Рия Райд
Лиделиум. Пламя Десяти
Глаза девушки округлились от изумления, и все же, немного помедлив, она мягко сжала его ладонь в ответ. Кристиан прочитал в этом жесте немую благодарность.
– Подыграй мне, – успела тихо бросить Изабель, перед тем как из толпы вынырнул высокий молодой человек. Он был на две головы выше ее и примерно вдвое шире ее в плечах. На фоне него Изабель и сама вдруг показалась Кристиану совсем ребенком. Ее глаза растерянно метались из стороны в сторону, а пальцы в его руке дрожали слишком сильно, чтобы это осталось незамеченным.
– Я совсем обыскался тебя, Изабель, – сквозь зубы процедил незнакомец. Его лицо перекосила хищная улыбка, в которой не было ни капли тепла. – Я звал тебя, разве ты не слышала?
И без того бледная Изабель побелела еще больше. Парень пытался говорить сдержанно и учтиво, однако Кристиан чувствовал сквозящую в его голосе ярость. Смахнув с прилизанных волос тонкий слой снега, молодой человек быстро оглянулся по сторонам, пытаясь убедиться, что за их диалогом никто не наблюдает.
– Я даже не заметил, как ты исчезла. В такой толпе очень легко потеряться, – уже тише, но все так же холодно повторил он, взяв Изабель под локоть. – Ты здесь одна? Пойдем, нам нужно вернуться, твой отец ждет нас позади. Там нет такой давки.
При его приближении Изабель непроизвольно дернулась всем телом. Кристиан нахмурился. Настойчивость незнакомца и тот факт, что все это время он вел себя так, будто кроме них с Изабель тут и вовсе никого не было, начинал ужасно его раздражать. С каких пор он, будущий император, стал пустым местом?
– Она не одна, – подал голос Кристиан, ступив вперед. Он сделал это непроизвольно и буквально за секунду до того, как Изабель открыла рот для ответа. – Она здесь со мной.
Парень обернулся. Возмущение на его лице тут же сменилось недоумением. Изабель выглядела не менее удивленной. Тем не менее, несмотря на испуг, Кристиан успел заметить, как уголки ее рта чуть дрогнули в благодарной улыбке. Казалось, его выходка окончательно выбила разговор из колеи. Несколько секунд незнакомец в ступоре смотрел на Кристиана и вдруг расхохотался.
– С тобой?! – протянул он, заливаясь истеричным, писклявым смехом. – Изабель, ради всего святого, объясни, что тут происходит?! Что это еще за стручок?
Кристиан покраснел от гнева. Не переставая хохотать, незнакомец почти вполовину склонился над ним, так чтобы их лица оказались на одном уровне.
– Ты откуда тут взялся? – брызжа слюной, спросил он. Его глаза были в паре дюймов от его. Кристиан даже не пошевелился. Сжимая челюсти и пытаясь совладать с силой, что против воли вновь начинала подчинять его тело, он отчаянно пытался сохранить контроль. Именно поэтому Джорджиана не взяла его на церемонию. Она, как и сам Кристиан, прекрасно осознавала, что каждая слишком сильная, неконтролируемая эмоция ее сына могла закончиться чьей-то смертью.
– Адриан, он потерялся, – начала Изабель, тут же втиснувшись между ними, – не видишь, он тут один, ему нужна помощь. Мы разыщем его родных, и я сразу же найду тебя и отца, хорошо?
Ее вопрос был риторическим. Изабель вовсе не собиралась ждать ответа. Умело выскользнув из цепких лап Адриана, она в то же мгновение сильнее сжала ладонь Кристиана и утащила его с собой в просвет, что образовался между двумя соседними спинами. Девушка сработала настолько чисто и ловко, что он даже не успел опомниться, как они оба оторвались от назойливого преследователя на несколько метров. Сжимая шляпку и приподнимая длинную юбку одной рукой и не выпуская ладонь Кристиана из другой, Изабель так быстро и упорно пробиралась вперед, что ему оставалось только восхищаться. Даже Кристиану не удавалось делать это так проворно.
– Даже не знаю, как тебя благодарить… – крикнула на ходу Изабель. – Тебя, кстати, как зовут?
