, но трубку никто не брал. Артем прислушался, уловил краем уха знакомую вибрацию и нашел телефон на одной из полок с консервами.
– Наверное, гуляют, – сказал он вслух, чтобы развеять тревожное ощущение пустоты в комнате. – Хорошо, значит точно помирились. Подожду. К вечеру точно вернутся.
Артем постоял немного на крыльце. Потом вернулся к машине, сел за руль, закурил и стал ждать. Время шло, закатное солнце окрасило волны в алый. Поднялся ветер, чайки взволнованно закружили над водой. Белоснежная башня цепляла шпилем низко нависшие облака.
«Красиво как!» – подумал Артем. – «И правда, как с открытки. Может, нам с Наташкой тоже сюда в отпуск приехать на недельку? А то работа, работа, и никакой романтики.»
Он ждал до ночи, пока солнечный диск не утонул за линией горизонта.
Но никто так и не пришел.
