Наташа Эвс
Метанойя. Две стороны Александрины
– Уже говорил, хочу помочь. По-человечески.
– Значит, тебе почти все равно. То же самое, что снимать кота с верхушки дерева. Помочь просто по-человечески.
Я поднялась и побрела по аллейке на задний двор.
– Саша! – Константин вскочил следом.
– Оставь меня, – отмахнулась я. – Это правда, мне не за что тут держаться, никто никому здесь не нужен, все только делают вид.
– О чем ты? Постой, давай поговорим…
– Не мучай себя. Считай, ты сделал все, что мог.
– Так нельзя! Я не могу сейчас тебя оставить, мы ведь столько прошли. У нас с тобой одна цель.
Я остановилась и, оглядев Костю, задумчиво произнесла:
– Знаешь, говорят, из комы возвращаются те, кого ждут на этой стороне.
– Тебя ждет отец, – заметил Константин.
– Папа всегда меня ждет. Ты совсем не понимаешь, о чем речь? Только папа за мной и поплачет, стоит попробовать себя там, где я нужна.
– Александрина, ты говоришь нехорошие вещи. Это серьезная тема.
– В том-то и дело, что мне известно о серьезности, ты даже не представляешь, как мне это открыто.
– Что произошло? – Костя отчаянно покачал головой. – Где я пропустил? Что с тобой, Саша?
– Я очень устала здесь. Для чего я вернулась? Что это за дела, которые вырвали меня из мира любви и радости? Мне нужно сделать чертово УЗИ плода, да кому все это нужно? И зачем? Все равно я никому здесь не нужна, а единственный друг спасает меня просто по-человечески. На минуту мне показалось, что тебе не все равно, но это мираж. Я вовсе не принуждаю тебя к особой заботе, но ощущение, что ты кому-то не безразличен – заставляет жить. К сожалению, этого у меня нет. – Я побрела дальше, едва сдерживая подкативший к горлу ком. – Не иди за мной, дай побыть одной, мне плохо.
Константин нагнал меня и развернул к себе.
– Тебе плохо, а я должен оставить тебя?
– Послушай, ты уже снял кота с дерева. Все. Не беспокойся больше.
– Не уходи… – Костя выдохнул и покачал головой. – Прошу, не отталкивай меня.
– Назови хоть одну причину для этого. Хоть одну, но ценную. И я останусь.
Лицо Константина покрыла холодная маска, с которой он внутренне боролся. Некоторое время мы стояли молча, глядя друг другу в глаза, после чего последовал ответ:
– Прости, Саша, я плохой друг. Но мне не все равно. Твоя судьба не оставляет меня равнодушным. Я дал особенную клятву однажды и теперь не могу ее нарушить, но помочь тебе – моя обязанность. Если и тебя упущу, это меня убьет.
Хотя я не получила конкретного ответа, такие слова тронули мое сердце.
– Твоя откровенность сейчас ощутима, – призналась я и обняла своего друга. – Спасибо.
Не ожидая такого результата, Константин сначала растерялся, но после обнял в ответ и еле слышно прошептал:
– Если бы я знал, что снова встречу тебя в своей жизни… Саша… Дай мне помочь тебе.
– Не бросай меня, что бы со мной ни сделали. Я одна не вытяну. И пока моя голова способна трезво смотреть на вещи, ты должен кое-что знать.
Костя отстранил меня и нахмурился.
– О чем ты?
– Это движется ко мне. Что-то сильное и великое, с чем бороться мне не хватит сил. Я чувствую его, и мне страшно. Иногда мои действия не связаны с моими желаниями, потому что часть того, что появилось на инициации в «СМиДе» вошла в меня и теперь мной управляет. Но не всегда. Сейчас перед тобой я.
– Знаю, – с грустью кивнул Константин. – Очень рад, что ты здесь. Нам нужно быть готовыми, мне бы очень помогла книга, по которой происходил вызов.
В этот момент в моей голове промелькнула картинка того, что нужно было вспомнить, и я кинулась к стене дома со словами:
– Постой! Она здесь!
