Павел Данилов
Меценаты зла
Аэробус начал забирать в сторону, и Кирилл увидел километровый холм, у подножия которого раскинулся городок. Ни единого многоквартирного дома. Только двух и трехэтажные коттеджи из дерева, кирпича, пластика, драгоценных камней и металлов. Рядом с каждым домом стоял грузовой вертолет и небольшой скоростной флаер.
Холм был покрыт березовыми рощами и скалами, с которых низвергались широкие водопады. Потоки скрывались в недрах земли, так и не достигнув равнины. Один самый мощный водопад возле подножия был взят в клещи искусственного канала, впадающего в круглое озеро, раскинувшееся посреди города. «У всех в центре поселения площадь, а у них – озеро», – заметил Кирилл.
На вершине холма, среди красно-белых от плодов и цветов садов, возносился в бледное небо серебряно-черный дворец. Парапеты двух башен были сделаны из чистого рубина, сверкающего кровавым блеском в свете далекой белой звезды.
– Пиратский городок – венец материальной природы. Зенит богатства. Апогей поклонения страстям, – вдохновенно произнес Клаус не своим голосом.
Кирилл и Жак вытаращили глаза. Они могли ожидать такой речи от Поэта, но никак не от озлобленного менеджера. Клаус тряхнул головой, словно задремал, и проговорил в своей обычной буднично-высокомерной манере:
– Это сколько ж людей пришлось ограбить, чтобы такое выстроить?
Пираты посмотрели на него, как на сумасшедшего. Громов, чтобы сгладить ситуацию, искренне сказал:
– Впечатляет.
Где-то посредине, между городом и дворцом, на широком холме спряталась крошечная посадочная площадка. Аэробус сбросил скорость до нуля и вертикально опустился на черно-серый бетон. Мужчины вышли на улицу и двинулись к незаметной дорожке в пару метров шириной.
– Теперь полкилометра пешком, – сказал Ученый новичкам.
Кирилл его не слушал. Он наслаждался сладко-пряным вкусом воздуха с сотней ароматов. «Как жаль Поэта. Он был бы счастлив, увидев столь райский уголок природы».
Пираты начали подъем к сверкающему дворцу Королевы. Со всех сторон шумели водопады. В некоторых местах потоки разбивались о камни, и брызги долетали до путников, окатывая их, то ледяным, то горячим душем. Дважды мимо них проходили люди. Они здоровались со Шрамом за руку и, не произнося ни слова, шли вниз.
Дорога при каждом шаге немного проминалась, словно они шли по густой невысокой траве. Пираты, топавшие на корабле как подкованные лошади, сейчас шли бесшумно. Клаус внимательно разглядывал каждый горный поток, словно размышлял, не броситься ли ему туда.
Жак дотронулся до плеча Кирилла и сказал:
– Птицы поют. На Тайле я ничего подобного не слышал. Они действительно поют, а не надрывают глотки.
– Сказочно, – согласился Громов. – Особенно если учесть, где мы находимся.
До самого дворца им не встретилось ни одного человека. От приторного аромата цветов кружилась голова. Шикарные ворота, в которые влетел бы аэробус, были распахнуты настежь. Кирилл ожидал увидеть охрану, но зал, как и площадка перед входом во дворец, пустовал.
Пол был выложен сапфировой плиткой, потолок – серебряными зеркалами. На стенах, чуть выше головы, неярко горели светильники, стилизованные под газовые рожки. Кирилл дотронулся до светло-серой колонны и почувствовал прохладу металла. «Неужели платина?» – подумал он.
Справа от входа стоял длинный мраморный постамент, едва достигающий пояса. Пираты сложили на него оружие и двинулись через зал. Возле покрытой позолотой двери мужчины остановились, и Шрам произнес:
– Королева, прошу принять нас.
Клаус скептически усмехнулся. Остальные стояли с каменными лицами. Даже Жак и Кирилл застыли, боясь по незнанию нарушить какие-нибудь священные законы пиратов. Прошло не больше минуты, и двустворчатая дверь открылась внутрь следующего зала.