– Кристиан.
– Ты вел себя очень смело.
Кристиан не считал смелостью те две минуты, что он стоял перед Адрианом, пытаясь совладать со своими силами и не убить его на похоронах собственного отца. Тем не менее комплимент он принял молча и, как бы наверняка сказала Зара, с поистине императорским достоинством. Украдкой разглядывая Изабель, Кристиан продолжал покорно следовать за ней. Все-таки в том, чтобы быть взрослым и высоким, есть очень много плюсов, думал он. Например, не приходится плестись в ногах, пока никто из окружающих не обращает на тебя внимание.
– Сколько тебе лет? – спросил он у Изабель, когда та в очередной раз освободила для них проход.
– Четырнадцать, а тебе?
Четырнадцать?! Кристиан едва не упал, запутавшись в собственных ногах. Изабель выглядела куда старше. Ее корсетное платье будто нарочито подчеркивало еще не оформившуюся грудь, распущенные рыжие кудри метались по плечам, и лишь несколько отдельных прядей были собраны на затылке по последней моде, а глаза и губы подведены совсем как у взрослых леди. Кристиан бы дал Изабель не меньше семнадцати, но теперь, когда узнал ее настоящий возраст, – всмотрелся в ее лицо внимательнее и вдруг осознал, что перед ним и правда подросток.
– Так сколько тебе? – видимо подумав, что он не расслышал ее слова, повторила Изабель.
– Одиннадцать, – тут же ответил Кристиан.
Обычно он не врал насчет своего возраста, но ответ вырвался сам собой. Изабель была старше его на семь лет, но общалась с ним на равных. Кристиану очень не хотелось ее разочаровать. Внезапно мнение новоиспеченной подруги для него стало очень важно.
Изабель лукаво улыбнулась. Не повелась, с грустью подумал Кристиан. Ему было прекрасно известно, что с излишней худобой и невысоким ростом он едва тянул даже на свои семь лет.
– И зачем тебе нужно туда? – перевела тему Изабель, кивнув в сторону начала процессии. – Тебя там кто-то ждет?
– Да, – кивнул Кристиан, – папа.
– Так, и как он выглядит? Нужны какие-то отличительные черты, чтобы мы могли поскорее его найти. Может, цвет волос или… что-то из одежды…
– Тут все в черном, – заметил Кристиан.
– И то верно, – обреченно вздохнула Изабель. Они почти приблизились к началу процессии, и Изабель попыталась оценить, сколько еще народу им придется обойти. Она и сама была невысокого роста, из-за чего ей то и дело приходилось вставать на цыпочки, чтобы разглядеть хоть что-то за широкими спинами. – Может, попробуем окликнуть его? Если хочешь, я могу позвать твоего папу, вдруг он услышит?
– Он не услышит, – сказал Кристиан, вытягивая ее к первому ряду гостей, что толпились у невысокого ограждения перед небольшой площадью. В центре площади виднелось крытое возвышение, на котором лежало тело императора. – Но это и не нужно, мы уже пришли. Мой отец здесь. – Кристиан слегка качнул головой в сторону открытого гроба.
Изабель не сразу сообразила, кого он имел в виду. Несколько секунд взгляд девушки в смятении исследовал площадь. Однако в стороне, куда указал Кристиан, виднелся лишь гроб. Когда до Изабель наконец дошло, розовые пятна от бега и волнения на ее лице внезапно стали ярче.
– Подожди… – медленно произнесла она, пытаясь осознать услышанное. – Твой отец… Александр Диспенсер?
Кристиан кивнул.
– Мне нужно кое-что сделать. Спасибо, что проводила, без тебя я бы не добрался сюда так быстро.
– Постой, – Изабель испуганно перехватила его руку в самый последний момент, когда он уже собирался перелезть через ограждение и броситься к гробу через всю площадь. – Кристиан, мне очень жаль, но тебе не стоит идти туда. Ты… ты хочешь его увидеть? Хочешь с ним поговорить? Тебе, должно быть, не сказали… – ее взгляд отчаянно метался от Кристиана до гроба и обратно. – Он не сможет тебе ответить, он…
Кристиан посмотрел на нее в полном недоумении.