Костя удивленно смотрел, как мои руки вытаскивают из запасного подвального воздуховода старую книгу.
– Не может быть… Это та самая?
– Да! – я радостно кивнула. – Просто сейчас увидела свое действие, когда прятала книгу сюда.
Мы поспешили в дом, а после занятий в клубе к нам присоединился учитель.
– Отличная новость! – одобрительно кивнул мужчина, разглядывая старинные надписи колдовской книги. – Костя, ты в этом разберешься?
– Думаю, да. Только время уйдет на перевод текста, но я буду стараться закончить быстрее.
– И еще, нужно поменять наши графики. Построим их так, чтобы занятия твоих и моих групп чередовались, этим мы сможем неотрывно быть с Александриной. Сейчас у тебя занятие по старому, поезжай, я побуду здесь.
Когда мы с учителем остались одни, я сделала нам кофе с кексами и, устроившись напротив мужчины, спросила:
– Мне нужна информация о Косте, вы можете ее предоставить?
– О, как! Официально. Что тебя интересует?
– Он скрывает свою жизнь. У него что-то произошло, но Костя словно пытается забыть об этом сам. Я чувствую его внутреннее страдание, это абсолютно точно, у меня теперь иная чувствительность. Вот что по этому поводу можете сказать?
Тоши Кимура поднял брови, глядя в пол, будто размышлял о том, как все преподнести.
– У парня была сложная жизнь. Он трагически потерял мать в юном возрасте, отец не смог пережить уход жены, пристрастился к алкоголю, а Костя пытался вытащить его. Но получилось это у другой женщины. И вскоре отец уехал с ней из города, живут за полтысячи километров от нас. Константин очень тяжело переживал смерть матери, поклялся отомстить обидчикам, для этого уехал учиться в Тибет, поглощал знания, как гигантская губка, измотал себя, морально чуть не уничтожил. Но добился, чего хотел. Для этого прошел обряд инициации, как и я, дал клятву целибата. Когда вернулся домой, узнал, что от тех же обидчиков погибла и его сестра, из близких родственников. Был подавлен долгое время, с тех пор я знаю его таким, как сейчас, раньше он был другим. Но с тобой, Саша, он словно ожил. Не делай бросок через плечо, не знаю, где грань терпения в этом парне, но, боюсь, эта грань – ты.
Меня очень тронула судьба человека, который бескорыстно и так горячо пытается помочь, судьба друга, которого когда-то я даже не замечала.
– Невероятно. Сколько сил у него, сколько терпения. Сочувствую, такую ситуацию тяжело пережить.
Мужчина закивал головой:
– Он очень изменился. Мой ученик словно попал под жернова испытаний, и мне пришлось наблюдать эту трансформацию личности, но даже я не смогу понять его боль до конца.
– Что такое клятва целибата? Это обещание безбрачия?
– Да, Саша. Отдать себя на алтарь, посвятить одному стремлению, жертвуя мирскими радостями. Это серьезный шаг.
– Да. Более чем серьезный. Скажите, что за обидчики, которые повинны в смерти матери Кости?
Тоши Кимура помолчал, как-то серьезно глядя на меня.
– Ты знакома с ними. Это те же, что повинны в сме… В общем, они находятся по ту сторону стены.
– Что? – Я напряженно выпрямилась. – Кто они?
– Неужели ты не догадываешься? – прищурился учитель.
– Нет. Если они в солнечном городе, я найду их.
– Не придется даже искать. А вот они уже давно нашли тебя. И так же нашли однажды маму Кости. И… твою маму.
– О чем вы? Что это значит? – Я растерянно смотрела на учителя, пытаясь соединить разные концы историй в одну. – А сестра Кости? Кто она?
– Ее ты тоже знаешь, – со скорбью произнес мужчина. – Это Милана.
– Какая Милана? – вздрогнула я.
– Милана Кох. Она была на твоем спиритическом сеансе, затем лишилась ума и сбросилась с крыши.