Здесь запах цветов снова настиг людей. По периметру помещения росли сотни разных растений, над которыми летали знакомые по тайльскому бункеру механические пчелы. Метрах в десяти над головой с трех сторон тянулись балконы из белого камня, почти полностью скрытые бордовыми бархатными занавесками. На полу лежала полупрозрачная сверкающая плитка. «Надеюсь, я никогда не узнаю, алмаз это или нет», – подумал Кирилл. Царящая вокруг роскошь ввергала в беспокойство, напоминала о том, что каждая такая плитка стоит не только миллионы рублей, но и, возможно, не одну человеческую жизнь.
Напротив двери, в конце зала, стоял постамент из белого камня, на который вели четыре ступени. Посреди него возвышался трон, вырезанный из самого редкого растения во всем объединенном человечестве – железного красного дерева. Кирилл застыл, не в силах даже дышать.
Королева восседала на троне, закинув ногу на ногу. На ней было длинное, почти до щиколоток черное платье с разрезом до середины бедра. В золотистых волосах сверкала серебряная брошь. Шею с легким загаром оттеняла бриллиантовая подвеска.
Королева поменяла ногу и едва заметно кивнула вошедшим. Она была не высока, но и не миниатюрна. Не пышна и не худа. Каждое ее движение было наполнено изяществом, но обвинить Королеву в жеманстве и излишней манерности мог бы лишь человек, напрочь лишенный чувства красоты.
Кирилл мог бы сказать, что она чересчур медлительна, но тут же опроверг себя, решив, что Королева по-величественному несуетлива. Пожалуй, в ее внешности не было ничего сверхъестественного, но в ней невозможно было найти и единого изъяна.
– Королева, ты видишь среди нас троих новичков, которые прошли первое испытание, – произнес Шрам. – Они штурмовали грузовое судно «Сизиф», но капитан взорвал пульт управления, потому корабль пришлось оставить в пространстве.
Королева, не мигая, смотрела на пирата.
– Мы забили отсеки моего крейсера и трофейного корабля платиной, иридием и гелием-3, – продолжал Шрам. – Само судно серии «Гиппократ-мини» в отличном состоянии.
– Ты как всегда на высоте, мой друг, – теплым голосом произнесла Королева.
Кирилл заметил на лбу пирата испарину. «Да он волнуется, как мальчишка!» – поразился он. Королева резко перевела взгляд на Громова, и он тоже почувствовал беспокойство. Ее взгляд пронизывал насквозь, и Кирилл поспешно опустил глаза. Королева улыбнулась пиратам, словно любимым детям, и спросила:
– Начнем посвящение? Или есть еще, чем меня порадовать или расстроить?
Она перевела взгляд на Ученого, и он шагнул вперед.
– Королева, опробована последняя модель «огненных парализаторов». Сверхпрочная броня службы космической безопасности для них не помеха. Также при штурме были использованы новые антилазерные щиты. Излучение отклоняется в противоположную сторону почти со стопроцентным сохранением энергии. Обычные пули покрытия щитов не портят. Дымовая шашка «Сон» обезвредила двух противников в самом начале штурма, – отчитался Ученый. Часто дыша, он шагнул обратно в неровный строй пиратов.
– Твоя гениальность поможет нашей планете процветать и дальше, благодарю тебя, – сказала Королева и обвела взглядом остальных. – Ваших заслуг я не умоляю. Каждый из вас, надеюсь, доволен собой. Но не забывайте, что и я понимаю значимость каждого охотника, не боящегося нашего опасного промысла. Жаль, что один из посвященных погиб. Но смерть всегда была нашей сварливой подругой.
Мужчины закивали, соглашаясь с повелительницей. Королева обратилась к новичкам:
– Вы готовы войти в сообщество пиратов?
– А у нас есть выбор? – спросил Клаус.
– Конечно. У всех всегда есть выбор, – ответила Королева. – Я не требую преданности лично мне, я не требую, чтобы вы ходили, как Шрам, в опасные рейды. Вы можете работать и отдыхать на планете. Самое главное условие – это уважение к соратникам и нежелание отдать нашу цивилизацию на растерзание объединенному человечеству. Начнем.
Все пираты сделали пять шагов к трону и повернулись к Королеве спиной. В углу, слева от трона, открылась дверь, и оттуда вышел человек в темно-вишневом костюме и черной хламиде. В руках он держал стопку из прямоугольных пластиковых табличек. Дверь закрылась, идеально слившись со стеной. «У каждой королевы должны быть слуги», – отметил Кирилл.