– Конечно, не сможет, – сказал он. – Мой отец мертв.
На лице Изабель отразилось невероятное облегчение.
– Так ты знаешь? – еле слышно уточнила она.
– Разумеется, я знаю, что он умер. Но я могу это исправить.
– И-исправить?
– Пойдем, – перепрыгнув через ограду, Кристиан потянул Изабель за собой. – Я покажу тебе.
Теперь пришла его очередь смотреть на нее с мольбой. Холодный ветер начинал яростнее разгонять пургу, отчего пространство вокруг еще больше заполонило белой дымкой, а золотые волосы Кристиана покрылись инеем. Его большие опухшие глаза выделялись на маленьком худом лице как два красных огня.
Изабель растерянно оглянулась в сторону тонкой вереницы гостей, что по два-три человека проходили через декоративные ворота и тянулись через площадь в сторону возвышения для прощания с императором.
– Ты со мной? – спросил Кристиан, вновь протянув ей руку.
Несколько человек, заметив, что он внаглую перебрался через ограду, уже успели разразиться недовольным ворчанием. Но Изабель не стала их слушать. Ловко перепрыгнув через ограждение вслед за ним, она тут же подобрала свои юбки и, схватив Кристиана за руку, пулей бросилась вперед.
Они метнулись через всю площадь, игнорируя возмущенный ропот толпы. Кристиан влетел на возвышение в несколько прыжков и вдруг замер в паре метров от гроба. Траурная процессия тянулась длинной черной нитью по заснеженной площади. Гости подходили к Александру Диспенсеру один за другим. Замирая на пару секунд – ровно столько полагалось по правилам этикета, – они сходили с возвышения и медленно двигались в обратную сторону.
Кристиан тоже хотел подойти, но не мог. Его ноги словно примерзли к ледяному белому камню, а сердце колотилось в груди так, что, казалось, еще немного, и оно пробьет в ней дыру.
– Кристиан, – тихо позвала Изабель, слегка сжав его руку. – Ты в порядке? Тебе… Нам не обязательно стоять здесь. Мы можем уйти.
– Я должен помочь ему, – еле слышно отозвался Кристиан. – Должен попытаться.
Со своего места он почти совсем не видел Александра Диспенсера. Только завитки его светлых волос, что слегка выглядывали из-за боковой стенки гроба. Кристиан хотел подойти ближе, но при одной мысли о том, что ему придется посмотреть в белое, окаменевшее лицо отца, у него предательски подкашивались ноги, а воздуха становилось так мало, будто кто-то намеренно перекрывал его в легких.
Закрыв глаза, Кристиан мысленно сосчитал до десяти. Его новые силы требовали эмоций, а еще контроля. И если с первым проблем обычно не возникало, то со вторым… Он чувствовал, как магия медленно овладевает им, вскипает в крови и заполняет разум. Она колыхалась в груди, жгла пальцы и расходилась по телу мощными горячими волнами. Однако едва он открыл глаза – все это вмиг исчезло. Александр Диспенсер по-прежнему неподвижно лежал в гробу, а длинной похоронной процессии все так же не было ни конца, ни края. Отходя от гроба, гости из лиделиума с любопытством и недоумением оглядывались в сторону маленького светловолосого мальчика, что стоял чуть в отдалении, вытянув руки и закрыв глаза.
Застыв рядом с Кристианом, Изабель растерянно оглядывалась вокруг. На ее лице отражалось смятение, а еще серьезное беспокойство. На удивление именно от ее реакции Кристиан вдруг почувствовал легкий укол в сердце. Он позорил не только себя, но и ее. Должно быть, она посчитала его сумасшедшим и уже тысячу раз пожалела, что перелезла за ним через ограду.
Кристиан медленно выдохнул.
– Я попробую еще раз.
Набравшись мужества, он сделал шаг вперед и повторил все снова. А потом еще раз и еще, но ничего не произошло. Александр Диспенсер все еще был мертв. Ни один предмет рядом так и не сдвинулся с места. Кристиан дрожал от холода, отчаяния и чудовищной слабости. Его магия не отзывалась. Силы, которые истязали его по ночам, отказали ровно в тот момент, когда были нужны больше всего на свете.