– Хватит. Остановитесь. Больше не надо… – Мое горло больно сдавил обруч отчаяния. Воспоминания, которые были тщательно скрыты, вырвались на свободу, и я закрыла лицо руками. – Столько лет мне приходилось намеренно забывать тот день, но он всплывает снова и снова. Как жить с этим…
– Саша, так помоги себе сама, разберись в этом до конца, узнай причину, следствие и заверши тот день в своем сознании. Тогда, десять лет назад, вы оборвали сеанс, но это не значит, что все само закончилось. Этот день остался открытым, и теперь только ты можешь закрыть его.
Воспоминание о том роковом вызове будто снова нанесло мне удар. Сжавшись, я прошептала:
– Боже… как тяжело это нести. Больно. Это очень больно… – Перед глазами вдруг поплыла комната, затем резкая боль в низу живота, после чего наступила темнота.
– Саша, ты слышишь меня? – позвала Зоя.
Открыв глаза, я увидела больничные стены.
– Слышу. Что случилось?
– Тебе было плохо, но все позади. – Кузина улыбнулась и погладила мою руку. – Не переживай.
Мой взгляд машинально коснулся живота.
– Что с ребенком?
– Все хорошо, и у ребеночка тоже, врачи успели принять меры.
Я откинулась на подушку, вспоминая разговор с учителем.
– Скажи, Зоя, ты знала, что Милана сестра Кости?
– Знала, а что?
– Знала… Одна я жила как в тумане. Почему так происходило?
В этот момент раздался стук в дверь палаты, и появился Тоши Кимура.
– Ну, как тут наша девочка? – Мужчина улыбнулся и подошел к моей кровати.
– Уже хорошо. Только папе не говорите, прошу вас обоих. А Костя? Он не придет?
– Он давно здесь, – шепнул учитель. – Пойду, позову его.
– Этот парень так переживает за тебя, – покачала головой Зоя. – Поговорите, а я пойду.
Кузина поцеловала меня и вышла, тихо затворив дверь, а я продолжала смотреть на вход, ловя себя на мысли, что жду Костю. Жду, как никогда раньше не ждала.
Что изменилось? Почему теперь каждый день моей жизни преподносит перемены? Почему я стала такой, зачем все это со мной произошло?
Во мне открылись знания к глобальным вещам, а к таким простым вопросам у меня нет ответа. Мое сознание на пределе, а ведь предстоит еще самое главное, я точно знаю, чувствую, и нужно выдержать это испытание.
Вдруг дверь распахнулась, и в палату вошел Константин. Оглядев меня, он сдержанно кивнул:
– Здравствуй, Саша. Как ты?
У меня не было сил оторвать взгляд от темноглазого накачанного парня, он будто открылся по-новому, но свою радость пришлось скрыть.
– Теперь, когда ты здесь, совсем хорошо, – ответила я, приглашая присесть рядом.
– Не пугай нас так больше. – Костя опустился на край кровати, намеренно игнорируя мой пристальный взгляд. – Тебе тяжело дается волнение, сразу отключаешься. Если бы я мог влезть в твое тело, выстроил бы защиту, а так чувствую себя беспомощным.
Сама того не ожидая, я потянулась и накрыла своей ладонью крепкую мужскую руку.
– Спасибо за переживания, постараюсь быть сильнее.
Константин напряженно проследил мое движение, скрипнув зубами. И мне показалось, что в первую секунду он хотел одернуть руку, но сдержал себя.
– Саша, когда ты поправишься и будешь готова, нам нужно серьезно поговорить. Тянуть уже некуда.
– Ты об этом? Прости за прикосновение, не подумала. – Я сконфуженно убрала ладонь.
– Нет. Не об этом. – Костя украдкой глянул на отпущенную мной руку. – Разговор серьезный, но ты должна быть в форме, ты должна быть сильной морально. Понимаешь? До этого я щадил тебя, но не теперь. Время поджимает.
– Поняла. Постараюсь максимально собраться. Обещаю.
– Тебе нужно что-нибудь? Могу привезти.
– Скорее, завтра меня отпустят, если осложнений не будет. Потому что по доброй воле лежать здесь не буду.