Человек раздал Жаку, Клаусу и Громову по пластинке. На каждой вверху красивым шрифтом было выведено «Кодекс Королевы». Кирилл сразу побежал глазами по тексту и приподнял брови. «Вот это я понимаю законы. Сразу с ситуациями и оговорками. И никакой канцелярщины, – подумал он. – Только есть в них что-то первобытно жестокое».
– Прочтите кодекс и решите, хотите ли вы стать одними из нас, – проговорила Королева.
– Я уже стал, – откликнулся Кирилл. – Я принимаю ваши правила.
– Тогда прочти громко и искренне последний, самый главный пункт.
Громов перевел глаза с Королевы на пластиковую табличку и продекламировал:
– Я никогда, даже под страхом смерти или во время пыток, не сообщу никому местонахождение планеты. В противном случае меня все равно убьют мои бывшие соратники, но вдобавок я поставлю под угрозу Королеву и все пиратское сообщество.
– Я посвящаю тебя, – благосклонно кивнув, сказала Королева и обратилась к Жаку:
– Повторишь?
Француз, глядя то на повелительницу пиратов, то на кодекс, произнес последний пункт.
– Я посвящаю тебя, – сказала Королева и перевела взгляд на менеджера.
«Не все так страшно», – подумал Кирилл.
Клаус глубоко вздохнул, бледное лицо порозовело. Выглядел он так, словно ему предстояло впервые прыгнуть с парашютом. И кто-то ему сказал, что он – бракованный. Менеджер открыл рот и начал чеканить слова последнего пункта кодекса. Не успел он сказать и половины фразы, как Королева поднялась на ноги.
– Ты! – она показала на Клауса изящной ладошкой. – Вон! Твои помыслы оскверняют дворец! В клетку его!
Менеджер затравлено посмотрел на Шрама. Пират кивнул ему и шагнул вперед. Менеджер упал парализованный. Откуда стреляли, Кирилл так и не понял. В порыве милосердия он воскликнул:
– Королева, подождите! Пощадите его! Чтобы привыкнуть к этой мысли, нужно время!
– Откуда же у тебя было это время? – снова опускаясь на резной трон из красного железного дерева, спросила Королева.
– Я просто понимаю…
– А он не поймет никогда. Я знаю, – сказала она. – Я вижу. Только идиот может предположить, что можно построить процветающую цивилизацию, надеясь на непроверенные обещания и клятвы. Клятвы давали во все времена. И всегда их нарушали.
«Надеюсь, меня не отправят в клетку вместе с ним, если буду дальше перечить Королеве», – подумал Кирилл и произнес:
– Он будет хорошим работником.
Клауса уже волокли к двери двое пиратов. Шрам бережно держал кодекс.
– Который всегда будет мечтать сбежать с планеты и прослыть героем человечества, – в тон ему ответила Королева. – Довольно, мои друзья. Отметим пополнение наших разбойничьих рядов и вспомним тех, кто умер на этом пути.
Пол посреди зала ушел вниз, а через минуту появился снова, неся на себе накрытый стол и двенадцать кресел. Все дождались, пока Королева спустится с постамента и займет место во главе стола.
Все расселись и взяли высокие фужеры с красным напитком. По какому-то обычаю все молча выпили и тут же оживились. Кирилл и Жак последовали их примеру. В фужерах оказалось легкое игристое вино. Слева от Громова сидел Ученый и методично объедал куриную ногу. Кирилл повернул к нему голову и спросил тихонько:
– А что будет с Клаусом?
– В раю на оленях с бубенчиками будет кататься, – ответил пират. – Если уже не катается.
– А почему клетка?
– Да как-то привязалось слово, – пожал плечами Ученый. – Хотя я назвал бы мясорубкой. Мой учитель изобрел.
Аппетит Кирилла угас, когда он представил, как принципиальный менеджер превращается в фарш. Он отпил еще немного вина и стал украдкой глядеть на сотрапезников. Жак пробовал третье блюдо, надев на лицо маску безмятежности. Остальные пираты тоже сосредоточились на еде. «Похоже, это все-таки поминки, – решил Кирилл. – Точно не пир».
Королева подняла глаза на Громова и посмотрела на него долгим пронзительным взглядом, как часто делал Поэт.
– Очень вкусно, – сказал ей Кирилл, как будто она готовила обед собственноручно.