– Кристиан, – рука Изабель мягко легла на его плечо. Ее голос охрип от волнения. – Прошу тебя, пойдем.
– Нет! – Кристиан дернулся всем телом, сбросив ее руку. – Я могу ему помочь! Я точно знаю, что могу!
Подступающие слезы душили его, голова раскалывалась, а в висках пульсировало от напряжения. Из последних сил держась на ногах, Кристиан снова и снова отчаянно взывал к своей магии, но все было без толку. От черных силуэтов процессии его мутило. В белоснежном, заснеженном сквере они были не просто лишними. Все эти люди были чужими, врагами, а их вычурно-печальные, скорбные лица – не более чем масками. Прибыв в Данлийскую резиденцию, гости надели их так же, как свои черные монохромные одежды. Они были такой же ложью, как и вся церемония. Кристиана мутило от отвращения.
Он ненавидел весь мир. Ненавидел черный цвет траурных нарядов, ненавидел свои позорные слезы, что против воли ручьями стекали по щекам на глазах у Изабель, ненавидел толпу разодетых аристократов, прибывших поглазеть на чужое горе, ненавидел свои силы, что отказали ему в самый важный момент, и себя за то, что не мог спасти отца.
– Я правда могу все исправить… – вновь и вновь шептал Кристиан. Качаясь на месте, он даже не чувствовал холода. Перед глазами шли темные круги. О том, что Изабель все еще рядом, он понял только когда она, обняв за плечи, повлекла его прочь от гроба Александра Диспенсера и любопытных глаз. Ей удалось оттащить его почти к самому ограждению, как процессия, что тянулась к гробу, вдруг остановилась.
Нервно оглядываясь назад, люди расступались и освобождали проход. Некоторые из них отшатывались в сторону как ошпаренные. Из-за пелены слез, что застилали глаза, Кристиан не сразу разглядел силуэт невысокого гостя, что быстрым шагом направлялся к гробу его отца. Но едва зрение прояснилось, его внутренности тут же скрутились в крепкий узел.
Чуть сутулясь и прямо смотря перед собой, Нейк Брей спешно направлялся к возвышению. Ни одного из гостей, что в смятении расступались и оглядывались в его сторону, он не удостоил даже беглым взглядом. Он шел через центр площади, оставляя на свежем снегу глубокие следы, и, казалось, и впрямь не слышал ни возмущенного ропота толпы, ни слишком громких осуждающих перешептываний, что догоняли его вблизи гроба. Их не перекрывал даже воющий ветер.
– Кто его сюда пустил? – донеслось до Кристиана откуда-то со стороны. – Уж не думаю, что Джорджиана по ошибке прислала приглашение…
– Как будто Нейку Брею оно когда-то требовалось, – послышалось в толпе.
– Не могу поверить, что он и правда явился сюда в такой день!
Толпа гудела. Осознав, кто был причиной пересудов, Изабель сильнее сжала руки на плечах Кристиана и еще упорнее потянула его за собой. Но он даже не пошевелился, тяжелым взглядом всматриваясь в широкую спину Нейка Брея и делая частые неглубокие вдохи. Морозный воздух проникал в его легкие и медленно сковывал тело в ледяных тисках.
Гул в толпе усилился, когда через пару минут в общих рядах гостей показались несколько военизированных операционок и стали быстро пробираться вперед.
– Идем, – донесся до него взволнованный голос Изабель, – нам надо уходить. Не стоит здесь оставаться. Прошу тебя, идем!
Но Кристиан не пошевелился, отсчитывая гулкие удары сердца до момента, когда стража настигнет Нейка Брея. До него, он был уверен, оставались считаные секунды. Герцог наверняка знал об этом, не мог не знать. Тем не менее Брей так и не оглянулся. Он взбежал на возвышение за несколько мгновений до того, как до него добрались первые операционки, и, рухнув на колени перед гробом, уткнулся лбом в его покрытую инеем мраморную стенку.