– Хорошо, звони. Приеду за тобой.
Костя ушел, оставив меня в некой растерянности. Что за тему для разговора он готовит? Это требует от меня сил. Почему? Видимо, причина веская, иначе он не выбрал бы такой тон.
На следующий день Константин привез меня домой, где я боролась сама с собой в желании перейти по ту сторону стены. Она манила меня с такой силой, что страшно было признаться, но хотелось все и всех бросить и уйти в солнечный город, чтобы вытащить маму и счастливо править народом во главе «СМиДа».
Однажды Костя застал меня в комнате под лестницей, стоящей у самой стены и заворожено глядящей на нее.
– Саша, – осторожно позвал он, словно боясь спугнуть. – Посмотри на меня.
Я слышала его голос, но отвернуться от стены было выше моих сил.
– Ты слышишь меня? – снова спросил мой духовный куратор. – Если трудно ответить, кивни или подай знак.
Пришлось кивнуть, это все, что я могла сделать на тот момент. Меня словно загипнотизировали, все больше лишая воли.
– Александрина, слушай меня, – строго сказал Константин. – Слушай мой голос, переключайся на него и начинай считать от одного до десяти, вслух или про себя, как можешь. Считай! Заставляй себя четко произносить цифры, слушай мой голос.
Я ощутила некий отрыв от стены и начала произносить цифры одну за другой про себя, как вдруг услышала, что меня зовут, и этот зов исходил с той стороны стены. Снова сбившись, я прошептала:
– Меня зовут. Там… Оттуда зовут…
– Нет! – приказал Костя. – Я зову тебя. Слушай мой голос, только мой, продолжай считать.
– Не могу.
– Можешь!
– Они зовут…
– Саша! – крикнул Константин и появился впереди, втиснувшись между мной и стеной. – Забираю их зов. Отныне слушай меня. Слушай меня!
Я вдруг почувствовала какое-то облегчение в притяжении и сделала шаг назад, в это время тело моего духовного куратора резко прижало к стене и потянуло по ней вверх, как было уже однажды. Зависнув под потолком, Костя напряженно пытался сбросить с себя оковы потустороннего мира, но его вдруг с силой отшвырнуло в противоположную сторону, ударив о пол. Константин тут же вскочил и направился к стене, раскинув руки и произнося какие-то фразы, похожие на заклинания. Приблизившись вплотную, он положил ладони на поверхность, которая будто жила и дышала, и уперся в нее лбом.
Какое-то время Костя шептал слова, как бы прослушивая пространство за стеной. Во время этого его откидывало в противоположную сторону, но он возвращался и продолжал делать свое.
Противостояние длилось долго. От напряжения лицо Кости покрылось крупными каплями, вены на шее и руках набухли. Он сам представлял собой сгусток мощной энергии, который направлял свои потоки по ту сторону стены.
Неожиданно Константин шумно выдохнул и закричал:
– Я не отдам ее вам! Не отдам!
В этот момент я почувствовала, что напряжение совершенно исчезло, после чего мой помощник в изнеможении сполз по стене на пол и закрыл глаза.
Мне вдруг стало очень страшно.
– Костя! – Я подбежала и, присев рядом, приподняла его голову. – Что с тобой?
Константин открыл глаза и огляделся, поспешно поднимаясь.
– Трое на одного, – устало усмехнулся он. – Нечестно.
– Как ты напугал! Зачем ты так делаешь?
– Иначе я не могу. – Взяв меня за руку, Костя повел к двери. – Пойдем отсюда. Давай посидим на диване, выпьем чая, поговорим, что угодно… Устал от твоих друзей.
– От каких друзей? Это они сделали с тобой? Посмотри, ты весь в побоях, нужно обработать.
– Все нормально, сам обработаю.
– Ответь, это они?
– Да, – подтвердил Константин, опускаясь на диван в гостиной. – Все трое тянули тебя туда. Поэтому с трудом отпустило.
– Это те, о ком я думаю?