– Только грустно? – спросила она.
– У нас друг погиб. И вся команда, с которой мы летели.
Королева поднялась. Все пираты повскакивали, Кирилл ощутил холодок страха. Поднявшись последним, он поглядел на повелительницу планеты. Громов так устал, что готов был добровольно отправиться за Клаусом в таинственную клетку-фаршницу, которую кто-то еще и изобретал.
– Отдыхайте, – сказала Королева и улыбнулась. – Пускай мои сады и озера принесут вам успокоение после утрат. Жду новопосвященных через три дня. На выходе вас встретит мой помощник. Спасибо, что навестили.
– Ты вдохновляешь меня, Королева, – сказал Шрам и двинулся к выходу.
Все остальные попрощались и двинулись за уродливым командиром.
– Фух, живем дальше, – сказал кто-то из пиратов, когда они вышли из зала. – Люблю я ее, но и боюсь.
– Я боюсь при ней не то что говорить, думать боюсь, – подхватил второй.
– Да-а, – протянул худощавый. – Обедать с Королевой, это не корабли захватывать.
Пираты снова обвешались оружием и вышли из дворца. Около входа стоял тот же человек в вишневом костюме и черной хламиде.
– Приходите в институт, – сказал Ученый на прощание. – Устрою вам экскурсию по настоящей науке.
– Бывайте, салаги, – сказал Шрам.
Кто-то махнул рукой, другие равнодушно пошли сквозь сады к дороге. Человек в хламиде поманил их за собой.
– Как вас зовут? – поинтересовался звездолетчик.
Помощник Королевы посмотрел на него, словно экзаменатор, оценивающий интеллект студента.
– Набопаласар, – ответил он, и добавил, сразу предваряя вопросы: – В честь основателя Нововавилонского царства. Можно просто Наб.
– Кирилл, – изумленно сказал звездолетчик.
– Жак.
Они обошли дворец кругом и начали спускаться по другой стороне холма. Через сотню метров, справа от дороги, в каменистом кратере синело озеро. Чуть поодаль от него стояли двадцать домов.
– Это что-то вроде гостиницы, – объяснил Наб. – Для тех, у кого пока нет своего дома, и кто находится под пристальным надзором Королевы.
На вздох Кирилла Набопаласар добавил:
– Или тех, кто допущен отдыхать в ее садах.
– Да, – кивнул Кирилл. – Она так и сказала: «Отдыхайте».
Помощник Королевы обозначил улыбку, на миг приподняв уголки губ. Они подошли к домам и Наб сказал:
– Сейчас здесь никто не живет. Выбирайте любой.
– Да они все одинаковые, – хмыкнул Кирилл. – Пускай будет второй.
Набопаласар протянул Громову магнитный ключ и поманил за собой. Зайдя за ряд домов, они увидели отдельно стоящее здание.
– Местный ресторан, – сказал Наб. – Показывать ничего не буду, сами разберетесь. Через три дня у вас прием у Королевы. Не забудьте.
– Хорошо, спасибо.
– Спасибо.
– Ну что, Жакопаласар, давай отдыхать, – сказал Кирилл, когда они остались вдвоем.
– Можно просто Жак, – отозвался француз.
Помощник Королевы быстрым шагом двигался обратно к блистающему, черно-серебряному дворцу. Через минуту его фигура исчезла из вида.
– Ну и кто мог предположить, что пираты живут так? – спросил Кирилл, подходя к новому жилью. – На Кришне Поэту еле-еле временное удостоверение дали. И то при условии, что мы скоро улетим. А тут… даже как-то обидно за человечество.
– В тот день, когда я вез очередную партию провизии для правительственных пленников и солдат, я и вообразить не мог, что окажусь в космосе, – задумчиво произнес Жак. – А теперь я в цветущем раю, который, по совместительству, еще и пиратская база.
Кирилл махнул рукой, мол, что об этом теперь говорить, и приставил ключ к замку. Слабо пикнуло, и дверь приоткрылась на несколько сантиметров. Громов зашел внутрь и услышал, как включилась система климат-контроля. Застоявшийся воздух качнулся от потока свежести.
Не разуваясь, звездолетчик обошел все помещения. Жак следовал за ним по пятам. Две спальни, комната досуга с компьютером и парой игровых коконов и неизменный, словно строго унифицированный во всей вселенной, гигиенический модуль.