Кристиан сам не осознал, как поднял руку и стиснул ледяные тонкие пальцы Изабель у себя на плече, едва первые стражники добрались до Нейка Брея и перехватили его с двух сторон. Кристиан сжался, ожидая его реакцию, и будто перестал дышать. Он боялся, что герцог с легкостью вырвется из их хватки и в ярости разнесет всю площадь. Но едва операционки перехватили его руки и потащили прочь, Нейк Брей лишь слабо поднялся на ноги и быстро осушил слезы.
– Чертовы стервятники, – с отвращением бросил он, проходя мимо гудящей толпы. Как и прежде, он смотрел прямо перед собой. При его приближении сердце Кристиана забилось сильнее. Подойдя к ограде, что отделяла площадь от основной массы гостей, Нейк Брей вдруг замер и оглянулся. Их взгляды встретились, и Кристиан с изумлением заметил, что в его бледно-голубых глазах не было ни ярости, ни злости, ни презрения. Лишь глубокая боль и тоска.
– Не я твой враг, сынок, – донеслось со стороны, когда операционки сильнее скрутили Нейка, проталкивая его вперед. – Не я, слышишь? Не я твой настоящий враг…
Кристиан почувствовал, как, обвив руками, Изабель сильнее прижала его к себе. Герцог больше не проронил ни слова. К тому моменту стража окружила Брея со всех сторон, и через несколько мгновений его тучный силуэт растворился в густой толпе.
Глава 2. Добро пожаловать на Тальяс
Кристанская империя. Тальяс, четвертая планета Барлейской звездной системы, юрисдикция Хейзеров, 4866 год по ЕГС* (7091 год по земному летоисчислению)
Спустя 3 месяца после трагедии на Мельнисе
– Эй, убогая, поднимайся! – Я едва разлепила глаза, когда надо мной нависло истощенное, заросшее щетиной лицо. Незнакомец, что сидел рядом, нетерпеливо тряс меня за плечи. Казалось, еще немного, и два его больших глаза с неестественно белой роговицей прожгут во мне дыру. – Подъем, слышишь?! На выход!
Вздрогнув, я быстро выпрямилась и едва не столкнулась с мужчиной лбами.
– Полегче, – недовольно поморщился он, отстранившись в последний момент.
– Мы прибыли? – охрипшим от сухости голосом спросила я. – Мы на Тальясе?
– На Тальясе… Трансфер приземлился десять минут назад, – пробормотал незнакомец. Отстегнув ремень, он поднялся, закинул на плечо сумку и направился в конец корабля, где тянулась длинная очередь. – Удачи. Надеюсь, тот, кто так изуродовал твое личико, не найдет тебя здесь.
Добравшись до выхода, я спрыгнула с трапа на сырую грязную землю и в общей толпе беженцев последовала к пункту досмотра. Кажется, буквально полчаса назад здесь прошел сильный ливень. Густые серые тучи заволокли все небо и давили на высокие кроны араукарий и лиственниц, а ядовитые лучи местного солнца щипали глаза даже через облачную завесу.
База на Тальясе, четвертой планете Барлейской звездной системы, была крайним рубежом повстанческих сил, или, если быть точнее, вся Барлейская система находилась на окраине пятого кольца и считалась одним из самых отдаленных регионов обитаемых земель. Проклятая глушь на отшибе галактики, если быть точнее – в народе владения Хейзеров называли именно так.
Сам же Тальяс слыл неплохим убежищем. Во-первых, это был самый крайний рубеж пока еще Кристанской империи, до которого Диспенсерам давно не было дела. Отдаленные земли с не самым лучшим климатом и скудными ресурсами волновали императорскую семью в последнюю очередь. Даже если бы началась полномасштабная война, корабли Диспенсеров и их союзников добрались бы сюда очень не скоро. А потому Тальяс, как и всю Барлейскую систему, считали одним из самых надежных и безопасных мест для дислокации повстанцев, даже несмотря на то, что защищен военный лагерь был весьма скудно.
Вооружение базы оставляло желать лучшего. Следуя к пункту досмотра, я заметила только четыре операционки, и то две из них были сопровождающими нашего трансфера. Оборона и местные военизированные отряды состояли полностью из людей. Очевидно, казны Хейзеровне хватало на то, чтобы обеспечить боевыми андроидами всю базу. Людей же вокруг было много, очень много: вероятно, после долгого проливного дождя они высыпали на улицы, чтобы поглазеть на новоприбывших – нас.