– Саша, будь здесь, с нами, прошу тебя, не поддавайся на их провокации. Ты можешь?
Я сцепила дрожащие руки в замок, бросив взгляд в сторону комнаты под лестницей.
– Меня трясет от упоминания того мира, от воспоминаний. Но что-то во мне непреодолимо тянется по ту сторону. И это невыносимо.
– Тебе нельзя туда. Как я жалею, что не могу попасть в то место. – Костя закрыл глаза и покачал головой. – Как я жалею.
– Странный мир, – прошептала я. – Как сложно он устроен. И ведь у всего этого есть создатель, но нам трудно понять смысл ситуаций, которые он посылает.
– Ты имеешь в виду Бога?
– Да. Мой дедушка был священником, и мне с детства рассказывали о том, кто является творцом. Но на деле все это не так просто соединить. А ты как к этому относишься? Ты веришь?
Константин остановил задумчивый взгляд перед собой.
– У меня сложные отношения с Богом. С некоторых пор. И на это есть причины.
– Знаешь, если бы ты был со мной более открыт, мне было бы легче. От тебя одни тайны, это даже обидно.
– Саша, мне нелегко быть открытым, и дело не в тебе, просто я такой человек.
– Да. И это побудило меня на такой шаг… Прости, я уговорила учителя рассказать о тебе, и теперь некоторые моменты мне известны.
Костя внимательно посмотрел на меня, выдержав паузу, и сухо произнес:
– Тем лучше. Значит, ты владеешь информацией.
– Ты не обижаешься? – спросила я, чувствуя себя виноватой.
– Если у тебя получилось вытянуть подробности моей жизни из учителя, значит, так тому и быть.
– У тебя самого спросить можно? Или это заведомо табу?
– Смотря что ты хочешь знать.
– Хотелось бы больше.
– Ты знаешь обо мне достаточно, Саша. Зачем тебе глубокие подробности?
Я не смогла ответить. Действительно, зачем? Информации от Тоши Кимура хватало, но меня это не устраивало. Потому что человек, который проводит со мной времени больше, чем другие, и знает о моей личной жизни более, чем просто друг – стал мне интересен. Тем не менее пришлось сменить тему.
– Вероятно, такая позиция нужна тебе самому. Пусть так. Подожди меня. – Я поднялась и принесла с кухни аптечку. – Здесь перекись, йод, вата, бинты и прочее. Могу помочь, если нужно, – предложила я, указывая на содержимое и стараясь не смотреть на Константина.
– Разберусь. Спасибо, – буркнул он и принялся распечатывать ампулу новокаина.
Немного постояв, я развернулась и побрела на второй этаж, потому что почувствовала себя лишней, вымотанной и уставшей. И еще мне было обидно и тоскливо. От отношения Кости, от его холодности и закрытости. Сам он проявлял интерес к моим делам и даже, как казалось, ко мне, но стоило тронуть его жизнь, попытаться заглянуть в душу, как заботливый друг превращался в зашифрованный короб, проникнуть в который было невозможно.
Почему-то вспомнилась моя юность, когда я сама была подобным коробом, но это от беспечности и незрелости. Я только делала вид неприступности, на самом деле мне очень не хватало тепла, скорее всего, в результате отсутствия мамы в жизни. Вспомнились мои друзья: Влад Грушевский, Антон Чайка, Артур Анзоров и Милана. Некогда веселая и жизнерадостная девчонка, плеснувшая святой воды в горящую пентаграмму, откуда вылезало нечто страшное на нашем спиритическом сеансе.
Моя бедная подруга. Ее ободранное лицо в гробу, обшитом красным бархатом, все эти годы стояло передо мной, угнетая и страшно мучая от чувства вины.
Милана… Она подходит к кровати и обхватывает мою шею тонкими ледяными пальцами. Ее руки сначала дрожат, а после становятся твердыми, как камень. Она склоняет надо мной расчесанное ногтями лицо и останавливает совершенно адский взгляд на моих глазах, отчего становится жутко. Ее раны свежи, с них капает кровь вперемешку с гноем прямо на мои щеки, я вздрагиваю и вдруг ощущаю, как каждый палец бледной покойницы туго сжимается на моей шее, перекрывая воздух все больше.