– Какое это по счету жилье, которое мы с тобой делим? – с ухмылкой спросил Жак. – Пошли отсюда, последуем совету Королевы.
Кирилл и Жак прогулялись вдоль берега спокойного озера и вошли в бело-красно-зеленый сад.
– Здесь так пахнет, что думать вообще не получается, – впервые за последние дни засмеялся Жак.
«Королева знала, где устроить базу. Даже у самой черствой души защемит сердце от такой красоты, – подумал Кирилл. – Может, кто-то и смог бы предать Королеву. Но изменить красоте собственного дома гораздо сложнее».
– Нам и не нужно ни о чем думать, – отозвался Громов, – мы теперь пираты.
Они сели на мягкую лавку и стали глядеть на озеро, сквозь усыпанные черешней ветви деревьев.
– Как же я устал быть безропотной пешкой, которую двигают все, кому вздумается, – спустя пять минут сказал Кирилл.
– Если ты – пешка, то про себя я вообще молчу, – безмятежно отозвался француз.
Друзья снова замолчали, не зная, что делать и о чем говорить. Впервые за много недель время текло, как ему положено – не быстро, и не медленно.
Среди деревьев появилось движение. Кирилл напрягся и сощурил глаза, готовый к чему угодно. На аллею вышел высокий поджарый дед. В густой седой бороде застрял целый гербарий из листочков и мелких веточек. Увидев Жака и Кирилла, он расплылся в улыбке.
– Боже, новички! – радостно воскликнул дед. – Ну хоть не зря кусты постриг.
– Садовник? – догадался звездолетчик.
Дед кивнул и остановился в пяти шагах от лавочки. Он бросил на землю какой-то камень, и тот, щелкая и потрескивая, превратился в удобный походный стульчик.
– Давно здесь? – спросил садовник.
– Минут сорок, – пожал плечами Кирилл.
– Какое совпадение! Я тоже сорок! Только лет. Королева предпочитает, чтобы за садами присматривала не только техника, но и знающий человек. Все эти датчики влаги и питательных веществ в почве, конечно, хорошо, но садовник, есть садовник.
– А сорок лет назад кто был правителем планеты?
– Королева, – удивленно ответил садовник. – Двести лет уже.
– А… э… вы ничего не путаете? – поинтересовался Кирилл.
– Да не было здесь никогда других повелительниц! – оскорбился дед. – На самом первом пиратском корабле в Эру Прорыва она была капитаном.
– Что ж она, бессмертна? – приподнял брови Жак.
– Насчет бессмертия не знаю, – хохотнул садовник. – Но то, что она не стареет – будьте уверены. Вот только с новичками последнее время беда. Каждый второй в клетку отправляется.
– Я так и не понял, как она распределяет роли, – сказал Кирилл.
– Она видит правду, чувствует желания, – пояснил садовник с такой простотой, словно это было само собой разумеющимся.
– Если б я чувствовал желания Клауса, – нарушая затянувшуюся паузу, сказал Жак, – я б его, наверное, сам прибил.
Кирилл посмотрел на француза с укоризной.
– Знаю-знаю, о мертвых либо хорошо, либо ничего… но то, что он не станет преданным пиратом, было и ежу понятно.
– Королева не еж, – улыбнулся садовник. – Она ни разу не ошиблась в людях. За две сотни лет ни единого предательства.
– Да ну? – скептически спросил Кирилл.
– Намеренного предательства, – уточнил дед. – Бывало, кто-то по трусости или незнанию не оправдывал ее надежд, но даже вся Земля не сможет дать человеку больше, чем наша Королева.
– Вы осуществили все свои мечты? – невинно поинтересовался Жак.
– Нет, – вздохнул садовник. – Я никак не могу вырастить рощу из красных железных деревьев. Отдельные деревья растут, а роща – нет. Но, заметьте, Королева дает мне такую возможность. А на Земле я на три проросших семечки этого дерева зарабатывал бы полжизни.
– Думаю, вы окупаете свои эксперименты, – обведя рукой шикарный сад, усмехнулся Кирилл. – Честное слово, я завидую вашим устремлениям. Будь у меня в целях что-то подобное, я наверняка был бы счастливее.