Колонну беженцев, тянущуюся с самого корабля, контролировал местный конвой. Регулируя поток, стражники сопровождали нас к пункту досмотра по обе стороны. Над головами, на высоте хвойных крон местных деревьев, то и дело вспыхивала огромная голограмма с короткой видеоинструкцией. Она появлялась с разницей примерно в полминуты.
– Добро пожаловать на Тальяс, – монотонно твердила система. – Пройдите к пункту досмотра и приготовьте идентифицирующий код.
В остальном Тальяс практически ничем не отличался от других баз, которые мне удалось повидать. Те же огромные титановые бункеры, уходящие на десятки этажей под землю, те же огороженные уличные полигоны для военных учений, те же установки противовоздушной обороны и спутниковые локаторы. Помимо центральной голограммы, что оглашала инструкцию, периодически появлялись и другие, более мелкие. В разных концах улицы они вспыхивали на электронных браслетах местных жителей то тут, то там.
Беженцев, что высыпали из трансферного судна, было около сотни. К сканирующей арке они подходили по одному, там же проходила проверка их личных данных. Я шла, осматриваясь и шлепая по мокрой грязи. Зима на Тальясе была чудовищно холодной. А лето… лето, очевидно, таким, как сейчас, – зябким, влажным и пасмурным.
– Ваш идентифицирующий код, – едва очередь дошла до меня, двухметровый громила-стражник склонился прямо над моим лицом. – Предъявите ваш идентифицирующий код.
– Его нет, – я приложила все силы, чтобы скрыть волнение в голосе, когда он принялся ощупывать меня с ног до головы, – мой электронный браслет был…
– Джим, что там у тебя? – заметив промедление, второй надзиратель, что до этого оставался чуть в стороне, тут же поспешил к нам. – Какие-то проблемы?
– Мой электронный браслет был утерян, – спешно пояснила я им двоим. – У меня нет кода.
– Нет кода? – уточнил первый стражник. – Тогда как вы попали на трансфер?
– Меня пропустили.
– Пропустили?! – второй надзиратель едва не расхохотался. – Из-за жалости, видимо, пропустили? Посмотрели на твое очаровательное личико и не смогли сдержать слез.
– Эвакуация была срочной, – пояснила я. – На трансфер пускали без допуска. Из-за аварии на атомной электростанции…
– Кэл, ради всего святого, почему ты такой придурок! – еще один стражник возник передо мной так резко, что я вздрогнула от неожиданности. По голосу это была девушка. Не церемонясь, она заставила второго надзирателя посторониться и встала прямо передо мной. Мы были примерно одного роста, но из-за грузного защитного снаряжения она казалась чуть выше и крупнее. Тем не менее на фоне других двухметровых громил незнакомка выглядела так, будто была их уменьшенной копией.
– Сержант Мэкки Ломидзе, – коротко представилась она. – Говоришь, у тебя нет браслета?
– Нет.
– Твое имя? – она достала планшет и быстро набрала несколько комбинаций на экране.
– Лаура Гааль. Возраст – двадцать четыре года. Родилась и выросла на Иранте, – быстро добавила я, не дожидаясь, пока последуют следующие вопросы.
Мэкки задержала руку над планшетом.
– Каста?
– Семьдесят шестая.
– Ясно, – сержант слегка кивнула Кэлу. – Пусть идет за мной. Досмотрите остальных, если будут еще такие, как она, – дайте знать.
Мэкки дала знак следовать за ней, и оба стражника послушно расступились. Толпа других беженцев, что начинала недовольно гудеть за спиной из-за длительного ожидания, немного стихла.
– Добро пожаловать на Тальяс, – продолжала повторять система где-то позади. – Пройдите к пункту досмотра и приготовьте идентифицирующий код.
Я украдкой посмотрела на Мэкки. Разблокировав свое снаряжение, она стянула с лица маску, и наружу тут же высыпали ее короткие пышные кудри. Они едва доставали до плеч. По голосу Мэкки показалась мне старше. Сейчас же я подумала, что мы, должно быть, ровесницы. За время нашего пути она не проронила ни слова и даже не взглянула на меня, пока я не решилась на вопрос первой.