– Саша! Саша, очнись! – закричал Константин, тряся меня за плечи.
Вдруг картинка разорвалась, и я, захлебываясь от удушья, вскочила на кровати.
– Где она? – пугливо озираясь, откашлялась я.
– Кто? – Костя нахмурился, вглядываясь в мое лицо. – О ком ты?
– Милана… Она приходила задушить меня.
– Какая Милана?
– Твоя сестра.
Константин сначала растерялся, затем покачал головой:
– Это страшный сон. Все пройдет, сейчас все пройдет.
– Никогда не пройдет! – воскликнула я, нервно приглаживая растрепанные волосы. – Это со мной навсегда! Ежегодно, ежедневно, ежечасно! Никто не поймет… Это моя вина, которую я признала слишком поздно. – В этот момент на меня напала странная истерика, слезы покатились ручьем, дыхание сбилось, я стала задыхаться, но как ни старалась, не могла остановиться плакать. – Моя вина… моя вина… как мне искупить ее…
– Саша, что с тобой? Ты вся дрожишь, тебе плохо?
Меня вдруг непреодолимо потянуло на первый этаж. Выскочив из спальни, я побежала на зов, который привел в комнату под лестницей, где, вытирая слезы рукавом, я приблизилась к стене, готовая шагнуть вперед.
– Стой! – крикнул Константин, осторожно подбираясь ко мне и протягивая руки. – Отойди подальше.
– Какой шустрый! – усмехнулась я. – Сделай это сам – отойди подальше. А мне не мешай.
– Нет, только не это… Оно вернулось. Александрина, слушай меня, отходи от стены…
– Зачем? – перебила я. – Смысл? Ты мешаешь мне попасть домой, где ждут.
Костя медленно взял меня за руку, пытаясь отвести в сторону.
– Тебя ждут здесь, останься.
Я раскатисто рассмеялась:
– Неужели? Сказочник! Назови имена, посмотрим.
– Тебя ждет отец, сестра, дядя, учитель…
– Мелко гребешь, мой друг, – усмехнулась я и одернула руку. – Меня ждут друзья, меня ждет целый город. Меня ждет моя армия.
– Что? – Константин пораженно раскрыл глаза. – Какая армия?
– А большая и мощная. Мы восстановим справедливость, мы шли к этому так долго.
– Саша, ты слышишь меня? – Костя напряженно сжался. – Слушай меня сейчас, я хочу, чтобы ты осталась, вернись.
– Зачем? Скажи, что меня задержит здесь, в этом бездушном мире, где никто никому не нужен?
– Мы с тобой не договорили!
– Договорим. Потом. – Я широко улыбнулась. – Сдулся?
– Прошу тебя, дай руку. – Костя посмотрел на меня с мольбой. – Давай уйдем, нам нужно поговорить.
– Поговорить мы всегда успеем. А сейчас отойди от меня. У тебя больше нет доводов, слабак.
Я шагнула к стене и почти погрузилась в пространство между, как вдруг передо мной появился Константин, он практически вырвал мое тело обратно и очень крепко обнял.
– Нет, ты не пойдешь туда. Не сейчас, нет, – шептал он, прижимая меня к себе.
– Это что за новости? – возмутилась я, пытаясь освободиться из крепких объятий. – Отойди от меня сейчас же!
– Силы небесные… – послышалось в бормотании Кости.
– Что мы слышим! Кому ты там шепчешь? Посмотрите на него: Фома неверующий вспомнил о небесах! – Я рывком отбросила Константина от себя, но он ухватил мою руку и снова крепко обнял.
– Саша! Саша, услышь меня! Останься!
– Ой, как ты мне надоел! – бросила я и направилась к стене, не обращая внимания на вцепившегося в меня Костю. – Просишь, сам не зная чего, отстань.