– Прекрасно, когда успех в твоих делах как можно меньше зависит от людей, – улыбнулся дед. – А таких целей, где нужны только твои силы и вовсе не осталось.
– Ну почему же? – тут же восстал Жак. – А если альпинист мечтает покорить горную вершину?
– Пожалуй, – пожал плечами садовник. – Но только при условии, что всю амуницию он будет делать собственными руками. Покорить тоже по-разному можно. Один с молоточком и клинышками будет лезть, а другой в шестируком экзоскелете, который вбивает колья на метр в глубину.
– Я на флаере поднялся бы, – кивнул Кирилл. – Только тогда мою мечту осуществил бы конструктор флаера, а не я.
– Это уже детали, – засмеялся Жак и обратился к садовнику: – Вы ведь не переживаете, что экспериментируя с семенами железного красного дерева вы лишаете все объединенное человечество самой красивой и редкой древесины.
– Нисколько. Люди живут здесь, а на всех остальных планетах наши рабы.
После этой фразы садовник перестал нравиться Кириллу. Француз, к его удивлению, согласился с дедом.
– Точно, – хмыкнул Жак. – Я был рабом у собственного правительства, а они, сами того не желая, постоянно платили дань вам, пиратам. – Секунду помолчал и добавил со смешком: – Теперь уже нам.
«Королева – мутант, который отличает правду ото лжи, – вернулся мыслями к первой теме разговора Кирилл, когда француз и садовник заговорили о всякой безделице. – Пожалуй, это объясняет, почему никто не может их обнаружить. Заслать шпиона невозможно». Громов вздрогнул, представив, как десятки хороших парней из спецслужб, прибывшие вербоваться к пиратам, превратились в фарш. Разок даже он подумывал о такой карьере. Но потом представил разговор с отцом и сразу отбросил эту мысль.
Из задумчивости Кирилл вынырнул, только когда садовник протянул ему горсть черешни.
– Возьми, попробуй, – сказал дед. – Вы какие-то странные. Все, кто в сад заходят, сразу черешню начинают жрать, а вы сели и сидите.
– Скучно, – пожаловался Кирилл, взяв из сложенных лодочкой старческих рук три ягодки.
У Жака губы были красными от сока, словно он их намазал помадой. Косточки француз выплевывал в кулак.
– Ну да, – сказал он. – Месяц развлекался с утра до вечера, а тут, бедняга, заскучал.
– Хочу в институт.
– На вакансию какую-то метишь?
– Не раньше, чем разберусь с ублюдками из правительства Тайлы и Spes.
Жак присвистнул, а дед начал собирать стул. На лице садовника застыла какая-то младенческая обида.
– Нет, чтобы на природе посидеть, – сказал он. – Снова к этим железкам бежите.
– У каждого свои радости и цели, – развел руками Громов.
Жак посидел на лавочке еще пять секунд, а затем побрел вслед за другом. Кирилл сплюнул в сторону от дорожки три гладких светло-коричневых косточки и направился к ресторану. Приложив к замку тот же магнитный ключ, Громов толкнул дверь.
Внутри стояли двадцать столов и один синтезатор пищи. Обычная столовка. Хотя меню и, правда, было достойно ресторана. Кирилл не стал выпендриваться и взял две мясных отбивных, овощной гарнир и большой стакан зеленого чая. Жак, налопавшийся на приеме у Королевы, заказал у синтезатора только кофе со сливками.
Когда звездолетчик доел обед, француз еще несколько минут потягивал кофе из миниатюрной чашечки. Выйдя из ресторана, Кирилл и Жак застыли на пороге. На улице стояла звездная ночь. Далекое белое солнце пиратской системы скрылось за горизонтом, уступив право освещать дорожки и сады декоративным фонарям.
– Так всю жизнь прожрать можно, – пораженно проговорил француз. – Только день был… и уже ночь.
Кирилл хмыкнул и стал взбираться на пологий холм, где жилище Королевы, несмотря на ночь, не потеряло и карата красоты. Друзья прошли мимо дворца и остановились, разглядывая пенящиеся и рычащие от собственной мощи водопады. В искусственном свете их сила казалась еще более дикой и неукротимой.
– И как мы доберемся до института? – спросил Жак.
– Пошли вниз, узнаем, – легкомысленно ответил Кирилл и зашагал по мягкой пружинистой дорожке.