– Таких, как я, – это без электронного браслета или из побреса?
К побресу относили низшие касты с восьмидесятой по пятьдесят первую. То есть прослойку бедняков и малоимущих, отделяющую средний класс от серой зоны. На Иранте, откуда нас экстренно эвакуировали на Тальяс, почти все были из побреса. Не случайно ее называли планетой иждивенцев, и Мэкки не могла этого не знать. Когда она оглянулась, ее большие карие глаза уставились на меня с усталым равнодушием.
– Кто тебя так покалечил? – вдруг спросила Мэкки.
И снова вопросы про мое изуродованное лицо. Она определенно знала, куда вернее ударить, чтобы разом отрубить все возможные поползновения наглости.
– Я бы не хотела об этом говорить.
Мэкки усмехнулась и быстро провела ладонью по спутанным волосам.
– Говоришь, лишилась электронного браслета во время срочной эвакуации?
– Я не вру, если ты об этом…
– Послушай, – перебила сержант. Мы как раз добрались до нужного пункта базы, и она остановилась, пропуская выходящих оттуда стражников. – Не ты одна здесь пытаешься скрыться от прошлого, тут все от чего-то бегут. Но если хочешь задержаться тут, слиться с толпой и по возможности избежать лишних откровений – соблюдай правила. Многие из нас оставили прежнюю жизнь в прошлом. Те, кому было что спасать, вряд ли бы согласились отправиться на базу в такую дыру, как Тальяс.
Мне хотелось заметить, что я и не соглашалась. Барлейская звездная система была ближайшей к нашей, поэтому после аварии на местной АЭС именно Хейзеры и отправили подмогу. Но Мэкки, похоже, совершенно не интересовало мое мнение.
– Поэтому раз уж ты здесь, – продолжила она, – помалкивай и соблюдай правила. А еще по возможности не задавай нервирующих вопросов, тут их никто не любит. Это так, дружеский совет.
«Вот, значит, как – мы уже друзья, – мелькнуло в голове. – Прекрасно».
Мы с Мэкки опустились на несколько ярусов вниз. Лифт, как и все коридоры штаба, был переполнен, поэтому в общей суматохе я даже не успела заметить, сколько подземных этажей мы миновали, перед тем как полупрозрачные двери разъехались и сержант слегка подтолкнула меня в сторону выхода. Мы оказались в огромном помещении, напоминающем общественную столовую. Длинные столы шли в семь рядов и тянулись так глубоко внутрь, что мне даже не удалось понять, где заканчивается зал. По моим расчетам, помещение наверняка могло вместить одновременно несколько сотен человек, если не тысячу. И сейчас, похоже, был именно тот случай.
За каждым столом теснились в среднем по десять-двенадцать повстанцев. Мэкки быстро продвигалась между ними, ловко маневрируя в толпе людей с подносами еды. Спотыкаясь и осматриваясь по сторонам, я едва поспевала за ней. Как и прежде, она не оглядывалась и не задерживалась, пытаясь дать мне немного времени. Когда Мэкки заговорила вновь, мне пришлось ускориться еще больше, чтобы расслышать хоть что-то в гуле толпы.
– С тем, чтобы восстановить твои данные, как и идентифицирующий код, будут сложности, но наши специалисты справятся. Со временем их восстановят, если ты, конечно, не вешаешь нам лапшу на уши, а это мы с легкостью сможем проверить, – бросила она на ходу. – После этого тебе выдадут новый браслет. На этот раз, будь добра, не теряй. А то таких ловкачей, как ты, в последнее время развелось слишком много. – Когда я не ответила, Мэкки мимолетно оглянулась в мою сторону. Ее взгляд скользнул к моим пропитанным грязью открытым сандалиям. – Одежду и обувь получишь новую, как и койко-место. Сегодня-завтра решим, в какой из отделов тебя определить. Как ты заметила, прислуги у нас тут нет, поэтому рабочие руки нужны всегда.