Мне пришлось силой протискиваться в стену, и это получилось наполовину, как вдруг в комнату вбежал Тоши Кимура и схватил своего ученика, помогая вытянуть меня назад.
– Саша! – в сердцах крикнул Константин. – Я хочу, чтобы ты осталась! Потому что ты нужна мне! Я жду тебя здесь!
Вдруг меня словно выплюнуло из стены, и все трое мы упали на пол. Растерянно моргнув, я увидела, что Костя крепко сжимает меня в объятиях и удивленно спросила:
– Что здесь происходит? Что ты делаешь?
Учитель поднялся и качнул головой:
– Успели.
Константин медленно отпустил меня, разжав руки, и тут же выскочил из комнаты.
– Что с ним? – я непонимающе кивнула в его сторону. – И что тут произошло?
– Уже все хорошо. – Тоши Кимура похлопал меня по плечу. – Ты молодец. Как чувствуешь себя? Идти сможешь?
– Со мной все нормально. Я что, пыталась уйти на ту сторону?
– Да. Если бы не Костя, ты была бы уже там. Парень столько сил приложил, чтобы вернуть тебя. Я почувствовал, сколько энергии он выбросил, просто бомбу взорвал.
– Оно снова было во мне, – тихо призналась я. – Уже знаю это состояние, и после него сил не остается, совсем нет сил стоять.
– Приляг в гостиной, пойдем. Мы побудем рядом.
В доме было тихо, устроившись в гостевой зоне на диване и сонно моргая, я спросила:
– А где Костя?
– Он вернется, не переживай, – учитель заботливо прикрыл меня пледом, – просто много сил потерял, пусть отдохнет. И ты поспи.
***
Константин выбежал на задний двор и стал метаться из стороны в сторону, крепко сжав кулаки. Его мучило то, что пришлось обнажить свои чувства, что делать ему было категорически нельзя. Но поступить иначе он не мог: потеряв мать и сестру, Костя поклялся, что третьего случая не будет. И он готов был ко всему, даже к крайним мерам, просто такая мера была слишком тяжела.
Слезы наполнили глаза, и, казалось, сердце вот-вот разорвет от эмоций, но Константин с силой стукнул кулаком в кирпичную стену дома, и, стиснув зубы, продолжил безостановочно и неистово колотить по ней обеими руками, заставляя себя переключить внимание на боль от ободранных суставов. Только бы заглушить чувства, только бы вырвать из сердца эту привязанность.
Чуть позже он вошел в гостиную и присел на кресло, пряча от учителя красные глаза.
– Переживаешь? – спросил Тоши Кимура, глянув на разбитые кулаки.
– Я не мог иначе. Ее чуть не утащили, да еще в таком состоянии. Пришлось рисковать.
– Может, тебе пришла пора рисковать? – мужчина прищурился.
– Нет, – помолчав, ответил Константин. – Вы знаете, чем это чревато. Клятву нельзя нарушать, иначе я потеряю силу и не смогу спасать Сашу. А одни чувства не помогут.
– Ладно. Понял. Их ведь было трое?
– Да. Им очень нужно вернуть свою королеву. Поэтому теперь они играют на ее больном: образ Миланы подбросили, муки совести пробудили.
– Видимо от этого Александрина рванула туда. – Тоши Кимура задумчиво покачал головой. – Хочу признаться тебе…
– Уже знаю, – оборвал Костя. – Ничего, переживу.
Мужчина вскинул голову, удивленно взглянув на своего ученика.
– Ты крепкий парень, и подробности твоей жизни были доверены только мне. Но мы работаем в связке, нас трое. Думаю, Саше следует знать некоторые вещи, это может сыграть в плюс нам же. А враги от этого проиграют. Исходя из ситуации, я решил…
– Не переживайте, – Константин поднялся, – значит так нужно. Пойду продолжать перевод, есть идея, хочу проверить ее реальность.
– Ты можешь заняться этим здесь? – спросил Тоши. – Мне нужно прогуляться за стену, и прямо сейчас.
– Без проблем. Идите, побуду с Сашей, покопаюсь в переводе. Будьте осторожны.