– Куда мы идем? – спросила я. Запах еды ударил в нос, как только мы вошли в зал. Я не ела почти двое суток, и при одном упоминании пищи желудок болезненно скручивался, а тело ломило от слабости. Я и не надеялась, что Мэкки и вправду привела меня сюда перекусить. Скорее всего, либо путь в пункт назначения лежал через столовую, либо Мэкки намеренно испытывала мое терпение ради удовольствия.
– Ты – понятия не имею, – сообщила она, обернувшись. – А я намерена поесть. У меня время обеда.
Мэкки устало упала на сиденье за ближайшим столом и небрежно отшвырнула маску. Девушка лет двадцати, что сидела рядом, тут же подвинулась, уступая место. Ее волосы, выкрашенные сразу во все цвета радуги, были собраны в два небрежных, как у ребенка, хвоста. Сами по себе они выглядели ужасно, но незнакомке, как ни странно, шли. Если бы не разукрашенные пряди, ее худая фигура в выцветшем от старости желтом свитере окончательно потерялась бы в толпе.
Мне казалось, что Мэкки рухнула на первое попавшееся свободное место, но когда соседка без единого слова придвинула к ней полную тарелку с супом, стало понятно, что ее тут ждали.
– А вот и ее превосходительство «попробуй заговори со мной, и я запихну твой язык тебе в зад»! – радостно отсалютовал Мэкки парень, что сидел напротив. – Мы уже думали начать нашу священную трапезу без вас.
– Я не в настроении, Филипп, – мрачно отозвалась Мэкки с набитым ртом. – Поэтому лучше заткнись, иначе еще одно слово – и я…
– Запихнешь мой язык мне же в зад? – предположил парень. – Ты становишься предсказуемой.
Незнакомка с цветными волосами усмехнулась. Мэкки что-то неодобрительно промычала в ответ.
– Что, и у тебя плохой денек?
До меня не сразу дошло, кому был адресован этот вопрос. Довольно прищурившись, Филипп смотрел в мою сторону с нескрываемым интересом и явно ожидал ответа. Да, он определенно обращался ко мне. Мэкки уплетала обед за обе щеки, а ее соседка с цветными волосами уныло ковырялась в тарелке.
– Ты, должно быть, тут новенькая, – не дожидаясь ответа, продолжил он, проведя рукой по гладко выбритой голове. – С Иранты? Твой корабль приземлился около часа назад?
Филипп спрашивал меня, хотя наверняка знал ответ. В отличие от Мэкки и ее молчаливой соседки он сделал первый шаг, чтобы завязать разговор.
– Лаура Гааль, – чуть склонившись вперед и прижавшись к краю стола рядом с Мэкки, я приветливо протянула ему руку.
Усмехнувшись, Филипп не ответил на рукопожатие. Для этого ему бы пришлось привстать и подать мне руку, перегнувшись через весь стол. Вместо этого он чуть оттолкнулся от края столешницы, и я увидела, что, в отличие от других, он сидел не на общей скамейке, а в инвалидном кресле. Оно висело в воздухе в нескольких сантиметрах над полом.
– Филипп Адонго, – весело сообщил он, когда я растерянно опустила руку, и слегка кивнул в сторону незнакомки с цветными волосами. – Это Калиста Чавес. А с Макридой, как я понимаю, вы уже успели поболтать…
Мэкки резко выпрямилась и гневно посмотрела на Филиппа.
– Назовешь меня еще раз так – и я…
– Запихну твой язык тебе в зад, – хором закончили Филипп и Калиста. Заметив мою сжатую улыбку, Филипп слегка подмигнул.
– Мэкки не очень любит свое полное имя… – заговорщически шепнул он.
– Она считает, что оно звучит как название лекарства от диареи, – добавила Калиста.
Мэкки громко уронила ложку в суп.
– Зови меня просто Кали, – обернулась ко мне Калиста. – Садись, тут есть местечко, а ты наверняка голодна.
– Значит, ты с Иранты… – задумчиво протянул Филипп, когда я опустилась на сиденье рядом. – Говорят, прескверное местечко… Иранта самая бедная планета в Налаатской системе. Чья это юрисдикция… Кастелли, кажется?
Он придвинул ко мне неизвестно откуда взявшуюся тарелку с мясным жарким, и я едва не разрыдалась от благодарности. Скорее всего, он щедро поделился своей порцией.
